Бегство

Попрощавшись с хозяйкой, они вышли из квартиры. Когда дверь закрылась, главная по связям пошла не к выходу из подъезда, а наверх по лестнице, которая вела на чердак.

- Нам нельзя выходить там, нас могут ждать, - шепотом объяснила Чжэнь.

Перед чердачной дверью она сняла туфли и босиком выбралась на покатую крышу, подав руку Шири. Сверху было видно, что у подъезда стояло двое ребят, похожих на сорок девятых.

- Пойдем, - чуть слышно шепнула Чжэнь и почти на четвереньках перебралась на противоположную сторону крыши. – Выйдем из другого подъезда, только не поднимайся во весь рост, нас пока не видели.

Дом был невысоким, семь этажей плюс чердак, но смотреть вниз все равно было неприятно. Чжэнь почти не боялась высоты, просто лезть по покатой крыше, в нижней части которой была чисто символическая ограда, было опасно. Женщина прислонилась спиной к трубе отопления и жестом подозвала к себе Шири. Отсюда можно было рассмотреть район, не выдавая своего присутствия.

Шири, и без того измученная виски, перелетом и бессонной ночью, совсем притомилась от разговоров, но деваться было некуда. Лучше уж сидеть и говорить, чем бегать и падать. Но все хорошее кончается быстро, вот и время прощания радушной хозяйкой подошло. Девушка раскланялась, пожелала женщине удачи, а ее сыну процветания, и рванула за Чжэнь. Пошли они почему-то наверх. Подобные выкрутасы ассоциировались у англичанки исключительно с фильмами ужасов. Сколько раз она качала головой, наблюдая за главной героиней, которая лезет на крышу или в подвал. И сейчас поступала точно так же, принимая помощь китаянки и вылезая на крышу.

- Тут-то их сумасшедший маньяк и нашел. - Не в силах отделаться от воспоминаний о фильме, тихо хихикнула Шири. На карачках, как и Чжэнь, переползла на другую сторону крыши. Опасливо позыркала по сторонам, надеясь не испытывать крепость оградки внизу собственными костями. Добралась до женщины и тоже ухватилась за трубу. Вопросительно глянула, мол, что дальше, куда бежим? И только потом уже посмотрела вниз.

Плохой вид. Шири и так была на взводе и воспринимала всех людей как врагов, а сейчас те, кто стоял у подъезда, как нельзя лучше подходили под этот статус. Девушка тихо тронула Чжэнь за рукав и еле слышно прошептала.

- А у другого подъезда их нет? Отсюда не видно? - Сама она попросту не знала, куда глядеть, так что внимательно смотрела на приятельницу. Авось и покажет.

- Вон двое, - Чжэнь указала на сорок девятых, поджидавших их у того подъезда, в который они зашли. – Вон их машина, - она показала на угол дома, - а нам нужно вон туда, - женщина показала на подъезд во дворе, около которого сейчас никого не было. – Пойдем.

Она полезла по крыше в сторону другой чердачной двери, находившейся над нужным подъездом, оборачиваясь на Шири. Лю тайтай держалась очень неплохо, если учесть, в какие неприятности они попали. Дверь оказалась закрыта на навесной замок. Чжэнь тихо выругалась, затем порылась в сумочке и достала оттуда связку ключей, на которой всегда была пара отмычек. Она немного провозилась с замком, пока не раздался тихий щелчок. Чжэнь надела туфли, затем прошмыгнула на чердак, придерживая дверь для Шири, на лестнице раздался писк. И крупных размеров крыса метнулась из-под ног четыреста двадцать шестой куда-то в угол.

-肏你妈屄*, - прорычала Чжэнь, но прошла вперед по лестнице, прислушиваясь.

Было тихо, в подъезде воняло всем подряд, тусклая лампочка с трудом освещала обшарпанные стены, а лестница местами была в выбоинах, поэтому нужно было внимательно смотреть под ноги. За стенами можно было расслышать голоса, ругань, детский плач, музыку и голос диктора по телевизору, но на лестнице никого не было. По крайней мере, на паре ближайших пролетов.

Шири посмотрела сначала на бандитов, потом на их машину, а затем и на подъезд, куда им следовало добраться. В голове одна за другой появлялись идеи. От голубей и выстрелов на крыше, до использования бандитской машины в своих целях. Девушка мотнула головой, признаваясь сама себе, что да, мысли то бредовые. И рванула за Чжэнь, которая отлично держалась на крыше. Вот словно тренировалась бегать по ним, да еще и без туфель. Оставалось лишь поражаться силе и выдержке этой женщины.

