Как стать оборотнем. Постигаем и радуемся

Возвращаться обратно в Линь Ян Шо оказалось...да прямо как-то неожиданно сложно. Привыкла, видать, к пекинской жизни... а здесь - после врывающихся посреди ночи в квартиру убегающих от полиции парней, которых нужно срочно прятать под кроватью, в монастыре даже казалось как-то скучновато существовать...
Хотя тут, на самом деле, лучшее средство от скуки - набрать побольше воздуха в грудь и нырнуть с головой в монастырскую жизнь. А там- мигом наглотаешься впечатляющих подробностей, и собственное унылое существование сразу заблистает самыми что ни на есть яркими красками...
Искушение приставить Олененка Арно к детям вместо няньки было невероятно велико - Дарси и Эмиль, так просто по черноглазому чуду с ума сходили, принимаясь радостно верещать при виде Сэ, Валентин выражал свои чувства менее явно, но копна льняных локонов в поле зрения ему тоже явно была приятна... Но желание самой поболтать с эмоциональным Олененком минут сорок оказалось неоспоримо сильнее...
Совмещать двух учеников на одном занятии - это вообще-то всегда рискованно. Но сегодняшняя парочка вроде как не должна оказаться из тех сочетаний, что взрываются. Арно - существо, у которого обаяние и дружелюбие зашкаливают, он в принципе бесконфликтен. И о девушке Давенпорт слышала, как о человеке таком адекватном, что прямо сердце радуется...

- Вот у Вас тут превращения всякие разные... А у меня горе! - выдает Сэ вместо приветствия, оказываясь на назначенном для проведения занятия месте. Вот только такие новости обычно полагается сообщать с максимально грустной, даже с залитой слезами мордашкой - Арно же сияет как начищенный пятак, и уголки губ неудержимо ползут вверх, и вообще - вот-вот из груди наружу неудержимо брызнет смех, звонкий, яркий и искрящийся...
- А вы еще и кого-то на мое горе любоваться привели, да? В смысле, приведете? Сейчас же должен кто-то прийти и начать глазеть? - продолжает упрямо гнуть свою горестную линию Олененок. И плевать, что мордашка выдает с головой... Запоздало сообразив, что в присутствии дамы в головных уборах не разгуливают, Сэ торопливо стягивает с головы бесформенную серую шапку - и ничем более не удерживаемые льняные локоны, несколько разлохмаченные от такого небрежного с ними обращения, тут же лихо и радостно рассыпаются. Не по плечам, как красиво пишут в книгах - облаком распыляются во все стороны, и лезут в лицо. Сперва Олененок честно пытается их кое-как собрать - но потом кидает короткий взгляд на удивленное лицо наставницы, и так долго сдерживаемый смех все же прорывается наружу...

Зима подкрадывалась незаметно и сливалась с концом осени, карауля за каждым углом в виде холодного ветра. Самое что ни на есть благоприятное время года, чтобы заниматься на улице, но где ещё искать своего зверя, кроме как не в самой дикой части монастыря? Последние месяцы уже не омрачнялись ночными кошмарами, которые стали таким же естественным времяпровождением, как и дневные заботы, поэтому Анна наконец-то решилась найти мастера для укрощения того маленького создания, что спряталось внутри столь же маленького человека.

Бывает просто смех, а бывает приятный перезвон музыки ветра, не то почудившийся, не то действительно звучащий где-то рядом. Дарующие тепло радости звуки исходили от юноши с ореолом волос, напоминающим одуванчик. Девочка узнавала это воплощение всего светлого, встречавшееся ей где-то, но не была с ним знакома. Впрочем, сифу Давенпорт она тоже знала только понаслышке.
- Здравствуйте, - высунула нос из шарфа и поздоровалась Энн, робко возникшая рядом со смеющимся. Ей стало даже немного страшно: одно дело заниматься индивидуально или сразу в большой группе, другое - когда у мастера вас двое, а значит легче потерпеть неудачу на фоне кого-то более умелого. Всему своё время. Лучше побеспокойся о том, чтобы животный образ парня не был хищным, - Анна с сомнением покосилась на другого ученика. Определенно не пугающий вид.

