Праздник к нам приходит

Мэйлин давно привыкла не отмечать свои дни рождения пышными вечеринками, кутежом, гулянками и тысячей приглашенных гостей. Обычно она просто получала поздравления от родителей и близких друзей, после чего проводила этот день как все другие будние дни - то есть старалась отдохнуть перед следующим рабочим днем, который никто не отменял только потому, что она стала на год старше и, она на это надеялась, немного умнее.

В этом году она также не собиралась делать исключения, разве что мама с папой настояли на том, чтобы забрать Мэйхуа к себе до завтрашнего дня, хотя видеть от мамы такие щедроты было по меньшей мере странно. Дочь все еще просыпалась ночами из-за зубов и много капризничала днем, так что подобная жертвенность со стороны родителей порядком удивляла. Но Мэйлин не смела отказаться от возможности провести хотя бы один вечер в тишине и покое и хотя бы на пару часов представить себе, как было хорошо, когда Мэйхуа еще не родилась и не научилась визжать на ультразвуке когда ее что-то не устраивало.

Вэньхуа задерживался после окончания смены на срочной операции, и Мэйлин пришлось возвращаться домой в одиночестве, чтобы не тратить свободные часы на бессмысленное ожидание, пока он освободится. Она наконец-то смогла вдоволь насидеться на кухне на своем любимом стуле, пока неспешно пила чай, растягивая удовольствие, но после этого поняла, что ей, в общем-то, больше нечем заняться, потому что она отвыкла от такого количества свободного времени, не занятого заботами о ребенке. Но можно было устроиться на диване под одеялком в обнимку с котом-колбасой и полистать книжку, до которой все никак не доходили руки.

Именно в этот день Вэньхуа очень хотел уйти с работы вовремя, но с их работой такие планы обламывались почти всегда. Ближе к концу смены поступил экстренный пациент с ОЧМТ, и пришлось довольно долго с ним возиться, чтобы очистить рану и провести краниопластику. По стандартам клиники в таких случаях дефект нужно было закрывать сразу, поэтому Мэйлин давно уехала домой к тому времени, как он освободился.

Вэньхуа приехал домой и открыл дверь своим ключом. По дороге он успел купить букет цветов, а подарок приготовил заранее, просто все еще не успел подарить. Он разулся и зашел в комнату, где Мэйлин сидела перед телевизором, пользуясь возможностью отдохнуть, пока её родители забрали к себе Сяомими.

- Привет, с Днем рождения, - сказал Вэньхуа и поцеловал Мэйлин, после чего вручил ей цветы. - Прости, что я задержался.

Он знал, что она поймет, но все равно было неприятно, что не получилось прийти домой вовремя. Вэньхуа подошел к книжному шкафу и достал из нижнего ящика спрятанный там заранее подарочный пакет. В нем лежал большой плюшевый заяц и конверт с бессрочной подпиской на одну из американских профессиональных библиотек. Такая подписка была в клинике, но дома большая часть материалов оказывалась недоступна, при этом если они с Мэйлин и писали какие-то статьи, они делали это из дома или как минимум с личных ноутбуков. Этот пакет Вэньхуа также вручил Мэйлин.

Мэйлин едва прочитала несколько глав, потому что ей постоянно казалось, что Мэйхуа в спальне не то возится, не то начинает тихонько ныть, хотя, конечно, никакой Мэйхуа там быть не могло, ведь она была у родителей. Мозг отказывался верить в свалившееся на него счастье тишины, покоя и одиночества, и всячески пытался от этого состояния ее отвлечь, но Мэйлин упрямо читала строчка за строчкой, зная, что это нужно просто перетерпеть. Потом она еще будет жалеть, что не воспользовалась этими часами на полную катушку.

- Привет, - поздоровалась она с Вэньхуа, когда он все-таки вернулся домой и зашел в комнату с большим букетом цветов, среди которых были даже первые весенние тюльпаны. Мэйлин поднялась выше на диванных подушках, чтобы взять цветы и поцеловать Вэньхуа в ответ. Всегда приятно получать подарки, даже если ты и не празднуешь дни рождения. - Спасибо! Я люблю тюльпаны.

Вэньхуа говорил, что не любит срезанные цветы, что растущими на лугу или в поле они нравятся ему намного больше, но Мэйлин любила букеты. Они добавляли немного чудесной живой природы в серость, бетон и стекло больших городов. Комната будет сразу преображалась.

- Ничего, - ответила она, с предвкушением ребенка заглядывая в подарочный пакет, откуда торчали оранжевые заячьи уши. Несмотря на то, что у нее был уже свой ребенок, которому можно было по наследству передать все игрушки, Мэйлин не отказалась от своей любви к плюшевому зверью. - Представляешь, я целый час просто сидела и пила чай!

- Этот час был лучшим подарком? - с понимающей улыбкой спросил Вэньхуа. - Я сейчас приду.

Он отнес в коридор куртку, затем вымыл руки и вернулся в гостиную. Родители сделали для Мэйлин очень хороший подарок: ей было важно отдыхать, а таких моментов, когда она не работала и при этом не была занята дочерью было очень мало. Вэньхуа видел, что Мэйлин тяжело. Он старался брать на себя многие дела по дому и заниматься Сяомими, но ему было проще как минимум потому, что он считал, что делает все возможное, а Мэйлин переживала, что чего-то упускает. И переспорить её логикой было невозможно, оставалось только радоваться тем моментам, когда она не чувствовала себя загнанной в угол, таким, как сейчас. И надеяться, что со временем станет легче.

- Давай закажем что-нибудь на ужин? - предложил Вэньхуа.

Если бы он ушел с работы вовремя, они могли бы куда-нибудь сходить, но сейчас уже не хотелось выбираться из дома, тем более Мэйлин уютно расположилась на диване и отдыхала. А он предпочел бы ничего не готовить после дополнительных незапланированных часов у операционного стола.

- Не совсем, - ответила Мэйлин, когда добралась до самого важного содержимого подарочного пакета и достала конверт, в котором была распечатка электронного письма, уведомляющего о бессрочной подписке. - Вот это - лучший подарок! Мне очень нужны были оттуда кое-какие материалы. Знаешь, Лань дайфу все-таки снизошел до того, чтобы взять в работу мою методичку. Я звонила Фэну дайфу, он сказал, чтобы я работала дальше в этом направлении.

