Вторая часть Марлезонского балета

- Тсссс... Идем, молчим, типо мы того. Трезвые. - Шири немного охрипшим голосом держала под руки обеих подруг и старалась не завалиться вместе с ними в ближайшую ямку, в которой их никто не найдет. Путь до монастыря был очень сложный и долгий, от песен заболело горло, но в голове почти не прояснилось. Зато созрел план действий. У Дани и Цири мужья - огненные маги. Сначала спалят ко всем чертям благоверных, и только потом задумаются, а надо ли было это делать. У нее же муж золото, спокойный как танк и вообще прелесть. В общем, брюнетка своими пьяными мозгами решила, что их с Яном дом являлся самым лучшим убежищем от всех огненных супостатов.

- Девачки! Идем ко мне и не спорим! Знчииит так! Я это, Яна - того. Гипнотизю. Гипнотизрю. Гипнотизую! Вы, пользуясь этим, по моей команде ползете в дом и прячетесь за подушками. Я эта. Ноги расставлю, вы ползете. Только не ржать! - Неожиданно серьезно цыкнула она на подруг и захихикала. План был идеальный. Змея она или нет? Что, Ян даром чтоль ей намекает, что у нее взгляд гипнотизирующий? Или это она ему намекает? Да какая разница! Шири махнула рукой, вторя своим мыслям и чуть было не убивая при этом итальянку, которая собственно и висела на этой самой руке. Девушка хмыкнула, подтаскивая подруг к двери своего дома и еще раз оглядела строгим взглядом всю их троицу, включая себя. - Все помнят свои роли? Дыыыывайте, вниз, вниз, опускайтесь уже. Сссстучу!

Шири тут же выполнила свою угрозу, кое как отцепив от себя двух пьяниц и пару раз постучав в дверь. Довольно тихо кстати, чтобы потом не было скандалов, что она видите ли всю округу будит! Открыла было рот, дабы проорать что-то мудрое и нежное собственному мужу, да вовремя заткнулась. Облокотилась одной рукой на косяк, попытавшись томно изогнуться и одновременно расставить ноги так, чтобы худышки-подружки смогли проползти внутрь, не сильно палясь при этом. Помня моменты соблазнения, девушка чуток прикрыла косые глаза, чтобы взгляд был как бы из под ресниц и приоткрыла ротик, готовясь в случае чего еще и губки облизывать. И на что только ради Цири с Дани не пойдешь!

То, как они дошли до монастыря – самое настоящее чудо. Нет, чудо то, что они вообще до него дошли, это в таком-то состоянии, а то как дошли – трагикомедия, вот! И чего они только не делали: и пели, даже почти танцевали, но втроем как-то неудобно и петь, и танцевать и не падать, потому пришлось выбросить один из пунктов. Пару раз каждая из них друг друга чуть не зашибла (тоже по чистой случайности), поэтому, в итоге, сошлись на пении «Естердея», то бишь, таким образом, решили подвывать местным несуществующим волкам. Да так, что даже если бы где-то и существовали, то мгновенно вымерли бы, честное слово!

На территорию монастыря она вошли почти даже тихо. Дани старалась, изо всех сил старалась, но сдерживать собственное гигикание непонятно над кем или над чем было чрезвычайно сложно. В общем, когда Шири озвучила совершенно неожиданный план, потому как итальянка собиралась с чистой совестью и пьяном сознанием вернуться домой, под бок любимого мужа, который приласкает и поцелует, но ее попытки отбрехаться от ползания не увенчались успехом, да и почему бы нет, когда можно, например, испугать самого Яна Лю! В общем, когда они оказались под дверью, Дани сама даже не успела понять, как оказалась на карачках, а в голове заунывно гудело «естердэээээээй», отчего она даже начала немного постанывать в мотив мелодии. Тем не менее, они с Цири были уже, кажется, в одинаковом положении, потому итальянка отчего-то даже решила поцеловать блондинку в ее блондинистую макушку и начала примеряться в этому тонконогому проходу, попой едва не сбив только что поцелованную в самую что ни на есть макушку Грей. И если, глядя на ноги Шири, почему-то захотелось ее укусить, но хищница сама себе шикнула, погрозив пальцем, что нельзя трогать проходы, нииииизззз-зя!

