Цирк, да и только

Частые перелеты выматывали почище двух маленьких детей, так что Шири попросила Яна о небольшой передышке в Пекине. И на будущее попросила его останавливаться в отеле на пару дней, чтобы успеть хоть как-то акклиматизироваться. В противном случае девушка сама видела, что становится более капризной, и тогда в монастыре на руках Лю рыдали не только дети, но и она сама. Периодически при этом поколачивая оставшуюся посуду. Для разрядки, не более.

Второй день в Пекине. Маленькое счастье, когда усталость от перелета уже прошла, а ехать дальше еще не надо. Вставала Шири рано, однако сейчас решила дать слабину и нежилась в кровати. Ян уже удрал по каким-то делам, не иначе как перепутав мирный Пекин с боевым Линь Ян Шо, где постоянно шли занятия, тренировки и дежурства. Девушка сладко потянулась, жмуря от удовольствия глаза. Провела рукой по волосам, пытаясь привести в относительный порядок прическу. Сонно посмотрела на убранство спальни, на свои вещи и тяжко вздохнула. Куда бы не делся муж, скоро он обязательно вернется, так что пора вставать.

В ванной девушка приняла душ и накинула на себя легкий халатик. Торопиться некуда, планов на сегодня у них не было, так почему бы не порадовать собственного мужа собой. Да и потешить свое самолюбие, наслаждаясь его взглядами. Шири вымыла голову и промокнула волосы полотенцем. Вышла в гостиную, по дороге аккуратно расчесывая мокрые прядки, с которых маленькими капельками бежала вода. Англичанка никогда не ходила с тюрбаном на голове. Ей нравилось, как вода касается ее кожи, гладит ее и ласкает. Она как будто проникала внутрь, в самую глубину души, успокаивая и очищая ее. Нет, Шири никогда не отказалась бы от такого маленького счастья. Девушка села в кресло, подобрала под себя ноги и включила телевизор. Выбрала какой-то музыкальный канал и сделала звук потише, чтобы мелодия касалась лишь самого края сознания. Закрыла глаза и, продолжая водить щеткой по волосам, принялась мурлыкать в такт музыке.

Отношение Яна к Пекину в последние годы сильно менялось. Сначала он его ненавидел за воспоминания о его же собственных поступках, и боялся, потому что здесь оставались невидимые цепи, приковывавшие его к делам триады даже тогда, когда он оставался на Тибете. Потом Пекин стал просто городом, в котором время от времени возникает необходимость бывать проездом. Как только опасности остались позади, и здесь к нему относились практически как к брату самого лунтао, он мог делать в городе все что угодно, но ничего не хотелось. А сейчас, раз уж им с Шири предстояло провести здесь пару дней, он захотел показать ей этот город другим. Таким, каким он его видел до того, как стал Джокером.

Именно поэтому Ян с самого утра уехал из гостиницы, чтобы организовать их с Шири сегодняшнюю прогулку. Она заслужила того, чтобы мириться не только с теми из его воспоминаний, которые он сам бы с радостью забыл. Лю поднялся в номер и открыл дверь своим ключом. Он услышал, что в комнате негромко играет музыка, затем увидел Шири, сидевшую в кресле. Какое-то время он ничего не говорил, просто любуясь ей. Они уже много лет жили вместе, и за эти годы, к сожалению, было не так много таких моментов, когда можно просто радоваться этой семейной жизни с человеком, которого чувствуешь так глубоко, как будто каждый твой нерв пропитан его сущностью. Как два потока Воды, которые, однажды смешавшись, вовек не смогут стать прежними друг без друга. Быть может, все эти испытания нужны были лишь для того, чтобы можно было сегодня смотреть на Шири, ценя возможность просто радоваться этой возможности, без всяких «но», без оглядок на то, что ещё нужно решать. Ян подошел к девушке со спины и провел руками по её плечам, касаясь влажных волос.

- Ты сегодня особенно красивая, - сказал он, улыбнувшись. – А я хочу отвезти тебя в одно особенное место, если у тебя нет других планов.

