Выгодная сделка

Пекин не нравился сеньору Агирре, но иногда у него не было выбора в посещении или непосещении той или иной страны. Работа в правительстве Испании, к которой он шел почти всю свою жизнь, накладывала множество обязательств. Долгое время он не имел права создавать семью, это было написано в протоколе, который он подписывал поступая на работу. Многие работники ломались и уходили, а он продолжал работать, подниматься по карьерной лестнице и скрывать своего ребенка. О Маркусе знали только Джулия и Летиция. Вторая пообещала сохранить это в тайне от мужа, ибо знала, что Фридрих спокойно может уволить Рикардо, узнав о нарушении протокола.

Теперь, проработав на Королевство больше пятидесяти лет, он получил какие-то привилегии. Он женился, Джулия подарила ему ребенка, и старший сын, не менее любимый, наладил отношения и полюбил своего брата и мачеху. У Маркуса сейчас все хорошо, Джулия и Фокс ни в чем не нуждаются, заработанных денег хватит, чтобы обеспечить им безбедную жизнь, и, казалось бы, можно забыть о работе, но он не мог предать Летицию. Да и не было никого на его замену. Все претенденты были слабыми и даже не могли вести переговоры. И Рикардо это нервировало.

Очередные переговоры закончились, и Рикардо сел в машину. Трехдневная поездка с деловым визитом подходила к концу, и мужчина ослабил галстук и позволил себе расслабиться. Возраст был почтенным, поездки давались тяжелее, и он с ужасом понимал, что до Альцгеймера уже не так далеко, а многие еще не сделано. И страх, что он не успеет что-то сделать до окончания своего пути, появлялся все чаще.

Пропищал мобильный телефон, возвещая о пришедшем сообщении. Джулия сообщила, что Фокс заболел. Рикардо тяжело вздохнул и поморщился.

Автомобиль с посольскими номерами и флажком испанского королевства проезжал мимо Запретного города, и Рикардо попросил остановить около ресторана, в котором как-то стажировался Моррис. Отпустив водителя, мужчина направился в ресторан, где сел за дальний столик. Заказал себе виски и стал ждать, когда принесут блюдо.

Оказавшись в Пекине по приглашению своего сокурсника, Акихико дал себе твердое обещание, что не застрянет там на долгие годы, как это произошло с его поездкой в штаты. Но раз уж у него имелось не так и много вариантов после фееричного выступления против семьи Хасэгава, бывший "принц" примерил столь неприятную для себя роль "прислужника" и хоть пришел к выводу, что смотрится в ней нелепо, согласился ее играть в течение неопределенного срока. Стоило отдать должное Мэтту Харрису, тот старался лишний раз не бить по больному, но Акихико подозревал, что за этой внешней корректностью скрывается желание подоминировать над тем, кому сынок влиятельных родителей, вроде него самого, регулярно проигрывал практически по всем показателям во время учебы. И хоть Мэтт всегда объяснял это рабочей необходимостью, вынуждая согласиться, каждый случай, когда это проявлялось, оставлял у известного гордеца неприятный осадок в душе.

Вот и несколько дней назад Акихико получил от своего находящегося сейчас в штатах работодателя поручение сблизиться с дочкой президента крупной китайской компании с целью получения выгодного контракта. И пусть Хасэгава не имел ничего против любой формы общения с девушкой, сам факт подобного полуприказа его заметно разозлил, как и невозможность отказаться от встречи в ресторане, распланированной не им и ставшей одним из самых скучных способов времяпрепровождения в его жизни. Нет, девушка была весьма хороша со своим фарфоровым личиком, не имеющим привычных для обычных человеческих лиц изъянов, и точеной фигуркой, говорящей о тяге к диетам, но эта ее стандартизированная идеальность весьма утомляла. Как и неестественное поведение, призванное показать ее с самой милой стороны и, вероятно, привлекательное для тех мужчин, с которыми она общалась до этого. В итоге Акихико, проявлявший все время их общения предельную вежливость и заинтересованность рассказами о каких-то абсолютно незначительных вещах, выдохнул с облегчением, когда за этой юной особой приехал водитель, позволяя проводить ее до машины и попрощаться, намекнув на отсутствующее на самом деле желание увидеться снова.