- Чего это у тебя горе? - при таком воспоследовавшем со стороны Арно заявлении Арлетта честно попыталась не уронить челюсть - ну, падать с грохотом та не стала, но все равно удивленно просела. Определенно, так может только Сэ - вещать о том, что у него горе, при этом светясь от счастья и едва ли не похрюкивая от смеха. Чудо, одним словом... И даже разозлиться на него невозможно. У Давенпорт, во всяком случае, не получалось. А покажите-ка того цербера, который захочет этому очаровательному созданию уши оборвать за чересчур живое поведение...
- Здравствуй, Анна, - хоть губы невольно и расплываются в улыбке, Арлетта все же заставила себя оторвать взгляд от своего не в меру жизнерадостного ученика и посмотреть на озникшую с ним рядом словно из ниоткуда девушку. - Милости просим к нашему маленькому бедламу... - И сказала бы Олененку убавить громкость - так нет, не настолько он громогласно радовался, чтобы из-за этого Арлетту было откровенно не слышно...
- В двух словах: я знаю, что ни один из вас пока еще не превращался. Точка, - заявила Давенпорт, предпочитая не размазывать чрезмерно свое вступительное слово. - Поэтому поступим так: сперва Арно, как воспитанный юноша, уступит слово даме, и Анна расскажет о своих предпосылках к изучению превращения. Вот уже после этого - изложит нам захватывающую сагу о своем загадочном горе. Потому как я вижу, что человека распирает... Если возражений нет, тогда приступим, - Арлетта соединила ладони под подбородком и выжидающе взглянула на Анну.

Меткость - сестра мастера. Действительно, раз они оба оказались на одном занятии, то человеческое лицо пока окончательно не теряли. Излишнее внимание в виде первого ответа к своей скромной персоне Анна восприняла лишь внутренним содроганием от неуверенности, в то время как на лице ничего не отразилось. Жизнерадостность партнёра по занятию ничуть не смущала, наоборот - навевала приятные воспоминания о знакомстве с Мари и её плюшевым крокодилом.

- Как скажете, - Энн втянула носом воздух, как перед касанием кисти для каллиграфии бумаги. Прохлада отрезвляла и позволяла ясно соображать. - Всё началось со снов, где я на своих двоих, а потом на чужих четырех бегу по лесу. Первая часть ночи всегда проходила разнообразно: то на водопой сходим, то в норе спрячемся, то листьев поедим. Один раз зверя, в котором... - девочка запнулась, думая, как правильнее это было бы назвать, но после продолжила начатую мысль, - в котором я совершала ночные прогулки, даже съели. Вторая часть всегда одна и та же и связана с реальным миром: шестое чувство периодически подсказывает, когда рядом человек, животный облик которого может быть опасен для моего.

Уточнять, что в первую очередь это касалось Адриана, она не стала. На мгновение англичанка прервалась, припоминая, как искала в библиотеке описание нужного животного. Их было несколько видов, наиболее вероятным из которых представлялся малый канчиль. Сифу не просила называть облик, но на всякий случай Анна добавила:
- А зверь - оленёк.

И распрекрасно - что мастер Давенпорт так вовремя обо всем успевает предупредить. Иначе Сэ непременно полез в первые ряды со своими рассказами - не из вредности, просто характер такой. Что всех вокруг обязательно нужно чем-нибудь радовать, не словами, так действиями...
Пока Анна отвечает на вопрос мастера - Олененок сосредоточенно выпутывается из толстовки. Потому как, во-первых, он существо все равно неправильное и сейчас ему жарко, а во-вторых, с ним на одной полянке две подмерзающие девушки, и какая-нибудь из них может великолепно воспользоваться отвергнутой Сэ деталью гардероба.
- Насчет оленьков не знаю - но лично я являюсь хроническим Олененком, - Арно легко и непринужденно перехватывает оставленную Анной нить повествования, - а если у кого здесь есть какие не то коварные планы на мою толстовку, то она вся полностью в вашем распоряжении, ни я, ни она в претензии не будем. Мое горе - это, конечно, да, подробность наизамечательнейшая, но то, что меня грозятся ультракоротко обкорнать, не заслуживает Вашего, сифу, пристального внимания. С Вашего позволения, я все же про превращения. Когда сны, они подробные - это хорошо, или плохо? Я к тому, что у меня в снах не только картинки, я и звуки помню, и запахи... Такой, знаете, очень мускусный запах... а-ай, ну как его еще описать-то? - Арно от досады хлопает ладонями по коленям и продолжает: - А еще, они иногда на реальную жизнь начинают накладываться. Сны. Ну, то есть, вроде я и бодрствую, и хожу, и говорю, и думаю, и все как положено - а с другой стороны, такие очень сонные ощущения, не знаю даже, как рассказать, - Олененок неопределенно шевелит пальцами, чувствуя, что словарного запаса ему отчаянно не хватает, и с надеждой вскидывает взгляд на мастера Давенпорт: поняла ли?...