Музыка убаюкивала. Ритмичные и легкие взмахи расчески усыпляли. Шири скорее почувствовала, чем услышала, что в номер зашел Ян, но не стала открывать глаза. Сейчас это было выше ее сил. Сегодня день лени и любви к себе. Девушка только чуть громче мурлыкнула, ощутив руки мужа на своих плечах. Улыбнулась, наклоняя голову то вправо, то влево, давая возможность сильным пальцам сделать подобие массажа.

- Доброе утро, любовь моя. - Только сейчас она приоткрыла глаза и посмотрела на Яна из под полуопущенных ресниц. Слизнула капельку воды, которая нагло проложила дорожку по виску и стекла по скуле к самому рту. Тихое состояние абсолюта. Не выразить словами, что сейчас она ощущала. Нельзя считать эти минуты счастьем. Это было именно что-то абсолютное. Звуки ласкают слух, вода ласкает душу, руки мужа ласкают тело. А его взгляд источает любовь. И не хочется думать, говорить и даже шевелиться. Пусть все скажут глаза. Пусть мир подождет, пока они насладятся этими мгновениями.

Спустя столетия Шири улыбнулась и коснулась пальцами кисти Яна. Пробежалась подушечками по его руке, даря маленькую ласку. Чуть выгнулась в спине, показывая, что очень довольна. И только после этого заговорила с легкой ленцой в голосе.

- Конечно у меня были планы... Знаешь, вечеринка, парочка голых мужчин, которые танцуют для меня, коктейли, все дела... - Девушка рассмеялась. - Но раз ты ты предлагаешь мне прогулку, то я, пожалуй, соглашусь. Ты же понимаешь, голые мужчины и подождать могут...

Она легко поднялась из кресла и тряхнула головой, позволяя волосам рассыпаться по спине и плечам. Хитро посмотрела на мужа и направилась в спальню, не особо обращая внимания на то, что халатик слегка задрался, обнажая левое бедро. Уже в дверях она обернулась и пробормотала.

- Ян, а что мне надеть? Сапоги и каску или вечернее платье? Куда ты меня повезешь?

- Голые мужчины не всегда могут подождать, - усмехнулся Ян, убирая руки с плеч девушки. – Но я рад, что ради меня ты готова ими пожертвовать.

Он проводил девушку взглядом, особенно внимательно глядя на открывшееся его взору бедро. Завораживает. И в какой-то момент Ян даже поймал себя на мысли, что поездку можно немного отложить, но тогда они рискуют задержаться в номере на целый день.

- Надень то, в чем тебе удобно. Не нужно ни каски, ни вечерних платьев, - ответил Ян чуть позже, чем Шири могла ожидать его ответа.

Сам он был одет в джинсы и рубашку, рукава которой были засучены по локоть, потому что сегодня на улице было жарко. В Пекине женщины в это время, как, впрочем, и в любое другое, обычно одевались не интересно. На их фоне Шири выделялась не только европейской внешностью, но и тем, что умела быть красивой в любое время, а не только по особым случаям. Это, в сочетании с особой статью, должно быть являвшейся следом её знатного происхождения, создавали образ, подобающей богине, а не обычной женщине. И Ян гордился тем, что она была его женой.

Шири сильно изменилась со времени их знакомства, тогда в ней была заметна какая-то подростковая угловатость, сейчас она сама научилась себя ценить, и потому часто вот так вот заигрывала, зная, какое впечатление производит на него. И при этом она по-прежнему оставалась собой в том, за что Ян особенно сильно её ценил: она смогла проломить своей верой его представление о себе. И в этом был парадокс, потому что те перемены, что произошли за это время с ним самим, были не менее значительными, чем с ней.

Задумчиво посмотрев на костюм Яна, Шири подошла к шкафу, куда развесила и разложила некоторые свои вещи. Муж часто посмеивался над тем, что даже на пару дней путешествий она собирала целый гардероб. Девушка мысленно усмехнулась. Как будто это не он, а кто-то другой в результате гордится тем, как прекрасно она выглядит. И да, теперь она понимала, что не является замарашкой в дорогом платье, и ее внешностью действительно можно гордиться.

