После битвы

Уже стемнело, с момента прошлого звонка Кота прошло довольно много времени, а новостей не было. Ни хороших, ни плохих. Ху старался оставаться спокойным внешне, но курить стал заметно больше. Охрана вновь сменилась, Син все ещё был у себя на посту, и сейчас, если Кот не справится, можно было ждать атаку. Тигр подошел к окну, мельком посмотрев на сидевшую на диване Цириллу. Семнадцать боевиков на полторы сотни, люди из хутунов не могут практически ничего. Гунмао бросался практически на верную смерть, и даже она, вероятно, не поможет ничем. Он просил отправить леди Грей на Тибет, это будет несложно устроить. Если начнется штурм, одного из охранников нужно отправить с ней и со всеми детьми куда-нибудь подальше. Возможно, Сину тоже лучше ехать на Тибет, там есть шанс найти того же паяца. А потом в гробовой тишине, которая, казалось, звенела от напряжения, раздался телефонный звонок.

- Да, Мао. Поздравляю, - могло показаться, что Тигр чуть улыбнулся. Или просто с его лица спало выражение напряженного ожидания других новостей. – Как сам? – Ху усмехнулся. – Давай, ждем.

Он положил трубку и на мгновение закрыл глаза, потому что показалось, что немного начала кружиться голова. Будто нервы, стянутые пружиной, в момент расслабились, и пока ещё не верилось в новости.

- Кот едет, жив, - сказал лунтао, обернувшись к Цирилле. – Думаю, будет минут через двадцать.

Тигр достал из внутреннего кармана пиджака микрофон рации.

- Всем постам отбой, Син, тебе тоже. Работаем в нормальном режиме, - он вытащил наушник, свернул провода и положил рацию на журнальный стол.

За весь вечер Цири ни разу не двинулась, просто замерев на месте и погрузившись в себя. Даже когда Тай рискнул ударить брата прямо на глазах матери, она не отреагировала, что до такой степени поразило не впечатлительного старшего, он даже задумался. На его глазах только что произошел переворот миров, и теперь ему срочно нужно было это обдумать.

Англичанка, молча, нервно теребила цепочку кулона, пропуская ее через пальцы. Телефонная мелодия раздалась внезапно, пальцы дрогнули - цепочка порвалась, золотой змейкой юркнув на пол. Кулон остался в руке девушки. Цирилла подняла цепочку и зажала ее в ладони, чувствуя, как острый язычок замочка впивается в кожу. Облегчение сплошной стеной дождя прошлось по всему телу, Цири почувствовала себя больной, немощной, и очень, очень старой. Как будто она постарела лет да двадцать, сидя тут и переживая, молча съедая себя минута за минутой. Руки затряслись так, что девушка еще два раза уронила кулон, прежде чем смогла убрать его в сумку. В глазах плыло, как марево от жары на нагретой дороге, но Цири довольно быстро поняла, что это просто слезы облегчения, которые она тут же украдкой смахнула, стараясь не попортить накрашенные глаза. Белая кошка всегда остается белой.

Цири неуверенно, как будто все еще не понимая, насколько сегодня повезло, улыбнулась чему-то своему, потом перевела взгляд на Ху и улыбнулась еще раз. Вечер пережит, все нормально, терпения хватило, хвала всем богам, теперь все закончилось. Хотелось надеяться, что все закончилось. Цирилла не знала даже сотую часть того, что происходило сегодня на улицах Пекина, она просто чувствовала, что творится что-то страшное, что Мао подставляется под пули, потому что больше некому это сделать. Воюет за свою идею, за свою правду, и сегодня вышел победителем. Скорее бы уже он вернулся. Хотелось самой убедиться, что все в порядке.

Ху улыбнулся, заметив реакцию Цириллы. Молодец, весь день боролась с нервами, только сейчас расслабилась. И все равно сложно ей будет с Гунмао. Хоть поймет сегодня, во что ввязалась. И повезло, что не было атаки на дом, хватит с неё адреналина на сегодня, а ещё неизвестно, в каком состоянии сейчас явится Кот. Судя по голосу, он в лучшем случае сильно вымотался, в худшем ещё и ранен.

- Пойдемте вниз, - сказал лунтао. – Я ещё не знаю, в каком он состоянии, но его нужно как минимум накормить.

