О пламени восходящем

Кирилл развил бурную деятельность буквально на следующий день после того, как побеседовал с куратором о прорицаниях. Ему уже пришлось по сердцу то, что о занятии можно было попросить любого из сведущих мастеров... а сифу еще и подсказала - каких именно.
Выбор был сделан довольно быстро: все-таки Шэн Бо Романин несколько опасался - просто по ощущениям. Ученик же настоятеля тоже был мастером - но казался мягче... гм. Внешность бывает очень даже обманчива. Ну да ладно, попросил так попросил.

Благо Чин Ху согласился, и Кирилл еще долго размышлял - заметил мастер то, какая радость полыхнула в его глазах при согласии, или нет? Но не спрашивать же... Захочет - сам скажет.

К полудню Кир уже был на тренировочной площадке, горя энтузиазмом и даже не обращая внимания на холод. А чего обращать-то? Нашли холод, даже минус пятнадцати нет... и сугробов не наблюдается. Эх, и это тут называют зимой...
Впрочем, на мыслях о зиме Романин долго не задержался, мигом переключившись на предстоящее обучение. Первый настоящий урок Огня, надо же! Интересно, каким он будет? Ну да, гадать нет особого смысла - но ведь любопытно же!

Пытаясь хоть как-то отвлечься от вихря мыслей, Романин принялся разминаться. Боевыми искусствами в Минске ему позаниматься так и не довелось... но прочитано было немало книг, и кое-что Кир усвоил. В частности - необходимость подготовить мышцы; ему казалось, что действует он не то чтобы очень верно... но иных методов просто не помнил.

А придет мастер - так скажет, как надо, верно?

Чин появился на площадке четко в назначенное время, как настоящий серьезный мастер. На самом деле, это было случайным совпадением, но ученику такие вещи знать не обязательно. Кирилл (ученик ирбиса честно выучил его имя, хоть это было непросто) был откуда-то из России или бывшего Советского союза – Чин не очень хорошо представлял себе мир за пределами родного Тибета, потому что в школе учился только интересному, а про неинтересное слушал отец, за что уменьшал карманные расходы и оставлял под домашним арестом. К тому же это было уже давно.

- Привет, - сказал Чин, коротко поклонившись ученику. – Ты говоришь по-китайски? – уточнил он на всякий случай.

Вопрос был риторическим, потому что ученик ирбиса в любом случае стал бы вести занятие на путунхуа. Относясь к той породе махровых ханьцев, которые (особенно не зная географии) продолжают уверенно считать, что Китай – это мир под небесами, над которым находится небо, хранимое пятью священными животными, Чин был уверен, что все, кто хочет с ним общаться, должны говорить на китайском языке. Он ещё знал тибетский диалект, так как все же родился и вырос в Лхасе, но сомневался, что европейцы могут на нем сколько-нибудь сносно объясняться.

Переходя от темы лингвистики непосредственно к теме предстоящего занятия, заметим, что в Магии Огня Чин считал себя многоопытным сифу. В монастыре было только два мастера, кто мог бы с ним в этом поспорить – Айро сяншен, которому тактичность не позволяла язвить на тему подготовки молодого поколения, и сифу Бо, за которой излишней тактичности как раз не замечалось. Впрочем, права поговорка о том, что двум тиграм не ужиться на одной горе.

- Добрый день, сифу Ху, - склонился в ответ Кирилл. Вопрос о языках привел его в некоторое замешательство, потому что Востоком (в связи с боевыми искусствами и не только) Романин интересовался, но сказать, что был силен в восточных языках... это было бы очень, очень большое преувеличение. Благодаря аниме Кирилл знал неплохое количество японских фраз, но что-то подсказывало - это, прямо скажем, не совсем то, что нужно.

И потому Кир, с трудом подавив желание в очередной раз взъерошить волосы, честно признался:
- Очень плохо. Наверное, что-то пойму... но, боюсь, переспрашивать буду часто. Наверное.