По дороге к выходу из ресторана, Акихико краем глаза заметил за одним из столиков куда более интересного персонажа, с которым познакомился в свое время в Японии, и, посчитав уместным завязать разговор, разобравшись с девушкой, подошел его поприветствовать.

- Добрый вечер, сеньор Агирре. Не ожидал встретить вас в Пекине. - Акихико всегда запоминал имена тех, кто мог быть ему полезен и надеялся, что эта его привычка поможет завязать выгодную деловую связь, от большинства из которых ему пришлось отказаться, расставшись с семьей Хасэгава.

Блюдо было вкусным и сделано в духе зятя. Мужчина слабо улыбнулся уголками губ и доел последнюю порцию. Вытирая рот салфеткой, что делал как всегда грациозно, он увидел проходившего мимо человека, и он показался ему знакомым, но мужчина не придал этому значения. К нему подошел официант, и Рикардо заказал еще виски и лишний стакан. Официант на него странно посмотрел, но исполнил просьбу и принес клиенту еще виски и стакан. Рикардо откинулся на спинку кресла и расслабил галстук, сделав его еще свободнее. Почему-то навалилась усталость из-за опьянения, и он тяжело вздохнул. Возраст брал свое, это было необратимо, и нужно было только смириться.

Вскоре к нему подошел этот молодой человек и поприветствовал его. Рикардо нахмурился, пытаясь вспомнить, кто же это такой. Когда-то он с ним встречался на каком-то мероприятии. Он мотнул головой.

- Добрый день, Хасэгава-сан, - Рикардо вышел из-за стола и протянул руку молодому человеку. Но вспомнив, что этот человек воспитан в других традициях, просто поклонился ему.

- Я тоже не ожидал увидеть Вас здесь, - спокойно произнес мужчина, решив, что может себе позволить поговорить с умным человеком, способным анализировать и держать спор. Таких людей было мало, да и на отвлеченные темы он говорил только с Моррисом или семьей. - Не желаете присоединиться? - указал он рукой на стол и посмотрел на него.

В первый момент на лице Агирре Рикардо отразилось некоторое недоумение. Мужчина явно силился вспомнить, где они встречались и, к удовольствию Акихико, достаточно скоро ему это удалось. После их короткого разговора, за которым последовало знакомство с Юлианой и ее чрезмерно впечатлительным возлюбленным, Хасэгава выполнил свое обещание, отправив все материалы по вверенным ему отелям, но вот сложилось ли сотрудничество сеньора Агирре и компании, он не имел понятия, хотя и сильно сомневался в возможности чего-то подобного. Из-за полицейских разборок репутация верхушки правления была изрядно подорвана, о чем кричали все японские новости, которые он внимательно изучал, находясь в Пекине.

- Не волнуйтесь, сеньор Агирре, - усмехнулся Акихико, протягивая руку в ответ на действия своего вероятного будущего собеседника. - Сейчас уже давно не времена самураев, и в Японии никого не удивишь подобным жестом. Да и я долго жил в США, где подобное - норма.

Вероятно, после стольких лет, проведенных в чужой стране, его уже трудно было назвать истинным японцем. Хотя, как ему довелось убедиться после возвращения, и его родная страна в плане культурных особенностей претерпевала серьезные изменения, немало перенимая от западных стран.

- Что же до вашего предложения... С удовольствием составлю вам компанию.

Благодаря стечению обстоятельств, у него появлялась возможность выжать из этого вечера намного больше, чем он изначально планировал. И Акихико, понимая, что рассчитывать теперь может только на себя, не собирался ее упускать.

