Зов пути воина

Прошло много времени, с того момента, как Сину запретили заниматься... Много ли?
Просто время без занятий тянулось мучительно медленно. Син старался не попадаться на глаза окружающим, излазил все окрестности монастыря. В последнее время он предпочитал стены своего жилища, сидя на коленях и не думая ни о чем. Хотя, мысли лезли. Еще как лезли, но Син старательно отгонял их прочь. Ему были нужны не пустые размышления, ему нужен был покой с самим собой.

Время сдвинулось с мертвой точки, колесо кармы завертелось и вот, отдохнувший (и набравший пару килограмм) Син готовился к встрече со своим наставником. Он сидел на коленях боком к озеру, смотря вдаль и провожая взглядом неровную линию берега. Граница воды и земли.
Наверное, сейчас он должен был испытывать мандраж. Однако, чувства были не так сильны, как ожидалось. Набранное за время отдыха спокойствие, не отпускало так легко. Тем не менее, в душе явственно шевелился огонек радости. Осознание того, что он еще на шаг приблизится к тому, что он должен знать и уметь. Фермер с нетерпением ждет как всходов так и сева, рыболов с одинаковым упоением ловит рыбу и вяжет сеть, а Син ждал того, чтобы снова вступить на Путь Воина.

Насколько было известно Яну, Син честно отдыхал от тренировок. Во всяком случае, никто не замечал, чтобы парень продолжал изводить себя уже бессмысленными упражнениями, издеваясь над собственным телом. И это означало, что настало время честно заслуженной Сином следующей тренировки по рукопашному бою. При всей своей безалаберности, Лю все же держал свое слово, особенно в последнее время, когда твердо решил идти тем путем, что представлялся верным.

Ян пришел на берег озера, где его уже дожидался ученик. Судя по ауре, обмен веществ в тканях, в том числе в мышцах, соответствовал тому, который должен быть после отдыха. Доверчивость никогда не входила в число недостатков старшего мастера, и потому он предпочитал убеждаться лично в том, что мог выяснить сам. Син сдержал свою часть договора.

- Привет, - Ян коротко поклонился ученику, затем подошел ближе и сел напротив. – Расскажи, что ты сейчас чувствуешь?

Вполне возможно, ученик горел желанием как можно быстрее начать тренировку, но это было бы неправильно. Лю хотел, чтобы Син обратил внимание на ощущения от собственного тела в том состоянии, когда тренировку начинать можно.

Син коротко кивнул в ответ. Он потихоньку начал разбираться в правилах вежливости, но все еще не старался выказывать особых знаков кому бы-то ни было. И так и не научился говорить в вежливой форме. Впрочем, с учетом того, что он ограничивался короткими фразами, пока что годилось и так.

Вопрос Яна его озадачил. Не то чтобы, он ожидал, что сифу с ходу с жару начнет показывать новые приемы, но все же логику его он пока проследить не мог. При чем здесь его ощущения?

- Готовым, - ответил Син, - Я чувствую себя готовым - пожалуй, это было важнейшим, что он смог выцепить из набора своих ощущений и эмоций. Поток спокойной сосредоточенности давал ему уверенность в том, что его слова правдивы на сто процентов. Мельтешащие на заднем фоне обида от наложенного наказания, щенячья радость от предстоящей тренировки - все это лишь эхом отражалось в его сознании. Тело было абсолютно расслабленно и все же... И все же намекало хозяину, что готово превратиться в неуемный смерч моментально, повинуясь лишь единому импульсу.

Ответ Сина был кратким, впрочем, Ян никогда не замечал за своим учеником излишнего красноречия. Старший мастер кивнул, затем поднялся на ноги.

- Хорошо. Тогда разомнись и приступим к тренировке, - сказал он, отойдя ближе к воде и чуть дальше от ученика, чтобы наблюдать за разминкой со стороны.