Хм, а если прорицание? То есть - попробовать воспринимать не ушами и знанием языка то, что будет говорить мастер? Романину пришлось себе напомнить, что он все-таки не настолько силен в этом искусстве, и что это уж точно "использование по мелочам", против которого предупреждала сифу.

Интересно, и как заниматься с наставником, если его не понимаешь? Ну, в универе было схожее - но там материал был неясен, а не язык. Хм. Ну ничего, а куда деваться! Попробуем. Будем улавливать. И вообще - будем сжига... э-э... решать проблемы по мере поступления.

- Надеюсь, поймешь, - сказал Чин, улыбнувшись. – Я буду говорить медленно, если что – переспрашивай.

Он, действительно, произносил слова медленно и четко, так, чтобы европеец мог успевать расслышать тоны. Не привыкать, в Линь Ян Шо китайцы находились в подавленном меньшинстве, но рано или поздно все лаовеи начинали нормально общаться на языке Поднебесной.

- Расскажи, что ты уже знаешь об Огне и что сейчас хочешь узнать, - попросил ученик ирбиса.

Стандартный вопрос любого, кто считает себя мастером, претендующим на способность нормально обучать кого-то чему-то. Чин в эти дни был как никогда горд собой – он, как и Дани, получил звание Старшего Мастера. Главной его заслугой, правда, было то, что он был первым, кто напросился в ученики к Шэ Бао, но какая разница, когда есть возможность так почесать чувство собственной важности? Если бы эта спесь Чина кому-то сильно мешала, его бы давно угомонили, но пока он умел направлять её в нужное русло. Например, в готовность браться за любые тренировки, помимо которых ученик ирбиса успевал ещё делать ворох работы по монастырю, потому что искренне считал, что мало кто может справиться с ней лучше, чем он. Этим злоупотребляли все подряд, начиная все с той же сифу Бо, но Чин либо не хотел этого замечать, либо был искренен в своем заблуждении.

"Вот, это уже лучше, - рассудил Кирилл. - Ну мастер же! Ему не привыкать общаться с иностранцами, наверное".
Сам вопрос был непрост; тем не менее, о собственной старшей стихии Романин думал непривычно много для себя. Если над чем-то не думать - его не поймешь, правда? И не овладеешь толком.

Он вновь подавил желание запустить пальцы в волосы, и мысленно отметил, что начинает гордиться с собой - все чаще удается справляться с привычкой. Или это обитель так влияет?
- Я знаю, - медленно начал Кирилл, - что Огонь - горяч. Он очень подвижен, он яркий... и маги его, наверное, такие же. Он очень силен, но с ним непросто справиться, а вот повредить себе и другим - можно запросто. Но... он очень теплый, он - энергия. Я...

Романин закрыл глаза; он не обладал памятью друга, но очень понравившиеся отрывки из книг старательно заучивал наизусть. Размышления Тэйона вер Алория о стихиях в число "понравившихся" входили - и Кирилл процитировал вслух, не зная, что ту же книгу совсем недавно вспоминал Серов в разговоре с наставницей:
- "Жизнь немыслима без прикосновения пламени. Как описать чувство, когда ты касаешься огня, проникаешься огнем, становишься огнем? Как описать ощущение, когда твое тело вспыхивает языками пламени, когда сама твоя суть взрывается обжигающим пожаром?"

Веки поднялись, и Кирилл смущенно улыбнулся. И, по какому-то наитию, добавил то, о чем размышлял ранее и был сам удивлен результатом раздумий:
- А еще я думаю, что Огонь - единственная стихия, у которой мирная и боевая стороны по-другому отличаются... ну то есть...
Он сделал неопределенный жест и попытался объяснить мысль, не путаясь в словах:
- Ну вот Земля может быть и твердой, и мягкой. Вода - убивать льдом или поить тело. Воздух - сносить на... напрочь или освежать. А вот Огонь - всегда жаркий, всегда горячий. Он иначе не может, он просто не способен! Но он отличается... э... положением. То есть - можно кинуть огненный шар в человека, его обожжет. Можно кинуть на кучу дров - и будет костер, у которого согреешься. Можно ударить огненной волной по лесу - будет пожар. Можно такое же пламя выпустить на заводе - и будет металл плавиться для дела. То есть - у Огня опасная и мирная стороны различаются не тем, как пользуют, а где и когда.

