Можно ли поймать ветер?

Весенний ветер был ещё прохладным, но погода улучшалась с каждым днем. Закончилась зимняя засуха. Склоны Тибетских гор покрылись на удивление свежей растительностью, а воздух наполнился ароматами первоцветов. Самое время для практических занятий по Магии Воздуха, которые уже давно планировались в Линь Ян Шо. Для Ши Ньяо это было первое занятие не по разным гуманитарным дисциплинам, которых он уже провел немало, а по магической практике. Воздух для Ньяо был жизнью. Когда-то ради того, чтобы освоить стихию свободы, Ньяо от многого отказался в своей жизни, в том числе от любых привязанностей. Сейчас поздно думать о том, был ли он в этом прав, но он смог постичь многое, благодаря тренировкам и своему звериному облику. Никто не чувствует ветер так, как перелетная птица, способная без устали лететь по восемь часов, подчиняясь потокам родной стихии.

Старший мастер вышел на край обрыва, к которому должны были прийти ученики. Некоторое время он просто смотрел на небо, покрытое редкими пушистыми облаками, сквозь которые проникали лучи весеннего солнца. После этого он отошел немного в сторону и сел на траву, дожидаясь учеников.

К обрыву Шири чуть ли не бежала. Видели бы ее сейчас друзья или Ян, очень удивились бы. Во время беременности она устала от отсутствия магии, используя практически всегда лишь ментальную речь. Последнее ее использование стихии приходилось аж на празднование Нового Года, а потом девушка только маялась и глядела на других. Однако сейчас, когда она уже более-менее восстановилась после родов, муж, а по совместительству личный врач разрешил ей наконец посещать занятия. Лин осталась с папой, а Шири, погладив ребенка по щечке с какой-то странной грустью побежала на урок. Лю сильно изменился за последние полгода, так что оставлять с ним его собственного ребенка она сочла не самой худшей из затей.

Во время беременности Шири вела себя довольно ветренно и неадекватно, говоря первое, что приходило в голову и меняя мнение по сто раз на дню. Еще тогда были у нее мысли насчет это легкой и невесомой магии. Хотелось побольше поизучать ее, понять, а возможно и научиться ею управлять. Были и сомнения, но девушка привыкла добиваться своего, да и характер наконец начал возвращаться в норму, ушли вспышки ярости и грусти. Так что в общем, оставив дочь на попечение отца и рассудив, что за пару часов не успеет очень сильно по ним соскучиться, девушка добралась до обрыва.

- Доброго дня, сифу Ньяо. - Шири поклонилась и отошла чуть в сторону, также усаживаясь на траву. Погода теплая и земля прогрелась. Девушка тихо улыбнулась, поглаживая древнейшую мать всего сущего, как обычно наполняя сердце надеждой. Интересно, станет ли изучение воздуха противовесным магии земли? Нужно ли будет искать в себе какое-то потаенное чувство и желание? Она задумчиво пересыпала песчинки в пальцах, наблюдая за поведением учителя.

Время в этом, всё ещё загадочном для Мидори месте, летело порой очень быстро… Вот и сейчас, уже весна, хоть казалось ещё недавно он смотрел на лёгкие крохотные снежинки, что так редко и так лениво порой покрывали землю по ночам, словно едва заметная пелена, что отливала разноцветными отблесками в лунном свете. Теперь же было уже довольно тепло, порой, даже жарко.

Потому Мидо, не боясь холодного ветра, что вполне вероятно ждал его у обрыва, направился туда лишь в джинсах и футболке, ну и разуметься в кроссовках. Настроение парня было заметно приподнятое, ведь сегодня, ему предстояло повысить уровень своих знаний в области родной стихии, а это не могло не радовать.

Хотя конечно, были факторы, которые огорчали юношу, он всё никак не мог освоить превращение в родной облик, словно что-то его сдерживало, что-то изнутри его словно не пускало на свободу. Это заставляло юношу с утроенным рвением изучать родную стихию, чувствуя, что именно она может помочь ему, хотя, наверное, просто надеясь на это.

Приблизившись к месту проведения тренировки, Мидо вежливо поклонился сифу Ньяо, а затем и сифу Ириарте. Улыбнувшись, посмотрев в сторону обрыва, с которого открывался просто завораживающий вид, и вдохнул полной грудью, словно пропитываясь энергией родной стихии.

