Нужные вещи

Янлин быстро сделала перевод для Юншэна, она поправила всего пару предложений, которые были не очень согласованы, потому что в остальном все было хорошо, и весь день у нее оказался свободен. Днем она даже поспала, пока Юншэн был в офисе, но он недавно вернулся.

Обычно ей нравилось лениться и ничего не делать - читать журнальчики, смотреть глупые дорамы или листать соцсети, но ей это нравилось в контексте каких-нибудь дел, которые нужно было делать. Ну, то есть, ты знаешь, что тебе надо сделать к завтрашним пара какой-нибудь текст, но вместо этого занимаешься ерундой, оставляя все на самый последний момент и делаешь на коленке. А теперь она не знала, чем ей заняться, потому что журналов не было, можно бы было посмотреть дораму, но Юншэну нужен был его ноутбук, а домашними делами Янлин в принципе никогда не занималась, поэтому у нее и мысли не возникло, чтобы что-нибудь приготовить, например.

- Папа сейчас заедет, - сообщила она Юншэну, откладывая телефон, по которому говорила минуту назад, в сторону, и вытягиваясь на диване. Она перевернулась на живот и приподнялась на локтях, думая о том, надо ли ей надеть джинсы к папиному приходу, или сойдет так, в футболке, которая была ей как платье. - Вещи привезет.

Юншэн все-таки отправил дизайнеру текст, который Янлин уже успела перепроверить. Пока все шло по плану, и каталоги должны были быть готовы к открытию. Юншэн сел проверять новые страницы для сайта, подготовленные на двух языках, на которых говорилось об открытии офиса в Пекине.

- Хорошо, - ответил Юншэн, оторвавшись от ноутбука. - Как думаешь, поставить чай?

Весь день они питались готовой едой из кафе, что находилось в их доме. Юншэн почти не умел готовить, несмотря на то, что иногда помогал в монастыре дежурным по столовой. И он сильно сомневался, что столь полезные навыки есть у Янлин. Но все же было бы логично к приезду Чуна сяншена хотя бы заварить свежий чай, с чем Юншэн мог справиться самостоятельно.

Он написал письмо о том, что замечаний по сайту нет, после чего закрыл ноутбук и положил его на подоконник. Нужно было готовить еще и вечеринку по поводу открытия магазина - написать и разослать бумажные приглашения клиентам, список которых дал отец, договориться с местом проведения и выполнить еще пару десятков дел. Провести собеседования с сотрудниками, получить и выставить товар, а перед этим решить вопрос с охраной.

- Он наверное сразу после работы. Лучше поставить, - сказала она и не сделала даже попытки встать с дивана, чтобы поставить этот самый чай или хотя бы чайник. Янлин уже успела проверить ящики на кухне и поняла, что чая в пакетиках тут нет, а возиться с заварочным чайником ей не хотелось. Да и кто пьет чай, если можно выпить кофе, они же не в Англии.

Лимит добрых дел она на сегодня уже исчерпала на переводе для Юншэна. Конечно, она не стала об этом говорить вслух, но и правда считала, что на сегодня достаточно. Юншэн знает о том, что она не умеет готовить даже просто чай, потому что никогда этим не занималась - ив их доме всегда готовила мама, а еще была кофемашина. А по пути в школу Чжан всегда останавливался у кофейни, чтобы заказать там кофе или чай с собой. Все было очень просто.

- Я пойду надену джинсы, - решила Янлин. Футболка, конечно, была длинной, но недостаточно, чтобы прикрыть коленки. Юншэну могло это нравиться, но Янлин опасалась, что папа не одобрит подобную длину ее домашней одежды. Дома Янлин одевалась все-таки чуточку скромнее. Она вернулась в спальню, где в шкаф была убрана ее одежда, в которой она была, когда возвращалась из университета, и натянула джинсы. на этот раз без модных дизайнерских дырок на коленках.

Юншэн однозначно понял, что в случае с чаем инициатива была наказуема, потому пошел ставить чай на кухню. Пока чайник закипал, он вымыл глиняный заварочный чайник горячей водой и насыпал туда листья молочного улуна, которые затем залил подоспевшим кипятком. Все это он оставил на столе завариваться. А заодно собрал в пакет пустые ланчбоксы и прочий мусор, который остался после завтрака и обеда, чтобы выкинуть все это в мусоропровод. Так в квартире все стало выглядеть довольно прилично. Только на столешнице оставался пакет из аптеки, потому что Юншэн пока его не разбирал и не делал Янлин перевязку.

