Рождественская сказка

Время перед Рождеством всегда кажется волшебным. Сегодня улицы Дортмунда были покрыты выпавшим с самого утра пушистым снегом, укрывавшим дороги, деревья и домики вокруг пересечения Eintrachtstraße и Bonifatiusstraße, где находилась церковь Святого Бонифация. На улице были ещё светло, когда внутри церкви собрались немногочисленные гости предстоящей церемонии. Перед церковью, помимо автомобилей гостей, стояли серебряный и черный Мерседесы – на одном приехал жених, на втором – невеста, которая уже находилась в своей комнате.

Светлый зал был украшен живыми цветами, под сводами церкви звучала органная музыка, которая стихла в тот момент, когда собрались все гости, и на свое место вышел священник. Жених уже находился неподалеку от алтаря, один, так как на этой камерной церемонии не предполагалось свидетелей и прочей «группы поддержки». Среди гостей были только ближайшие родственники и друзья новобрачных, каждый из которых искренне радовался церемонии. К сожалению, один из сыновей Руж не смог приехать, но остальные её дети были в сборе, в том числе маленький Кассий, который, одетый в строгий черный смокинг, умудрялся сохранять сосредоточенно-серьезный вид – не каждый день выдаешь маму замуж, сегодня за всем нужно следить особенно бдительно.

Вновь зазвучал орган, вслед за звуками которого должны были открыться двери комнаты невесты. Александра Уэзенби уже вышла и поспешно заняла свое место рядом со своим русским спутником, которого многие видели впервые.

Правильные решения часто принимаются слишком долго. Этот день мог наступить и раньше, но наступил именно сегодня, возможно, ради того, чтобы ради него улицы Дортмунда покрылись снегом, наверное, в такие дни нужно волноваться, но Эрик ни о чем не беспокоился – он знал, что все правильно, а церемония распланирована до малейших подробностей, чтобы все прошло так, как нужно. Он улыбнулся подошедшему священнику, затем посмотрел на букет из лилий, фрезий и белых роз, который держал в руках. Эрик заметил взгляд будущего тестя, который подошел к комнате невесты, чтобы проводить её до алтаря.

И все равно не было волнения. Была уверенность земли, был радостный трепет, как, пожалуй, бывает у маленьких детей в канун Рождества, когда кажется, что именно сегодня произойдет какое-то волшебное чудо, о котором долго мечтал. Эрик был одет в светло-серый фрак, в кармане которого находилась бутоньерка, подобранная так, что сочеталась с букетом невесты – это было единственным, что он знал о внешнем виде Флёр, в котором она планировала сегодня перед ним предстать.

Служка сложил переданные ему заранее обручальные кольца на специальную подушечку – всеми этими мелочами сегодня занимались специально обученные люди. Эрик относился к ним спокойно, с позиции надо, значит будет. С обратной стороны колец из белого золота были одинаковые гравировки «ventum et terra», кольцо Руж было украшено пятью бриллиантами, самый крупный из которых находился посередине, и от него расходились по два более мелких, кольцо Эрика было шире, но без украшений – для удобства.

Заиграла музыка, и Адлер обернулся на дверь, из-за которой должна была появиться Руж. И именно в этот момент показалось, что сердце замирает. Это не было тревогой, как раз то самое искреннее ожидание настоящего чуда.

С самого утра суматоха и полнейшая неразбериха. Честно говоря, Руж, наверное, в жизни так не волновалась – настолько хотелось, чтобы все прошло идеально, по-настоящему сказочно и прекрасно. Даже несмотря на то, что это ее вторая свадьба, но вот такая вот, всамомделишная, - впервые. Прошлое надо вспоминать с улыбкой. И сегодня утром, стоило ей проснуться с первыми лучами солнца, взгляд упал на фотографии, которые сопровождают ее везде. Она с улыбкой на лице и влажными глазами улыбалась своим детям, что смотрели на нее с фотокарточек, после чего взяла единственное фото, что осталось у после первой свадьбы. Женщина провела пальцем по контуру лица бывшего супруга и ласково улыбнулась, почувствовав как из глаз потекли горячие слезы. Нет, ей не было больно, разве что самую малость, просто… она чувствовала некоторую тоску, ведь прожила с этим человеком двадцать лет и ни в чем его не винила, да и не смогла бы. Раз так все произошло, значит так было предначертано свыше, чтобы она вновь встретила Эрика, чтобы они вновь сошлись, а теперь, через каких-то несколько часов, стали мужем и женой. Прорицательница ласково улыбнулась фотографии, одними губами прошептав «спасибо» за ту любовь, которую он ей подарил, и за прекрасных детей, которых она любит больше жизни. Но сегодня настало время двигаться вперед. По-настоящему двигаться вперед, и сделать это надо с самой счастливой улыбкой, ведь рядом с таким человеком как Эрик просто невозможно чувствовать себя иначе.