Посмотрев на протянутую руку, сеньор Агирре ее пожал, слегка смутившись. В неформальной обстановке он не разговаривал с японцами, оставляя это право за своими помощниками, и поэтому не особо вникал, что там и как. На мероприятиях, где он присутствовал, собирались люди из правительства, главы корпораций, и тогда надо было соблюдать правила этикета принимающей страны. Рикардо старался принимать все правила игры.

- Я запомню, - сказал он, а потом опустился на свой стул. Внимательно посмотрел на молодого человека. В памяти стало всплывать мероприятие, состоявшееся несколько месяцев назад. Это было открытие отеля, и бизнес семьи Хасэгава был основан на отельном бизнесе. Рикардо провел пару сделок, заключил контракты, а потом забыл о Хасэгаве и отелях. Только однажды ему попалась статья в газете про какие-то разборки, полицию и ссору главы семейства с сыном, из-за чего последний уехал из Японии. Был изгнан оттуда, как кто-то написал в какой-то газетенке.

Рикардо болезненно поморщился и хмыкнул, стараясь принять своему лицу обычный деловой вид. Вероятно, с возрастом становишься сентиментальнее и начинаешь ценить то, чего никогда раньше не ценил - по желанию, неопытности или недостатка времени. Молодой человек находился в изгнании, и мужчина прекрасно знал, что это такое - когда нет возможности вернуться домой и поговорить с близкими людьми.

- Соединенные Штаты Америки, - протянул он с ностальгическими нотками в голосе. - Хорошая и интересная страна. Я по работе много раз там был, но никогда не задерживался надолго.

Он налил виски в стаканы и поднял свой.

- Вы надолго здесь, в Пекине? Отдыхаете или по работе? - Через некоторое время проговорил он. Судя по всему, молодой человек располагал свободным временем, и мужчина подумал, что не будет ничего плохого, если они немного поговорят просто о жизни и чем-то другом, не о работе и политике.

Наблюдать за мимикой сеньора Агирре оказалось весьма интересно. Несмотря на несколько суровый вид, мужчина явно не страдал от некоторой степени эмоциональной неполноценности как, вероятно, он сам, разрешая эмоциям на какие-то секунды появляться на его деланно серьезном лице. И это превращало влиятельного иностранца в обычного человека, позволяя Акихико надеяться на возможность нащупать чувствительные точки собеседника и воздействовать на них с выгодой для себя.

- У Японии и США очень непростая история отношений, - прокомментировал он слова Рикардо, удобнее устраиваясь за столиком и с удовлетворением отмечая появление, стараниями расторопного официанта, второго стакана. - Сейчас многое изменилось, но отношение к этой стране у меня, даже после проведенных там лет, неоднозначное. - Наверное, было бы странно ожидать от него особой любви к месту ссылки, но Акихико трудно было не признать, что его самые яркие и приятные воспоминания зародились именно там.

- Полагаю, мы с вами относимся к той категории людей, которые все делают по работе, - невесело усмехнулся Хасэгава, поднимая свой стакан. До этого он пил вино, прикончив практически всю бутылку, поскольку девушка скорее делала вид, чем действительно пила. Но опьянения пока не чувствовал, мысля более чем здраво, без чего не стал бы даже приближаться к потенциальному деловому партнеру.

- У Штатов со многими странами непростые отношения, - усмехнулся мужчина, вспоминая и пресловутую стену между Штатами и его родной страной, потом вспомнил про испано-американскую войну, в которой Испания потеряла контроль над Филипинами и ещё парой государств. Забавно, что на следующий год после поражения в войне и разрыва отношений со Штатами, Испания снова заключила соглашение. - Они то унижают остальных, а потом помогают.

Мужчина выпил свои виски и посмотрел на молодого человека. Тот невесело усмехнулся, и сеньор Агирре мог понять его. Он сам иногда хотел просто поехать куда-то отдохнуть, чтобы не работать, но тогда, когда он сам был в возрасте сидящего напротив него молодого человека, только работа помогала ему не свихнуться от вечного пьянства брата и упрёков матери в свой адрес.

