Бегство

Нервный вчера оказался день. И очень сложный. Шири весь вечер провела возле плачущей дочки, не зная, как ее успокоить. Только сейчас она поняла, что спокойный характер Лин расслабил и ее и Яна. Тот нервничал на порядок меньше, по крайней мере не показывал, как и обычно, всех своих чувств. Порой ей казалось, что он открывается только ей, и то не всегда. В любом случае, муж, а по совместительству еще и семейный врач, поставил диагноз, что это всего лишь колики. Всего лишь, конечно. У девушки сердце кровью обливалось, когда она брала и пыталась укачивать кроху, которая продолжала хныкать.

Лю пришел поздно, заболтавшись с Дином. Шири лишь краем сознания порадовалась такому факту, ведь семейное счастье состоит не только в мире между женой и мужем. Гораздо больше покоя зависит от других родственников. И хотя она была уверена, что Дин никогда в жизни не сделает Яну ничего плохого, она не хотела, чтобы мужчины были, что называется "на ножах". У нее в жизни и без того было слишком много проблем, старых и не очень, чтобы тратить нервы еще и на попытки примирения двух сильных личностей. В глубине души Шири была уверена, что при других обстоятельствах мужчины подружились бы. Дядя, при всей своей интеллигентности и воспитанности был не менее жесток, чем Ян. Возможно это сходство было одной из причин, почему ей так в свое время понравился Ян. Она искала защитника, по силам равного дяде, и нашла его.

Сейчас этот защитник дрых в постели, а она сидела в другой комнате, стараясь укачать дочку и не заснуть. Лин продолжала то просить есть, то просто хныкать. Будить мужа Шири не решалась, зная, насколько он устает за день. Даже сейчас, во время сильной усталости воспоминание о муже вызвало у нее улыбку. Во сне он ничем не напоминал того жесткого, а местами жестокого человека, каким становился с первыми лучами солнца для всех. Кроме своей семьи. И опять всколыхнулась нежность и странное чувство тревоги. И опять Шири, покачивая дочку, шептала Богу свою просьбу о том, чтобы у Яна все было спокойно и хорошо...

Ян проснулся, заметив, что Шири рядом нет. Прошлой ночью он пришел поздно, а сейчас нужно было собираться в дорогу, но сначала – сложный разговор с женой. Он встал и быстро оделся, после чего вышел из спальни. Сонная Шири сидела в соседней комнате и пыталась укачать Лин, которая именно сегодня решила капризничать. Будто что-то чувствовала.

- Доброе утро, - Лю подошел к жене и нежно поцеловал её в губы. – И тебе тоже, - он улыбнулся, посмотрев на дочь, и бережно провел кончиками пальцев по её щеке.

Что бы ни говорила Шири, Лин была её полной копией, и с каждым днем это сходство становилось все более заметным. У ребенка была абсолютно европейская внешность, без каких-либо признаков ханьских корней. Но сейчас, к сожалению, Яну было не до того, чтобы любоваться женой и дочерью. Дин Ириарте планировал выехать с самого утра, до завтрака, чтобы было меньше вопросов.

- Шири, мы с твоим дядей решили съездить в Фуцзянь, - Лю всегда умел врать, а при должной мотивации у него это получалось делать с совершенно искренним видом. – Я не успел рассказать тебе об этом вчера, прости, что так задержался. Мы уезжаем сегодня утром, иначе господин Ириарте не успеет вернуться в Англию. Меня не будет неделю, может быть, полторы.

Ян сел возле Шири и обнял её за плечи. Он говорил беззаботно, так, как если бы действительно собирался проведать родителей, но на сердце неприятно скребли кошки. Мысли материальны, нужно думать о том, что все обойдется. Что они с графом действительно смогут за неделю решить все вопросы в Пекине, и вернуться довольными и отдохнувшими, будто все это время провели в солнечной восточной провинции.

Шири поцеловала мужа, ласково и бесконечно устало улыбаясь ему в ответ. Вот тебе и хорошая мать. Всего одна бессонная ночь, а она вымоталась так, как будто вагоны разгружала. Или по горам козликом скакала. Она перевела взгляд на его пальцы, которые бережно гладили маленькое личико их девочки. Девушка благодарно облокотилась на плечо мужа, практически засыпая сама вслед за утихающей Лин. Все, что он начала говорить, воспринималось странно и очень странно. С одной стороны Шири не покидало чувство, что она что-то упускает из его слов. С другой, она каким-то шестым чувством понимала, что Ян опять юлит. Ну не мог он по другому жить, и за ночь просто не успел бы словить Просветление. Тем более, что она его накануне не пугала, не пыталась стукнуть и ничего такого не делала, чем можно было бы приблизить сие знаменательное событие. Однако говорил спокойно, и вроде даже логично. Возможно вчерашнее ее требование чая подстегнуло на поездку, а может и просто захотелось побыть в чисто мужской компании. С третьей, а у нее была и третья сторона, да, Шири не могла отделаться от чувства, что сейчас происходит что-то страшное. Вот только не могла понять - что именно.

