Видит око, да… и зубу работа нашлась (Продолжение).

Курук действительно не знал Рыженькую от слова совсем. Она могла быть психологом, одевать в различных ситуациях выгодные для неё маски, играть чьи-то чужие роли, обводить вокруг своего пальца всех и вся. Она могла предугадывать развитие событий на несколько шагов вперед, словно шахматист-гроссмейстер. Может, эта улыбка тоже была не настоящей, а какой-то силиконовой, одеваемой каждый день в семь утра по расписанию, иногда сменяющейся на призрачную злость, обиду и что-то ещё. Зачем весь этот маскарад? Он видел в ней искреннего человека и никак не мог допустить, чтобы в её личине скрывалось что-то ещё. Рыжие волосы должны быть очень густыми, это уже какие-то заросли, ребята... Как бы в них не заплутать.

Нет, ну а с другой стороны - взять самого Курука. Будто он у нас - самая честная монастырская сволочь, бери - не хочу, дружи - и так друзей полно. Всегда открыт для контакта, никогда не обманывается сам и не дурит других. Конечно же, нет. Стандартная ситуация - Рита, скажем, поцеловала его в щечку. Сделаем такое махонькое, но смелое допущение. Его реакция? Да вы что, эмоций хватит на весь Монастырь! Но он же не будет как псих бегать кругами, визжа от радости? Он насилу переварит свои эмоции и выдаст что-нибудь кисловатое на вкус, вроде "круто!" И это вы считаете нормой? Может, к черту маскарад, даешь эмоциональную открытость и доверчивость?..

Лазарет. Точно. Выход из ситуации. Курук согласно кивнул. Игра ему явно была по вкусу. Наконец-таки он узнает о Рите чуть больше, чем собственноручно созданный образ почти что идеализированной Рыжей Девушки. Блестяще. Аж румянец на щеках заиграл.

- Я на всё согласен, - в руках опытного шутника эта фраза звучала бы как минимум глупо... - Пошли в лазарет. Может, не будешь томить моё любопытство и поведаешь мне об одном из пяти фактов, ведь не молчать же по дороге в лазарет, верно? - хитрый ход конём, и не отвертишься...

Вести в лазарет на все согласного Курука нужно было без промедления. И пусть его травма не являлась настолько серьезной, чтобы парень не мог продержаться без медицинской помощи часок-другой, ее наличие ужасно бесило Маргариту и отвлекало от мыслей о предстоящем разговоре. Поэтому, как только Курук выразил свою готовность последовать предложению Эрнандес и сменить их местоположение на более подходящее сложившейся ситуации, девушка начала активно ему помогать подняться и выбраться из беседки.

Попытки будущего пациента выпытать все самое сокровенное раньше времени успехом не увенчались. Даже наоборот, заслужили крайне неодобрительного взгляда со стороны рыжеволосой ученицы. Идея вываливать не самые приятные факты из своей биографии на ходу, словно какие-то ничего не значащие пустяки, Рите совсем не понравилась. Если уж она и собиралась раскрыть все карты, то делать это планировала по своим правилам. Так что здесь Курука ждал решительный отказ.

-Никаких разговоров до прихода в лазарет, - сурово произнесла девушка. – Все обещанные откровения только после того, как доберемся до места назначения. Сейчас твоя задача опираться на меня и идти вперед.
И добавила про себя:
- А то, глядишь, ты у меня от таких бесед и до лазарета не дотянешь.

Ну странные какие-то эти девушки, в самом деле. Сначала интригуют, не оставляя даже малейшего шанса на то, что у парня хватит терпения выдержать нужную паузу и спросить в своё время. А потом, когда опробовал тонкий лёд , по которому нужно было пройти на противоположный берег, тот и вовсе оказался иллюзией и ты смачненько так проваливаешься в воду. Холодную воду, кстати. Тебе неприятно, ты в небольшой печали, а главное чувство, доминирующее над остальными - разочарование - мешает сосредоточиться и выбраться из воды до того, как водоросли утащат тебя на дно. Причём эта холодная вода оказывала болевые ощущения на каждую клеточку организма, заставляя ту возмущаться и нагло требовать теплой постельки и горячего чая с печеньками. Никаких разговоров. Два слова, максимум эмоций прорывается через маску доброжелательности. Два удара. Но он выстоял. И даже ничего не сказал в ответ. Конечно, ему не хотелось, чтобы балом правила Рита, как-то это неправильно, что ли - девушка должна слушать парня, а не наоборот. Но, кажется, сегодня мир перевернулся с ног на голову? ..

Благо, что лазарет находился недалеко от жилых корпусов, которые в свою очередь были в непосредственной близости от беседки на берегу ручья. Но не когда у тебя одна нога почти что недееспособна. И скорость заметно уменьшается, и мир видится как-то по-другому... Замечаешь больше мелких деталей, проживаешь каждое мгновение дважды. Мир и правда был всегда так прекрасен? А Рита... В эти секунды она была вроде ангела серафима. Хоть Курук давно отошёл от веры в Бога, до сих пор в его голове могла промелькнуть мысль на христианские мотивы. Только серафимы вроде бы лечить ещё могли. И у них крылья были, но ничего не мешает воображению пририсовать Рыженькой два изящных крыла...

- Вот мы и пришли, - всю дорогу пройти в тишине... изредка прерываемую охами-вздохами - по-вашему норма? Как принято в обществе - с незнакомым молчишь, с другом - болтаешь, то бишь это молчание можно смело рассматривать как неловкое. Для обоих ли?.. Курук-то смог преодолеть это активным рассматриванием окружающего мира. Природы, каких-то прохожих... А вот Рита? ..

Молчание, установившееся по дороге к лазарету, Маргариту ничуть не смущало. Если быть точнее, девушка попусту его игнорировала. Как и душевные терзания Курука. Подобное поведение являлось следствием не ее полнейшей бесчувственности, а полного сосредоточения на ближайшей цели – доставке пострадавшего к опытному врачевателю. Все посторонние мысли рыжая старательно гнала прочь, неосознанно пытаясь оттянуть момент столкновения с не самыми приятными для себя воспоминаниями.

Дорога заняла больше времени, чем надеялась Маргарита. Но поскольку ни тащить Курука на себе, ни увеличить его скорость она не могла, приходилось с этим обстоятельством как-то мириться. Поэтому окончание путешествия Рита встретила с плохо скрываемой радостью. Сейчас ей предоставлялась возможность на время передать пострадавшего в «хорошие руки», а самой собраться с мыслями и подготовиться к непростому разговору. Начинать разводить беседы до того момента, как Куруку окажут необходимую помощь, Маргарита посчитала плохой идеей.

- Заходи в лазарет, а я подожду тебя здесь. Как только дежурный врачеватель закончит все необходимые процедуры, позови меня или, если сможешь, выходи сам. И, честное слово, я сразу начну рассказывать о том, что обещала.
Голос Риты звучал мягко, но при этом любому, кто мог его услышать, становилось ясно, что спорить с рыжей сейчас совсем не стоит.