- Кто ржот? - вяло возмутилась англичанка, которую прямо таки распирал этот самый ржач. Поспешно сделав лицо независимого пьяницы, Цири, покачиваясь и застыв на месте, грозная, как эсминец, пыталась добиться чего-то вразумительного то ли от себя, то ли от брюнетки, то ли от итальянки. - Никто не ржот. Ты мне веришшшшшь? Нэт, скжи, ты мине увжаешшшшь? А?

Но пришлось ответа не дожидаться, потому что Цири излишне буквально восприняла приказ опускаться вниз, и она практически бухнулась на четвереньки, громыхнув всеми своими костями. Локти как-то странно поехали в разные стороны, пришлось поспешно упереться Дани в попу, чтобы не потерять равновесия. Кстати, очень удобно упираться макушкой в заднюю часть Даниэлы. Выпятив нижнюю губу, Грей прикрыла глазки и, кажется, собралась уже спать стоя, как лошадь.

- Нет, низя, это, спааааать, - самой себе проворчала девушка, вполне довольная, что может поговорить с половой доской. Потом расплылась в кривой улыбке, любовно боднула головой Дани, как норовистый бычок, пьяненько хихикнула и, покачиваясь, начала подпевать стонавшей что-то итальянке. О наказе "Тихо!" Цири благополучно забыла, думая о том, что у нее просто великолепный голос, и его грех скрывать от общественности. Толпа просит, значит - мы будем петь!

Предложение пойти к подруге Цирилла приняла не только как должное, но и вообще как единственный вариант развития событий. Потому что других предложение не поступало, а англичанка не была склонна трезво мыслить в нетрезвом состоянии. А Ян...Ян хороший. Деспот, но хороший. Он кричать не умеет. Да. Не умеет. Грей пустила умильную слезу по поводу того, что Ян добрый и хороший, и еще раз подтолкнула Даниэлу, удивляясь, почему она не двигается.

- Ну эта.... пробка... - и глупо захихикала собственному заключению. Еще бы слюни пустила - был бы полный финиш. - Не входит....

Обычно жены ждут свих мужей, когда те гуляют с друзьями, но сегодня в семье Яна этот стереотип был трагически сломан. Справедливости ради, сломан он был ещё в двух семьях, ибо Лю тайтай гуляла в компании своих подруг. Лин уже давно спала, время отбоя прошло, а хозяйки дома все не было. Так как гулять девушки собирались в ближайшей деревне, Ян уже начал задумываться о том, что дам пора искать. Но не успел он задуматься об этом всерьез, как раздался не сильно уверенный стук. За дверью в непринужденной позе застенчивого алкоголика со стажем стояла Шири, взгляд которой опровергал любые наезды на китайцев на тему их косоглазия. Скажем, по скорости реакции зрачка на свет, Лю определил, что его благоверная отдохнула хорошо. По специфическому запаху было понятно, что пили они нечто забористое типа рисовой водки. Сразу вспомнилось, как его тогда ещё будущая супруга открещивалась от тсампы с пивом, мотивируя это тем, что она пьянеет от одного запаха. Диагноз был ясен: беда в семье, мать-алкоголик. Ян мельком взглянул вниз, и этого было достаточно, чтобы заметить притаившихся за Шири в ещё более непринужденных позах её боевых подруг. Логично, после определенного градуса застолья можно вспомнить, что четвереньки – тоже способ передвижения. Лю усмехнулся, вновь посмотрев на супругу.

- Здравствуй, милая. Я тобой горжусь, смотрю, ты – единственная из вас троих, кто ещё держится на ногах? – сложно было не смеяться, но по виду Шири казалось, что задумала она что-то серьезное. Он пристально посмотрел в глаза супруги, пытаясь, видимо, разглядеть в них остатки здравого смысла.

Их светлость была неподражаема. Ян впервые видел её пьяной и надеялся запомнить этот исторический момент. Он не злился, было бы на что, скорее умилялся этой удивительной сцене. Одним словом, девушки отдохнули.

