Осенний полдень

С самого утра прошел дождь, размочивший красноватую пыль, что покрывала горные склоны. До зимней засухи ещё было довольно много времени, и погода к полудню становилась довольно жаркой. Яна она вполне устраивала, когда не нужно было ходить за мокрыми травами, а сегодня этой участи удалось избежать – в монастыре ожидался новый ученик, которого поручили старшему мастеру. Лю ничего ещё не знал о новичке, кроме самого факта, что он вот-вот появится на дороге.

Ян вышел из ворот, как ни странно, минут на десять раньше, чем было велено настоятелем – дисциплина никогда не была сильной стороной старшего мастера, лишь изредка случались исключения, как сегодня.

На дороге пока никого не было. Ян прислонился спиной к воротам и скрестил руки на груди. Он думал о том, сколько времени сейчас будет занято тренировками, когда Шири с детьми ненадолго отправилась на родину, а у него было несколько дней, свободных от дел в компании тестя. Наверняка настоятель так решил не без вмешательства Шэн Бо, которая слишком рьяно следила, когда он увиливал от дел в монастыре. Возможно, это удастся не оставить безнаказанным.

Этим утром Като прибыл в Лхасу. Сначала был недолгий перелет из Японии по фальшивому паспорту, затем аэропорт, заполненный китайцами, и, наконец, номер в гостинице, в котором наёмник переоделся в привычные тёмно-зелёные одежды, положил в дорожную сумку оружие, и уехал в деревню, прямиком из которой шел извилистый путь в горы. Именно там, на тропинке, Като экипировался и отправился на север от населенного пункта, прямиком к главным воротам монастыря, где его должен был ожидать сифу.

Начать всё же стоило с того, что ученичество в Линь Ян Шо изначально было лишь прикрытием. На самом деле наёмника интересовал лишь Лю - человек, которого так долго искала гильдия. Мастер монастыря, некогда сбежавший от своего хозяина. Бывший артист цирка, от которого остался лишь оборванный кусок фотографии, который убийца сейчас держал в кармане.

Спустя некоторое время Томикури заметил алые ворота, украшенные китайскими символами, и фигуру стройного азиата, который был изображен на том самом снимке. Чтож, оставалось только выбрать момент.

Так японец пошёл по направлению к учителю, нарочито изобразив этакого простачка, жаждящего учиться. Като приблизился к воротам, откинул капюшон и, встав в паре метров от сифу, отвесил принятый поклон, выражая почтение к азиату, чьё лицо не выражало сейчас никаких эмоций.

- Томикури Като, прибыл из Японии, - убийца отвесил ещё один краткий поклон, - Прошу прощения за опоздание, самолёт задержали из за дождя. А вы, должно быть Лю сэнсэй, который станет моим мм.. куратором.

Наемник замер, слегка опустив глаза, старательно пытаясь сдержать ухмылку, вызванную всей нелепостью ситуации. Лететь сюда только для того, чтобы убить вот этого человека, который стоит на расстоянии двух шагов. Слишком лёгкая задача, но, чем чёрт не шутит.

А пока Като лишь стоял, и ожидал ответа от сифу.

Ученик появился точно в то время, о котором говорил настоятель. Японец, какая прелесть. Ян умел сдерживать проявления расизма, свойственного любому китайцу в отношении жибень гуйцзы, но в новичке было что-то, что настораживало. Лю пока не мог понять, в чем дело, это такое интуитивное недоверие, которое возникает при первом взгляде на человека, от которого могут последовать неприятности. Но это все пока стоит оставить при себе, ограничиваясь рамками чуть прохладной вежливости, не выражающей ровным счетом ничего.

- Можешь называть меня просто сифу, - Ян чуть кивнул в ответ на приветствие Като. – Добро пожаловать в Линь Ян Шо. Ты приехал учиться?

Японец по возрасту не очень подходил на роль ученика, но настоятель почему-то решил назначить ему куратора. С другой стороны, за взрослым человеком нужно меньше следить, обитателей не ловят после отбоя или с сигаретами, что существенно облегчало участь таких ленивых наставников как старший мастер Лю.

- Пойдем, я покажу тебе монастырь, - сказал Ян, первым заходя в ворота, за которыми открывалась главная площадь.

На каменных плитах было восемь священных символов и две эмблемы монастыря, справа находился большой колокол, объявлявший начало и окончание дня, а дальше – Храм Будды. Ян осмотрелся в надежде найти какого-нибудь духа, который провел бы экскурсию за него, но таковых поблизости не оказалось.