- Cao ni ma bi - Повторила Шири новую для себя фразу, в которой печали было ровно столько, сколько и литературного языка. На крысу она почти не обратила внимания, оставаясь под впечатлением от работы китаянки с отмычками. Появился какой-то азарт, от которого становилось и страшно. Именно из-за него погибают молодые бойцы, впервые попавшие на поле боя. Именно из-за него проигрываются соревнования. Все окружающее пространство кажется некой сказкой, Матрицей, постановкой - это кому что ближе. А у тебя сверхсила, полная безнаказанность и миллион жизней. До первой пули. По дороге в Пекин Шири казалось точно также, пока ей не досталось от бандитов, а Яна чуть не убили. И сейчас англичанка старательно давила в себе все всполохи азарта и желания уже что-то такое сделать. Бежать, стрелять, валить противников или ползти в укрытие. Это не игра, не игра. Это жизнь, в которой где-то есть Ян, дети и дядя.

- Давай машину угоним? Я уберу их, а ты за руль? - Внушение внушением, а язык продолжал молоть всякую ерунду. А лицо выражало крайнюю степень заинтересованности и раздумья.

- Чтобы помимо триады нас ловила ещё и полиция? – спросила Чжэнь, обернувшись на Шири. – Пойдем тише.

Она жестом велела девушке остановиться на пятом этаже, потому что снизу были слышны какие-то голоса. Видимо, кто-то из местных жителей вышел на лестницу покурить. Чжэнь прижалась спиной к стене и постаралась выровнять дыхание. Становилось все страшнее, вариантов бегства было меньше, чем хотелось бы. Раздался хлопок двери, затем звук запирающегося замка, и голоса стали отдаляться. Четыреста тридцать вторая кивнула и медленно пошла вниз по лестнице, держась за перила, чтобы каблуки не очень мешали спускаться. Больше им никто не встретился, в том числе у дверей подъезда. Чжэнь осмотрелась, затем показала на одну из арок, что вели во дворы.

- Нам туда, и все-таки попробуем выбраться к метро.

До назначенного времени оставалось четыре часа с небольшим. На это время хотелось заснуть в безопасном месте, чтобы проснуться уже в самолете по дороге в Пекин. Во дворе сушилось белье, играли дети под бдительным присмотром чьей-то мамы или бабушки, а проходы между домами были слишком узкими для автомобилей. Сейчас для Чжэнь и Шири это было шансом на спасение.

Ну да, о народной милиции Шири не подумала. От слова совсем. Так что пока она грезила красивой ездой, с залихватскими поворотами и визгом шин об асфальт, серая реальность рисовала другую картинку. В ней были дворик, вонь из подъезда, голоса из квартир и белье, хлопающее на легком ветру.

- Туда, так туда. Бежим? - Шири внимательно осмотрела место, куда следует драпать и перевела взгляд на Чжэнь. Никто вроде не орал, не бежал к ним и не, упаси боже, стрелял. Но все равно было страшно. Слишком большие улочки, к тому не знакомые им. А вот бандиты наверняка все тут знали. И кто знает, откуда полетит пуля, ведь даже Чжэнь не уверена в том, что их сразу же и не пристрелят. Холодной змеей скользнула паническая мысль о том, чтобы китаянка выбиралась одна. А она посидит тут, подождет чего-нибудь. Триаде же нужна именно Чжэнь, а она так, мож и не понадобится, забудут.

И пока паника не овладела телом, пока дурной язык не предал китаянку, Шири опять тронула приятельницу за рукав и помчалась в сторону арки, стараясь не громыхать попадающими под ногами камешками, сломанными игрушками и другой дрянью. Первые шаги казались ей какими-то чересчур медленными, а ноги ватными, но потом девушка разогналась. Лишь посматривала по сторонам и на Чжэнь, боясь пропустить или прозевать что-то важное. Пока было тихо.

Бегать на каблуках неудобно, но, когда очень хочется жить, оказываешься способным и не на такое. Пробежав пару дворов, Чжэнь остановилась, чтобы отдышаться. Ноги сводило от усталости, дыхания не хватало, но преследователей пока не было видно.

- Давай несколько минут подождем. Метро, вроде, за теми домами, - она села на лавочку у стены одного из обшарпанных домов и закурила.

Вокруг был типичный пейзаж одного из бедных районов города: рассыпающиеся дома с облезлой краской, местами прикрытой уличными рисунками и рекламными плакатами, белье, развешанное везде, где только можно, решетки на окнах, за которыми организованы склады бытового хлама, мусорные баки, под которыми смело копошатся взъерошенные крысы. Вокруг тихо, трущобы говорят своим языком, который меняется при приближении опасности. Чжэнь умела слушать эти голоса.

