Два дибила - это сила!

Цирилла проснулась. Долго лежала и смотрела в потолок, чувствуя себя восхитительно пустой, как будто абсолютно новой, как только что купленная кошка-копилка. Пусто было везде, начиная от чакр, которых она попросту не могла найти, и заканчивая желудком, который вроде бы впервые за несколько дней сам хотел есть, а не нужно было насильно впихивать в себя еду. И знаете, это было замечательное чувство. Некоторое время Цири просто лежала и наслаждалась ощущением новизны, но потом ей надоело. Цири поворочалась в постели и села, облокотившись на подушку.

Рядом, ну как рядом - в пределах видимости, но за пределами протянутой руки, лежала Шири. Бледная, как будто с того света только вытащили. Хотя, наверное сама Цири сейчас была не лучше. Только она сама себя загнала в такое состояние, а Шири ради нее пошла на риск. Если бы Шири не смогла вовремя остановиться, то от Цириллы осталась лишь красивая, но, к сожалению, бесполезная оболочка, не способная даже адекватно реагировать на окружающий ее мир. Но Шири сдержалась - хотя грозилась промыть мозги, что-то изменить, сломать. А сломала только тьму, пригревшуюся и пустившую корни.

- Обе мы с тобой глупые, милая, - негромко проговорила Цири, чувствуя истинно сестринскую нежность к лучшей подруге. У нее не было никого ближе, кроме брюнетки - она была словно вторым близнецом. Цири готова была ради нее на все, и знала, что Шири способна на то же самое. Только вот последние дни весь мир казался чужим и враждебным, а жгучая зависть не давала спокойно жить. Сейчас ничего этого не было - ничего темного, грязного, противного

Шири вынырнула из звенящей, липкой пустоты, услышав голос подруги. Открыла глаза и повернула голову на звук. Глаза не сразу сфокусировались на Цирилле, что лежала совсем рядом. Девушка нахмурилась. Пытаясь понять, что произошло, где они и почему в душе так гадко. Глядя на бледную Грей, начали всплывать одно за другим мрачные, гадкие воспоминания. О том, что произошло. О том, что прошло.

Глаза скользнули по фигуре Цириллы. Началось все со шрама на ее руке. Хотя, наверное, он всего лишь стал последней каплей. Начало было положено давно. Они ругались, и блондинка не собиралась отступать со своих позиций, неся какую-то феерическую ересь. И нужно было дать понять той, что не права она в своих суждениях, нельзя всех мести одной метлой под одну гребенку. И, кажется, получилось. Только какой ценой.

Внутри пустота. Холодная, мрачная, неподвижная. Как будто из нее вылили все краски, все желания и все силы. Шири с усилием подняла одну руку и пошевелила пальцами. До чего тяжело. А ведь Цирилле не лучше, по той еще и ментальный удар прошел. И при всем этом раздолбанном состоянии брюнетка не жалела о содеянном. В противном случае она потеряла бы подругу, а Тай и Тео мать, что еще хуже. Девушка опять посмотрела на подругу и улыбнулась.

- Это потому что мы блондинки. – Шири хотела было приподнять голову, но не смогла, перед глазами сразу замелькали черные круги. – Черт, как тяжело жить то… А ведь могли как взрослые, просто поговорить. Боевой факультет, будь он неладен… Оооох...

- Не поговорили бы, - вяло покачала головой англичанка. Цирилла вспоминала - и случившееся казалось ей далеким прошлым, едва ли не в прошлой жизни, тогда, когда ни ее самой, ни даже мира на свете не было. Где-то только там была уже ее человеческая глупость, которая. очевидно, родилась раньше блондинки. Мир казался враждебным, злым, холодным, темным, и Цирилла устала с ним бороться, желая, чтобы все это прекратилось.