Кирилл глубоко вздохнул - после длинного высказывания, которое он еще и попытался выдать максимально медленно, чтобы проблем с пониманием не возникло. И немного смущенно добавил:
- Я вот такому и хочу научиться, сифу Ху. Тому, как контролировать Огонь. Как его понимать. Как понимать, когда, где и как им надо пользоваться.

За все время, сколько Чин проводил тренировки по магии Огня, он впервые слышал настолько подробный и интересный ответ, в котором было над чем подумать даже опытному мастеру. Европейцы часто бывают интересны тем, что видят все как будто с другой стороны, при этом в словах Кирилла не было ничего, с чем Чин не мог бы согласиться. Немного сложно было воспринимать слова из-за заметного акцента, но смысл от этого не терялся. Видно, что он много размышлял над сутью Огня и искренне хотел не просто научиться каким-то техникам, а именно постичь саму суть стихии. Чину это очень понравилось.

- Ты хорошо понимаешь Огонь, - произнес ученик ирбиса после короткого молчания. – Но пока не видишь его ключа.

Чин прошел пару шагов вдоль площадки, решая, как лучше поступить дальше. Интереснее играть в кошки-мышки, да и полезнее. Когда ученик сам находит нужный ответ, тогда он его точно поймет.

- Я хочу, чтобы ты попытался его почувствовать, - все также четко и медленно сказал мастер, оборачиваясь на европейца. – Попробуй ответить на такой вопрос: откуда берется Огонь в человеке, в чем он находит свою силу?

Жаль, что Кирилл приехал в Линь Ян Шо только недавно, из-за чего не попал на занятие к мастеру Айро, который тогда очень подробно рассказал обо всех стихиях и их ключах. С другой стороны, путь умнее идущего, возможно, сама судьба хотела, чтобы этот ученик получил возможность самостоятельно найти ответ. Он был магом Огня до мозга и костей, это чувствовалось в его словах и манере держаться, а также в том, как он уже чувствовал суть пламени. У любой стихии есть два проявления – внешнее, которое замечают многие, и внутреннее, без осознания которого невозможно взять стихию под контроль. Сейчас Чин хотел услышать о внутреннем ключе.

Похвала и упрек разом - Кирилл даже не знал, радоваться или нет. Пожалуй, все-таки радоваться - похвалили ж понимание, а вот "ключ"... ну он действительно не понимает! Даже не очень осознает, что еще за ключ такой.

Прозвучал следующий вопрос, и Романин однозначно понял - обучение действительно в традициях Востока. Вопросы, над которыми сложно поразмыслить, но которые приводят к неожиданному выводу и осознанию многого... Парадоксы Младшего Патриарха, да? Вполне себе.

- Я вот так думаю, сифу Ху, - Кирилл вновь говорил медленно - и для лучшего понимания, и чтобы самому подобрать слова. - Странное дело. В теле человека много воды, хватает минералов, которые в земле. Дышим мы воздухом. Но вот же штука - когда говорят о душе и уме, Огонь почему-то вспоминают чаще всего. "Пламя души" там, "горячая голова"... да и со взглядом то же самое.

Вновь пауза - Кир был совершенно не уверен в том, прав ли... но почему бы и не сказать? В конце концов, кажется, что это правда, и что мысли верны.

- Я думаю, что Огонь - который как стихия, которым управляет маг - и идет из его души и ума. Огненные ведь могут создавать пламя сами, а не пользовать материал вокруг, да? А сила... наверное, вот в них же. Чем крепче душа, чем тверже разум - тем и Огонь сильнее, пожалуй. Я вот много книг читал и фильмов смотрел, где магия стихийная была... вот и замечал. Среди стихийников разные есть - герои, мудрецы, негодяи, еще кто-то... Но вот среди них ничтожеств нет. Слабых духом нет - если речь о мастерах. Идиотов нет.

