Мастер-класс по магии Земли и офуда

Сказать, что смена времени года Ярине понравилась - это будет все равно что деликатно промолчать. Рыжая одесситка, ценившая тепло куда больше, чем холод, пребывала в перманентном восторге: смотрите-ка, на улице посветлело и даже поярчело. И уши больше не пытаются отмерзнуть начисто из-за того, что рассеянная хозяйка вывела их на улицу не под шапкой, это же радость.
А еще в более теплую погоду можно отважно ходить босиком. На мастер-классы ходить, например, чем не отличный пункт назначения.
Ключевое слово "босиком" всплыло не случайно. Ярина намеревалась продолжать потихоньку тренировать в себе магию Земли, а постоянный контакт со стихией в этом вроде как помогал. Во всяком случае, некоторые мудрые аксакалы тут ходили по монастырю без обуви почти беспрерывно, не подрезать у них эту заметную фишку было даже как-то невежливо. Поэтому Ярина рискнула и до места проведения мастер-класса добралась босая. Пока вроде ноги не отморозила, а там дальше виднее будет.
Людей на мастер-классе собралось много. Ярина на глазок прикинула, что сборы вот-вот переплюнут предыдущее занятие, если уже не переплюнули, удивлённо округлила глаза и, не сдержавшись, присвистнула. Это потом только вышло сообразить: а, ну да, все правильно. Две же дисциплины сразу, страждущих таки должно быть вообще в два раза больше, чем на прорицании. С этой цифрой мастер-класс пока не справлялся, но Ярина не сомневалась: всё будет, в самом скором времени, не извольте беспокоиться.
Твёрдо намереваясь поделиться с будущим дубом всей любовью и заботой, какой сегодня только получится, а заодно и вроде как отпечатать в монастыре частичку себя на ближайшие пару десятков лет, Ярина села на землю поближе к будущему дереву, скрестила ноги и закрыла глаза, чтобы не отвлекаться на то, кто и с каким лицом тут рядом колдует. Коснувшись уже по-родному горячей энергии Муладхары, Ярина привычно свила её в стайку юрких змеек и послала их под землю, в сторону дуба, туда, где проклевывались и разрасталось корни.
Корни у будущего огромного дерева, думала одесситка, должны будут быть соответствующие. Широко раскинувшиеся под землёй, мощные, чтобы держать и питать такую махину. Увлекшись этой идеей, Ярина полностью сконцентрировалась на корнях растения, стараясь напитать и укрепить своей энергией в первую очередь именно их. И совсем пропустила тот момент, когда выдохлась и не смогла столь же основательно поучаствовать и в остальном дереве. Ярина спохватилась, когда ей стало зябко. Осторожно поднялась, прерывая передачу своей энергии дереву, и впервые за день пожалела, что выперлась из жилого корпуса босая. А ведь сначала это такой хорошей идеей казалось.

Всем иногда нужно выбираться из своей пещеры. Даже постепенно стареющему барсу, слишком закопанному в собственные дела и собственные мысли последние несколько лет, чтобы часто показываться на публике, кроме как для ритуальных обязательных целей. Это случается с магами Земли - они с годами обрастают панцирной чешуей, которой закрываются от всего того кавардака, который представляет собой окружающий мир. И тем важнее и нужнее иногда из этого панциря выбираться. Благо и повод был хороший: Чин задумал большое дело для монастыря. Дело, которое напомнило Шэ их первые дни в Линь Ян Шо. Дни, прошедшие в тяжелом и изнуряющем труде ради чего-то, невообразимо большего, чем они сами. То, что вышло из этого, мягко скажем, разительно отличалось от того, что Шэ в те дни себе представлял, ну да это отдельная долгая история.

Погода была... бодрящая. Весна только недавно начала вступать в свои права и температуры держались еще не слишком пригодные для многочасовых пленэров. Впрочем, Ирбис все равно решил пройтись босяком. Закаленный организм, пусть уже и начинавший показывать признаки старости, не слишком боялся холода, а родная стихия так чувствовалась только лучше.

