Новый коллектив

Столовую не пришлось долго искать, потому что направление, в котором нужно было идти, легко угадывалось по запаху. У входа в одноэтажное здание курили трое парней в условно медицинской форме, которые приветливо поздоровались, и Вэньхуа вежливо им поклонился. У входа находились раковины для мытья рук, и эта мера гигиены в местных условиях явно не была лишней. Мало того, что госпиталь сам по себе был рассадником болезней, местный климат только способствовал развитию разного рода инфекций, не встречавшихся в том же Китае. Вэньхуа вымыл руки и вытер их одноразовым полотенцем.

- Интересно, за сколько он считает реальным провести операцию при пулевом ранении сердца, - сказал Вэньхуа на китайском.

Он был уверен, что у Джеймесона за плечами приличный опыт работы именно в военной медицине, но не мог понять, за счет чего можно при условии нехватки рук быстрее провести сложные манипуляции. Ши дайфу, имевший опыт работы в военном госпитале, проводил операции быстро и уверенно, но всегда с отрядом ассистентов. Он проводил минимум самых сложных манипуляций, а все прочее доставалось группе поддержки, и поэтому сложно было оценить, мог ли он в два или в три раза быстрее удалить гематому, абсцесс или опухоль.

После разговора, точнее выговора от нового начальства, Мэйлин все ещё не могла отделаться от чувства, что она вроде все сделала правильно, а все равно виновата. И у неё до сих пор горели щеки, хотя она могла бы поклясться каждому, что это от жары и духоты, а не от стыда и неловкости. Она поздоровалась в ответ с другими коллегами, ей пока неизвестными и тщательно вымыла руки перед тем, как проходить дальше в здание столовой.

- Я не знаю, - также на китайском расстроено ответила Мэйлин. - Если бы я делала АКШ, это было бы долго, но тут я снова делала резекцию лёгкого, зашивала сначала грудину, а потом и раневой канал. Не могла же я со спины лезть в грудную клетку через лопатки.

Она не знала, как работать быстрее и на чем экономить время в той ситуации, в какой оказалась она. Не закрывать раневой канал? Но тогда разовьется инфекция и начнётся абсцесс, в таких условиях это будет ещё самым простым осложнением. Оставить грудную клетку открытой? Но смысл?

- Если получится, надо попроситься в операционную к кому-то, кто тут давно работает. Может, мы что-то и правда делаем не так? - предложила она, беря чистый поднос со стойки. Она взяла салат и горячие овощи, в которых, правда, можно было сразу увидеть кусочки мяса. Это не очень приятно, но ничего не поделаешь. А вот привычных палочек для еды не было, так что пришлось ограничиться вилкой и ножом. Никто не говорил, что будет просто, но почему-то о том, что придётся вообще менять весь привычный уклад жизни, тоже не было разговора. Казалось, какая бы мелочь - палочки для еды...

- Мы работаем так, как мы привыкли, - ответил Вэньхуа. - Тут придется привыкать к другим условиям и другому оборудованию, но если пациент с ранением сердца выжил, ты все сделала так, как нужно. Хотя, я бы хотел ассистировать полковнику. Любопытно посмотреть, как он работает.

Он взял бифштекс с макаронами, овощной салат и бутылку не газированной воды. Меню здесь было немного непривычным, но во время работы Вэньхуа был всеяден, потому считал, что быстро привыкнет. Он заметил за одним из столов Тома Шекли, который махнул им рукой.

- Пойдем туда, - сказал Вэньхуа Мэйлин.

В столовой пахло томатным соусом, маслом и все той же хлоркой, которой здесь наверняка все мыли несколько раз за день.

- Это - Том Шекли, - сказал Вэньхуа на английском, представив знакомого. - Это - Юн Мэйлин, новый кардиохирург. И моя жена, - он улыбнулся.

- Очень приятно, - произнес Шеклии и вежливо улыбнулся в ответ. - Я - абдоминальный хирург, тут уже год.

Он был немного старше Вэньхуа. Невысокий, жилистый, светловолосый и сильно загорелый красноватым европейским загаром. Его светлые глаза казались будто выцветшими, хотя Вэньхуа понимал, что это может быть лишь особенностью его восприятия, потому что ему редко доводилось общаться с европейцами. На шее Шекли висела цепочка с армейским жетоном - военный, как и большинство здесь. Сегодня Вэньхуа уже понял. что на этом жетоне есть вся необходимая информация - имя и группа крови.