Свет из открывшейся двери резко ударил по глазам, и Шири пьяно ойкнула, чуть было не провалив всю четко поставленную перед ней миссию. Любимый стоял и что самое главное палил ее подруг! Девушка замотала из стороны в сторону головой, показывая всю степень отрицания, на какую было способно ее тело. Оно кстати замоталось, как лопушок не ветру, и пришлось остановиться, иначе тело грозило упасть. Она томно (как ей казалось) глянула в во все шесть глаз Яна ( в глазах троилось, но нужно было постараться), и не менее томно облизнула кончиком языка собственные пухлые губы, при этом чуть было этот самый язык и не откусив от старания. Муж старался, строил ей глазки в ответ, чему она радостно захихикала. Только потом она, чуть отлипнув от любимого дверного косяка, уткнулась почти нос к носу с мужчиной, и начала чуть покачивать головой на манер китайского болванчика. Гипнотизировать, так по полной! В тоже время она, скосив набок лицо, громким шепотом скомандовала.

- Девочки, он вас не видит, вперед! - И опять переключила все внимание на мужа. Рука медленно поднялась, и так же медленно опустилась на собственную грудь, которую она обрисовала почти изящным движением. После чего кисть скользнула к бедру, а Шири призывно заулыбалась, откровенно строя глазки в ответ на взгляды Яна. Гипноз проходил как по маслу, но чтобы стало совсем замечательно, она медленно и уверенно произнесла. - Здесь кроме меня никого нет! Я тут одна. Ссссстыю! На ногах. Смтри, какие у меня ножки.

Забыв о том, что под ногами должны были пролезть две участницы из дружеской попойки, Шири чуть сдвинула ноги, красиво выставляя одну чуть вперед. И глазками так на мужа зырк-зырк.

У стороннего наблюдателя наверняка бы сейчас сложилось впечатление, ну, помимо того, что мастера монастыря решили записаться в алкаши, причем такие матерые и бывалые, так еще и то, что это алкаши, сбежавшие из дурдома, потому как такое поведение было, наверное, ну совсем ненормальным – в таком состоянии еще и планы какие-то там строить, причем не абы какие, а практически по завоеванию мира, пусть этот мир и начинается с дома семейства Лю. В общем, все очень сложно и непонятно, но одна картина того, как темноволосая девица, расставив ноги, пытается соблазнить мужчину, пока одна из подруг всячески борется с желанием цапнуть ту за пятку, а вторая бодает невидимыми рогами ту вторую в ее попу… Да, не для слабонервным, а если еще и прибавить ко всему этому звуковое сопровождения в виде гыгыкания, шикания и постанывания, которое не то песней зовется, не то попытками по-человечески изъясняться, но, тем не менее, алкашня явно была на одной волне, потому друг друга понимала без лишних слов. Ян типа занять загипнотюзи… тязю… ему строят глазки, такие пьяненькие-пьяненькие, зато миленькие, а они ползут, да. Зачем ползут? А фиг его знает, главное, что не падают – так синяков не будет, но…

А еще, между прочим, если уж делиться отдельными наблюдениями, то неизвестно кому сейчас было лучше: итальянке, в чьи вторые девяносто уткнулась блондинистая голова подруги, или этой самой подруге, которая рисковала в любой момент получить почти пулю в лоб. Да, все мы тут воспитанные и приличное, но пьяные в дребадан, потому может случиться такой неожиданный вдруг и… но не случился, потому Дани успешно преодолела препятствие в виде ног блондинки, которые как-то криво стояли, но она же уже внутри, а продолжает ползти. Вот нафига, спрашивается? Дальше-то что делать, ну внутри, а теперь? Она обернулась на подружек, которые и затеяли это непонятно что, а ведь могла бы быть уже под боком у любимого мужа, соблазнять ему всячески, обдавая перегаром и ващееееееееее…

Шествие началось. Цири, которая уже готова была падать прямо тут, на пороге, встрепенулась, взбрыкнула ногами, выписав в воздухе какой-то очень замысловатый крендель, едва не повалилась набок и, старательно изображая из себя вагон паровоза, очень бодро почесала вперед, постоянно подталкивая итальянку, тихо-мирно едущую впереди. Грей даже, подобно играющему ребенку (великовозрастный пьяный отпрыск, ога), даже пошлепала губками так, недовольно, и тихо изобразила паровозный гудок, подвывая: "Ту-ту-у-у-у!"