- Хорошо, когда умеешь пользоваться своими знаниями и применяешь их в разных областях, - задумчиво сказал он. - Мой брат мог бы стать хорошим врачом, а променял свои таланты на бутылку и наркотики.

Как давно это было, кажется тогда Мануэлю было лет десять, и он сказал, что хочет быть врачом. Но мать настояла на том, что врач - это низшая категория людей, и он перестал об этом думать.

- Чем вы занимаетесь сейчас, Хасэгава-сан? - Уточнил он чуть погодя, вынырнув из своих неприятных и так невовремя появившихся воспоминаний...

- У Японии тоже весьма непростые отношения со многими странами, особенно с соседями. - По всему выходило, что Рикардо Агирре не имеет ничего против разговора на самый широкий спектр тем: от достаточно нейтральных, до, как оказалось, личных, затрагивающих семейные отношения.

- Что поделать, члены семьи далеко не всегда нас радуют. - Родных братьев у Акихико не было, но их отсутствие с лихвой компенсировали двоюродные, которые пусть и не являлись алкоголиками или наркоманами, регулярно проявляли самые разные грани морального уродства. В определенные моменты времени ему начинало казаться, что на их фоне даже он сам не так уж и плох, пока не вспоминались некоторые факты его собственной биографии, опровергающие столь смелые мысли.

- Здесь в Пекине я пока отвечаю за взаимодействие одной американской компании и китайских производителей, как уже сотрудничающих, так и потенциальных партнеров. - Акихико, решив, что как-то отстает от собеседника, залпом осушил свой стакан, благо вопрос о работе вызвал у него желание немедленно выпить. Так проверка производств, всевозможная аналитика и деловые встречи не представляли собой чего-то запредельно сложного, пусть его уровень китайского был еще очень далек от желаемого. Но вот его неоднозначное положение недоподчиненного-недопартнера оставляло более чем неприятный осадок, регулярно портящий ему настроение.

Вопрос о работе явно не понравился молодому человеку, и мужчина хмыкнул. Когда стакан опустел, Рикардо снова разлил виски по стаканам и откинулся на спинку стула. Можно было не спешить и просто так посидеть в компании умного человека, обладающего амбициями, интеллектом и умеющим правильно играть. И хоть память уже немного подводила сеньора Агирре в силу возраста, он вспомнил, что читал в газетах про семью этого молодого человека. И как-то раз, вспомнив, что сотрудница ресторана Морриса работала у него, пригласил ее на встречу и узнал подробности. Его не интересовало прошлое, ибо все мы грешны, но настоящее. После происшествия на банкете молодого человека выгнали из дома и запретили туда возвращаться.

В памяти всплыли слова матери, когда она сказала ему, что не желает его больше видеть, это было после смерти Лауры. Он ушел, и больше он не звонил ей и не знал о ней. А потом было землетрясение, после которого она и брат погибли.

Мужчина мотнул головой, прогоняя навязчивые мысли.

- Стало быть, вы теперь не занимаетесь отельным бизнесом? Что же, очень жаль, - мужчина выгнул бровь и усмехнулся. Он был уверен, что молодой человек мечтает вернуться домой, но пока в е пути для него закрыты. Рикардо мог бы помочь, но пока пытался придумать, какую он может для себя найти выгоду. Пока на ум ничего не приходило, и он осушил свой стакан.

Стараниями Рикардо Агирре его стакан быстро наполнился снова, намекая на необходимость соблюдать осторожность, чтобы не оказаться в невыгодном положении из-за алкогольного опьянения. В конце концов, при наличии такого желания, напиться он мог потом в одиночестве, поскольку не мог назвать ни одного человека в своем окружении, перед которым бы не побоялся показывать слабости. А пока следовало собраться и больше не повторять подвига с моментальным опустошением стакана.