Почему-то живо вспомнился "Аватар" и правящая семья Огненных. Попробовал бы кто назвать лидера Огня и его дочь "ничтожествами"! Пусть даже и симпатизировать им выходило с очень большим трудом.

Чин внимательно выслушал рассуждения ученика. Они были интересны и во многом верны, но сути тот так и не назвал. Душа и ум контролируют любую магию, в том числе и Огонь, при этом пламя невозможно без дыхания, так устроена энергия Манипуры, но это все – техника. Чин задумался, как лучше подвести ученика к верному ответу – он не хотел давать ответ сразу.

- Давай посмотрим с другой стороны, - сказал ученик ирбиса. – Посмотри на момент возникновения пламени, что ему предшествует? Что должно разгореться в душе, чтобы превратиться в реальное пламя? Ты прав, Огонь – это сила, но она не берется на ровном месте. Вспомни первые проявления стихии у тебя самого, возможно, какие-то внезапные возгорания или вроде того, что им предшествовало?

Часто Огонь ошибочно связывают с яростью, но она – следствие, а не причина, стремление разрушить препятствие, а не агрессия сама по себе. У ключа пламени нет моральной стороны, он зависит от человека, а не от стихии. Обычно со стороны по магам Огня можно заметить, что руководит их поступками зачастую вперед разуму и даже чувствам. Интересно, сможет ли Кирилл сейчас внимательнее присмотреться к самому себе? Верный ответ о ключе стихии был очень прост, но не все могли найти его сами.

По правде говоря, Чин и сам долго его не понимал. Делал глупости, слушая пламя, но не видел того момента, с которого начинает говорить Огонь. Это было одним из решающих факторов для того, чтобы некоторые старшие мастера, и отчасти даже сифу, зачастую воспринимали Чина как местного дурачка, припоминая ему его юношеские фантазии о воинской славе. Это все осталось в прошлом, но ученик ирбиса чувствовал, что ему ещё долго будут припоминать то время.

"Не туда полез с рассуждениями, - констатировал про себя Кирилл. - Но, вроде бы, не совсем ляпнул ерунду..."

Он вновь задумался над вопросом, заданным уже иначе. Постарался тщательно припомнить - как пять лет назад Огонь впервые пробудился - оставив на стене черный выгоревший след.
- Первый раз, - произнес Романин, - был, когда я из-за двойки сильно разозлился... точнее, потом уже себя накрутил. Высказывал на улице все, что накипело, махнул рукой... э, ну вот по стене пламенем и треснуло. Злость тогда, правда, мигом куда-то пропала - я настолько ошалел. А потом... Ну, не надо считать то, когда сам пытался что-то разжечь и попросту не справился, да? Только то, когда само прорывалось?

Кирилл снова помедлил, пожал плечами и вдруг весело улыбнулся.
- А с тех пор с яростью не очень-то и было. Дома я злиться не умею, а в других местах - часто рядом были те, кто злость гасить умеет, словом или еще как. И вообще... Сифу Ху, может, я сейчас глупость скажу - но вот Огонь с злостью и бешенством часто сравнивают да, но мне вот кажется, что это... так, однобоко. Он ведь совсем разный по ощущениям бывает, Огонь-то. У меня вообще не получается долго злиться... и, считай, все мои вспышки - стихии то есть - были, когда я чему-то очень сильно радовался. Когда веселье с радостью так горели, что самому жарко становилось... и вот снаружи начинало пылать. То есть... наверное, Огонь может идти от сильных чувств - но не обязательно же от недобрых, правда? Наверное, потому и трудно им бывает управлять - попробуй в себе сходу сильное чувство вызвать...

