Не все кобры одинаково ядовиты

Вот уже много лет прошло с тех пор, как Аша Прия оказалась в этом доме. Она знала, что были годы, когда вождь Королевских Кобр любил её больше, чем других женщин, живших здесь. Позже любовь сменилась уважением, а сейчас Аша была кем-то вроде главной смотрительницы королевского гарема. Она давно разучилась ревновать, потому, наверное, и могла так долго жить здесь, чувствуя себя практически хозяйкой дворца. Было и ещё одно обстоятельство, выделявшее её из всех остальных женщин клана – именно она подарила Ниламу наследника, хоть об этом и не принято было говорить открыто.

Сейчас Аша как никогда остро чувствовала переполох в касте женщин, особенно в младшем поколении королевского гарема, привыкшего к вниманию наследного принца. Кэйлаш не просто женился, он перестал подпускать к себе всех женщин, кроме тигрицы. Сложно сказать, как Аша относилась к Шэн Бо, учитывая, что она помнила те времена, когда между кланами была война, а не вооруженное перемирие, а здесь она постоянно наблюдала боевого командира полосатых кошек, с которым обжимается наследный принц. Одним словом, излишней нежности к своей «невестке» Аша Прия не чувствовала. Но не нравилось ей и то, как остальные девицы задираются к жене Кэйлаша, слишком уж грубо они это делали, да и нельзя обращаться с наследником как с безвольным телком, бегающим за любой юбкой.

После того, как стало известно о беременности Шэн, Аша стала чаще осаживать своих подопечных, когда замечала их дерзости. Всему должен быть предел, если уж на то пошло, в клане многое военачальников, которым можно уделять внимание. Но особенно распоясалась Тара, прежде считавшая себя любимой женой принца. Красивая, неглупая женщина, умевшая многое из того, что Кэйлаш прежде ценил в гареме, а сейчас ставшая похожей на настоящую ядовитую кобру, умудрявшуюся язвить даже самой Аше.

Этим утром принц уехал в Лумбини, оставив жену во дворце, и Аша старалась незаметно присматривать за Шэн, при этом никак не выдавая своего отношения перед заносчивой кошкой. По-хорошему, из женщин Шэн могла доверять здесь разве что Джае, которая воспринимала Кэйлаша как отца, и потому не ревновала его к жене. Зато девицы гарема вели себя необычно тихо, такое затишье может предвещать лишь бурю. Аша заметила, как суетливо Тара отправилась в сторону библиотеки, где отродясь не любила проводить время. Чуть позже следом за неё отправились ещё две девицы, из тех, что лишь недавно возомнили себя представительницами королевского гарема, зато задирали носы, будто были как минимум наследницами престола. Ашу Прию такие раздражали, от них она обычно особенно жестко требовала соблюдения дисциплины, особенно часто заставляла их выполнять работу по дворцу и пользовалась любым поводом уязвить их в присутствии других женщин, чтобы знали свое место. Зато Тара в последнее время была с ними несказанно приветлива. Все эти подковерные интриги Аша знала так хорошо, что могла предугадать многие из поступков, что последуют дальше. А сейчас четырехметровая королевская кобра незаметно пробиралась за драпировкой, украшавшей стену библиотеки, чтобы услышать все, о чем будет идти разговор.

Змея замерла, впитывая жуткую информацию о готовящемся убийстве. Она не хотела себя выдавать, не спешила выбираться из библиотеки, и даже сможет сделать вид, что ничего не знает о планах Тары. Просто, выбирая между подопечными и счастьем сына, она не смогла бы закрыть на это глаза. Девицы разбежались, спустя некоторое время кобра выбралась из библиотеки, а через четверть часа Аша Прия как ни в чем ни бывало пила чай в гостиной, задумчиво читая сборник стихов Ду Фу. Строго спросила, где пропадали девицы, когда вождю пора подавать обед, затем отнесла на место книгу и отправилась на сторону наследника. Нет, не к Шэн Бо, с которой она ни о чем не собиралась говорить, чтобы не слушать всякий бред гипертрофированной гордости, а к Джае. Убедившись, что в коридоре никого нет, Аша Прия постучала в дверь комнаты ученицы Кэйлаша.

