Сохранить лицо или жизнь?

Вэньхуа зашел в интенсивную терапию, чтобы проверить состояние своего пациента, прооперированного два дня назад по поводу доброкачественной опухоли. Операция была долгой и муторной, длилась часов шесть, но уже сейчас можно было говорить, что она прошла успешно. Пациент был в сознании, разговаривал, адекватно отвечал на вопросы, но в руках был сильный тремор, который мешал мелкой моторике. Это было ожидаемо с самого начала, и что-то должно было компенсироваться в процессе реабилитации.

Анализы и данные суточного мониторинга позволяли перевести пациента в отделение, и Вэньхуа давал соответствующие распоряжения сопровождавшей его медсестре из нейрохирургии. В этот момент на одной из соседних коек начала кричать другая пациентка. Её недавно оперировал Чжан. Вэньхуа извинился и подошел к ней. Та держалась за голову и твердила, что у неё в голове что-то взорвалось, и это – самая страшная головная боль в её жизни.

- Вызовите, пожалуйста, Чжана дайфу, - сказал Вэньхуа медсестрам.

- Может, дать обезболивающее? – предложила одна из медсестер.

- Нет, к сожалению, пока нельзя, - ответил Вэньхуа. – Здесь все должен решать лечащий врач.

Он участвовал в совещании, на котором выбиралась тактика проведения этой операции. У пациентки была аневризма размером 9 мм с нехорошим семейным анамнезом. Было понятно, что в такой ситуации лучше оперировать, чем ждать, пока она создаст проблемы. Пациентка пришла целенаправленно к Чжану, который был ярым поклонником эндоваскулярного метода. И, при всей личной неприязни, Вэньхуа не мог не признать, что его коллега хорошо изучил этот метод в США. Но конкретно в этом случае аневризма имела немного нестандартную форму: сбоку от основного пузыря находился небольшой нарост, который при эндоваскулярном методе не заполнялся платиновой нитью. Вэньхуа считал, что нужно было проводить краниотомию и ставить клипсу. Потому что при такой форме аневризмы о проблемах заявляли даже создатели метода. Спор был долгим, но в итоге Ши дайфу сделал ставку на опыт Чжана.

Чжан не успел допить кофе и был зол, что его срочно вызвали в ОРИТ, хоть и знал, что стоило отреагировать на такой вызов как можно быстрее, даже если речь шла о ерунде. Пациентка жаловалась на головную боль. В реанимации бывали жалобы и пострашнее. Возле Ким нюйши стоял Дин, который, видимо, и проявил бдительность. Пациентка держалась за голову и просила ей помочь.

- Дин дайфу, это вы просили меня вызвать? – с заметным высокомерием спросил Чжан. – Ким нюйши, что у вас случилось?

- Голова. Очень болит, как взорвалось что-то, - ответила пациентка. – Я проснулась, попыталась сесть, и вот это началось. Это аневризма?

- Операция была успешной, аневризма вам не должна грозить, - ответил Чжан. – Вам нужно спокойно лежать, это важно для вашего восстановления.

- Постараюсь. Но можете что-то сделать? Очень больно, - ответила Ким.

- Да. Дайте пока ибупрофен, - сказал Чжан медсестре. – Если через двадцать минут не поможет, можно кетамин.

Вэньхуа лишь кивнул и отошел к своему пациенту, краем уха слушая, что происходило у пациентки Чжана. Он был готов и вовсе проигнорировать этот разговор, если бы не услышал решение коллеги. Было сложно никак не отреагировать на услышанное мимикой, потому что это могли заметить.

- Чжан дайфу, простите, что отвлекаю, но мне нужно с вами поговорить. Буквально пару минут, - сказал Вэньхуа.

Он уже понял, что от Чжана можно было ожидать чего угодно. Но все равно не думал, что до такой степени. Тот был настолько уверен в собственной непогрешимости, что просто игнорировал очевидную клиническую картину. И сейчас терял время, которого у пациентки могло не быть. И пока он будет подбирать обезболивающее, в лучшем случае кровотечение остановится само, и тогда работать придется с его последствиями, а в худшем – не остановится вовсе, и тогда работать будет не с чем.

Вэньхуа ни разу не видел продолжавшееся кровотечение из подобной аневризмы, такие пациенты не доживали до того момента, как оказывались на столе.

Чжан удивленно обернулся на Дина. Он не хотел спорить с ним при пациентах и медсестрах и не знал, о чем именно должна была пойти речь. Не верил, что тому хватит наглости спорить об это случае.

- Если вам нужна моя консультация, я к вашим услугам, но пять-семь минут, - ответил Чжан.

Он вместе с Вэньхуа вышел из палаты и отошел к окну, где не было ни лишних глаз, ни лишних ушей. В ОРИТе практически не бывало родственников, несмотря на то, что формально им позволяли посещения, а персонал был занят работой.

- О чем вы хотели поговорить, Дин дайфу? – с любопытством спросил Чжан.

Любимчик начальства все чаще спорил с ним на летучках, но редко когда мог переспорить. А в эндоваскулярной хирургии он разбирался как школьник в квантовой физике и самостоятельно такие операции не проводил. Хоть и по-прежнему получал больше.

