Правые и неправые

Яшви поняла, что Сонгцэн тоже не очень хорошо знает, кто всем этим занимается. Обычно подготовкой свадьбы занимались родители невесты, но Лисы сейчас были слишком ослаблены, чтобы подготовить еще одну свадьбу. Им было не до этого, было главным сейчас выжить после изнурительной битвы с Шакалами. Яшви это понимала и принимала, и потому не держала обиды на клан. Собственная свадьба по сравнению с возможностью клана существовать и дальше казалась ей несущесвенной мелочью.

- Хорошо, я спрошу ее, - ответила Яшви, чтобы хотя бы иметь представление, к чему быть готовой. Вряд ли это какая-то тайна или сюрприз, что Прия-джи сделает загадочное лицо и ничего не скажет аж до самого дня свадьбы.

Она уже пришли на конюшню. Лошади выглядывали из денников в надежде, что им дадут что-нибудь вкусное, но Яшви взяла только пару мелких яблок из ящика у входа. Так она думала хотя бы частично загладить вину перед Вороном. Еще была очень призрачная надежда, что все это ей приснилось, и грива у него на месте, но нет, она была все такой же короткой, когда Яшви увидела коня. Сам он, конечно, не выглядел как то иначе, но было непривычно видеть его таким.

- Ужасно, - это относилось к обновленной гриве. Яшви отдала Ворону яблоки и открыла ворота денника, чтобы зайти внутрь. Она погладила коня по стройной шее и провела рукой по ежику жестких черных волос. - Здесь совсем не за что закрепить ленты.

Сонгцэн подошел к Ворону, который выглядел очень непривычно с короткой гривой. Впрочем, сам конь расстроенным не выглядел, хотя его хозяйку можно было понять. Сонгцэн зашел в денник следом за Яшви и погладил коня по черной лоснящейся шее. После сегодняшнего происшествия можно было не сомневаться, что с него все будут сдувать пылинки, лишь бы не гневить невесту принца еще сильнее.

Сонгцэн провел ладонью вдоль остриженной гривы, затем коснулся пальцами шеи коня под волосами и направил на кожу фиолетовую энергию. Он смотрел за тем, как эта ци примешивалась к гриве жеребца. Пока не было видно никакого эффекта, но Сонгцэн и не ожидал, что грива станет быстро расти на глазах. Он перемещал руку вдоль шеи Ворона, чтобы фиолетовое свечение было равномерным. Эта энергия была довольно сложной, и работа с ней требовала концентрации. Фиолетовый цвет относился к Сахасраре, до неё ци должна была пройти весь путь от Муладхары вверх по Сушумна-нади.

Ворон никак не реагировал на этот эксперимент. Значит, он как минимум не испытывал никакого дискомфорта.

Сонгцэн ничего не ответил, но по тому, каким сосредоточенным и серьезным стало выражение его лица, и как он медленно вел ладонью по шее Ворона вдоль самой короткой гривы, Яшви поняла, что не стоит сейчас ему мешать и ожидать от него какого-то ответа. Она отошла чуть назад, к боковой стенке денника, давая Сонгцэну больше свободного места, и не отвлекая его от работы.

Внешне с Вороном ничего не происходило, грива не начала расти, словно безумная, прямо на глазах, как, если честно признаться себе, Яшви надеялась в глубине души, но то, что конь хотя бы не шарахался и не пытался уйти от этого прикосновения, говорило о том, что неприятных ощущений у него никаких не было, и это уже было хорошо. Вредить коню еще больше Яшви бы не хотелось.

Постоянно складывающиеся определенным образом обстоятельства откровенно намекали на то, что врачевание лучше изучать, чем не изучать, способность была очень полезной, и, как все больше понимала Яшви, достаточно универсальной, но она пока боялась за нее браться, опасаясь, что не сможет осилить все то, за что взялась. Пока уроки с наставниками, когда она пыталась освоить хотя бы школьную программу, отнимали у нее много сил и времени. На все остальное этих ресурсом могло просто не хватить.

Сонгцэн видел, как вплетается фиолетовая ци в ауру коня, проникая в кожу и становясь там более яркой. Он знал, что она начала работать, но понятия не имел, как быстро и насколько явно проявится эффект. Он убрал руку, чтобы перевести дыхание и уравновесить ци в собственном теле. Грива не была вопросом жизни и смерти, насколько бы важной её ни считали монголы, не стоило вкладывать слишком много энергии, когда до вечера не будет возможности лежать и отдыхать.

- Я не знаю, как быстро подействует эта энергия, - сказал Сонгцэн. - Может, будет сегодня заметно, может, через пару дней.

Он никогда не делал ничего подобного, только доверял логике и интуиции и был уверен, что не навредит Ворону с этим экспериментом.

- Хочешь, поедем гулять? - предложил Сонгцэн. - Я могу уехать на пару часов, но потом должен вернуться.

Внимательно наблюдая за действиями Сонгцэна, Яшви продолжала молчать и не двигаться, как будто боялась, что любое ее неосторожное движение отвлечет его, и принцу нужно будет или настраивать снова или начинать заново. Но он вскоре закончил, хотя видимого эффекта это не дало. Яшви все равно была благодарна Сонгцэну за эту попытку, даже если результат не оправдал ее чересчур завышенные ожидания.

- Спасибо, - сказала она. Если грива не отрастет, она, конечно, расстроится, но в том не будет вины Сонгцэна, и его Яшви не винила, хотя он и извинялся за то, что допустил подобную ситуацию. Не его рука держала ножницы и не он приказывал гриву остричь, да еще и как можно покороче.

Она задумалась над вопросом принца. Перед тем, как увидеть испорченную гриву, Яшви хотела съездить на знакомую уже поляну и получше познакомиться с кукри, но потом это желание у нее начисто отшибло. Но в тот момент у нее не было компании Сонгцэна.

- Поедем к озеру ненадолго, - решила Яшви, снова проводя рукой по шее коня. - Ты можешь поучить меня магии воды?

Она не кобра, никогда ею не станет, но она может научиться магии воды, чтобы у нее были хоть какие-то еще аргументы в этом противостоянии с Калой, которая была уверена, что Яшви здесь не место. А в следующий раз, может быть, не придется что-то ей отрезать, и будет достаточно вылитого на нее кувшина воды.

Сонгцэн считал, что Яшви могла научиться магии Воды. Он чувствовал. что эта стихия ей близка и интуитивно понятна, хотя прежде девушка не высказывала явное желание учиться этой магии. Но сейчас это как минимум был хороший повод отвлечься от проблем с гаремом его Величества.

- Могу, - согласился Сонгцэн. - Давай тогда собираться, чтобы было время на тренировку.

Он снова посмотрел на гриву Ворона, которая пока не менялась, хотя в ауре оставался избыток фиолетовой ци. Сонгцэн вышел из денника и пошел к Аббасу, который даже почти радостно его приветствовал, хотя ничего не получил за такую преданность. Сонгцэн не хотел терять время на поиски яблок или сахара, которые всегда были где-то на конюшне. Он взял первый попавшийся недоуздок и надел его на рысака, чтобы поставить коня на развязку. Аббас отдохнул после поездки в клан Тигров, но пи этом не успел изваляться, что существенно ускоряло сборы на прогулку.