Джая, как и подобает настоящей ученице принца, вела себя во дворце уверенно, но тихо. Особо стоит заметить, что действительно тихо. То есть никого не била, ни с кем не ругалась, никуда не лезла. Наставник уехал по делам, и девушка считала себя ответственной за сифу Бо, которая, по ее мнению, сейчас явно не могла бы за себя постоять. А еще был Лун. Даром что тигр, здесь он не имел никакого преимущества. А еще в груди у коброчки недавно поселилось странное чувство. Словно ее предали. Не так, как в детстве, когда мальчишки, которых она считала почти друзьями, вдруг накидывались на нее с кулаками или наоборот, предпочитали ее компании девушек или женщин клана. Сейчас было очень больно. И холодно. И страшно, о чем она никому не говорила.

Тот, кого она привыкла тихонько называть своим отцом, вдруг перестал обращать на нее внимание. По крайней мере ей казалось именно так. И почему – стало ясно, когда речь пошла о ребенке. Джая плакала, боясь потерять единственного человека, которого считала своей семьей. Да, даже сейчас, когда она жила с Луном, любила этого блохастого тигра и старалась всячески его беречь, она считала, что родство кобр ей ближе родства красной нити, которой ее повязали с парнем. И сейчас единственный представитель ее клана отдалялся от нее.

Девушка бездумно перекладывала вещи, когда услышала стук в дверь. Она вообще стала немного рассеянной, чувствуя приближение развязки. Вот-вот появится наследник принца и все, у нее не останется даже намека на семью. А Наставник будет счастлив и ему не будет дела до грустных глаз своей ученицы. Да, именно так! Он всегда называл ее по имени или ученицей. Она не была его дочкой. Никогда. И уже не будет. Она не злилась на сифу Бо. Не считала ее разлучницей и не пыталась как-то мешать ее отношениям с Кэйлашем. Просто смотрела и смиренно ждала.

- Добрый вечер, - Джая поклонилась, увидев в дверях мать Наставника. Ко всем женщинам из королевского гарема она относилась практически одинаково. С брезгливостью и презрением, которым, впрочем, и те одаривали маленькую воительницу. Глаза коброчки сверкнули сталью и она надулась, серьезно глядя на женщину. Что ей тут понадобилось то?

- Добрый вечер, Лакшми-джи, - произнесла Аша, кланяясь Джае и поднося ко лбу руки, сложенные в молитвенном жесте.

Несмотря на большую разницу в возрасте, воин клана был старше по рангу, чем женщина клана, и Аша Прия, относясь к этой ситуации не без иронии, вела себя в точности так, как требовали нормы этикета. Джая старалась казаться старше и суровее, чем была, особенно сейчас.

- Мне нужно с Вами поговорить наедине, - негромко, но уверенно сказала Аша, прислушиваясь к тому, что происходило в коридорах. Пока никого поблизости не было слышно.

Она не могла пройти в покои Джаи без приглашения, но при этом не стала бы говорить ничего конкретного о цели своего визита в коридоре. Аша Прия не хотела открыто конфликтовать с другими женщинами, жившими во дворце, для них, особенно для Тары, она ничего не знала о готовящемся покушении и вообще не интересовалась делами той части гарема, что относилась к принцу.

- Прошу, проходите. – Джая сделала шаг в сторону, внимательно глядя на женщину. Она совершенно не понимала цели визита той, но подозревала, что вряд ли является ключевой фигурой во дворце. А, значит, если уж женщина из гарема снизошла до общения с ней, значит дело серьезное. Вопрос только, кого оно касалось. Когда было нужно, маленькая воительница умела быть серьезной. И собранной. И даже хитрой, пусть эта хитрость и была по детски наивной.

Дверь она закрыла сразу, как только Аша пересекла порог. Надо же, наедине. Хотелось съязвить насчет причины, которая вдруг позволила женщине поговорить с Джаей. Но коброчка промолчала, лишь упрямо наклонила голову вперед, неотрывно разглядывая мать Наставника. Она в подруги не набивается, делить им тоже нечего. И да, именно женщина пришла к ней, а не наоборот. Вот пусть сама и говорит. А то ишь, даже вон про этикет вспомнила, старая гюрза.

