Синяки, холод, и прочие неприятности.

Что может быть лучше воскресного утра? Никто не будит тебя своими криками, никуда не надо спешить, можно просто расслабиться, полежать до обеда в своей постели, что расположена за ширмой, на циновке, помечтать о чём нибудь совершенно отвлечённом... да, утро в воскресение - это прекрасный отрезок времени. Но только не сегодняшнее утро, когда нужно было рано встать, размять мышцы, подготовиться к тренировке, которую Като обещал Ульяне. Ещё два дня назад он раздобыл в монастыре деревянное подобие меча, называемое боккен, и примерно определил, чему будет учить девушку - обороне от всякого рода рубящих ударов. В свою очередь Ульяна, которой, видимо, понравилось "прогуливаться" со своим новым знакомым к воде, обещала показать пару приёмов с контролем стихии. Так, Като поднялся к шести часам утра, умылся, удовлетворил свои естественные потребности, и, после непродолжительной пробежки, обежав жилые корпуса учеников, вернулся в свою комнату. Там он одел свой плащ, закрепил под ним пояс с кунаями, предварительно проверив их состояние, и направился на завтрак.

Перекусив, юноша вышел из столовой, захватил из корпуса боккен, и направился к небольшому живописному пруду, где часто проходили тренировки с Яном, и теперь, с недавнего времени, начались "прогулки" с Подольской. На пруду было тихо, не было ни учеников, тренирующихся со своими сифу, не обитателей, созерцающих воду, выкуривая сигаретку. Довольно таки тёплая, для приближающейся зимы, погода тоже располагала к тому, чтобы потренироваться. Другими словами - день был идеален. Като положил боккен на берегу, и присел около воды, откинув полы плаща. Приближалось назначенное время, и вот - вот уже должна была прийти Ульяна.

Уля даже в воскресенье до всеобщего подъема бегала по тренировочной площадке. Она думала о предстоящей тренировке с Като. Больше всего девушку волновало, что она ему может рассказать о воде. О родной стихии Подольская могла долго рассказывать, но были ли эти знания академическими? Вряд ли. Скорее это было то, как она понимает стихию, ее личные переживания, опыт…
«Он надеется, что я дам ему знания? Зря, наверное.. Скорее, я могу помочь ему вместе пройти путь познания, я ведь не мастер…» - Подольская была полна сомнений по поводу своих способностей преподавателя.
Закончив утреннюю пробежку, поотжимавшись и сделав растяжку, Ульяна приняла душ, оделась, взяла две циновки, теплую куртку и пошла к пруду.
Като уже сидел у воды, рядом лежало какое-то оружие из дерева.
«Наверное, это и есть этот боккен..» - подумала блондинка.

-Привет, - поздоровалась Уля с японцем, - Готов? Как прошли твои тренировки с мастером?
Они не виделись с тех самых выходных, с первой их «прогулки» и Подольской было очень интересно, чего же достиг Като.

Когда девушка подошла к пруду, держа подмышкой две циновки, а в руке нечто похожее на тёплую европейскую одежду, и поздоровалась, Като поднялся с земли, поздоровался, и известил о том, что тренировки с Яном приносят успехи. Затем неспешно подошел к месту, где лежал боккен, скинул плащ, поднял деревянный меч, и приблизился к девушке. Она сегодня, как ни странно, не опоздала, что подобает девушке, а пришла даже немногим раньше оговоренного времени. До обеда им предстояло не только практиковать контроль над Водой, но и немного "потанцевать" с кунаями. Именно для этого юноша и взял с собой необходимый инвентарь, но вот зачем Ульяне всё то, что она с собой принесла, было немного не понятно.

