Альтернативные методы обучения врачеванию

Это была уже карма. При наличии почти десятка лекарей в монастыре учить подрастающее поколение вновь выпало именно Яну. Он уже решил, что просто философствовать о течении энергии в теле не сильно полезно для развития практических навыков, поэтому решил взять учеников с собой на дежурство в деревню, где жители монастыря время от времени помогали в местном лазарете. Обычно среди пациентов не было тяжелых случаев, зато порой возни оказывалось довольно много, и лишние руки лишними не оказывались.

Ян назначил встречу с учениками у главных ворот монастыря ранним утром, ещё затемно, чтобы вовремя успеть на дежурство. Он пришел, как ни странно, заранее. У мастера была с собой большая корзина со всякими снадобьями, которых могло не оказаться в деревне. Он выглядел сонным, к знаниям ещё не подошедших помощников относился априорно скептически, потому занятие обещало быть тяжелым для всех, кто планировал чему-то сегодня научиться.

Занятие по врачеванию. И не обычные скучный рассказы в лазарете, а практика! Самая настоящая! Когда Вика узнала, она едва не умерла от радости прямо на своем месте. Она уже достигла кое-каких успехов во врачевании, много знала, но вот практики ей не хватало. Она с легкостью избавлялась от собственных ссадин, царапин и синяков, но уже довольно долгое время, к сожалению или к счастью, не представлялось случая кому-нибудь что-нибудь вылечить. А тут! Замечательно! Вика хотела, чтобы работы было побольше, и чтобы была она посложнее. Правда, немножко боялась этих своих мыслей, потому что подсознательно понимала: так думать - не хорошо. Девочка старалась утешать себя тем, что они всем больным всё равно помогут, вне зависимости от того, сколько их будет.

Единственный минус - занятие проводилось о-о-очень рано. Она только успела поесть и отдежурить, как нужно было идти к воротам. Девочка только зашла в свою комнату и взяла с собой бутылку с водой. Мало ли, пить захочет по дороге. Ну а вообще, в последнее время Вика привыкла везде таскать с собой в воду в бутылке. К тому же, она знала, что сифу Лю лечит людей комбинируя врачевание и магию Воды. Сама Вика ничего такого не умела, да и не понимала, по какому принципу происходит лечение. Она надеялась, что сегодня может посмотреть, как работает сифу, и задать вопросы. Может быть даже сама научится.

Пришла она чуть раньше назначенного времени, однако сифу уже был на месте. Маленькая англичанка подошла ближе, чтобы в темноте лучше различать фигурку мужчины, поздоровалась и поклонилась. Затем, она села на нижнюю ступеньку лестницы, коснулась виском холодного камня и прикрыла глаза. Она, хоть и высыпалась, была совой, так что бодрствовать по утрам было затруднительно. Если бы ей сейчас разрешили лечь, то уже через пару минут она бы посапывала в две дырочки.

Подрываться в такую рань, когда еще даже в горах не взошло солнце, для этого у николая должна была быть очень веская причина. Как ни странно, занятие по врачеванию было как раз таким, и даже еще более веским. Сам Николай во врачевании смыслин немного, хотелось научиться гораздо большему, а поспать можно и потом. Что правда, была одна маленькая загвоздка: Китайским по белому было объявлено, чтобы приходили те, кто владеет врачеванием не ниже уровня ученика, но с другой стороны Николай по институтскому опыту знал: главное - прощемиться в толпе, а там, даст Бог, может и обойдется. По крайней мере парочку зачетов он так успел выхватить до того, как преподаватели замечали. что у парня имелись по предмету долги. Авось и здесь прокатит...
Одевался Николай довольно тепло: с утра было прохладно, а днем... как известно, потеть - не мерзнуть. Тем более, что лишнее можно будет скинуть с себя во время занятия. Что правда о том, как будет занятие проходить, Николай не знал: спрашивать заранее он не рискнул, но краем уха слышал, что намечается что-то необычное.
Выйдя за ворота монастыря, Николай увидел кроме мастера Лю, еще и Викторию, что парня обрадовало: девочка во врачевании смыслила неплохо, и, если что, можно было попробовать тихонько у нее что-нибудь спросить, если совсем прижмет.
А сейчас операция "проникновение" перешла в самую важную стадию: надо было подойти, поздороваться, и при этом не привлечь к себе внимание. Собственно говоря, просто надо было поздороваться тихо, буднично, и очень быстро, поэтому Николай, как воспитанный человек, подошел к Яну, и вежливо поклонился ему.

- Доброе утро, мастер.