Эти указания, вылетевшие из прелестного девичьего ротика Рыженькой, нельзя было ни в коем случае считать за наставления старшего, или вовсе приказы. Очевидные вещи - он и так знал, что ему нужно зайти в лазарет и, разумеется, она никуда не уйдет, пока над парнем будут проводиться восстановительные процедуры. Но честное слово она дала - это хорошо, хотя, всем знакомо, что у девушек с этим наблюдались небольшие отклонения. Ха, чтобы слабый пол чего-то кому-то обещал? Жди беды!

Спорить с Рыжей Курук и не собирался. Его реакция на монолог была довольно-таки предсказуемой - короткий кивок головой, потом прыжки, собственно, от порога до двери, стук в дверь, а дальше всё, как по заранее приготовленному сценарию.

- Есть кто живой? - парень открыл дверь, зашёл, точнее запрыгал в первое помещение, рассматривая его внутреннее убранство и вдыхая запах трав. Да уж, за эти немногие минуты он научился быть чуточку внимательнее к окружающему его миру. Интересно, кто сегодня будет среди практикующих врачевание? Из тех, кого он знал, вполне могли быть и Цири... Стоп, наверняка мастера не занимались такими мелочами. Тогда, кто-то из послушников... Но он так давно не бывал в лазарете, что просто не представлял, кто тут в принципе мог дежурить. Но, Боже, хоть бы не... Да, в принципе, он любому был рад. Того же Саласара он уже сто лет не видел в Монастыре и лелеял надежду, что этого разгильдяя просто вытурили и всё. Самое оптимальное решение.

Самое сложное – ждать. Особенно если спокойный нрав и терпеливость не относятся к числу твоих добродетелей. Одно дело не показывать, что нервничаешь, и совсем другое – не испытывать подобных эмоций вовсе. И даже если ты всегда и везде стараешься демонстрировать уверенное поведение, это не значит, что ты действительно абсолютно уверен в себе, правильности принятых решений и успехе своих будущих действий. Легко обещать рассказать о самом сокровенном, но как же непросто, оказывается, сделать это, когда подойдет назначенное время.

Проводив Курука, Маргарита поняла, что не может оставаться на одном месте и начала нарезать круги вокруг больничного корпуса. Конечно, она не собиралась решать созданную ей же самой проблему любимым способом – бежать прочь со скоростью голодного гепарда. Она дала обещание и со всей серьезностью подошла к его исполнению. И, кроме-того, этот разговор назревал уже давно, и его оттягивание никому не принесло бы ничего хорошего.

Во временном отсутствии Курука были свои плюсы. Оно давало рыжей возможность подготовиться, рассадить все расшалившиеся мысли на стульчики и определиться, с чего же лучше начать свою исповедь. Маргарита обещала рассказать о себе пять фактов, и сложность заключалась не столько в том, чтобы их подобрать, сколько в их выстраивании в определенном порядке. С чего-то в любом случае нужно было начать, и это что-то должно быть тем, о чем Курук мог и так догадываться. Быстрая ходьба помогала, и решение пришло практически само собой. С остальными фактами было проще, даже с последним, который девушка боялась включать, но в итоге посчитала, что сделать это необходимо. Все-таки выбранное пятым фактом событие стало той отправной точкой, от которой ее жизнь пошла совсем по другому пути. Сделав несколько глубоких вдохов, Маргарита вернулась к входу в лазарет и остановилась, выжидая, когда Курук выйдет или хотя бы подаст ей какой-то знак.

Вот так стараешься стать нормальным человеком, а тебя берут, и отправляют дежурить в лазарет под предлогом, что надо опыт-то набирать. при это не объяснили, чего вообще делать нужно - привели, сказали - сиди здесь - и оставили одного. Тео и остался с раскрытым в удивлении ртом - и чего ему делать, просто сидеть, что ли? Да он удавится от скуки уже минут через десять. Но то ли он себя недооценил, то ли наоборот, переоценил, но через десять минут удавиться он не смог - желание жить в нем уперлось рогом и оказалось сильнее той же скуки, которая тугой петелькой накинулась на шею и тихонько так, нежненько задавливало. За все утро в лазарете не появилось ни души. Вообще ни единой. Никого, словно весь монастырь сговорился и решил именно сегодня сюда не заходить. Или, Тео смутно чувствовал, что новость о его местонахождении в лазарете скоро облетела все окрестности, и народ не торопился захаживать в гости, предпочитая обходить опасную зону пятой дорогой.

Врачеватель он был так себе. Не очень, мягко говоря. То есть, конечно, он теоретически знал, как нужно пользоваться этой энергией для того, чтобы не дать человеку окочуриться, но недостаток опыта свое дело все-таки делал. Тео мог, например, недодать. Или догнать и дать еще раз, что было не очень хорошо в обоих случаях. Но старшие мастера почему-то судьбы его теоретических пациентов доверяли без оговорок.Уж мать-то должна быть знать, насколько опасно может быть оставлять Тео в лазарете одного. Но даже она почему-то промолчала.

- Ну, живые есть, - отозвался Тео, поднимая голову от низкого столика, на котором бездумно лежал щекой на протяжении последних минут сорока. Ба, кого бы еще нелегкая принесла. - А ты чего, помираешь?

В принципе, Курук был доволен тем, какого врачевателя ему послала Судьба на помощь. Тео так Тео - ничего особенного, младший из близнецов перенял качества матери и пошёл частично по её стопам - заделался в начинающие целители. Удивительно то, что Курук каким-то образом опознал, что перед ним именно Тео, а не Тай. Откуда-то пришла уверенность в своей правоте и в том, что эти руки не сделают ему хуже. Тут же должен быть кто-то ещё, присматривающий за практикой несовершеннолетнего, верно?..

Но признаки жизнедеятельности подал только Тео. В лазарете была ещё одна комнатка, возможно, там и сидел старший мастер, или вообще издалека наблюдал за ними через всевидящий шар... На ум сразу пришла "заместитель" любимой наставницы Шири Руж, но ведь она вроде бы не дружила с врачеванием? А Цири вроде чутка шарила в прорицаниях, значит, у неё тоже мог быть этот шарик. Да и за родным сыном наблюдать вроде бы проще, чем за чужим человеком.

Он разбудил Тео. Хм, странно, неужели лазарет посещают настолько редко? Курук улыбнулся, запрыгал к Тео, всем видом показывая, какая у него проблема. Не просто тебе царапинка какая-то. Вывих или ушиб, как минимум...

- Да вот, упал с высоты, теперь на левую ногу больно становиться.

То, что эти руки могли сделать хуже, и не просто хуже, а очень намного хуже, было наиболее вероятнее, чем то, что они помогут и исцелят одним только наложением. Тео вообще нередко подозревал, что эти самые руки растут у него из задницы, да и все окружающие, бывало, подмечали. Если уж покалечить он мог даже внешне безобидной ложкой, что говорить о врачевании. Но Куруку не повезло, кроме Тео тут больше никого не было, поэтому лечить его Тео будет самостоятельно. И не факт, что качественно.