Сейчас было интересно, как Сина станут слушаться мышцы и связки, которые помнили, как он обращается с собой во время тренировок. Организм порой умнее, чем о нем думает сознание, и он запоминает те ситуации, когда находился на пределе. При этом даже Лю, будучи опытным лекарем, не мог однозначно предположить, как сейчас среагирует энергия. Возможно несколько вариантов, наиболее вероятными из которых были два – либо внезапный прилив сил, когда мышцы будто бы захотят показать, что готовы работать «по-хорошему», и издеваться над ними не нужно, либо, напротив, резкая слабость и лень, что, мол, уже пытались, поняли, что можем, а теперь отдыхать, раз уж позволяют. Зная характер Сина, Ян был почти уверен в первом варианте, иначе не стал бы давать на отдых целых три дня.

Син на секунду задержал взгляд на сифу, затем встал на ноги. Разминка должна была быть разминкой - переусердствовать не стоило. Тем более, что Син еще с момента появления учителя буквально всем телом ощущал пристальный взгляд Яна, даже когда тот прямо на него не смотрел. Нельзя допускать ошибок.

Син медленно подвигал головой, покрутил руками. Те, почему-то, двигались неспешно, слово в суставы напихали ваты да побольше. Син не стал активничать и прошелся в неспешном темпе до ног, затем вернулся к голове, на этот раз вращая телом, руками и головой более энергично. Для большего эффекта он пару раз присел, окинул взглядом берег - бежать почему-то не хотелось. Син не стал в этот раз противоречить желаниям своего тела. Надо было поберечь его. Пока что...

Син подошел к наставнику:
- Я закончил - что правда, то правда. Удлиннять разминку Син смысла не видел, организм намекнул, что дальнейшие движения большего эффекта не дадут.

Вопреки ожиданиям Яна, Син разминался медленно и даже, можно сказать, лениво. Он успокоился, не рвался к движениям, как к наркотику, после того, как был вынужден отдыхать. Энергия ауры распределялась ровно, и радовало, что нет серьезных нарушений на уровне Манипуры, потому что издевательство над собой, которое Син устроил под видом самостоятельных тренировок, норовило серьезно испортить обмен веществ.

При всей своей безответственности, сейчас Лю понимал, что он должен внимательнее следить за этим учеником, пока дело не дошло до беды. В частности за тем, что происходило с его энергией при смене режимов тренировок. Син – подросток, и его организм сейчас особенно непредсказуем, что в сочетании с упрямством и абстрактной мотивацией стать сильным и всех победить может быть чревато любыми сюрпризами.

- Хорошо. Теперь встань в позу всадника и задержись в ней минут на пять, - сказал Ян.

По идее, такое время в стойке не должно было вызвать у ученика сложностей. Причем, если прежние тренировки привели хоть к чему-то полезному, вместо тяжести Син должен почувствовать легкость в стойке, позволяющую двигаться.

Ожидаемо. Позу всадника Ян просто обязан был проверить. Да и отрабатывать ее придется теперь долго. Может быть всю жизнь. Син неспешно расставил ноги и присел, задержав дыхание - он впервые за три дня вернулся к этой стойке. Син внимательно проверил все - вроде бы погрешностей не было, ноги стояли как надо, спина была прямой настолько, насколько это было возможно. Син расслабился и выдохнул. Он еще не мог привыкнуть, что тело становится в позицию автоматически и постоянно выискивал у себя какие-нибудь оплошности и недостатки. Впрочем, с учетом того, что это была единственная позиция, которую он знал и, соответственно, отрабатывал, она была уже "отполирована".
Впрочем, молодой мастер, имени которого Син не запомнил, показывал еще пару позиций, но кроме временного интереса, особых эмоций они у него не вызвали.

