Женские дела

Весенний солнечный полдень, играя тенями покачивающихся на ветру колокольчиков и позвякивающих на разные голоса, словно бы птичьи, в любимых густых лесах Юга, застал Вин Чунь в Мастерской. В этот послеобеденный час, когда традиция предписывает недолгий отдых, здание было пустым и тихим, солнечные лучи, пробивающиеся сквозь внутренние деревянные ставни-жалюзи расчерчивали стены и пол косыми линиями, создавая геометричеки-правильные узоры. Мелкие сияющие былинки парили в воздухе, переливаясь в светотени. Пахло нагретым на солнце лакированным деревом и свежей стружкой - видимо кто-то недавно здесь работал. Вин Чунь стояла на середине, между рабочих столов и, прикрыв глаза, наслаждалась тишиной и умиротворением. Где-то под потолком билась, недовольно жужжа, сонная еще муха, нарушая этим покой. Им вспоминала подготовку к Новогоднему празднику и изготовление костюмов, фрагменты из далекого детства, в кругу женщин своей деревни, маленького Тэрри и Юэ, которым так хотела сшить маленькие подарки, но все была занята.

Вин Чунь открыла глаза, нехотя прощаясь с воспоминаниями, и оглядела комнату в поисках остатков тканей с Нового Года. Кажется она завернула лоскуты в бумагу и сложила на одну из полок. Она обернулась и - точно! Сверток с тканями, нитки и инструменты послушно дожидались ее возвращения на том самом месте, где она их оставила. Им подошла и сняла их, затем развернула на столе, чтобы пересчитать какой ткани сколько осталось. Здесь же были и ее записи на скорую руку - размеры Тэрри и Юэ."Надо бы завести тетрадь на будущее. Вдруг пригодится - подумала Им. Зима уже прошла, но здесь, в горах ночи холодны и летом, а потому пара-тройка теплых широких накидок никому не помешает.

Лоскуты были разного размера, всех цветов из тех, которые мастера покупали к празднику. Здесь была плотная шерстяная ткань красного, оранжевого, малинового, голубого, зеленого и фиолетового цветов, немного белого и золотистого плотного, двойного шелка и остатки цветной бахромы, которую она сама делала для костюмов. Им оценивающе расматривала кусочки, преребирая их руками. Она уже решила на озере, что сделает шаг к будущему и найдет, чем порадовать своих родителей. Возможно, шитье стало бы для нее данью ее любимой матери - Цинь Юй, Золотой Рыбке. Женщина разложила длинные и квадратные лоскуты на две группы. Из длинных получатся полосатые накидки, а между полосами можно проложить шелковую тесьму в тон. А из коротких лоскутов можно сделать узор и обработать край бахромой. Но для начала - шарфы для детишек! Им довольно сощурилась и начала работу, тихонько напевая знакомую мелодию.

Окунувшись в приятную работу с головой, Им не заметила, как наступил вечер, и в сгустившихся сумерках было сложно что-то разобрать. Она отложила одну из последних вещей на сегодня, встала, разминая кисти рук и спину, и включила свет. Перед ней на столе развернулась полная картина ее творчества - три широких накидки-пончо с бахромой, несколько шарфов поуже, несколько поясов с аппликацией и фартук, который она уже заканчивала. Тибетская мода всегда казалась ханьцам грубой и далекой от истинного изящества, но сеичас Вин Чунь удивилась, насколько радостными и искренними в своей простоте получились вещи. "Надо будет раздарить нашим девушкам, - улыбаясь, подумала она - Все-таки, европейкам здешние холода на пользу не идут. А шарфики вроде ничего получились, забавные такие!" Она тихо засмеялась, разглядывая затейливые разноцветные цветы, птиц и рыбок, раскиданные то тут, то там по полосатому фону.

"Надо спуститься в деревню и купить еще тканей, но... - она осеклась, грустно подсчитывая в уме, что оставшихся денег вряд ли хватит даже на нитки - Та-ак, а сколько еще осталось обрезков? Если попробовать сшить еще пару накидок и продать их, то можно снова закупить ткань!" Как и любой житель портового Юга, занимавшегося оживленной торговлей с арабами, японцами, индусами и европейцами на протяжении двух тысяч лет, Им была наделена неплохой деловой жилкой. Да и открывшаяся перспектива нового дела радовала и ум, и душу. Вот теперь ей будет о чем рассказать Умэй в своих письмах, пронизанных насквозь тоской зеленой! Да и фантазия уже играла вовсю: юбки и платья, скатерти и наволочки, сумочки и пояса проносились в голове веселым хороводом. "Интересно, а какая мода у лаоваев? Их одежда и скроена по-другому... Надо все разузнать и расспросить!" - и, довольная собой, она села заканчивать работу.