Мимо на велосипеде приехал старик, везший в корзинах, закрепленных на руле и багажнике, какие-то продукты. У него под колесами суетилась собачонка, предположительно белая, но по факту рыжевато-серого цвета, как дорожная пыль под ногами. Кругом были обычные звуки – крики, голоса, детский плач, детский смех, грохот выбрасываемого мусора, шум открывающегося окна. Не было чужих голосов и чужих звуков, а это было лучшим показателем того, что погони поблизости нет.

Бежали они шустро. Будь это какой-то другой день, Шири бы уже сто раз остановилась бы для того, чтобы созерцать трущобы во всей их красе. Над их головами мелькало белье разной степени новизны и яркости, которое вывешивали за окна для просушки жители этого района. Возле стен домов даже в таких узеньких двориках встречались велосипеды. Старые и очень старые, пару раз даже просто сломанные.

В душе девушка все же была художником, и сейчас ее глаза автоматически вылавливали из всего этого грязноватого хаоса интересные детали. Какие-то надписи на стенах, зарешеченные окна, под которыми играют дети. Запах еды, грязи и помоев довершал картину. Несмотря на все это, Шири хотелось либо написать картину, поставив мольберт прямо здесь, посреди дворика, либо сфотографировать увиденное, настолько ярким оно было.

Чжэнь остановилась и закурила. Хорошая возможность отдохнуть и отдышаться. Шири села на лавочку рядом с китаянкой и обвела глазами трущобы. Они приняли девушек, поглотили и не заметили. Жизнь текла здесь по своим законам, которые не менялись из-за двух чужаков. Все также играли дети, все также кто-то ругался возле открытого окна. Велосипедисты развозили свой нехитрый товар, а женщины хлопотали по хозяйству. Англичанка смотрела на это, смотрела, и не заметила, как поплыл ее взгляд, а голова начала медленно опускаться на плечо приятельницы.

Чжэнь курила, почти не глядя по сторонам. Она и так слышала, что здесь пока спокойно. Из подъезда напротив лавочки, на которой они сидели, выглянула пара чумазых детей, которые с любопытством разглядывали европейку Шири. Местные жители смотрели на них с любопытством, но не подходили и не задавали лишних вопросов, а в какой-то момент и вовсе перестали обращать внимание, а Чжэнь думала о том, стоит ли тратить ещё время здесь, пока тихо и относительно безопасно, или все же правильнее идти к метро. Там много людей, среди которых легко затеряться, но там же легко поймать кого-нибудь на хвост.

Она бросила сигарету на землю, затем обернулась на Шири, которая задремала у неё на плече. Вот это нервы, можно обзавидоваться. Похмелье ещё давало о себе знать, но адреналин не позволял даже думать о сне или долгом отдыхе, все после того, как их заберут.

Какое-то время Чжэнь не будила девушку. Она выкурила ещё пару сигарет, перерыла свою сумочку, ища там что-нибудь полезное кроме уже найденного пистолета, обнаружила только полупустую бутылку воды, ещё пачку сигарет, документы и пару визиток, которые здесь не пригодятся. Тем временем приближалось время обеда, и людей вокруг становилось больше. Чжэнь поняла, что они слишком долго здесь сидят, и пора все же куда-то двигаться. Их и так уже запомнили все, кому не лень.

- Шири, просыпайся, - негромко сказала главная по связям, чуть потрясся европейку за плечо.

Забытье не является сном в чистом виде. Глаза закрываются, а в сознании несутся блеклые, быстрые образы. При этом отдыха, как такового нет, зато тело наливается свинцовой тяжестью, и прийти в себя крайне сложно. Шири еле смогла разлепить глаза и поняла, что сделала большую ошибку, позволив себе расслабиться. Голова пустая и тяжелая. Качает даже когда сидишь. А если прибавить к этому постепенно проходящее похмелье и бессонную ночь, то станет ясно, каково было девушке.

- Чжэнь, попить есть? – Шири облизнула пересохшие губы. Голос хриплый, практический неслышный. Взгляд мутный. Девушка покрутила головой, пытаясь размять затекшие мышцы шеи. Медленно поднялась на ноги, пытаясь очнуться от тяжелого сна. Кругом кипела жизнь, причем продремала она, судя по всему, довольно долго. Когда они только пришли сюда, было тихо. Сейчас же слышались крики, звон посуды, шум телевизоров или радио, смех и ругань. Местечко явно готовилось к обеду, людей становилось все больше. Девушка чуть затравленно глянула на китаянку и прошептала.