Прошло три или четыре минуты. Скоро ноги должны задрожать. По идее... Тут была своя хитрость, которую Син уловил когда-то, находясь уже в пограничном состоянии. Если максимально расслабить все не участвующие мышцы, можно обойтись и без дрожи. Вот только, когда становится трудно, человек невольно напрягается. Раньше Сина выручал тот факт, что уставший в усмерть организм попросту не мог подключить дополнительных мышц. Сейчас дело обстояло иначе, тело услужливо предлагало свои услуги, подбивая на провокацию - стоило начать тратить энергию в другое русло и все, кранты. Син не поддался. Он по прежнему ровно дышал, напрягаясь ровно настолько, насколько это было нужно, чтобы сохранить равновесие и не просесть.

Дрожи пока не было. Организм пошел другим путем, через сознание, настаивая, что нужно подняться повыше. Это уже проходили - бедра только параллельно земле и никак иначе. Син волевым усилием подавил желание приподняться. Со временем было туго - сколько он сидит? Голос внутри уверял, что уже минут десять. Син знал, что часы этого "внутреннего голоса" уж очень странные. Когда устаешь - идут быстро, а когда занят приятным делом - кажется, что можно подождать еще. Нет уж. В такие игры мы не играем. Внутренний голос уже начал завираться, что Син стоит здесь вечность.

Если точно не знаешь, сколько прошло времени, единственный вариант - выждать заведомо побольше. Син стоял долго. В ногах начало жечь, однако это его не смущало. Наконец, он поднялся, потряс ногами и вопросительно взглянул на Яна.

Син встал в стойку без ошибок, он явно хорошо её выучил и много отрабатывал, а сейчас тело просто заняло ту позу, которую знало очень хорошо. И не было ни дрожи, ни лишней усталости, ни ненужных спазмов – ровно и красиво, как и должно быть. В том, как Син исполнил позу всадника, Ян видел не попытки неопытного ученика справиться с заданием, которое кажется нереально сложным, а первые шаги мастера, который понял основы кунг-фу. Первый шаг сделан, и шаг этот важнее, чем может показаться.

- Отлично. Теперь разворачиваешь корпус влево, - Лю занял позу всадника, встав напротив ученика, чтобы ему было удобно повторять движения, затем из неё перешел в позу лука и стрелы. – Вес тела при этом оставляй так, как был, стопы разворачивай не сильно, то есть левая нога будет стоять немного косолапо. Руки в кулаках у пояса, как и были.

Ян старался обратить внимание Сина на все тонкости следующей из базовых стоек. Она была похожа на позу всадника по ощущениям, несмотря на то, что внутреннее напряжение получало некий вектор, в этой стойке было больше импульса к движению. Все то же напряжение через расслабление, но на самом деле тело похоже на лук с натянутой тетивой, то есть готово к молниеносной атаке.

- Это - стойка «лука и стрелы», одна из основных. Постой, потом вернись в позу всадника, затем повернись вправо. Медленно, старайся почувствовать не движения, а сами стойки.

Син проигнорировал реплику наставника: "Отлично" - тот скорее всего имел ввиду вовсе не его стойку, а тот факт, что нерадивый ученик хоть что-то запомнил. Далее Ян показал "гунбу", причем несколько иначе, чем показывал другой мастер. В любом случае, учился Син все же у сифу Яна Лю, а потому принял его "версию" стойки.

Син повернулся на месте. Сначала он автоматически несколько перенес вес на впереди стоящую ногу, однако, следуя наставлениям вернул центр тяжести на место. Не сказать, чтобы стойка была удобной, но и особых проблем она не вызывала, хотя, так же как и со стойкой всадника, было непонятно: как можно атаковать из такой позиции. При драке, Син старался маневрировать между противниками, поскольку за всю жизнь не бился менее чем с двумя. Это подразумевало высокую подвижность, а значит и высокую стойку. Позиция всадника же, равно как и позиция лука и стрелы были достаточно глубокими и, хотя и давали ощущение прочности и укорененности, напрочь лишали возможности провести быстрый маневр и зайти противнику за спину. Так или иначе, Син постоял в левосторонней позиции с минуту, затем повернулся вправо. Ага, здесь он упустил один момент...