Тяжело было, да. Но сейчас англичанка считала эту тяжесть и эту боль чем-то неизбежным, что только стоит в начале ее выздоровления. Это гораздо лучше, чем ничего не чувствовать, представляя из себя концентрированный сгусток равнодушной пустоты. Состояние было далеким от нормальности, и тем более далеким от здорового, но, тем не менее, Цирилла радовалась и этому. Снова возвращалась уверенность в том, что теперь все будет хорошо. У нее всегда все хорошо, просто в этот раз она немножко сдала свои позиции. Просто ей, наверное надо было отдохнуть. Может быть даже выговориться кому-нибудь. Шири и раньше слушала ее, только в прошлый раз не было ничего страшного - того ужаса, что она смогла пережить, едва ли не похоронив себя.

Англичанка надолго замолчала, не зная, говорить или нет. Одна ее половина жаждала унести всю правду с собой в могилу. Вторая - наконец-то избавиться от этой тяжести на душе, чтобы рассказать и забыть, как страшный сон, как мрачный морок. Цирилла мучилась, не уверенная в правильности ни первого ни второго варианта развития событий. А как бы повела себя Шири, доведись ей такое испытать?

Шири опять покосилась на подругу, но ничего не сказала. Пока. Если Цирилла так уверенно говорит, значит так и было бы. Девушка неуверенно подняла руки и какими-то дерганными движениями дотронулась пальцами до висков. Как же сейчас хотелось попросить мужа выровнять энергию или сделать банальный массаж. Только вот энергию она не чувствовала, причем совсем. Не было ни единого намека на то, что когда-то она была магом и обладала недюжими способностями.

- Цирь, а Цирь… - Шири с усилием повернула голову к подруге и посмотрела на нее со страдальческим видом. Ту ломало, это было видно даже невооруженным взглядом. Как и любая вода, Цирилла умела заморачиваться так, что не распутаешь. Проклятие всех водных магов – полная голова самых разных мыслей, многие из которых противоположны. Англичанка понимала это, однако уже осознавала, что поздно, кончено все.

- Посмотри на меня, милая. Расскажи мне. Я не буду жалеть, я обещаю. Но я не смогу еще раз навешать тебе оплеух, если ты и сейчас ударишься в панику. – Девушка с трудом повернулась на бок и опять уронила тяжелую голову на подушку. Словно вылили всю чистую энергию, заменив ее землей или цементом. Тяжело, непривычно и бесконечно больно, ведь утратил большой кусок себя. Способности давно уже были не привилегией, а частичкой души. – Посмотри на меня. Я больше не маг. И не смогу давить на тебя. Нечем. Поэтому просто прошу. Расскажи.

- Ты-то, и не сможешь? - Цирилла удивленно посмотрела на подругу, но потом вернула взгляд на собственные руки, особенно на ту, что со шрамом. Смешно. Цири истерически хихикнула. Потом нервно расхохоталась. Потом внезапно замолчала. Цирила скуксилась, надув губы и стала похожа на Тео. Рассказать и хотелось, и не хотелось одновременно. И, пока девушка еще не до конца была уверена в том, что не хочет рассказывать, открыла рот, потому что потом было бы поздно.

- Я ребенка потеряла. Его ребенка. Он хотел этого ребенка, ты бы видела, какие у него глаза были. А я не смогла, понимаешь, не смогла - случился выкидыш. Мне жить не хотелось, - на едином дыхании выложила Цирилла, не поднимая глаза от своего одеяла и, вопреки просьбе, так и не посмотрев на подругу еще раз. - А потом я разбила окно светильником, порезала вены, очнулась уже в больнице. После этого я перестала контролировать свою энергию, мне начали сниться кошмары, и я чуть ментально не убила Мао. Я не знала что со мной происходит. Потом случилось еще три таких приступа, и я сбежала, потому что перепугалась.

Такую правду страшно понять и принять, потому что она ужасна. Все, начиная от первого слова и заканчивая последним - это какой-то сплошной ужас, какое-то проклятье, от которого так не просто избавиться. Цири ошиблась - легче от сказанного не становилось - только наоборот, противнее, потому что так она вынесла все это на обозрение, заставила все это слушать единственную подругу, которая совершенно не обязана все это знать.

