Ложная тревога

Середина лета. Скоро ее день рождения, почти сорок… Странное ощущение: вроде бы есть все, о чем только может пожелать женщина: прекрасный любящий мужчина рядом, прекрасные дети, один из которых еще совсем маленький, вовсю бегает и лопочет отдельные слова, но в душе все равно остается это зияющая пустота – осадок ее прошлого, которое не отпускает. И порой эта пустота не дает радоваться тому, что у нее есть и что, а точнее кого, она приобрела. И вчера вечером долго не спалось, и, как назло, в голову лезли самые дурацие мысли. А утро началось с жутчайшего головокружения, слабости и тошноты. Ах, да, а еще и возмущающегося сына, которому срочно приспичило побегать по комнате и покричать, как раз тогда, когда мамочка буквально с ума сходить от головной боли.

В общем, завтрак Руж пропустила, накормив ребенка тем, что было припасено в ее комнате, да и от груди она его пока что окончательно не отучала, потому как материнское молоко – лучшее, что может быть для маленького растущего организма. Кассий возился с игрушками, а женщина просто лежала на циновке и молча наблюдала за сыном. Любая мысль о еде вызывала чувство тошноты и, пока что, она, хоть и с трудом, но справлялась с ней. На коже выступил холодный пот, саму ее не то лихорадило, не то было жарко, но на вид она была, как минимум, слишком бледная и очень уставшие глаза. Кажется, вчера в деревне, она подхватила какой-то вирус…

В последние дни жизнь Эрика в Линь Ян Шо сильно изменилась. С тех пор, как начались, а, вернее, возобновились после двадцатилетней паузы их с Руж отношения, он стал замечать, как в его жизни появляются новые смыслы. Теперь он уже не был просто другом, готовым прийти прорицательнице на помощь, но в то же время их пока нельзя было назвать семьей. Эрик стал больше интересоваться успехами Кассия, и подсознательно стремился ему понравиться, понимая, что путь к сердцу Руж будет для него открыт лишь в том случае, если его примет её сын, потому им нужно быть союзниками, а не соперниками. Мальчишка был очень шустрым и сообразительным, и Эрик старательно не замечал в нем тех черт, что говорили об его родном отце, благо цвет волос и цвет глаз ребенка совпадали с теми, что были у Руж. Для Адлера показательно не существовало некоего Тиберия, имевшего какое-то отношение к Кассию, ребенок в его понимании был сыном самой прорицательницы, безотносительно к его второму родителю. Да, Эрик ревновал Руж к её бывшему мужу, которого она если и не любила, то все равно часто вспоминала. Постепенно эта ревность изменила восприятие самих отношений, теперь не прорицательница уехала, а Адлер не смог наступить на собственную гордость, ещё тогда попросив её остаться, а некий враг народа и вечный крайний по имени Тиберий на целых двадцать лет забрал Руж у того, кому она должна была по праву принадлежать. Примерно как драконы в сказках похищают прекрасных принцесс. Там, правда, обходится без четырех детей, но сказки часто привирают.

Руж почему-то не было в столовой, хотя она обычно не опаздывала. Ни Шэн, ни настоятель не знали, что могло её задержать, только сказали, что она осталась в своей комнате. Сразу после трапезы Эрик вызвался её навестить и заодно отнести что-нибудь из еды. Он взял поднос, на который поставил чай со свежезаваренным чаем, миску с рисом и мясом и миску с овощами, и направился к корпусу мастеров. Подойдя к комнате Руж, Адлер постучал в дверь, но не стал сразу заходить.

Состояние, мягко говоря, было более, чем паршивое. К тому же, безумно хотелось спать: сон помогает забыться, он исцеляет… но оставлять сына без присмотра просто нельзя. Сил, как назло, вообще не было, даже для того, чтобы сейчас просто встать и найти кого-нибудь, чтобы присмотрел за ребенком. Глаза закрывались под тяжестью век, которые словно свинцом налились. Кассий пришел к ней, плюхнувшись на попу и начал показывать ей как скачут лошадка с зеброй, бормоча себе под нос что-то совершенно ей непонятное. Во всяком случае сейчас. В конце концов, под это мирное бормотание она и забылась легким сном. Разбудило ее отчаянное бормотание сынишки, который звал ее: «Мама, мама!» - и тормошил ручками за плечо. Стоило ей открыть глаза, как малыш обеспокоенно посмотрел на нее и, показывая на дверь, начал бормотать: «Мама, тятя!»