Он спустился на первый этаж и раскрыл жалюзи, хоть на улице уже было темно, и в окна попадал только свет фонарей. Жизнь в этом доме возвращалась в нормальный режим, и нужно было это показать. Ху зашел на кухню, протер стол, затем заглянул в один из верхних шкафчиков, чтобы убедиться, что аптечка со всем необходимым на месте. Доставать пока не стал, вместо неё поставил на стол бутылку виски и три стакана. В дом зашел Жэнь, выглядевший немного растерянно.

- Расслабься, Кот отбился, - сказал ему Ху. – Если нечего делать, помой посуду.

Парень улыбнулся, кивнул и метнулся к раковине, поглядывая на босса в ожидании подробностей, но лунтао вышел из кухни и пошел к входной двери. За воротами послышался шум подъезжающего автомобиля, Ли вышел из будки охраны, чтобы встретить Гунмао.

Цирилла оглянулась на близнецов, которые старательно делали вид, что они могут и сами разобраться, что самостоятельные, и могут даже мирно играть, так что девушка все же последовала вниз за лунтао. Англичанка села за стол и, чтобы чем-то занять свободные и чешущиеся руки, щедро плеснула виски в три стакана. Цири привыкла к тому, что после перестрелок Кот, хоть и старается не напиваться в хлам, все равно приходит поддатым. Так девушка научилась определять, когда день был особенно тяжелым, и сразу решать уровень уместности вопросов, которые она могла бы задать. Практически в ста процентах вопросы были неуместны. Если Кот ранен - подобную мысль Цирилла старательно отгоняла от себя - то виски сыграют роль болеутоляющего. Оставалось молиться, что с ним все в порядке.

Девушка вскочила с места, словно была на иголках, и сунулась во входную дверь, тенью маяча позади ХУ и стараясь не сильно мешаться ему под ногами. Англичанка понимала, что ведет себя глупо и по-дурацки, потому что не может совладать со своими нервами, и этому нет оправданий в духе "весь день держалась". Просто сейчас она не могла думать ни о чем другом, кроме того, чтобы своими глазами увидеть Кота, и своими руками убедиться, что он в порядке. Ху мог бы ей говорить все, что угодно, даже Мао сам бы мог ей сто раз сказать, что все нормально, есть вещи, которые лучше один раз проверить самостоятельно, чем поверить кому-то.

Гунмао жив, даже сам позвонил, поэтому, наверное, не все так страшно, правда? Цири вытянулась, даже на носочки поднялась, чтобы из-за спины лунтао увидеть машину. Да Бог с ней, с машиной, лишь бы его увидеть.

Кот очнулся, когда Чжоу раз в третий или четвертый настойчиво повторил, что они приехали. Он пошевелился и едва ли не взвыл от того, как болело плечо. Кровью была перепачкана не только одежда, но и спинка сиденья. Гунмао буквально вывалился из машины, где его успел поймать подбежавший Ли. То ли перед глазами все мелькало, то ли фонарь перед воротами светил слишком ярко. Кот постарался встать прямо, но все равно пришлось облокотиться о сорок девятого. Тот что-то спрашивал, но Гунмао лишь кивал головой, то отрицательно, то положительно, в целом невпопад. Голова гудела, где-то хлопнула входная дверь, Кот вздрогнул, затем поморщился и усмехнулся. Все позади, он приехал.

До крыльца дома была пара десятков метров, но пройти их ровно сейчас было настоящим подвигом. Гунмао увидел вышедшего ему навстречу лунтао, а за ним мельтешащую Цириллу. А вот это уже повод держаться ровнее и не отрубаться на улице. Хотелось что-то сказать, но боль в плече сужала словарный запас до какого-то непотребства, поэтому Кот просто устало посмотрел на встречавших его людей, затем посмотрел на державшего его Ли и произнес «спасибо». Следом уже подбежал Чжоу, успевший припарковать машину. Он выглядел не намного бодрее четыреста двадцать шестого, но чисто внешне раны ограничивались порезом от стекла над бровью и ссадинами на костяшках. Боец поклонился Тигру, но ничего не стал рассказывать, уступая это право старшему по рангу, хоть тот не мог связать сейчас и двух слов.