- На кой тебя на высоту понесло? - "деликатно" поинтересовался Тео, которому было не то чтобы сильно интересно, но хотя бы давало общее представление, насколько сильно Курук при прыжке вбил ноги в задницу, и по какой это уровень будет - по колени или выше. Тео вот как рассуждал - везде нужны пути отхода. Поэтому он ни на какие высоты не лез, не убедившись, что сможет оттуда в целостности спуститься. Хоть чему-то его бурная юность, полная шишек, ссадин и переломов, научила, и то хлеб.

- Бросай свои кости на циновку, - кивков головы указав на свободную, Тео, как умный парень, пошел с важным видом мыть руки к рукомойнику, лихорадочно вспоминая все, чему его жизнь учила. - И разувайся. Надеюсь, у тебя носки не трехнедельной давности, иначе тут весь монастырь передохнет, - заметил он. Ну знаете, у него был чуткий нюх и нежное обоняние, не приспособленное к убийственному аромату немытого человеческого тела. Особенно если оно было не мыто три недели к ряду. Он, может, и будущий, как его, врачеватель, но на такие жертвы пока не готов.

Вы лучше сразу не травмируйте психику парня, не говорите, что никто за ними не присматривал, умолчите и о том, что Тео не такой уж и прекрасный врачеватель с руками, на которые можно было рассчитывать. Пусть Курук считает так, как ему было удобно. Он не был готов к новым трудностям и возможным неудачам, целых шестнадцать лет он не доверял людям, а как стал жить в Храме - все априори вызывали у парня доверие. Ну, почти все, и Тай в эту категорию был вписан. Негласно, вместе со своим братцем.

- Да вот, в зверооблике летал... - как-то уныло отозвался Курук, будто бы ему вовсе это не понравилось, и он вообще стыдился своего зверооблика. Вовсе нет, летать - это круто, только вот найти бы общий язык со своим зверем... Да так, чтобы у них интересы совпадали. А то как-то неправильно, когда одному срочно нужно было приземлиться, а другой упрямо гнул своё... - Я превратился в горах обратно в человека, вот и упал... Превращался в воздухе.

Звучало, наверное, не убедительно. Тео вроде бы и сам умел превращаться в эдакого пушистого четвероного друга, но Курук был не собачником. Ну да, хороший пёсик, можно почесать за ушком. Никогда у него не было домашних животных. И, пожалуй, не будет, хлопотно сидеть с ними.

Это было так сказано, будто Курук был мешком с костями. Обидно немного, но парень не стал тратить энергию на обиду. Не в том положении, чтобы качать права.

- Нет, максимум два раза одеваю, когда нет чистых или лень их искать, - с улыбкой ответил он Таю. А про немытое тело лучше Тео не знать, ибо иногда Курук, во времена депрессии, действительно мог три дня кряду не мыться...

Правдиво зато было сказано, потому что каждый человек - не что иное, как мешок из кожи, начиненный костями. Вряд ли Курук как-то по-другому там устроен, но уж простите за такие грубые сравнения, коли вашей душеньке такое неугодно. Тео флегматично наблюдал за тем, как парень устраивается на циновке и оголяет поврежденные телеса. Новость о носках не то, чтобы порадовала, но хорошо уже, что не огорчила. И уж действительно, про немытое Тео лучше не знать, Тео не был особо брезглив, но для него, любимчика девчонок и любящего внимание противоположного пола, такое просто казалось диким.

- Что-то у тебя с твоей звероформой какие-то терки. Ты б разобрался с ней сначала, прежде чем в горы-то летать. А то так и не только ноги переломать можно. Но и шею, например, - предложил Тео, у которого сроду никогда никаких проблем со своей собакой не было, не считая желания что-нибудь сожрать, когда чесались зубы. Он вообще не мог себе представить, что с твоим вторым я, вторым тобой, по сути, могут быть какие-то проблемы. Все равно что с самим собой спорить - зачатки шизофрении. Короче, Курук бы ему сегодня окончательно поломан картину мира.

- Ну улегся ли? Давай смотреть, чего у тебя там с ногой, - он прищурился, рассматривая ауру вокруг той ноги, на которую парень не мог наступать. Сначала ему показалось, что тут налицо перелом, потом понял, что не видит стандартной серой полосы поперек костей, затем подумал о том, что это вывих, но никак не мог понять, какой именно. И связка что ли это такая странная?

- Нехило ты хряснулся ногами об землю, - сказал Тео, переключаясь с ауры на нормальной зрение. Стопа выглядела косолапой и отекшей. Тео о таких переломах никогда не слышал. И не видел. И уж тем более не знал, че с ним теперь делать. - В общем, у тебя, по-моему, вывих. Но какой-то странный. Может сразу отрежем?

Тео как-то вёл себя... Слишком, как Тео. Ну, не привык с такими парнями иметь дело Курук. Он в принципе не привык иметь дело со всеми незнакомыми или малознакомыми людьми, а тут как раз попался такой случай. Мало того, он ещё и в проигрышной ситуации. Носом поворотить не может, разве что возносить Тео молитвы, чтобы у него всё получилось исправить. Да уж...

- Ну, это всего-то моё третье превращение. Я-то откуда знал, что птице приспичит вылететь на охоту? Всего лишь присел в беседку на берегу ручья медитации ради... - конечно, какие могли быть проблемы с милым лохматым четвероногим другом всех людей? Особенно, когда у тебя есть такой заботливый брат, который выгуляет тебя. Или мама под боком. Или одна из девушек Тео, у него же их много?..

Курук лёг. Было неприятно себя видеть со стороны таким больным и беспомощным. В обычной ситуации он бы вряд ли обратился к Тео за помощью. Он вообще не любил быть обязанным кому-то, а сейчас, когда ему предоставлялась помощь вот так, бесплатно, обязательно придётся в будущем чем-то возвращать долги. И это, пожалуй, было самым противным. Проще ни у кого не просить помощи и в свою очередь никому не помогать.

Сердце ёкнуло, когда Тео, наконец, прокомментировал, что он там увидел. А когда зашёл вопрос, что же делать с его вывихом, Курук вообще чуть не помер со страху. Отрезать? За Тео вообще псих или прикалывается над ним?

- Нет! Не надо отрезать! - Ещё чуть-чуть и Курук попробует встать и поискать другого, кто вылечит его...

- Да не ссы, не будем мы отрезать, - смилостивился Тео, заметив, как Курук перепугался чуть ли не до...кхм, не будем уточнять до чего словно и впрямь поверил, что Тео начнет ему ногу пилить. нет, Тео-то мог, конечно, но это ж придется долго возиться, кровь, кости, она ведь долго пилится, это тебе не бекон отрезать. - Что ж ты такой наивный и доверчивый?

