Ночное дежурство

Лишь одна вещь на свете может уменьшить решительность мага Огня – необходимость долгое время спокойно сидеть на одном месте. Дани спала, Дин тоже, Чин, несмотря на усталость, считал, что спать не должен. Посидев возле жены ещё некоторое время, он пошел наводить порядок в и без того убранном лазарете, даже вымыл полы, принес чистую воду, затем вернулся в комнату и вновь сел на пол, облокотившись о стену. Он начал пристально рассматривать ауру Дани, следя за тем, как меняются оранжевые вихри Сваттхистханы. Только сейчас Чин понял, почему сифу Бо категорически запрещала ему вмешиваться в то, что происходило в ауре Дани – он действительно не знал, и интуитивно не смог бы догадаться, как сейчас должна была меняться энергия. И, вопреки словам тигрицы, происходившее в ауре Дина сейчас также находилось за гранью его понимания. Чакры светились очень ярко, особенно Анахата – видимо, активировалась иммунная система. При этом все энергетические центры вели себя так, будто ребенок пытается бороться со всем, что оказалось вокруг него. Но свет был ясным и чистым – без признаков боли и нарушений. Постепенно аура начала путаться, Чин все хуже её различал. Он понял, что начинает засыпать. Протер глаза, сел более удобно, и в этот момент ребенок начал пищать. Это сложно было назвать плачем, но Дин явно проснулся и чего-то требовал. Чин встал на колени возле циновки и осторожно взял ребенка на руки, так, как объяснила сифу Флёр. Писк стал более требовательным. Чин прищурился, глядя на Дани – ребенок наверняка хотел есть, поэтому девушку нужно было разбудить, несмотря на то, что она устала.

- Может, ты все-таки ещё поспишь? – с сомнением спросил Чин, посмотрев на сына, хотя надежды на это было немного. Да и вообще Дин наверняка не понимал ничего, что ему говорят.

Только когда девушка почувствовала аромат только что сваренной каши, она поняла на сколько была голодна. Тем не менее, много съесть не получилось: во-первых, не лезло, во-вторых, сон срубил гораздо быстрее. Наверное, так она еще никогда не спала – усталость настолько охватила не только ее тело, но и сознание, что девушка просто-напросто отключилась, провалившись в темную бездну сна. Вывести из этого состояния ее могло, наверное, только чудо, так как организм категорически отказывался воспринимать какие-либо звуки со стороны. Любые, которые не принадлежат ее маленькому принцу, который неожиданно начал хныкать. Итальянка нехотя поморщилась, негромко застонав. Сознание было затуманено сном, потому она даже не сразу поняла что происходит, кто так жалобно, но требовательно плачет, что вообще происходило накануне. Но, видимо, материнские инстинкты сильнее сонного сознания, потому уже через пару секунд она резко открыла глаза, стараясь понять, где ребенок и почему он плачет. Когда она сумела сфокусироваться в темноте, она увидела Чина, который был немного обескуражен плачем младенца. Дани села на матрасе, положив себе подушки под спину, чтобы было проще сидеть – в теле еще чувствовалась огромная слабость.

- Наверное, надо покормить, - чуть неуверенно пролепетала молодая мамочка, протягивая руки к сыну, которого так бережно держал любимый муж. – Ты сам хоть поспал?

Да, теперь большая часть ее внимания принадлежит этому маленькому чуду, малышу Дину, Чина от этого она любить меньше не стала. И не надо было делить свою любовь на двоих, ее хватит на них обоих, причем не в ущерб кому-либо. Потому вот о любимом супруге она тоже искренне печется и заботится.

Дани проснулась сама, видимо, услышав плач ребенка. Она по-прежнему выглядела уставшей и явно не выспалась. Дин продолжал пищать, пытаясь шевелиться в тугой пеленке. Как и следовало ожидать, просьба отца его ни коим образом не убедила. Но это он только пока может позволять себе такие вольности.

- Да, наверное, - сказал Чин, посмотрев на Дани. Он осторожно передал ей ребенка, когда она села. – Я не хочу спать. Как ты себя чувствуешь?