Вид у Кота был таким, что краше в гроб кладут. Ху сразу увидел простреленное плечо и царапину на шее, вероятно, от стекла, а не от пера. На ногах парень практически не стоял, говорить был неспособен, и здесь был бы очень полезен Эскулап, но у него сегодня и так работы на десятерых. Лунтао спустился с лестницы, чтобы помочь Ли вести Гунмао в дом.

- Чжоу, марш на кухню, поставь воду и достань аптечку, она где обычно. Ли, давай на место, - он практически на себе втащил Кота по лестнице. – Держись, брат. Говорить можешь? Только плечо?

Ху затащил его на кухню и усадил на табуретку. Здесь было намного светлее, и потому вид Гунмао был ещё более красноречивым. Особенно полное отупение во взгляде, из-за которого лунтао было даже подумал, что Кота оглушили гранатой или ударом по голове, но зрачки реагировали на свет нормально.

- Леди Грей, снимите с него пиджак и рубашку, только осторожно, у него прострелено плечо, - сказал Тигр.

Он придвинул к Гунмао стакан с виски, затем заглянул в аптечку и достал оттуда вату, пинцет и пузырек спирта. После этого лунтао пошел мыть руки, пока Чжоу суетился где-то вокруг. Поблизости ещё маячил домывший посуду Жэнь.

- Кому нечем заняться, протрите пинцет спиртом, - скомандовал Ху. – Второй может пока разогреть ужин.

Увидела. Только непонятно сразу стало - то ли хорошо, что увидела, то лучше бы не видела. Лицо Цириллы побелело, как полотно, кровь прилила к вискам - вот странно, вроде бы краснеть надо, а она белеет - сердце внезапно застучало в ушах. Цирилла вида крови не боялась, равно как не боялась раненых, мертвых, больных и прочих неполноценных личностей. Но сейчас перепугалась до жути, только суетливо отступая назад, чтобы пропустить лунтао на кухню. Сейчас она не могла бы даже сказать, кто выглядит хуже - то ли Мао, у которого не было ни кровинки в лице, то ли она сама, с распахнутыми широко глазами, и чуть ли не посеревшая от страха. И, если бы не Ху, она бы так и продолжала стоять истуканом, не зная что делать и с какого бока подступиться к мужчине. Та помощь, что она оказала Сяоли сегодня утром - изгладилась из памяти, как снесенная ветром - повторить сейчас она вряд ли все это смогла.

Цири бросилась к Коту, а в голову бросились слова, давно выученные и давно позабытые, но сейчас почему-то всплывшие в памяти: Sub tuum praesidium confugimus, sancta Dei Genetrix. Nostras deprecationes ne despicias in necessitatibus. Sed a periculis cunctis libera nos semper, Virgo gloriosa et benedicta.*
Девушка осторожно сняла пиджак, а затем и рубашку с Кота, поочередно снимая сначала со здоровой руки, а затем и с поврежденного плеча. Мысленно содрогнулась увиденному - непрестанно течет кровь, и пуля застряла в мягких тканях, рана не сквозная. Цири довольно грубо оттеснила сунувшегося к спирту Чжоу, чуть слышно зарычав на него, едва не оторвала горлышко пузырька, открывая, после чего с излишним рвением принялась заспиртовывать пинцет. Выглядела при этом Цирилла так решительно, что, пожалуй, сейчас с ней было бы бесполезно спорить. Сквозь плотно сжатые зубы шепотом слетали отдельные слова, звучащие каким-то шипящим заклинанием. Девушка не отдавала себе отчета, что именно сейчас произносит, просто повторяя это раз за разом, превращая молитву в своеобразную мантру.

- Domina nostra, mediatrix nostra, advocata nostra. Tuo Filio nos reconsilia, tuo Filio nos commenda, tuo Filio nos repraesenta.**

- Да, вроде, - ответил Гунмао сразу на два вопроса лунтао, затем уже сам не помнил, как оказался на кухне за столом, где было светло и вокруг говорило много людей.

Рядом оказалась Цирилла, которая начала стягивать с него одежду, а у него не было даже сил язвить на тему «ну не здесь же, при всех». Он лишь устало посмотрел на девушку и чуть заметно улыбнулся, но затем поморщился из-за того, что пришлось шевелить пробитым плечом. Но было странное чувство спокойной уверенности, которой заражал Ху. В отличие от остальных, он не бегал и не нервничал, хотя сегодня чуть не потерял все.