Про себя Джая шипела скорее по привычке, раздражаясь от одного только упоминания о женщинах клана. А уж если хоть одна появлялась в ее поле зрения, то вообще караул. А сейчас, когда в душе кобры царил разлад, не хотелось связываться с любой представительницей гарема. Пусть скажет свое секретное послание, или что там у нее, и убирается. А Джае есть чем заняться! Джая хочет остаться одна и поплакать, пока никто не видит. Она воин, но она не железная.

Аша зашла в комнату, затем дождалась того, как Джая закроет дверь. Забавный она ребенок, но в то же время у неё и сил, и власти намного больше, чем у любой из женщин клана. К тому же, она была единственным человеком, к кому могла пойти с этим разговором Аша, и кому бы при этом поверил Кэйлаш. Если идти сразу к вождю, он, скорее всего, просто не поверит. Или поднимет переполох, в котором влетит и правым, и виноватым, но эффект будет как от стрельбы из пушки по воробьям. Когда дело касается таких разборок, действовать нужно быстро и точно, как бросается настоящая кобра.

- Лакшми-джи, речь идет о безопасности Бо-джи, - Аша Прия опустила глаза, но говорила уверенно. – Мне довелось узнать, что, возможно, ей грозит серьезная опасность. Не мне судить, но было бы лучше, если бы Его Высочество раньше вернулся в резиденцию. Скорее всего, Бо-джи родит раньше срока.

Она замолчала, дожидаясь возможных вопросов. Женщина клана не имеет права голоса, и не она должна советовать воинам, как им нужно поступать. Аша знала, что Кэйлаш сможет помочь, а одной Джае может не хватить опыта или внимания, но она не смела говорить об этом более прямо.

Джая сразу напряглась, как только услышала из уст Аши имя сифу Бо. С одной стороны была непонятная обида, что все вокруг только и бегают с тигрицей, а Кэйлашг вообще ничего больше не видит, с другой... Эта женщина вообще не имела права являться сюда и что-то там наговаривать на тигрицу! Коброчка сощюрила глаза, желая перебить пришедшую уже на первой фразе, но вовремя смолчала.

Та, как и все люди, жившие во дворце достаточно долго, умела говорить много и не по делу. Вот что она хотела сейчас донести до нее? Точнее, на кой черт ей, Джае, воину клана Королевских Кобр, нужна информация о преждевременных родах? Она что тут, еще и роды принимать должна? Да никогда, это не ее забота, есть специально обученные люди. И Наставник. Он то чем мог помочь своей жене, он же хоть и врачеватель, но вряд ли когда-либо вместо тренировок занимался приемом детей. Дурдом какой-то. Девушка похлопала глазами, понимая, что нужно сказать что-то мудрое и умное, а у нее на уме был только один емкий вопрос "че?".

- Аша Прия! - Кобра зашипела, даже не собираясь выказывать какого-либо лишнего уважения. Кулаки Джаи сжались и она нахмурилась, надувая щуки и делая зверское лицо. - К родам, даже преждевременным, здесь все готово! И врачеватели у нас сильные, смогут помочь ребенку. Уж Наставнику то это прекрасно должно быть известно. Как и вам, уважаемая. И у меня к вам вопрос. Что происходит?

Аша потупила взгляд, выслушивая крики Джаи. Если бы речь шла только о преждевременных родах, этот вопрос ни коем образом не касался бы воинов клана, и тем более Кэйлаша. Ученица принца была девушкой эмоциональной, потому следовало дать ей озвучить все, что она планировала высказать в ходе своего уточняющего вопроса, и лишь после этого ответить, предельно вежливо, как того требовал этикет.

- Лакшми-джи, возможно, я несколько непонятно выразилась, - Аша виновато улыбнулась. – Опасность не в том, что роды пройдут раньше срока. Скорее всего, на Бо-джи будет совершено покушение сразу после того, как она родит, - тихо, но уверенно сказала женщина. – Поэтому лучше, если их Высочество будет в это время рядом с Бо-джи. Вы меня понимаете, Лакшми-джи?