Настоятель оказался на месте немного позже своего ученика, когда люди уже начали собираться. Было приятно видеть и опытных магов, и молодых учеников. Сил для этого предприятия потребуется прилично и каждый вклад будет важен и нужен, каким бы маленьким он ни был. Он недолго время скользил взглядом по присутствующим, выбирая себе место и заметив Шен, подошел к тигрице и коротко поклонился ей с мягкой улыбкой. Она, Руж и Айро были, пожалуй, самыми близкими ему людьми в этом кавардаке все эти годы, если не считать его собственных учеников, и было хорошо чувствовать и видеть их рядом. Чин и Ньяо закончили объяснения, предназначенные больше ученикам, и Шэ погрузился в работу. Ему не требовалось касаться земли руками. Нить красной энергии потянулась от основания позвоночника через таз и ноги в землю и зазмеила к тому месту, куда Чин посадил желудь, расширяясь, наполняясь силой и наполняя силой крохотное растение, давая силы пробиться через скорлупу. Землю не стоит торопить, природу не стоит торопить. Но иногда слегка подтолкнуть все-таки можно, а если таких толчков будет достаточно, то и дело сдвинется. Это не индивидуальный результат, в одиночку вырастить дерево за день никому не под силу, только всем вместе может получиться.

Шэ не знал, сколько времени так просидел. Он абстрагировался от всего остального мира вокруг, только изредка замечая, не геройствует ли рядом Шен. Постепенно его собственные ноги стали затекать, а спина и плечи наполнились тяжестью, словно на них стояла целая гора - верный признак того, что для одного раза магии, пожалуй, хватит. Ирбис открыл глаза, снова мягко улыбнулся тигрице, взглянул на результат общих усилий и дождавшись окончания занятия отправился обратно к себе. Нужно было дать себе немного отдохнуть.

Дел в монастыре с наступлением весны становилось невпроворот. Их и зимой-то было не так мало, но с началом потепления начиналась жаркая пора подготовки не только к многочисленным хозяйственным делам теплого времени года, но и к сельскохозяйственным делам. Впрочем, нет таких дел, которые нельзя было бы отложить сейчас на денек ради того, чтобы собраться всем вместе и сделать одно общее дело, которое будет жить еще долгие годы, если конечно, не спилят или не снесут. Выращивать дерево это вам не валуны двигать. Естественный ход вещей очень тонкая штука, торопить и толкать его надо аккуратно и без геройства и фанатизма. От каждого понемногу, по небольшому усилию. Каждый внесет свой вклад. Впрочем, Наставник магии Земли мог сделать чуть больше.

Медведь появился на назначенном месте чуть позже остальных и кажется пропустил даже часть объяснений. Он мельком оглядел собравшихся, в основном со спины, и не без удивления заметил в группе настоятеля. Мастер Бао нечасто теперь появлялся на публике и Банкей то и дело занимался вопросом о том, чем же занят ирбис все это время. Впрочем, его присутствие никогда не бывает лишним или нежеланным, сегодняшнее дело не было исключением.

Когда занятие началось, Банкей отошел чуть в сторону, чтобы никому не помешать и никто не помешал ему. Там он опустился на одно колено, уперев правую стопу и обе руки в землю, чуть поморщившись от почти сразу пронзившего пальцы холода. Отбросив эту мысль, он сосредоточился на Манипуре, давая ее энергии подниматься вверх по позвоночнику в плечи и руки, и направляя второй поток наоборот вниз, через ступню. Три потока переплелись под ним, пока не образовали небольшой вихрь. Только тогда Банкей направил энергию к ростку. Тот уже начинал проклевываться сквозь скорлупу желудя, По это чувствовал. Нужно было только немножко его подстегнуть и "воодушевить". Только мягче и нежнее, не торопиться и не торопить стихию. И не давать ей растворить тебя, забрав слишком много. Таз стал тяжелее и Банкей порадовался, что не стал садиться. Тяжелая, тягучая усталость постепенно распространялась, расползаясь в колени и плечи, те начинали ныть и словно скрипеть под тяжестью. Еще немного, чуть-чуть подпитки. Поясница начинает ныть.. хватит.

По сел и скрестил руки на груди, восстанавливая дыхание. Дело сделано, по крайней мере настолько, насколько он сам был в силах.

Катара была очень рада внезапному возобновлению мастер-классов. Причём они не заканчивались на одном реденьком мастер-классе, собравшем едва ли с пол-десятка желающих. Ученики толпами собирались, не пропуская ни единого мастер-класса. Но Катара выбрала только этот - по выращиванию дуба. Ей показалось, что и она со своими недюжими способностями могла внести какую-то лепту. Конечно, в первую очередь будут цениться труды таких великих магов земли, как сифу Адлер, сифу Лю и прочих мастеров, а с учеников толку было немного, даже если бы все ученики Храма собрались, вряд ли бы они затмили труд одного настоящего мага земли. И тем не менее - девушка когда-то выращивала растения в горшочках с помощью этой поначалу чужой стихии, и сегодня она попытается вспомнить, как общаться с противоположной твоей природе стихией.