Медленно, но верно Мэйлин все-таки восстанавливала и укрепляла свои позиции в отделении, даже с учетом сменившегося руководства. Не все было гладко, Лань дайфу все еще цеплялся по некоторым случаям, но уже заметно меньше, особенно после того, как узнал, что она работала вместе с Полковником в военном госпитале. Гориллобразный бывший военный на всех наводил благоговейного ужаса, видимо, от осознания. что этой его ладонью, больше походившую на лопату, он мог переломить любого китайца напополам, а потом сказать, что так и было.

Мэйлин все же вылезла из-под одеяла, чтобы поставить цветы в воду, а вазу убрать на одну из открытых полок шкафа, чтобы там его не смогли достать шаловливые ручки Сяомими, ныне активно осваивающей мир и хватающей все подряд. Даже книжки пришлось переставить повыше, когда дочь уронила себе на голову парочку литературных изданий в твердых корешках и дала всему району понять, что очень на упавшие книги обижена.

- Давай закажем из Чэнду? - предложила Мэйлин. Ресторан был не так далеко отсюда, и доставку, даже с учетом пробок, не придется ждать до завтрашнего утра.

- Хорошо, давай, - согласился Вэньхуа.

Он был рад, что угадал с подарком, и гордился, что Мэйлин смогла добиться того, что её методичка была принята в работу, несмотря на все сомнения Ланя дайфу. Она предложила хороший вариант для тех пациентов, для кого стрединная стернотомия была связана с повышенными рисками, и при развитии этой методики многие операции на грудной клетке наверняка могли стать менее травматичными.

Вэньхуа достал телефон и нашел приложение Чэнду. Пока оно скачивалось и устанавливалось, он следил взглядом за Мэйлин, когда она ставила цветы в вазу. Вэньхуа был рад провести этот вечер с ней наедине, хоть и замечал, что старался не шуметь и ходить тише, чтобы не разбудить якобы спящего в спальне ребенка. Он понимал, что не избавится от этой привычки за один день, а завтра Сяомими уже вернется домой.

- Что ты хочешь заказать? - спросил Вэньхуа.

Он отметил пару мясных блюд на свой вкус, а остальное предпочел доверить Мэйлин. Они не один раз там бывали, и она знала меню не хуже, чем он.

Мэйлин подошла ближе, чтобы отметить в меню несколько вегетарианских блюд помимо тех, что выбрал Вэньхуа. Баклажаны, лапша Дэн Дэн, тофу с острым соусом и овощами, и отправила заказ в обработку. Если раньше сычуаньская кухня ей нравилась в качестве како-то праздника души по особым поводам, то с появлением в ее жизни Вэньхуа сычуаньская кухня стала привычным делом, и Мэйлин точно бы не сказала, что ей это не нравится, потому что так была возможность лакомиться любимыми блюдами хоть каждый день, если Вэньхуа хватало настроения и сил после рабочих смен еще и стоять на кухне возле плиты, потому что Мэйлин так и не научилась делать ничего сложнее чая, креветок, курицы в кисло-сладком соусе и детских овощных пюре.

- Я так отвыкла от свободного времени, что даже не сразу придумала, чем занять эти часы, - призналась Мэйлин. Она практически смирилась с тем, что вся ее жизнь теперь будет подчинена Мэйхуа, и что понятие свободное время теперь прекратит свое существование, потому что есть ребенок, которые требует внимания двадцать четыре часа в сутки.

Она вернула телефон Вэньхуа, затем пошла обратно к дивану, твердо уверенная в своем намерении тюленить весь вечер, просто наслаждаясь тем, что не надо вспоминать очередную потешку или менять памперс или успокаивать разошедшегося в плаче ребенка.

- Буду валяться под одеялом до тех пор, пока не привезут еду, - решила она.

Приложение обещало, что все будет готово через час, и Вэньхуа убрал телефон. Он проводил взглядом Мэйлин, когда она вернулась на диван и рассказала о своих планах на ближайшее время. Если ей хотелось отмечать День рождения на диване под одеялом, это было её право. Вряд ли она бы оценила, если бы в этот вечер после работы в доме собрались гости с тортом, шариками и шумными поздравлениями. Вэньхуа подозревал, что это вообще было бы поводом вывести её из себя, а не обрадовать.

- Мне побыть с тобой или не мешать? - прямо спросил Вэньхуа.

Ему не хватало прежнего общения с Мэйлин, но он был готов понять, если она захочет побыть одна и в тишине, потому и решил спросить вместо того, чтобы пытаться прочитать её мысли с риском их не угадать. С появлением ребенка у них обоих стало меньше личного пространства. Раньше он мог сесть со своим ноутбуком в библиотеке, она с книгой в кресле в гостиной и оба знали, что это время принадлежало только им самим. Сейчас в любой момент, проведенный дома, нужно было слушать, не проснулась ли Мэйхуа. Она только недавно стала хотя бы играть самостоятельно, а не все время сидеть на руках, но пока все равно требовала много внимания.

Мэйлин задумчиво осмотрела диван, одеяло, а потом и Вэньхуа, как будто пыталась понять, насколько их диван готов к тому, чтобы разместить их двоих. Нас самом деле, они давно не проводили время вместе вот так, когда не надо никуда бежать. Поначалу Мэйлин скучала по таким моментам, но постепенно привыкла, что их жизнь вдвоем круто изменилась, потому что появился ребенок, который занимал все внимание.

- Мне кажется, тут хватит места для нас обоих, - решила она, залезая на диван и укрывая колени теплым мягким пледом так, чтобы половина осталась для Вэньхуа. Мэйлин постоянно мерзла, и это не исправило даже пребывание в военном госпитале на сорокаградусной жаре. В Пекине сейчас стояла промозглая весенняя погода, полная дождей, луж и еще не истаявшего снега там, где он вообще был, и он лежал уродливыми почерневшими от копоти глыбами в ожидании, пока весеннее солнце их окончательно не растопит.

- Побудешь со мной, если у тебя нет никаких дел? - ее день рождения выпал на будний день, у Вэньхуа могли быть какие-то дела. Например, подготовиться к завтрашней плановой операции или скомпоновать данные для исследования, или почитать о каком-нибудь новом методе лечения, да, словом, что угодно, кроме того, чтобы сидеть с ней и пялиться в стену или телевизор или смотреть, как она пытается читать книгу.