Когда-нибудь потом, когда он станет зарабатывать достаточно, чтобы не сомневаться в возможности и дальше снимать эту квартиру, они наймут горничную, и вопрос с уборкой решится так же легко, как вопрос с готовкой решился при помощи находившегося в их доме кафе.

- Чун сяншен не говорил, через сколько будет? - уточнил Юншэн, когда вернулся после того, как вынес мусор.

Никаких новостей о Тео по-прежнему не было. Кошка все еще оставалась в больнице, и врачи не давали никаких прогнозов. Как и она сама. С ней Гунмао вообще боялся видеться, потому что не знал, как говорить о том, что происходило. Янлин накануне наглоталась таблеток, и Кот с грустью подумал, что от осинки не родятся апельсинки. Хорошо хоть вовремя заметили, но в итоге она уехала к Юншэну. Гунмао не стал спорить с этим решением и просто подтвердил Живодеру, что не против. Тай был по уши занят, на него тоже свалилась куча всего. Хорошо хоть Айлин собрала вещи для сестры, которая уехала к Юншэну даже без сменной одежды, и Гунмао при первой возможности отправился к Янлин не только для того, чтобы передать ей эти вещи, но и чтобы посмотреть, в какой она состоянии. У неё могло быть сколько угодно увлечений и огромных любовей, но она должна была чувствовать, что её отец все равно будет её отцом и не свалит заботу о ней на Юншэна.

Адрес Кот узнал в клинике. Водитель остановил машину у самого подъезда, и Кот вышел, после чего забрал из багажника большую сумку и огромный пакет. Он понятия не имел, что там лежало, но даже после того, как Айлин все это собрала, в их просторной квартире не стало больше места, потому что у девочек была куча одежды и, как казалось Коту, еще больше косметики.

Гунмао поднялся на нужный этаж и позвонил в дверь.

Янлин вернулась обратно в комнату и стянула обычно распущенные волосы в хвост на затылке. Очень длинные, они от этого не стали сильно короче, но перестали хотя бы мешаться. Юншэн немного облагородил кухню, потому что никто из них не стал заморачиваться с уборкой, а Янлин никак иначе, кроме как в перчатках, посуду не мыла даже дома, когда мама просила. А в душе она долго читала этикетку от геля, чтобы понять, нет ли в его составе чего-нибудь, отчего ее кожа снова пойдет ожогами или какой-нибудь аллергией.

- Сказал, что скоро, - ответила она и бросила взгляд на часы, отмеряя, сколько времени прошло от папиного звонка. В Пекине с его дорогами и загруженностью сложно было прогнозировать время в пути, поэтому папа мог приехать как прямо сейчас, так и через полчаса, если вдруг на дороге будет пробка. Но он приехал все же раньше. Раздался дверной звонок. Даже как-то слишком быстро приехал.

- Откроешь дверь? - попросила Янлин. - Вдруг это не он?

Она не хотела показываться на глаза кому бы то ни было кроме папы и Юншэна, потому что они ее уже видели даже без повязок. А если это какая-нибудь соседка за солью пришла, то еще начнет за сердце хвататься или того хуже, спрашивать, что произошло. Как будто непонятно, что это не самая приятная тема для разговора, но эти пожилые тетушки редко когда бывают тактичными.

- Хорошо, - сказал Юншэн и подошел к двери.

Он понимал, что Янлин опасалась попасться на глаза кому-нибудь постороннему, поэтому не станет сама идти открывать.

На мониторе он увидел Чуна сяншена и открыл дверь, после чего отошел в сторону и вежливо поклонился. В прошлый раз они виделись позавчера, сразу после нападения на Янлин, и сейчас он выглядел еще более уставшим.

- Здравствуйте, Чун сяншен, - сказал Юншэн. - Пожалуйста, проходите.

Он забрал сумки, чтобы отнести их в спальню. Юншэн считал, что отец Янлин приехал к ней, и его собственная задача - как можно меньше путаться под ногами. Он считал, что их конфликты с Чуном сяншеном давно улажены, и ему не обязательно прикидываться предметом интерьера и дышать по расписанию, но все же не хотелось из-за чего-нибудь нарваться на ровном месте.