Эк его еще не поубивало-то, такого. Превратиться он решил. А обратно, значит, в горах решил, в полете. Сообразил, ничего не скажешь. Тео мог бы емко прокомментировать эту ситуацию, но благоразумно промолчал, а то у него пациент и так вон из шкуры готов выпрыгнуть, лишь бы спастись. Тео же не живодер. Ну так, немножко только. Эта бессмысленная болтовня давала ему время подумать о том, что делать с ногой. Он уже убедился в мысли, что это вывих, потому что не было признаков переломов. Уж в них-то Тео разбирался на ура, не раз себе руки-ноги ломал и знал, как отличить одно от другого. Значит, надо вправить, вылечить и отпустить со всеми богами, пусть себе дальше радуется жизни и ломает ноги, решив превратиться в горах. Умник, блин. Проще сразу добить.

- В общем, смотри, что мы сейчас будем делать, - ласковым тоном палача сказал Тео, обращаясь к Куруку, точнее, к его пострадавшей ноге. - Сейчас мы тебе этот вывих вправим, плюнем-дунем, и ты будешь скакать дальше по своим горам, аки горный козлик. Постарайся только не убиться там снова.

Тео вот только раздумывал, синей энергией до вправления начинать работать, или уже после? Вроде бы гуманнее было бы до, а вот с точки зрения полезности в ходе лечения как правильно будет? После? Ну, в общем, ладно, даешь гуманизм в массы - решил Тео и, задержав ладонь над ступней Курука, направил на область повреждения изрядное количество энергии синего цвета.

Успокоил, блин, ничего не скажешь... Курук лёг обратно. Вздохнул глубоко. И вроде бы разница в возрасте приличная, но вот так сложилось, что сегодня он пациент, а несовершеннолетний - врач. Ребёнок! Будет лечить его! Курука, которому уже стукнуло двадцать лет фиговую тучу времени назад. Конечно, Тео не простой ребёнок, как-никак сын самой Цири, но тут дело даже не в этом. Гордыня-то всё равно злостно скрипела зубами, в голову лезли мысли о том, а не свалить бы отсюда, пока этот младший из близнецов не накосячил. И ведь ответственность за его проступки Курук будет нести сам, так ведь? Раз восемнадцати нет, и он в лазарете - единственный совершеннолетний? Или там Ян в соседней комнате беззвучно давится от смеха? Наверное, нет.

Наивный и доверчивый. Курук нахмурился. Ему уже это говорили добрых сто раз, а потом ещё раз двести повторили, "для тех, кто в танке". Пф, на самом деле, если бы это сказал тот же Ян, он бы не поверил. Врачеватель высокого уровня не будет заниматься такой ерундой. А вот такие слова услышать от Тая - это вам не шутки. Мало ли, какая ему моча в голова ударила, вдруг на правах единственного врачевателя в лазарете пойдет и отрежет? А потом поди докажи, что это дело рук Тео. И ведь инвалид на всю жизнь... Курука аж передёрнуло. Ну, нет, такое легко просчитывается и наказывается. Мастера тоже не дураки.

- Да, делай, как знаешь, - Куруку было абсолютно всё равно, вывих у него там, или не вывих, может, вообще ушиб какой. В врачевании он не шарил совсем, ауру только умел видеть. И всё. Как-то не прилеглось, что ли, неинтересная наука - лечить людей. Хотя, Николай, вон, поди, лечит, и ничего, бодрячком держится. Ну и пусть дальше держится.

Не хотелось смотреть, чего там конкретного Тай приколдовывал над его ногой, но Курук сразу же почувствовал нечто вроде анестезии. Раньше у зубного только, а теперь ещё и здесь. Скоро он вообще не чувствовал свою пятку. Будто кусок ноги отрубили, кровищу остановили, рубец затянули. И сделали вид, что так и должно быть. Курук закрыл глаза.

Достаточно напугав Курука, Тео счел, что на этом свою святую миссию можно считать выполненной и приступить уже непосредственно к лечению. Алые пятна в области вывиха были успешно задавлены синим, нога вроде бы перестала что-то чувствовать., но Тео не удержался и довольно сильно ущипнул Курука за кожу чуть повыше лодыжки. Не, даже не дернулся. Ну и прекрасненько, значит, не будет орать и размахивать конечностями, как потерпевший, и не заедет с ноги в челюсть. Тео своей челюстью очень дорожил. Как и вообще свои здоровьем. И внешностью, чего уж там. Потому что встречают всегда по одежде, а потом уже влюбляются в богатый внутренний мир.

Убедившись, что нога Курука в области его пятки потеряла всякую чувствительность, он положил одну ладонь на голень парня (стараясь абстрагироваться от понимания, что трогает, в общем-то, мужика, а не приятную девушку), чтобы обездвижить ногу, второй рукой взялся за его съехавшую пятку и еще раз подумал о том, вывих это или нет. Вроде вывих. Похоже, во всяком случае, именно на вывих. пусть и странный, куда-то внутрь, а не вбок, но ладно, хуже все равно не будет. Наверное.

Тео резко дернул за кость назад, и даже без обостренного слуха можно было услышать, как щелкнула суставом вставшая на место кость. Нехило так, Тео аж самого пробрало от таких звуков. Он отпустил ногу, вновь рассматривая ее через призму цветов ауры. Так, вроде все на месте, анатомически ничего не нарушено.

- О, все-таки это был вывих, - радостно сказал Тео Куруку. оставался еще отек и немного подлечить слабые связки, которые тоже пострадали при падении. Хорошо хоть без разрывов. Младший почувствовал себя великим врачевателем. - Слышал, как щелкнула?

Ну и что, что встречают по одежде. Подумаешь! Провожают по уму же! И вообще, для Курука вряд ли когда-нибудь внутренний мир отойдёт на второй план. Ничего получше не придумали? Чтобы он, мыслитель до кончиков нервных окончаний, да вот так бросил всё(свой внутренний мир в первую очередь) и начал заниматься собой? Своей внешностью? Красоваться по часу в день перед зеркалом? Душиться так, чтобы несло на весь монастырь? А, может, он ещё и ополаскиватель для зубов купит? Будет загорать в солярии? Пресс качать, чтобы кубики были видны? Не-не-не, так же совсем скоро он станет красавцем, а этому не бывать. Никогда. А если вы попытаетесь с помощью ментальной пытки докопаться-таки, почему же Курук себя ведёт так странно, ведь, кажется, каждому парню хотелось бы, чтобы от него другие были без ума, девушки в первую очередь? И ведь кому-то с внешностью не повезло, кому-то с ростом, кому-то с весом, а кто-то и вовсе девушек не любит. А Курук... А чего Курук? Ему главное нравиться одной девушке - рыженькой. А все остальные пусть хоть в лицо ему плюют от негодования за то, какой неряха рядом с ним вот прям сейчас прошёл. Вытрет, отойдёт подальше. В ответ плевать не будет, но впредь будет на такие атаки более чувствителен и принимать соответствующие меры предосторожности.

Курук безмятежно лежал, не чувствуя никакой боли, вспоминая Маргариту, с которой ему предстоит вскоре иметь разговор. Чего ему припасла рыженькая? Какие сюрпризы? Он совсем скоро это узнает, уже со здоровой ногой, на которую можно будет опираться и ходить, как все люди. Ещё немного подождать... Главное, что даром!