Дани че-то как-то медленно ехала. Грей ехала прямо за ней и буксовала, встречая отпор в виде пятой точки итальянки. Буксовала очень упрямо, настойчиво и едва не взрывая коленками деревянный настил. Но наконец-то Дани ужом проскользнула внутрь, англичанка обрадовалась и полезла следом, сунувшись между широко расставленными ногами брюнетки. И тут что-то то ли Цири залипла и замешкалась, то ли просто Шири там в мозгах что-то переклинило, то ли ее ноги перестали держать, но якобы красиво отведенная в сторону нога вдруг вернулась на свое законное место и Цири оказалась в банальной ловушке. Только вот она вряд ли что-то почувствовала, потому что как ни в чем не бывало продолжила свой путь, медленно, но верно увозя на своей спине еще и Шири, которая пристроилась на блондинке, как заправский, но не очень трезвый вольтижёр.

Только вот ползти стало как-то довольно трудно. Скорость англичанки упала в разы, а саму ее стало гораздо ощутимее болтать по сторонам, но причину она никак понять не могла, поэтому упрямо перлась куда-то прямо вперед.

- От, блин... - пропыхтела англичанка, начиная вслух ругаться, и не останавливаясь. - Фууууххх...Надоть эта...обождать. Да...Шо-то тяжко...Низя стока пить. Я нэ пю больше...и меньше тоже нэ пю. - и, видимо для того, чтобы облегчить свою тяжкую долю, негромким баском запела, отфыркиваясь, отдуваясь и забывая слова. - Алонз энфанс дэ ля патри-и-и-и, ле жур дэ-э-эээ...глори хэз эррайвд. Эгейнст дэ ля тирани-и-иииии....на-на-на-наааа.....

Циркачей обычно сложно чем-то удивить, но стоило отдать должное европейкам, им это удалось. Незабываемый перфоманс в виде акробатического этюда «мы тут как-нибудь незаметно пролезем, пока Шири, нетвердо стоя на ногах, будет что-то из себя изображать» стоил зрительских оваций. При этом Яна беспокоило сейчас две вещи – как бы убедить эту троицу орать потише, потому что Лин все-таки спит, и как их растаскивать по домам.

- Ножки у тебя чудесные, - сказал Ян, провожая взглядом типа незаметно проползающую Даниэлу. – Ещё бы ты на них держаться могла. Цири, у тебя чудесный голос, но Лин спит, давай немного отложим концерт?

Лю поддержал за талию супругу, которую спихнули в сторону её почти незаметные подруги, затем буквально затащил её в дом. Дождавшись, пока заползет и Цирилла, он закрыл дверь и прислонился к ней спиной, с трудом сдерживая здоровый смех – вдруг Шири сейчас решит обидеться, что он так реагирует на её призывные жесты? Он отвел жену к столу и усадил её на подушки, после чего подал руки Дани и Цири, в надежде, что их вестибулярный аппарат пострадал не настолько фатально, чтобы они не были в состоянии подняться с посторонней помощью.

- Дамы, я польщен вашим визитом, но, боюсь, ваши мужья неправильно меня поймут, если узнают, что вы ночевали у меня, а они ночевали одни. Так что объявляю конкурс – кто увереннее держится на ногах, ту отведу домой первой, и ей меньше влетит от мужа.

Сцена была сильно нетипичной для монастыря, грустнее будет только утром. Разнообразные навыки, полученные во время работы в Пекине, включали в себя и множество способов привести в чувство невменяемых женщин, но тут ситуация осложнялась тем, что подруги Шири были замужними мастерами монастыря, которых нужно было максимально бережно растащить по домам.