В триадах принято называть тех, кто на ранг старше, старшими братьями. Но лунтао Кот воспринимал даже не как брата, а как того, кто заменил ему отца, не имевшего ничего общего с Сяоли, которого он впервые в жизни увидел утром. Сегодня многие погибли, ещё больше было ранено, но лучше так, чем предать Ху ради сомнительной радости воевать на стороне Гонконга. Цирилла что-то говорила на непонятном языке, будто читала мантру или заклинание. Кот взял со стола стакан с виски и выпил его залпом, чтобы заглушить боль, грызущую плечо. От алкоголя стало теплее и немного легче.

- Дайте сигареты, - Кот с мольбой в глазах посмотрел в сторону суетившихся вокруг бойцов.

Чжоу дал ему сигарету и помог прикурить, затем, после кивка Гунмао, забрал кобуру с оружием, чтобы отнести его на охрану. Кот с жадностью затянулся, даже заметив, что сорок девятый курит что-то довольно слабое и с угольным фильтром, но голод по никотину сейчас был сильнее. Да и возмущаться не было сил.

Син честно отдежурил на чердаке столько, сколько требовалось. Один раз глаза начали слипаться, картинка чуть поплыла, но мальчик, не отрываясь от окна, лишь с силой укусил себя за руку, чуть выше запястья. Усталость от однотипного дела тут же прошла, а рука еще довольно долго пульсировала, заставляя морщиться. Уже сейчас в своем возрасте парень догадывался, что отец постоянно его проверяет. Везде и всегда. И не собирался уступать ему. Да, он говорил глупости, да, его советы казались наивными. Это он тоже понимал, хоть отец и не ругал его. Однако несмотря на все это, Син стремился стать сильнее, умнее и лучше. Вот сегодня он не смог нормально ответить на простой вопрос - как держать оборону. Значит, следует порыться в интернете, поискать программы, поспрашивать отца или вон того же Кота. Вспомнишь которого, как он и появится.

Паренек чертыхнулся, когда услышал команду спускаться. Специально выждал еще минут десять, поглядывая в окно. Решение отца он не собирался оспаривать, но внутренняя гордость не позволяла просто принять приказ. В конце концов, разочарованный тем, что так никто и не появился, парень спустился вниз, аккуратно неся винтовку в правой руке. В душе желание повоевать боролось со здравым смыслом. Плохо, что он не смог показать сегодня отцу, насколько хорошо умеет выполнять приказы и насколько серьезен в бою. Хорошо, что нападения не было вообще. Сэкономлены силы, не потрачены патроны, не погибли и не ранены защитники дома.

Син с хмурым видом вошел на кухню, где творилась какая-то суета. Кто-то что-то говорил, все ходили и что-то хотели. Только вот паренек замер на пороге, неотрывно глядя на Гунмао. Тот сидел без рубашки, был каким-то странным, словно много выпил, и весь в крови. При всей той жизни, что уготовил ему отец, Син впервые так близко видел кровь. Такое море крови, которая притягивала взгляд, завораживала и поблескивала под лампами. И мальчишка глядел, не в силах отвести взгляд и найти отца, чтобы доложить тому, что дежурство прошло тихо. Пахло спиртным и чем-то странным, металлическим. Син сглотнул и вдруг осознал, что стоит, привалившись к стене. А ноги чуть заметно подрагивают.

Ху вытер руки бумажным полотенцем, затем обернулся на курящего Гунмао. Он понял, что парень вырубился в машине или даже раньше, иначе купил бы сигареты по дороге или, что вероятнее, послал бы за ними того же Чжоу, благо в веселом районе, да и по дороге сюда, было достаточно круглосуточных заведений. Цирилла сама взялась протирать пинцет, потом объявился с дежурства Син. Он честно весь день отсидел на чердаке с винтовкой, а сейчас от вида крови парню поплохело.

- Жэнь, отнеси винтовку. Чжоу, там в аптечке нашатырь был, дай Сину понюхать. Леди Грей, спасибо за помощь. Я вам советую пока отвернуться, - Ху забрал из рук Цириллы пинцет, затем посмотрел на Кота с видом опытного живодера. – Кот потом покуришь.

Он взял из рук Гунмао сигарету и положил её на край пепельницы, затем внимательно осмотрел рану. Пуля зашла достаточно глубоко, но остановилась, уткнувшись в кость. Видимо, была уже на излете. Виски Кот уже выпил, другого обезболивающего в походных условиях не предполагалось. Лунтао не стал просить Сина выйти, ему много предстоит видеть в своей жизни, пусть привыкает к виду крови.

