Досужие сплетни

В телефоне Юна оказалось много полезной информации, у Тигра теперь были контакты всех, с кем тот связывался, сливая информацию о поставках. И пока выходило, что помимо него из группы Чжоу никто не был замешан в предательстве.

Лунтао вместе с Котом поехали в Ванцзы, чтобы обсудить произошедшее. Поставка прошла, в целом, успешно: товар был доставлен на склад, крота пристрелили, Чжоу доказал свою лояльность и незнание немецких пистолетов. Могло быть значительно хуже.

- Кысь, нужно будет завтра всех предупредить, чтобы молчали о том, как эта Сантана фокусы с огнем показывала, - сказал Ху, закуривая.

Обо всем остальном пусть рассказывают, лишним не будет. Сначала ты работаешь на имидж, потом имидж работает на тебя. Лунтао никогда не возражал, если кто-то из его людей рассказывал сплетни о том, как строго он строит бойцов. История с Чжоу станет своеобразной притчей, примером, как правильно воспринимать приказы Тигра. Если бы там не было сорок девятых, весь этот цирк был бы ни к чему.

- Да, босс, - Кот кивнул.

Он налил себе виски и выпил примерно половину стакана. Когда они с лунтао разговаривали наедине, правила этикета становились намного мягче. Их отношения сложно было назвать дружбой, разные ступени в иерархии продолжали хорошо чувствоваться, но Гунмао мог быть уверен, что если с кем Ху может говорить почти как с равным, то только с ним. Ещё Син, но тот пока только учится.

- Спасибо, что Чжоу отделался легким испугом, - все же сказал фу шан шу. – Он предан семье.

Кот не сомневался в том, что Чжоу верен Тигру и скорее бросится под пули, чем предаст. Он не очень понимал смысл этой показательной проверки на вшивость для четыреста двадцать шестого, но порой мотивы лунтао были настолько неочевидными, что попытки их понять не приводили ни к чему. Главное, что тот сохранил Чжоу жизнь. В конце концов, поставку отбили, а крота нашли, пусть и после строгого предупреждения.

- Я знаю, что он предан семье, - лунтао фыркнул. – Нервный только.

Проверка сегодня была не для Чжоу, а для его людей. Странно, что фу шан шу этого не понимал. Ху чувствовал, что та же Сантана могла на него броситься, чтобы вступиться за своего начальника, в то же время он убедился, что Сяован может вести себя адекватно, когда этого требует ситуация. Четыреста двадцать шестой начинал наконец-то завоевывать авторитет среди своих подчиненных, это не могло не радовать. Долгое время Чжоу оставался водителем Кота с трехзначным номером, ему нужно было расти, чтобы отвечать за ответственный участок работы, на который его назначили.

- Там ещё эту Сантану ранили. Если у Чжоу останутся нервы, ему будет трудно работать в таком режиме, - сказал Ху.

Он сделал пару глотков виски. Лунтао был уверен, что четыреста двадцать шестой поедет в клинику либо с обоими ранеными, либо с девицей. У Чжоу только начиналась серьезная работа в должности четыреста двадцать шестого, когда он начинал понимать ответственность за своих людей. Здесь не может быть страха, нерешительности, сомнений или недостаточной уверенности в себе. Только тогда братья будут его слушать по его собственным приказам, а не потому, что так велел кто-то из авторитетов.

Кот заметил только то, что ранен Гуаньжун, на рану Сантаны он внимания не обратил. Сказать об этом означало нарваться на порцию язвительных замечаний от лунтао, который по своим способностям мог бы усилить разведку любой страны.

- Он справится, - сказал Гунмао. – Сегодня перенервничал, завтра будет лучше готов.

Он закурил. Никто не рождается трехзначным номером триады. Кот помнил, как трудно было завоевывать авторитет после первых назначений, когда нужно любым способом доказать, что в этой стае вожак – ты. До того, как он мог рассчитывать на преданность своих людей настолько, чтобы в одночасье перейти на сторону Ху, кинув Шанхай, он потратил много нервов и сил и пролил немало крови, чтобы братья считали его своим вожаком. Чжоу был спокойнее и мягче, но он был упрямее. И он вел себя значительно правильнее, выслуживаясь своими достижениями, поэтому был тем, кто закрыл собой фу шан шу, а не тем, из-за кого Цзин Ван убил Мэй. Он справится, Кот говорил абсолютно искренне.

Чжоу был его протеже, но Гунмао старался его поддерживать не только из-за личного дела чести, но и потому, что такие люди как этот четыреста двадцать шестой нужны семье. Таких ребят, которым он доверял, было немного.

- Мальчишка, - лунтао усмехнулся. – Сейчас он будет искать, кто его пожалеет.

У Чжоу убыли друзья среди братьев, но Ху был готов поставить на то, что стресс парень будет снимать в женской компании. В Ванцзы он до сих пор не появлялся. Чжоу горд, он не захочет, чтобы его успокаивали братья, но он не такой дикий, каким был паяц, чтобы забиться куда-нибудь в угол и там сидеть в одиночестве, пока не отпустит. Со стрелки он уедет с Сантаной, а вот от его дальнейших действий будет зависеть довольно многое лично для него.

- Если кто-то из девочек в его окружении хочет его добиться, она должна оказаться сегодня рядом с ним, - с усмешкой сказал лунтао. – Как думаешь, между ними с Сантаной что-то есть?

Если кто считает, что авторитеты триады не сплетничают, он ошибается. Вечером после тяжелого дня за бутылкой виски можно обсуждать что-то помимо кротов, поставок, назначений и других вопросов первостепенной важности. Чтобы просто немного отвлечься.

Кот усмехнулся в ответ. Лунтао иногда буквально видел людей насквозь, порой он умудрялся играть на их эмоциях и отношениях не хуже, чем Чжэнь. Просто от него мало кто ожидал человеческой проницательности, потому что было принято считать, что Тигр – что-то вроде ожившей статуи, не наделенной способностью чувствовать и сочувствовать. Гунмао и сам удивлялся, когда в очередной раз лунтао играл не только на страхе, но и на более тонких оттенках человеческих эмоций.

- Будет, - фу шан шу улыбнулся. – Если его до сих пор здесь нет, он остался у неё. К Цянвэй он не поедет, не поверит, что она сегодня подойдет на роль мамки, которая будет его успокаивать.

Гунмао долил ещё виски себе и лунтао, затем затушил сигарету. Плохая примета, когда в семье возникают романы между бойцами. Ни одной истории счастливее Ромео и Джульетты. Но, если так подумать, любые другие истории, в том числе в которых не замешана романтика, также заканчивались плохо. Дело не в отношениях, не в женщинах и не в том, что в какой-то момент любой мужчина чувствует себя рыцарем, как говорит паяц. Просто это – У Цзянь диюй, он устроен так, чтобы ценить редкие моменты спокойствия или даже счастья, которые могут возникнуть сейчас, а не ждать их в будущем.