- На одних отелях свет клином не сошелся, - заметил Акихико пододвигая к себе стакан. - Имеющиеся знания и навыки, как вы верно заметили, можно использовать в самых разных отраслях. Особенно когда ты изначально специализировался на управлении, менеджменте и экономическом анализе. - Он не стал уточнять, сколько времени и сил у него отняло перелопачивание информации, касающейся сферы интересов компании Мэтта, далекой от бизнеса Хасэгава. Рикардо Агирре и сам прекрасно понимал, что за успешным результатом стоит долгий и тяжелый процесс подготовки, о чем частенько забывали те, кто видел в нем выросшего на всем готовом богатенького сынка.

- Как я понимаю, вас в Пекин тоже привело не желание поближе познакомиться с китайской культурой. - После мероприятия по открытию отеля Акихико наводил справки о тех людях, что смогли его заинтересовать, и о которых у него не имелось достаточного количества информации, поэтому примерно представлял причины, приведшие Рикардо Агирре в Китай. Но это ничуть не мешало ему услышать версию самого собеседника, благо у них обоих для этого имелось свободное время.

Мужчина заметил, что молодой человек не пьет так, как он, и подлил себе виски. Он успел убедиться, что восточные люди быстрее пьянеют, а по такому состоянию можно наговорить много всего странного, неприятного и тем более лишнего. Акихико был не из тех людей, которые открывают кому-то душу, а Рикардо совершенно не хотелось это слушать. И самому ему тоже не хотелось говорить о себе лишнее, но, видимо, с возрастом становишься не только старше и опытнее, но еще и сентиментальнее. Вспомнив свои чудачества из-за алкоголя несколько лет назад, когда свидетельницей его непотребного поведения была Маргарита, Рикардо болезненно поморщился и выпил немного виски. Вздохнул.

- Самое главное - уметь правильно пользоваться этими знаниями и навыками, - хмыкнул мужчина. - А еще не все, далеко не все, могут найти правильную дорогу в лабиринте жизни. Если у вас получилось, то это прекрасно, - он снова отпил немного виски и решил все-таки сделать перерыв. Все-таки до встречи с молодым человеком он пил виски и ел блюдо, и сейчас начало приходить легкое чувство опьянения. Стало жарко, и он снял пиджак. Аккуратно повесил его на спинку стула и сел обратно.

- Да, вы правы, достопримечательности я так и не посмотрел. Никогда не хватает времени просто так на что-то посмотреть, проникнуться чужой культурой, а иногда хочется просто остановить мгновение и насладиться жизнью. Простите, с годами становишься лиричнее, - он слабо улыбнулся. - У Испании и Китая очень много деловых отношений, и меня попросили быть консультантом на экономическом форуме.

"Попросили". Скорее, это было в приказном тоне, и приказ поступил не от Летиции, а от Фридриха, который обычно курирует внутреннюю политику. Но, как известно, приказы не обсуждаются.

По мнению Акихико, неправильно пользоваться знаниями и навыками могли только заправские лентяи, ищущие самые простые пути. А вот с правильной дорогой все было намного сложнее, поскольку применительно к своей жизни он понятия не имел, что правильно, а что нет, если не использовать для оценки стандарты общественной морали и прочие сомнительные вещи.

- А какую дорогу по вашему мнению можно считать правильной? - поинтересовался Акихико. Он не пытался прицепиться к словам, просто вопрос был столь неоднозначный, что пока для него не имел не только конкретного ответа, но и ответа, сколько-нибудь его устраивающего.

- Не так легко найти компетентных сотрудников? Приходится все и везде делать самому? - Рикардо Агирре уже давно вышел из того возраста, когда стоило мотаться по всему миру и решать кучу самых разнообразных вопросов. И раз уж он этим занимался, значит, полноценно заменить его полностью или хотя бы на каких-то мероприятиях никто не мог. Что говорило или о нежелании сеньора Агирре передавать свои знания, или об отсутствии достаточно талантливой молодежи, способной дотянуться до установленной планки. Последнее Акихико казалось более вероятным, поскольку ему нередко приходилось видеть, как бездарное поколение детей гробило достижения своих родителей.