Вэньхуа молчал до тех пор, пока они не оказались наедине. Он расценивал их отношения с Чжаном как объявленную войну, и сейчас вызвал того на разговор только потому, что этого требовали интересы пациента.

- Вам не кажется крайне вероятным, что у пациентки кровотечение из аневризмы? – спросил Вэньхуа.

Подобная резкая головная боль всегда была показанием к экстренной госпитализации, томографии и ангиографии, чтобы можно было дальше принимать решение о необходимых мерах. Она не была однозначным симптомом кровотечения из аневризмы, но требовала вполне конкретных диагностических мер. Которые Чжан наверняка бы принял, если бы увидел эту же пациентку впервые и в приемном отделении клиники.

Чжан мог думать о своем профессионализме что угодно, но он не имел права проигнорировать явный симптом и не сделать томографию. Пусть даже если считал бы её излишней перестраховкой. Даже КТ могла показать, если возникло кровотечение, а как и почему оно могло возникнуть после проведенной операции, можно было выяснять уже после того, как жизнь пациентки окажется вне опасности.

- Вы хотите поучить меня работать? – фыркнул Чжан. – Вы можете до пенсии пилить черепа и ставить клипсы, если не готовы учиться, но эндоваскулярный метод надежен. И других аневризм у пациентки не было. Это может быть что угодно, хоть мигрень, они у пациентки были. Не лезьте не в свое дело.

Он говорил с Дином тоном, каким профессора общаются со студентами. Эндоваскулярная хирургия была его козырем. Чжан был самым опытным хирургом клиники в этом вопросе. И в большинстве случаев сложные вмешательства с установкой стентов и другими ухищрениями проводил он. Потому что у него были хорошие навыки и очень хорошая школа за плечами. В Китае было сложно научиться эндоваскулярной нейрохирургии на том уровне, на каком она преподавалось в США.

Успех этой операции был бы болезненным ударом по самолюбию Дина и хорошей возможностью для Чжана показать себя. И именно в этом Чжан видел причину, по которой коллега вызвал его на этот разговор.

Чжан распустил перья как павлин в брачный период, он был победителем на коне в лавровом венке и потому не смотрел дальше собственного высоко задранного носа.

- Я хочу, чтобы вы сделали пациентке КТ. Сейчас, - твердо сказал Вэньхуа. – Если кровотечения нет, я даже признаю перед вами, что был неправ. Но если вы сейчас не сделаете томографию, я иду к Ши дайфу и докладываю о ситуации ему.

Заведующий как минимум не оценит самоуверенность Чжана. Он не любил диагностику по интуиции, картам и кофейной гуще, всегда требуя проведения хотя бы минимально необходимых обследований. В клинике была для этого возможность, а у здешних пациентов были на это деньги.

- Я даже не буду рассказывать родственникам этой пациентки, на что они могут жаловаться в вашей работе, если кровотечение все-таки есть. Я вас раздражаю, вы меня тоже бесите. Но из-за ваших попыток что-то мне доказать не должны страдать люди, - сказал Вэньхуа.

- Никто не страдает, - ответил Чжан. – Даме не распилили череп, как хотели вы, а провели более тонкую операцию. И вы злитесь, что мне это удалось.

Дин припоминал личные обиды, и это было смешно. Он всегда выходил сухим из воды. О нем не хотели слышать владельцы клиники, его выгораживал Ши дайфу, и было бы неудивительно, если бы и сам Син цзынли в случае нового конфликта принял сторону всеобщего любимчика, которому было неприятно, что его бумажная корона пошатнулась, стоило в клинике появиться кому-то поумнее.

- Я сделаю КТ. И, если оно не покажет кровотечение, а оно его не покажет, я скажу пациентке, кто настоял на этой процедуре, которую она оплатит из своего кармана. Вас это устроит? – спросил Чжан.

- Абсолютно устроит, - ответил Вэньхуа. – Не смею вас задерживать.

Он чуть кивнул Чжану и после этого пошел к лифту. Когда Вэньхуа оказался достаточно далеко, чтобы Чжан не мог его услышать, он набрал номер оператора МРТ, которого хорошо знал.

- Сяоли? Привет. Сейчас к тебе Чжан дайфу должен пациентку доставить. Расскажешь потом, что там? Да, мне любопытно, - ответил Вэньхуа. – Хорошо, спасибо Сяоли.

Он знал, что Ли Шувэнь оставит снимки, чтобы ему показать, и не будет об этом особо болтать. Вэньхуа было важно, чтобы кровотечение вовремя заметили, но он не считал зазорным убедиться в своей правоте сразу, а не на утренней летучке, когда гуру эндоваскулярной хирургии будет вынужден рассказывать об этом случае. Но злорадства не было. Было жаль пациентку, потому что сейчас её жизнь была в опасности, а кровотечение могли привести к серьезным нарушениям. И это хуже, чем выбритый участок головы и краниотомия с наложением клипсы.

Вэньхуа понимал, что эндоваскулярная хирургия была прорывом в лечении аневризм головного мозга. И сейчас он не отказался бы от возможности пройти соответствующее обучение, если удастся выкроить время. Но, если такая возможность появится, было честнее обучаться либо одновременно с Мэйлин, либо отпустить её учиться первой. Потому что она этого хотела безотносительно присутствия Чжана в клинике.