Весна подкралась к воротам монастыря совершенно незаметно – казалось бы, еще совсем недавно, в последние дни заснеженного декабря, Изабель встречала Новый год в окружении других обитателей Храма Мудрости, вместе со всеми строя на побережье озера самый настоящий город из ледяных кристаллов. Теперь же тонкая, искрящаяся всеми оттенками радужного света пелена, что устилала покровы тибетской земли, растаяла под ласковыми лучами солнышка, впервые выглянувшего из-за непроницаемой завесы облаков. Изабель искренне радовалась наступлению весны, любимого времени года воздушной волшебницы, и каждая клеточка её души словно сияла незримым светом, подпевая слышной одной лишь Изабо прекрасной весенней мелодии, дивному гимну возродившейся к жизни природы. Девушка по-прежнему посвящала каждую свободную минутку любимым занятиям волшебством, заново открывая в глубинах своего сознания неискоренимую тягу к родной Воздушной стихии. Со времени появления Белль в стенах тибетского монастыря она значительно продвинулась вперед в изучении магического искусства, овладев многими удивительными навыками под началом учителя Ньяо. Воздух был для Изабель всем – источником бесконечной мудрости, накопленной человечеством за все тысячелетия своего существования, колыбелью, в которой она выросла и из которой впервые осознанно взглянула на этот мир. На подсознательном уровне юная волшебница наделяла Воздух чертами любимой матери, ушедшей из жизни около четырех лет назад, и оттого еще больше привязывалась к неуловимой стихии, удерживающей всё живое на прекрасной планете в своих ласковых объятиях. Изабель попросту не могла пропустить очередное групповое занятие по Воздушной магии, устраиваемое наставником Ньяо на том самом обрыве, где Белль впервые постигала таинства чародейского ремесла под его чутким началом. Беззаботно радостная, с сияющими каким-то внутренним светом золотистыми глазами, девушка прибежала к назначенному месту тренировки, с разливающейся по жилам эйфорией вбирая в свои легкие кристально-чистый весенний ветер. На самой кромке обрыва, уже покрывшейся ковром из сочной зелени, обнаружилось только две одинокие фигурки – одна из мастеров монастыря, темноволосая сифу Ириарте, и Мидори, такой же ученик, как и сама Изабель. Почтительно поклонившись молодой женщине и улыбнувшись своему ровеснику-юноше, Белль сняла с плеч припасенный заранее клетчатый плед и расстелила его на весенней траве, чтобы мгновение спустя присесть самой.

Занятие по магии Воздуха. Лун решил поторопиться – все-таки оно вот-вот уже должно было начаться, если в принципе уже не началось. Зачем оно ему? А все затем же, что и занятие по магии Воды – понять суть, хотя бы попытаться ее уловить, чтобы потом знать слабые места возможных противников. Сложно знать абсолютно все, точнее говоря, это просто невозможно, ведь каждый раз одно и то же событие, например рассвет, может показаться тебе совершенно разным. Он и будет один не похожий на другой, просто суть останется та же – солнце встало, Земля сделала полный оборот вокруг своей оси, новый день начался. Сухие факты, сопровождаемые небывалой красотой.

К обрыву Лун уже прибежал. К своему удивлению, парень не обнаружил там большого ажиотажа. Странно, он наивно полагал, что в монастыре намного больше магов Воздуха. Или все на столько сильные и умные, что могут с легкостью пропускать элементарные занятия для новичков? Глупости какие. Но, тем не менее, кроме сифу Ньяо, который как-то отстраненно сидел в стороне, присутствовали Шири и двое учеников: Мидори и Изабель. Уже что-то. Тигр вежливо поклонился всем присутствующим и подошел ближе к Шири.

- Устроили курс молодого папаши для сифу Лю? – с его словах не было ни грамма язвительности или злобы, просто представил растерянного Яна, который занимается перепеленанием Лин, и чуть не рассмеялся. Мастер метательного оружия не может справиться с переодеванием малышки. В любом случае, он старался держаться непринужденно и делать вид, будто все так и должно быть. Он обещал Яну, хоть и не произносил этого вслух, обещал самому себе, что не позволит больше себе срываться на европейку – она слишком добрая и наивная, чтобы так нехорошо с ней поступать. А еще, да, пытается наладить с ней хорошие отношения.

Интересно, на занятии к Шэн ученики столь же активно опаздывают, или подобное отношение обусловлено лишь сутью стихии Воздуха, не признающей условности и дисциплину? Пришло четверо учеников, среди них – Изабель, которую Ши уже доводилось тренировать в магии Воздуха, и она показала очень неплохие результаты. В её характере ведущая стихия была очень сильна, ей нужно было развивать свои способности. О других присутствующих Ньяо знал намного меньше. Шири, младший мастер монастыря, недавно родила и, видимо, только возвращается к тренировкам. Мидори, насколько знал Ньяо, уже обладал какими-то знаниями по части магии Воздуха, а Лун наверняка был склонен скорее к магии Земли.