Мэйлин повернулась с подносом в ту сторону, куда указал Вэньхуа, и увидела там одиноко сидящего за столиком светловолосого мужчину. Она чувствовала себя не совсем готовой к тому, чтобы заводить новые знакомства, особенно после выговора от полковника, но понимала, что лучше начинать дружить с другими коллегами сейчас, пока есть время. Она приветливо улыбнулась, когда Вэньхуа их представил друг другу. Том Шекли подвинулся за столом, давая им немного больше места, что Мэйлин восприняла как приглашение присоединиться к обеду. Она устроилась с другой стороны от нового знакомого.

- Вы военврач? - поинтересовалась Мэйлин, заметив армейский жетон на шее Шекли. Но ответить Тому Шекли не дали.

- Тут кто-то произнес "кардиохирург"? - за столик подсели еще двое мужчин, тоже из военных. Один из них был высоким и худым, с темными растрепанными волосами и живыми голубыми глазами. Второй тоже высоким, но более крепким по телосложению, наголо бритым и смуглым. У Мэйлин сложилось впечатление, что он старательно качается в тренажерном зале, если тут таковой есть, в свободное от работы время.

- Это Дейл Болл, он тоже кардиохирург, - представил Шекли сначала худого, тот в ответ приветственно поднял ладонь. Он широко улыбался. - А это Уолтер Флауэрс, травматолог.

- Просто Уолт, мэм, - предложил Уолтер Флауэрс. На его подносе была целая куча еды, и он принялся за обед, не теряя ни минуты.

- Приятно познакомиться. Юн Мэйлин, - она сама назвала свое имя, чтобы ее не считали бессловесной игрушкой в придачу к ее самостоятельному мужу. - Полковник называет меня Янг*.

Она уже поняла, что придется смириться с этим непонятно чем, то ли уже прозвищем, то ли таким милым ярлычком. Хотя ей бы было предпочтительнее, чтобы ее звали просто Мэйлин, ну или Юн, если имя вдруг покажется европейцам сложным.

Вэньхуа пожал руки подошедшим парням, стараясь придерживаться местных норм этикета. Он не мог сразу запомнить сложные европейские имена и прекрасно понимал, почему поначалу должен был откликаться на Ли, а Мэйлин оказалась Янг.

- Приятно познакомиться, - сказал Вэньхуа новым знакомым. - Меня зовут Дин Вэньхуа, можно просто Дин.

Местные коллеги казались довольно дружелюбными. Более дружелюбными, чем в Хусин, потому что вряд ли здесь был конкурс на вакансию в пару сотен человек на место, и к тем, кто здесь оказался, могли относиться с неким сочувствием.

- Меня полковник первые пару месяцев Гаррисоном называл, - сказал Шекли. - Но вообще Папаша мужик не злобный, просто не любит это показывать.

- А он давно здесь работает? - спросил Вэньхуа.

- Мне кажется, что с сотворения мира, - ответил Шекли.

Вэньхуа запил водой салат, показавшийся слишком соленым. Ему было непривычно есть ножом и вилкой, хоть он и умел обращаться с европейскими приборами.

- Мэйлин - это имя или фамилия? - тут же с искренним интересом уточнил Дейл. Мэйлин пришло в голову сравнение с любопытным и непосредственным ребенком. Она думала, что тут люди становятся жестче, угрюмее, неприветливее, но было приятно понимать, что она ошиблась, и что никакие трудности этого места не убавляют жизнерадостности.

- Имя, - ответила она, аккуратно и как можно незаметнее откладывая кусочки мяса в сторону своей тарелки с овощами. - Здесь нет других азиатов?

- Нет, мэм, - ответил Уолтер Флауэрс, имя которого Мэйлин не смогла бы произнести правильно и с первого раза. - В основном американцы и канадцы.

- Можете просто называть меня Мэй, - предложила она, ведь многие европейцы в монастыре так и делали, и она уже привыкла к такому сокращению своего имени. Ей казалось, что это будет оптимальным решением проблемы, возникшей с именами. К тому же ей не хотелось устанавливать слишком огромную дистанцию с людьми, с которыми она будет работать следующие полтора года. Это совсем не Хусин, где каждый только и старается, что доказать тебе, что ты ничего не стоишь.