- Да сифу, конечно я приехал учиться. - выпалил Томикури в след развернувшемуся учителю, а затем, пытаясь держать удобное для удара расстояние, прошёл сквозь ворота.

Сейчас в голове наёмника крутилось лишь осознание того, что жертва вот так просто стоит спиной к хищнику. Обычно Като был расчетлив и хладнокровен в своих действиях, но теперь, когда цель была так близка.. это состояние невозможно было описать. Кровь буквально вскипела; каждый мускул, каждая жилка в теле убийцы пришли в напряжение. Адреналин, и безудержное желание убить. Ведь если ещё немного помедлить, они отправятся на экскурсию, где наёмнику совершенно точно помешает какой нибудь ученик, а сейчас, пока вокруг было так безлюдно.. нужно действовать.

Левая рука Като незаметно скользнула к поясу. Убийца аккуратно вытянул из кожанного крепления кунай, держа обратным хватом так, что указательный палец проходил в кольцо. Это был аккуратный инструмент смерти из черного сплава металлов, длина которого была немногим больше тридцати сантиметров, а рукоять, в отличии от остальных трёх, была обтянута плотной тряпицой тёмно-красного цвета. На одной из граней был выгравирован иероглиф 神, читающийся как бог. Теперь наёмник слегка отвернул кольцо против часовой стрелки и, не убирая палец из кольца, бросил кунаи по направлению к месту между лопаток сифу. Кунай отделился от кольца, из полой рукояти начала распутываться тонкая стальная цепочка соединяющая инструмент с рукой убийцы.

По плану Като, кунай должен был пробить позвоночник сэнсея, обрекая того на смерть, а затем, благодаря цепочке вернуться к убийце, который тут же скрылся бы в направлении деревни.

Итак, бросок, свист разрезаемого воздуха, предвкушение; но внезапно на лице наёмника выступила гримаса, нечто среднее между тихим ужасом и диким удивлением. Произошло то, что никак не входило в планы Томикури.

Несколько шагов в сторону площади, затем до дрожи знакомое ощущение смертельной опасности, которое ни с чем невозможно перепутать, подсказка, не раз спасавшая жизнь. Дальше тело реагирует само, до того, как просыпается разум. Ян резко прыгнул вперед, уходя на страховку, в результате чего смертоносное оружие прошло мимо цели, просвистев над спиной старшего мастера. Лю поднялся на ноги и обернулся, заняв среднюю стойку, чтобы при необходимости отразить новую атаку. Он не имел права нападать без необходимости, а ни настоятель, ни Шэн не сочли бы атаку ученика серьезной опасностью, ради которой можно было поступиться правилами обители. Сейчас приходилось уступать правилам в ущерб личным желаниям.

- И что это было? – спросил Лю, недобро прищурившись.

Занятно, кунаи были одним из его любимых видов оружия, а японец владел ими, вероятно, недурно, раз затеял такое нападение. Опуская нюансы исторических реалий, Ян все равно снова убеждался в том, что жибень гуйцзы верить нельзя.

Вслед за первым ощущением опасности, прошедшей мимо, возникли более сложные мысли: с каких пор в Линь Ян Шо могут оказываться те, кто нападает на местных жителей? Что за кривые дороги нарисовало Провидение, и чем присутствие японца будет грозить Шири, Лин, Юншэну и всем остальным, кто считает себя в безопасности в стенах монастыря?

Ужасная гримаса, исказившая лицо японца, теперь сменилась выражением злости. Звериный оскал, нахмуренные брови, взгляд полный ненависти и отчаяния. Похоже, одним ударом дело не закончится. Но как, как этот азиат почувствовал?! Ментальная магия? Да что угодно, ясно было одно - придётся сражаться.

Томикури не любил открытого боя, так как действовал всегда из тени, словно невидимка. Обычно всё дело заканчивалось одним - двумя бросками, но сейчас.. сейчас наёмнику достаточно доступно дали понять, что возможно, добыча сильнее охотника. Ветер немного усилился, вокруг по-прежнему небыло никого и ничего лишнего.

- Ничего особенного, - убийца надёрнул капюшон, скрывающий глаза, и занял нижнюю стойку, - ты просто должен умереть, Линь Ян, умереть.