Она поздоровалась с обоими мастерами. Сама задумка двоякого подхода к выращиванию дуба - через, непосредственно, магию земли, и через офуда - заклинания, с которыми девушка никогда ранее не встречалась : они казались ей какими-то опасными, Посему она даже не пыталась понять их суть, разобраться в них получше, может, даже, вплотную увлечься ими. Ей было довольно любопытно, сколько человек пойдёт этим способом. Но она точно была не среди них.

Она подошла к земле. Присела на корточки. Положила руки на землю. Глубоко вдохнула. Села, ноги в полусогнутых. Так она чувствовала землю лучше. Подумала о Муладхаре. Сосредоточила всё внимание на ней. Почувствовала, как чакра активизировалась. Неприятное ощущение тяжести в копчике возникло очень скоро. Катара старалась изо всех сил, прекрасно понимая, что дуб вырос бы и без её потуг, но всё равно выкладываясь на максимум. Ещё чуточку энергии... Через стопы она передавала энергию ростку; конечности уже начинали гудеть. Она перестала только тогда, когда почувствовала настолько сильную слабость, что сил хватило бы едва-едва на то, чтобы завалиться на кровать полумёртвым сном. Она прекратила подпитку ростка, всё ещё оставаясь на земле, постепенно приходя в себя.

Одной из отличительных черт Ингрид было то, что датчанке зачастую было наплевать - наплевать на то, кто и что о ней подумает. Расмуссен знала, что у окружающих ее людей постепенно складывается о ней мнение, и оно может в конечном итоге оказаться негативным, но относилась к этому знанию с абсолютным равнодушием, делая исключение лишь для тех немногих людей, чье мнение ее действительно волновало. В эту категорию попадал мастер Придд, на которого Ингрид очень рассчитывала в тренировках по фехтованию и потому, естественно, не желала портить с мастером отношения, да с боем прорывался упрямый Арно, не желавший понимать, что никакой нужды в нем девушка не испытывает, вот и все.
В свете такой расстановки приоритетов - для Ингрид было абсолютно ерундовой задачей ворваться на мероприятие, в которое она может вложить лишь жалкие доли процентов труда от общей суммы усилий и на котором, весьма вероятно, ее совершенно не ждут. Даже если мероприятие прикрыто приглашающим словом "мастер-класс".
Конечно, в любой момент можно было сменить курс и малодушно дезертировать к столику с офуда, где не так видно, бесполезная ты туфля или офицерский хромовый сапог. Расмуссен себе так бегать не позволила, пройдя к группе людей, работающих с магией Земли, и имея на лице такое уверенное выражение, словно датчанка если и уступает мастерам в магической силе, то лишь совсем немного, на считанные шаги.
Тогда как на самом деле, конечно, там пока была пропасть.
Точно так же, как и многие люди вокруг нее, Ингрид присела на корточки и положила ладони на землю. Вломиться и зафиксироваться - это все было самым простым. Теперь оставалось начать колдовать, хотя с колдовством у Расмуссен было как раз плохо, это умение казалось ей плохо ощутимым и слишком эфемерным. Возможно, девушке повезло, что в качестве магической стихии ей как-то сама собой досталась земля - самая плотная, тяжелая, самая осязаемая из всех возможных стихий. Сосредоточившись на красной чакре, Ингрид по еще малозаметному, но постепенно нарастающему ощущению слабости поняла, что ее энергия начинает уходить в землю, и постаралась взять алый поток под свой контроль и направить его в нужную сторону, чтобы действительно работать вместе со всеми и вкладывать свою энергию в рост дерева, но получалось плохо. Тем не менее, Расмуссен упорно продолжала делать что делала, считая, что она вроде бы одновременно и учится, - и так пока девушка не почувствовала, что выдыхается. Тогда Ингрид выпрямилась, критическим взглядом осмотрела дерево, на которое, похоже, ее старания почти никак не повлияли, и вынесла очевидный вердикт: надо больше тренироваться, а не заскакивать на мимопроходящие мастер-классы по случаю, вот и вся хитрость.