- Да нет, тут есть, кажется, один японец, ну тот, штурман, который летает с Бобби, как его зовут? - перебил Дейл, сурово указывая вилкой на Тома Шекли.

- Чой Вон Ён, он из Кореи, - поправил тот, кажется, не восприняв угрозу вилкой всерьез.

- Ах да, точно, - легко согласился Дейл.

- Почему вы называете полковника Джеймесона Папашей? - полюбопытствовала Мэйлин. За этим, наверное, должна крыться какая-то интересная история.

Для европейцев японцы, корейцы и ханьцы наверняка были на одно лицо, хотя Вэньхуа мог без труда различить жителей соседних стран, также как легко замечал разницу между северными и южными чертами у жителей Китая. Но для него канадцы и американцы были абсолютно неразличимы. У этих наций было намешано много кровей, поэтому невозможно было понять, есть ли какие-то именно национальные черты во внешности. Полковник и тот же Шекли были похожи друг на друга не более, чем Вэньхуа на них обоих.

- Ну, не мамаша же, - ответил Шекли. - Его так называли, уже когда я приехал работать. В глаза, правда, не называют.

- Не мудрено, - ответил Вэньхуа. - На него небось не очень приятно нарываться. А кто он по специальности?

- Травматолог, - сказал Шекли. - Из тех, кому пила и кувалда милее скальпеля, - он усмехнулся, взглянув в сторону Уолта.

Травматологов нередко называл столярами от хирургии. Им доставалось много тяжелой физической работы, когда нужно было вправлять вывихи, проводить остеосинтез и собирать конструктор из осколков чужих костей. Но, поработав в фонде, Вэньхуа не считал их работу легкой или недостаточно интеллекутальной.

Истории не получилось. Мэйлин уткнулась в свою тарелку. Тайна такого необычного прозвища полковника осталась неразгаданой. А вот специализация начальника не стала для неё большим уж откровением, что-то именно такое она и предполагала. Часто работа накладывает определённый отпечаток, и часто - не только на характер и привычки, но и на внешний вид. И травматологию нередко выбирали крепко сложенные массивные мужчины и избытком физической силы. Но трудно было сказать, что именно стало причиной, а что следствием в случае полковника.

- А гражданских тут много? - снова спросила Мэйлин. Она пока ещё никого, кроме них, не видела. Но и провела тут слишком мало времени, чтобы говорить наверняка.

- Не сказать, чтобы, - ответил Дейл. У Мэйлин возникло ощущение, что он во что бы то ни стало пытается вовлечь её в разговор, чему она смущалась и старалась не встречаться с ним взглядом. - Наш штатный психиатр Мэттью Циммерман, Анабель и Абигейл - медицинские сёстры, и вы.

- Циммерман - это вон тот, возле раздачи, - уточнил Шекли.

Мэйлин перевела взгляд на психиатра - это был молодой человек довольно тщедушного и нервного вида. У него были чёрные и кудрявые волосы и он был сильно небрит, но щетина росла как-то странно отдельными местами. Наверное, он очень молодой. Как раз сейчас он уронил поднос, который с громким хлопком, похожим на выстрел, упал на пол. Хорошо ещё, что он был пустой.

- Он всегда такой...так волнуется? - уточнила девушка. Сердобольная Мэйлин никогда не могла пройти мимо тех, кто, как она считала, нуждался в помощи.

- Почти, - ответил ей Шекли. Мэйлин заставила себя сидеть на месте, хоть и велико желание было пойти и поинтересоваться, все ли с ним в порядке.

Вэньхуа обернулся, услышав грохот подноса. Циммерман показался ему довольно странным персонажем, оказавшимся здесь не иначе как по иронии судьбы. Сам Вэньхуа надеялся, что они с Мэйлин даже в первый день выглядят увереннее, хоть и не питал иллюзий насчет того, насколько военные врачи могут серьезно воспринимать гражданских.

- И что, хороший специалист? - спросил Вэньхуа насчет Циммермана.

