Ирония судьбы или предел есть у каждого

Когда дверь в комнату открылась, она вздрогнула от неожиданности, но не расплескала чай, находящийся в кружках. Потом позволила молодому человеку забрать у себя ненужные предметы, хотя чай она любила и всегда с удовольствием пила, и прижаться к его горячему телу. Только сейчас она почувствовала, что действительно сильно замерзла, хотя не чувствовала это ровно до того момента, как он ее обнял. А может тут еще свою роль сыграл адреналин, благодаря которому тело начало колотить. Потому что было страшно, что ее могут запалить с кружками. Что она тогда скажет? Нет, она не будет говорить, что в ее комнате сидит перебравший алкоголя молодой человек, но вот почему две кружки? Хотя никто ей не запрещает пить из двух, да хоть из десяти кружек. Может у нее ночами тараканы выползают, и они пьют чай. Но выдать, что в ее комнате сидит молодой человек, она считала неправильным делом.

- Ты очень горячий, Ичи, - сказала девушка, снова поцеловав его, на этот раз в щеку, а потом в губы. - И ты мне тоже очень нравишься. Я... мне еще никто не нравился так, как ты... ты... очень красивый, - произнесла она дрожащим от волнения голосом. - Но... я хочу спать.

Вот почему сон пришел только сейчас? А что делать? Они же не смогут спать на одной циновке. Или он уйдет?

- Не уходи, пожалуйста. Я... не буду спать. Честно. Я посторожу твой покой.

Замерзшее, подрагивающее тело в его руках быстро показало, что в своей решении поработать грелкой он был более чем прав. Тем более, ему самому это доставляло сплошное удовольствие, как и дальнейшие действия девушки, поцеловавшей его сначала в щеку, а затем в губы, в очередной раз показывая, что момент близости на полу был только самым началом, а никак не пьяной случайностью. Да и в отличие от него самого Лизи прекрасно осознавала все свои слова и поступки.

Трогательные признания окончательно выбили из него способность подбирать слова на чужом языке, поэтому в ответ Ичиро зашептал девушке на ухо кучу ласковых глупостей на японском, время от времени легонько касаясь губами нежной кожи. Но продолжать подобное занятие стало достаточно проблематично, когда Лизи сообщила о своем желании отправляться спать, за которым последовала просьба не покидать ее комнату, словно он после всего вот так просто мог это сделать.

- Ну спать, так спать, - согласился Ичиро, взял девушку за руку и повел к спальному месту. Никаких моментов, способных помешать им спать вместе, он не видел, собираясь если и не позволять себе лишнего, то хотя бы продолжать обнимать Лизи во время своего и ее сна, поскольку вариант, при котором один из них спать не мог, его совершенно не устраивал.

Как известно, все хороши задней мыслью, и она ничем не отличалась от остальных жителей голубой планеты. Потому что она понимала, что делает что-то неправильное, что ей будет потом стыдно или неприятно. Хотя неприятно вряд ли будет, но вот от стыда она может сгореть. И не сможет она потом больше даже смотреть в сторону Ичиро, не говоря уже о том, чтобы с ним поговорить или даже погулять. Может быть, надо помочь ему дойти до его комнаты, а может просто отдаться интинктам, бушевавшим гормонам и ещё чему, и просто лечь спать рядом с ним?

Он взял её за руку и повел к циновке. Она испугалась спать рядом с ним, так как может же что-то случиться. Её же родители потом убьют, если узнают, что она имела близость, говоря простым языком, переспала с каким-то парнем. В монастыре. Вот это словосочетание "переспала в монастыре" уже могло вызвать массу вопросов, потому что при слове "монастырь" сразу возникает несколько иная ситуация. И там явно даже не целуются и не спят вместе.

Может, просто сделать вид, что она засыпает, а потом, дождавшись его сна, уползти на другую циновку? И... нет, она вряд ли сможет заснуть. Но из комнаты его же выгонять не надо.

- Ты ложись, а я... посторожу твой сон. Я... боюсь спать вместе с тобой, но... ябуду рядом, если тебе понадобится моя помощь. Я не брошу тебя, - тихо проговорила она, радуясь, что он не видит румянец смущения на её щеках, ушах и голове.

Ичиро заметил, что Лизи заметно нервничает и явно не испытывает особого желания спать с ним на одной циновке. И если бы дело было в неприятии рядом с ней его собственного туловища, то он бы, конечно, уступил, но судя по тому, как девушка прижималась к нему еще минуту назад, двигали ей какие-то страхи, часть из которых Ичиро постарался развеять.

- Я не буду к тебе приставать, - пусть и очень хочется, добавил он уже про себя. - Мы будет просто спать. А то ты еще не согрелась, как следует. И получается, я плохая никчемная грелка, не справляющаяся со своими прямыми обязанностями.

Как он дошел до последнего умозаключения, Ичиро не смог бы сказать даже под страхом смерти, но мысль о том, что за такие ничтожные результаты трудов он сам себя выгнал бы с работы, заставила его присесть на циновку и, потянув девушку за собой, сразу ее обнять, как только она оказалась рядом.

- Если ты не будешь спать, то и я не буду. Так и просидим до утра, а завтра утром будем умирать от недосыпа - решительно сообщил Ичиро, искренне веря, что в его состоянии ему удастся провернуть подобный фокус, и в скором времени он не отключится сам, под действием выпитого алкоголя. Вероятность чего, по объективным причинам, равнялась нулю.

- Я... согрелась... - неуверенно сказала девушка, сё ещё вздрагивая. - Это... нервное. Я... ещё никогда не сидела вот так рядом с... тобой, - она хотела сначала сказать "с парнем" или "молодым человеком", но подумала, что не стоит. Потому что ей казалось, что одно неосторожное слово может его разозлить. Потому что с пьяными, наверное, надо себя вести очень аккуратно. И не говорить лишнего.

Вот с этим "не говорить лишнего" у Лизы были проблемы, притом достаточно серьёзные. Она всегда болтала и редко фильтровала свой базар. Сейчас она старалась не говорить много и лишнего.

- Да, конечно, я буду рядом с тобой, Ичи. Я посторожу твой сон. А не спать нельзя, это плохо. Будем потом ходить как зомби. Не, надо спать, - она подумала, что ничего страшного не будет, если она некоторое время полежит рядом с ним, делая вид, что спит. А там она уйдёт на вторую циновку. - Тогда спокойной тебе ночи, - прошептала она и закрыла глаза.