С этими словами Като дёрнул кольцо на себя, позволяя кунаю просвистеть с левой стороны от себя, натянув цепь, а затем молниеносно направил оружие в сторону сенсэя, в пару шагов сокращая дистанцию до цели. Кунай описал этакую дугу в воздухе, и снова, направленный японцем, полетел в лицо Яну. Параллельно с этим движением рукой и рывком вперёд, наёмник вытянул правой рукой второй кунай. Этот отличался от первого тем, что тряпица, натянутая на рукоять, была тёмно-зеленой, а гравировка на грани оружия представляла собой иероглиф 影, читающийся "кагэ", то есть - тень. Като держал его теперь стандартным обратным хватом, отведя руку назад.

Расстояние между двумя азиатами неумолимо сократилось, и, кунай на цепи теперь имел все шансы угодить в лицо Лю сэнсэю, знавшему среднюю стойку.

- Ацуй! - выкрикнул убийца на японском, в момент, когда смертоносное оружие преодолело уже половину пути.

Теперь оставалось только надеяться.

Из всего, что последовало дальше, Яна смутило лишь упоминание его реальной фамилии, которую не знал практически никто. С тех пор, как он оказался в Пекине в возрасте четырнадцати лет он был Лю Яном, и даже после примирения с родителями не вернул прежнего имени. Японец продолжал атаковать. Подвижно, будто кобра, Лю увернулся от первого куная, второй отбил ребром ладони и перехватил цепь, рванув Като на себя. Эта игра уже не казалась забавной.

- Не ты один так считаешь, - сказал Ян, выбирая момент теперь уже для атаки. – Но у тебя шансов умереть сегодня чуть больше.

Удивительно, что у этой сцены не было свидетелей. Либо прорицатели в монастыре спали, либо настолько верили в его способности, что не считали нужным вмешиваться, но Яна это устраивало: он не хотел объясняться с коллегами, почему участвовал в драке на центральной площади монастыря. Он должен был разобраться сам, потому что если кто и желал его смерти, эти люди были из его далекого прошлого, не имевшего отношения к делам старшего мастера монастыря.

Лю встретился взглядом с противником и сосредоточился на волнах ментальной энергии, окрашенной в ярко-синий цвет лобной чакры. Эта энергия холодная и тяжелая, она пробирает до спинного мозга, лишая воли, останавливая, подчиняя. Она была опаснее любого оружия, если применялась для смертоносной атаки. У японца не было ментального щита, его разум был открыт для нападения, и одного сильного удара было бы достаточно, чтобы надолго превратить его в овощ. Яна останавливало лишь то, что теперь ему нужна была информация от Като: если пришел один, будут и другие. Он не стал атаковать, ограничившись внушением. Остановись и замри, – ментальная энергия приобретала форму приказа, который должен был парализовать волю нападавшего. Любая попытка сопротивления закончится головной болью, если Като не владеет ментальной магией, шансов противостоять у него попросту нет.

В тот момент, когда сифу перехватил цепь, наёмник не стал её отпускать, продолжив атаки, а наоборот поддался инерции, надеясь оказаться настолько близко к азиату, чтобы буквально вогнать лежавший в правой руке кунай в область его солнечного сплетения, распоров жизненно важные органы. Убийца даже успел зблаговременно сменить хават с обратного на прямой. Рывок, мгновение, готовность вонзить оружие в плоть, взгляд в глаза, и.. что-то невероятное, невидимое, будто ударило по затылку, выбив из головы все мысли, будто опустошив душу японца.

Попытка пробить живот Яна провалилась, вызвав сильнейшую боль. Хотелось просто стоять, будто каменный, просто стать марионеткой в руках мага. Като никак не ожидал того, что ему поручат сразить человека, владеющего ментальным искусством.. ведь это означало просто бросить одного из лучших своих воинов на смерть, словно ребёнка в спать тигра.

- Как... ты... - даже слова давались наёмнику с трудом, - нандэ.. почему они... - кунай выпал из руки, - что ты сделал со мной?! - Като выпалил из последних сил несколько слов, и просто обмяк.

Теперь в голове была пустота. Что он здесь делает? Зачем ему вообще гильдия со всеми её заданиями? Зачем он нёс смерть на своём пути всем неугодным. Почему бы просто не перестать убивать?

Томикури просто стоял без движения, не в силах больше сражаться.