- Добрый день, рад приветствовать вас на занятии. Прошу вас для начала сесть, земля уже достаточно теплая, - Ши вежливо улыбнулся и посмотрел а каждого из учеников. – Сегодняшняя тренировка, как вы уже знаете, будет посвящена маги Воздуха. Мы с вами попробуем понять, как можно понять ветер и возможно ли его поймать. Воздух – это полет, свобода, но в то же время это – мечты и иллюзии. Часто становится непонятно, ты управляешь ветром, или он управляет тобой. Воздух начинается в горловой чакре – Вищуддхе, её энергия голубого цвета. Эта энергия несет милосердие, сострадание, красноречие, готовность общаться и способность говорить правду. Любая ложь закрывает энергию Воздуха и мешает магии. Обратите внимание, что это относится и к тому, что мы говорим сами себе. Посмотрите на небо, запомните его цвет, энергия ветра точно такого же цвета. А затем закройте глаза и просто сосредоточьтесь на дыхании. Представьте, что вы дышите этим цветом, цветом весеннего неба. Почувствуйте ветер, который вас окружает. Не пытайтесь его ловить и им управлять, просто послушайте его, почувствуйте его силу, вкус, запах, легкость.

Как любая птица, Ши Ньяо очень трепетно относился к ощущениям от ветра, который нужно понимать и чувствовать, чтобы он позволил взлететь. Никто не чувствует его так, как перелетная птица, способная преодолеет сотни километров без отдыха, сначала хватаясь за ветер, чтобы набрать высоту, затем позволяя ему нести, доверившись чистой стихийной энергии и давая крыльям возможность отдохнуть.

Из задумчивости Шири вывели голоса подошедших учеников. Сначала Мидори, затем Изабель. Девушка легко поклонилась обоим, опять пытаясь задуматься о предстоящем уроке. Не тут-то было, ведь на занятие по Воздуху неожиданно пришел тигренок. Она только бровь вскинула, настолько не вязался у нее образ Луна с этой стихией. Парень не только поздоровался, но и заговорил с ней. Странно, но даже не язвил, хотя дело касалось Яна. Об отношениях двух этих мужчин она частенько думала, понимая, почему парень так рьяно защищал ее тогда и почему потом обиделся. Она ничего не могла с этим поделать, и все ее старания встречали только ругань и оскорбления. И она прекратила попытки поговорить, полностью посвятив себя ребенку. Сейчас же Лун разве что только не улыбался, видимо настроение было отличным. Шири тихо ответила, уже настраиваясь на работу.

- У него неплохо получается. Хочешь как-нибудь ему помочь? - Она хитро спросила, помня, что несмотря на какое-то необычное воспитание, Лун пришел навестить ее сразу после родов, не испугавшись. Да и помог тогда очень сильно. - Думаю, Ян будет только рад. Да и я тоже.

Последнее было не совсем правдой, Шири все еще помнила обидные слова, которые высказал ей Лун. Совершенно незаслуженно, от чего было еще противнее. На душе плескалась обида, не проходящая со временем, и девушка решила больше не лезть в душу этому сложному парню. Началось занятие, и она отвлеклась от разговора, немного рассеянно улыбнувшись Луну. Сифу заговорил про стихию, про воздух, выдавая пока лишь небольшое задание, кажущееся очень простым. На первый взгляд. Но как только Шири закрыла глаза, она поняла подводные камни, что прятались за простыми и открытыми словами. Как почувствовать то, что лишь эфемерно и зыбко? Вода течет, земля под ногами всегда, но что есть Воздух? Некоторые ошибочно считают, что только он очищает. Но вода во все века считалась очистительной стихией. Воздух могуч и может многое. Но что именно, ведь земля дает даже больше, при этом всегда показывая себя такой, какая она есть. Что есть ничто? Девушка вспомнила про дыхание. Вот оно. Вода не дает дыхание, земля не раскроет ваши легкие, не наполнит их жизнью. Схожесть, ибо все стихии давали жизнь. Без влаги человек умирал, земля давала пищу, а воздух наполнял кислородом кровь, бурлящую в теле. Воздух окружал девушку, мерно напевая свои песни в этих горах. Легкая и одновременно могучая стихия. Слабая и ласковая, теребящая волосы и ласкающая кожу, и через мгновение уже жестокая и стремительная, поднимающая вихри и раздирающая в клочья все живое. Воздух и дыхание, чистые и необходимые. Это не надежда как в работе с землей. Не игра с изменчивой водой, это прямое желание, взгляд вверх в голубую даль. Это мечта. Которая обязательно сбудется. Это желание, переосшее в мечту.