Там что-то хрустнуло, и Курук чуть вздрогнул. Вот это дела. Наверное, кость на место встала, если это был вывих. А если ушиб - то Тео ему чего-то сломал. Но нет, не ушиб, вряд ли...

- Вывих так вывих, - нет, не пытайтесь Курука приурочить к делам целительским, он ни при каких условиях такой деятельностью заниматься не будет. Скучно это, и хоть ты тресни! Ауру разглядывать интересно, но на этом мир клином и сходится. Точнее, врачевание.

- Да, слышал. Классно, спасибо. Теперь я абсолютно здоров?

- Конееечно, - жизнерадостно протянул Тео. курук не радовал. И энтузиазма в его голосе Тео не слышал. Хоть бы за свою ногу что ли порадовался, что жить будет, скакать тоже, можно дальше ломать. - Если хочешь, чтобы у тебя при каждом шаге нога вихляла, как пьяная, то точно здоров. Можешь хоть сейчас валить. Если не хочешь - то придется полежать еще.

Так, сначала, наверное, разобраться с отеком, а потом уже со связками. Тео не помнил точно, но по его мнению это было правильной последовательностью. На всякий случай он решил подумать логически - красный, наверное, сначала не стоит, потому что он вызывает приток крови, а тут и так раздуло до невероятности. А с жидкостями связана Свадхистхана. Значит, сначала ей, а как отек сойдет, то можно и лечить связки. Ну, попробуем, в конце концов, чай, нога не отвалится.

Младший направил на отек оранжевую энергию, наблюдая за тем, как щиколотка уменьшается в размерах прямо на глазах, потом деловито пощупал ногу, чтобы проверить, как она себя чувствует. Нога вроде чувствовала себя прекрасно. А вот Тео ощущал, как у него начинает ломить кисти с непривычки, все-таки, он нечасто пользоваться энергией врачевания, чтобы быть в этом профессионалом. Да и пользоваться особенно было негде, так уж иногда, случалась счастливая случайность, как бы ни смешно это звучало.

Закончив с оранжевой, Тео приступил к красной, чтобы восстановить подрастянутые связки и вернуть им былую прочность и эластичность. Даже если они не страдают явно, то всегда нарушаются косвенно, и это может даже перерасти в привычный вывих. А это нафиг не сдалось.

- Все, освобождай циновку, - решил Тео, потирая ладони друг о друга, словно хотел стереть с них ощущение ломоты, когда решил, что достаточно внимания с Курука и так на нем пахать можно всем крестьянам вместе взятым.

- Ок, полежать - так полежать, - уж очень хотелось поскорее свидеться с Маргаритой, но пренебрегать первой медицинской помощью не стоило. А то потом ещё инвалидом останется на всю жизнь, если произойдёт сбой в целительской программе Тео. Курук обычно был терпелив. В меру. Правда, после того, как он поселился в Храме, вся его терпеливость куда-то улетучилась. Ещё бы - в месте, где можно кидать фаэрболы и превращаться в зверя, хотелось бы, чтобы дела сами складывались, как по мановению волшебной палочки. И ничего при этом делать не надо. Быстро, удобно, оперативно. Бесплатно. Выгодно! И лишние несколько минут, которые предстояло провести на циновке, проходили не очень удачно. На лице гримаса недовольства, взгляд нахмурен, Курук даже что-то бурчал себе под нос. Про... А, не так важно про что.

Скучно. Эти несколько минут длились даже медленнее, чем последняя минута до школьного звонка, означающего одно - конец урока. А Курук - наглый, наверняка скажете вы. И неблагодарный. Тео там сейчас за него упахивается, а он тут лежит и с мордой собачьей, хмурится и проклинает весь свет за медлительность паренька. Тьфу! Северянину повезло, что мыслям его так и не предоставилась возможность быть озвученными, а то б даже интересно, чем это всё закончилось. Тео мог спокойно бросить его в лазарете на произвол судьбы, пусть помогает другой дежурный врачеватель. А самого Тео тут и вовсе не было, и Курук не докажет обратное...

Когда Тео опять заговорил, Курук посмотрел на него, в миг хмурое лицо озарилось слабой улыбкой, потом он сел. И, наконец, встал. Попробовал пройтись. Удивительно, но сейчас он ходил так, словно никакого вывиха и не было. Надо было как-то отблагодарить Тая, то есть Тео, но как? Вопрос, безусловно, интересный.

- Это, спасибо, что ли... - Курук мысленно метался между выбором - пожать ли руку Тео, обнять его или как-то по-другому выразить благодарность? Или можно просто так свалить? Всё-таки, они уже однажды ходили в клуб, значит, Курук был " в теме", ну или вроде того... Покусав язык ещё с пару секунд и, не дожидаясь, пока его Тео погонит силой, Курук-таки протянул лапу своему спасителю. А потом быстренько заковылял к выходу. В душе какой-то эмоциональный подъём, он смог, смог!! А ещё, за дверью его ожидала любимая девушка. Ну, она пока ещё этого не знала, но не велика потеря.

- Боялся, что ты не дождёшься и уйдёшь раньше, - Курук широко улыбнулся Рыженькой, постепенно сокращая расстояние между ними как бы доказывая, что с ним всё хорошо. Жить может, ходить - тоже.

В один прекрасный момент затянувшееся ожидание становится просто невыносимым. И сколько Маргарита не пытается переключиться с навязчивых мыслей о назревающем разговоре на что-нибудь другое, у нее ничего не получается. А Курук все не появляется, и рыжая начинает опасаться, что травмированную ногу неудачливого обитателя монастыря дежурный по лазарету решил просто напросто ампутировать. Конечно, девушка не сомневается в способностях местных врачевателей, но чрезмерно развитое воображение так и старается подкинуть русской испанке картину одетого в белый халат человека, ласково поглаживающего хирургическую пилу и с нескончаемой любовью во взгляде поглядывающего на скрючившегося в углу Курука.

Появление недавнего пациента отвлекло Эрнандес от сомнительных фантазий. И, судя по тому, что парень вполне уверенно держался на ногах, переживания рыжей по поводу сохранности его конечностей были напрасны.
- Ну, разве я могла уйти, когда столько всего тебе наобещала, - рыжая постаралась улыбнуться в ответ, но волнение, в очередной раз дав о себе знать, немного исказило улыбку. – Я так понимаю, теперь ты здоров и полон сил?

- Если ты не возражаешь, я не буду тратить время на формальности и сразу перейду к делу. – Маргарита явно не относилась к числу терпеливых людей и, вдоволь намучившись, ожидая пока с Куруком проведут все необходимые лечебные манипуляции, не собиралась оттягивать момент начала своей небольшой исповеди. Оставалось дождаться хоть какого-то видимого согласия со стороны своего «исповедника» и надеяться, что по окончании их беседы парню вновь не понадобится медицинская помощь.