Муж отказывался реагировать на ее ножки, взгляды и вообще на все ее идеальное тело. Шири обиженно надула губы, собираясь не то высказать Яну все, что думает о его занудстве, не то признаться в любви до гроба и лезть целоваться. Когда пьяная мысль, постучавшись о пустую черепную коробку, наконец попала туда, куда надо, что-то произошло. Мужчина начал двигаться, и полез рения куда-то поехало. Девушка невнятно мяфкнула, шлепаясь на задницу, и вдруг поняла, что ее куда-то везут. Вытаращив глаза и глядя, как муж съезжает за горизонт, она догадалась наконец опустить взгляд вниз и глянуть на свое передвижное средство. И опять захихикала, хватая Грей за воротник рубашки.

- Вперед, мой верный БуцЫфал!! Нас ждут влиииииикие дела! Дааааа. Эйййй! Куда вы миня тщщщщииите? - Подхваченная мужем, Шири еще и побрыкалась, благо молча. Как она в этот момент не поубивала любимых подруг, хихикающих на полу - науке было неизвестно. Однако неравный бой со старшим мастером по кунг-фу закончился не в пользу девушки, которая плюхнулась на подушки и нахохлилась. Обида поднялась откуда-то из глубины души и накрыла ее разом.

Шири наклонила голову и выпятила нижнюю губу, колупая подушку пальчиком. В это же время она начала тихо бубнить, адресуя свой пламенный монолог неизвестно кому. Ян устроил остальным разборки, но поднимать взгляд было очень сложно, и поэтому она язвила вот так, сжавшись в пьяный покачивающийся комочек.

- Угу... Пльщееен он. Тиран... Да! И чего я его лююблю так? Эх. Ян, ну оставь мне кого-нибудь...а... - Девушка тихонько поскулила, понимая своими пьяными мозгами, что подруг сейчас утащат в неизвестном направлении. То, что муж в общем-то хотел помочь, до нее не доходило, а вот то, что вечеринка закончилась, Шири понимала. Когда масштаб трагедии дошел до нее повсеместно, она села и пригорюнилась.

Паровозик паровозиком, а вот куда деваться дальше, Дани так и не поняла. Она буквально потерялася в пустом пространстве, зато лихо отзывалась на голоса подруг и даже, кажется, поддакивала Яну, особенно выразительно показывая как нужно самой себе затыкать рот ладошками, чтобы не разбудить маленького ребенка. Вот прям вот так вот взять и зажать обеими ладошками рот, только при этом оставить свободным нос, а то дышать сразу становится ну тааааак неудобно, что прям жуть какая-то. Зато смешно получается издавать всякие звуки. Но зевать неудобно. В общем, итальянка окончательно запуталась во всяких голосах и вообще, а в голове даже чуточку, но прояснилась – все-таки с последней выпитой рюмки прошло часа три как точно, если не больше, потому алкогольные пары активно боролись с приходящим в себя сознанием. В конце концов, выпито тоже было всего-ничего – бутылка на троих настоящего алкоголя и бутылка воды, которая, как они думали, была маотаем. В общем, в голове становилось как-то слишком тесно, а желание оказаться рядом с мужем становилось все сильнее. Девичник девичником, а вот послышался возмущенный голос Шири где-то рядом, которая сетовала на мужа тирана, а это значит, что пока бы сматывать удочки. Золотых рыбок надо будет потом на озере половить - они вкусные. Итальянка мотнула головой, понимая, что в ней оказались какие-то неправильные мысли, но с готовностью подала руку Яну, принимая помощь и вставая на ноги, которые, впрочем, стояли не так уверенно, как хотелось бы.

- Оbbedire

! – почти командным голосом, причем непонятно кому, но скорее всего Яну, отрапортовала девушка, после чего ойкнула и прикусила язык. Ребенок же спит, да…. - Chin non giurare – и пофиг, что не понимают, зато так думать и говорить определенно проще. В общем, она всем своим видом пыталась показать, что не просто готова, что жаждет поскорее попасть домой.

