Бесы

- Мать всегда хотела, чтобы я сдох. Последними ее словами было как раз что-то об этом. Представляю, как она бы ликовала, если бы я действительно сдох, - зло бросил Рикардо, а потом тяжело вздохнул. Конечно, мать прекрасно понимала, что если Рикардо лишится власти и денег, ну или сдохнет, то они с Мануэлем останутся на улице. У них из того, к чему они имеют права, была только разрушенная квартира в Мехико. Какие-то деньги им выплатили, но они моментально были пропиты братом и спущены на казино. Возможно, мать относилась к нему как-то по-другому, может и любила его, но этого уже никто никогда не узнает.

- Я... боюсь верить и надеяться, что Джулия выкарабкается. А представить, что я буду делать без нее... я боюсь это представлять. Замкнутый круг. Я бы хотел снова работать, но Летиция и слышать об этом не хочет. А без работы... я не умею отдыхать.

Он хмыкнул и посмотрел на осколки стакана. Акихико был прав - ему нужно собраться и стараться не падать духом. Фокс должен видеть здорового и сильного мужчину, а Джулии нужна будет его защита и поддержка. Как всегда. Ему нужно стараться.

Только он хотел еще что-то сказать, ксак в палату ворвался Маркус. Мужчина улыбнулся, услышав бодрую речь сына, но покачал головой, когда тот снова стал заикаться.

- Я хорошо. Ты ему тоже передай привет и скажи,что я скоро выпишусь и мы с ним обязательно куда-нибудь сходим.

- Что поделать, некоторые родители не испытывают к детям особой любви, а иные вообще предпочли бы, чтобы те никогда не появлялись на свет. - Акихико чуть усмехнулся, вспоминая красное от злости лицо отца, когда тот узнал об отмене помолвки. Вероятно, в тот момент ему пожелали быть разорванным на части демонами или что-то вроде того, но, естественно, ничего не произошло. Демоны не стали бы нападать на своего младшего брата, пусть и выглядящего как человек. Ну а мать... Мать вообще не реагировала никак, что вошло у нее в привычку после смерти Рейко, вероятно, жалея о наличии родственных связей с убийцей.

- Не продумывайте все наперед. Для начала вам нужно выйти из больницы, а потом уже решать, что делать дальше.- При самом хорошем раскладе, сеньора Хуантос могла и очнуться к тому моменту, как сеньор Агирре будет в состоянии больше не пользоваться местным гостеприимством. И тогда у Рикардо появлялась масса работы по уходу за своей женщиной, явно требующая всего имеющегося времени.

Их разговор был прерван появлением паренька, забавно тянущего слова, которого Акихико видел впервые. Но гадать, что именно его привело в палату сеньора Агирре не пришлось, поскольку тот сразу обозначил характер их родственной связи. Хотя на своего отца парень был совершенно не похож. Ни внешне, ни по поведению. Что, наверное, было и неплохо, поскольку плодить из детей своих собственных "клонов", по прошествии многих лет стало казаться ему не самой хорошей идеей.

- Здравствуйте, Маркус, - Акихико сразу вспомнил имя старшего сына Рикардо. - Как можете видеть, у меня все хорошо. - Наверное, для человека с повязкой на глазу его речь могла показаться слишком самоуверенной, но Хасэгава не считал проблемы с глазом чем-то критичным. А раз так, грядущая операция и реабилитационный период казались ему лишь очередными задачами, требующими быстрого и грамотного решения.

- Я н-наде-юсь, что опе-ра-ция на гла-зу прой-дет хо-ро-шо, - сказал Маркус, стараясь не нервничать, но это выходило очень плохо.

Он вспомнил дыхательные упражнения, да и вообще упражнения, которые делал с Мотидзуки Тору-саном, и попытался что-то воспроизвести. И если с дыханием все было относительно спокойно, то вот сердце колотилось как бешеное. Ладони вспотели. Маркус вздохнул и посмотрел на отца. Нет, не стоит сейчас огорчать отца известиями из далекой Австралии. Надо разобраться самому. Но он не умеет, да и если родня Джулии приедет, то он, Маркус, точно никаким образом не сможет повлиять их решению забрать ребенка. Именно это было написано в телеграмме.

- Мне разре-шили уха-жи-вать за ней. Я бу-ду рабо-тать но-чами, - сказал молодой человек после некоторого молчания, думая, что ему сейчас делать - остаться или уйти. Может быть, Лухан вернулась на пост, и он ее рассмешит, а то она слишком грустная.

Рикардо внимательно посмотрел на сына, когда тот стал делать какую-то медитацию, дыхательную гимнастику и тому подобное. Ему не нравилось, что Маркус начинает заикаться при посторонних, но заметил, что Хасэгава-кун никак не отреагировал на это. Это было приятно. Хотя он был уверен, что если бы Маркус познакомился с ним раньше, то Акихико не забыл бы поиздеваться над его особенностью. Но тут либо уважение, либо что-то другое. Рикардо мотнул головой и не стал думать об этом дальше. От этого движения заболела шея и заныла ключица. Он положил здоровую руку на повязку и поморщился.