- Милая курточка. - Произнес японец, слегка улыбнувшись. - Смотри, это - боккен, имитация катаны, с которой здесь, как ни странно, некоторый учатся обращаться; я позаимствовал его на тренировочной площадке, заверив что не сломаю, так что придется делать всё аккуратно, не подвергая ни меч, ни тебя излишней опасности. Хотя опасность для твоих рук всё же будет. - Като достал из за пояса уже знакомый его "ученице" тридцати сантиметровый кунай, перехватил его так, что рукоять была направлена к девушке, а ладонь лежала на рабочей части, и протянул Ульяне. - Сегодня я, как и обещал, на практике покажу тебе, что может сделать человек, умеющий обращаться с этими ножиками, сделать с врагом, владеющим таким вот длинным клинком. Бери кунай, клади свои вещицы куда нибудь, в безопасное место, и приступим.

Он был серьезен, не шутил, почти не улыбался.
«Это и к лучшему…» - подумала Подольская, кладя свои вещи. Уля ожидала, что он ей подробно расскажет про тренировку, поделится впечатлениями, она бы точно так сделала. Но юноша был немногословен и сразу перешел к оружию. Подольская внимательно посмотрела на деревянную имитацию катаны.
«В опасности не только мои бедные ручки, но и все другие части тела тоже» - подумала блондинка, вспоминая достаточно болезненные ощущения в пальце после последней их тренировки. Пришлось тогда искать Вику и туманно объяснять, что упала, пока девушка лечила палец.

Ульяна взяла кунай у Като и приготовилась слушать, что же сегодня попросит сделать ее этот японец.

-Может, повторим то, что в прошлый раз ты мне показывал? – робко спросила блондинка. -А то мне не с кем было отработать этот прием.

- Повторить? Хорошо, мы повторим. - С этими словами убийца перехватил боккен в левую руку, резко завел его за спину, одновременно с этим вынимая из за спины маленький десяти сантиметровый кунай, и намного быстрее чем в прошлый раз, на тренировке у родника, сделал шаг правой ногой навстречу девушке. Кунай японца был взят прямым хватом, накрывающим короткую рукоять и кольцо. Он развернул стопы перпендикулярно Ульяне и с приличной скоростью послал руку с оружием в живот блондинке, которая стояла сейчас в высокой стойке, поэтому от неё не требовалось даже выпрямлять колени, достатояно было сделать крутящее движение бедрами, и, пропустив руку "учителя" мимо живота, пререхватить её, продолжив приём. Конечно, Като надеялся на то, что девушка хоть мало-мальски сориентируется в ситуации, но, в случае чего, непременно спрятал бы кунай в ладони, совершив при этом не менее болезненный тычок пальцем в тело Ульяны, дабы на практике показать, чего стоит скорость реакции. Конечно, убийца не бил в полную силу, или хотя бы с достаточной для убийства быстротой, но и замедлять удар он не собирался. Ведь зачем толкать высокопарные речи, в которых Като явно не был мастером, если можно пару раз ушибить бедную девочку, чтобы дать ей понять всё, что хотел сказать. Итак, укол проследовал незамедлительно после просьбы Ульяны повторить приём, и убийца сейчас надеялся увидеть хоть что-то достойное, чему он учил её у родника, но теперь в её исполнении.

Единственное, что успела сделать Ульяна, это развернуть тело и отскочить в сторону. Рука Като с кунаем прошла совсем близко от тела девушки. Блондинка сердито посмотрела на Томикури.

-Эй, я не успела! А где команда «начали»? Это ж тренировка! – она была рассержена на то, что не отреагировала как ей показывал раньше Като.
Уля всю неделю повторяла удар в шею и блокировку удара из нижней стойки. А теперь так стыдно, что просто прошляпила движение.
«Он увеличил темп, не предупредил, я, конечно, понимаю, что в бою меня никто предупреждать не будет… но это ж только вторая тренировка» - утешала себя Подольская.

Все еще сердясь на себя и весь белый свет, она встала в нижнюю стойку и посмотрела на японца.

-Знаю, что тормозила, в другой раз будет лучше,- с какой-то непонятной уверенностью и вызовом высказалась блондинка.