Да поняла. Чего уж там не понять-то...
Понятно, что из двух сидящих перед ней людей один сегодня с гигантской вероятностью может превратиться. Судя по высокой, простите за лексику продавца телевизоров, детализации снов - именно Олененку сегодня костокрутка и грозит, практически наверняка. И никакая жизнерадостность его не спасет. Впрочем, Арлетта поймала себя на любопытстве - а как Сэ на это явление отреагирует? Он же весь сшит из нестандартностей... А вот Анне, кажется, ничего страшнее медитации в этот раз не грозит, зверек у нее пока еще не настолько смелый, чтобы при бодрствующей хозяйке что-то там вякать, о себе заявляя.
- Осваивание способности к превращению - это всегда в первую очередь оттачивание умения быстро выходить на контакт со своим внутренним зверем, - уверенно заявила Давенпорт. Никогда не удосуживалась разузнать каноническую теорию - поэтому сейчас излагала материал, все больше основываясь на своем личном опыте. - Как занятие будет развиваться, во многом зависит от вас - но начнется оно сегодня скучно и нединамично. С того, что вы оба выдохнете, успокоитесь, сядете поудобнее и начнете медитировать и нашаривать внутри себя своего зверя. Арно, судя по тому "наложению", которое ты описал - твой внутренний Олененок тебя не так уж и сильно боится, поэтому ты сегодня рискуешь превратиться. И отложи свою несчастную кофту, не мни ее, - хм, а вот когда выпутался из своей бесформенной толстовки - вот тут-то Арлетта и поверила, что Арно смешанными единоборствами действительно занимался, а не просто легко об этом щебечет. Качался, видать, без фанатизма, вот и не похож на гору мускулов, кофты-футболки не только разглядеть как следует, а и толком заметить вполне, кстати, красивые мышцы не дают... - Анна, а ты ничего такого не опасаешься, пока твоя задача - просто заставить зверя показаться тебе. Это можно сделать при помощи некой цепочки мыслеобразов - например, попробуй вспомнить свои сны, или представить, где твой оленек мог бы жить, - девочка симпатичная, даже более чем. И даже не то чтобы в наличии были сногсшибательные черты лица, прямой нос или длинные ресницы... а какой-то мягкий внутренний свет на лице, на который так и хочется смотреть, не отрываясь...

Сообщение о горе, кажется, проходит незамеченным - ну вот и хорошо. Нечего из этого событие всемонастырского масштаба делать. Тем более что волосы, они даже свойство обратно отрастать имеют...
- Медитировать так медитировать. Ловить так ловить. В морг - значит, в морг, - улыбается Арно. Усаживается поудобнее, скрещивая ноги по-турецки - и, перед тем, как закрыть глаза, уходя в себя, кидает короткий взгляд на соседку. Которую, к своему стыду, так пока толком и не успел разглядеть. На фоне прячущейся в шарф девушки оставшийся в одной майке Олененок ощущает себя моржом на льдине, причем глобальным таким моржом, толстокожим и заплывшим жиром, так что никакие морозы не берут - и коротким движением ладони подталкивает к Анне свою толстовку, словно предлагая воспользоваться, если есть такая необходимость. Пока кофта еще теплая, Олененком же нагретая...
Сэ почти что прощально потягивается, сводя лопатки и заставляя раскрыться намалеванный на груди майки дурацкий слоган "Gay is good, gay is proud" - и закрывает глаза. Чтобы ничьи каштановые локоны в мозгу без надобности не мелькали... Выуживает из памяти сон посвежее - и принимается неторопливо проходить по всем его поворотам, ощущая их заново, переживая по новой. И знакомое "сонное" ощущение не заставляет себя долго ждать - как будто из глубины души кто-то знакомый и незнакомый одновременно недоверчиво смотрит на окружающий мир удивленными влажными глазами...