Пока Цирилла говорила, Шири улыбалась. Только улыбка становилась все натянутее. И блекла с каждой секундой. Она-то была уверена, что весь этот цирк с венами и грустными глазами из-за Гунмао, а не из-за малыша. И жутко хотелось прижать к себе подругу и дать ей прореветься. Только откуда-то была уверенность, что Грей так уже ревела, и не раз. И не помогло. А еще она обещала не жалеть, значит нужно говорить что-то другое.

- Я тебе не рассказывала, как родила Юншэна? – Шири посмотрела на подругу. – Он же мертвым родился. Его Ян спас, оживил. Мы поэтому так его назвали. «Вечная жизнь». И знаешь, я потом много раз думала о том, что было бы, не будь рядом мужа. Планировали то мы рожать в монастыре. И Яна я не хотела подпускать к этому делу. А никто другой не спас бы.

Шири замолчала и тяжело вздохнула. Не совсем тот пример, который сейчас, возможно, хотела бы услышать Цирилла. Скорее, той вообще на все примеры должно быть наплевать.

- Милая… Я тебя понимаю. Орать хочется, почему у других получилось, а у тебя нет. А еще зависть. Ну как же так, у остальных все отлично. А еще страшно, что больна и никому не нужна. Так вот послушай меня, Цирилла Грей. Все эти мысли немедленно выкинь из головы. – Англичанка принялась загибать пальцы, вытянув руку в сторону подруги, чтобы той было видно. – Ты здорова, в этом я уверена. Это раз. Ян обеих нас видел, и он бы уже либо поработал с энергиями, либо поднял бы тревогу и тут толпились бы лучшие врачеватели Линь Ян Шо. Второе. Твое тело само сделало выбор, отторгнув что-то слабое и больное. Не правильное. И не злись милая, но это так. Мне помог при родах Ян. Не было бы его – не было бы у меня сына. В таком случае, как у тебя, врачи были бы бессильны. Уверена, что хотела бы пережить подобное же, только во время родов? И третье. Все наладится, если вы того захотите. Я вот даже твоего Кысю не убью, ради этого. Правда, я итак никого не убью. Я не чувствую энергии. Вообще.

Ян, везде Ян. Опять он. Цирилла поняла, что начинает уставать от этого имени и этого человека. Шири повезло, что у нее есть вот такой вот Ян, который всегда рядом и всегда поможет. Если бы она тогда была не в Пекине, а в монастыре, то, может быть, ребенка бы и спасли. И сейчас ей бы не пришлось вот так мучиться и выслушивать "помощь" от Шири, от которой становилось только хуже. "Не правильное" - резануло слух почище острой бритвы. Не правильное. Ребенок неправильный, его не должно быть - она это имела в виду? Или то, что она вообще не должна быть с Гунмао, потому что это неправильно? Что именно? Что она этим хотела сказать? От этих слов на глаза наворачивались слезы. Не правильное. Больное и слабое. Не правильное. Дальнейшие увещевания подруги Цири прослушала, зацепившись всего за три слова.

Хотелось рвать и метать, хотелось кричать, что она не права, что все не так, что все было нормально. Только сил на это не было. Как оно может быть неправильным, если они оба хотели этого ребенка? Если у него так блестели глаза, когда он держал руку на ее животе? Если сама она тогда приняла эту мысль за единственно верную? Почему же тогда неправильно? Кто теперь объяснит? А что тогда правильное? Ян правильный? Ну да, он правильный, потому что спас Юншэна. Где бы вот тоже себе такого правильного найти, а то одни бандиты попадаются. Нет, никто не нужен. Пусть будет неправильный Мао, зато только ее Мао.

- А теперь ты послушай меня, Шири Ириарте, - Цири намеренно назвала подругу ее девичьей фамилией, потому что она для нее навсегда останется Ириарте, а не Лю. Сама Шири может называть себя как хочет, но она никогда не станет для нее Лю. - Если он захочет, я рожу ему ребенка. Чего бы мне это не стоило. Ценой собственной ли жизни или какой-то другой - я сделаю это. Правильное или нет - я хочу этого ребенка.