Японец, как того и следовало ожидать, не смог противиться ментальной энергии, прочно вцепившейся в его сознание. Ян чуть заметно ухмыльнулся, заметив эту реакцию: приятно чувствовать себя победителем, несмотря на то, что вопросов сейчас возникло больше, чем ответов. Синяя энергия плавно отпустила сознание Като, но Ян продолжал смотреть в глаза японца, чтобы при необходимости атаковать снова.

- Нападешь еще раз – последствия будут хуже, - предупредил старший мастер.

Теперь нужно было решать, что делать с этим Като. Былой опыт охотно подсказывал, что хороший убийца, пришедший по твою душу, признаков жизни после встречи с тобой не подает. Но сейчас они находились в Линь Ян Шо, убийство здесь для Яна было недопустимо. Но и отпустить японца, дожидаясь новой атаки, он не мог, потому что ставил под угрозу не только свою безопасность.

- Ты понимаешь, что я не могу позволить тебе уйти, - сказал Ян, продолжая смотреть на Като. – Пойдем решать, что делать с тобой дальше.

Он отыграл достаточное преимущество, чтобы даже повернуться спиной к японцу, но сейчас он замер, дожидаясь ответа. Парень мог быть наемником любой из семей якудза или любого из японских кланов, Ян был не силен в отличительных знаках жибень гуйцзы. У Тигра недавно был конфликт с оябуном Окинавы, но вряд ли это как-то могло задеть Лю: конфликт исчерпан, а лично он участвовал в делах пекинской триады только как лекарь, да и знали об этом полтора человека, умевших держать язык за зубами.

- Да кто ты, чёрт подери, такой?!

Наёмник резким движением поднял выпавший из руки кунай и выпрямился, оставшись на месте.

- Ты же, блин, понимаешь, что на этот раз, повернувшись спиной, ты открываешься для удара, - Като дернул на себя стальную цепочку, которая снова направила кунай за спину, описывать очередную смертоносную дугу, только теперь, замысловатым движением поймал оружие и вставил в крепление на левой стороне пояса. - но так же ты понимаешь, что я не попытаюсь убивать тебя сейчас.

Наёмник поднял руку с кольцом, и медленно опустил, позволив цепочке скользнуть в полую рукоятку, и, наконец, закрепил на кунае кольцо, дождавшись легкого щелчка, означающего то, что цепочка не выпадет сама по себе. Он знал, если вернуться в Японию ни с чем, его вероятнее всего убьют, как это делали с войнами, привалившими важные задания. А если останется в Лхасе.. что ж, в самом городе его найдут, и сделают своё дело другие старшие воины, не бегать же вечно. А что если.. если набиться к Лю в ученики?

Томикури закрепил на поясе второй кунай, откинул капюшон и скрестил руки на груди.

- Какие гарантии, что пойдя с тобой, я не попаду в западню? М? И как ты, Ян Лю, объяснишь всё что произошло настоятелю? - убийца опустил глаза, - и я не сдвинусь с места пока ты не скажешь что сделал со мной! Ты ведь маг да? Много ещё магов в монастыре? Я требую чертовых объяснений.

В голове у Като сейчас был просто водоворот событий, вопросов были сотни, ответов хотелось больше всего на свете. И самое главное, что в его душе сейчас теплился лучик надежды. Надежды на то, что маг станет для Томикури куратором, приютив в монастыре, и передав те знания, которые имел сам. К тому же, пути назад уже небыло.

Ян терпеливо дождался, пока японец выскажет все, что хотел высказать. Он не будет атаковать, для этого нужно быть круглым идиотом. А круглые идиоты на такие задания попадают редко. Это, кстати говоря, внушало некий оптимизм в плане возможной конструктивности дальнейшей беседы.

- Высказался? – Лю снова усмехнулся. – Тебя прислали меня убить, а ты спрашиваешь, кто я такой? Настоятелю, кстати, ты будешь объяснять, с чего вдруг кунаями бросаешься в мастеров монастыря. И, как ты выразился, чертовы объяснения сначала хочу услышать я, - его тон стал немного строже, но все еще оставался привычно-ироничным – по Яну вообще было непросто сказать, когда он говорит серьезно.

Но ситуация была любопытной. Наемника прислали в Линь Ян Шо, не потрудившись объяснить ему, что тут видимо-невидимо магов, а клиент – один из самых опытных. Чем, интересно, этот Като кому-то не угодил? Или любой японец по своей натуре является камикадзе?