- Никто не знает, - ответил Дейл. - Но раз Папаша терпит, значит, чего-то стоит. Может, строго действует в соответствии с поправкой 22 и на досуге читает заумные книги.

- А что за поправка 22? - спросил Вэньхуа.

- Это из книги, - ответил Шекли и усмехнулся. - Уловка 22 называется. Об американских военных во второй мировой. Там было условие, что их спишут домой, если они психически нездоровы, но если человек заявляет о своем психическом нездоровье врачу, это говорит о наличии у него рационального мышления и инстинкта самосохранения. Следовательно, он нормален и годен.

Вэньхуа усмехнулся в ответ и решил. что эту книгу нужно непременно найти, чтобы хотя бы понимать местный юмор.

Мэйлин сдержанно улыбнулась, но ей было неприятно, что остальные посмеиваются над Циммерманом. Ей почему-то даже начало казаться, что ему тут очень одиноко, ведь его никто не воспринимает всерьёз. Полковник не производил впечатление человека, который будет терпеть специалиста, плохо знающего своё дело, и, раз Мэттью Циммерман все ещё тут, несмотря на его довольно жалкий вид (даже она не могла не признать этого, хотя старалась не судить о людях по первому впечатлению), значит, он действительно чего-то стоит.

Он как раз проходил мимо их столика и уронил с подноса бутылку с водой. Мэйлин наклонилась, чтобы поймать беглянку под стулом и протянула обратно молодому доктору, приветливо ему улыбнувшись.

- Спасибо, - забормотал Циммерман, смущенно отводя глаза. На вид ему было где-то около двадцати пяти, но Мэйлин чувствовала, что он старше, пусть даже ненамного. - Не стоило вам утруждаться, я бы и сам поднял.

- Ничего страшного, - опять улыбнулась Мэйлин. Руки у молодого человека оказались заняты подносом, и он попытался пристроить его как-нибудь так, чтобы взять бутылку из рук Мэйлин. Она поняла, что это грозит новым падением всего подноса со всем его содержимым, и торопливо положила бутылку на его поднос рядом со столовыми приборами. Ей не хотелось, чтобы он так ее смущался и вел себя так нервно, словно он боится привлекать к себе внимание. Она-то знала, как это может быть неловко.

- Спасибо, - еще раз сказал Циммерман и торопливо удалился, по пути врезавшись в стул за соседним столом. Кажется, он покраснел. Мэйлин вздохнула и вернулась к своему обеду.

- Что? - спросила она, заметив, что Дейл на нее как-то странно смотрит. - Что-то не так?

Мэйлин оказалась единственной, кто вступился за несчастного психиатра, который был не в состоянии даже донести обед до стола, не рассыпав все по дороге.

- Он не хирург, ему можно, - заметил Шекли.

- Зато панически боится женщин, - сказал Дейл, посмотрев на Мэйлин. - Абигейл пыталась за ним приударить, мы ж для неё тупые солдафоны, а тут человек интеллигентный приехал. Дошло до того, что он от неё бегал и по подсобкам прятался.

- Она за ним голая бегала, что он так боялся? - уточнил Вэньхуа.

- Нет, она - девушка приличная. То поговорить о погоде хочет, то кофе принесет, - ответил Дейл.

- Фрейд, говорят, до тридцати одного года невинность хранил, а какой гений был, - заметил Шекли.

- И после этого они удивляются, почему их считают тупыми солдафонами, - заметил Уолт и посмотрел на Мэйлин.

Вэньхуа доел макароны и поставил в опустевшую тарелку не менее пустую миску из-под салата. Но он не спешил вставать из-за стола, потому что их пока никуда не вызывали.

- Я не собираюсь за ним приударять, - ответила Мэйлин, адресуя это в большей степени Вэньхуа, чем кому либо ещё. Она не воспринимала работу как возможность наладить свою личную жизнь, ни до того, как встретила Вэньхуа, ни тем более теперь, когда вышла за него замуж. И могла точно сказать, что с ее личной жизнью теперь все в порядке, насколько это возможно, учитывая то, что поженились они скорее по необходимости, а вместо свадебного путешествия и медового месяца получили увлекательную путевку в военный госпиталь на Ближнем Востоке. - И ему нет необходимости от меня бегать и прятаться.