- С удовольствием, - ответил Вэньхуа.

У него не было никаких дел, он старался не тащить работу домой, потому что иначе был бы вынужден разрываться между семьей и очередной публикацией, а лучше от этого никому бы не стало. Вэньхуа сел на диван рядом с Мэйлин и обнял её за плечи, затем коснулся губами её волос и улыбнулся. Они давно так не сидели, просто наслаждаясь обществом друг друга. Чтобы не было никаких срочных дел и нерешаемых вопросов, никуда не нужно было бежать и даже не приходилось слушать, не проснулась ли Сяомими. Вэньхуа провел ладонями по спине девушки, затем начал мягко и осторожно разминать её плечи и шею, чтобы ей было проще расслабиться.

- Дашань снова собрался жениться, - сказал он. - Дату свадьбы пока не назначили, но уже сказал, что мы с тобой приглашены.

Вэньхуа эта идея казалась странной. Дашань только недавно развелся, причем тяжело этот развод переживал, и скоропостижная новая любовь могла грозить ему новыми проблемами, особенно если выбирал он её для того, чтобы отвлечься от мыслей о неудачном первом браке.

Мэйлин улыбнулась Вэньхуа в ответ и положила голову ему на плечо, наслаждаясь его близостью. Под одеялом в его компании было особенно тепло, но больше всего ей нравилось то, что сейчас они были только вдвоем в большой квартире, и не нужно было прислушиваться к звукам из спальни, чтобы поймать момент, когда начнет просыпаться дочь. Мэйлин очень старалась полюбить дочь, пыталась искать какие-то плюсы во всем этом материнстве, но пока никак не могла смириться с тем, что ее жизнь ей больше не принадлежит, потому что это в большей степени, чем все остальное, ударяло по ее привычному укладу жизни. А ведь прошло уже довольно много времени с того момента, как Мэйхуа появилась на свет, а она все еще никак не привыкнет к этому.

- А сколько времени прошло с момента его развода? - поинтересовалась Мэйлин. Для нее было вообще странным, жениться, а потом разводиться. Раз уж жениться, то только на том человеке, с которым хочешь провести всю свою жизнь. Но ее идеальная картина придуманного ею мира практически никогда не вписывалась в реальность. Хотя она была уверена, что у них с Вэньхуа все навсегда (кроме того ужасного момента, когда она придумала себе его измену в интерном).

- Надеюсь, на этот раз у них все будет надолго, - она закрыла глаза и постаралась расслабиться, потому что массаж для нее мог быть похуже пытки щекоткой, особенно когда мышцы болели. А шея и правда у нее болела, и как она раньше этого не замечала.

Вэньхуа задумался. Ему казалось, что Дашань развелся совсем недавно, а сейчас он понимал, что с тех пор прошло намного больше времени. Столько же, сколько с момента, как они с Мэйлин стали жить вместе.

- Чуть меньше трех лет, - ответил Вэньхуа. - Мне почему-то казалось, что меньше. Но я бы тоже хотел, чтобы у них все было хорошо.

Невеста вроде была одной из медсестер, с которой Дашань много лет работал вместе. Такие браки случались довольно часто, потому что при их профессии сложно постоянно поддерживать большой круг общения, но все равно пока Вэньхуа не был уверен, что его друг не спешил. Дашань был обижен на первую жену, потому что причиной их развода стало то, что она ушла к другому. А пока такая обида не прошла, не стоило пытаться строить что-то новое, не разобравшись со старым.

- Тебе не больно? - спросил Вэньхуа, продолжая делать массаж.

Он чувствовал, что мышцы Мэйлин были сильно напряжены, а из-за этого попытки их размять могли быть довольно неприятными, в то время как само по себе такое напряжение, скапливаясь, могло приводить к головным болям и усиливать чувство усталости.

Оказывается, уже прошло столько времени, а иногда могло показаться, что они познакомились только вчера. Три долгих года, за которые произошло очень много всего, часть из чего Мэйлин хотела бы запомнить навсегда, а часть - навсегда забыть. У Дашаня был сложный развод, подробностей которого Мэйлин не очень знала, но ей казалось, что он заслуживал на этот раз угадать с выбором невесты и будущей жены.

- Немного, - согласилась она, едва заметно кивая, когда Вэньхуа спросил, не больно ли ей. - Вот здесь, около плеч. Я не замечала до этого, что у меня там так все напряжено.

Вот почему у нее в последнее время так часто болела голова, а утром она едва отскребала себя от кровати, просыпаясь уже уставшей. Мэйлин была склонна списывать это на трудности на работе, и потому, думая о других, часто забывала подумать о себе, а потому и получала на выходе такое вот напряжение. Хорошо, что у нее есть Вэньхуа, который будет думать о ней, пока она думает о других людях, забивая на свое здоровье.

- Как прошла твоя операция? - спросила она, не зная, о чем еще его спросить помимо этого. Раньше они могли говорить о чем угодно, а после рождения Сяомими все их темы сводились либо к дочери, либо к работе.

Вэньхуа стал осторожнее разминать мышцы там, где Мэйлин сказала, что ей больно. Он чувствовал, что мышцы понемногу расслаблялись, но не видел смысла торопиться, причиняя лишний дискомфорт. Мэйлин уставала. И от работы, и от ребенка, и ей нужно было хотя бы иногда нормально отдыхать.

- Там у пациента травма очень нехорошая, ударили в драке обломком трубы, сильно повредили череп, - сказал Вэньхуа. - Какое-то время будет в коме, там как повезет. Я просто удалил поврежденные ткани и сделал краниопастику.

Иногда такие пациенты выходили из комы и даже восстанавливали какие-то навыки. Некоторые начинали ходить, некоторым удалось компенсировать навыки самообслуживания. Многие из комы не выходили вовсе или оставались в вегетативном состоянии. Вэньхуа судил по своему опыту, и рассчитывал, что из комы пациент все-таки выйдет. Пациент был довольно молодым, и операция была проведена быстро. Иначе просто не стоило возиться с титановой сеткой сегодня после смены.

Вэньхуа убрал с шеи Мэйлин волосы, чтобы было удобнее разминать мышцы. Его взгляд снова упал на слова о ветре.

- Знаешь, я думаю тоже сделать татуировку, - сказал он. - Где-нибудь на запястье с цитатой из Миядзаки про ветер.