Парень настолько отвлёкся на окружающий его вид, что словно само его сознание на миг устремилось в даль за ветром, и потому он даже не сразу осознал, что на тренировку пришли ещё двое. Пробудил же от «полётов сознания» парня, голос юного Луна. Мидо словно очнувшись, растеряно моргнул несколько раз и лишь тогда оглянулся на присутствующих.

Да, видимо он чересчур настроился на тему сегодняшнего занятия, и та уносила его сознание прочь. Но как бы там ни было, Мидори кратко усмехнулся новоприбывшим своей надменной улыбкой, и когда услышал слова сифу Ньяо о начале занятия, послушав совета, опустился на землю. Наверное, только на уроках по магии Воздуха, этот юноша мог настолько сосредоточено слушать и полностью вникать в слова мастера.

Слова сифу Ньяо о лжи, очень удивили Мидо. Он никогда раньше не думал об этом, не знал и даже не догадывался. Потому лицо парня потеряло привычное надменное и равнодушное выражение. Он выглядел слегка растерянным, заинтересованным и весьма удивлённым. «Ложь самому себе? – Размышлял парень, - ложь может лишить способности к Магии Ветра? Но если Ветер слушает меня, значит всё в порядке?» Слова мастера на миг отвлекли юношу, заставив задуматься, но голос сифу Ньяо, продолжающего занятие, в миг заставил Мидо вновь сосредоточиться исключительно на его словах, не отвлекаясь более на лишние мысли.

Мастер сказал посмотреть на небо,…что тут же проделал Мидори, но не успел сифу Ньяо договорить, как Мидо уже с закрытыми глазами, дыша полной грудью, ощущал внутри себя небесно-голубое свечение, что зарождалось в области горла и приятной лёгкостью распространялось по всему телу. Парень словно видел этот голубой свет, что наполнял его, что нарастал с каждым вдохом и становился насыщеннее с каждым выдохом. Мидо ощущал, как всё тело приветливо окутали воздушные потоки, откликнувшись на призыв. Как они, теребя футболку на его теле, играли в его волосах. Искренняя, свободная улыбка была на лице юноши, а сознание вновь уносилось вверх, к небесам, словно живущая где-то внутри него птица.

Ждать появления наставника пришлось недолго – к этому времени на каменистой кромке обрыва собралось четыре человека, молодая женщина-мастер и трое юных послушников монастыря, желающих постичь таинства неуловимой Воздушной стихии. Изабель не могла усидеть на одном месте, нетерпеливо предвкушая скорое начало тренировки, и любопытствующий взгляд золотисто-медовых глаз девушки то и дело останавливался на лицах её товарищей-волшебников. Новость о появлении в Храме Мудрости маленькой девочки, дочери сифу Ириарте и одного из старших мастеров обители, достигла Изабо несколькими днями позже, чем остальных, из-за того, что в последнее время американка редко показывалась на людях, проводя свободное время за чтением книг или занятиями по любимой магии. Голубоглазая наставница казалась очень счастливой – безмятежная улыбка сияла на её миловидном личике, и Белль искренне порадовалась за волшебницу, в жизни которой, помимо любимого человека, появилось еще одно, самое родное в мире существо – доченька. Тем временем по монастырю ползли невероятные слухи, что еще одна молодая мастер в скором времени ожидает пополнения в семействе – Изабель только хихикала и представляла себе то время, когда сонная тишина монастырских просторов наполнится смехом и радостными возгласами детей. К тому моменту она сама наверняка станет совершенно взрослой женщиной, со своими взрослыми проблемами и желаниями.. Перед мысленным взором светловолосой волшебницы тот час же появился образ Рёнорэ, и девушка мгновенно вскипела, принявшись ожесточенно рыться в карманах штанов и столь же ожесточенно изгонять из разума улыбающееся лицо юноши. На счастье Изабель, в следующие минуты на кромке обрыва появился её наставник, и бледнокожее личико Белль враз просветлело, словно озарившись лучами крохотного внутреннего солнышка. Занятие начиналось.