Она замолчала, потому что слова о невинности до тридцати восприняла на свой счёт, хотя, конечно, об этом не знал никто из присутствующих, кроме них с Вэньхуа. И она не считала это чем-то ужасным, чего нужно стыдиться. И вообще подробности чужой интимной жизни никогда не казались ей ни подходящей ни интересной темой для разговоров.

- Но если вдруг надумаю, то буду знать, что это лучше делать сразу голой, без кофе и разговоров, чтобы наверняка, - все-таки добавила она, понимая, что если она попросит их всех сейчас замолчать, то они скорее поднимут ее на смех и всю оставшуюся жизнь будут троллить, но не последуют ее просьбе. Поэтому надо сцепить зубы и принять условия этой игры, если она не хочет стать очередным объектом их насмешек.

- Я бы хотела осмотреть госпиталь, пока есть время, - решила Мэйлин. Она уже разобралась со своими овощами и ее ничто не держало.

- Я покажу! - радостно вызвался Дейл, вскакивая, хотя на его подносе оставалась половина еды. Мэйлин оробела от такого натиска и перевела вопросительный взгляд на мужа. Было бы неплохо, если бы он пошел с ними.

- Вэньхуа?

Вэньхуа посмотрел на Дейла с некоторым недоверием, когда заметил, с какой прытью тот собрался проводить Мэйлин экскурсию по клинике.

- Я с вами, - сказал Вэньхуа и встал из-за стола.

Он взял свой поднос и осмотрелся, пытаясь понять, куда относить грязную посуду. Вряд ли в этом госпитале держали сотрудников, которые собирали грязную посуду со стола в столовой. Шекли, заметив его взгляд, указал на длинный стол у двери служебного помещения, на котором стояла пара подносов, заставленных посудой. Уолт первым направился в ту сторону.

- Дейл, ты бы не увлекался, Мэй замужем, - подсказал Шекли и дружелюбно усмехнулся.

- Я уверен, что он хочет показать клинику как кардиохирург кардиохирургу, - сказал Вэньхуа, снова взглянув на Дейла.

Он полностью доверял Мэйлин и при этом понимал, что в специфичных местных условиях на неё будут обращать немало внимания. Просто она никогда не позволит лишнего в свой адрес.

Мэйлин радостно улыбнулась Вэньхуа, когда он согласился посмотреть клинику с ними. Она бы поняла и не обиделась, если бы он отказался, но ей было приятно исследовать новое незнакомое место в его компании, потому что ей нравилось быть с ним вместе и так она могла поделиться с ними своими мыслями и обсудить что-то увиденное по ходу дела, а не постфактум. И рядом с ним она все-таки чувствовала себя увереннее, особенно когда рядом был еще и третий, совсем незнакомый мужчина.

Она отнесла поднос на стол для грязной посуды, не заметив, что Дейл не в восторге от перспективы показывать госпиталь еще и Вэньхуа. Она уже немного успокоилась после выговора от полковника, и теперь ей хотелось получше узнать ее место работы и фронт предстоящей хирургии, а еще расспросить Дейла обо всех подробностях работы кардиохирургом в госпитале. Жаль, что она сначала оказалась в непривычных для себя условиях, когда пришлось выбирать между скоростью и качеством оказания медицинской помощи, и только потом узнала, что тут есть человек, который может ввести ее в курс дела. Они втроем вышли из столовой - Уолт сказал, что у него пациент и сразу ушел, а Шекли остался в здании, встретив кого-то из своих знакомых. Мэйлин выжидающе посмотрела на Дейла, не зная, с чего он начнет свое представление госпиталя. Кажется, он и сам не знал, потому что озирался с таким видом, словно находится тут впервые.

- Значит, - он откашлялся. - Там главный корпус, операционные, ну вы и сами все видели.Там левее - жилые бараки. У нас в Калифорнии их называют бунгало, хотя, конечно, условия тут минимальные, но на жизнь хватает, - он указал на несколько рядов маленьких квадратных деревянных домиков, которые были видны от входа в столовую. - Те палатки для бравых солдат, что нас охраняют. Обычно их обычно рота, человек тридцать-пятьдесят, больше держать нет смысла. Мы с ними почти не пересекаемся - они занимаются своими делами, мы - своими.