Мэйлин поморщилась, то ли от боли в мышцах, то ли услышав, какой именно была травма. Вот так, по глупости или излишней вспыльчивости можно навсегда сломать самому себе жизнь или вообще оборвать ее. Хорошо, что рядом оказался Вэньхуа, смог быстро провести операцию и восстановить ткани, минимизировать последствия, это ведь большая удача, оказаться у хирурга, который действительно может спасти и помочь. А если нет? Но говорить о работе внезапно оказалось тяжелее, поэтому Мэйлин была рада, что Вэньхуа заговорил о другом.

- "Пусть же ветер расправит эти крылья и принесёт их тебе"? - предположила Мэйлин, потому что это была единственная цитата, которую она помнила. - Может быть, выше? На запястье они быстро расплываются.

Она повернула левую руку внутренней стороной предплечья вверх, где была ее очередная татуировка, которую она сделала, вернувшись из госпиталя. Теперь она постоянно напоминала ей о том, что она должна верить. Верить в то, что она делает. Верить в саму себя. Верить в лучшее, всегда и везде, независимо от ситуации, в которой оказалась.

- Я делаю их, когда в моей жизни что-то сильно меняется. Про ветер была второй. От первой я избавилась, - они никогда об этом не говорили. Вэньхуа не спрашивал, а Мэйлин не рассказывала первой. До сегодняшнего дня.

- Нет, "Крепчает ветер, значит, жить старайся*", - ответил Вэньхуа. - Тогда сделаю выше.

Он был готов последовать совету Мэйлин, потому что у неё было намного больше опыта с татуировками. А руки с их работой он мыл постоянно. Мэйлин никогда не рассказывала о том, что одну из них она когда-то свела, но Вэньхуа решил, что раз она первая об этом заговорила, он мог задать ей об этом вопрос.

- А что это была за татуировка? - спросил он.

Мэйлин была удивительной. Она родилась в Пекине, но долго жила в монастыре на Тибете, где изучала магию. После этого она вернулась в Пекин, получила медицинское образование, получила сложнейшую хирургическую специальность и работала по этой специальности, лишь изредка вспоминая те годы, когда она жила совсем другой жизнью практически в совсем другом мире. Она не так много о себе рассказывала, но Вэньхуа подозревал, что в её жизни до их встречи было немало интересного. Недаром каждый поворотный момент в её судьбе был отмечен рисунком на её теле, а сейчас их уже было три.

*起风了、唯有努力試著生存

- Да ерунда, - она улыбнулась, вспоминая. - Мне семнадцать было, и с подружками решили, что все вместе набьем. Там был одуванчик с тремя птичками, как раз по одной птичке на каждую из нас.

Мэйлин не любила вспоминать, почему она в итоге решила свести эту татуировку. Она всегда ей напоминала об Ульяне, но не прямо уж таки о ней, сколько об ее парне на тот момент, в которого Мэйлин была безнадежно влюблена и от которого не чаяла добиться взаимности, потому что всеми силами старалась свою симпатию скрыть. Конечно же, он знал о ее чувствах - скрыть такое Мэйлин оказалось не под силу, но, как всегда с ней и случалось, всегда выбирают кого-то другого, но не ее.

- Мы больше не общаемся, - закончила Мэйлин. Именно решение уехать в Пекин, чтобы не вставать между подругой и ее молодым человеком и стало началом того, что у нее созрело желание избавить от рисунка, сделанного скорее по глупости. - После этого я уехала поступать в университет.

Она до сих пор не знала, ни где Ульяна, ни что с Оливией, с которыми она хорошо дружила. У нее не осталось ни их контактов, ни каких-либо вещей на память, словно был человек- и нет человека. И вряд ли она когда-нибудь их снова увидит.

- Мне кажется, будет хорошо в стиле синшу, - она взяла руку Вэньхуа и провела пальцами по внутренней стороне его предплечья.

Вэньхуа улыбнулся, слушая эту историю. Он не стал расспрашивать подробнее, была ли какая-то черная кошка, что пробежала между подругами, но именно после этого Мэйлин уехала в Пекин, дав ему возможность с ней встретиться. Вэньхуа проследил взглядом за рукой девушки и кивнул.

- Да, я думаю, в стиле синшу получится хорошо. Подскажешь мастера? - спросил он.

Вэньхуа уже чувствовал, что каменное напряжение в мышцах почти прошло, поэтому просто стал гладить девушку по плечам и спине, а затем обнял её, прижавшись щекой к её виску.

- А когда ты сделала надпись про ветер и ловца снов? - спросил Вэньхуа.

Когда он впервые увидел обнаженную спину Мэйлин, он очень удивился этим татуировкам. Они были красивыми, даже завораживающими, просто он совершенно не ожидал, что вся спина этой скромной девушки, боящейся любого нечаянного прикосновения, будет покрыта искусными рисунками. Но Вэньхуа считал, что это очень красиво, хоть и не знал тех историй, что заставили Мэйлин так украсить свое тело.

- Ветер я набивала в Лхасе, так что лучше делать здесь в Пекине у мастера, который делал мне спину и руку, - первым был огромный татуированный китаец весьма сурового вида, единственный в Лхасе, а вот второго Мэйлин выбирала достаточно долго, присматриваясь к работам различных мастеров, потому что рисунок на спине был большим, и не хотелось получить на выходе что-нибудь ужасное. Но в итоге она все же осталась очень довольна работой, что пришла еще за олной татуировкой в этот де салон.

Мэйлин удобнее устроилась в руках Вэньхуа, поблагодарив его за массаж. Стало намного лучше, уже даже просто от того, что они могли побыть вместе и вот так пообниматься, как раньше, когда их никто не отвлекал друг от друга.

- Уже после того, как вывесили списки поступивших, я сделала надпись про ветер. Я ведь в школе училась только до тринадцати лет, а потом просто сдавала экзамены и готовилась к университету сама, конкурс был большой. А ловец самый свежий, его я сделала после выпуска.

Ей нравилось отмечать эти истории своей жизни татуировками. Мэйлин привыкла быть тихой и незаметной, и украшать свое тело рисунками было неплохим способом проявить свою индивидуальность. Ей даже не нужно было их демонстрировать, ей было достаточно того, что они у нее есть.