Уход от удара был явно не таким, какой ожидал увидеть Като. Он понимал, конечно, что девушка ещё не достаточно ловка в рукопашном бою, а через тренировки в рукопашном бою, используя оружие... лишь смешав эти два вида боя, могло бы получиться что-то стоящее. Более того, японец не был уверен даже в том, что Девушка понимает, что могла бы сейчас вместо того чтоб говорить, нанести ответный удар, но этого не последовало. Не та реакция, которую стоило проявить в этот момент, вот Ульяна занимает показанную стойку, сгибает колени, и произносит что-то насчёт "будет лучше", но убийца уже не слушал её, у него в голове затаилась новая идея, идея удара, отличного от того, к которому готовилась блондинка. Она стояла в правосторонней стойке, рука с оружием немного согнута в локте, вынесена вперёд, всё точно так, как показывал Томикури на прошлой тренировке. Убийца сделал ещё шаг навстречу девушке, но вместо изученного приёма с уколом в шею, вынес из за спины боккен, держа его примерно по середине деревянного клинка, и с круговым движением левой ногой против часовой стрелки, развернулся вокруг своей оси, пронося боккен над головой Ули, заставив тем самым её присесть ещё ниже. Ещё секунда, взгляд в удивлённые глаза девушки, мгновение на обдумывание следующего шага, и вот в, казалось, напуганную девушку, а точнее в область её нежной шеи, уже направляется правая рука с маленьким кунаем. В голове у Като пролетели ещё пара мыслей, он немного снизил темп движения, для того, чтобы в случае опасности, не нанести своей "ученице" излишних повреждений, и продолжил укол. Этот приём они тренировали и тогда, у родника, но очень медленно, теперь же, через неделю, всё было намного быстрее, но Ульяна просто не могла не отразить этот укол, если действительно отрабатывала нужные движения, когда находилась одна.

То, что творилось дальше, воспринималось сознанием Ульяны покадрово, раз – кадр и деревянный меч несется прямо в голову, заставляя присесть, два – и вот уже знакомое движение руки с кунаем к ее горлу. Шумело в ушах от адреналина, Уля слышала только свое дыхание да сердцебиение. Като ускорил темп, но девушке казалось, что он по-настоящему напал на нее, что если она сейчас ничего не сделает, то прольется кровь, от этого коленки задрожали и вспотели ладошки. И в эти доли секунды Подольская успела подумать, готова ли она ко всему этому. Блондинка всегда была нежной, тихой послушной девочкой, никаких драк, никакой агрессии, а тут оружие, бой… нужно ли ей это? А дальше думать было некогда, тело сработало как надо. Колени выпрямились, вдох, поворот, чуть назад, рука противника, выдох, потянуть на себя. Резко правая рука пошла вперед. «Мне это нужно, мне дает это уверенность, я могу стать бесстрашной, и не буду больше трусить» - пролетела мысль.

Правая рука девушки начала выпрямляться по направлению в живот нападающего, движения были четкими и слаженными, казалось, что она проделывала этот приём всю неделю, каждый день; Правая рука убийцы оказалась захваченной за запястие, в левой боккен, казалось, что движение оружием Ульяны было достаточно быстрым, чтобы пробить пару рёбер, зацепив какой нибудь орган. Шаг вправо, одновременный вынос левой руки, сжимающей деревянный меч, из за спины - кунай девушки по инерции проходит под левой рукой убийцы; боккен опускается вниз, и вот уже правая рука блондинки зажата между торсом и локтевым сгибом японца. Резкое движение вперёд, Като прижался к Уле, мгновение, и его грудь встречает на пути нечто довольно упругое; ещё секунда, взгляд глаза в глаза, осознание всей нелепости положения, резкий выдох, отшаг назад, правая рука Като с кручением вырывается из, пока ещё, слабого захвата девушки, уходит ему за спину. На протяжении всего действа, длившегося всего несколько секунд, в голове бывшего наёмника звучала мысль: "Если она и хочет чему-то научиться, пусть учится этому на практике, ведь если в человека постоянно кидать камни, то он, рано или поздно, научится уворачиваться, а пока она инстинктивно не поймет, что нужно делать, никакие слова ей не помогут, и никакая теория не научит, а раз уж я обещал боккен, то..." - рука с деревянным мечом заносится вверх и со сгибом коленей обрушивается вниз, целя Ульяне в плечо. Возможно, Като сделал это движение слишком резко, ведь он бил почти в полную силу, но шанс увернуться у блондинки, хоть и маленький, но был.

