Ох, рано встает охрана

Обычно Тео ночами занимался совсем иными вещами, а не курятники сторожил. До того, как начал жить с Юэмин, он вообще редко когда ночевал дома, предпочитая ночные клубы или квартиры своих многочисленных подруг, потому что терпеть не мог ночевать в одиночестве (и нет, он не боялся темноты), но с появлением в его жизни Юэмин оставаться дома стало не в пример приятнее, и теперь ночами Тео спал, чтобы утром бодреньким и довольным уехать на работу, не стирая с шеи остатки губной помады с какими-то блестками и не находя в карманах чужое женское нижнее белье.

Но все когда-то бывает в первый раз. Если в твоей жизни наступает момент, когда ты понимаешь, что жить с девушкой, которая тебе по сердцу, лучше, чем мотаться от одной юбки к другой, то будь готов к тому, что однажды ты обнаружишь себя, идущим в сторону загонов для животных, чтобы сторожить курятник от лис, повадившихся душить кур. Нельзя заранее знать, как повернется твоя жизнь. Сначала Тео хотел обратиться сразу в пса, и уже в таком сопровождать Юэмин к загонам, но с ним был рюкзак с теплым пледом, тем самым, которым они пользовались, сидя на крыше Храма, термосом с горячим чаем и заготовленными на ночь бутербродами, потому что ночи на Тибете прохладные даже летом, как это обычно случается в горах, и нужно будет чем-то и как-то коротать это время.

- Я превращусь, когда придем, так мне будет легче почуять лис, - предупредил он. - Я пойму все, что ты мне будешь говорить, только ответить не смогу, - он усмехнулся. Синдром собаки, ага. - Если только буду кивать или махать головой из стороны в сторону. Ты когда-нибудь видела тибетских лис?

Юэмин всегда казалось, что в монастыре она должна была оказывать всем посильную помощь. Потому что именно здесь ей помогли встать на ноги, и здесь каждый старался что-то сделать для остальных. Это было особенно место, хоть сама Юэмин до сих пор не могла изучить ничего из того, что преподавали здешние мастера. Если не считать гунби.

Сторожить курятник от лис - интересное задание, с подобным которому девушка никогда в жизни не сталкивалась. Она была горожанкой до мозга и костей, в её картине мира курица продавалась выпотрошенной, обезглавленной, ощипанной и в вакуумной упаковке. И отдельно продавались куриные ноги, которые можно было есть с пивом.

- Тибетских - никогда, - призналась Юэмин. - Каких-то видела в зоопарке, рыжих и черных. Тибетские какие-то особые?

Зоология не входила в её ярко выраженные интересы. Юэмин считала, что без необходимости еще много лет не задавалась бы вопросом о том. чем тибетские лисы отличались от остальных.

- Представь себе обычную рыжую лисицу. А теперь забудь, потому что тибетская лиса на нее совсем не похожа. Я бы сказал, что она что-то вроде миниатюрного волка, но с выражением лица как у Тая. И по цвету больше на койота смахивает, нечто такое песочно-серое, - тибетская лиса, похоже, всегда пребывала в плохом настроении, и оттого у нее морда была кирпичом. Именно такое впечатление осталось у Тео, когда тот впервые увидел тибетскую лису. Впрочем, они никогда не нападали на человека, по размеру были чуть крупнее толстой кошки, и питались в основном пищухами и прочими мелкими грызунами, но не брезговали и курами, отчего местные их иногда даже отлавливали и отстреливали. - Говорят, из них шапки хорошие получаются.

Но этих велено было не трогать, только припугнуть и отогнать, потому что утром дежурные или кто там был ответственным за курятник, уже приведут его в порядок, и тибетским лисам останется только показывать зубки да облизываться, глядя на аппетитных, но недосягаемых курочек.

Скоро они пришли к загонам. Уже начинало темнеть, и над монастырем начали сгущаться сумерки. В таких Тео всегда видел не очень хорошо, как и большинства собак, нюх превалировал над остальным. Особенно хорошо ощущался запах навоза. Тео снял с плеча сумку с вещами.

- Давай подумаем, как тебя поудобнее здесь устроить, - задумался он. - Я принесу тебе скамейку, поставим ее с той стороны загонов, потому что лисы приходят откуда-то со стороны озера, больше неоткуда.