Юноша подумал несколько секунд, и признался, изрядно покраснев:
- Я из-за этого долго... э-э... романы не заводил. Пока не научился стихию как-то удерживать. А то бы еще бахнуло в самый... э-э... радостный момент.

- Ты крутишься вокруг правильного ответа, - сказал Чин, но для дальнейших ответов нужно было называть ключ, потому что многое стало бы понятным само по себе. – Огонь берется из желаний, искра, которая создает пламя внутри – «я хочу». Если что-то мешает осуществить желание – появляется ярость, направленная на препятствие. Если желание становится слишком сильным, оно охватывает, лишая воли и заставляя слушать Огонь, а не здравый смысл. А хорошим или плохим будет пламя, зависит уже от самого человека, от его желаний. Если один хочет власти любой ценой – его пламя станет разрушительным, если другой мечтает согреть весь мир, его Огонь станет Солнцем.

Как магия, сильная в атаке, Огонь часто связывался с именами сильных воинов, и это частично создало стихии определенную репутацию. Но если вспомнить, сколько городов было сожжено стрелами, к которым был привязан трут, подожженный обычным огнивом, пламя войны глупо считать магией Огня. Более того, это Чин знал уже на собственном опыте, в бою не всегда удается пользоваться магией. Когда желание выжить сталкивается со страхом навредить, проще ударить кулаком, чем бросить огненный шар.

- Чтобы контролировать пламя, достаточно понимать свои желания, тогда оно не будет спонтанным или слишком сильным, - объяснил Чин. – Учись искать грань между «я» и «мое желание», «я» все равно сильнее и важнее. Если ты проводишь время с девушкой, и вам ничто не мешает, спонтанному пламени просто неоткуда взяться – тебе и без него отлично удается добиться реализации своих желаний. Вот если при этом в комнату ворвется её брат, отец или, не приведи Будда, муж – тут да, на нервах можно что-нибудь спалить. Огонь – ангел-хранитель желаний, смотри на него с этой точки зрения. Пока все понятно?

То есть, ключевое в создании огня - желать это сделать? Или стремиться к желанию, для которого нужен огонь?
Кирилл сдвинул брови, пытаясь обдумать и уложить в сознании такую многогранную идею. Спокойный голос мастера перечислял примеры - и с каждым из них Романин не мог не согласиться. Даже и с последним - Кир с большим трудом подавил улыбку, живо представив себе такую сцену. Одно полезно - если такое случится, то недовольный гость точно забудет, чего он хотел сказать нахальному студенту...

- То есть, сифу Ху, - произнес парень вслух, - чтобы Огонь был управляем - надо понимать, чего хочешь, надо ли этого хотеть и нужна ли стихия, чтобы этого достичь. Кажется, я понимаю.

Кирилл не собирался претендовать на то, что действительно проник в суть стихии - но пока что сказанное он действительно понимал и пытался осмотреть новое знание со всех сторон. Не анализировать пока - просто осмотреть и глянуть, какая сторона какие образы кидает в лицо.
Как и обычно, правда, осознанное тянуло за собой цепочку новых вопросов и мыслей, одну из которых юноша тут же озвучил:

- И получается, - чтобы управлять Огнем, нужно управлять собственными желаниями. И, наверное, не дергаться от одного к другому, а то получится в лучшем случае... то потухнет, то погаснет. И никакой пользы ни для кого.

- Именно, - ответил Чин, улыбнувшись. – Магия Огня – это сила, требующая большой ответственности. Желания сбываются, но не всегда так или тогда, как нам этого хочется. Если ты сам понимаешь, каким ты должен быть, ты выстраиваешь свои желания под это, и Огонь помогает тебе воплощать их в жизнь.

Каждое из этих слов Чин, как истинный дзен-буддист, понял на собственной шкуре, начал понимать в тот день, когда в деревне недалеко от родной Лхасы очень сильно захотел найти колодец с водой. В то утро он нашел учители и Дани. И, конечно, колодец, в котором не было ведра, чтобы достать воды. Судьба сначала предупреждает, потом пугает, следом наказывает, а Чин в те годы не умел слушать предупреждений.