Как только Дин оказался на руках у матери, он почти перестал плакать. Чин зажег лампу из рисовой бумаги и поставил её ближе к циновке, на которой была Дани. Сначала свет показался ему слишком ярким – глаза успели привыкнуть к звериному ночному зрению, из-за этого каждый отблеск света, отражаясь в сетчатке, казался обжигающим. Но постепенно за цветными пятнами он вновь стал нормально различать лица Дани и Дина, чуть рассеянно улыбнувшись. Чем-то они были похожи, хотя Чин не без гордости замечал все больше черт, которыми его сын был похож на него самого. У него была ханьская внешность, европейские черты, по крайней мере, сейчас, не были заметны. Он все так же с любопытством смотрел на своего сына, привыкая к мысли о том, что Дин появился на свет. И в то же время он жалел Дани, поняв, как ей будет трудно с маленьким ребенком, который вот так вот будет её постоянно будить. Она со всем справится, Чин даже не сомневался, глядя на то, как с первых минут жизни Дина девушка поняла, что и как нужно делать с ребенком. У неё это было в крови, наверное, подсказывали какие-то особые женские инстинкты, в которых Чин, естественно, ничего не понимал.

Наверное, весь ее вид выдавал то состояние, в котором она все еще находила. Да уж, а вы попробуйте родить ребенка и чувствовать себя бодрячком. Конечно, бывают случаи, когда с момента, как отошли воды, до рождения ребенка проходит и по два с половиной часа, но это такая удача… Но итальянка ни капли не жалела о произошедшем, скорее наоборот, ведь это давало полное осознание того¸ что она дала жизнь этому маленькому существу, их маленькому Дину, который сейчас сонно зевал и немного попискивал, прося кушать. Возможно, мозгами она еще не до конца осознавала произошедшее, но тело отреагировало незамедлительно. Девушка вновь подняла рубашку, но на этот раз дала ребенку другую грудь. Сифу Флер рассказала, что надо чередовать, чтобы молоко не застаивалось. Молока у нее пока что не было, но это же не повод, правда? Маленький принц быстро сориентировался что к чему и уже довольно прижался к ее груди. Челюсть ребенка еще не такая сильная, потому неприятных ощущений не было, скорее щекотливые, но это только пока. Хотя, Даниэла искренне надеялась, что он не будет так мучить мамочку.

- Спасибо, лучше, хотя все еще очень хочется спать и сил не так много, как хотелось бы, - улыбнулась она мужу, аккуратно придерживая головку малыша, - Милый, ты же вчера встал рано, много работал, а потом еще и перенервничал… Поспи немного, прошу тебя… Я не хочу, чтобы ты так из-за нас мучился. Мы правда хорошо себя чувствуем, честное слово. А малыш Дин так вообще постоянно спит, либо прерывается на покушать…

Наверное, так у Дани просыпались те самые материнские инстинкты – нянчиться с одним Дином ей было недостаточно. Она и прежде была заботливой, но сейчас это желание жены всенепременно отправить его спать Чин хотел считать именно новыми чертами в характере прекрасной итальянки. Он поцеловал Дани, затем приобнял её за талию, с интересом наблюдая за тем, как она кормит ребенка.

- Я лягу спать немного позже, - он улыбнулся. – Сейчас правда не хочу. С чего ты взяла, что я мучаюсь, находясь здесь с вами?

Чин посмотрел на лицо Дани. Странно, как она менялась за то время, что они были вместе. Все те же безумно красивые черты, те же карие глаза, та же светлая кожа в обрамлении темных шелковых локонов волос, менялось лишь выражение. Тот внутренний свет, что появился в ей взгляде во время беременности, сейчас раскрылся, став более явным, в том взгляде, которым она сейчас смотрела на Дина. Чин понял, что с самого начала был прав, ей не стоило в себе сомневаться, она – лучшая мать на свете. Он видел, как она любит их сына, это было заметно по её особому взгляду, отличавшемуся от того, что был обращен к самому Чину, но при этом даже более нежному и понимающему.