Цирилла была настроена решительно. Даже еще более решительней, чем тогда, на обрыве. Она будет сопротивляться за свое счастье и больше не опустит руки.

Шири только фыркнула на слова Цириллы. Ну надо же, дошла до истины! Почти что сама. Почти без потерь. Перерезанные вены, энергетическое истощение и ругань с любимой подругой не в счет. Внутренне англичанка была только рада такому развитию событий. И не важно, каким образом принято решение. Уж долбить себя пяткой в грудь и кричать Цирилле "а я тебе говориииила", брюнетка не собиралась. Тем более пока подруженька в таком боевом настрое. Вон как глазенки то засверкали. В общем, вступать в полемику Шири не собиралась, а каверзу придумала. Главное, чтобы кривые руки и отсутствие сил не помешало задуманному.

Покуда Цирилла изображала из себя Жанну Д*Арк и готовилась принять мученическую смерть ради Кыси, Шири нащупала подушку под головой. Все также серьезно глядя на блондинку, продолжала кивать ей. Мол, продолжай говорить, продолжай. В какой-то момент девушка выдернула подушку и со всей мочи жахнула ей по подруге. Куда пришелся удар - было не очень понятно, потому что брюнетка тут же брыкнулась на кровать, отгоняя черные круги перед глазами, и хитро хихикая. Подушку она потянула на себя, не выпуская из слабой ручонки.

- А как тебе такое, Цирилла Грей? - А то ишь, обзываться она будет. Шири итак знала, что для подруги навсегда останется Ириарте, однако сейчас это был хороший повод устроить войнушку. Ну, или скорее, битву восставших мертвецов. Главное, чтобы Ян не пришел. Фиг с тем, что разнимать полезет, так ведь поседеет от подобных выходок. А его девушка очень любила. За что-то такое, чему не было описания и не находились слова. Возможно за то, что он такой, какой есть. Как и Цирилла любила Гунмао, несмотря на все. Даже сейчас, после стольких проблем и потерь. - Один-ноль в мою пользу!

Возражений со стороны Шири не последовало, поэтому Цири, необычайно вдохновленная тем, что ее слушают и не перебивают, открыла рот, дабы и дальше производить агитационную политику. Вот строишь из себя великомученика, ждешь, пока тебе лавры возложат ну или памятник хотя бы воздвигнут, а тебе в морду вместо этого прилетает подушка. Конкретно так прилетает. Цирилла зажмурилась, и, даже когда подушка уже улетела обратно, так и не рискнула открыть глаза, замерев в позе вождя советского пролетариата. Кажется, тут кто-то пытается нарываться. Вторая рука принялась нащупывать подушку под спиной, пока сама Цирилла возмущенно хватала ртом воздух.

- Это значит война! - англичанка размахнулась орудием битвы и в ответ залепила ею по подруге, после чего нахлобучила собственную подушку на голову, подражая Наполеону, и принялась воздвигать бастион из одеяла, дабы за ним спрятаться от очередной атаки. Если что, в качестве артиллерии можно использовать...что же использовать? Ну, можно использовать, например, подушку с соседней кровати. Цири, отклячив задницу, потянулась за снарядом к соседней постели, чтобы кинуть его в подругу.

Неизвестно, чем все это закончится, но Цирилла поняла только одно - у нее пострадали мозги, в то время как дури осталось все еще много. У Шири наоборот, мозги в норме, а вот сил нет. Но, как известно, сила есть - ума не надо, поэтому на лице Цириллы играла ехидная усмешка, потому что она почти уже мнила себя победителем. Правда, рука косая, и доверять собственному зрению пока опасно - взгляд фокусируется с трудом, да еще и промахивается периодически, но хотя бы треснуть может с нормальной силой, а не как Шири - как куренок крылышком махнул.

- Ха, уравняли счет!