- Я думаю, что об этом можно понять либо в конце жизни, либо ближе к ее концу, - пожал плечами мужчина, наливая себе виски в стакан. - Ну или нужно просто родиться в семье, где никто никого не ценит. Хотя, возможно, все зависит от самого человека. Я еще в детстве решил, что стану успешным.

Рикардо тяжело вздохнул, задумавшись о чем-то своем. Никто, кроме лучшего друга и пары учителей в школе, не верил, что после той конференции его пригласят в Испанию на обучение и стажировку. Он до сих пор помнил наглую ухмылку брата, который, когда он вернулся домой, рвал его доклад, над которым он работал несколько недель. Помнил свой страх, что не сможет выступить достойно, так как выступление должно было быть на следующий день. Тогда он ушел из дома и напился. Впервый раз в своей жизни. А потом его нашел друг, который притащил домой.

Жаль только, что Пабло уже давно нет в живых.

Рикардо тяжело вздохнул и залпом осушил очередную порцию виски. Человеческий век достаточно короток, и очень многих людей, которые ему были когда-то небезразличны, уже давно нет в живых.

- Да, сейчас очень мало людей, которые могут пожертвовать всем ради работы. Нужно постоянно ездить, не заводить семью, да и очень много еще пунктов протокола есть, которые всех пугают. Люди необязательны и могут либо что-то забыть, либо сделать не так. А ошибки... они недопустимы.

Летиция и Фридрих скоро передадут права на престол своему сыну, Филиппу. Рикардо несколько раз виделся с этим человеком на мероприятиях, и у него остались о нем неоднозначные впечатления. Ну а пока можно не думать об этом и стараться жить настоящим.

- Позволю с вами немного не согласиться, - Акихико сделал большой глоток виски и непроизвольно окинул взглядом зал, в котором они сидели. Практически все столики были заняты, несмотря на приличную стоимость здешней кухни. И заняты как раз людьми, добившимися успеха или пользующимися его плодами. Но судя по тем лицам, которые он мог разглядеть, правильность их жизни вполне могла ставиться под сомнение доброй половиной присутствующих. - Как мне кажется, каждый член семьи имеет свою ценность. Только вот частенько не как человек, а как инструмент. Например, инструмент для зарабатывания денег, налаживания отношений, спасения от одиночества или даже вымещения обиды. Причем, те, кого ценят как инструмент, не реже, если не чаще добиваются успеха. Только я не уверен, что, оглядываясь на свою жизнь, они остаются всем довольны.

Сам Акихико никогда не испытывал иллюзий по поводу того, в чем заключается его ценность для семьи. Но уже очень давно не переживал по этому поводу, поскольку вырос именно таким, каким его и хотели видеть - типичным Хасэгава, движимым патологическим желанием получать от жизни все больше и больше, а потому не имеющим права кого-то осуждать.

- Людей, не желающих жертвовать личной жизнью можно понять. Все-таки общество благополучия заметно изменило основные ценности. Хотя не у всех, - добавил он после небольшой паузы, прекрасно понимая, что сам вырос с пониманием того, что личные отношения - это не более чем средство достижения конкретных целей. Вероятно поэтому он никогда и не имел настоящих друзей, да и с женщиной позволил себе по-настоящему сблизиться лишь однажды, вернувшись после ряда жалких попыток разорвать замкнутый круг к тому, с чего начинал.

- Кстати, я считал, что у вас есть семья. - Когда он наводил справки, ему попадалась информация о наличии у Рикардо Агирре детей, если, конечно, память его не подводила, исказив имеющиеся данные за ненадобностью, а потому Акихико посчитал возможным уточнить этот момент, надеясь, что его комментарий не будет воспринят вторжением в личную жизнь собеседника.