- Все хорошо милый, мамочка просто не очень хорошо себя чувствует. Поиграй пока что без меня, ладно? Потом попрошу кого-нибудь с тобой посидеть, как только немного отдохну.

Но ребенок не унимался, старательно пытаясь не то привести мамочку в чувства, не то привлечь к себе внимание. Ребенок подбежал к двери, старательно рассказывая стоящему за дверью человеку то, что он видел и понимал: «Мама бо-бо…». Сил не было вообще, будто кто-то выжал из нее все соки. Она вновь закрыла глаза, а в голове откуда-то всплыла мысль о том, что так плохо ей в последний раз было, когда она была беременна Кассием. Но сейчас она подобную возможность отметала – она бы просто почувствовала бы. Наверное. До нее только что дошло, что ко всему прочему, еще и задержка цикла, но нет. Она просто не может быть беременна, это она знала почти наверняка.

Тихий, уставший голос Руж, неразборчивый лепет Кассия. Так и не дождавшись приглашения, Эрик открыл дверь и вошел в комнату прорицательницы. Кассий начал что-то болтать с удвоенным энтузиазмом, а вот Флёр выглядела очень неважно и сейчас, кажется, задремала. Первого взгляда на ауру было достаточно, чтобы разглядеть слабость и следы лихорадки, которые бывают при многих заболеваниях. Адлер закрыл за собой дверь и вошел в комнату, поставив поднос с едой на стол.

- Что, Кассий, мама весь день спит и не играет с тобой? – тихо спросил Эрик, подмигнув малышу, который с любопытством на него смотрел. – Иди поиграй, хорошо?

Малыш задумчиво кивнул, затем сел на пол и потянулся за какой-то из валявшихся на полу игрушек, но продолжал внимательно наблюдать за происходящим в комнате, для пущей сосредоточенности открыв рот. Эрик сел на колени возле Руж и положил руку ей на лоб. Жара почти не было, видимо, слабость вызвана чем-то другим. Энергия сбилась в области солнечного сплетения и крестца, из-за этого был нарушен её ток во всем теле. Адлер пока не мог более точно понять причину болезни. Он склонился к Руж и коснулся её лба губами.

- Ты что, решила заболеть? – негромко спросил Эрик, беря прорицательницу за руку. Он нащупал кончиками пальцев пульс на запястье, который был учащенным, при этом давление по всем признакам было ниже нормального. – Руж, что с тобой?

Разглядывая цветные переплетения энергии, Адлер пытался определить источник заболевания. Ослаблена область желудка или поджелудочной железы, но причина скорее системная, которую он не мог понять. Адлер не особо хорошо знал врачевание, термины, употреблявшиеся местными лекарями, считал по большей части матерными, а собственный опыт все больше распространялся на спортивные травмы, а не общую терапию.

Кассий продолжал что-то бормотать, а Руж вновь начала отключаться. Она почувствовала, как кто-то бережно взял ее за руку. Явно не Кассий – у него требовательная хватка, да и ручки совсем маленькие-маленькие. Она устало открыла глаза и устало улыбнулась, когда до разума запоздало дошли слова Эрика.

- Нет, - слабым голосом произнесла прорицательница, тяжело дыша, - Мне не очень хорошо, ты не мог бы присмотреть за…- а в этот момент до ее обоняния дошел запах еды, который резко взбудоражил чувства, которые она так старательно пыталась подавить. Но, спасибо заботливому Эрику, запах еды вновь вызвал приступ тошноты, который, на этот раз, побороть явно не получится.

Откуда у Руж взялись силы – неизвестно, но та скорость, с которой она вылетела из комнаты на улицу, прямо как была – в легкой рубашке и босиком. Благо, что сейчас было лето, на улице не так холодно. Она завернула за угол, судорожно прижимая ладонь к губам и ища глазами ведро, в которое обычно стекает дождевая вода. Ее вывернуло наизнанку, причем по большей части желчью, потому как со вчерашнего дня она ничего не ела. А желудок продолжало сводить в спазмах. Руж буквально упала на колени, перед глазами все плыло, и мелькали черные и желтые круги.

Эрик еле успел отстраниться, чтобы его не сшибла Руж, судорожно выбежавшая из комнаты. Кассий что-то закричал, пытаясь подняться следом за ней, затем захныкал, снова приземляясь пятой точкой на пол.

- Давай договоримся, я помогу твоей маме, а ты будешь сидеть спокойно, хорошо? – сказал Адлер, пристально посмотрев на мальчика. Ребенок всхлипнул, но, как ни странно, замолчал. – Молодец. Я сейчас вернусь, сиди здесь.