- Ты дорогу дальше-то знаешь? – Нужно было начать мыслить. Хоть о чем-то. Благо, шанс подвернулся тут же, преследователей никто не отменял. Всплеск адреналина, и Шири проснулась окончательно. Помочь она приятельнице ничем не могла, но старалась слушаться. Вот и сейчас ждала команды.

- Да, держи, - Чжэнь протянула Шири бутылку с остатками воды. – Пойдем. Нам нужно пройти два квартала, если никто не встретит, доберемся до метро.

Она поднялась со скамейки и расправила платье. Кто-то из прохожих обернулся на неё, посмотрев с явным интересом: здесь редко звучал мандаринский диалект, Гонконг говорил на кантонском диалекте, и порой казалось, что местные жители очень гордятся своей непохожестью на Континент, веря, что до 2047 года доживут немногие или им обломится какая-то халява от богов. Чжэнь поняла, что Гонконг её раздражает. Она мельком заметила одну из вывесок с названием улицы, и не иначе как мара дернула её за язык.

- Анна, кстати, в этом районе жила. Но не знаю, как сейчас, - доложила четыреста тридцать вторая. – Ну что, к метро?

На самом деле, особой разницы, где прятаться, пока нужно убивать время до приезда Кыси и остальных, Чжэнь не видела. Но она не знала, что они будут делать с этой Анной, если встретят. Сказать, чтобы больше так не делала? Что-то ещё подсказывало, что у дамочки есть серьезные связи в городе, и она точно будет не на стороне пекинской триады.

Шири с благодарностью приняла бутылку с водой и сперва прополоскала рот. После допила остатки воды и с сожалением глянула на тару. Бросить нельзя, воспитание не позволяло, так что пришлось отдать обратно китаянке.

- Анна? - Англичанка озадаченно посмотрела на Чжэнь, все еще пытаясь до конца проснуться. В принципе, они и попали то сюда из-за этой Анны, а тут сам Бог велел. - Откуда ты знаешь? В смысле, если ты помнишь адрес, может быть сходим? Все равно рядом.

Какая разница, где прятаться. До метро, где бы оно ни было, еще надо было добраться, а здесь был шанс поплутать по подворотням, а может быть и немного поговорить с виновницей всего этого торжества. Шири не знала, насколько ее суждения верны в данной ситуации, но хотелось надеяться, что приятельница примет ее сторону и покажет нужный адрес. А уж она найдет, что сказать той женщине и о чем ее спросить. Потом найдет, сейчас голова отказывалась работать.

- А пока мы ее будем искать, предлагаю не терять времени даром и подумать, где нам лучше всего побыть все это время до приезда наших. - Шири и не заметила, как начала называть бандитов своими. До чего только не докатишься в чуждом тебе мире, когда опять идет охота. - В самом метро нельзя отсидеться до последнего? А там выскочим на нужной станции и попытаемся прорваться к той забегаловке, как ее там. Получится?

Шири и сама понимала, что звучало как в заурядном боевике. Особенно фраза про "прорваться". Ну да, выйдут и с боем вперед. Стрельба из пальца всегда удается лучше всего. Девушка кисло хмыкнула и глянула на Чжэнь в ожидании ответа.

- В метро долго тоже нельзя быть: как выследят, на выходе точно встретят, - сказала Чжэнь, задумавшись насчет Анны. – Слушай, раз уж у нас сегодня день больших глупостей, пойдем реально, навестим эту даму. Нам туда.

Она повела Шири по улице в другую сторону мимо каких-то палаток, парикмахерских, жилых подъездов, и все тех же велосипедов и развешанного везде белья.

- Она в тех домах живет. Пойдем, там я точно скажу, где её окна, - сказала четыреста тридцать вторая. – Кстати, у тебя есть идеи, что мы с ней делать будем? Она наверняка с местной триадой знакома.

Чжэнь остановилась, задумавшись, и заодно позволяя проехать мимо какому-то старику на велосипеде, на руле которого была закреплена корзинка с продуктами. Вокруг было шумно, людей на улице становилось все больше. Девушка в вытянутом тренировочном костюме развешивала выцветшее застиранное белье на веревках, натянутых между подоконниками стоящих поблизости домов. Где-то наверху открылось окно, и пожилая дама, вывесившись из него по пояс, стала копаться в груде хлама, сложенного за оконной решеткой, из-за чего какая-то пустая банка просвистела мимо уха Чжэнь и разбилась о растрескавшийся о жары асфальт.

-你妈了个屄呀*, - крикнула четыреста тридцать вторая на отборном мандаринском диалекте, не заботясь о том, как свободно его знают говорящие на кантонском местные жители. – Пойдем, - сказала она Шири, уводя её за угол дома.