- Задняя нога... - произнес он, - Ее сгибать можно? И насколько? - он не особо обратил внимание на заднюю ногу учителя во время выполнения стойки, кроме того одежда могла скрывать факт небольшого сгиба.

Ян внимательно следил за тем, как Син меняет стойку – здесь важно сохранить равномерное распределение веса тела, чтобы дальнейшие движения были правильными. При всей своей безответственности, Лю понимал, что ошибки на начальных этапах придется исправлять в будущем, а это требовала лишнего времени и от него, и от ученика. Но пока Син все понимал верно – вес тела вернул так, чтобы он равномерно распределялся между стоп, двигался правильно и даже задал хороший вопрос.

- Нога должна быть почти прямой, - ответил Ян, - но не стоит напрягать колено, выпрямляя его до конца – это опасно травмами. Запомни это, - он внимательно посмотрел на ученика. – Ни в стойках, ни при ударах нельзя до конца выпрямлять локти и колени, иначе противнику будет легче их травмировать.

Высота любой из стоек в реальном бою определялась положением относительно противника, местностью и рядом других факторов, которые сложно запомнить в теории, поэтому абстрактное «почти» лучше всего описывало, на что стоит обратить внимание в стойке лука и стрелы, как, впрочем, и в других боевых позициях.

- Теперь делаешь шаг передней ногой чуть вперед и вбок, переносишь на неё больше половины веса тела, разгружая заднюю ногу, она согнута почти под прямым углом. Получится стойка шага единорога, - сказал Лю, выполняя те движения, о которых говорил. – При этом следи за ногами, не напрягай их там, где не нужно. Колено земли не касается.

Заучивание основ может показаться скучным, но без него не будет правильной техники, без которой невозможно настоящее мастерство ведения боя. Син хотел быть сильным, а не просто знать эффектные приемы, так что пусть терпит и учится.

Син намотал на ус сказанное и чуть прослабил заднюю ногу. Удовлетворившись результатом, он перешел к новой стойке. Эту позицию ему тоже показывали. Син встал, копируя положение Яна. И кто же, интересно, назвал ее "единорогом"? По мнению Сина, это скорее могло называться "хромая лошадь", однако, отрабатывать ее все равно надо было. Тем более, что это было еще не самое туманное название из мира кун-фу. Чего только стоила "одинокая утка, проплывающая через лотос"...

Непривычное положение смутило рефлексы, заставив вновь напрячься все тело - подсознание явно боялось упасть. Син чуть попружинил на ногах, пытаясь определить, какие мышцы здесь реально нужны, а какие можно и отключить. Методом эксперимента он потихоньку добился максимально возможной в такой позиции расслабленности, снова вернув себе плавное дыхание.

Пока все шло неплохо. Огорчало только, что Сина пока не учили боевым техникам. Ведь кроме того, чтобы ровно стоять, нужно еще и бить как-то. Но, видимо, наставник считал, что еще рано для подобного обучения. Что ж. Ему виднее.

В новых стойках уверенности было меньше, чем в позе всадника, но Ян прекрасно понимал, что чудес не бывает. Шаг единорога был сложнее, чем лук и стрела, и Син не сразу разобрался с равновесием в этой позиции, но справился.

- Следи за дыханием. Смени стойку через позу всадника на противоположную, - сказал Лю. – Добейся того, чтобы чувствовать себя уверенно в каждой из трех стоек.

Торопиться некуда – терпение, оно же смирение, является одной из пяти добродетелей воина. Если Син не будет халтурить, он прекрасно почувствует в каждой из стоек, где бы ему помогла дополнительная физическая сила, а где он ещё не до конца расслабляется, имея такую возможность. Как сказал Мао, не тот, который Цзин Ван, а тот, кого проходят в школе, «шаг за шагом можно добиться поставленной цели». Только непонятно, почему эта фраза так забавляет славян.