К тому моменту, когда ее привезли в комнату невесты, что располагалась в церкви, англичанке оставалось только надеть платье и поправить незамысловатую, но очень элегантную прическу-пучок. Платье она выбирала с особенным трепетом, потому как всенепременно хотела выглядеть, наверное, как какая-нибудь прекрасная богиня. Адлер заслуживает лишь самого лучшего. Прорицательница стояла перед зеркалом, поправляя шлейф платья, когда в комнату зашел отец. Все было идеально, просто она слишком сильно волновалась, а сердце в груди так и норовило выскочить наружу. Руж сделала глубокий вдох, закрыв глаза, после чего сделала шаг навстречу мужчине свей своей жизни.

Как бы невероятно не переплетались судьбы людей, как бы невероятно все ни было, Судьба все равно поступает так, как задумала, пусть иногда никто не в силах понять все ее хитросплетения. Англичанка вошла в большую залу с высокими потолками, немного потупив смущенный взгляд. Тем не менее, она не могла не взглянуть на жениха, отчего сердце забилось еще чаще и яростнее. Такой мужественный, серьезный, ласковый и внимательный. Прорицательница немного робко улыбнувшись, чувствуя взгляды всех присутствующих на себе. Когда отец вложил ее руку в руку Эрика, она подняла на него ясный взгляд, улыбнувшись уже только ему одному, будто рядом никого нет и быть не могла.

Никто никуда не спешил, играл орган, и его звуки эхом отражались в сводах церкви. Священник дождался того момента, как отец невесты подвел её к жениху, затем того, как стихла музыка, замолчали и гости, дожидаясь начала церемонии. Он положил руку на Евангелие, лежавшее перед ним, затем внимательно посмотрел на Эрика и Руж. Эти люди знали, на что идут, они были уверены в своем решении, и любые наставления для них будут лишь формальностью – они все знают и так. Не подростки, в которых сложно верить в такие моменты, а две судьбы, что сплелись в одну. Он прочитал молитву, после чего обратился уже к жениху и невесте.

- Сегодня вы принимаете решение, которое связывает ваши судьбы. Я прошу ответить Вас, жених, является ли это решение добровольным? Согласны ли Вы взять в жены Руж Флер, хранить ей верность, делить с ней радости и горести, пока смерть не разлучит Вас?

Церковный брак не допускает разводов, и клятвы, произносимые на венчании, связывают людей на всю жизнь. Повторное венчание Руж было возможно лишь потому, что её первый супруг усоп, иначе ни один католик не согласился бы венчать её повторно.

Эрик замер, когда появилась Руж. Она выглядела великолепно, она умела быть такой, и сейчас он любовался тем, как её изящное тело подчеркнуто платьем с длинным шлейфом. Он видел блеск в её глазах, но не видел той тоски, что была в её глазах прежде. Если этим днем он позволил ей чувствовать себя счастливой, он уже был рад. Эрик улыбнулся уже почти тестю, затем вручил Руж букет и взял её за руку. Священник начал свою речь, в которой Адлер не прислушивался к словам молитвы, хоть и понимал, что она означает нечто очень важное для них двоих. А после этого прозвучал вопрос, казавшийся формальным.

- Да, я согласен, - уверенно ответил Адлер, затем посмотрел на Руж и улыбнулся.

Если бы он не был в этом уверен, он бы ни за что не пожертвовал привычной свободой. Земля не любит перемены, она, следуя за надеждой, может смещаться лишь из одной стабильности в другую, а сейчас без Флёр стабильности быть не могло. И пусть их путь друг к другу был долгим и непростым, он привел их к алтарю, как и было где-то там наверху решено много-много лет назад. Для того чтобы глаза Руж сегодня блестели именно так.