Юншэн довольно быстро открыл дверь, и Кот зашел в квартиру. Он кивнул приятелю Янлин и отдал тому тяжелые сумки, чтобы убрал куда-нибудь с прохода.

- Привет, - сказал Гунмао.

Он разулся и прошел в комнату. Лицо Янлин все также закрывали повязки, но на её руках не было бинтов и не было видно ран.

- Янлин, там Айлин собрала кучу всего, но я не знаю, что в пакетах, - сказал он, после чего подошел к дочери и обнял её за плечи, стараясь не задеть повязки. - Как ты себя чувствуешь?

Квартира, в которой они жили, выглядела так, как будто её сняли позавчера. В ней было подозрительно убрано (подозрительно, потому что Гунмао не питал иллюзий насчет того, какая из его дочери могла получиться хозяюшка), и здесь был минимум вещей. Но в целом все было достаточно прилично. Чувствовалось, что Ян все-таки решил поддержать сына в его желании перебраться в Пекин.

Это был все-таки папа, и Янлин пошла навстречу ему, но только после того как закрылась входная дверь, чтобы никто не мог ее увидеть с той стороны. Она улыбнулась, но эту улыбку сложно было заметить из-за бинтов, а еще из-за того, что она не могла широко улыбаться - щеки все еще болели. Но она все равно была рада видеть папу, приезда которого ждала еще вчера, но он был сильно занят и не мог приехать.

- Привет, - она сжалась в комочек и прижалась к папе больше правым ухом, которое не пострадало, и плечом, чем всем остальным. Закрыла глаза и замерла, стараясь как можно сильнее растянуть этот момент папиного объятия. - Я знаю, что там, я утром звонила ей, чтобы она собрала вещи.

Она довольно долго перечисляла все нужное, но в основном это была домашняя одежда, к которой Янлин привыкла, ну и привычные ей бытовые вещи. К слову, косметики там не было вообще, ну, не считая любимого геля для душа, масла для тела, шампуня, бальзама, пары масок для волос, крема для рук, ну и всего остального, что составляет нормальный уходовый набор любой уважающей себя и свое тело девушки.

- Мне здесь лучше, - ответила Янлин. - Юншэн залечил руки, и на губах уже нет ожогов, я могу есть нормальную еду, а не эти каши. Ты будешь чай? - запоздало спросила она, немного нехотя, потому что ей не хотелось отпускать папу.

Кот видел, что Янлин держится более-менее хорошо. Он представлял, насколько неприятно ходить с этими повязками на лице, под которыми все горит и чешется. И он был рад, что Юншэн уже что-то смог сделать, чтобы Янлин было легче. Она была совсем еще ребенком и обычно не сталкивалась с серьезными проблемами. Её не касались разборки семьи, Кот привык считать, что его дочери в безопасности, и нападение на Янлин было за гранью добра и зла.

- Нет, спасибо, - ответил Гунмао, - я по дороге пил кофе. Ты знаешь того, кто на тебя напал?

Это нельзя было оставлять безнаказанным. Янлин скоро будет снова выходить на улицу, и она не должна в страхе все время оборачиваться по сторонам, ожидая новых нападений. Гунмао подозревал, что на этот раз это был не Асака и не кто-то еще из его врагов. Способ нападения был слишком похож на какую-то личную месть. Хоть он и не представлял, кому Янлин могла так насолить. Вряд ли у Юншэна в Пекине были психически нездоровые фанатки.

Папа тоже считал, что зачем пить чай, если есть кофе, и можно было над чаем вообще не страдать, потому что его в итоге никто все равно не станет пить.

И вопрос папы был ожидаемым, потому что до этого он ее об этом еще не спрашивал. Янлин все ждала, когда это случится, потому что просто так он бы это не оставил. Янлин было приятно, что у нее такой папа, который никому ничего не спускает с рук.

- Я не видела лица, - Янлин зажмурилась - ей не очень нравилось об этом вспоминать, потому что боль в обожженном лице так словно становилась сильнее, как будто приходилось заново все пережить. У нее даже кончики пальцев начало саднить. - Там было темно, а человек был в толстовке большого размера с капюшоном. Не очень высокий, с тебя ростом, и, наверное, худой, потому что толстовка была сильно больше того, кто был в ней.