- Не дергайся только, - Ху положил руку на плечо Гунмао, уверенно удерживая его от возможных рывков.

Он с предельно сосредоточенным видом нащупал пинцетом металл, затем быстро вытащил пулю, которую положил на стол, налил на бинт спирт и закрыл рану, крепко придавив повязку, чтобы остановить вновь полившуюся кровь. Все это было проделано без дрожи в руках, зато Кота он держал так, чтобы пресечь любые его попытки вырваться от боли.

- Все, расслабься, - лунтао чуть улыбнулся. – Ты у нас герой сегодня. Леди Грей, вам партзадание на завтра загнать его к Эскулапу. Кто-нибудь, принесите мокрые полотенца.

Цирилла все повторяла свои слова, плохо реагируя на окружающих и слыша только командующего Ху. Но, вопреки советам, не отвернулась, а лишь села с другой стороны от Кота, мягко и ненавязчиво положив одну руку ему ладонь и чуть переплетя пальцы, а другой взяла за подбородок, заставив на нее посмотреть. Губы шевелились, молча произнося одну фразу за другой, а потом почему-то сменившись бессвязными фразами, которые она с настойчивостью душевнобольного говорила Гунмао, стараясь так отвлечь его от действий Чжу. Слова, которые она сейчас не могла произнести вслух, но которые считала необходимым сказать только ему: Я люблю тебя, слышишь? Я рядом, все закончилось. А завтра будет новый день, и все будет так, как тебе захочется. Ты победил. Я люблю тебя. Ты главное смотри мне в глаза и не отворачивайся. И все будет...Все будет.

А потом тяжелый металлический стук, заставивший ее чуть вздрогнуть и скосить глаза на стол. В проеме темнело новое пятно, Цири с удивлением заметила мальчика, вероятно, это и есть Син. До нее дошло, что он все видел - это море крови, этот ужас - не для двенадцатилетнего мальчика. Цирилле запоздало захотелось, чтобы всего этого не было. Чтобы он ничего не видел. Чтобы этого дня никогда не было. Хвала небесам, что все закончилось. Цирилла никогда не верила в Бога, но сегодня неосознанно потянулась к чему-то нерушимому, черпая силы в этих молитвах, которые в спокойной ситуации никогда бы не вспомнила. Девушка вновь посмотрела на Кота, разом забывая обо всем, что ее окружало.

- Пройдя долиной смертной тени, не убоюсь зла, потому что Ты со мной, - прошептала она на путунхуа на ухо Коту, не зная, слышит он ее или нет, и не думая о том, что вокруг куча народу. Плевать, на все наплевать, кроме того, что он жив, и он рядом. От осознания, что все кончилось, дрожали колени, хотя она и сидела. Дрожь вскоре обхватила все тело, девушка закусила губу, чтобы не разрыдаться. Не хватало сейчас еще распуститься, как слабой девчонке. В конце концов, раз сейчас Кот ранен, должен же кто-то из них оставаться мужиком.

Все эти приготовления нервировали достаточно сильно, чтобы желание отключиться прямо здесь сошло на нет. Кота подстрелили далеко не в первый раз, и не всегда он сразу попадал в клинику, где были хотя бы обезболивающие. Только вот лунтао с пинцетом выглядел особо угрожающе, ему с таким видом языков пытать надо, а не первую помощь оказывать. Когда тяжелая рука босса оказалась у него на плече, Гунмао вздрогнул уже заранее, но рядом оказалась Цирилла. Её присутствие не успокаивало, но заставляло пытаться держать себя в руках.

Когда пинцет оказался в ране, Гунмао все же рванулся и взвыл, крепко сжав руку девушки. Есть такой предел, за которым боль чувствуется не «ай, больно», и даже «笔养的 как больно», а просто такой тик пробегает по всему телу примерно до сердца, потом понемногу начинает отпускать. Все же босс – человек жестокий и безжалостный, хоть сейчас реально помогал. От повязки со спиртом Кот уже скорее зарычал, затем шумно вздохнул и с грустью посмотрел на пустой стакан. После этого он услышал, что Цирилла что-то сказала, но не понял её слов, не понял даже того, что она говорила на китайском, но заметил, что она вся трясется.