Теперь настало время аккуратненько отойти к Виктории, и прикинуться веником, ну или фикусом... тут уж что кому роднее. Стоя около Виктории, парень почувствовал легкое облегчение: сразу его отсюда не поперли, теперь, скорее всего, прокатит. Заодно и Викторию поприветствовать...

Оооо, подыматься в такую рань - это ад! Но Эллишь всё-таки нашла в себе силы подняться и напялить на себя привычную одежду. Она с огорчением посмотрела на прорехи на коленях - того и гляди скоро придется взяться за нитку с иголкой, ведь формы её размера в Храме не было. А, ну и ладно!
Девушка подскочила на месте - пора было уже бежать на занятие по врачеванию, такое долгожданное и такое... практическое. Да-да, занятие нынче назначено в деревне, а значит практика, практика и ещё немного практики. Снадобья скорее всего возьмет наставник, а вот перевязочный материал стоит захватить. Ната торопливо сунула по карманам две упаковки бинтов, успешно пролежавших почти полгода с момента её приезда в Храм, и как была выскочила за дверь. Но вернулась - прихватить ботинки. Это здесь травно и росно, а дальше на дороге будут камни.

И уворачиваясь от веток деревьев Эллишь быстрым шагом, а кое-где прыжками отправилась к воротам монастыря. Там, в пелене утреннего тумана маячило три фигуры, явно полусонных, поэтому проснувшаяся, энергичная, раскрасневшаяся от прогулки-пробежки по росе Эллишь выглядела мягко говоря нетипично. Но тем не менее, надо быть вежливей.

-Доброе утро, сифу, доброе утро всем! - Эллишь весело поздоровалась с присутствующими. Мастера Лю она уже видела, правда издалека, с Колей была хорошо знакома. Не знала она только девочку, но это никогда не проблема.

Вроде бы она не опоздала. Ну и отлично. Девушка прислонилась к стене и сунула влажные ноги в ботинки. Так всяко теплее будет.

Отряд добровольцев состоял из троих учеников, что казалось Яну достаточным для того объема грязной работы, который ожидался во время дежурства в деревне.

- Всем доброе утро, - сказал Лю, коротко поклонившись. – Пойдемте.

Он повел учеников по тропе в сторону деревни. Было довольно холодно, тропа была покрыта росой, и настроение пока было не очень рабочим. Ян никогда не отличался излишним рвением в работе, особенно той, что не касалась его личных интересов.

- Я вам пока объясню, что от вас сегодня потребуется, - объявил он. – Мы дежурим в деревенском лазарете до шести часов вечера. За это время может произойти все, что угодно, и от вас требуется помогать мне по мере своих способностей. А я вам буду рассказывать, что и зачем делаю. Договоримся сразу, никакой самодеятельности, все, что вы делаете, вы сначала переспрашиваете у меня.

Он шел по тропе первым, но оборачивался на учеников, чтобы они лучше слышали его объяснения. Ян был опытным лекарем, и при его показательной небрежности он все же помнил, что главное – не навредить жителям деревни потугами учеников изображать из себя врачевателей.

- Жители деревни – тибетцы, говорят они на тибетском языке, но многие понемногу понимают английский и почти все – китайский. Вам для начала достаточно запомнить две фразы: «таши деле» - «здравствуйте», и «наи ше гуй мед» - «я не понимаю», - предупредил Ян.

Когда они подошли к деревенскому лазарету, уже начинало светать. Здание лазарета было одноэтажным, построенным из серого камня. У входа стояла бочка с водой, внутри было темно и пахло лечебными травами. Этой ночью здесь не было дежурных, но при входе пока не собрались пациенты.

- Зажгите пока светильники, - сказал Лю, заходя первым в лазарет.

Он подошел к очагу, находившемуся в центре первой комнаты, и разжег в нем огонь с помощью спичек, лежавших рядом. Всего в лазарете было три комнаты: большая с очагом, у стены которой были расстелены матрасы, а у другой находился стеллаж со всякими нужными в быту вещами, поменьше, в которой могли оставаться на ночь пациенты, и совсем маленькая кладовка, где хранились снадобья.

Честно? Вика была очень довольна тем, что пришли всего три человека. Она надеялась многому сегодня научиться, испытать себя, а другие ей бы мешали. Не хотелось девочке сидеть без работы потому, что она достается кому-то другому. К тому же, она знала взрослых. Будут думать, что она маленькая, что её легко травмировать, что она устала, и будут ограждать от любой работы. А сейчас, когда их всего четыре человека, а больных много, в любом случае, работа для неё найдется.