Хо, если бы его ногу Тео попытался б ампутировать, об этом узнала бы не только рыженькая, но и весь монастырский состав, включая тех, кто спал. Это было бы громко. И больно. Хотя, наверняка его обдали бы ледяной синей энергией(или голубой - Куруку эти цвета были абсолютно равнозначны), чтобы не чувствовать боли, психологически к этому привыкнуть он бы не смог. Ходить без куска ноги... Хм, как-то слишком странно, и всё из-за какого-то неудачного падения на землю...

Какая-то она была не совсем радостная, что ли. Не лезла с обнимашками, восторженными воплями о том, что Курук жив-здоров, да и улыбка эта была какой-то... странной. На половину ненастоящей. Хотя, Курук, наверное, слишком многого ждал от девушки. Прямо-таки непозволительно много ждал.

- Да, я абсолютно здоров, словно бы и не падал вовсе... - ещё одна улыбка в адрес Риты, по телу разливалось приятное тепло, наверное, остаток от рукопожатия с Тео...

- Да, переходи к делу, интересно послушать, - парень буквально пожирал глазами рыженьку, уже не на шутку разволновался от той интриги, которую распустила Рита. Ну прямо-таки исповедоваться пришла к священнику. Окей, побудет в такой странной и малооплачиваемой роли парочку минут, посмотрит, что да как, а потом решит, прощать ей все семь смертных грехов или не прощать.

Пока Курук уверял ее в своем абсолютном здоровье, рыжая искала место, куда можно было бы пристроиться для продолжения их разговора. Все-таки обсуждение таких серьезных тем заслуживало того, чтобы оба его участника заняли максимально комфортное для себя положение, а не стояли посреди дороги. Но пока Маргарита решала устроиться ли на террасе лазарета или придумать что-нибудь еще, парень выразил готовность внимательно ее слушать. Поэтому, так и не сойдя в итоге с места, Эрнандес приготовилась озвучить первый из обещанных фактов.

Собственно говоря, никакого отпущения грехов Куруком она не ждала, не слишком раскаиваясь в большинстве своих прошлых или настоящих поступков. Но считала важным показать мужчине, которому не посчастливилось ей увлечься, свою другую сторону, не заметную для человека, не слишком разбирающегося в женщинах и живущих у них в головах тараканах.

- Начну я, пожалуй, с того, о чем ты и так должен знать. – Маргарита решила не озвучивать сразу конкретные факты своей биографии, а представить на суд более общие вещи, которые во многом эти факты и обуславливали. – Для достижения своих целей, я легко могу обмануть. Более того, обычно чувствуя, чего именно от меня ждет какой-то конкретный человек, я, если вижу в этом выгоду, предлагаю ему желанный образ. Конечно, с близкими людьми я предпочитаю не играть в подобные игры, но и абсолютную честность тоже гарантировать не решусь.

Возможно, Эрнандес немного сгустила краски, ведь оказавшись в Линь Ян Шо она постепенно начала избавляться от привычки быть «многоликой» и чаще всего предпочитала оставаться самой собой. Но в свое время, способность приспосабливаться к ситуации и показывать себя хорошей и правильной девочкой перед одними и хулиганкой перед другими не раз помогала ей приспособиться к сложившейся ситуации и урвать свое там, где другие оставались с носом.

Обманщица. Курук чуть нахмурился. Знал он такую, была у них в классе девушка, что дурила всех подряд. В конечном счёте она осталась такой же одинокой, как и Курук. И вместе им не посчастливилось сойтись, ибо были они слишком разными. Как два полюса. Курук сам любил иногда приврать, но в основном говорил правду. Нечестная победа... На самом деле, тут зависело от ситуации, в чём-то конкретном нечестно поступать не стоило. Так что судить по одной только выигранной гонке( о ней же речь шла, верно) - никак не стоило. Он снова улыбнулся, и простил ей первых грех. Всё-таки, работать священником не так уж и сложно, знаете ли... И перед ним не преступница какая стояла, а всего лишь хитрющая рыжая кошка. Готовая утащить лишний кусочек колбаски прям из под носа хозяйки.

Игры с близкими людьми... Камень явно в его огород. Да, они пока не были настолько близки, чтобы Рита могла ему доверять, всё-таки, странно, зачем она акцентировала на этом внимание. Может, наоборот, ей хотелось, чтобы они стали чуточку ближе? Надо слушать дальше, в общем.

Кстати, слова про образы напомнили ему другую девушку, которая не обманывала вроде бы, но играла в маскарад. Постоянно меняла свои роли, как парень носки. И это... В какой-то мере бонус к привлекательности... Когда каждый день одно и то же - надоедает быстро, поверьте...

- Я прощаю тебе первый грех, - он улыбался.

- О, спасибо, - Маргарита не ожидала, что ей начнут отпускать грехи, но подобные действия со стороны парня показалось рыжей даже забавными. Интересно, а если грех, в понимании Курука, окажется настолько серьезен, что его нельзя будет простить? Что тогда? И стоит ли ждать епитимьи в конце их разговора? На эти вопросы ей предстояло получить ответы уже в ближайшее время, а пока можно было переходить ко второму факту или, вернее, фактам, заботливо выбранным русской испанкой среди других связанных с ней занимательных вещей.

- Ну, я бы назвала это не грехом, а, скорее, стратегией выживания, - рыжая все же не смогла удержаться от комментария, - но я рада, что ты отнесся к этому достаточно спокойно. Дальше будет еще интереснее.

С этими словами Маргарита заглянула в глаза собеседника, призывая его отнестись к ее рассказу со всей серьезностью, и продолжила:
- Как ты знаешь, сюда я приехала из Испании, где воспитывалась в приемной семье, но родилась в России. Моя родная мать страдала от тяжелой алкогольной зависимости, отчего я в достаточно раннем возрасте попала в детский дом. В детстве, я ненавидела все спиртосодержащие напитки, считая их виновниками произошедшего с моей семьей, но потом один человек объяснил мне, что дело не в алкоголе, а в людях его употребляющих. С тех пор я не брезгую при случае употребить что-нибудь горячительное, хотя и думаю иногда, не приведет ли это меня на ту же дорогу, что и когда-то мою мать.

Эрнандес замолчала, пытаясь понять какое впечатление на собеседника произвели ее слова. А что, если он заправский трезвенник? Тогда ни ее семейная история, ни сложившееся к алкоголю отношение ему не понравятся. Но уж что есть, то есть. И никуда эти упрямые факты уже не денешь.