- Управляй своими желаниями, чтобы они не управляли тобой, - сказал Чин, внимательно посмотрев на Кирилла.

Он чувствовал, что ученик достаточно хорошо понимает основы стихии, чтобы переходить к практике. В редком маге Огня можно быть настолько уверенным, чтобы с готовностью принимать ответственность за все, как тот будет применять полученные знания. Учитывая, что Чин вообще не был склонен доверять европейцам, Кирилл сейчас многого добился своими ответами.

- Если ты готов перейти к практике, расскажи, что ты уже умеешь делать, - сказал ученик ирбиса.

"С великой силой приходит великая ответственность", - чуть не ляпнул вслух Кирилл, но сдержался - сообразив, что мастер наверняка уточнит источник изречения... и придется долго объяснять, кто такие Бенджамин и Питер Паркеры, что паук - это не звероформа, а образ жизни... в общем, промолчать проще.

Тем более, что слова мастера требовали раздумий, а дальше был задан прямой вопрос. Глаза Романина сверкнули радостью - практика! Вот это уже совсем интересно, это отлично!
И все же он честно ответил, сознавая, что его уровень опытному магу оценить не проблема:
- Не так уж много, наверное, сифу Ху. Могу метать огонь... по-разному. Могу зажигать его на пальцах... ну вот чужим огнем толком управлять не удается пока. В смысле - который я не создавал. Могу костер потушить... э... Наверное могу. Я пытался, обжегся здорово. Потом думал над тем, как это надо правильно делать, мысли появились, но сперва времени не было как следует проверить... а потом мы с Игорем сюда уехали, и он посоветовал подождать. А то будет как всегда.

Поминать злосчастные котлеты Кирилл не стал. Они вполне себе входили в категорию "не умею управлять", пусть даже огонь в тот раз именно он и вызвал.
Интересно, что дальше спросит или скажет сделать мастер? Вот пойди разбери, собственно. Они ведь жутко разные - сифу, Чин Ху, наставница Игоря... Никакой общей программы, каждый учит так, как хочет и считает нужным.

Но почему-то именно это Киру очень нравилось.

Похоже, Кирилл был самоучкой, и потому пока обходился набором техник работы с Огнем, которые открыл случайно, а потом некоторые из них стал с переменным успехом применять на практике. В такой ситуации лучше начать с основ, потом разобраться с контролем, а дальше уже смотреть, как пойдет. Редко кто из европейцев знает даже такие банальные понятия как чакры и нади, без знания о которых Чин не представлял себе осознанной работы с магией. Стихийники обычно быстро привыкали чувствовать те энергетические центры, на которые завязаны их способности – каждый из них ощущал эту энергию, пусть и не всегда осознавал до того, как заставить их обратить внимание.

- Я сейчас объясню общие вещи, если что-то непонятно – переспрашивай, - сказал Чин, стараясь не забывать говорить четко и медленно. - Магия Огня идет от Манипуры – чакры Солнечного сплетения. Её энергия окрашена в желтый цвет и по ощущениям напоминает солнечный свет. Она сильно зависит от дыхания, потому что пламя невозможно без воздуха. Прикрой глаза и сосредоточься на этой энергии. Манипура – центр магии Огня, любое магическое действие с этой стихией начинается в солнечном сплетении, даже если ты этого не осознаешь. Дыши медленно и равномерно, старайся заметить, как от этого меняется энергия.

Чин не стал рассказывать о других аспектах Манипуры, потому что они больше относились к врачеванию, чем к магии Огня. Не стал он касаться и духовных смыслов этой чакры – Кирилл понял суть стихии, и этого ему пока будет достаточно. Незачем сразу травмировать европейскую психику тонкостями восточной философии. В конце концов, для этого в монастыре есть специально обученный сифу Ньяо, которого рисом не корми дай только о высших материях порассуждать.