Но удар не произошел, даже понарошку, Улина рука оказалась зажатой, а сама девушка стоит прижавшись к Като. Целая гамма эмоций отразилась в глазах блондинки, сначала удивление, что ей не удалось ударить японца, потом смущение от той ситуации, от его близости, от того, что почувствовала его дыхание так близко, а потом раздражение, потому что …. Ну потому что, потому что его зеленые глаза были магнитами. Но затем все поменялось кардинальным образом. Като вывернул запястье, а потом он замахнулся.
«Похоже, он решил тренировать меня по-другому, чтоб я сама реагировала, но как…ААААА» - вот что мелькнула в мозгу Подольской. Она каким-то чудом угадала, и выставила правую руку с кунаем навстречу несущемуся со всей дури боккену. Удар, и воздух вырвался с каким-то свистом из легких, от боли в руке даже в глазах потемнело. Подольская откатилась в сторону, и вскочила на ноги. Она шумно вдыхала и выдыхала.
«Ах , так… ну мы еще посмотрим.» - Ульяна от злости просто подпрыгивала. Потом, покрепче зажав кунай, она ринулась навстречу врагу.

- Тебе нужно больше концентрироваться, - Говорил убийца Ульяне, пока она несколько секунд приходила в себя после удара. - Искусство защищаться с таким маленьким оружием, не есть агрессия. - Но девушка уже убежала на говорившего, с яростью в глазах.

Конечно, ту боль, что причинил ей удар деревянного меча по внешней стороне руки, нельзя было сравнить с болью, которую бывший наёмник испытывал на тренировках, где вместо боккена использовали длинных металлический прут, рассекающий руки до костей на раз-два, так что уворачиваться там как-то само по себе выходило. Сейчас же от удара, на руке Ули останется лишь небольшая припухлость с бордовым синяком. Ну, раз уж потренироваться, похоже сегодня и впрямь получится, то сдерживать себя стоит лишь в быстроте, и силе удара, ведь в обратном случае, ничего кроме переломанных костей, блондинка от этого занятия не получила. Она бежала сейчас на Като, совершенно забыв о защите, просто рванулась вперёд, сжимая оружие прямым хватом, чем японец не мог не воспользоваться. Он просто сделал шаг назад, перехватывая боккен за рукоять, девушка не остановилась, ещё один широкий шаг назад левой ногой, и почти мгновенный вынос руки с мечом к горлу девушки. Она не могла бы ушибить себя сейчас, даже если бы нарвалась на имитацию лезвия, потому, что Като предусмотрительно делал шаги назад, давая ей возможность для смены направления, или чего-то подобного, но меч он всё таки надеялся поднести слишком близко к шее Ульяны, дабы остудить её пыл, и показать, что концентрация важнее ярости, особенно когда дело касается чего-то смертоносного. Например куная из чёрного металла, сжатого в руке европейки, который был заточен острее бритвы.

Знаете, как это бывает, когда прорвет плотину. Вот так сейчас произошло с Ульяной.
Что-то в ней сломалось, то что заставляло ее быть тихой и боязливой или осторожной. Теперь внутри поднялась волна, которая снесла все эти оградительные сооружения. Какая-то непонятная смелость, уверенность прорывались в ее взгляде.
Подольская бежала к Като в твердой уверенностью, что сейчас она сделает ему больно, сейчас она удивит его, но чуть было не наткнулась на боккен. Злость не прошла, она перешла какую-то спонтанную грань и стала более осмысленной. Блондинка захотела спровоцировать японца, если не удается ударить физически, всегда можно ударить психологически. Она подошла и прижалась шеей к деревянному мечу, которым отгораживался от Ули японец.