- Ян, у меня какое-то чувство странное. Я наверное не выспалась и перенервничала из-за Лин. И почему она вдруг столько плакать начала? В общем, ты там присмотри за дядей, ладно? Не знаю почему, не хочется тебя отпускать. - Шири грустно вздохнула и, перебарывая собственный настрой, через силу улыбнулась Яну, трясь о его плечо щекой. Дочка на руках затихала, как будто чувствовала не только тепло матери, но и защиту отца, который опять куда-то уезжает. - А нельзя отложить поездку? Мы подрастем и поедем вместе? Зачем такая срочность?

Голос тихий и уставший. Шири старалась шептать, чтобы не разбудить кроху. Копию папочки, да. Легенда, в которую она заставляла верить всех и, что интересное, добивалась своего. Ян так вообще избегал споров на эту тему, только улыбался. Хотя он вообще всего избегал. Хобби у него такое - ото всего бегать. Не был бы бандитом, точно стал бы марафоны бегать, да. Бредовые мысли все проносились и проносились в ее голове, пока она отдыхала на плече мужа.

Ян коснулся губами виска Шири и улыбнулся. Знала бы она, как была права… Но нужно ехать в этот чертов Пекин. Нужно, хоть и не хочется. Ради неё же.

- Когда Лин подрастет, мы обязательно поедем вместе. Но сейчас в Фуцзяни самый сезон для хороших сортов чая, да и господин Ириарте хотел познакомиться с моей родней. Не волнуйся, мы ненадолго, - уверенно сказал Лю. – Тебе просто нужно отдохнуть. Если Лин почувствует себя плохо – сходи с ней к Шэн, она обязательно поможет. Сейчас все в порядке, мне кажется, она волнуется из-за того, что ты не спишь, - Ян улыбнулся.

Ох уж эти женщины с их клятой интуицией. Будто обе ополчились на него этим утром. Хотя может быть и простое совпадение, хотелось в это верить. Времени на сборы оставалось совсем мало. Времени на прощания не было вовсе, Ян слишком сильно был привязан к Шири, поэтому боялся, что она что-то почувствует, заметив его истинные эмоции перед этой поездкой. Он старался выглядеть сонным и беззаботным, как должен выглядеть молодой папаша, получив возможность под благовидным предлогом испариться из дома на неделю и отдохнуть.

- Мне нужно собираться, мы планируем уехать до завтрака, - он чуть крепче обнял жену и поцеловал её в щеку.

Как не хотелось от неё уезжать, как невыносима была мысль о том, что какое-то время её не будет рядом, о том, что он может вовсе не вернуться, не хотелось даже думать. Ян встал и стал быстро собирать вещи. Слишком больно уходить, не сказав правды, но так нужно для неё и для Лин. Всего неделя, и он вернется сюда, уже не боясь за её безопасность. Лю прикрепил к поясу сумку с оружием.

Шири строго посмотрела на Яна. По древним обычаям, нужно было дать какое-то наставление в дорогу, что она с удовольствием и сделала сейчас.

- Ты там веди себя прилично, ладно? Не дерись ни с кем. Особенно с дядей. Он у меня хороший, правда. - В ней вдруг заговорила зануда, которая должна была обязательно попилить никчемного мужа. И пусть ее Ян самый лучший на свете, самый сильный и мудрый. Жены всех времен и народов одинаковы, так что иногда наверное ему полезно послушать глупости, что бубнит ему монотонным голосом девушка. Она поднялась, все еще ласкаясь к мужчине, и отнесла Лин в колыбельку. Дочка наконец утихла, как будто планировала плакать именно до той поры, пока папа ее не приласкал. Настоящая женщина. Затихает только около мужчины. Прям как она сама. Вспомнился недавний скандал с ящерицей, который Ян разрулил вообще без слов. Просто одним взглядом. Девушка улыбнулась воспоминаниям, отмечая про себя, что в общем-то довольна таким подходом к семейным разборкам и быту в целом. Она остановилась около Лю и немного нахмурилась, не совсем понимая в своем полусонном состоянии, о чем он говорит. Наверняка всему есть логичные объяснения, но она их сейчас попросту не видела.

- А почему до завтрака? Вы поесть сможете не скоро, да и что, много времени потеряете, если задержитесь на полчаса-час? Ян, в чем дело? - Шири тронула мужа за рукав, стараясь оторвать его от сборов. Опять его чертово оружие, без которого он не выходил никуда. Разве что с Лин гулять или с ней. Девушка чуть мотнула головой, начиная тереть глаза пальцами, настолько сейчас плыл взор. Какая-то нелепица. Лин капризничает, муж сбегает, причем не один, а вместе с дядей. А она даже не может понять, что не так. Хотя чувствовала уже всем нутром, что где-то тут есть подвох. - Куда вы так торопитесь?

Все чувствует, и сердце сжимается из-за этого пронзительного взгляда, этих вопросов… Но нужно сыграть, уверенно, для её же блага. Ян ободряюще улыбнулся, заглянув в глаза жены.