Она постаралась как можно точнее описать того, кого видела, но понимала, что видела она очень малое, и по таким приметам найти кого-то будет очень сложно. Это мог быть кто угодно. Может быть, даже кто-то мог перепутать ее с кем-то другим, и она пострадала по ошибке? А может, это был какой-нибудь озабоченный маньяк, которому просто нравится выплескивать на лица хорошеньких девушек кислоту?

Кот внимательно выслушал все, что рассказывала Янлин, но её слова мало что объясняли. Он пока не знал, с чего начинать поиски нападавшего. А поймать этого человека нужно было то того, как она впервые выйдет из дома. Это был минимум, который Гунмао мог сделать сейчас для дочери.

- У тебя есть мысли, кто мог это сделать, или кому бы хотелось это сделать? - спросил Кот. - Обычно так мстят отвергнутые поклонники или соперницы.

Он мог попытаться с помощью способности к прорицаниям получить больше информации о нападении, но сначала хотелось бы получить зацепки от самой Янлин. Она была достаточно уверенной в себе и вполне могла кого-то резко осадить или кому-то перейти дорогу. Да и отвергнутых поклонников наверняка был целый отряд. Нужно было оставить при ней охранника, когда она поступила в институт, и Кот корил себя, что слишком поздно об этом подумал. Тогда сейчас этого всего бы не было.

- Янлин, я хочу сделать так, чтобы этот человек тебе больше не угрожал, - объяснил Кот. - Но для этого мне нужна твоя помощь.

Янлин задумалась. Она вроде ни с кем ни ссорилась, особенно в последнее время, потому что в университете мало с кем вообще общалась, кроме одной почти-подруги, с которой они сидели на парах, чтобы было не скучно.

- Да я не знаю... - растерянно произнесла она. Янлин была не очень злопамятной, она обычно вообще даже не замечала, что могла кого-то обидеть или кому-то причинить боль. А если и замечала, то быстро об этом забывала. Сделала зло и забыла. - Нет у меня никаких отвергнутых поклонников.

Она, как и обещала Юншэну, не обращала внимания на других парней и сразу давала им понять, что они ей неинтересны, потому что у нее уже есть молодой человек, с которым у нее все очень серьезно. Возможно, она не очень заботилась об их чувствах, когда заявляла, что флирт ей неинтересен, но это их проблемы, что они такие чувствительные и не принимают отказов. А вот слова о соперницах заставили ее вспомнить об недавнем происшествии на вечеринке.

- Может быть, это могла быть Вэй Цзюань... - медленно произнесла Янлин и покосилась на Юншэна. Рассказывать о кетамине папе очень не хотелось, потому что он может внезапно передумать, что жить у Юншэна идея хорошая. - Или ее брат. С Вэй Цзюань мы учились в одном классе, и недавно...недавно с ней опять столкнулись. Ее брат ко мне начал приставать, и Юншэну пришлось вмешаться, - Янлин врала как на голубом глазу, потому что идея с приставаниями выглядела более невинной, чем новость с кетамином.

Юншэн не вмешивался в разговор, просто слушал, о чем Чун сяншен расспрашивал Янлин. Он считал, что виновными могли быть брат и сестра Вэй, но молчал, потому что считал, что Янлин лучше знала, что можно и нельзя говорить её отцу. И она все-таки заговорила о Вэях, хоть и не стала рассказывать, что именно произошло на той вечеринке. Юншэн понял, в каком ключе стоило поддерживать эту тему.

- Я тоже думаю, что это могла быть Вэй Цзюань, - сказал он. - Я забрал Янлин с вечеринки, потому что там к ней стал приставать брат этой Вэй Цзюань. Это было недавно, они могли отомстить.

Не стоило рассказывать про отравление кетамином и все остальное. Отец говорил, что все, кто что-то снимал на видео в тот вечер, при нем все это и удалили. И что он достаточно их запугал, что эта история нигде больше не всплывет. Юншэн считал, что Чуну сяншену ни к чему знать все эти подробности, нападения с кислотой достаточно, чтобы Вэй Цзюань больше никогда не появилась возле Янлин, как и её брат, которого Юншэн при прошлой встрече приложил слишком нежно.