Судя по доносившимся с веранды звукам, Руж неспроста пропустила завтрак. Эрик вышел следом за ней, увидев, что прорицательница упала на колени. Она была в сознании, просто сильная слабость. Не хватало ещё, чтобы кто-то из учеников видел её здесь в таком состоянии. Он подбежал к ней, помогая подняться, затем взял на руки и отнес обратно в комнату. Кассий продолжал сидеть на полу, с интересом глядя на все происходящее. Либо все понял, либо слишком испугался. Эрик усадил Руж на матрас, поддерживая её за плечи. Он посмотрел на её лицо, затем нажал на точку над верхней губой, у основания носа, чтобы помочь прорицательнице справиться с тошнотой и головокружением.

- Что с тобой, Флёр? Чем-то отравилась? – Адлер удобнее уселся возле Руж, укладывая её на матрас. – Давай я позову кого-нибудь из нормальных лекарей? За Кассием я присмотрю, не волнуйся.

Англичанка сейчас находилась будто бы в каком-то ином мире, который находится за перегородкой от этого, настоящего. Потому все звуки были слышны, словно эхо. Она очень тяжело осознавала себя в этой реальности, да и не только в этой – просто не очень понимала происходящее. Кто-то взял ее на руки, куда-то понес, а сил сейчас не было даже на то, чтобы положить голову ему на плечо и немного расслабиться. Затем снова смена и она уже сидит на чем-то относительно мягком, и кто-то держит ее за плечи. Да, Эрик, он же был тут рядом с ней. И сейчас чувство тошноты куда-то начало испаряться, только вот головокружение и слабость пока что никуда не делись.

- Мне так плохо, - буквально прохныкала англичанка, сворачиваясь клубочком на матрасе и обнимая саму себя за живот. – Мне так плохо не было, даже когда я Кассия ждала…

И если бы она точно знала что с ней, наверное, она бы сумела что-то предпринять. Ну, хотя бы точно знала что делать, ну, точнее заставила бы себя подняться с постели и доползти до лазарета, или лучше сразу до Шэн. Но она была не в силах подать даже ментальный позыв – хотелось, чтобы все просто взяло и прошло. Но нет же, так просто ничего не случается. Только вот понять почему ей сейчас так плохо, точнее ради чего эти ее мучения.

- Да что же это такое… - вновь захныкала англичанка, - откуда же столько всего навалилось? Гормоны скачут как лошади, теперь еще и это… Кто-то явно хочет меня добить…

Во всполохах ауры появилось больше грязно-желтого цвета, а синяя энергия в теменной и лобной области стала бледнее. Разглядывая эти цветные пятна и пытаясь разобраться в том, что они могут означать, Эрик не сразу понял слов, сказанных Руж. Он пристально посмотрел на свернувшуюся клубочком прорицательницу и задумчиво нахмурился. Как известно, память и алкоголь – вещи очень плохо совместимые. Но ту ночь он мог вспомнить достаточно подробно, и у него были основания подозревать, что такой исход возможен. Обычно Адлер был осторожен. Насколько он мог знать, у него пока не было детей ни от случайных, ни от относительно продолжительных связей. Ничего не скажешь, хорошо погуляли. У Руж ещё Кассий на руках, зато ей, конечно, не привыкать. Наверное, разница между четырьмя и пятью детьми не так заметна, как между тем, когда ребенок есть и тем, когда их нет вообще. Ну, не считая все того же Кассия. Как ни странно, Эрик был почти спокоен – что бы ни случилось, он уже решил, что хочет быть с Руж. Он не планировал, что все произойдет так быстро, но на Тибете вообще принято верить в волю судьбы. И при этом в Адлере по-прежнему говорил человек, привыкший планировать и просчитывать свою жизнь. Сначала рано паниковать или радоваться – нужно во всем убедиться. Заодно понять, что об этом думает сама Руж, кроме того, что сейчас ей плохо. А потом уже планировать дальше, при этом Адлер был готов настаивать на том, что, если Флёр действительно беременна, ребенка нужно сохранить.

- Руж, ты…, - Эрик немного смутился, не зная, как правильнее задать вопрос. – Ты же думала о том, что вот эта тошнота, гормоны и так далее могут быть связаны с тем, как мы с тобой погуляли на свадьбе Чина и Даниэлы?