Идея с выращиванием дуба Анне-Лизе нравится. Это звучит гордо, красиво, масштабно. Если не сказать более - величественно звучит. И очень быстро Саволайнен понимает, что да, она хочет ходить по монастырю и с полным основанием говорить: "мы вырастили дуб! огромный!"
То, что развитые в совершенно ином направлении магические способности не позволяют ей оказать монастырю посильную помощь в этом масштабном начинании, Анну-Лизу, как обычно, ничуть не беспокоит.
Вот то, что Саволайнен не знает, за что взяться, потому что одинаково ничего не смыслит и в той, и в другой магии - это да, проблема. Но не очень большая.
Когда Анна-Лиза приходит на поляну, там уже столпотворение, ещё немного, и такими темпами скоро придётся не дубы выращивать, а траву заново. Саволайнен с сомнением смотрит на столик, где пишут заклинания офуда, и решает, что на каллиграфический почерк её сейчас не тянет. Отнюдь не потому, что она до сих пор нетвердо знает китайский, с этим девушка ни за что на свете не согласится. Просто нет желания аккуратничать. Поэтому от офуда Саволайнен отказывается, уходит к той группе людей, что козыряют магией Земли, садится на траву и вытягивает ноги, в первую очередь получая удовольствие от того, что она тусует на природе в не самую плохую погоду, а уж только потом намереваясь расстраиваться от того, как у неё будет что-то получаться или не получаться.
А получается, откровенно говоря, далеко не шикарно. Всеми силами стараясь думать о том, какая у неё есть замечательная чакра и как отлично ею можно пользоваться, Анна-Лиза время от времени чувствует, как в основании позвоночника начинает брезжить тепло, но это даже на ощущение "горячо" не тянет, где уж там дубы этим теплом питать. Ничуть не расстраиваясь, Саволайнен пожимает плечами и продолжает просто сидеть. Наслаждается погодой, свежим воздухом и тем, как другие работают.

Флетчер появился на мастер-классе строго потому, что посчитал это своей обязанностью. Дуб, который станет новой достопримечательностью монастыря и к которому по возможности прикладывают руку все обитатели монастыря - в понимании шотландца, это общее условно-добровольное дело. Точно такое же, как занятия и как встречи учеников, которые Лесли вменял себе в обязанность. Даже схема была той же самой, ничем не отличавшейся: Флетчер мог сделать то, что от него в этой ситуации требовалось, и тут же переходил от "можно" к "необходимо", без каких-либо промежуточных состояний.
Тяжеловозом из тех, что способны в одиночку взрастить огромный дуб на своих лишь плечах, шотландец себя не считал, трезво оценивая свои способности. Но относил себя к той группе крепких середнячков, чей вклад тоже будет ощутим и важен. Опустившись на колени, Флетчер коснулся почвы сперва кончиками пальцев, ознакомительно, прощупывая, и только потом основательно приложился всеми ладонями, так глубоко оттискивая пальцы в земле, словно пытался сразу же взять стихию под свой контроль. Хотя знал заранее: не получится. Стихия не та. Скала и не подумает сдвинуться от того, что в неё на лету случайно врезался воробей.
В таких ситуациях шотландца немало выручал настырный характер и привычка гнуть свою линию, даже если кажется, что смысла в этом нет. Землю не нужно было понукать, с ней следовало терпеливо договариваться - и Лесли обращался к ней снова и снова, с дотошностью дятла, долбящего на треугольнике одну и ту же ноту. Раз за разом пропускал через ладони красную энергию, пронизывал и насыщал ею почву рядом с деревом, вглубь и вширь. Чтобы каждый миллиметр земли, которого касается пока ещё тонкий и маленький росток, был готов поделиться с ним силой. Осторожными, но настойчивыми прикосновениями Лесли направлял стихию, уговаривая её: только-только проклюнувшийся дубок - это самый правильный выход для излишков силы. А силы собравшиеся на поляне маги монастыря пропускали через почву даже больше, чем просто много.
Лесли остановился, когда у него заломило пальцы - первый верный признак того, что энергии чакра отдала немало. Усталость быстро расползалась по телу, отдаваясь неприятным эхом в основании позвоночника. Флетчер неторопливо растер похолодевшие пальцы, размазывая землю по ладоням. Несмотря на всю свою усталость, умирающим себя шотландец отнюдь не чувствовал - стало быть, можно вести себя спокойно, так, как будто никакого кровопускания чакре только что не произошло.