Юэмин рассмеялась, когда Тео рассказал ей о том, как выглядели тибетские лисы. Её воображение живо нарисовало ей лису песочного цвета с выражением лица как у Тая, и она бы не позавидовала тем курам, на которых это животное охотилось ночами. Если не съедят, то доведут до инфаркта.

- Расскажешь, что нужно от меня? - спросила Юэмин.

У неё при себе не было никакого оружия, хотя, имея пистолет, она могла бы легко расправиться с мелким хищником. Лисиц нужно было просто отгонять, и Тео в зверином облике мог на них рычать и лаять. Юэмин же вообще не понимала, какого рода участие требовалось от неё. Кроме того, чтобы чесать Тео за ухом, когда он перекинется рыжей собакой.

Ночь обещала быть прохладной, но Юэмин оделась потеплее, накинув поверх шерстяного свитера кожаную куртку, и не забыв про теплые носки под обычные кеды.

Тео сходил за деревянной грубо сколоченной скамейкой и вернулся к Юэмин, поставив скамью впритык к одной из стен, за которой, судя по редкому тихому ржанию и мягкому стуку копыт об пол, усыпанный опилками, располагались лошадиные денники. Курятник был пристроен сбоку отдельной домушкой, сейчас, в сумерках выглядящей довольно печально и даже жалко.

- Да ничего особенного, - ответил он. Тео достал из рюкзака теплый плед, оставив все остальное внутри до поры до времени. - Честнее бы было оставить тебя дома спать в тепле, но в твоей компании мне будет проще не уснуть и просидеть тут до рассвета. Но если замерзнешь, то я провожу тебя обратно. В основном нам нужно будет просто создавать видимость присутствия, чтобы лисы не подходили близко. Они опасаются людей. И тем более собак.

Намного проще было бы подстрелить какую-нибудь особо наглую лисицу, что послужило бы наукой остальным, но это была бы бессмысленная жестокость. Лисы не нападали на людей, это же не оголодавшие тигры, хоть и приносили убыток, воруя кур.

- Мне уже превращаться? - спросил он у Юэмин, чтобы, если у нее были какие-то еще к нему вопросы, она могла задать их сейчас, а не когда он уже будет лишен возможности развернуто ей ответить и ограничиться лишь помахиванием головы и длинных ушей.

Юэмин накинула теплый плед на плечи и села на скамейку, прислонившись спиной к стене. Она пожалела, что в монастыре не было связи, и нельзя было посидеть в телефоне, просматривая ленты в соцсетях. Нужно было взять книгу, но умная мысль настигла слишком поздно.

- Да, можешь превращаться, - ответила Юэмин.

С того момента, как она первый раз увидела превращение Тео, он не принимал при неё свой звериный облик. Она просто помнила, что он так умеет. А сейчас хотела более внимательно посмотреть, что должно произойти, чтобы человек за считанные мгновения стал собакой, уменьшившись в размерах и полностью изменив строение своего тела.

В монастыре чудеса воспринимались как-то проще, в Пекине или Сиане было бы сложнее узнавать хоть что-то новое о магии. При этом Юэмин не теряла надежды научиться хоть каким-то местным премудростям.

Напоследок, перед тем, как начать превращаться, Тео с хитрой ухмылкой достал из кармана теннисный мяч и бросил его в руки Юэмин. Он плохо видел в темноте, но ему это и не требовалось, потому что он мог ориентироваться на запах. К тому же его возня с мячиком может поднять ей настроение. Он отошел чуть назад, чтобы случайно не задеть девушку, когда будет превращаться, и показательно закрыл глаза, продолжая улыбаться. Естественно, он рисовался, потому что знал, что она за ним внимательно наблюдает.

Вообще само по себе превращение выглядит не очень привлекательно, особенно самые первые, когда тело ломает с невыносимой болью и организм перестраивается на новый лад. Все последующие попытки проходят уже намного легче, у Тео же они занимали всего несколько секунд, за которые он успевал превратиться из крупного взрослого мужчины в легкого тонконогого пса.