Думала или нет – какая, к черту разница, когда тебе хочется, чтобы это поскорее закончилось? Конечно же, такая мысль возникала, но, даже несмотря на то, что наверняка она не проверяла, не вглядывалась в линию судьбы, она была практически уверена, что это невозможно, только вот донести это до Эрика… в общем, в таком состоянии она была неспособна, но успокоить-то его как-то надо, ведь наверняка волнуется и переживает. А это ведь просто какой-то вирус, который она умудрилась подхватить в деревне, когда вчера ходила за покупками и, заодно, почтой.

- Эрик, правда, все в порядке, - сипло прошептала англичанка, пытаясь отыскать его уставшим взглядом, - Все правда хорошо, не волнуйся, просто подхватила какую-то гадость в деревне вчера. Я уверена.

Прорицательница слабо улыбнулась ему, прикрыв глаза. Странно, но Кассий как-то подозрительно затих, хотя даже сквозь гул в ушах прекрасно слышала, как он таскает игрушки по полу. Неужели он чувствует, что мамочке плохо? Или слушается Эрика? От подобной мысли губы растянулись в легкую улыбку – это было лучшее, о чем она сейчас только могла мечтать, чтобы ее сын принял ее мужчину, и не винил в том, что его отец находится где-то далеко.

- Обними меня, пожалуйста, - тихо прошептала англичанка, так и не открывая глаз. Ей хотелось чувствовать его тепло, его любовь и заботу – от этого на душе становилось теплее и болезнь уж точно не сможет сопротивляться таким светлым чувствам.

Прорицательница была уверена в своих словах, но подозрения, возникшие у Эрика, не могли до конца пройти от этих слов. Он наклонился к Руж и обнял её за плечи, коснувшись губами её волос. Если это просто какой-то вирус, болеть будут оба, за компанию весело не только пить.

- Флёр, я хочу, чтобы ты знала, что я в любом случае с тобой, - уверенно сказал Эрик.

Кассий начал что-то говорить, покатив по полу машинку. Адлер обернулся на ребенка, встретившись с ним взглядом. Кажется, сын Руж не ревновал маму и послушно занимался своими делами. Если вдруг Флёр все-таки беременна, как она сама к этому отнесется? Вряд ли женщина, которую бросил муж в тот момент, когда у неё на руках был новорожденный ребенок, отнесется к подобной новости без тревоги. При этом сам Эрик не знал, что он больше хочет – чтобы все было вовремя и запланировано, как вся его жизнь, или чтобы Руж вот так вот неожиданно родила ему ребенка. Второй вариант был нелогичным, неправильным и не казался реалистичным, но в то же время возникал какой-то подростковый азарт – а вдруг? И рассчитанная жизнь резко поменяется.

- Может быть, мне все-таки позвать лекаря? Шэн или настоятеля? – предложил Эрик, посмотрев на прорицательницу.

Стало немного спокойнее, даже легче, словно Эрик сейчас был для нее самым лучшим лекарством. Наверное, так и было, ведь так хотелось почувствовать себя слабой и беззащитной женщиной, о которой есть кому заботиться. Хотя, сейчас именно так она себя и чувствовала, особенно когда Адлер появился рядом, ведь теперь и за Кассием есть кому присмотреть, пока она тут расклеивается на части.

Прорицательница немного лениво открыла глаза, услышав слова Эрика. Смысл сказанного плохо доходил до нее, точнее говоря долго – мозг категорически отказывался нормально работать, но благодарная улыбка в мгновение ока озарила измученное лицо Руж. Да, конечно же, когда она почувствовала себя не очень хорошо, ей показалось, что ее недомогание – признаки токсикоза. Естественно, она даже пыталась представить реакцию Адлера на возможное заявление о том, что она ждет от него ребенка, только вот ни одна беременность не приносила ей столько проблем для здоровья. Точнее говоря, ни один токсикоз не был похож на то, что сейчас происходило с ее организмом, потому она решила, что разве что ёжиком может быть беременна.

Самое интересное, что ей даже понравилась эта мысль – ребенок от Эрика. Наверное, это неправильно, это было бы слишком похоже на то, как начинались ее семейные отношения с бывшим мужем, но Эрик никуда не пропадал, не пытался ее избегать, более того, он всячески пытался завоевать расположение ее малыша, который, к слову, и так очень хорошо принял его. Да, если она и правда забеременела от Адлера в их первую же ночь вместе, в первую после двадцатилетней разлуки, то это, видимо, судьба такая у нее странная… Двойняшками она забеременела после первой ночи с их отцом…

- Просто побудь рядом… - прошептала женщина, вновь закрывая глаза, - когда ты рядом, мне легче дышать, жить… Я вновь учусь любить…

Слова Руж были искренними, и в то же время Эрик понимал, что она все это говорит потому, что получила возможность на какое-то время быть слабой. Она толком не рассказывала о том времени, когда только попала в Линь Ян Шо, наверное, ей было очень тяжело приходить в себя после развода и осваиваться в новой для себя стране. Недаром белогривая тигрица так внимательно за ней следила. Для Эрика было естественным, что он должен помогать Руж, его не пугали бытовые хлопоты, связанные с тем же Кассием, он был даже рад, что в его распланированной жизни появилось место событиям и людям, которые давали смысл взамен спокойствия.