Несколько секунд англичанка изучала вещи, раздумывая о том, стоит ли опять шиковать и ловить восхищенные взгляды супруга, или же следует надеть то, что удобно. В результате она выбрала золотую середину, достав белые льняные брюки с заниженной талией, и такого же цвета майку на тонких лямках. Шири потопталась на месте, смущенно зыркнув на Яна, и все же решила надеть бюстгальтер. А то они могут не дойти до двери, уже проходили такое. Девушка переоделась, даже не став закрывать двери в комнату. Порой в ней словно поселялся маленький чертик, толкающий ее на такие вот непотребства. Ее муж очень успешно прикидывался святым, так почему бы не устроить ему очередной урок искушения?

На ноги Шири надела балетки бежевого цвета и взяла небольшую сумочку им в тон. Еще раз крутанулась перед зеркалом. изучая собственную внешность. Волосы почти просохли, так что можно не убирать их в хвост. День теплый, так что не простудится, если даже досыхать они будут на ветру. Пара взмахов кисточкой туши, и глаза стали более выразительными. Больше она ничего не собиралась сегодня делать с собственным лицом. Утренних процедур хватило, чтобы сделать кожу более нежной и шелковистой, убрать следы усталости под глазами и освежить цвет лица. И достаточно, пусть Ян видит ее, а не ее косметику.

- Ты еще не успел соскучиться? - Шири еще раз поправила волосы и вышла из спальни. - Расскажи, куда мы собрались?

Она издевалась. Ян мог бы с гордостью сказать «моя школа», если бы это все сейчас не было направлено против него. Сейчас было особенно сложно остаться при своей идее ехать в старый цирк, потому что их светлость очень красиво переодевалась, и за этим процессом Лю наблюдал, даже не пытаясь отворачиваться от этого спектакля, который, как он без ложной скромности считал, разыгрывался именно для него. Когда Шири вышла из спальни, Ян очень внимательно посмотрел в её глаза, чтобы хоть как-то ответить на брошенный ему вызов.

- Не успел, потому что все равно тебя видел, - ответил Лю. – Мы поедем в одно место на окраине города, которое я очень хочу тебе показать.

Он подошел к девушке и поправил на её плече лямочку, следя взглядом за своими пальцами. Шири выглядела прекрасно, как всегда. При этом её одежда так подчеркивала её фигуру, что Лю невольно почувствовал укол ревности, что это все сможет видеть не только он, но ничего об этом не сказал.

- Поехали? – спросил он, вновь посмотрев в глаза Шири и чуть улыбнувшись.

Сейчас было уже просто любопытно, потому что Ян решил, что едут они в любом случае, все самое интересное за это утро он уже увидел и не передумал.

Вот всегда с ним так. Борьба характеров, война стихий и бой звериных сущностей. И только Шири подумала, что выиграла раунд, как Ян тут же наносил ответный удар. Причем по самому слабому месту, так, чтобы побольнее было. В переносном, конечно же, смысле. Сладкая острая волна иголочками прошла вдоль позвоночника, когда он взглянул в глаза девушке. Столько лет, а это остается неизменным. И как бы не трясло от подобных выходок, их бы Шири ни за что бы не променяла на что-то другое. Это была их тайна, только ее и Яна.

- Место? А, хорошо... - Древние инстинкты боролись с человеческой сущностью. Которая пока проигрывала, и потому голос немного дрожал, зрачки вытягивались, а по телу прошла дрожь, когда ко взгляду этот гад добавил легкое прикосновение. Всего одно. Нарочито небрежное, естественное. Такие довольно часто можно увидеть на улице, когда мужчина игриво поправляет бретельки на одежде женщины. И почему после этого женщины могут ходить? У Шири откровенно подкашивались ноги и очень хотелось присесть. Или еще лучше прилечь. Она даже с какой-то тоской посмотрела в сторону спальни, когда смогла отвести глаза от Яна. Столько лет, а это неизменно.

- Милый, а ты, кстати, помнишь, какое у нас событие? - Девушка чуть повела головой, стараясь восстановить дыхание и придти в себя. Как же это интересно, каждый раз ожидать его мести, слушать удары собственного сердца и думать, что случится на этот раз. Ограничится он красноречивым взглядом, от которого хотелось упасть и растаять, или же решит, что слишком долго терпел ее выходки. Англичанка поморгала, улыбнулась любимому гаду и хлопнула его по заднице. - Пойдем, а то скоро я откажусь от прогулки. И поверь, не в пользу каких-то неизвестных мне голых мужчин. А ради совершенно конкретного, хоть и не менее голого близкого мне человека.