Мастер Ньяо начал свое повествование, размеренным, спокойным голосом рассказывая об особенностях Воздушной стихии. Изабо хорошо помнила, как на самом первом занятии наставник объяснял ей, что энергия Воздуха зарождается в горловой чакре Вишуддхе, окрашенная в чистый голубой цвет - оттенок прекрасного неба высоко над головами. Юная волшебница мечтательно улыбнулась и устремила взгляд своих широко распахнутых янтарных глаз к небесным далям, источнику блуждающих по планете ветров и колыбели обрамляющей её атмосферы. Когда-то давно, еще во время учебы в филадельфийском лицее, Изабель внимала рассказам преподавателей о том, как водород и кислород воздуха, соединяясь, дают начало воде, как солнечные лучи, проникая через плотный щит атмосферы, придают её лучистое голубое сияние. Повествование наставника Ши сильно отличалось от того, с чем девушка сталкивалась раньше, однако именно оно передавало в себе истинную сущность Воздуха – не соединение каких-то крошечных молекул, но дивную и непостоянную стихию, бесконечно мудрую и необозримую, стихию, которая находится везде и одновременно нигде. Кристально-чистый ветер, мягкими волнами касающийся поверхности земли, несет с собой свежие, ни с чем не сравнимые ароматы горного источника, только недавно проклюнувшейся молодой зелени, плодородной земли с монастырских огородов, и звонкий щебет птиц, так же, как и люди, радующихся наступлению весны. Изабель улыбнулась еще шире, чувствуя, как в далеких глубинах её души зазвучала переливчатая мелодия – неземная и прекрасная, слышимая лишь её одной, настоящий гимн воссоединения с родной стихией. Она верила, что Воздух слышит, что Воздух понимает и откликается на её несмелые призывы..

К собственному приятному удивлению, Шири довольно спокойно отреагировала на его почти шутку. Даже ответила почти в той же манере, что и он задал свой вопрос. Только вот ее предложение парню ну совершенно не нравилось – маленькие дети это как-то… Ну, ена них лучше смотреть со стороны, когда они не твои, потому что это большая ответственность, наверное, еще бОльшая, чем просто ответственность как воина клана. Интересно, а почему детей в клане никогда не воспитывали матери? Лун задумчиво чуть наклонил голову, задумчиво надув губы и водя по ним указательным пальцем, а большим словно поддерживая подбородок. Сифу говорила, что только девочки-не воины воспитываются женщинами, а мальчики и девочки-воины сначала отцами, а потом еще и наставниками. Наставница говорила, что это – састь дисциплины, а они с Юэ чуть ли не единственные воины, рожденные матерью-воином. В смысле еще у Бо-джи был сын, но он не был воином и, кажется, вообще даже близко к этому не подходил. Но размышления были прерваны сифу Ньяо, который начал занятие.

- Эмммм, как-нибудь в другой раз, - шепнул он европейке, вспомнив о ее предложении. Не хотелось ее обижать, но не признаваться же в том, что он вообще не умеет обращаться с маленькими детьми. Впрочем, наверное, это и так понятно, но произносить подобные вещи вслух – нет уж, обойдетесь. Ему и так хватило того, что целый день практически провел под дверями лазарета, когда Лин появилась на свет.

Сифу Ньяо начал рассказывать про совершенно непонятную молодому тигру стихию. Впрочем, он и пришел-то сюда лишь для того, чтобы хоть что-то о ней узнать. Только вот чем больше говорил мастер, тем шире становились глаза юноши, потому что он вообще слабо себе представлял, что что-то может быть на столько непонятным. Вот та же Вода ему и то больше понравилась и была как-то… ближе, что ли… А вот этот непонятный Воздух… В общем, оставолось лишь надеяться, что все не так плохо. А совсем плохо не было, потому как он нашел за что зацепиться – ложь. Она блокирует, ага, интересно и уже хоть что-то. Только вот почувствовать Воздух не получалось: ну ветер и ветер, чего в нем особенного тигр все равно никак не понимал. Оставалось надеяться, что это лишь пока что не понимал.

Простое задание позволяло ученикам просто прикоснуться к пониманию энергии Воздуха. Некоторые считают, что именно в ней заложена сама энергия жизни, невозможной без дыхания. Эта стихия бывает мягкой, нежной, почти неуловимой, как легкий летний ветерок, а бывает разрушительным смерчем, способным разрушить город. Воздухом почти невозможно управлять, ветер нельзя поймать, но его можно создать и направить. Это все позже, когда ученики поймут основы магии Воздуха в самих себе. Это понимание может прийти спонтанно, его нужно просто в какой-то момент почувствовать.