Прибежал Чжоу с мокрым полотенцем и без команды стал стирать следы крови, чтобы можно было нормально наложить повязку. Из-за любого резкого движения боль усиливалась, но была куда более терпимой, чем с пулей в теле. Гунмао задумчиво посмотрел на Цириллу.

- Кошка, не бойся, все позади, - негромко сказал он, даже попытавшись улыбнуться. – Чжоу, чем грязно меня домогаться, лучше бы налил выпить, - объявил он уже громче.

Син захлопал глазами и начал судорожно, со всхлипами, вдыхать в себя воздух, открывая при этом рот. Рука изо всех сил сжималась на винтовке, которую он не выпускал даже сейчас. Парнишка убеждал себя отвернуться, но что-то постоянно возвращало его взгляд к крови. А возле раненого уже шаманил отец, действуя быстро и четко. Син закусил губу, услышав про нашатырь. Хотел было возмутиться, гордо выкрикнув, что ему и так хорошо, но вдруг понял, что чувствует собственный язык очень плохо. Тот словно разбух во рту и очень плохо слушался.

Когда Гунмао зарычал, Син неосознанно двинул головой назад. Это Чжоу сунул ему под нос противно воняющую вату. Ударившись о стену, мальчишка с такой ненавистью глянул на мужчину, что тот поспешил убраться. Вообще голова не особо кружилась. Скорее это было какое-то довольно легкое состояние, когда тело кажется ватным и чуточку не своим. И при этом же довольно сложно дышать и воспринимать реальность. Син поднял непослушную руку и рванул ворот рубашки, боясь задохнуться. Мелькнула краткая мысль, что еще утром она была ему в пору, а сейчас душила.

Парень и сам не знал, сколько он так продержался, балансируя на грани сознания и обморока. И уже хотелось опять нюхнуть противного нашатыря, да стыдно просить. Син моргал и моргал, стараясь разглядеть, что происходит в комнате. В себя он начал приходить после того, как услышал голос отца. Экзекуция явно закончилась. Мальчишка тихо проскулил и прикрыл глаза. До табуретки бы он уже не дошел, слишком тряслись ноги. Поэтому он просто съехал спиной по стене и старался глубоко дышать. Это очень трудно, когда в нос рвется запах спиртного, а во рту осаживается привкус металла. Словно он сам пил эту кровь. Противно. Син прикрыл глаза.

Кот даже не отключился, в отличие от сползавшего по стенке Сина. Леди Грей была, кажется, на грани истерики, а Чжоу и вернувшийся Жэнь метались как тараканы от внезапно включенной лампы. Только лунтао оставался внешне спокоен, потому что истерить ему не положено по статусу. Он крепко перевязал рану Кота, когда Чжоу стер кровь, несмотря на обвинения в домогательствах, затем выбросил грязные бинты, вату и вытащенную пулю в ведро, убрал аптечку, протер стол и вымыл руки.

- Жэнь, достань тарелки и палочки, - сказал Лунтао, ставя на стол разогретый ужин: рис с креветками и свинину в фруктовом соусе.

Он достал ещё одну бутылку виски и несколько стаканов в дополнение к тем, что уже были на столе. Ху сейчас не храбрился и не играл отсутствием боязни крови, он настолько привык её видеть, что у него не возникало и мысли как-то соотнести вытягивание пули из Гунмао на глазах у изумленной общественностью с дальнейшей необходимостью кормить эту общественность на этой же кухне ужином.

- Мао, сегодня отдыхай, завтра днем поедешь к Эскулапу. И не храбрись, если воспалится, будет хуже, - строго сказал лунтао. – Вечером в восемь я всех соберу в Ванцзы, ты подъезжай пораньше, часов в семь, решим кое-что насчет людей. А там покажешься братьям и можешь ехать болеть дома. Послезавтра ночью похороны.

Ху разлил во все стаканы виски, в один из них плеснул буквально несколько капель, предназначавшихся мелкому.

- Все за стол, Син, ты тоже. Молодец, с дежурством справился.

Лунтао сел за стол на обычное место напротив двери и стал дожидаться остальных: Сина и сорок девятых, потому как Кот вряд ли бы встал со своего места, он сейчас разве что пить способен, а леди Грей уже сидела возле него.