- Като, твой вопрос о магии кажется мне нелогичным. Ты пришел, чтобы меня убить, с чего вдруг я буду объяснять тебе, каким образом я могу тебе в этом помешать? – чуть удивленно спросил Ян.

Наёмник немного смутился, ведь Ян был прав. С какой стати мастер монастыря кинется объяснять все детали своих способностей, да к тому же не простому японцу, а японцу, который попытался лишить сего мастера жизни. Причём, если бы не ментальная магия, кто знает, были ли внутренности Яна сейчас на своём месте, или лежали на орашённой кровью дорожке. Единственным способом понять, что происходит, был обмен информацией.

Конечно, японец безусловно видел людей из гильдии, которые, к примеру, могли видеть обрывки будущего, или сдвинуть с места стакан, не прикасаясь к нему. Но чтобы вот так запросто нанести ментальный удар.. неет извольте, таких мастеров в Японии небыло.

- Я предлагаю компромисс. - Надо же, на китайском это слово звучало весьма причудливо, - Я расскажу тебе чьей воле ты не угоден, а ты, в свою очередь, объяснишь мне что ты сделал со мной в тот момент.

Странное предложение, не правда ли? Но Томикури сейчас уже не хотел иметь ничего общего с гильдией, а потому мог выдать пару секретов. Взамен он хотел лишь понять, что помогло Лю в тот момент, и много ли таких вот "мастеров" в Линь Ян Шо. К тому же если уж умереть, то в сражении с магами, возможно даже защищая монастырь, но уж никак не от рук бывших братьев по оружию. Итак, единственной возможностью выжить сейчас было ученичество. Точнее, обитание в монастыре, под видом этакого вставшего на путь постижения Дзен.
И самой важной задачей японец считал научиться сражаться с магами, для того чтобы потом, когда они придут по его душу, суметь защитить себя. К тому же это было неплохой возможностью обрести себя, и найти дом, родной дом в стенах монастыря.

Если бы Ян не был собой, он бы подивился тому, как легко японец отрекается от своих работодателей, но не так просто его ловили Гонконг и Пекин одновременно, а Ю Линь и Фэйфэй наперебой рассказывали доблестным стражам порядка о его сомнительных заслугах перед отечеством. Человеку свойственно спасать свою шкуру, и не Яну упрекать в этом других. В конечном счете, преданность окупается меньше, чем способность адаптироваться к изменившимся условиям жизни. Японец не мог выполнить полученное задание, если он вернется живым, это лишь навлечет на него подозрения, которые могут стоить ему жизни. При таких обстоятельствах худший враг может стать лучшим союзником.

- Идет, - Лю кивнул. – Только этот разговор я предлагаю продолжить не здесь.

Если до этого момента на площади не было случайных свидетелей, это можно было считать лишь чудом, серьезные разговоры лучше вести наедине. Ян повел Като вправо от площади к ручью, за которым находились жилые корпуса, а дальше – дома семей. Шири с детьми были в Англии, многих соседей сейчас тоже не было в монастыре, разве что белогривый цербер, но она в это время обычно на тренировках.

- Я не буду задаваться вопросом, почему ты так легко отрекаешься от тех, кто тебя нанял, мне достаточно знать, кто и почему меня ищет. И что им уже известно обо мне. Я ведь не ошибусь, сказав, что теперь у нас с тобой одни и те же враги? – спросил Ян, когда они подходили к небольшому домику, стоявшему среди вишневых деревьев.

- Не ошибешься. - Странно было видеть свою гильдию врагами, тем более для того, кто находился в том окружении всю свою жизнь, - Сейчас мне не следует пренебрегать такими союзниками, как маги монастыря. Безусловно, я расскажу тебе о своём прошлом, но остальные должны видеть во мне лишь очередного подопечного под шефством старшего мастера, который прибыл издалека чтоб постигнуть истинный светлый путь.

Похоже, наёмник был уже достаточно близко к цели. Проходя по территории монастыря, он внимательно рассматривал каждую деталь. Причудливой формы сооружения, приятный запах фруктов, уютная обстановка.. всё прямо таки располагало к себе. Като шел за новоявленным союзником, держа почтительную дистанцию. Сейчас оставалось лишь набиться к Лю в ученики, и всё встало бы на свои места.
- При всех я буду обращаться к тебе настолько вежливо, насколько это возможно, - Като старался поддерживать разговор, - Но наедине, если не против, буду менее почтителен.

Так два бывших врага подошли к дому, которому вёл Лю, и остановились перед входом.