Было еще довольно холодно, так что Вика натянула на голову капюшон куртки, повыше подняла воротник, спрятала руки в карманы. Так она была похожа на маленького эскимоса, у которого только нос, да глаза видны, а всё остальное скрыто одеждой.
Даже говорить ей не очень хотелось, потому что состояние всё еще оставалось сонным. Вика шла за сифу, упершись взглядом в землю под ногами.

Шли долго, потому что было скучно. К концу пути Вика всё время порывалась спросить: «А скоро придем?», однако сдерживала эти порывы. Она же хочет взрослой показаться, ведь так? Правда, в конце концов, она не удержалась, подняла голову, чтобы спросить, и увидела, что ворота совсем близко.

В лазарете было темно и прохладно, потому что огонь еще не горел. Сифу сказал зажечь светильники, но Вика понадеялась на то, что это сделают другие. Раньше она могла поджечь всё в этой комнате одним легким движением, а теперь боялась и не хотела лишний раз связываться с опасной стихией.

Это был даже не ужас, скорее уж та загадочная УЖОСТЬ, которой, хоть в языке и не существует, но она есть. Дежурство с раннего утра, и до шести вечера в лазарете... обычно в монастыре дежурства заканчивались по факту выполненной работы, и ученик сам решал: будет он полоть грядки час, после чего утопает по делам, или будет ковыряться до вечера, лишь бы все сделал... хотя и тут имелась пара тонкостей. Факт оставался фактом: перспектива торчать в лазарете весь дени Николая, мягко скажем, не радовала, ну а если уж совсем честно, то Николай по дороге в деревню успел десять раз пожалеть о том, что вообще сюда притопал. А вот пояснения учителя по поводу общих правил общения с жителями деревни вызвал на лице Николая широкую ухмылку: много же будет толку с "врача", умеющего поздороваться, и на все попытки продолжить разговор отвечающего "я не понимаю". О своих наблюдениях он шепотом по-русски сообщил Нате. По русски для того, чтобы мастер Лю, не приведи боже, не понял смысла, а то кто ж знает, какая у него будет реакция...

Здание лазарета Николаю было знакомо: он часто бывал в деревне во время походов за продуктами, хотя внутри он не бывал ни разу. Первое задание было не сложным: спички имелись, светильники - тоже, так что зажечь светильники при помощи спичек смог бы кто угодно. Зажигая светильники один за другим, Николай с интересом осмативал помещение изнутри. Счастье еще, что никто не оставался на ночь, и, следовательно, серьезно больных людей не было. Уже хорошо, а то своими познаниями в области врачевания Николай гордиться не мог: нечем было, так что оставалось надеяться, что особенно серьезных случаев и не будет.

О том, что сходить надо, Цири сообразила только через некоторое время после того, как, собственно, прийти уже надо было. Цирилла до последнего не знала, идти ли ей, или нет, потому что, честно говоря, была абсолютно не уверена в себе, особенно после случая в клинике. Она долго с самого утра слонялась по домику, вздыхала, страдала, порывалась ныть, пока, наконец, не разбудила мужа. От этого легче не стало, да еще и ему она не стала ничего говорить о причине своего волнения.

Англичанка боялась. Вот так просто банально боялась опять сделать что-нибудь не так. Увидеть, как синеют губы, как бледнеет кожа, как падает пульс и начинаются предсмертные судороги. Может быть теперь она и знала, как лечить простреленные легкие, может даже знала, почему умирать человек начинает с Муладхары, но она все еще не знала, где все-таки ошиблась и сделала не так, почему вообще пришлось вытаскивать Чжоу с того света. Может ей просто не хватает практики. Цири, глядя на себя в зеркало в ванной, уничижительно хмыкнула. Ага, и поэтому нужно отправиться в деревню лечить простых ничего не подозревающих крестьян. Подопытные кролики, так сказать.

В общем, пока суд да дело, Цири пропустила все на свете, и решила, что сходить надо хотя бы потому, чтобы поговорить с Яном насчет всего этого. Может, он расскажет, где она сделала ошибку, и посоветует, как ее избежать в следующий раз. Конечно, сам факт того, что она собиралась попросить у Лю помощи, уже вымораживал, но не идти же с этим к Шэн. Она совсем не в курсе, что творится в Пекине, да и просто рассказывать кому либо о своих ошибках блондинка не любила. Сама для себя Цири решила, что идет в деревню только для того, чтобы сугубо спросить. О том, что надо будет что-то делать, девушка предпочитала не думать. Вдруг обойдется.