-А что, знакомая ситуация? Ты ж убивал и не раз? Наверное и женщин? Нравилось? – с какой-то истеричной ноткой спросила Подольская.

Что-то внутри ей кричало, что она поступает нечестно, что делает ему намного больнее, потому что его глаза расширились от услышанного.

В голове убийцы промелькнули тысячи вариантов дальнейшего развития событий, но один вопрос не давал покоя: откуда девчонка знала о прошлом, покрытом тайной? Возможно ли, что она ляпнула это наугад, или подслушала один из разговоров с Яном, а может она вообще шпионила за ним с самого начала его путешествия? Это было сейчас невозможно узнать, ведь девушка стояла сейчас положив подбородочек на край деревянного меча, и смотрела злыми глазами на обидчика, поставившего ей синяк на руке. Её руки были опущены, ноги приставлены друг к другу, в теле ни малейшего напряжения, ни одним мускулом. Только сейчас Като вдруг понял, какая она хрупкая, хоть и отжималась больше двадцати раз, хоть и бегала по несколько километров почти каждый день, и даже сейчас, когда она, сжимая в руках кунай, бросилась в яростную атаку, состроив из себя грозную воительницу, она была лишь слабой девушкой, с белоснежной, чистой кожей, выразительными глазами, и красивыми губами, которые сейчас, однако были поджаты о злости. Что он мог ответить ей? Наверное, рассказывать сейчас о том, что он в недалёком прошлом являлся одним из лучших воинов японской гильдии наёмных убийц, носивших название Коросу'но хэби, было бы глупым, и совершенно не своевременным, поэтому, попытавшись скрыть удивление на лице, Като выдавил еле заметную, натянутую улыбку, и попытался немного сгладить обстановку, дабы не навлечь на себя чрезмерное подозрение блондинки. Он одним быстрым движением убрал руку с боккеном от её шеи, и произнес:

- Да, убивал, много раз, дома, в компьютерных играх. - С этими словами, убийца, преодолевая боль утрат, и воспоминания о жертвах своих кунаев, один из которых, кстати Ульяна сейчас сжимала в ладони, сделал пол шага назад левой ногой, - А ещё там умели защищаться вот от этого! - Голос Като уже не был спокойным, он почти выкрикнул эти слова, а затем поворотом против часовой стрелки, немного присел, и будто лопастью вертолёта, попытался боккеном ударить по коленному сгибу правой ноги девушки.

Уля смотрела в его глаза и ждала взрыва. Но Като был закален и от таких ударов. Его легкая улыбка заставила Ульяну испытать все горести стыда.
«Ну почему я не могу скрывать свои эмоции так же как он» - в отчаянье подумала Подольская, - «Но он явно не ожидал от меня такого поступка.»
Като убрал деревяшку от шеи блондинки и был вроде бы абсолютно спокойным. Уля уже почти собралась спросить, как же пойдет дальше тренировка, как Като повысил голос, крутанулся почти в сидячем положении. И как в замедленной съемке Подольская снова увидела несущейся к ее ноге деревянный меч.
«Да, черт возьми, он точно решил покалечить меня» - лихорадочно подумала блондинка. Дальше Уля действовала доверившись своим инстинктам, также как она поступала прибегая к магии. Она резко отступила, так что боккен просвистел а миллиметре от колена, Като по инерции еще поворачивался, а Подольская прыгнула ему почти на спину, стремясь одной рукой, захватить шею, а второй – ударить куда придется. В суматохе всех этих прыжков и нападений Подольская выронила кунай, что было неплохо, потому что в такой неразберихе, можно было и самой напороться на эту небезопасную железяку.