- Лучше выйти сейчас, пока не очень жарко. Не думаю, что господину Ириарте захочется добираться в Лхасу в самый пик жары, - уверенно сказал Лю и посмотрел на дочь, вновь улыбнувшись. – Не волнуйся, мы с твоим дядей не подеремся. Я знаю, что он у тебя хороший.

Ян надел через плечо сумку с вещами, которых собрал совсем немного – в Пекине Вонг достанет все необходимое, незачем нагружать себя в дальнюю дорогу.

- Ты тоже веди себя хорошо. Отдыхай, высыпайся, не пей зеленый чай. Больше ешь, не скучай, - он коснулся пальцами кончика носа Шири, затем коротко поцеловал её в губы. – Мне пора идти. Люблю вас, - произнес Ян с теплой улыбкой и подошел к двери.

Он мог выйти минут на десять позже, но не хотел затягивать прощание, чтобы не давать лишних поводов для сомнений. Он едет с графом в Фуцзянь, знакомить его со своей родней и покупать лучшие сорта чая в Поднебесной. Беззаботно, уверенно, и не забивая себе голову ничем лишним. Все остальные мысли могут вернуться в дороге, Шири нельзя давать поводов для волнений и сомнений. А то у неё скоро будут неадекватные реакции на его поездки к родителям.

Да, видимо она и правда очень устала. Ян улыбался, рассказывая ей как маленькой, для чего люди по утру рано в путь собираются. А то как будто она сама не могла вспомнить ту изнуряющую жару, с которой столкнулась в горах год назад? Как тащил ее за собой муж, уверяющий, что утром было бы легче. А она все забыла напрочь. А ведь это логичная мысль. К тому же дядя был не молод, хоть и уверял ее в обратном. И наверняка путь днем будет даваться ему тяжелее.

- Да, ты прав... Я что-то совсем сегодня потерянная хожу. Даже не совсем понимаю, который час. Плохая я мать, всего то посидела сутки с Лин, и уже устала. Ты возвращайся побыстрее, ладно? Ну его, этот чай. - Шири робко стояла и смотрела на сборы мужа, не зная, куда себя деть. Самое лучшее было сесть, чтобы не мешаться под ногами, но в сердце у нее сейчас так щемило, что не хотелось никуда отходить от Лю. Странное ощущение, как будто этого человека уже не хватает. Он еще здесь, еще не ушел, а уже тянет на душе, уже становится трудно дышать, а мысли путаются. И ведь почему? Всего лишь обычная поездка, всего на неделю. Почему так болит душа. - Знаешь, говорят матери чувствуют боль своих детей на расстоянии. Откуда во мне подобное чувство, но к тебе? У меня ощущение, что от тебя ко мне тянется невидимая нить, и сейчас она вытягивает из меня силы и соки. Уже вытягивает. Почему я такая?

Шири проводила мужа взглядом, и только когда он замер на пороге не выдержала и подбежала к нему. Обхватила руками сзади, прижимаясь к его спине. Поднявшись на мысочки поцеловала в шею, вдыхая аромат его волос.

- Я люблю тебя. Береги себя. Для меня, для Лин. Для нас.

Сердце кольнуло. Она все поняла, или просто так говорит, потому что будет скучать? Что может быть мучительнее прощания? Ян невольно вспомнил тот момент, когда ещё в заброшенном домике она смотрела на него заплаканными голубыми глазами, тогда ещё человеческими, и говорила о том, что хочет увидеть живым. Тогда он был неправ, что не смог уйти, что втянул её во всю эту пекинскую грязь, сейчас он не допустит подобной ошибки. Ян обернулся и обнял жену за талию, крепко прижав её к себе.

- Шири, ну что ты? – он улыбнулся. – Неделя – это не так долго. Не волнуйся, я буду под надежным присмотром, - добавил он с легкой усмешкой, - так что буду себя хорошо вести. Милая, улыбнись, пожалуйста. Пусть Лин смотрит на то, как ты улыбаешься, тогда она быстрее засыпает. Пока, не скучай.

Ян нежно поцеловал Шири, затем отпустил её и вышел из дома. Больно. Больно врать, больно расставаться, больно играть другие эмоции с человеком, которого любишь всем сердцем. Больно слышать об её догадках, видеть её сомнения, но он должен ехать, для неё и для Лин. И она не должна лишний раз волноваться. Ей это опасно. Он прошел несколько шагов по дорожке, которая вела в сторону главной площади Линь Ян Шо. В сердце было ощущение того, что он оставил нечто очень важное, без чего будет невыносимо тяжело, но так он будет хотеть как можно быстрее вернуться, разобравшись с этим треклятым Пекином и всеми, из-за кого он сейчас не может остаться рядом с Лин и Шири. Ян обернулся, буквально на пару мгновений. Он заставил себя беззаботно улыбнуться, после чего быстро пошел к жилым корпусам, где должен был встретиться с тестем.