Жечь мосты - не строить

Осознать случившееся у нее получилось только к вечеру, когда она отошла от наркоза, и потом долго плакала, накрывшись одеялом с головой, пока ей не стала совсем нечем плакать. Но и тогда она еще лежала, тупо глядя в пододеяльник изнутри, не отвечая на вопросы медсестер и реагируя только на то, когда нужно было принять очередную таблетку, поставить капельницу или сделать укол. Вечером заглядывал Шоушэнь, долго ей втолковывал, что он не хотел, чтобы так вышло, что нет его вины, что она не должна была волноваться. Сказал, что ее обещали выписать завтра, что он приедет и заберет ее, что все уже простил и хочет, чтобы все было как раньше. Айлин промолчала, и Шоушэнь уехал, так ничего не добившись.

Ночью Айлин почти не спала, а утром заметила, что у нее нет мобильного телефона, и она даже не может никому позвонить. Она не хотела видеть Шоушэня, но не знала, что ей делать. Она сомневалась, что все будет так, как раньше, и ей нужно было время, чтобы прийти в себя.

- Фэнжэнь?- она попросила у одной из медсестер телефон, но помнила наизусть только один номер, хотя намного правильнее было бы позвонить маме или папе или хотя бы братьям. Но она боялась, что они что-то сделают Чжоу Шоушэню решат, что это он виноват в случившемся. - Забери меня, пожалуйста.

Она постаралась, чтобы голос не дрожал, но изображать из себя сильную и независимую у нее не было ни сил, ни независимости.

Накануне в жизни Феникса произошли некоторые перемены: Сяоли поставила его перед фактом, что уезжает с подругой в Гонконг. Она почти не говорила на кантонском и совсем не говорила на английском, но накопила какие-то деньги и составила план, как захватить мир или как минимум разбогатеть и прославиться. Феникс никак не мог составить ей компанию, и они решили расстаться друзьями. Он даже добавил ей немного денег, потому что был уверен, что её амбициозный план с первого месяца много зарабатывать был обречен на провал.

Но голова Феникса была забита не этим расставанием, которого его не особо огорчило. Он думал о том, что сейчас творилось в жизни Чун Айлин. От неё не было никаких новостей, её жених уехал довольно рано, и был мрачнее тучи. А на следующий день Фениксу позвонили. Номер был незнакомым, но он сразу узнал голос Чун Айлин. Молодец, запомнила телефон.

- Ты где? - спросил Феникс. - Я сейчас приеду.

Он подумал, что такими темпами стоило быстрее зарабатывать на машину, но пока можно было обойтись и такси. Главное, чтобы быстро доехать до девушки, потому что она не стала бы ему звонить с такой просьбой, если бы ситуация не была срочной.

- Я в клинике, - она назвала адрес клиники, ближайшей к дому Шоушэня, куда ее увезла скорая. Это было совсем не клиника Хусин, где могли бы легко догадаться, кто она, но Айлин была только рада тому, что здесь она - просто еще одна обычная пациентка. Она не хотела, чтобы новости дошли до родителей, и не собиралась им ничего рассказывать. Но пока еще было сложно говорить что-то наверняка, она весь совсем не знала, что теперь будет.

- Постарайся побыстрее, хорошо? - попросила она, опасаясь, что Шоушэнь приедет быстрее, и ей придется возвращаться вместе с ним, потому что у нее совершенно не было сил спорить и что-то решать самостоятельно. Она не знала, во сколько приедет Чжоу Шоушэнь, он ничего не сказал на этот счет.

Она не могла разговаривать долго, потому что телефон был не ее собственным, и медсестра уже вернулась за ним. Айлин сбросила звонок, чтобы отдать телефон, и пошла обратно в палату на очередную капельницу, последнню, кажется. От капельницы ее начало тянуть в сон, и она прикрыла глаза, чтобы немного подремать в ожидании Феникса, тем более, что почти не спала ночью, несмотря на слабость и переживания.

Шоушэнь пребывал в такой растерянности, какую не испытывал очень давно. Он не предполагал, что все может так обернуться, и жалел, что все так вышло. Теперь он готов был взять все свои слова обратно, чтобы вернуть Айлин домой. Он провел у нее весь вечер накануне, убеждая ее, что нет его вины в произошедшем, но Чун Айлин ему ничего не ответила, и он был вынужден уйти ни с чем.

И все же он не готов был так просто отступить. Он приехал в клинику к десяти часам, как раз к обходу, чтобы успеть перехватить врача, который наблюдал Чун Айлин. Он убедился, что ее можно забрать из клиники, но эта новость привела Чун Айлин в непонятное для Шоушэня состояние духа.

Она отказывалась покидать палату, твердила, что не поедет, и на них уже начали оборачиваться другие пациентки.