Добежать до деревни на двух ногах она бы уже не успела, поэтому обернувшись кошкой, Цири шмыгнула через приоткрытое на ночь окно, оставив на столе записку, что вернется к вечеру, а уже к рассвету была в деревне. Здание лазарета сложно было не узнать с первого раза - сильно пахло травами и еще какими-то лекарствами на спиртовой основе. Уже успевшая было успокоиться, кошка вновь начала нервничать - запахи больницы действовали на нее угнетающе. Цири некоторое время переминалась с лапки на лапку на пороге каменного лазарета, не решаясь войти внутрь. Пока еще никого, кроме учеников и самого Лю, внутри не было, но тем не менее, девушка пока не знала, чем вообще может там помочь. Толку от нее ноль - как видит какую рану чужую, сразу теряется. Одно дело царапины на лбу Кота лечить, другое - что-то серьезное. Хотя здравый смысл и подсказывал, что огнестрельных ранений на Тибете бывает крайне мало. В конце концов кошка вошла внутрь, щурясь от света светильников и, осмотрев присутствующих, коротко мурлыкнула в знак приветствия, после чего остановила взгляд на мужчине.

- Добр-р-рое утр-р-ро, - промурчала Цири мгновениями позже, выпрямляясь и откидывая светлые волосы с лица. Превращаться на улице она не решилась. Цирилла откашлялась, чтобы вернуть произношение в норму, но пока глаза старалась от пола не поднимать, зная об их особенности. - Прошу прощения за опоздание.

Когда лазарет был готов к работе, на пороге появилась Цирилла. Интересно, неумение вовремя просыпаться утром она переняла у супруга, или просто раньше не приходилось обращать на это внимания?

- Доброе утро, ты как раз вовремя, - сказал Ян. – Сейчас объясняю всем один раз правила техники безопасности для вас и пациентов. Во-первых, постоянно мойте руки. Во-вторых, если не знаете, что делать – зовите меня. В-третьих, даже если знаете, что делать, не тяните на себя ша-ци, если не умеете от неё избавляться.

В этот момент на улице послышались какие-то крики, и Ян вышел встречать первых пациентов. Женщина привела своего сына, который, оступившись на лестнице, неудачно упал на руку. Мальчишка лет десяти орал дурным голосом, при этом оба говорили на тибетском. Ян что-то объяснил женщине, затем завел мальчишку в лазарет и велел ему сесть на одну из циновок.

- Идите сюда, - сказал он ученикам, которым пока предстояло выполнять роль зрителей. – Дэв, его так зовут, повредил руку, и нам нужно сначала понять, что повреждено, затем уже лечить. Но боль можно и нужно снять сразу, - Ян поднес ладонь к локтю мальчишки и направил синюю энергию, которая перебивала красные всполохи. – Кто не знает, боль снимается синей или фиолетовой энергией, синяя холоднее, но действует быстрее.

После этого он обменялся с мальчиком парой фраз на тибетском, и ребенок пошевелил кистью и разогнул локоть, но остатки красных всполохов стали при этом чуть ярче.

- Такие травмы обычно бывают ушибами, растяжениями, переломами или вывихами. При вывихе движение в суставе невозможно, Дэв может пошевелить рукой, значит, вывиха нет, - продолжил объяснять Ян. – Если перелом сильный, это и так видно – кость смещается и может выпирать под кожей. У Дэва трещина кости, это видно, если внимательно посмотреть ауру. Сама кость будет видна как красновато-рыжеватое свечение, а вот здесь, - он показал направление трещины, - видна ярко-красная полоска, если боль убрать полностью, она будет серой. Так как смещения нет, нужно просто восстановить ткань кости, делается это оранжевым цветом. Есть смелые?

Мальчишке было настолько любопытно, что, как только боль уменьшилась, он стал разглядывать иностранцев и пытался угадать, о чем сейчас говорит Ян.

Вика не могла дождаться того момента, когда кто-то уже придет в лазарет. Она знала, что впереди ещё долгий день, за который она успеет устать, однако ей всё равно хотелось поскорее приступить к работе. Просто Вика вспоминала своего папу-ветеринара, и думала о том, что он очень удивится, когда она сможет ему помогать. Потому что за два года проживания в монастыре девочка очень преуспела во врачевании.

Когда в помещение вошла белая кошка, Вика грустно вздохнула. Наверняка сифу Грей достаточно хорошо умеет лечить, так что будет уменьшать количество людей, который может вылечить маленькая англичанка. Да-да, Вика всерьез собралась вылечить абсолютно всех самостоятельно.