- Продолжайте ровно дышать, чувствуйте, как Воздух наполняет все тело легкостью, как страхи и тревоги остаются внизу на земле, а душа оказывается легкой и свободной. Мечтайте, фантазируйте, представьте, что вы способны в любой момент взмахнуть крыльями и взлететь. Когда наступит это ощущение, вообразите себя в центре шара из голубой энергии, - Ньяо говорил спокойным ровным голосом, медленно, чтобы ученики успевали представить то, о чем он рассказывал. – То, что происходит в этом шаре, знаете только вы, никто, кроме ветра, не услышит ваши мысли. Почувствуйте, что энергия Воздуха готова вас выслушать, она заботится о вас и хочет помочь. Она не вмешивается в ваше сознание, она слушает то, что вы сами ей скажете.

Ветер над обрывом немного усилился, начав шелестеть редкой листвой находившихся рядом кустарников. Воздух был наполнен горьковатым запахов горных трав, свежестью заснеженных вершин и особым ароматом весны.

- Теперь подумайте о том, что вы скрываете от самих себя. Вспомните такие вещи, которые решили забыть, будто бы их не было. Представьте, что это – темная пыль и камешки в вашей легкой и прозрачной ауре, сотканной из воздуха. Подумайте те мысли, что вы скрывали от самих себя. Окружающая вас энергия Воздуха не позволит никому, кроме вас, их услышать. Освободите себя от этих мыслей – как только вы начинаете о них думать, они растворяются и уносятся ветром.

Это задание было трудным. Воздух позволяет легче относиться к жизни, не замечать проблем, не нести на себе груз того, что человек не в силах изменить, но для начала нужно найти в себе смелость вспомнить те случаи, когда приходилось лгать самому себе. Святых не бывает, у любого человека за жизнь накапливается немало подобных мыслей, какие-то мелкие, какие-то серьезные. Каждая такая мысль, каждая маленькая ложь становится камнем, мешающим полету. Ньяо замолчал, чтобы не отвлекать учеников от задания.

Шири краем уха расслышала шепот Луна, но решила не отвлекаться от заданий, зная, что парень на это то уж точно не обидится. Она продолжала дышать, сидя с закрытыми глазами и глядя в пространство перед собой, наполняя его красками неба, которые менялись от светло голубого до ярко синего. Постепенно вытеснялись оттенки, свойственные скорее Воде, чем Воздуху. Девушка слушала сифу, но при этом находилась в себе, закрываясь от всего мира голубой энергией. Сразу получается либо у гениев, либо у очень удачливых людей. Не нужно путать всполохи энергии с ментальными силами, нужно освободить свой разум, а не затачивать его за толстыми стенами защиты. Нужно понять разницу, опять, шаг за шагом продвигаясь все ближе к легкой и невесомой мечте. Что значит освободить свои мысли? Пустить их на волю, но как? Что нужно найти в глубине своего сознания, чтобы дать мыслям волю? Освободить их от надежной и стабильной земли, очистить от жизненных сил, дающихся водой, отпустить из оков, созданных ментальными синими нитями. Отпустить от себя все, и просто помечтать, признаваясь самой себе в ошибках и потаенных желаниях.

Шири опустила ментальный щит, убирая из сознания даже крохи синей энергии, освободила мысли от порядка и стабильности, убрала журчание и плеск любимых волн. Птица не летает над самой землей, она не поднимется в небо с мокрыми крыльями и с кандалами на лапах. Она будет парить лишь поймав воздушные потоки, тот ветер, который сочтет своим и который именно ей даст силы. Кокон из голубой энергии чистого неба формировался в сознании девушки, пока она парила над благодарной землей, отпустившей ее в полет. Пока вода, переливаясь на солнце подмигивала солнечными зайчиками парящей душе. Мечтательной, отпускающей свои мысли в тот же самый полет и открывая самой себе потаенные участки сознания. Все, что забылось - всколыхивалось сейчас и проносилось мимо внутреннего взора вдаль, даря свободу. Беда с родителями, та боль, что жила в ее душе понемногу уходила, принося облегчение и покой. легкость и голубые краски небосвода. Свободу. Проблемы с мужем, бесконечная борьба за его душу, не дающая спать по ночам и пугающая ее саму. Свобода. Мысли бесконечны и легки, они подобно ветру несутся над землей и не имеют на своем пути никаких преград. Свобода.