Тан слонялся по монастырю из угла в угол в глубокой задумчивости - у него внезапно появилось некоторое свободное время, но так же внезапно закончились деньги. Точнее их, китайский денег, и не было с самого начала. Но он даже не удивился тому, как долго он без денег смог продержаться. И тем не менее, надвигалась свадьба китайца и итальянки, и Тан был полон решимости подпоить и... Ну вобщем, познакомиться с какой-нибудь белокожей красоткой. А что он мог предложить девушке сейчас? Послушать музыку на плеере? Поиграть в шахматы? Полный отстой!

Такие вот недвусмысленные и вполне прагматичные размышления привели тайца к порогу Мастерской. Уже стемнело и Тан остановился перед входом в некоторой нерешительности, все еще хлопая по пустым карманам, и, немного помедлив, шагнул внутрь. Все равно, кроме как знакомиться с монастырем, у него занятий не было. Внутри сидела китаянка и что-то сосредоточенно шила. Тан кашлянул и она подняла голову, все еще улыбаясь своему внутреннему настроению. "Симпатичная, - промелькнуло в голове у Тана, хотя предпочитал он девушек помоложе, пошире глазами и посветлее кожей. Впрочем нет, не всегда. Он снова кашлянул. Не вспоминать о Бутри Амнаат он надеялся еще очень долго. Это было единственным и последним возрастным исключением в его жизни. Он опять прочистил горло.

- Вы не простудились, господин До-Цай-Ван? - осведомилась женщина, не спуская с него глаз.

"Что за дурацкая привычка коверкать нормальные имена? Китайцы, одно слово..- возмутился про себя Тан и ответил - Э-э нет. Все нормально. Зашел так, посмотреть, может есть чем заняться на досуге..."

- Хорошо, проходите пожалуйста. Здесь есть практически все для разных совершенно работ. А чем вы предпочитаете заниматься на досуге? - она вопросительно оглядела тайца.
- Я.. э-э-э... Я всем могу заниматься. То есть предпочитаю. Вот, в шахматы играть могу, музыку там слушать, ну конечно папаша... То есть Сифу Лю там задания дает всякие...А вас как зовут?
- Вин Чунь Им, можно просто сестра Им. А что вам задал на этот раз ваш учитель? - и снова этот лукавый взгляд женщины, которая мало верит словам.
- Да это...Я вообще-то в деревню собирался там, кое-что отнести, - Тан еще не придумал себе определенного занятия.
- Ну надо же, какое совпадение! Я тоже собираюсь в деревню по делам! Может быть вы смогли бы мне помочь немного? Хочу вот распродать некоторые вещи. - она окинула рукой, разложенные по столам яркие одежды.

Тан подозрительно воззрился на сестру Им. Вот уж эти китайцы, песок в пустыне продать смогут! Денег за помощь с нее конечно попросить нельзя, но мысль была ценной, ибо в деревне можно было бы найти себе подработку грузчиком или еще кем-нибудь. А можно и в шахматы на деньги сыграть, наверняка местные ни сном, ни духом о такой игре не слыхивали!

- Да вобщем, можно и так, конечно... - не совсем уверенно протянул он.
- Спасибо, господин До-Цай..
- Зовите меня лучше просто Тан
- Хорошо, господин Тан..
- И без господина, пожалуйста, - таец передернул плечами
- Брат Тан, спасибо вам - женщина засмеялась, увидев его недовольство - Завтра утром я жду вас на дороге у ворот.

Брат Тан. Его обзывали по-всякому - братишка, брателло, братуха, браза и просто бро, но братом его еще никто не называл. Такое неожиданное звучание чрезмерной китайской вежливости оставило не совсем приятный осадок, словно кто-то перешагнул черту недозволенной близости.

- Завтра у ворот, до свидания, - буркнул он и поспешил к выходу из Мастерской.
- До свидания, - донеслось до него