Раздались крики, и Вика подскочила к окну, вставая на цыпочки и пытаясь разглядеть что-нибудь. Она не успела, люди в лазарет вошли почти сразу. Говорили непонятно, но девочке была не интересна речь. Она щурилась и осматривала ауры. У мальчика на руке Вика видела яркие красные всполохи. Подойдя чуть ближе, она смогла увидеть полоску на кости. Вот только она никогда раньше не видела переломов или трещин костей, так что не могла определить, что это такое.
Сифу Лю дал подсказку. Вика слушала его, буквально в рот заглядывала, и кивала после каждого слова. Практически вся информация, которую он сказал, показалась девочке не нужной. Ну знает она это всё, помнит, зачем он повторяет?
Как вы думаете, кто первый вызвался добровольцем, когда сифу спросил? Ну конечно же, Вика. Девочка резко вскинула правую руку, а левой ладонью коснулась локтя и расположила её горизонтально. Поза очень напоминала ту, в которой сидят примерные ученики за партой. Только при этом девочка еще поднялась на носочки, чтобы стать заметнее, и едва не подпрыгивала на месте.
- Я! Я! Можно я?

Нужно было, чтобы Ян был в хорошем настроении, поэтому, выслушав его напутствие, блондинка первым же делом пошла мыть руки. А то бегала лапами по земле, мало ли каких микробов насажала на себя. После этого она забрала волосы под воротник рубашки, чтобы те не мешались. Цири думала прибегнуть к ментальной магии, чтобы не выносить вопрос на всеобщее обозрение, но пока еще не знала, как ко всему этому отнесется сам Ян, а потом стало не до этого. Видимо, мальчишки у всех народов одинаковые, раз уже с раннего утра где-то шляются и ломают себе руки, ноги и прочие части тела.

Цирилла стояла немного поодаль, и, не решаясь пока лезть вперед, смотрела на действия Лю. Информация была не новой, Цири вспомнила, как, пытаясь найти пулю у Чуна Сяоли, снимала боль именно синей энергией. Тогда она неосторожно дала понять, что она какая-то особенная, практическая ненормальная, но пациент был немолод, и обильной кровопотери и шока он бы не выдержал. Жалко тогда у нее были минимальные способности. Блондинка понимала тибетский с горем пополам, поэтому лишь поверхностно поняла, о чем мужчина разговаривает с парнишкой. Рассматривая ауру и запоминая значение цветов при том или ином повреждении, девушка почему-то подумала о том, что Лю прямо как женщина - хорошо разбирается в цветах и их оттенках. Как она уже успела понять, для Мао существовало не так много цветов - основные и еще парочка смешанных, но, кажется, ему это абсолютно не мешало жить. Цирилла чуть тряхнула головой, отвлекаясь от навязчивых мыслей, не имеющих никакого отношения к врачеванию, и заставила себя смотреть дальше.

Эту болячку она бы смогла залечить, но вперед высунулась Виктория, Цири чуть улыбнулась уголками губ и пожала плечами, как бы говоря - я не против. К тому же она пока еще не собиралась ничего делать, помня, что пришла просто поговорить со Старшим Мастером. Лучше пока просто посмотреть, а потом уже решать, готова ли она к практике или нет.

Николай как раз закончил зажигать светильники, когда в комнату вбежала симпатичная белая кошечка. Что привлекло ее в лазарете - неизвестно: то ли ее здесь подкармливали, то ль валерьянкой пахло. Животных парень любил, и нагнулся было, чтобы погладить кошку...

- Ой ты кисонькААААААА!!!

Стоило Николаю коснуться кошки, как та начала... превращаться. С непривычки зрелище - не для слабонервных. Николай уже видел пару раз превращение своего куратора, но сейчас принятие Цириллой ее человеческого облика стало для парня полной неожиданностью. Каким образом Николай, отпрыгивая назад, ухитрился ни во что не впечататься - загадка для него самого, но дальше было веселее: мастер Грей ушла мыть руки, а мастер Лю стал объяснять про ша-ци. О том, что это вообще такое, Николай решил спросить немного позже, поскольку прибыл первый пациент. Кое-какой опыт в первой помощи у Николая имелся: сказывалось еще туристическое прошлое домонастырских времен. Подойдя к пациенту, Николай практически сразу понял, что проблемы с рукой, но вот как мастер Лю так быстро определил, что это - перелом, оставалось для Николая загадкой до тех пор, пока учитель не заговорил про энергию. Только тогда Николай догадался рассфокусировать зрение и взглянуть на ауру паренька. В области кости и впрямь была заметна серая полоса, поскольку момент снятия боли Николай прозевал. Лезть вперед сейчас Николаю не хотелось: он мог максимум рану заговорить, или ссадину вылечить, а подобные вещи еще не делал, и предпочел бы сперва посмотреть, да и не факт, что он сумел бы направить энергию "нужного" цвета, еще налечит такого, что исправлять потом придется...