О! Неужели у нее действительно такой чудесный голос? Ну если только по пьяни. А чего тогда он просит, чтоб она больше не пела? Так нравится ему или нет? И кто такая Лин и почему она спит, когда у них тут такое веселье? Непорядок! На улице же...чет темно-то как-то...но наверное солнышко просто за тучку зашло, поэтому так темно. Цири уже подумала о том, что надо все-таки продолжить песню, как ее с мыслей, а заодно и с ног сбила Шири. Грей ускорилась, как упрямая черепашка, а потом брюнетку, устроившуюся на ее спине, как-то очень резко сдернуло, и англичанка, едва не ставшая на дыбы, со всей своей нетрезвой дури вписалась лбом в какую-то хрень, то ли в стол, то ли в стул, то ли вообще в ноги Яна - в общем, она не поняла. Зато как-то даже остановилась сразу и затрясла головой, пытаясь сфокусировать разбегающийся в разные стороны взгляд. Сдавленно захихикала, наблюдая за Дани и гордо отвергла предложенную руку ханьца, на четвереньках отползая от него подальше.

- Не-е-е-е, Ян! Я с тбой грать в кнокрус...конкурс...не бу-у-у-уду! Ты все рвно выирга...выгри...Не буду! - капризно надув губы и опустив голову вниз, англичанка довольно резво для вусмерть пьяной девушки поползла к найденной среди подушек Шири, как-то очень ловко отталкиваясь от пола левой ногой. Зато она смогла преодолеть расстояние до подруги за рекордно короткое время и принялась карабкаться к брюнетке, скользя коленками по подушкам. - У мня Тан...ргацца бует, я не пойду дмой.

Наконец примостив свою неуклюжую тушку рядом с подругой, Цири нечаянно заехала локтем брюнетке в плечо, устроилась рядом с ней и вцепилась, как в родную. Все, не оторвешь. Уж что-то, а цепляться Цири умела намертво. К тому же до нее еще не доходило, что, может быть, оно для нее лучше будет идти домой, в заботливы руки мужа, но вот забитая в угол интуиция твердила, что на этом гуляние закончится и придется ложиться спать, а ей пока еще не хотелось. Но это не хотелось ей, а мозг уже медленно отключался, англичанка начала клевать носом в плечо подруги, но все еще пыталась как-то хорохориться и воевать с кем попадется.

Девушки оперативно определились, кого тащить первой, кто тут тиран и деспот, а кто никуда не пойдет. С супругой Тана можно будет разобраться позже, в крайнем случае, прислать за ней её благоверного, а Даниэлу пора вести домой. Она говорила на каком-то непонятном Яну языке, но он подозревал, что своем родном. И что-то даже подсказывало, что говорила она цензурные вещи, потому что едва ли не все нецензурное, что есть в европейских языках, ему доводилось слышать прежде.

- Хорошо, - говорить нужно было медленно и внятно, как в дурдоме, чтобы оставалась надежда быть понятым. – Дани, сейчас я отведу тебя к Чину, Цири, ты пока остаешься с Шири. Не орать, песни не петь, Лин не трогать ни в коем случае. Я скоро вернусь. Все понятно?

Яна больше всего пугало, что истинные блондинки будут шуметь и разбудят дочь, и страшно подумать, что будет, если они явятся к ребенку на бреющем полете и ещё и попытаются её уложить спать. Так что сейчас он планировал как-нибудь дотащить не очень стоящую на ногах итальянку до её дома, передать её с рук на руки Чину и без объяснений вернуться домой, чтобы решить, что делать с Цириллой. А потом уже решать, как укладывать спать Шири, если она к тому времени не уснет сама. Тогда решение всех вопросов можно отложить до утра, которое у некоторых будет тяжелым. Рисовая водка сама по себе – довольно подлый напиток, хорошо, если девушки догадались её ни с чем не мешать, но Ян сомневался в догадливости европеек. Интересно, сколько шума они успели поднять, добираясь сюда, вряд ли Бао сяншен не заметил этого незабываемого преставления. Младшие мастера – не ученики, но тем выше с них спрос. Ян, никогда не бывший ни трезвенником, ни праведником, не считал, что девушки как-то особенно отличились, но здесь все же монастырь.

Глубокая ночь. Глубокая, тихая монастырская ночь где-то посреди Тибетского нагорья. Очень тихая. Подозрительно тихая и не менее подозрительно одино... Нет, не так. Присутствие в доме еще троих человек никак не охарактеризовало бы эту ночь одинокой, но... Назвать ее не-одинокой тоже было нельзя. Не-одинокая одинокая ночь.