Рано радовалась! Шири подумывала было уже расхохотаться демоническим смехом, до получила в ответ такой удар, что весь демонизм перешел в кашель и тихое повизгивание, которое и плешивый поросенок постеснялся бы издать. А Цирилла злобствовала. Девушка приоткрыла глаза, перед которыми теперь к черным точкам присоединились цветные кружочки, и чуть слюну не пустила от умиления. Хотелось плюнуть на войну и нарисовать всю эту наркотическую красоту, что она сейчас лицезрела. Но обед обедом, а война не ждет!

Англичанка сделала над собой усилие и повернулась набок. Что она увидела? Правильно. Деморализующее действие противника. Противник показывал задницу. Это хлеще матросов на зебрах! Шири хмыкнула и не долго думая треснула по заду подушкой, размахиваясь на манер метателя молота и "хэкая". Улетела вслед за молотом, то есть за подушкой, как миленькая. Сползла со своей подстилки и оказалась на нейтральной территории. Погибать на полу не хотелось и девушка профессионально поползла назад. Недаром боевой факультет заканчивала. Да любой рак в мире позавидовал бы такому ползанию. Задница оттопырена, ручки растопырены, ножки трясутся, сама качается. Валькирия.

- Фиг тебе, два-один! - Выкрикнула Шири, заваливаясь набок. Вообще весь этот бой напоминал издевательство над двумя полумертвыми тушками. Поняв, что силы на исходе и надо устроить себе небольшую передышку, англичанка живенько так прикрылась подушкой, как щитом и постаралась сделать вид, что ее тут нет. Вот прям так и заявила подруге. - Меня тут нет. Я в домике!

Первое правило на войне - задницу противнику не показывать! Спину можно, задницу - ни в коем случае. Иначе наступит кто? Правильно - жопа. Цирилла додумалась до этого только после того, как съехала со своей построенной баррикады от пинка и живописно въехала носом в пол, отчего наполеонская треуголка упала на бок. Пришлось спешно разворачиваться, и, так и не достав до другой подушки, Цирилла зарылась в одеяло, пережидая там бурю. Бури не последовало. Шири окопалась сама и отказывалась вести боевые действия. Девушка поняла, что настал ее звездный час, и пришло время наступления. Англичанка споро высвободилась из своего дзота и поперла, ну, вернее, поползла на четвереньках, к Шири, особенно активно отталкиваясь левой коленкой, отчего продвигалась вперед со скоростью неплохого локомотива.

- В домике, в домике. В дурдомике, - проворковала Цири таким голосом. каким обычно разговаривают с психически неуравновешенными личностями. - У тебя вон ноги торчат, - парировала англичанка, когда оказалась возле Шири, и сшибла подушку ака импровизированный щит. - Пощады?

Цирилла устала, потому что война - дело утомительное. Грей уселась рядом с брюнеткой и облокотилась на коленку подруги, ожидая, пока та сделает еще что-нибудь.

- Так, потери с моей стороны - подушка, в количестве одной штуки, разрушенное укрепление в виде одеяла - одна штука и, кажется, нос распух - тоже одна штука. Посмотри, не распух? - и доверительно сунулась чуть ли не впритык к лицу Шири. Ну, должна же она как-то посмотреть, вдруг у нее сейчас тоже зрение хромает? Поэтому надо удостовериться, что подруга ничего не перепутает, например, глаз с ухом.

Впереди что-то завозилось и запыхтело. Шири, как и всякая любопытная женщина, тут же высунулась из под прикрытия и обозрела поле боя одним глазом. Рассудила она здраво, как и положено блондинке, пусть и бывшей. Если даже враг нападет сейчас на ее глаз, второй она точно спасет. На нее перла Цирилла. Серьезно так перла, да еще и как-то очень ласково говорила. Ну вот Ганнибал Лектор в молодости, в гриме и не узнать!

- Ничего это не ноги! Это приманка! - И хотелось вот махнуть этой приманкой перед носом подруги, но сил не было. Шири с укором глянула на свои конечности, что вяло трепыхались, но драться не желали. Однако время уже было потеряно, Грей подползла практически в упор и считала потери. Англичанка рта открыть не успела, как ей под нос сунули другой нос. Не долго думая, она нажала пальцем на его кончик и с серьезным видом патологоанатома заявила. - Не отваливается.