Шири провела кончиками пальцев по скуле Яна, коснулась его нижней губы, а потом, словно одумавшись, быстро пошла к входной двери, оставляя на месте растерянного мужа. Ну, ей очень хотелось верить, что растерянного.

Ян уже был уверен в своей победе. Он заметил, как смутилась Шири, и какие взгляды он бросает в сторону спальни, но в тот момент, когда он должен был первым решительно направиться к выходу из номера, она задала вопрос, вогнавший Лю в ступор. Сегодня была не годовщина их свадьбы, не день рожденья Лин или Юншэна и не день рожденья Шири. Обычно маги Воды отличаются очень хорошей памятью, но в чем-то Ян оставался обычным мужчиной, который не так хорошо помнил те даты, которые его супруга могла бы считать важными. Один-ноль, она сейчас выиграла. Ян догнал девушку у дверей и обнял её за талию.

- А какой сегодня день? – спросил он, после чего слегка коснулся губами уха Шири.

В их совместной жизни было очень много испытаний, многие из которых происходили как раз летом, и о годовщине какого из них их светлость сейчас думала, Лю пока не мог догадаться. У него самого тех дней, которые можно было бы отмечать как новые дни рожденья, было штук пять. У Шири один, но тогда в Фучжоу цвели жасмины, то есть годовщина должна была бы быть чуть раньше.

Заранее ища себе оправдание, Ян думал о том, что на Тибете время вообще воспринимается по-своему, когда обычно не помнишь, какое сейчас число или день недели, потому что не привязан к календарю. При этом сейчас он уже понял, что он в любом случае не прав, что не знает ответа на вопрос Шири, и не без любопытства ждал её ответа, перебирая в памяти множество самых разных вариантов.

Даже странно, что обычно все драмы в их жизни разыгрывались именно летом, начиная с того, как его выследили люди Цзин Вана пять лет назад. Стоп, а какое тогда было число?

Шири позволила себе долгую театральную паузу. Сейчас ее выдержке мог бы позавидовать любой актер, если бы не одно но. Девушка попросту потеряла дар речи, когда почувствовала легкое прикосновение к своему уху и услышала прозвучавший затем вопрос. Ее рука скользнула по талии мужа, и англичанка прижалась к нему. Все же вариант остаться в номере нравился ей сейчас гораздо больше прогулки. Единственное, что удерживало ее от отказа гулять, было любопытство. Если уж Ян решил не говорить, в какое-такое место он ее повезет, то будет какой-то большой сюрприз. Так что ради этого стоило сжать зубы и потерпеть выходки этого гада. А потом отомстить… Лишь после того, как дыхание опять успокоилось, она заговорила.

- Сегодня ровно пять лет с момента, когда ты впервые признался мне в любви. – Прозвучало как-то пафосно и глупо. Шири улыбнулась и совершенно невинным взглядом посмотрела на Яна. Их первая поездка в Пекин пришлась на самые теплые летние деньки. И с того момента она всегда вспоминала жуткие приключения, как только наступала жара. В принципе, все это лето можно было бы называть юбилейным. Пять лет с момента зачатия дочки. Пять лет с практически смертельного ранения. Пять лет звериной сущности Шири. Тогда события неслись бурным потоком, норовя поглотить под собой двух людей, волею случая оказавшихся вместе. Их чудом не смело, чудом не утопило и не разбило о подводные камни. Весь путь они прошли вместе, держась за души друг друга, как другие держатся за руки. Это было страшное лето. И это было чудное лето. И прошло уже целых пять лет.

- И посмотри на результаты. Лин и Юншэн. На мой взгляд, это прекрасное дополнение твоим словам. – Шири чмокнула растерянного мужа в нос и пошла к лифту.