Сеттер сел на пушистую задницу, с наслаждением почесал задней лапой левое ухо, которое завернулось, открывая нежную внутреннюю часть, вернул ухо в более подобающее ему положение и, растянув пасть в собачьей улыбке, пошел здороваться с девушкой, заискивающе помахивая хвостом-метелкой. Он ткнулся носом ей в колено, а затем подошел совсем близко, подсовывая голову ей под руки, чтобы приласкала и почесала.

Превращение прошло очень быстро, Юэмин не успела ничего понять кроме того, что Тео реально сам превратился в пса: он уменьшился в размерах, и его тело приняло совершенно иную форму. Это было жутко странно и совершенно непонятно, но теперь Юэмин дежурила вдвоем с псом. Она взглянула на мячик, который держала в руках, затем стала гладить пса, трепать его по шее и голове и чесать за ухом. В зверином облике Тео был не менее милым, чем в человеческом. И его можно было гладить по голове.

- Ты хочешь, чтобы я поиграла с тобой в мячик? - спросила Юэмин.

Тео говорил, что будет все понимать, хоть и не сможет отвечать словами. Юэмин было интересно, как он сейчас воспринимал мир: скорее как пес, или все-таки скорее как человек. Судя по тому, как он ласкался и вилял хвостом, он вел себя как обычная дружелюбная собака.

У пса была очень мягкая шелковистая шерсть, которую было приятно перебирать пальцами. А еще его взгляд немного напоминал человеческий взгляд Тео.

Тео сразу разомлел, потому что загривок - самое труднодоступное место практически для любого животного - лично у него было еще и к тому же самым чувствительным. Все, кто хоть иногда носил животную шкуру, знает, каким блаженством иногда может быть просто сесть и вдоволь, крепко подрать когтями шею. Пес щурился от удовольствия, подставляя под ласкающие его руки то одну сторону, то другую, особенно вот тут, за ухом. Был бы он чуть больше собакой, чем человеком, то непременно бы застучал задней лапой по земле от восторга, но это проявление щенячьей радости он считал уж совсем недостойным себя.

Услышав про мячик, Тео приподнял длинные уши, озорно куснул мячик за желтый бок, затем отскочил назад, с интересом глядя на желтый и пока все еще различимый в сумерках кругляш игрушки и всем своим видом давая понять, что сейчас рванет с места в карьер, только бросьте ему этот мячик. Он в нетерпении начал приплясывать на месте, потому что желтый бок манил, а Тео всегда любил бегать за мячами. Это кошка может презрительно смотреть на кинутый ей бумажный комок и брезгливо трогать его лапкой, потому что не царское это дело - при холопах играться, Тео же был прост, как валенок и не видел ничего зазорного в том, чтобы поразмять косточки.

Было сложно понимать, что одновременно это Тео и не Тео. Вернее, Тео, с которым нужно было обращаться как с собакой, в которую он превратился. Но пес объяснил, что хочет играть. Вообще с ним было не скучно, хотя дежурство только начиналось. Юэмин жалела, что у неё никогда не было дома собаки, а сейчас было тем более нереально заводить домашних животных, потому что она много работала и в любой момент могла сорваться в Сиань на несколько дней.

- Лови, - сказала Юэмин и бросила мячик не очень далеко перед собой.

Было уже довольно темно, но желтый цвет различим даже при недостаточном свете. Хотя на будущее можно будет купить для звериного облика Тео какой-нибудь мячик с подсветкой, если им снова поручат среди ночи караулить курятник.

Юэмин сняла с плеч плед, сложила его и положила на лавку, потому что он мешал играть с собакой, и встала, дожидаясь, когда Тео принесет мячик.

Тео своего все же дождался. Юэмин бросила ему мячик, который ускакал не так далеко, если бы его бросил, к примеру, Тай, но Тео все равно скакнул за мячом, взрывая когтями землю и стараясь поймать его как можно быстрее. Он схватил его зубами метрах в десяти от девушки, вскинул голову и, горделиво гарцуя, потрусил обратно. Тео давно не превращался. У него уже не было такой острой необходимости бегать в зверином облике каждое полнолуние, но иногда очень приятно снять с себя человеческое лицо и выпустить наружу второе я, непосредственное, игривое и даже немного наивное.

Пес сунул мяч в руки девушке и подтолкнул его носом, намекая, что можно бросить еще раз, можно даже подальше, можно даже куда-нибудь в заросли, чтобы подольше поискать. Про последнее он, конечно, никак не мог дать понять, потому что способы выражения своих мыслей в этом виде у него были сильно ограничены, но он полагал, что они и так неплохо понимают друг друга.