Вэньхуа вспомнил тот момент, когда увидел свое имя в списке поступивших. Это действительно было новостью, меняющей жизнь. Он планировал оставаться в Пекине и поступать до тех пор, пока не удастся получить место в университете, пусть даже это будет не в первый год, но до конца не верил, что удалось с первой попытки. К этому времени у Вэньхуа уже был диплом колледжа, и он нашел работу медбратом в одной из пекинских больниц, где вечно не хватало рук. В итоге к тому моменту, когда он закончил институт, он все еще считал чудом, что выжил с таким графиком учебы и работы. Вэньхуа понимал, почему именно эти события стали для Мэйлин решающими. Для сравнения, после свадьбы она татуировку не делала, потому что где свадьба, а где диплом медвуза.

- Я помню, насколько радостно было увидеть свое имя в списке поступивших. Но после вручения дипломов ощущения были совсем другими, - сказал Вэньхуа. - Понимаю, почему ты решила отметить эти события. До сих пор не представляю, как удалось закончить институт.

Нужно было зубрить кучу информации, сдавать очень много дисциплин, посещать все занятия, чтобы не нарываться на отработки, и одновременно работать, чтобы получать практический опыт общения с пациентами и на что-то жить.

Мэйлин немного повернула голову, чтобы прижаться губами к щеке Вэньхуа. Ей давно не было так хорошо, как сейчас. Когда они вот так сидели, тихо и уютно вдвоем, обсуждая хоть что-то, кроме двух вечных тем - работы и ребенка. Сяомими не было еще и года, а Мэйлин уже казалось, что она с ними уже очень давно, и с трудом могла припомнить, как было без нее. Вся жизнь сейчас крутилась вокруг нее, и Мэйлин до сих пор было сложно с этим смириться. Она все еще не теряла надежды когда-нибудь с этим смириться, но пока получалось плохо, если не сказать, что вообще почти не получалось.

- И особенно сдать гистологию, - понимающе усмехнулась Мэйлин. Камень преткновения всех студентов пекинского университета факультета медицины. Профессор Шань, живой кошмар наяву. А его учебником можно смело убивать, вырубает от одного удара.

- Ну а эту ты знаешь, почему я сделала, - сказала Мэйлин, демонстрируя предплечье с выбитым на нем пульсом, переходящим в веру. Сейчас уже было немного проще об этом вспоминать, хотя раньше Мэйлин старалась не ворошить в памяти случившееся в госпитале, так ей было проще. Все-таки, человек привыкает ко всему. Впереди будет еще много событий, которые ей захочется запомнить и отметить рисунками. Не такой уж и плохой способ вести книгу своей жизни.

- Знаю, - кивнул Вэньхуа. - Тут даже я задумался о татуировке.

Он крепче обнял Мэйлин, затем поцеловал её в губы. С ней рядом было спокойно и уютно. В те месяцы, что они провели в Кандагаре, о таком можно было только мечтать, и пусть появление Сяомими сильно изменило привычный распорядок дома, все равно после возвращения из командировки жизнь заметно налаживалась. Выэньхуа замечал, что Мэйлин все равно остается подавлена и не до конца принимает факт рождения ребенка. Он считал, что ей было бы полезно сходить к Мину дайфу, чтобы с этим поработать, но она отказывалась, а он не смел настаивать.

В дверь позвонили. Наверняка это был курьер из Чэнду. Вэньхуа снова поцеловал Мэйлин, и лишь после этого пошел открывать дверь и принимать заказ. Он вернулся в комнату с двумя довольно объемными пакетами, которые поставил на журнальный столик.

- Разберешь их? Я пойду сделаю пока чай, - предложил он.

Мэйлин с сожалением отстранилась, когда в дверь позвонили. Это был курьер, который привез заказанную еду, и Вэньхуа вернулся в комнату с двумя пакетами. Мэйлин и не заметила, как прошел почти час того времени, которое было заявлено как время ожидания заказа. Она, кажется, просидела бы так с Вэньхуа целую вечность, не замечая течения времени. Ей было тепло, уютно и спокойно, и она могла бы дорого дать за эти ощущения.

- Конечно, - согласилась Мэйлин, и, хотя ей и не хотелось вылезать из-под одеяла, она се же отбросила его край в сторону, опуская ноги в пушистых носках на пол. Обычно они не имели привычки есть в гостиной, но сегодня Мэйлин решила, что можно сделать исключение из правил, раз у нее День Рождения, да и вообще вечер томный. Она достала из пакета лотки с горячей едой, которые расставила на журнальном столике так, чтобы до всех лотков можно было дотянуться, не вставая с дивана, достала палочки и предприняла героическую попытку дойти до кухни за тарелками.

- Тебе что-нибудь помочь? - спросила она, доставая две тарелки из ящика. Вряд ли Вэньхуа требовалась помощь при заваривании чая, но Мэйлин не могла не спросить, потому что спрашивала всегда, когда Вэньхуа что-то готовил, а у нее не было никаких дел. В последнее время такое происходило все реже, конечно, но привычку так просто не оторвешь и не выкинешь.

Вэньхуа поставил чайник и, пока вода закипала, отнес в комнату чайные чашки и подставку под горячее. Мэйлин тем временем разобрала пакеты и отнесла в комнату тарелки.

- Нет, спасибо, я сейчас подойду, - ответил он на её вопрос.

Чайник закипел, и Вэньхуа заварил молочный улун, слил первую заварку и снова залил чайные листья кипятком, после чего отнес заварочный чайник в комнату. Они почти всегда ели на кухне, но именно сегодня хотелось поужинать, не поднимаясь с дивана. Потому что так удобнее и уютнее, а некоторые негласные правила можно нарушать. У них дома и так всегда был порядок, для них обоих было очевидным, почему на стеллажах не должно быть пыли, а во время обычной уборки нужно было протирать те же дверные ручки. У них не стоял по несколько дней мусор и тем более не копилась грязная посуда. Это все убиралось на автопилоте.

- Пахнет вкусно, - заметил Вэньхуа, глядя на еще горячие блюда из ресторана. - Приятного аппетита, - сказал он Мэйлин и сел на диван, придвинув журнальный столик чуть ближе.