- Когда ты на него смотришь, у тебя взгляд такой… не знаю, как сказать, - Чин растерянно улыбнулся. – Тебе очень идет. Я люблю тебя. Спасибо тебе за Дина.

С учетом того, что это было лишь ее второе кормление, причем еще и не молоком, а молозивом, то точно знать девушка не могла о распорядке дня ребенка, но предполагала, что у малыша Дина будет также как и у обычных младенцев. В любом случае, она сказала все очень уверенным голосом, потому как считала своим долгом отправить любимого мужа хоть немного поспать. Но, в то же время, она его прекрасно понимала – он безумно рад, очень волнуется и вообще не хочет отходить от их малыша ни на секунду, но нельзя над собой так издеваться.

- Точно? – чуть прищурившись, переспросила девушка, - Обещаешь, что скоро пойдешь спать? Просто я же волнуюсь, - уже совсем спокойно и ласково добавила итальянка, аккуратно придерживая ребенка одной рукой, чтобы второй опустить рубашку. – Милый, я знаю, что ты очень сильный и ответственный, но отдыхать тоже надо. А мне волновать нельзя, чтобы не было проблем с молоком. – Дани чуть хитро взглянула на любимого мужа и чуть потянулась к нему, нежно целуя в губы. Это было на столько… по-семейному! Они, их маленькая, но такая уже большая, семья сейчас была вместе: любимый муж, любимый сыночек и она. Вот оно – простое женское счастье.

- Это тебе спасибо, что ты есть у нас, любимый, - девушка чуть облокотилась на мужа, переведя взгляд на сына. Малыш не спал, но и не плакал, зато строил какие-то смешные рожицы, открывая ротик, но не произнося, естественно, ничего. Лишь негромкое кряхтение и сопение. - Такой хорошенький, правда?

- Обещаю, - Чин улыбнулся, крепче обнимая Дани, ответил на её поцелуй, затем коснулся губами её щеки. – Так что тебе не о чем волноваться.

Он вновь посмотрел на Дина, который ещё не заснул. Ребенок корчил смешные гримасы, его взгляд казался каким-то отрешенным, будто он ничего не видел. Но Аджна светилась ярко и ровно – он мог видеть, просто не умел смотреть. День за днем он будет узнавать этот мир, в котором родился. Он будет взрослеть, научится мечтать, а потом, когда-нибудь, станет взрослым и самостоятельным. Но это будет очень нескоро, сейчас он полностью зависел от них с Дани, и именно им нужно было научить малыша всему, что понадобится ему в его обязательно счастливой жизни.

- Ну, ты лучше меня должна разбираться в мужской красоте, - усмехнулся Чин. – Но он хорошенький. И смешной. Он строит рожи, даже когда спит. Пока он не родился, он брыкался. Сейчас он гримасничает. Интересно, когда он ходить начнет, что будет? – он задумчиво прищурился, продолжая улыбаться уголками губ. – Как думаешь, какие у него стихии?

Этот вопрос был сложным. Чин был магом Огня и Земли, Дани – Воды и Воздуха. Образуя Дао, их отношения могли породить ребенка с любым сочетанием стихий. Говорят, на свете бывают маги, освоившие все четыре первоэлемента. Бенгальский тигр и глава своего маленького, но горячо любимого прайда, даже не сомневался, что его сын способен на все в лучшем смысле этого слова.

Ну да, как же это Чин и не посмеяться над ее умилением и детским восторгом. Но, надо отдать должное, он всегда подкалывал и подсмеивался над ней исключительно в доброй манере – ни капли злости или попытки показать, что она безмерно глупа и не понимает ничего. Добрый и заботливый Чин, молодой папа, который искренне пытается скрыть безумные радость и восторг от появления на свет этого маленького чуда, которого они назвали Дин.

- Мне кажется, он очень красивый. У такого папы, как ты, просто не может быть некрасивый сын. – Даниэла, на самом деле, все еще находилась в неком состоянии эйфории, она была на седьмом небе от счастья. Ее сыночек, такой маленький и беззащитный. Свой характер, кажется, начал проявлять уже сейчас, но это было так безумно мило, что девушка могла лишь глупо улыбаться. Ой, а не в нее ли это малыш Дин такие рожицы строит?