А сейчас только бы не орала на весь дворец. Такие вопросы нужно решать тихо, иначе опасность станет лишь серьезнее, как яд, что уже попал в кровь, потому бесполезно перевязывать рану, нужно лишь искать противоядие. Джая же порой кажется излишне прямолинейной, и это настораживало Ашу, потому что никто из женщин не должен знать ни об этом разговоре, ни о том, что принц может приехать раньше времени.

Конечно она все понимала! Что она, дура чтоль какая? Джая вперила холодный презрительный взгляд в стоящую перед ней женщину. Только блин, что она поняла то? Аша говорила серьезно, явно не врала, уж тут-то девушка почувствовала бы. Не известно как, но почувствовала! А она стояла, перетаптываясь на месте, и тупила. И вновь червячок сомнения выедал потихоньку душу, болью отзываясь в груди. Предательство в рядах Кобр! Но против кого? Против чужака, против той, что отняла у Джаи единственного родного ей человека. По настоящему родного, каким, к сожалению, никогда не станет Лун. Родным по крови, по сути, по клану. А сейчас Наставник был далеко, и промолчи она сейчас, все изменится. Она вновь станет главным человеком в его жизни. Но какой ценой?

Кобра с тоской посмотрела в стену, ничего не видя перед собой. Перед глазами встал Лун. Что было бы, если бы у нее его отняли? Как бы она отнеслась к словам сочувствия, как бы стала жить дальше? А ведь в семье Наставника точно такие же отношения. Пусть она ничего не знает о любви и браке, пусть всему только учится, но коброчка видела глаза Кэйлаша и Шэн. И прекрасно понимала, что принц не сможет нормально жить без жены. Как и она не сможет нормально жить без своего блохастого, несуразного мужа. И ради жизни тигра она готова была убить кобру. Это выворачивало Джаю наизнанку, приносило нестерпимую боль. Но билась мысль в такт сердцу, что это правильный путь.

- Я приведу Наставника! – Джая сфокусировала взгляд на женщине, цепляя к поясу неизменные саи. Три штуки, как положено. Два для драки, третий про запас. Девушка рванулась к двери, надеясь, что Аша не станет тормозить ее. Прошипела злобно, выплевывая грубые слова и выбегая на улицу. Нужно было торопиться, ехать довольно далеко. – Присматривай за сифу Бо. И только попробуй сделать что-то против тигра, убью!

Больше никаких объяснений не потребовалось. Аша Прия вежливо поклонилась и поспешила уйти с дороги Джаи, которая мгновенно побежала собираться в путь. Она должна успеть за Кэйлашем, а он уже сам справится, если вернется вовремя.

- Я сделаю все, что смогу, - ответила женщина. – Но её жизнь сейчас зависит от Вас.

Угрозу девушки Аша пропустила мимо ушей – если кто из женщин клана и хотел проследить за безопасностью Шэн Бо, то лишь та, кому принц приходился сыном. Стараясь не попадаться на глаза убегающей за Кэйлашем Джае, женщина поспешила в сторону своих покоев. По дороге она столкнулась с Тарой, которая выглядела веселее, чем обычно в последнее время.

- Предупреждаю тебя первый и последний раз. Не играй с огнем, - сказала Аша, посмотрев на молодую женщину.

- Аша Прия, я не понимаю, о чем Вы, - Тара чуть фыркнула.

- Зря, - сказала женщина, при этом уголки губ дрогнули в попытке вежливо улыбнуться.

Больше Аша ничего не сказала. Она сейчас сделала все, что зависело лично от неё. И с каждой минутой ей все больше хотелось, чтобы Джая успела в Лумбини, а Кэйлаш вовремя вернулся в резиденцию. Она надеялась, что преждевременные роды, которые начнутся уже вот-вот, продлятся достаточно долго, чтобы дать воинам время. Кэйлашу нужна эта тигрица, он привязан к ней сильнее, чем к ещё не родившемуся наследнику. Тара в своей зависти слепа, потому допускает фатальную ошибку. Если принц потеряет жену, он не оставит в живых никого из гарема вместо того, чтобы искать утешения в объятьях тех, кто её убьет.