- Хорошо, - Мэйлин не стала мешаться, а вернулась обратно в комнату, поставила тарелки на столик и залезла обратно под одеяло, потому что все остальное было уже готово и нужно было только дождаться Вэньхуа. Его не было недолго. Мэйлин подвинулась ближе к краю дивана, наложила себе всего понемногу, кроме мясных блюд, и попробовала первый кусочек острого баклажана.

- Кажется, у них сменился повар, - заметила она, гася остроту пресным рисом. - Вкус немного не такой, как раньше, но все равно вкусно. Чуть острее, чем я привыкла.

Мэйлин была северянкой, и, несмотря на любовь к сычуаньской кухне, все же некоторые блюда считала очень острыми, тогда как для южанина Вэньхуа они могли быть лишь немного острыми. Но это было все равно не так вкусно, как готовила Дин тайтай, мама Вэньхуа в Цзинлу.

- Может, откроем бутылку вина? - предложила Мэйлин. Она уже давно не кормила Сяомими, как только вышла работать на постоянный график, и даже то, что завтра на работу, не препятствие для всего лишь пары бокалов. А праздника, пусть даже совсем маленького, все-таки хотелось. Когда еще они так неспешно, в свое удовольствие посидят, просто наслаждаясь вкусной едой, хорошим вином и кампанией друг друга.

Блюда были острее, чем обычно в этом ресторане, но Вэньхуа такой вкус нравился больше, и специи казались ему более удачными.

- Теперь больше похоже на то, к чему привык я, - Вэньхуа улыбнулся. - Может, они просто сменили поставщика специй?

Он встал с дивана, чтобы принести вино и бокалы. Они практически не пили алкоголь, даже по выходным, когда не ожидали, что кто-то позовет их работать. При этом почти всегда в баре было вино и даже более крепкие напитки, которые традиционно дарили пациенты. Видимо, они считали, что работа хирурга несовместима с трезвым образом жизни, и стресс снимается исключительно алкоголем.

Вэньхуа поставил на стол два бокала и налил в них красное полусухое вино, которое пахло довольно приятно. Он не мог судить о том, насколько оно было хорошим или правильным, потому что не считал, что сколько-нибудь разбирается в винах, но плохое им обычно не дарили. Один из бокалов Вэньхуа протянул Мэйлин, другой взял сам, после чего сел на диван.

- С Днем рождения, - сказал он и снова улыбнулся.

- Но это все равно не так, как делает твоя мама, - заметила Мэйлин с улыбкой. Если бы можно было петь дифирамбы ее кулинарии, она бы делала это круглосуточно. Ресторанная еда может быть сколько угодно вкусной и красиво и даже вычурно украшенной, она не может сравниться с домашней стряпней, сделанной с исключительной любовью.

Мэйлин очень ждала отпуска, когда можно бы было уехать в Сычуань а там отдохнуть от работы, загазованного Пекина и вечной мерзлоты и городской серости и сырости. После возвращения из госпиталя, хотя справедливее будет сказать, что после рождения дочери Мэйлин никак не могла восстановиться, быстрее уставала и постоянно чувствовала упадок сил и какое-то угнетенное состояние, с которым ничего не могло справиться. Уже даже операции, проводимые сегодня, радовали не так, как раньше, словно у нее наступило пресыщение. Иногда ей даже не хотелось выходить из дома, если бы не понимание, что так на ней круглосуточно будет заботы о ребенке. Это было еще тяжелее, поэтому Мэйлин все таки поднимала себя из кровати и заставляла идти работать.

- С Днем рождения меня, - подтвердила Мэйлин, затем едва коснулась бокалом бокала Вэньхуа прежде чем сделать глоток. Вино было сладковато-кислым и Мэйлин показалось, что немного отдает гранатом. В общем, было довольно вкусным. - Кажется неплохим, - сказала она, поставив бокал обратно на столик. - Так странно. Я постоянно прислушиваюсь к тишине в доме.

- Я тоже прислушиваюсь, - Вэньхуа кивнул на слова Мэйлин. - Одного дня не достаточно, чтобы избавиться от привычки.

А завтра Сяомими вернется домой, и слушать нужно будет уже её писк. Просто сегодня была возможность немного отдохнуть и выспаться, не просыпаясь среди ночи.

Вэньхуа положил себе в тарелку еще немного мяса с ароматом рыбы, которое было довольно вкусным, хотя, конечно, отличалось от того, что готовили в доме его родителей. Он вообще не готовил дома сложные мясные блюда, потому что Мэйлин их не ела, а на ужин нужно было успеть сделать что-то, чтобы обоим не пришлось голодать. Вэньхуа чаще делал для себя что-то с креветками или курицей, потому что это не отнимало много времени, но мог обходиться и вегетарианскими блюдами.

- Мне кажется, даже в Цзинлу никто не готовит так, как моя мама, - сказал Вэньхуа. - Но вряд ли она согласилась бы переехать в Пекин и работать в Чэнду поваром вместо того, чтобы жить дома. Кстати, она говорит, что может приехать к нам на неделю-две, если нам понадобится помощь с Сяомими, так что скажи, если захочешь.

Это означало, что мама будет жить с ними. То есть готовить и наводить порядок, умудряясь следить за Мэйхуа, но это могло быть не удобно Мэйлин, хоть они никогда и не конфликтовали.

Мэйлин подумала, что не против, не против, если бы так тихо было всегда, но не стала говорить об этом вслух. Вэньхуа не раз говорил, что любит Сяомими и рад, что она у них есть, что не могла сказать про себя Мэйлин, и ей не хотелось в очередной раз про это напоминать. Для нее часы, когда дочь спала, были самыми желанными, потому что они значили, что у нее есть время, которое она может потратить на себя. Еще они значили долгожданную тишину в доме, и Мэйлин всегда с каким-то напряжением и даже страхом ждала минут, когда дочь проснется.

- Я подумаю, - ответила Мэйлин, положив себе на тарелку еще немного острых овощей и сделав еще один глоток вина. - Хотя мне и неудобно ее о таком просить.

Вряд ли для Дин тайтай будет это сложно, но Мэйлин считала, что достаточно уже и того, что к ним приходит няня, по большей части забирая все заботы о ребенке на себя, а Мэйлин нужно только как-то справляться вечерами, да и то не без помощи Вэньхуа. Она все еще чувствовала вину за то, что не испытывает особой радости от общения с дочерью, хотя вроде бы должна, по заветам всех мудроженственных наук. Это сидело настолько глубоко в ее голове, что никак не представлялось возможным это оттуда выковырнуть, чтобы перестать обвинять себя за любое несовершенство в отношении ребенка.