- Думаю, он будет быстро бегать, - улыбнулась итальянка, с нескрываемой нежностью глядя на сыночка, - Наверное те, которые будут ему ближе. Давай не будем загадывать – пусть его Судьба не опережает его жизнь. Но мы с тобой будем ему всячески помогать, правда? – она ласково взглянула на мужа, - но не вздумай быть к нему слишком строг, - голос звучал уверенно, - мы будет его воспитывать в любви и гармонии. – Малыш сладко зевнул на руках у матери, а сама мама сладко зевнула следом за ним, чуть уткнувшись в собственное плечо.

Чин подумал, что у их с Дани ребенка будут все шансы сделать то, что так и не удалось его родителям, несмотря на их все неосознанные усилия – когда-нибудь вывести настоятеля из состояния душевного равновесия. Чин несколько раз был близок к этому – на мудрого ирбиса почти волшебным способом действовала фраза «сифу, мне нужно с Вами поговорить о нас с Даниэлой». Чин очень уважал своего наставника, и искренне восхищался его рассудительностью и вечным спокойствием, просто ему казалось, что его сын имеет все шансы во всем превзойти отца, даже в этом. Он посмотрел на жену. Дани зевала и засыпала, уткнувшись в собственное плечо, сегодня ночью она так толком и не успела отдохнуть.

- Я не буду с ним слишком строгим, только ты его слишком не балуй, - Чин улыбнулся. – Давай загадаем только одно – он обязательно будет счастливым. А остальное пусть решает его судьба, - он склонился к Дани и нежно поцеловал её в шею. – Ты не выспалась, ложись спать. Я подержу Дина, пока он не заснет.

Он осторожно взял из рук жены ребенка, осторожно поддерживая его под голову. Сейчас все это Чин проделывал уже более уверенно, хотя Дин по-прежнему казался ему чем-то мелким и хрупким, на что лишний раз лучше не дышать, чтобы с ним не произошло чего-нибудь страшного. Малыш уже зевал, и явно собирался вот-вот заснуть. Наверное, ему было скучно со взрослыми – он ничего не понимал, не умел смотреть и слушать, так что ему оставалось только спать и есть.

Итальянка еще раз сладко зевнула, после чего попыталась еще удобнее устроиться уже на плече мужа – глаза так и слипались, но Дин еще не спит, надо дождаться, чтобы заснул, надо, чтобы не… итальянка все же отключалась на пару мгновений. Из этого состояния, правда, вышла она довольно быстро благодаря негромкому голосу любимого, что звучал практически у самого уха, а затем и это его прикосновение к шее, этот поцелуй… Дани едва не застонала, но вовремя опомнилась, вспомнив, что у нее на руках находится младенец, которому еще года нет, а также о том, что им обоим еще придется терпеть какое-то время. Вот же, блин… И ведь несмотря на полнейшее отсутствие сил, если бы только было можно, она бы их в себе нашла – Чин умел увлекать… Ох как умел…

- Он будет счастливым, милый, - наконец ответила итальянка, справившись с легкой дрожью. На лбу, кажется, даже легкая испарина выступила. Но необходимо помнить, что нельзя. – Может, - немного неуверенно начала девушка, - тогда ляжем все вместе? Ты, я и наш маленький принц… - Дани аккуратно передала ребенка отцу, а сама немного пододвинулась на матрасе, чтобы мужу было место прилечь. Они лишь повернулась немного полубоком. Она продолжала смотреть на мужа с их ребенком на руках, но глаза, все-таки, решили, что хорошего по немножку, потому в итоге просто закрылись, унося молодую мамочку в мир снов, где она должна набраться энергии и отдохнуть-таки после такого тяжелого дня.

- Люблю… - прошептала во сне итальянка, ласково улыбаясь своим мальчишкам, которые даже во сне были рядом и дарили тепло и любовь.