- Чун Айлин, ты не в себе, - наконец, прижав ее к себе так, чтобы она не могла вырваться, прошипел он ей на ухо. - Мы уедем, хочешь ты этого, или нет, успокойся и не позорь меня.

Феникс понял, что дело серьезное, раз Чун Айлин оказалась в какой-то непонятной клинике, а не в Хусин, до которой было не так далеко ехать от её дома, и где были все свои. И она ничего больше не объяснила, просто сбросила звонок. Феникс сразу вызвал такси, оделся и бегом вышел на улицу, чтобы дождаться машину у подъезда. Он понимал, что может опоздать, потому что где-то рядом с девушкой наверняка ошивался её так называемый жених. Таксист тупил, застряв в пробке, и в больнице Феникс оказался где-то через полчаса после того, как до него дозвонилась Чун Айлин. Ему не сразу сказали, где её палата, только после того, как он клятвенно заверил девушку-администратора, что является братом пациентки, а еще украдкой передал ей деньги для сговорчивости.

У палаты Феникс оказался тогда, когда бледную и ничего не соображающую Чун Айлин выводил оттуда Чжоу. Девушка вяло сопротивлялась, но выглядела так, как будто находилась под действием сильных наркотиков. Феникс и так был человеком не особо сдержанным и интеллигентным, а тут он решил, что у него закончились причины держать себя в руках. Особенно после того, как он услышал последнюю фразу, которую произнес этот тип.

- Отвали от неё, - сказал Феникс и подошел ближе. Для придания веса своим словам он один раз прописал Чжоу прямой по морде, с которого неподготовленный фраер мог легко слететь в нокдаун, после чего приобнял девушку, которая вряд ли могла стоять на ногах сама. - С*#би за горизонт, - добавил Фэнжэнь, имея в виду, что Чжоу не следовало идти за ними и каким-либо еще способом выражать свое присутствие в жизни девушки.

Подоспели санитары, утро переставало быть томным, в коридоре собиралась благодарная публика.

- Это моя сестра, и я собираюсь забрать её домой, а этот человек хочет, чтобы она забрала своей заявление в полиции, - объявил собравшимся Феникс. - Поехали, - сказал он Чун Айлин и повел её к выходу из клиники, у которого должен был дожидаться таксист.

Айлин проспала до того момента, как пришел врач. Капельница уже закончилась и ее унесли, а врач сообщил, что она может ехать домой. На этих словах в палате появился Чжоу Шоушэнь с участливым, полным раскаяния видом, но Айлин почувствовала, как по всему телу бежит неприятная дрожь от одной только мысли, что она снова останется с ним наедине. У нее не было сил сопротивляться, и она только твердила, что никуда с ним не поедет, пыталась вяло отмахиваться, но на них заинтересованно смотрели все, кому только не лень, и Айлин понимала, что не может закатывать истерики прямо в коридоре.

- Пусти меня, я никуда не поеду, - парировала она ему прямо в лицо, снова тщетно постаравшись отстраниться, но уже понимала, что у нее нет иного выхода. Она не могла с ним справиться самостоятельно. Айлин снова ощутила, как на глаза наворачиваются слезы, сначала отчаяния, а потом - облегчения, когда услышала показавшийся таким родным и надежным голос Феникса.

- Не бей его! - только и смогла, что попросить она, зажмурившись в сам момент удара, но при этом прекрасно слыша неприятный звук соприкосновения кулака Феникса с лицом Чжоу Шоушэня. - Не трогай его!

Она не хотела, чтобы все было так, чтобы Шоушэня били, потому то это было неправильно. Она просто хотела уехать и не видеть его, потому что обида была слишком сильной, чтобы вот так просто притворяться, что ничего не было. Айлин прижалась к Фениксу, пряча лицо в рукав его куртки, и ей было все равно, как он объяснит эту безобразную сцену в коридоре, которую видело все отделение. Она не взглянула на Шоушэня, когда проходила мимо, и отняла лицо от плеча Феникса только у самой машины на улице.

Феникс обнял Чун Айлин за плечи, пока вел её к машине. Он не понимал, почему ему не стоило бить Чжоу, он приложил его всего лишь один раз и считал, что это крайне мало в данном случае. И разговор в таком ключе хотелось бы продолжить, когда девушка будет не здесь и в безопасности. Было что-то неудержимо приятное в возможности проверить на прочность морду Чжоу. Феникс даже не стал узнавать, где вещи Чун Айлин, потому что все можно было найти или восстановить позже, в конце концов её папа был не последним человеком в городе.

- Тебя отвезти к родителям? - спросил Феникс, когда они оказались в машине.