- Если надумаешь - я сам её попрошу, и тогда это будет моя просьба, - сказал Вэньхуа. - В Цзинлу другие порядки, там принято, что ребенком занимается вся родня.

В Пекине было нормальным не знать соседей не то что по именам, даже в лицо. И Вэньхуа казалось неправильным, если та же Юн тайтай вдруг будет часто у них бывать, помогая с Сяомими, потому что для Мэйлин это вряд ли будет отдыхом. Здесь самым рациональным решением было нанять няню. В Цзинлу никто ни о чем подобным бы не подумал. Если родителям нужно работать, ребенок остается с бабушками, сестрами, тетками или любыми другими родственницами. Причем они не будут заморачиваться с тем, как научить ребенка к году говорить, а к полутора разбираться в высшей математике, а просто отправят гулять во дворе в штанах с дыркой вместо памперса и будут краем глаза приглядывать, чтобы с ребенком ничего не случилось. Возможно, побывав там осенью, Мэйлин могла бы это заметить, и ей стало бы легче понимать, как много она делает для своего ребенка, и почему ей не в чем себя винить.

- Мы можем оставить Сяомими с ней и поехать куда-нибудь на три дня на майские или во время Праздника Драконьих лодок, - предложил Вэньхуа.

- Здесь у нас все по-другому, - ответила Мэйлин. - Здесь никому нет дела до того, справляешь ты, устала ли или не выспалась. И каждый второй норовит сказать тебе, что ты все делаешь неправильно.

Но больше всех, конечно, говорила ее мама, которая знала примерно тысячу и одну причину прицепиться и указать, где надо было сделать точно по-другому. А если даже ты сделаешь так, как говорит она, он все равно скажет, что не так ловко, не так быстро, не так туго или не так свободно, или не так тепло, в общем, все, что ни делай - все все равно неправильно, просто потому, что это делаешь ты. Мэйлин уже с этим смирилась, с тем, что ей никогда не стать такой, чтобы ее мама ее принимала безо всяких упреков и замечаний.

- Куда, к примеру? - спросила Мэйлин. Она не была против куда-нибудь съездить, как тогда, в Чунцин, когда они ездили на конференцию. Даже после всего трех дней без постоянных забот о ребенке она чувствовала себя намного лучше, отдохнувшей и набравшейся сил.

А теперь она жила от выходных до выходных, когда не было работы и дежурств в клинике, чтобы целый день провести с Вэньхуа, даже несмотря на то, что в такие дни няня не приходила, и все заботы о ребенке ложились на их плечи. Это все таки было проще, чем сначала отработать смену, а потом идти домой и начинать вторую с деткой.

Китай был большим, и вариантов, куда поехать на три дня, можно было найти множество. Вэньхуа постарался вспомнить, что он слышал о местах, находившихся относительно недалеко от столицы.

- Например, в Баодин, - предложил он. - Там Аньго, о котором мне много рассказывал отец, где травников больше, чем во всем остальном Китае, Чжоучжоу, родина Чжана Фэя из "Троецарствия", там Лю Бэй братался с ним и Гуань Юем. В общем, есть, что посмотреть. Ну или можно просто снять гостиницу в Баодине и спать там три дня.

Вэньхуа понимал, что лучшим отдыхом для Мэйлин было отвлечься и не следить за ребенком. И он был готов поддержать любой вариант, который ей покажется более удачным. Хоть с поездками по древним памятникам, хоть с более спокойным отдыхом.

- Если взять билеты заранее, нас не поставят дежурить в праздники, - добавил Вэньхуа.

Обычно на такие дежурства везло тем, кто заранее говорил, что никуда не планирует уезжать. Вэньхуа всегда часто дежурил в праздничные дни, потому что оказался самым молодым в коллективе, и только с повышением получил возможность диктовать свои условия.

- А можно половину из этих трех дней что-нибудь смотреть, а половину - спать? - предложила Мэйлин. - Просто зачем куда-то ехать просто спать, если можно снять любую гостиницу в Пекине и спать в ней?

С одной стороны, намного приятнее спать где-нибудь на Окинаве, чем в Пекине, но с другой, если они не собираются выходить из номера и просто тупо спать, как тюлени, то стоит ли вообще заморачиваться и ехать куда-то далеко, да еще и на это сильно тратиться, если получится все примерно то же самое, только намного ближе. И тратить время мини-отпуска на дорогу не придется.

Она не была уверена, что Лань дайфу не начнет вредничать и не поставит ее дежурить даже если она возьмет билеты заранее, потому что он до сих по искал любой повод к ней прицепиться, а то еще скажет, что работать некому, все на ней, или отправит на какую-нибудь конференцию в майские выходные, но бороться с ним можно было только один способом - это упрямо стоять на своем и постоянно напоминать, что она уже занята, пусть ищет другого дежурного хирурга. К счастью, остальные хирурги в отделении кардиохирургии отличаются здравым смыслом в отличие от завотделением, и пойдут навстречу - всегда можно договориться с кем-нибудь поменяться сменами.

- Давай сначала подумаем, куда можно съездить, а потом, если все-таки соберемся, будем просить твою маму посидеть с Сяомими, - пора было признаться - Мэйлин не справлялась самостоятельно без посторонней помощи, и это был печально.

- Хорошо, давай, - Вэньхуа поставил на стол пустую тарелку, отпил немного вина и достал телефон.

Он открыл один из сайтов, специализировавшихся на бронировании гостиниц, и какое-то время выбирал что-нибудь интересное из доступных вариантов. Он просмотрел гостиницы в Аньго, которые не внушали доверия, затем стал искать те, что располагались в Баодине. Среди них уже были вполне приличные, одну из которых он выбрал. чтобы показать Мэйлин.

- Можем остановиться здесь. И уже сейчас забронировать номер на майские праздники, - предложил Вэньхуа. - Что думаешь?

От брони всегда можно было отказаться за сутки до поездки, поэтому они ничего не теряли. Но так можно было поставить себе приятную цель на будущее и уже мысленно готовиться к предстоящей поездке. Заказать билеты, договориться с матерью, чтобы приехала и помогла с Сяомими, и предупредить начальство. Даже если у матери не получится приехать, можно было договориться с Ли нюйши или нанять на три дня другую няню. Это все было решаемо. Из-за Ланя дайфу отпуск и так пришлось перенести на осень, но хотя бы праздники стоило использовать в полной мере.