После этого Шири в изнеможении свалилась на постель, подгребая к себе подушку. А то мало ли что, вдруг коварный план, удар ножом в спину, подсыпанный в вино яд. Враги, они не дремлют. И девушка очень подозрительно посмотрела на Цириллу.

- А ты чего это приползла? Сдаешься? У меня вот из потерь огретая я и вроде все! - И так ручонками задвигала, стараясь перехватить подушку поудобнее. Еще бы сил на удар хватало. В общем, через пару секунд, Шири, вытаращив от усердия глаза, старательно пыталась замахнуться на любимую подруженьку подушкой, мотаясь из стороны в сторону не хуже знатока рукопашного боя стиля "Пьяный придурок".

По воплям, доносившимся из комнаты, Ян понял, что обе девушки уже очнулись, причем бодрее, чем того стоило ожидать после их ментального поединка. Какое-то время и Шири, и Цирилла будут обходиться без магических способностей: одна пропустила сильный удар, вторая растратила энергию эфира. По-хорошему, обеих нужно было отправлять по домам, особенно Шири, чтобы не объяснять Лин куда делась мама. Ян постучал в дверь комнаты и, не дожидаясь ответа, зашел.

За неимением магической энергии девушки продолжали бой подручными средствами, которыми оказались подушки. Красиво, можно было даже просто понаблюдать за этой сценой со стороны. То, что творилось в их аурах, противоречило общему бодрому настрою, кажется, завершавшегося поединка, потому что цвет европейской аристократии сейчас сидел уже практически в обнимку. В какой-то момент Лю даже показалось, что он тут лишний.

- Я смотрю, вам уже лучше? – спросил он, подходя ближе к Шири и Цирилле. Он забрал у супруги подушку, решив этим объявить боевую ничью. – Вы уже определились, деретесь вы или дружите, или мне зайти попозже?

Аура Шири выглядела очень плохо. Эфир порывался восстанавливаться за счет физической ци, из-за этого были ослаблены нижние чакры. С Цириллой все было не намного радужнее, но в области Аджны не было признаков тяжелых травм, скорее простое истощение.

- Сдаюсь? Да я тебя заломаю! - возразила Цири, чувствуя, если не уверенность в своих словах, то хотя бы намек на нее. Потому что вроде бы устала, да и особо ломать не хотелось. Цирилла наблюдала за тем, как Шири пытается поднять в воздух подушку, и ее разбирал нездоровый хохот, которому англичанка дала выход, ожидая, пока у подруги наберется таки сил на удар. Англичанка смеялась так, как никогда до этого - едва ли не катаясь по полу и не молотя кулаком в истерике. Потом подумала что грешно смеяться над больными, и успокоилась, но вот Шири подушкой так замахнуться и не смогла. Нормально.

А потом пришел Ян. Опять. Как всегда появился из ниоткуда и сразу отнял подушку, испортил веселье и своим лицом показал, что лучше бы им лежать по линеечке и лишний раз рта не открывать. Цирилла скосила глаза на подошедшего Яна, закинула руки на Шири, громко поцеловала ее в щеку, мол мы да, уже, все, подруги навек, а потом бодро поползла в сторону своей постели, где живо забралась под одеяло и прикинулась раненым лебедем. Ну, или дохлой вороной, тут уж как посмотреть.

Устроившись в своем гнезде, девушка умильно так посмотрела на Лю, сложила ручки на животике и мило похлопала ресничками - она такая няшка, что на нее ругаться нет смысла. А еще у нее мозг пострадал, на нее нельзя ругаться. Да и не поймет все равно ничего. Ну, это она так старательно прикидывалась, она ж не знала, что Ян и без ее похлопываний ресничками все знает. Врачеватель, чтоб его. Цири нервно хихикнула и посмотрела на Шири, чтобы опять внезапно не начать ржать. Прогноз неутешителен - умом тронулась.