Он сел на заднее сиденье рядом с девушкой. Было не очень правильно её обнимать, за это могли настучать по морде уже близнецы или фу шан шу, но Фениксу казалось, что сейчас эта поддержка была важна Чун Айлин, которая дрожала, как осиновый лист. И он продолжал прижимать к себе Чун Айлин, обнимая её за плечи.

Таксист ждал, пока ему назовут адрес. Он был спокоен, потому что ожидание было платным, и он мог тусоваться здесь столько, сколько угодно клиентам.

Айлин старалась как можно теснее прижаться к Фениксу, потому что его близость сейчас гарантировала ей безопасность и хоть какое-то надежное спокойствие, а ее все еще мелко потряхивало. У нее не было с собой никаких вещей, на ней была вчерашняя одежда, которую она напяливала на себя впопыхах и не особо соображая, и она даже не взяла деньги, потому что не имела привычки носить что-либо в карманах. А телефон забрал Шоушэнь.

- Нет, - испуганно ответила Айлин. - Я не хочу, чтобы они поняли, что что-то случилось.

Мама сразу поймет, ей будет достаточно только одного взгляда, а факт беременности и последующей потери ребенка она хотела бы скрыть от них, потому что это было...непонятно. У нее были странные, двоякие чувства. Она не обрадовалась, узнав о беременности, как и Чжоу Шоушэнь, но у нее и в мыслях не было, что все может пойти по такому пути. Естественно, она расстроилась. Это ведь был и ее ребенок тоже.

Но тогда Айлин не знала, куда ей податься. Если она вернется обратно в квартиру Чжоу, куда ей совершенно не хотелось, это все начнется сначала. Она не могла ехать к Таю или Тео, потому что это значило подписать Шоушэню смертный приговор. Она знала о вспыльчивом нраве Тео и не менее яростном - Тая.

- Но мне тогда некуда ехать, - призналась она со стыдом.

Сейчас Феникс твердо понял, что он влип. Потому что оказался между Чун Айлин и её отцом. И мог в этой ситуации стать крайним, если уничтожение Чжоу Шоушэня в конечном итоге покажется всем заинтересованным лицам недостаточным. Но пока нужно было что-то решать здесь и сейчас, и Феникс сказал водителю адрес своего дома.

- Пока поедем ко мне, там разберемся, - сказал он девушке. - Тебе точно не нужно оставаться в больнице, может, отвезти тебя в клинику Хусин?

Феникс не стал расспрашивать Чун Айлин о подробностях её состояния. Он успел заметить, что она лежала в гинекологии, и наверняка это было связано с тестами, которые он её покупал накануне. И о таком неправильно расспрашивать, пока не рассказывают. Чун Айлин была очень бледной, под глазами залегли тени, лицо осунулось, и его черты стали острыми. Ей было очень плохо, Фениксу казалось, что ей рано уезжать из больницы, но он был готов согласиться с любым её решением. Потому что чувствовал, что сейчас появился реальный шанс, что она все же вырвется из своих отношений с этим Чжоу.

- Вряд ли твоя девушка обрадуется этому решению, - заметила Айлин. Вспомнив об этом, она была вынуждена отстраниться, потому что, как бы плохо ей ни было, она не могла вести себя с Фениксом подобным образом. Она готова была жить в гостинице или хостеле, если бы у нее были деньги, но сейчас ей неоткуда было их взять. На ее карте была какая-то сумма, но карта осталась в квартире Чжоу со всеми документами и прочими вещами. Она не знала, как выйти из этой ситуации, и у нее не было никаких сил на этим думать слишком пристально.

- Меня выписали. Они сказали, что нет необходимости оставаться в клинике, - ответила она. Она даже не могла сказать точно, как себя чувствует, ей было никак. У нее была слабость, она хотела спать, немного кружилась голова и болел живот, но в остальном ей было никак. Немного страшно, немного грустно, немного тоскливо. Хотя сильнее всего было страшно, что сейчас она снова увидит Шоушэня, и ей нужно будет ехать с ним домой. Это не поддавалось никакой логики, но Айлин чувствовала, что во второй раз просто сдастся и смирится с его решением, и тем самым снова окунется в это вязкое болото. Она не знала, как, но она совершенно не могла ему сопротивляться. Если бы Феникс не успел вовремя, она бы ехала сейчас совсем в другой машине.

- Вряд ли в Хусин скажут что-то другое, - могут провести еще несколько исследований, но это не займет много времени, и потом ей все равно придется куда-то ехать. Не оставаться же в клинике на несколько недель просто потому, что ей некуда поехать.

- Мы с ней расстались, - сказал Феникс. - Она вчера уехала покорять Гонконг. Так что ты можешь остаться у меня, сколько захочешь.