"Очень мускусный запах", о котором говорил Арно, без проблем интерпретировался сознанием как "свой" или "чужой", однако человеческих слов для его описания действительно не хватало. С нюхом и слухом во снах проблем не наблюдалось, но показываться во время бодрствования канчиль не решался, поэтому про себя Анна решила, что сейчас действительно нечего опасаться, ведь и она, и её зверь ещё недостаточно смелы для таких свершений, как превращение.

Медитировать так медитировать, - незаметно для себя повторила девочка слова Оленёнка (как забавно, что оба они парнокопытные жвачные), повторяя также и позу, которую тот принял, так как полулотос пока находился на стадии освоения и для медитации не годился. Внезапно оказавшаяся под рукой толстовка, на которую не было "коварных планов", отвлекла от устройства тела в пространстве. Взять или не взять? Тяжело отказываться от вежливого предложения, но если парень всё-таки замерзнет, то снять с другого свою одежду ему будет не легче. Дабы избежать очередной бесполезной дилеммы, Анна с благодарным кивком и робкой улыбкой накинула толстовку на плечи.

Мысли о настоящем ушли в небытие. На поверхность вынырнули воспоминания о снах. Отсеялся кошмар с пантерой в парке глициний, где от животного оставался только страх погони. Мир вокруг накрыли сумерки, а над головой возник сетчатый купол травы, складывающейся в туннели. Низкие дорожки для низких существ, таких, как оленёк с мокрым чёрным носом. Ученица замедлила ход мысли, останавливаясь на тех ощущениях, что испытываешь, когда у тебя четыре тонкие ноги. Замерла, прислушиваясь к быстрому ходу маленького сердца, ускользающему прямо из-под рук вместе с появившейся теплотой в груди. Зверь тоже приглядывается к тебе. И не меньше человека боится выйти на свет.

"Gay is good, gay is proud"? Да вы что, серьезно? Давенпорт озадаченно уставилась на майку Арно, точнее, конкретно на написанный на ней гордый лозунг - пытаясь осознать, воспринимать это как шутку, слава Богу, или всамделишно, не дай Бог?...
Забавно - что уселись оба ученика в практически идентичные позы. И ноги по-турецки скрестили, и ладошки на коленках устроили... Олененок, правда, быстрее успел. Похоже, у него там движок недюжинной мощности и оперативности, да еще и работает без поломок, перебоев и перерывов на чашечку кофе. А вот Анна - в противоположность, олицетворение неторопливой, текучей, приятной глазу обстоятельности... За этой парочкой было бы, должно быть, очень любопытно наблюдать, вздумай они повзаимодействовать друг с другом - но сегодня им такого шанса пока еще не выпадало, сперва их внимание на Арлетту заточено было, теперь вот - на самих себя...
Ну а что еще делать, пока ученики сидят и самозабвенно медитируют? Правильно - сидеть и философствовать на неопределенную тему. И ждать, когда наконец произойдет что-нибудь фееричное. Например, кто-нибудь из учеников, настроившись на одну волну со своим зверем, испугается рысьего звериного облика американки. Причем за Сэ в этом отношении было более боязно - потому что с него станется к этому моменту превратиться, и останется только испуганный зверь, а к человеческому разуму взывать будет бесполезно..
Вот Арлетта сидела и ждала. Переключившись на "врачевательское" зрение, спокойно наблюдала ауры учеников на случай, если вдруг какие изменения помчатся - и ждала. Не говорить же ребятам, в самом деле, что вы тут, мол, помедитируйте, пока я за кофе схожу?...

Любопытно наблюдать окружающий мир через наложенные друг на друга призмы своих собственных чувств и мнений обитающего внутри звереныша - Арно этим чувством откровенно наслаждается. Особенно когда призмы дают диаметрально противоположные картинки - при наложении получается абсолютно захватывающий хаос отношения, до сладко щекочущего вакуума где-то под ребрами... В частности, о наставнице мнения не совпадают совершенно. Арно считает мастера Давенпорт милейшим человеком и относится к ней ужжжасно хорошо - тогда как внутренний Олененок нервно дрожит, пытаясь забиться в истерике, и частым дробным телеграфом шлет картинки разной степени ужасности, от светлой шкуры, рассеченной темным узором, до перемазанных в крови очень острых и белых клыков. Сэ откровенно озадачивается - думая, как лучше растолковать непутевому парнокопытному, что вампиров не существует и инспектировать глазные зубы Арлетты смысла нет...
...и в этот самый миг олень лихо перестраивается, выходя на ведущую позицию в упряжке.
Сравнивать с болевым приемом нельзя ни в коем случае. Болевой воздействует на конкретную точку, конкретный сустав - только если предположить, что бьют болевые одновременно по всему телу, долго, сильно, точно и упорно... Арно изумленно хрипит от боли - и сгибается пополам, рискуя насмерть забодать лбом землю. Как сильно скрючилось в пространстве тело - это вопрос десятый и сейчас уже неважный - Сэ изо всех сил старается втолковат зверю, кто из них двоих в этом оркестре играет первую скрипку, и вернуть себе уверенную позицию лидера. Наверное, сравнение со скрипкой выбрано неудачно, олень же вообще не обязан знать, а что это есть такое...