Младший из близнецов вообще не задумывался о том, как может себя чувствовать себя Юэмин, когда человек, с которым она спит, превращается в собаку. Наверное, это сильно ломает картину мира тому, кто так или иначе к магии не привык с самого детства, как он. Для него она была привычной и знакомой, несмотря на то, что его магические способности проявились не так рано, как у его старшего брата, но он видел ее проявления каждый день, и для него она была чем-то вроде того же дождя осенью.

Юэмин взяла мячик и потрепала собаку по голове. Она подумала, о том как возраст человека мог быть связан с его звериным обликом. Потому что не бывает же тридцатилетних собак. А этот пес выглядел молодым и активным, хоть и не был похож на щенка. Юэмин отошла чуть в сторону и снова бросила теннисный мячик, на этот раз дальше, чем в прошлый раз.

Пока никаких лис не было видно. Да и в зверинце монастыря было тихо, лишь иногда слышалась какая-то возня из-за стены здания, которое было то ли конюшней, то ли коровником, то ли всем сразу. Куры вели себя тихо и прилично, а тибетских лис, похожих на маленьких волков с выражением лица как у Тая, видно не было.

Юэмин подумала, что лисы могли и вовсе не подойти, почувствовав, что здесь их караулит собака. Они же с Тео не прятались и не сидели в засаде, выжидая, когда появятся наглые воры, которые пытались лишить монастырь части честно выращенной курятины. Для Юэмин это все было настоящей экзотикой, она ведь никогда не жила в деревне и раньше не представляла, как люди живут натуральным хозяйством.

В этот раз Тео не видел, куда улетел мяч, потому что тот мелькнул где-то в траве. Но он запомнил направление и ломанулся в кусты, уткнувшись носом в землю, чтобы уловить малейшие признаки нахождения тут мяча, который укатился дальше, чем в прошлый раз. Сам напросился. Тео шумел в кустах что твой медведь, старательно пытаясь отыскать свою потерянную игрушку, и, наконец, его нюх все-таки привел его к мячу, от которого все еще пахло не только резиной, тканью и краской, но и неповторимым запахом рук Юэмин. Тео сцапал мячик и полез обратно из кустов, по пути насобирав на длинную шесть колючек и репейника.

Он вернулся к девушке, выплюнул мяч и принялся чесать бок, на котором зудели репьи, потому что если их не вынуть сразу, то они быстро заберутся глубже в шерсть и превратятся в колтуны. Тео все-таки предпочитал следить за собой и своей внешностью, даже будучи в зверином облике, потому что потом эти колючки останутся на его одежде и волосах, когда он вернет себе человеческий вид.

Один особо упрямый репей пришлось выдрать зубами вместе с клоком рыжей шерсти, но, как он и опасался, остальная часть запуталась в густой шкуре и их извлечение становилось довольно болезненным. Тео оставил эти попытки и подставил бок Юэмин, потому что ей с ее ловкими пальцами должно было удаться это лучше, чем ему.

Мячик улетел слишком далеко, и Тео пришлось лезть за ним в кусты, откуда он вылез весь взъерошенный и в репьях. Юэмин с сочувствием смотрела, как пес пытался сам справиться с этой проблемой. Но потом Тео подошел к ней и она стала выбирать репейники из рыжей шерсти сама. Юэмин старалась делать это аккуратно, чтобы не дергать за шерсть, и не выдирать пушистые клочья, что вряд ли понравилось бы псу.

- Прости, я не буду больше кидать мяч в кусты, - сказала Юэмин. - Вот тут еще один застрял, - она разобрала шерсть и достала еще один репейник, затем убедилась, что бок снова был гладким и чистым. - Теперь все в порядке. Еще будем играть?

Было очень странно разговаривать с собакой, которая вела себя как собака, и знать, что на самом деле это - Тео. Юэмин пока плохо понимала, как ей лучше было себя вести. Но нужно было как-то адаптироваться к факту, что человек, с которым она уже довольно долго вместе жила, умел превращаться в пса и играть в мячик. Не такая уж неприятная странность, в остальном же все в порядке. Добрый, внимательный, даже готовить умеет.