Даже удивительно, что Шири так точно запомнила эту дату. Ян не мог с точностью сказать, когда они были в Пекине, потому что несколько дней, проведенных в столице, тогда слились в один вечный круг авичи, а она помнила. Он признался ей в любви после того, как понял, что его жизни уже не грозит опасность. Ту ночь он помнил довольно смутно, о многом скорее догадывался, чем мог вспомнить наверняка, но это все, разумеется, не было оправданием для такой забывчивости.

- Это, в первую очередь, пятилетняя годовщина с того дня, как ты спасла мне жизнь, - сказал Ян, обнимая Шири за талию. – Сейчас я люблю тебя даже больше, чем тогда.

Они спустились на лифте на первый этаж отеля, затем вышли из гостиницы, где их уже дожидалось такси. Лю не стал на сегодня договариваться с кем-то из водителей Тигра, он не хотел, чтобы об этой поездке говорили в триаде. В Пекине все равно приходилось чувствовать себя под конвоем, потому что лунтао по старой памяти ему никогда до конца не доверял. У них была прямая договоренность о том, что Ян не трогает Пекин, а Пекин не трогает Яна, и все дела решаются через Ху или с его прямого согласия, с этим Лю не собирался спорить, но устроить жене прогулку по городу хотел без бдительного участия сорок девятых. В последнее время состав бойцов сильно обновился, и время от времени ему на глаза попадались такие ребята, на тему которых Коту хотелось высказать немало язвительных замечаний. Но сейчас об этом думать не хотелось. Ян открыл дверцу машины перед Шири, затем сам сел возле неё на заднее сиденье и назвал адрес. Таксист кивнул, и они выехали с территории отеля.

- А ты уверена, что годовщина именно сегодня? Там ночь была, я сказал до полуночи или после? – спросил он, хитро улыбнувшись.

Вот ведь дотошный. Шири улыбнулась и села в такси. А вот после вопросов она внимательно посмотрела в глаза мужчине. Он явно пытался сбить ее с толку, и будь это менее значимая дата, возможно, ему это и удалось бы.

- Ян, я уверена. Ты мне это сказал после полуночи. – Она опустила глаза и вложила свою руку в руку мужа. Переплела свои пальцы с его, и прижалась лбом к его плечу. И тихонько добавила. – Я все дни помню. Особенно те, когда я ждала тебя.

И в календаре отмечала. И каждый вечер, перед сном, мысленно повторяла события дня, планируя, как преподнести их Яну, когда тот вернется. Ведь должен же он узнать, когда она узнала про свою беременность. Кто с ней тогда был, как и когда помогали. Были и сложные дни, когда Шири, представляя мужчину, захлебывалась от слез и шептала в подушку жалобные слова в надежде, что скоро скажет их тому единственному, кто сможет развеять ее грусть и тоску. И многое из того, что случилось с ней тогда, девушка потом действительно донесла до мужчины во время их прогулок. Далеко не все, но очень многое. И после этого он думает, что она не запомнит такие значимые даты?

- А потом ты выздоровел и пошел к своему бывшему боссу. А затем я тебя подстригла. Я все помню. – Шири поерзала, устраиваясь поудобнее под боком мужа. Счастливо засопела, как маленький ребенок, который сидит под крылом у родителей. Вот и еще один счастливый миг в сегодняшнем дне. После проблем с сердцем Яна, девушка научилась ценить не только счастливые дни и часы, а даже такие вот мгновения. Ведь их могло бы и не быть, случись тогда беда. А сегодня и сейчас у нее они есть, и она их никогда не забудет. И дарит их Ян. Англичанка потерлась носом о щеку мужчины и прошептала. – И скажу я тебе, без усов, бороды и длинных волос ты стал просто умопомрачительным. А без джубы я даже боюсь тебя в люди выпускать, вдруг уведут. Я люблю тебя.

Ян был и так уверен, что те дни Шири помнила во всех подробностях. Как и те, что отмечала потом в календаре, дожидаясь его в Линь Ян Шо. За эти пять лет многое успело измениться, изменились и они сами. Их светлость не упустила возможность вспомнить о том, что прежде он часто носил джубу, но она просто никогда толком не путешествовала по Тибету, особенно северным регионам, где в европейской приличной одежде делать нечего. Но теперь он – муж графини, нужно соответствовать.