Чун Айлин отстранилась, и он не стал её ловить, чтобы обнять снова, потому что боялся, что ей это не понравится. Хотя было бы глупо отрицать, что даже в этой ситуации ему было приятно, когда она была рядом. Только Феникс замечал, что она была еще более худой, чем казалось со стороны, как будто у неё все силы отняла тяжелая болезнь. И на месте врачей он не спешил бы её выписывать из клиники, хотя причиной этой болезни, видимо, был отнимавший все силы Чжоу, с которым ну очень сильно хотелось пообщаться и прояснить некоторые вопросы. Так, что кулаки чесались невыносимо сильно.

- Подумай, что тебе нужно будет купить. Я отвезу тебя домой и схожу в магазин, - сказал Феникс. - Ты не будешь пока звонить родителям?

Если у Чун Айлин не было при себе телефона, у Феникса все равно был номер фу шан шу. А номер леди Грей можно было без труда узнать через близнецов Чун и, возможно, Сина.

Новость, несмотря на то, что была не очень хорошей, все еще немного обрадовала Айлин, потому что ей не хотелось проблем еще и с девушкой Феникса. Он был ей симпатичен, с ним было спокойно и надежно, он готов был ей помогать, но при это Айлин понимала, что между ними не может быть ничего большего, чем просто дружба. И не хотела держать Феникса в вечной френдзоне, а сказать ему честно, что надеяться не на что. Впрочем, он и сам это знал, не нужно было повторять это по сто раз. Мало ли на что она раньше надеялась, когда была младше и впервые его увидела.

- Спасибо, - ответила она. - Я останусь ненадолго. Как только смогу, уеду к родителям. Пока не хочу им звонить, мы не очень ладили в последнее время.

Она, конечно, не сомневалась, что они примут ее обратно, но ей не хотелось признаваться, что они были правы в отношении Чжоу Шоушэня, а она не принимала их точку зрения, злилась и обижалась. Впочем, она и сейчас была не готова его осуждать и обсуждать с кем бы то ни было. Он ее любит, по-своему, но он такой вот сложный человек. К тому же с непростым заболеванием.

- Мне нужно принимать антибиотики еще неделю, - ответила она. - Там, в выписке, есть название. И еще кое-какие вещи. Я лучше список напишу, там...личное...

- Как скажешь, - ответил Феникс. - Я не буду говорить твоим родителям, что ты у меня, скажешь, когда сама посчитаешь нужным. Их телефоны у тебя есть?

Он не знал, как далеко зашел Чжоу в попытках изолировать девушку от внешнего мира. Сейчас ей нужно было успокоиться и зализать раны. У него впереди было два выходных, которые он мог провести рядом с Чун Айлин, а там будет видно, как жить дальше. Главное, чтобы она не захотела вернуться к своему жениху, чей помятый портрет сейчас не очень подходил для свадебных фотосессий.

Таксист на этот раз умудрился обогнуть пробку, и уже был неподалеку от дома, где жил Феникс. Этот район был существенно проще того, куда Феникс отвозил Чун Айлин. Тут были старые многоэтажки, недорогие магазины и крошечные квартирки по десятку на этаж. Но на такую квартиру хватало зарплаты синего фонаря, который был на хорошем счету в семье и имел возможность подработать. Феникс понимал, что Чун Айлин могло не понравиться у него дома, но он не мог отвезти её куда-то еще, если она этого не хотела.

Айлин помрачнела. Она не помнила их номера, потому что не было в этом нужды, ведь у нее всегда был телефон. Она даже телефон Янлин не помнила, хотя они всегда много общались и переписывались. Айлин никогда не обращала внимания на то, как выглядят цифры в ее номере. А стоило бы хоть раз об этом задуматься.

- Нет. У меня нет телефона. Все мои вещи отдали ему, - она имела в виду Шоушэня, который представился ее мужем, и никому не было дела до того, так это или нет. Да и Айлин в тот момент тоже не было никакого дела, что он говорит, она была напугана и растеряна, ей было больно. Разве могла она тогда думать о телефоне или деньгах?

- Прости. Это глупо, - она отвернулась и стала смотреть в окно, чувствуя себя паршиво. Она никогда не могла подумать, что попадет в такую ситуацию, когда ей некуда будет пойти, и она окажется буквально на улице без средств к существованию. Ведь у нее никогда не было необходимости как-то выкручиваться, чтобы выживать, из-под заботливого материнского крыла она сразу перебралась в золотую обеспеченную клетку Чжоу Шоушэня, не зная ни в чем нужды. Если бы не Феникс, она не знала, что бы с ней было, наверное, она бы вернулась с Шоушэнем и постаралась просто существовать дальше. Он обещал, что все будет по-старому. Что он изменится.