- Я как-то не уверен, что захочу дальше работать. Всп-таки я одного сына потерял из-за работы, о чем периодически жалею, а тут на кону стоит слишком многое. Я больше не хочу никого терять, - грустно и задумчиво произнес Рикардо, надеясь, что Маркус, занятый своими мыслями и упражнениями, не услышит этого.

А потом Маркус сказал ему приятную новость. Он был уверен, что сын справится с этой работой.

- Я не знаю, где она находится, но уверен, что там ей будет лучше, если она будет знать, что о ней здесь помнят и заботятся, - ответил он. Теперь надо сделать все возможное, чтобы выйти из больницы как можно скорее. Фоксу нужен отец, да и Маркусу тоже. И он должен поправиться, чтобы Джулия чувствовала себя в безопасности. Настроение несколько повысилось.

-То ли он умудрился напугать парня, то ли тот вообще бурно реагировал на незнакомых людей, но не успели они обменяться парой фраз, как сын сеньора Агирре принялся делать дыхательные упражнения, видимо, стараясь успокоиться. В другом ситуации Акихико непременно бы попытался выяснить, он ли показался Маркусу настолько страшным, что так легко лишил его душевного равновесия и, при положительном ответе, постарался бы усугубить впечатление. Но сейчас он предпочел просто не обращать на парня внимания, поскольку тот был сыном заслужившего его благодарность человека, что автоматически переносило того в круг людей, которых Хасэгава не планировал трогать, имея какие-то зачатки совести.

- Раз ваш сын стоит здесь, то, получается, потеряли вы его не до конца. - В отличие от него самого, желающего отцу явно не крепкого здоровья и долголетия, Маркус действительно переживал за сеньора Агирре, перечеркивая, тем самым, все проблемы в их взаимоотношениях в прошлом. Ну а что же касалось младшего сына, здесь у Рикардо и вовсе имелись все шансы показать себя пристойным отцом, особенно если бы он все-таки решил уделить должное внимание своему здоровью.

В диалог отца и сына Акихико предпочел не лезть, с некоторым удивлением отмечая про себя, что сын влиятельного человека действительно решил работать на какой-то низкооплачиваемой должности, только чтобы иметь возможность заботиться о мачехе. И пусть сам он представить себя на его месте не мог ни при каком развитии событий, в глубине души признавал, что в подобном способе заботы о близких есть та искренность, что в тех кругах, в которых вращался он сам, могла считаться чем-то вроде сказки.

Маркус чувствовал себя в этой ситуации не очень хорошо. Он был третьим лишним и понимал это. Поэтому, поклонившись Хасэгава-сану и пожелав ему скорейшего выздоровления, молодой человек посмотрел на отца.

- Я зайду за то-бой через пол-ча-са. Ско-ро бу-дет о-бед, а по-том я отве-зу те-бя на рент-ген. Ес-ли все бу-дет хо-ро-шо, то те-бя выпи-шут.

Скоро должен быть новый год, и Маркус в эту нось дежурил, но надеялся, что хотя бы отец побудет с Фоксом. Потому что маленький братишка не должен страдать из-за каких-то проблем взрослых. Да и Джулия всегда говорила, что новый год - это праздник семейный. И раньше, насколько он знал, она всегда на несколько недель брала отпуск и уезжала к своим родственникам в Сидней. Но последние годы, как раз после рождения Фокса, она оставалась рядом с отцом и сыном, не приезжая в Сидней.

Легонько поклонившись, Маркус вышел из палаты отца и направился по коридору. Лухан сидела на месте, и он стал с ней болтать.

На слова сына о дальнейших манипуляциях и возможном выходе из больницы Рикардо просто кивнул. Ему хотелось вернуться домой, обнять сына, но, с другой стороны, он не мог радоваться жизни когда Джу лежит в коме. Это тяжело понимать, но страшно думать, что человек так и останется без сознания и уйдет к предкам, не успев попрощаться. Но может быть, сыновья помогут ему думать о чем-то другом, а не о Джулии.

А еще он понял, что если бы не та травма Маркуса (или не способности), то он бы не стал допускать сына к уходу за Джулией, чувствуя, что тот может сделать какую-то подлость. Ведь травил он Лауру, почему бы не мог делать что-то подобное с Джулией? Ведь если человек убил один раз, то может убить еще несколько. А здесь это сделать просто. В доверие он уже втерся. А отключить трубочку и перекрыть кислород, а потом все вернуть на место... По крайней мере, так делают в фильмах.

Когда Маркус ушел, Рикардо вздрогнул и мотнул головой, снова поморщившись от боли в ключице.

- У Маркуса была серьезная травма полтора года назад, эта особенность появилась после выхздоровления. Раньше он сильно стеснялся своей особенности, но сейчас вроде уже лучше, - решил сказать Рикардо. - Вам, наверное, надо идти. Спасибо, что навестили меня. И... - он задумался, - передайте сеньоритте Санчес, что она снова может работать. Пусть хоть она работает, нечего сидеть без дела. Позже я ей раздам ценные указания.