Тан барабанил пальцами по столу, уставившись в стену и подперев щеку другой рукой. Жаль, он не мог смотреть сквозь стены, иначе бы точно знал где гуляет ОНА, наипрекраснейшая жена. Он уже десять раз прогуливался вокруг корпуса. Три раза был на площади. Один раз дошел до столовой. Принюхивался, прислушивался, но тщетно. Видимо вечер с подругами удался в другом месте. Интересно каким именно образом и кто еще там с ними был, раз пошли такие дела? Тык-тык-тык. Тук-тук-тук. Там-там-там. Пальцы уже разыгрывали симфонию. Если бы он был композитором, то так бы и назвал свое великое произведение - "В ожидании жены, которая еще не пришла с тусовки". И замиксовать переходики - вторая рука опустилась на стол и поелозила, подражая мастерам винила. Хлоп - обеими ладонями по крышке со всей дури! И тут же вжал голову вплечи и оглянулся - как бы не разбудить малышей и тем более маму, которая сто процентов озадачится отсутствием невестки.

И снова тихое соло - тук-тук-тук. Там-там-та-да-ам! Шурх-шурх-брык... Хи-хи-хи. Стоп. Это уже не его симфония! Таец поднял руки и прислушался. Кто-то за стенами его дома вел сбивичвую полифоническую вторую партию, которая выбивала весь ритм его собственной. Тана сорвало с места и вынесло на свежий воздух. От избытка эмоций он даже было перекинулся крысой, потом опять перекинулся человеком, но успел услышать все, что ему было нужно - направление, откуда несло тонкие струйки смешанных ароматов, где доминировал запах дрожжей и этилового спирта. Наплевав на всеобщее спокойствие, громким шагом, Тан направился к дому Яна Лю, откуда доносился шум. Однако, к тому моменту, когда Тан подошел к порогу, шум утих, и сквозь дверь был слышен увещевающий голос учителя. Шири скорее всего уже вернулась и сейчас отчитывается за содеянное.

А вот Цирилла еще нет. И знать, где сейчас может находиться мисс Грей должна Шири. А вот выудить достоверную информацию из своей жены может только Лю. Таец вздохнул, сделал скорбящую гримасу и вежливо, но очень настойчиво постучал в дверь.

Горевать долго не получилось. Сначала Дани что-то там проорала, заставив оторваться Шири от жутко важного дела. Она колупала ногтем какой-то рисунок на одной из подушек. Пьяная в стельку брюнетка заулыбалась умной не по годам подруге, и восторженно ляпнула.

- Дани, ну ты...Ик...Ваще. Да. - Степень восхищения зашкалила и отключила последние мозги. Девушка качалась-качалась, сидя на месте, качалась-качалась...Да и опрокинулась, когда вторая боевая подруга приложила ей в плечо. Возмутиться не удалось, потому что Цирилла подобрала ее и вцепилась как клещ. Ян опять командовал, изверг такой и грозился утащить Даниэлу. - Тиран! Ты миня ссссссавсем не любишь.

Однако уже через минуту в дверь послышался стук. В пьяном сознании Шири он почему-то казался чем-то очень зловещим. Вот прямо совсем-совсем зловещим и таинственным. А еще громким и злым, да.

- Шухер! - Шири ухватила самое дорогое, что нашла под руками - то есть Цириллу, и живенько так поползла в позе санитарки под обстрелом в сторону, где видела залежи подушек. Подругу она волохала за собой, не особо разбираясь, где у той верх, а где низ. Главное спасти и спрятать. Грохнувшись всеми костями об пол, девушка начала забрасывать себя и боевую блондинку подушками, бухтя под нос. - Спасацца нада! Не отдам.

После возведения баррикад, Шири ухватилась за Цириллу, намертво прижимая ту к себе и провожая жалобным взглядом Даниэлу, которая сдалась без боя. Ну ничего, уж вторую то подругу она теперь ни за что не отдаст. Даже если нужно будет кусаться, плеваться и царапаться.