Англичанка затаила дыхание – она видела его реакцию, даже сквозь легкую ткань фаты, что прикрывала ее лицо – дань уважения традициям. Сердце все также бешено стучало в груди, не переставая отдавать странным звоном в ушах. Ей не было страшно, просто она чувствовала такой трепет рядом с ним сейчас, что не могла ничего с собой поделать. Женщина чувствовала невероятное тепло. Даже несмотря на то, что тут, в церкви, было немного прохладно из-за вечно снующего туда-сюда ветерка. А ей было тепло и комфортно, даже несмотря на то, что теплая меховая накидка к платью сейчас была где-то рядом с ее кузиной.

Несмотря на волнение, улыбка не сходила с ее губ. Сейчас, когда она проживает последние секунды своей жизни, известная как Руж Флёр, она знала и чувствовала, что все происходит так, как было предначертано Судьбой, пусть им и пришлось пройти путь гораздо более долгий, чем предполагалось изначально. Но сейчас все позади: все улыбки и слезы, тоска и боль, потому что Путь учит, после чего дарует счастье, которое и она, и Эрик заслужили. Она взволнованно вздохнула, глядя на священника, который вот-вот задаст ей тот же самый, но такой важный вопрос, а потом объявит их мужем и женой, что будет означать начало абсолютно новой жизни, жизни Руж Адлер. Сердце едва не выскочило из груди, когда она услышала его "да, согласен". Естественно, она не сомневалась в его желании взять ее в жены, но все равно, это было очень, наверное, даже слишком волнительно.

Редко кто отвечает иначе, но мало кто всерьез понимает, что клятвы, произносимые в этот день, не являются простой формальностью. Священник чувствовал, что люди, сейчас стоящие перед ним, понимают. Он кивнул, услышав ответ жениха, затем посмотрел на невесту, лицо которой пока скрывала легкая вуаль фаты.

- Тогда я прошу Вас, невеста, сказать, является ли ваше решение свободным и добровольным? Согласны ли Вы стать женой Эрика Адлера, хранить ему верность, быть с ним в горе и в радости, пока смерть не разлучит вас? – обратился священник к Руж, чуть заметно улыбаясь.

Ничто не нарушало спокойной тишины церкви, будто витражные окна отделяли весь мир от этого священного места, чтобы ничто не могло навредить таинству церемонии. Так связываются судьбы, так принимаются важные и правильные решения перед лицом Всевышнего и друг перед другом.

Эрик наблюдал за Руж, невольно улыбаясь тому, как живо на её лице сейчас отражались все её эмоции. Он и сам не скрывал радостной улыбки, продолжая держаться уверенно и спокойно. Вуаль фаты почти не скрывала лица Флёр, которой оставалось произнести лишь одно слово, оставаясь под этой фамилией. Эрик не смотрел ни по сторонам, ни на гостей – он знал, что все так, как должно быть, и при этом чувствовал, что близкие люди рады за них в этот день.

В церкви была особая атмосфера, которую сложно передать словами – несмотря на тишину, казалось, что сами стены хранят и шепчут слова священных песен и молитв, которые желают им с Руж счастья в этот день. До этого дня свадьба казалась Эрику какой-то простой формальностью, но сейчас он чувствовал, что этот день необходим им с Руж, хотя бы для того, чтобы просто прочувствовать этот момент принятия решения, которое небеса приняли за них когда-то давно. Адлер не был религиозен, он был готов признать, что есть что-то такое, что поддерживает сверху, но не мог дать этому ни формы, ни имени. В его семье не было ревностных католиков, он нередко с иронией воспринимал то, что связано с религией и церковью, но сейчас эмоции попадали на какую-то теплую и мирную волну даже не веры, уверенности. Была ли это одна из граней той любви, что он испытывал к Руж, или грань веры в её инстинктивном понимании – не важно, но это чувство давало уверенность в том, что у них все будет благополучно.

Когда вновь послышался голос священника, разрушивший воцарившуюся на несколько секунд тишину, прорицательница едва заметно дернулась – настолько он прозвучал необычно, как ей показалось. Но это лишь то самое свадебное волнение, которое присуще, пожалуй, всем невестам, а если не всем, так определенно большинству из них. Сердце, кажется, иногда забывало биться, пропуская удары, в то время как губы застыли на полу-вдохе.