Все чувства юной волшебницы, взгляд широко раскрытых золотистых глаз которой был устремлен в необозримые просторы небес, словно многократно обострились, оставляя в сознании Изабель отпечаток каждого слышимого ею звука. Она была мягкой, кристально-чистой и прозрачной водой, неторопливо сбегающей по склонам вместе с другими водными потоками, она была крошечным зеленым растением, протягивающим свои листики-ладошки к солнцу, она была самим ветром, неуловимым и бесконечным, способным заглянуть в любой уголок весенней природы и облететь Тибетские просторы за несколько быстротечных мгновений. Изабо точно балансировала на призрачной грани между реальностью и чем-то совершенно необыкновенным, сказочным, касанием невидимой руки согревающим одинокое сердце. Перед своим мысленным взором она видела тонкие, шелковистые ленты ветра, проскальзывающие мимо в своем стремительном танце, чувствовала, как волны прохладного воздуха окутывают её лицо, руки, застывшие на коленях, окутывают всё тело, вытянувшееся, словно струна в своем желании оторваться от земли и наконец достичь небес. Изабель тихо, мелодично рассмеялась, нисколько не беспокоясь о том, какую реакцию это могло вызвать у старших мастеров и остальных учеников, - Воздух, родная стихия волшебницы, оставлял позади всяческие условности и церемонии, он влёк к свободе, как влечет за собой испарившиеся из океанов и морей капельки влаги. Слова наставника Ши тихо скользнули под покров её сознания, и Белль невольно улыбнулась. Кокон из прозрачной голубой энергии, который предстояло создать всем собравшимся на занятии людям, уже давно, с самого первого мгновения жизни окутывал их, только далеко не каждый способен был почувствовать его, раскрыться навстречу великой и благодатной стихии. Изабель ощущала энергию Воздуха повсюду - лазоревыми волнами она текла по её собственным жилам, пронизывая каждую клеточку тела, незримыми лентами вплетаясь в пшеничные волосы и соединяясь с потоками света из золотистых глаз. Изабо совершила глубокий вдох, чувствуя при этом, как воздушные струи стремительно пронеслись в горле, и обратилась с безмолвным призывом к родной стихии, протягивая ладошки к небесам. Ничего не изменилось, ветер всё так же продолжал огибать горные вершины и проноситься над красноватыми песками, но Изабель показалось, что он стал немножко теплее, как словно бы прислушался к просьбе своей воспитанницы и на мгновение задержал её в своих неуловимых объятиях.

Белль растворялась в обволакивающих потоках стихии, не находя в себе сил и желания противостоять напору Воздуха, - её мысли и потаенные страхи, мечты и воспоминания прошлого, вся её недолгая и не всегда счастливая жизнь становилась и его жизнью тоже. Чтобы полностью сблизиться, недостаточно простых слов и обещаний, нужно всепоглощающее доверие, возможность рассказать стихии о том, о чем не рассказала бы никому из ныне обитающих на планете людей. Мама, любимая мама Жозефина, которая так давно ушла из жизни, но всё не желала оставлять сердца своей дочери. Отец… Изабель никогда не прислушивалась к его мнению, считая, что этим самым осквернит память о матери, не считала нужным вникать в проблемы и вообще принимать участие в жизни отца. За прожитые вместе годы Чарльз Тигельман так и не стал родным человеком девушке, в жилах которой текла его собственная кровь. Хотя…обратившись мыслями к отцу, который сейчас находился во многих тысячах километров от Храма Мудрости, Белль невольно ощутила какое-то странное покалывание в грудной клетке, как будто бы невидимая игла вонзилась в её уязвимую душу. Странное дело – за всё время своего пребывания в монастыре она почти никогда не вспоминала о Чарльзе – именно так его упорно величала Изабо – а если и вспоминала, то далеко не в самом лучшем свете. Но только сейчас образ этого темноволосого мужчины с такими же золотистыми глазами, как и у самой волшебницы, вызвал в ней почти ощутимое напряжение..

В сосредоточенное на занятии, но и в тоже время, расслабленное сознание юноши, отчётливо доносились слова мастера. Сифу Ньяо говорил медленно, но при этом все слова чётко отражались в сознании, помогая создавать образы, что постепенно заполняли сознание Мидори. Ему виделось как голубое свечение, переполняя его тело, струиться наружу, окутывает его приятной лёгкостью, придавая телу ощущение невесомости. Тело казалось лёгким и создавалось впечатление, что вот-вот, и земля уже не будет касаться его ног. Перед внутренним взором Мидори была картина того, как голубая энергия Вишуддхе постепенно заполняет пространство вокруг его тела и создаёт шарообразный кокон. Ощущая приятную лёгкость, свежесть и в то же время некое приятное тепло, ему начало казаться, что внутри этого голубого шара, находиться не его человеческое тело, а крупная чёрная птица, что словно спит в объятьях своих крыльев. Едва заметная улыбка коснулась лица парня. Он так стремился к этому, он чувствовал, что Магия Воздуха сможет помочь проявиться его внутреннему зверю, но пока не знал, как именно…