Стратегия выживания... А, называйте как хотите. Курук для себя уже однозначно решил, что Рыженькая ему нравится не только из-за рыжего цвета волос. Это большой бонус, определённо, но не решающий. В Храме были и другие рыжие, та же Ирина Рейн, но вот с ней всё настолько не срослось, что Курук в лишний раз не подойдёт к ней за помощью, не ждите. Она... Какая-то странная и чересчур резкая девушка. А Рита... Загадочная. Прямо-таки целый сундук с квестами, который открыть не откроешь - ребус сначала реши. Вся такая необычная и неординарная, ломающая логику Курука. И в принципе, он был готов простить ей любой грех. Пожалуй, кроме одного. Но это полный бред, вряд ли Рита окажется такой. Тем не менее, если бы она ему в качестве кульминации в открытую заявила, что она - лесбиянка, тогда да, Курук бы пересмотрел свои взгляды на Риту как девушку. А то что это получается - бесполезная трата времени? С ним поиграть поиграют, а потом выбросят, когда надоест? Нет, он на такое не подписывался.

Взгляд. У Курука сердце ухнуло вниз, но он не отвёл глаз и выдержал этот выразительный взгляд. Он выслушает. Готов выслушать. Внимательно. Кажется, назревало нечто серьезное, чем просто какие-то дешёвые фокусы.

То, что Рита родилась в России - он знал. Но вот про Испанию... Почему-то ему казалось, что она из Италии приехала... Ну, это потому, что он ещё со школы путал эти две страны. Причина банальна - начинались на "и". А про Швецию, Швейцарию и Шотландию вообще молчим.

Детский дом. Вообще, Курук начинал понимать, что если и слышал это ранее, то уже позабыл. Память девичья... Что поделать. Спиртные напитки... Пьяная Рыжая? Это... Сложно представить...

- Ну... Я за трезвый образ жизни, но пару раз и со мной случалось, чай не святой. Учти, если увижу пьяной - прибью, - полушутя - полусерьезно сказал Курук улыбаясь.

Курук слушал девушку внимательно, но вот, похоже, не до конца понимал, чем отличается исповедь Маргариты от исповеди кающегося грешника. А дело было в том, что Эрнандес не собиралась каяться или обещать изменить свое поведение. Пока она говорила о том, что когда-то происходило в ее жизни и вполне могло произойти в будущем. Будет ли она еще когда-нибудь обманывать и искать там, где это возможно, свою выгоду? Наверняка. Употреблять алкоголь? Сто процентов! А позволит ли она кому-то ей в это мешать? Маловероятно.

- Хотелось бы мне посмотреть на то, как ты будешь меня прибивать, - скептически произнесла Маргарита. – Не надейся, без боя я не сдамся.

Больше всего на свете девушка ценила свободу и ненавидела какие-либо вещи ее ограничивающие. Тем более если эти ограничения ставились пусть и с благими побуждениями, но против ее воли. Так что категоричность Курука ее только раззадорила и пробудила желание показаться ему на глаза в состоянии легкого, а может быть и не очень подпития.

- Идем дальше. – Рыжая не собиралась долго задерживаться на одном пункте. – Со следующим моментом все еще сложнее. Понимаешь, официально у меня в Испании есть жених. Но ты ничего такого не подумай. Жениться мы с ним не собираемся. Да и вообще, мы с ним друг друга на дух не переносим. Нас всегда мечтали свести матери, и нам было выгоднее притворяться, что мы с этим согласны. Эта игра продолжается и до сих пор. Но, еще раз повторюсь, ни о какой свадьбе, речь здесь и не идет. Да что там, я вообще ярый противник брака и всех вытекающих из него последствий.

Что-то подсказывало Маргарите, что ее отношение к семейным ценностям может расстроить Курука даже больше, чем наличие какого-то непонятного жениха, который вроде и есть, но которого, по большому счету никто не воспринимает всерьез. Хотя это были только предположения, последнее слово оставалось за ее «исповедником».

Курук вздохнул. Да, ему ещё учиться и учиться общаться с девушками. Шутку Рита не поняла. Ну да, а на что он рассчитывал? На покладистый характер? Чтоб домой приходила к 11 вечера, направо-налево не гуляла, не пила - не курила и вообще спортом занималась? Да кто он такой, чтобы за неё что-то решать? Всего лишь обычный парень. Просто... Он ещё в детстве себе вдолбил в голову, что его девушка-то уж точно не будет пить и курить. И никаких расхождений с этой незыблемой истиной он не мог претерпеть. А тут, похоже, как раз тот случай попался. И... Что делать? Остаётся только охать да вздыхать, но на самом деле, парню сразу как-то взгрустнулось. Любой порок, в принципе, был исправим при желании, а тут, похоже, как раз самого важного - то есть желания - и не наблюдалось.

Курук ещё раз вздохнул, Почему-то на ум пришла Юэ. Та кроткая мышка, чья свобода постоянно контролировалась клановой моралью в лице сифу Бо. Как знать, что лучше - воспитание в ежовых рукавицах или вот такое вольнодумство? Что хочу - то ворочу? Похоже, он влюбился в полную противоположность Юэ. И это... Оставит определённый отпечаток в его душе...

Жених. Курук внезапно побагровел. Вот это уже совсем ни в какие рамки не входило. Судя по рассказу Риты, она просто играла людьми, словно марионетками : в нужное время дёргала то за одни, то за другие верёвочки, всегда оставаясь как бы не при у дел и такой милой и пушистой. Захотелось тоже что-нибудь в таком духе сморозить, мол, у меня тоже девушка есть, ты тут не подумай чего! Но, взглянув правде в глаза, можно лишь оборонить скупую мужскую слезу и прокашляться в кулак. Ничего такого в помине не было. Курук был свободен как парус одинокий из стихотворения Лермонтова... Нет-нет, сейчас совсем не время впадать в очередную депрессию.

Ярый противник брака... Какая вольнодумщина! Да с кем вообще Курук связался? И если это было всего лишь третьим фактом, что его ожидало к кульминации? Какие-то абсолютно невменяемые здравым смыслом факты о её скрытой натуре? Но, а что тогда? Просто вот так взять - и всё забыть? Распрощаться на добром словце? Это... Так странно. Один вопрос не давал парню покоя, но он вынужден был дослушать Риту до конца. А потом спросить. И он спросит! Пора было расставить все точки над "и".

- Хорошо... - прозвучало это как-то... тоскливо? С оттенком одиночества - постоянного спутника парня. А он так надеялся распрощаться с неблагодарным спутником...

Каждое новое ее предложение меняло цвет и выражение лица Курука, вызывая в рыжей некоторые угрызения совести за собственную откровенность. Хотя девушка прекрасно понимала, что ее решение рассказать некоторые непростые факты про себя было правильным. Парень явно создал солидное количество иллюзий на ее счет, так что избавление хотя бы от части из них являлось ее долгом.

Маргарита негромко вздохнула, глядя на то, как скис ее «исповедник». А ведь она пока, по большому счету, не рассказала ничего особенно страшного. То, что она привыкла приспосабливаться к ситуации? Так благодаря этой способности человечество до сих пор не вымерло. То, что может выпить? Ну, так она же не устраивает регулярные возлияния, а умеренным употреблением алкогольных напитков грешат миллионы людей. То, что у нее вроде как есть жених? Так это обычный обман, от которого выигрывают обе, заключившие «контракт», стороны и, собственно говоря, никого особенно не расстраивающий. То, что она является ярой противницей брака? Ну, так не отношений же с мужчинами, основанных на взаимном уважении. Да, Эрнандес была обычным человеком со своими сильными и слабыми сторонами, а не прекрасной идеальной девушкой. И сейчас она старалась показать Куруку, что любая заинтересовавшая его особа в реальности окажется совсем не такой, как он себе представляет. Но именно эта неидеальность и делает ее живой и отличает настоящую девушку от бездушной куклы.