- Когда будешь готов, вернись в позу всадника, - сказал Лю, выпрямляясь. – И попробуй нанести несколько ударов кулаками по воздуху. Бей на выдохе, плечи держи неподвижно.

Базовые стойки должны были помочь Сину осознать течение энергии в собственном теле, он должен быстро почувствовать логику движения при ударе.

Син вернулся в позу всадника, затем постоял в зеркальной стойке. Чувствовать себя уверенно он мог бы после раза сотого, но никак ни второй раз в жизни становясь в эту стойку. Ну да Будда с ней, у него еще будет время попрактиковаться. Син вернулся в мабу. Сейчас он ощутил, как ожило его тело, начала ощущаться бегущая по телу кровь, слегка ныли ноги и плечи, требуя движения. Да, он хотел движения.

Син наклонил голову набок до характерного хруста и крепче сжал кулаки. Надо было бить. И при этом не переусердствовать, чтобы об этом ни думало его тело. Однако, жжение нарастало. Син сосредоточился на руках, перенеся это "жжение" в район плеч. Нужно попробовать...

Он выкинул вперед правую руку. Вроде бы не пошатнулся и не упал, можно пробовать сильнее. Син выстрелил левой, реализуя накопившуюся и требующую выхода энергию. Коротко свистнул воздух. Син чуть покачнулся, но не двинул ногами. Неплохо... Чертова рука, все таки вылезла плечом вперед.

Син вернул руку на место. Он нанес еще несколько ударов, стараясь не разворачивать корпус и, соответственно, не выводить вперед плечи. Все же длинный удар был ему слишком привычен, приходилось очень внимательно следить за собой. Добавляло проблем и постоянное отжимание, которое вырабатало привычку двигать плечами туда-сюда, помогая движению рук. Син еще с десяток раз "похэкал" (именно такой звук у него получался при выдохе одновременно с ударом - короткий "хэк") и остановился. В принципе, если хорошо укоренишься в землю, можно наносить и довольно сильные удары, без опаски потерять равновесие. Однако, тут сифу был прав - если удар делать длинным, равновесие уже не спасти. Только если сделать шаг... Или сменить стойку... Что-то в этом было...

Син поймал себя на том, что отвлекся на глупые размышления. Он сделал еще несколько ударов, экспериментируя с выбросом силы, затем вопросительно взглянул на Яна.

- Хорошо, - сказал Ян, заметив, как внимательно Син следит за техникой выполнения ударов. – Теперь то же самое, но с шагами – пять вперед, пять назад.

Лю сделала шаг, нанося удар по воздуху, во время которого вторая рука оказалась у бедра на замахе, уходя с блока. Следующий шаг, положение меняется на зеркальное – левая бьет, правая уходит с блока на замах. Пять шагов вперед, пять назад, на последнем по привычке короткий киай. Ян выпрямился, закончив демонстрацию техники.

- Энергия удара идет от бедра, шаги короткие, руку при ударе до конца не выпрямляй. Я буду считать, ты старайся попадать в ритм, - сказал Лю, отходя немного в сторону. – Один, два, три, четыре, - короткая пауза, чтобы чуть сбить ритм, - пять, шесть, семь, - тем чуть нарастает, - восемь, девять, десять.

В реальном бою не бывает правильного ритма, там нужно не просто уйти от атаки или нанести удар, но и действовать в том темпе, который диктует ситуация. Иначе в навыке не будет настоящей боевой техники, только изящные жесты, не имеющие ничего общего с мастерством ведения боя. Ян понимал, что у Сина есть тот жизненный опыт, который подскажет ему, как правильно. Парня били, он помнит, как это происходит, и потому не абстрактно представляет себе, что есть такое боевое мастерство, а конкретно знает и про ритм, и про скорость, и про внимание, поэтому Ян не считал нужным объяснять все эти теоретические мелочи на словах.