- Хорошо, - коротко ответил Адлер, продолжая внимательно рассматривать ауру прорицательницы.

Эксперименты на живых людях обычно запрещаются, в развитых странах и подавно, но, раз Флёр не хочет видеть нормального целителя рядом, придется думать самому. Энергия тела похожа на радугу, которая образуется из семи энергетических центров, находящихся на позвоночнике. В разное время суток и в разных ситуациях баланс этой энергии меняется, центры не всегда светятся с одинаковой интенсивностью. Когда человек спит, красное свечение ослабевает, зато усиливается синее и голубое, иногда ещё зеленое или фиолетовое. Когда он не спит, ярче светится нижняя часть позвоночника – красный, оранжевый и желтый. Желтый ещё становится ярче после приема пищи, а на голодный желудок должен быть бледным. Если у Руж область солнечного сплетения светилась ярко, причем цвет был скорее грязно-желтым, местами с зеленоватым отливом, значит, проблема в этой области. Зеленый цвет возникает от смешения синего и желтого. Похоже, что область темени и область солнечного сплетения вышли из своеобразного равновесия, создавая эту странную путаницу в энергии.

- Ляг, пожалуйста, на спину, - попросил Эрик.

Руж старалась выровнять тяжелое дыхание – так намного легче переносить подобное состояние. Тихое, размеренное дыхание. Ничего лишнего, никаких урывистых хватаний ртом воздуха. Так и головокружение испаряется, да и общее самочувствие становится лучше. Только вот дышать ровно было довольно проблематично из-за отвратительного внутреннего состояния и слабости. Наверное, сон сейчас действительно будет лучшим лекарством, однако Адлер не спешил дать ей возможность поспать. Только вот сопротивляться или спорить с ним не было ни сил, ни желания.

Прорицательница устало перевернулась с бока на спину, чуть поджимая под себя ноги и положил руки на живот. Странно, но в последнее время она постоянно спала в той самой рубашке Эрика, что он выдал ей тогда утром, в отеле… и пусть она доходила ей до колен, пусть сейчас задиралась (ну кто из них еще не видел ее ног?) зато в ней было намного комфортнее, чем в любой другой майке или шелковой ночнушке. Но еще, помимо всего прочего, надо было заставить себя лежать так, на спине, что ей было в принципе не очень удобно, а сейчас так вообще… Но она честно лежала, даже закрыла глаза, чтобы не видеть потолок или его пронзительных голубых глаз. Надо просто расслабиться – неважно что он там хочет сейчас сделать, он – один из немногих, кому она искренне доверяет.

- Спорим, я сейчас похожа на драную кошку, которую только что выловили из реки? Ну, разве что с меня вода не течет, - попыталась она разредить обстановку, но получилось более, чем глупо.

Только сейчас Адлер обратил внимание на то, что на Руж была его рубашка. Странно, но приятно. Зачем вообще выдумывают женскую одежду, если женщины отлично смотрятся в мужских рубашках, при первом удобном случае взятых у их поклонников?

- Честно? Ты похожа на себя после недельного загула с запоем, - Эрик прищурился. – Но все равно мне нравится на тебя смотреть.

Он положил одну руку на лоб прорицательницы, а вторую – на область солнечного сплетения, чуть отодвинув руки самой Руж. Сбой в энергии чувствовался на уровне почти интуитивных ощущений. Нити энергии сначала потянулись к рукам Эрика – из ауры выходили те цвета, которые находились не на своем месте. Немного закружилась голова, и застучало в висках. Когда цвета стали нормальными, просто чуть бледнее обычных, Адлер направил желтую энергию на область солнечного сплетения, наблюдая за тем, как она заполняет бледные участки ауры. После этого от второй руки потянулись синие нити, немного прохладные, обвившие лоб прорицательницы подобием обруча, затем разошедшиеся в ауре ровным свечением. Эрик встряхнул руки и глубоко вздохнул, пытаясь справиться с усилившимся головокружением.

- Как ты сейчас себя чувствуешь? – спросил он, улыбнувшись.