- Хорошо – значит хорошо, - повторила Маргарита, с сомнением качая головой. – Тогда я продолжаю. Следующий факт – незадолго до моего появления в монастыре у меня был роман с мужчиной, старше на 21 год. Длился он недолго, но свой отпечаток оставить успел.
Рыжая не сразу решилась рассказать Куруку про Чанхеля, о котором не то, что в монастыре, в Испании знали от силы два-три человека. Но если уж сегодня она решила играть роль самой откровенной девушки на свете, то делать это нужно было до конца.

Становилось всё жарче. И в какой-то степени интереснее. Всё-таки, плюсов тоже много было в том, что Рита совсем не такая, как Юэ. Тихие и скромные мышки в каком-то смысле скучны. Вечно молчат, даже если на душе прескверно, и хочется поплакать в чье-то так удачно подставленное плечо. А они состроят нейтральную физиономию, заверят тебя, что у них всё окей. И сиди-гадай, чего не так с ней. Ментальная магия в помощь? А если щит стоит? И как-то это неэстетично...

Но вернёмся к Рите. Сколько её грехов готов терпеть Курук? И, самое главное, какого плана должны быть эти грехи? Прям всё -всё-всё прощать он ей вряд ли будет... Какой-то лимит доверия у него тоже имелся. Или это не так называется?..

Продолжение не заставило себя долго ждать. И это... Как-то уже совсем ни в какие рамки не лезло. Роман с мужчиной старше на двадцать один год - да это ж ёлы-палы! В отцы ей годится! И... Отпечаток... Ну да, что же это, как не потеря девственности.

В какой-то момент злость Курука достигла своего апогея. Ему вдруг взбредилось, что, блин, если он захочет, сам всё узнает, очередная ли это игра с ним, или на самом деле Рита такая... Развратница. Да. Пожалуй, это то слово. И... Очень быстро злость отступила, он едва успел сжать кулаки до побелки костяшек, а потом вдруг почувствовал себя таким слабым... Да что он мог поделать в такой ситуации? И как дальше жить? Когда твоя любимая - шлюха-обманщица?...

- Это ещё не самое страшное, что ты приготовила для моих ушей сегодня, верно? - в голосе проклёвывался оттенок беспомощности.

Если Курук думал, что вся эта ситуация доставляет рыжей хоть малейшее удовольствие, то он сильно ошибался. Смотреть на гримасы стоящего перед ней человека и понимать, что он, уже навесил на нее парочку не слишком соответствующих реальности ярлыков, Маргарите было крайне неприятно. Если бы Курук произнес вслух хотя бы часть из того, что вертелось в его голове, Эрнандес бы не выдержала и сорвалась. Возможно, накричала бы на него или даже попробовала поколотить, но уж точно не стояла бы, как теперь, шумно дыша и испепеляющее глядя на своего собеседника. И ей, несомненно, стало бы легче от того, что все сдерживаемые эмоции, наконец, прорвались наружу. И, может быть, став абсолютно искренними друг с другом они разобрались со всеми возникшими противоречиями … Но нет. Ее собеседник не собирался давать такой возможности. Вместо того чтобы высказать хоть какие-то мысли или недовольства по поводу ее слов и попытаться разобраться в том, что толкало русскую испанку и толкает сейчас к совершению неприятных ему поступков, Курук предпочел строить из себя роль несчастной жертвы. И после этого он еще может говорить о каких-то по отношению к ней чувствах?

Злость на Курука, а еще больше на саму себя и свою наивность, заставившую пойти на этот тяжелый разговор, захлестнула Маргариту. Девушка прекрасно понимала, что все закончится подобным образом, но все равно испытывала какие-то нелепые надежды на то, что на этот раз она ошиблась. И ведь как же ей хотелось не оказаться правой в том, что стоящего перед ней человека интересует не воплощение собственных фантазий, а она как обычная живая женщина!

Но остается еще один последний факт, который русская испанка не случайно приберегла напоследок. Рыжая понимает, что после того, как озвучит его, уже вряд ли сможет продолжить их и без того непростую беседу. И хотя внутри продолжает кипеть злость, ее голос холоден как лед, когда она произносит:
- А еще я виновата в смерти своего брата.
Этого более чем достаточно для нее на сегодня, и Маргарита отворачивается, чтобы Курук не увидел, как исказилось красивое молодое лицо после произнесенных слов. А затем не выдерживает и, ничего не говоря, срывается с места и отправляется прочь в неизвестном даже ей самой направлении.

Понемногу Курук начинал себя чувствовать заправским дураком. Что-то ему подсказывало, что ничем хорошим эта беседа не закончится.
Что мы имеем, давайте подводить итоги?
Он якобы влюбился в девушку, хотя, на самом деле, ему Рита просто показалась красивой. И какой-то загадочно-недоступной.
Но на деле вышло так, что у девушки имелось пять "смертных" грехов, выслушав которые Курук должен был принять решение - стоит ли ему дальше пускать по ней слюни, не стоит?...
Самое "сладкое" девушка припасла на самый конец. Виновата в смерти брата. З- Зашибись. У парня сердце ухнуло в пятки от такого заявления. И это она сказала таким ледяным тоном, словно за спиной держала невидимой рукой кинжал и сейчас вот-вот повторит своё деяние.
Как-то Куруку виделась вся эта процедура отпущения грехов по-другому. Девушки... Они не должны скрывать свои эмоции за маской. Они так же не должны постоянно глушить их в себе, внушать себе, мол, всё хорошо, всё прекрасно...
Парня бесила эта ложь. Он никак не мог примириться с тем, что девушки могут так много врать самим себе и окружающим. Зачем? Для какой-такой выгоды пускается вся эта пыль в глаза?
Рыжая куда-то убежала, а Курук всё ещё стоял, шокированный последней новостью. По идее он должен был сейчас нагнать её, успокоить, заверив, что она никакая не преступница, а самая обычная шлюха... То есть девушка. Парню было противно с того, что он влюбился в какую-то дурочку, которая только и знай, что людьми крутит, как ей вздумается.
Мешает жить брат? Убьём его!
Что за люди пошли, а?
И как-то парню расхотелось выполнять желание этой... Как бы её назвать помягче. Красивой бестии, вот! А влюбиться в тело у него получается уже в который раз, нет, чтобы в душу заглянуть...
Курук довольно долго стоял в задумчивости рядом с лазаретом, а потом пошёл к себе в корпус. В очередной раз убеждаясь, что лучше к девушкам вообще не лезть. Парни - люди в тысячу раз надежнее, чем эти попрыгуньи лёгкого поведения...