А сифу Ньяо продолжал говорить, заставляя приятные образы желаемого, смениться на образы прошлого. Того, что Мидо так давно не хотел вспоминать. Находясь словно в некой медитации, ощущая себя уже не на краю обрыва, а в этом шаре голубой энергии, юноша «открыл глаза» в своём сознании. В туманной, небесного цвета энергии, начали всплывать образы прошлого: болезнь мамы, больница, ссоры с отцом и его равнодушие, попытки парня обратить на себя внимание отца. «Он не любит меня. Я ему не нужен. Он забыл обо мне.» - мелькали мысли в голове парня, одна за другой. И чем больше эти мысли наполняли сознание парня, тем холоднее и словно удушливее становилась голубая дымка вокруг. По телу пробежал заметный озноб, а воздушные потоки, что окутывали тело юноши, уже небыли столь мягкими и приветливыми. И тут вспомнились слова мастера: «Любая ложь закрывает энергию Воздуха и мешает магии.»

«Возможно, всё это ложь? Та ложь, о которой говорил сифу Ньяо. – Внезапно мысли юноши сменились, словно ветер, что резко меняет своё направление. – Неужели я всё это время, лгал самому себе? – Перед глазами начали мелькать воспоминания радостных дней, совместных тренировок с отцом. – Он любит меня. И никогда не забывал, и всегда волновался…он хотел как лучше.» - Мидори начал многое понимать: почему отец хотел отправить его учиться за границу - он наделся, что это поможет Мидо отвлечься от мыслей о маме; почему отец не заблокировал его кредитки - он знал, что они понадобятся его сыну; а главное, юноша понял, что отцу тоже было очень сложно потерять маму, поэтому он начал больше погружался в свою работу, чтоб заглушить боль, ведь возможно он чувствовал себя виноватым в её смерти, ведь каким бы капиталом ты не обладал, порой, даже миллионы не могут спасти тех, кого так любишь…

Внезапно все эти воспоминания и мысли, что уже почти два года тяготили сознание юного Мидори, словно растворились в этом голубом, лёгком, таком мягком, приятной, и каком-то родном сиянии. От злости, обиды и ненависти, ничего не осталось, эти чувства, словно лепестки сакуры, унёс ветер, что царил в этом месте. Вернулось ощущение покоя и лёгкости. Сделав глубокий вздох, затем медленный выдох, Мидори, наверное, впервые ощущал такое спокойствие. На мгновение, абсолютно все мысли исчезли, словно их унесло очередным порывом ветра. Остался лишь Мидори, в окружающем его голубом шаре. «Мне кажется, теперь я готов…» - мелькнуло в голове юноши, и он закрыл свой «внутренний взор», что смотрели вглубь самого себя. Мидо вновь ощутил, как его тело приобрело новую форму, хотя бы в этом внутреннем мире, в этом воздушном коконе, он мог стать тем, кому подвластны небеса, кто может часами парить над кронами деревьев, кто самыми кончиками своих крыльев может ощущать малейшие потоки воздуха, ловить даже самые лёгкие ветра, в чьём теле столько силы, и чьё оперение, чернее самой ночи… Эти образы ещё больше позволяли юноше расслабиться и всё больше погружаться в самого себя, забывая, где он находиться и кем является…

Внезапная боль в позвоночнике и резко подкатившая тошнота, заставили всё тело встрепенуться. Мидо в растерянности пытался вернуть ощущение покоя и лёгкости, но новая волна спазмирующей боли сжала всё тело. Мидори резко открыл глаза, а яркий свет ударив по глазам, заставив их прослезиться. Парень успел несколько раз захватить воздух в лёгкие, как очередной приступ боли и судорог свалил его тело на землю, заставив сдавлено вскрикнуть. Постепенно всё тело наполнял жар, зудящее жжение волнами прокатывало по телу. Сжавшись от боли и вновь сдавленно вскрикнув, Мидори растеряно посмотрел на мастера Ньяо, в глазах отражался страх и просьба о помощи. Юноша не понимал, что с ним происходит, внутри нарастала паника, а вместе с ней и боль, что постепенно окутывала всё тело.