- Да, - негромко, но уверенно ответила англичанка, почувствовав, как от волнения едва дрогнул ее голос. В горле будто ком застрял, а ей вдруг показалось, что эти секунды, пока святой отец не нарек их мужем и женой, - самые длинные, ведь сейчас по законам жанра может произойти что угодно, что вдруг помешает мечте сбыться. Но, слава богу, это были лишь глупые мысли, всплывшие в сознании из-за жуткого волнения и нервозности, потому что нечему было произойти. Я люблю тебя, - трепетно передала она свою мысль Эрику, не в силах выдержать затянувшегося, как ей показалось, ожидания, прежде чем навсегда стать Руж Адлер. Единственной и неповторимой для него.

Оба ответа прозвучали, и теперь ничто не мешало объявить о создании новой семьи. Священник кивнул невесте, тепло улыбнувшись.

- Вы приняли важное решение, и перед ликом Всевышнего властью, данной мне католической церковью, я объявляю вас мужем и женой. Храните друг друга, будьте счастливы и помните о том, что теперь у вас одна судьба и один путь. В знак вечной любви обменяйтесь кольцами. Жених, теперь Вы можете поцеловать невесту, - произнес святой отец.

Гости начали негромко переговариваться, понимая, что официальная часть церемонии подходит к концу, и то, ради чего они собрались в церкви Святого Бонифация, уже свершилось. Браки заключаются на небесах, но людям нередко приходится пройти долгий путь для того, чтобы следом за волей судьбы оказаться вместе и заключить брак на Земле.

Так просто. Решение, на которое понадобилось столько лет – это церемония, длящаяся совсем недолго. И как приятно слышать этот очевидный ответ, который произнесла Флёр. Нет, не Флер, теперь уже Адлер.

- А я люблю тебя, – ответил Эрик после того, как прозвучала речь священника.

Он взял Руж за левую руку и надел на её палец кольцо, которое не могло не быть на этой руке. Эти алмазы будут намного прочнее того, что один раз уже разбился в её жизни. После того, как второе кольцо оказалось на пальце Эрика, он осторожно убрал с лица своей теперь уже жены легкую вуаль, стараясь не повредить прическу, затем нежно поцеловал Руж в губы, одной рукой обняв её за талию, а второй касаясь обнаженной спины. Что бы ни было раньше, теперь эта женщина – его супруга, с которой он рад разделить свою жизнь.

Вновь заиграла музыка, звуки органа наполняли своды церкви, но Эрик не спешил выпускать Руж из своих объятий, и даже не думал о том, что может кого-то сейчас смутить. Они слишком долго шли к этому дню, чтобы думать сейчас о каких-то глупостях. Все же перервав поцелуй, Адлер обернулся на гостей, которые встали со своих мест, чтобы подойти и поздравить новую семью.

- Спасибо, миссис Адлер, что этот день наступил, - произнес он, улыбнувшись Руж.

Сердце, кажется, застучало в груди еще громче, еще быстрее и сильнее, чем всего лишь несколько секунд назад. Прорицательница не была уверена, что нечто подобное возможно, но те чувства, что сейчас ее переполняли, кажется, говорили сами за себя – она была счастлива как никогда. Наверное, на фоне последних лет, начиная с того момента как в коридоре ее поймала Шэн, когда Кассий был еще младенцем, с тех пор она все никак не могла себе позволить быть по-настоящему счастливой. Тогда, но не сейчас, когда вдруг и дышать стало намного легче, и краски стали ярче и… рядом были не только дети и родные, но еще и самый близкий в мире человек. И она была его. Навсегда.

- Навеки твоя, - едва слышно прошептала англичанка, когда на их пальцах оказались бесподобные кольца, после чего едва заметная пелена фаты была скинута, а на губах почувствовался нежный поцелуй. Руж ласково приобняла Эрика, теперь уже мужа, отвечая на столь желанную нежность. – Надо было всего лишь дождаться твоего предложения, - хитро ответила она, после чего чуть приподнялась на цыпочки, чтобы едва коснуться губами его щеки.

Как бы ни хотелось просто остаться наедине, все же, их гости тоже требовали внимания, потому как многие из них принимали активное участие в жизни то же невесты, например. И, наверное, если бы двадцать лет назад они никуда не разъехались бы, каждый начав свою жизнь, они бы вряд ли стали такими, какими были сейчас перед лицом Господа, родных и друг перед другом. Но долго это не могло продолжаться, потому что их уже ждали в ресторане, где планировался торжественный семейный ужин.