Это очень странно - наблюдать за происходящим вокруг не выходя полностью из состояния медитации. И без того скупые на проявление себя эмоции окончательно забились в угол, позволяя лучше разглядеть то, что чувствует зверь, а в нём жизни побольше, чем в человеке. И когда Арно с хрипом согнулся пополам, Анна уставилась на него с ледяным спокойствием. Её не напрягало, что в ближайшем будущем предстоит также корчиться на земле, теряя контроль над собой. Возможно, свою роль в этом сыграло то, что она представляла себе, насколько легче всё это даётся после долгих тренировок. А возможно, что умиротворение при виде того, как дружелюбный олень становится всё ближе, было сильнее, чем любой страх. Даже тот, что скользил по краю сознания при виде сифу. Англичанка не заметила, когда он появился, да и не таким сильным он был. Разве что канчиль внутри, замерев, ждал чего-то.

В какой-то момент пришло осознание того, что нужно попытаться взглянуть на происходящее глазами животного. Прислушаться к отяжелевшему дыханию Оленёнка, испугаться затаившегося поблизости хищника. Человеческая воля не позволяла сорваться с места и убежать, поэтому Анна сидела и переводила внимательный взгляд наблюдателя с обращающегося ученика на мастера и обратно. "Что будет?" - задались вопросом обе сущности девочки.

Что будет?... Да... вот как пить дать, гадость какая-нибудь. Это точно, при первом превращении редко у кого по-другому бывает. Арлетта нервно вцепилась зубами в собственный палец, с волнением наблюдая за хрипящим Арно - у того, казалось, уже в каждой клеточке тела можно было разглядеть отчаянную борьбу человека и зверя...
Все-таки свои ученики - это особенная, отдельная песня. За них и волнуешься больше, и переживаешь до психоза... Вот конкретно сейчас - Арлетта, переживая за белокурого Олененка, психовала за двоих. В мыслях, конечно - потому что когда мастер начинает психовать на деле - это вообще непорядок, не должно таких мастеров быть.
И Анна... тем еще, простите, фруктом на поверку оказалась. С одной стороны - это до одурения странно, что она сидит и со спокойным, каким-то даже живодерским любопытством наблюдает за тем, как с паренька вот-вот кожа лохмами полезет, выпуская наружу оленя. С другой - если бы она начала охать, ойкать и вокруг носиться, было бы суматошно и глупо. Но могло же хоть какое-то сочувствие во взгляде? Или сочувствовать и жалеть - это нынче не модно и не круто?
- Не сопротивляйся, так только хуже, - негромко и как можно мягче подсказывает Арлетта, наклоняясь вперед. Вот был бы он тоже хищником - спокойно бы подошла, а так приходится дистанцию держать. - Отпусти его, не держи - ты же за этим сюда пришел, ну же!

"Не сопротивляйся" - оно, конечно, звучит гордо... вот только кто знает, куда Олененку вздумается умотать в приступе своего бесконтрольного ужаса? Правильно - никто не знает. И Арно тоже не знает - поэтому упирается изо всех своих силенок. Которых, кстати, не так уж и мало, как рисует вечно засунутые в бесформенные кофты тельце...
Но раз наставница настаивает... блин, прозвучало-то как... Сэ честно пытается расслабиться - собственная тушка сопротивляется, собирается в комочек и нервно дрожит, но кое-как получается... Арно из чистого упрямства распахивает глаза - и держит их открытыми до последнего, пока еще получается, пытаясь уловить, как же именно на руках вырастают копыта. Все равно не выходит - судя по неприятной режущей боли, и глаза тоже терпят изменения...