- Я тоже помню. И дни, которые мы провели в Пекине, и те восемьдесят два дня, которые ты отмечала в календаре, - на этих словах Лю чуть заметно нахмурился. Всегда неприятно вспоминать то, где ты был виноват, а сейчас, пять лет спустя, эта тема вновь начинала всплывать в их отношениях.

Они застряли в одной из пробок в центре города, где, как обычно, дорожное движение было похоже на первозданный хаос, в котором смешались рикши, пешеходы, велосипедисты и автомобили. Водитель старался вести себя прилично, даже пару раз включал поворотники, что случалось с местными таксистами очень редко. Более того, он ехал молча, лишая их светлость возможности расширить свое знание путунхуа местным цветастым фольклором.

- И что ты тогда во мне нашла? – с наигранным недоумением спросил Ян, обнимая Шири и удобнее устраиваясь на сиденье.

Сейчас он старался выглядеть беззаботно, чтобы отогнать неприятные мысли. Они не раз говорили о том, что прошлое должно остаться в прошлом, а их отношения, начинавшиеся так неправильно, в итоге привели к созданию прочной семьи, в которой росло двое детей.

Шири с повышенным вниманием рассматривала машины и дома вокруг. Это помогало отвлекаться от мрачных мыслей и давало некоторые секунды отсрочки. Уж очень девушке не нравилась тема, на которую она же сама и перевела разговор. Правильно говорят, что блондинками рождаются, ими же становятся и ими же остаются. И ничем это не перебить. Столько раз они обсуждали эту тему, и столько же раз кляли себя за то, что вообще подняли ее. А англичанка была уверена, что кляли они оба, ведь Яну тоже было больно от всего произошедшего.

- Дай подумать. – Ее гениальный муж обладал темными волосами, и потому не стал зацикливаться на проблемах, а поднял более приятную обоим тему. Шири перевела взгляд на мужчину и с повышенным интересом оглядела его. Действительно, оглядываясь назад, сложно сказать, что именно привлекло ее. А если учесть, что еще минуту назад она выдала, что в джубе и небритый Ян был не таким привлекательным, то да, знатную она себе могилку выкопала. Дважды за пару минут доказать свою причастность к светлым волосам, это постараться надо!

- Конечно же, глаза. – Рука скользнула к колену мужчины. Пальцы игриво двинулись вверх по ноге, а сама девушка опустила взгляд и принялась рассматривать собственную шаловливую ручку. Словно и не сама хулиганила. Изредка она бросала робкие взгляды по сторонам, как будто стесняясь своей выходки. Однако потом, неожиданно замерев, Шири убрала руку и подняла глаза на мужа. – Ты умеешь очень убедительно смотреть. И тогда уже не важно, в чем ты одет и какая у тебя прическа. Я не понимаю, как ты умудрился к моменту нашего знакомства быть в одиночестве. С твоими то талантами…

Ян проследил взглядом за рукой Шири, скользнувшей вверх по его колену. Намного приятнее, когда она заигрывает, а не поднимает сложные темы.

- Может, я в тот момент всерьез собирался быть монахом? – спросил Лю, обернувшись на супругу. – Только представь себе, я стал бы настоящим монахом, все время только тренировался бы и молился, изредка отвлекаясь на каллиграфию и философские беседы, - мечтательно сказал Ян, проводя кончиками пальцев по шее Шири. – Сбрил бы волосы, носил бы даже не джубу, а монашеские одежды, - он задумчиво нахмурил брови, затем усмехнулся.

Не отвечать же честно, что из всех обитателей монастыря на тот момент их светлость оказалась первой женщиной, которая показалась ему привлекательной, и в то же время не была настроена по отношению к нему агрессивно? До того момента, как она сама позволила ему почувствовать её эмоции, о любви речи не шло. Ян на тот момент хорошо умел не привязываться, и любые собственные эмоции ловко скрывал за сарказмом. Он до сих пор не понимал, почему Шири тогда терпела все его язвительные комментарии.

Они все же выехали из большой пробки, и дальше движение стало чуть более свободным. Таксист показательно не обращал внимания на пассажиров, и Яна это вполне устраивало.

- Но я благодарен тебе, что в итоге отказался от этой заманчивой перспективы, - Лю самодовольно улыбнулся.