Мэйлин утащила из общего лотка еще кусочек тофу и на этом сочла ужин оконченным, отставляя тарелку на столик и беря в руки бокал с вином. Она поглубже спряталась в одеяло, хотя дома было тепло - в этом кульке было уютно и удобно, и Мэйлин не хотелось оттуда вылезать.

Она не думала, что Вэньхуа начнет искать гостиницу прямо сейчас, думала, он сделает это как-нибудь потом, в другой вечер, но он решил не откладывать это дело в долгий ящик, хотя именно сейчас, в данную минуту, Мэйлин не чувствовала в себе особенного настроения куда-либо ехать. Возможно, она бы согласилась доехать только до кровати, потому что устала и хотела просто потюленить, ни чем конкретно не занимаясь и даже не думая ни о чем, но не стала говорить об этом Вэньхуа, а уступила его решимости куда-нибудь уехать на праздники, понимая, что ей нельзя засиживаться, чтобы не прорасти мхом и не закиснуть окончательно.

- Выглядит прилично, - ответила Мэйлин, выглянув из своего кокона, чтобы посмотреть на предложенную Вэньхуа гостиницу в Баодине. Недалеко от центра, включенный завтрак, интернет, кондиционер. Она полистала фотографии, чтобы иметь более полное представление об гостинице и услугах. - Пусть будет эта гостиница. Она недалеко от центра, можно будет в один из вечеров погулять по городу.

Иногда такие прогулки нравились ей даже больше, чем поездки по всяким историческим местам, если только это не походы по старым храмовым комплексам.

- Тогда я бронирую, - сказал Вэньхуа.

Он быстро оформил бронь без предоплаты, затем положил телефон на стол, чтобы на него не отвлекаться. Вэньхуа не считал, что сейчас давил на Мэйлин, потому что все можно было в любой момент отменить, но лучше было все-таки запланировать эту поездку, чтобы она могла отдохнуть и получить какие-то новые впечатления.

Вэньхуа обнял Мэйлин поверх пледа, в который она была завернута, затем прижался щекой к макушке её головы. Ему казалось, что она была готова кутаться в кучу махровой одежды и одеяло даже когда дома было очень жарко. Но за то время, что они жили вместе, они научились хотя бы в этом находить компромиссы. Например, он реже открывал окна и почти не включал кондиционеры. При этом Вэньхуа мог ходить по дому в одних пижамных штанах, а Мэйлин в теплой пижаме и с чашкой горячего кофе.

- И целых три дня мы будем вдвоем, - сказал Вэньхуа.

Он хотел спросить, начала ли Мэйлин пить таблетки, но почему-то в этот момент не решился.

Мэйлин прижалась к Вэньхуа боком, хотя предпочла бы, конечно, чтобы он тоже залез под этот плед к ней поближе. Но Вэньхуа не любил накутываться, когда дома было тепло, и даже когда они спали, она практически всегда отнимала все одеяло на себя, оставляя ему всего лишь край. Но, кажется, его это не огорчало. Он даже практически не открывал окон даже когда в квартире было очевидно душно или жарко. Ей, конечно, нравилось на него смотреть, когда он ходил по дому с голым торсом, но одновременно прошибал озноб от мысли как ему так не холодно, когда она сидит чуть ли не в шубе.

- Тебе никогда не хотелось вернуть все как раньше? - спросила Мэйлин. Человек восемьдесят процентов времени думает о том, что у него болит. Если так, то у Мэйлин была болезнь неприятия самой себя. - Я иногда чувствую себя так, как, наверное, чувствуют себя больные раком или какой-нибудь другой болезнью, от которой еще не придумали лекарство.

Пять стадий принятия неизбежного, и Мэйлин находилась где-то между четвертой и пятой на пути к смирению с неизбежной участью. Это состояние было изматывающим и высасывающим все силы, как будто она пыталась бороться со своими нежданным материнством как с какой-то болезнью, которая, увы, только прогрессировала, потому что от этого действительно не было лекарства.

- Как раньше все равно бы не было, - сказал Вэньхуа. - И кто знает, как бы все сложилось, если бы не командировка или не рождение Сяомими.

Когда они с Мэйлин просто встречались, или когда только начали жить вместе, все было иначе. Возможно, им удалось бы достаточно долго сохранять романтическую влюбленность на фоне общих интересов в работе и умения договариваться в быту. Они могли бы несколько лет даже не думать о свадьбе и тем более детях, потому что оба слишком ценили свою карьеру. Но кто знает, оставались бы они при этом столь же счастливыми, как тогда, или в итоге вся эта правильная размеренность им бы наскучила, а появление Чжана и Ланя стало бы практически нерешаемыми проблемами.

- Мы все равно не смогли бы остаться жить в одном моменте три года назад, - сказал Вэньхуа. - Но я вижу, что сейчас тебе очень тяжело. И это все очень похоже на послеродовую депрессию, которую лучше лечить чем не лечить. Это болезнь, которая лечится, но которую лучше лечить, чем ждать, пока она пройдет сама.

Видя, что происходило с Мэйлин, он старался понять ей состояние, и все больше склонялся к мысли, что ей стоило пойти к психотерапевту. Но она этого не хотела, а Вэньхуа боялся, что она решит, что он снова на ней давит.

Вэньхуа, конечно же, был совершенно пар. Все это слишком походило на затянувшуюся послеродовую депрессию (по сути, это именно она и была). Мэйлин тщетно надеялась, что все пройдет само, но стоило признаться, что она уже не справлялась без посторонней помощи. Нужно было взять себя в руки и собраться с силами, чтобы навестить психотерапевта, но у одной из причин, почему она еще до сих пор этого не сделала, стало невозможность как раз найти в себе силы, чтобы это сделать. Она так выкладывалась на работе, а потом приходила домой и возилась с ребенком, что на себя у нее практически не оставалось времени.

- Я знаю, - она все это знала и сама. - Но я боюсь, что не справлюсь без антидепрессантов и не смогу работать. Только кажется, что я сильная и могу со всем справиться. На самом деле нет, я совсем не сильная, и сейчас я совсем не чувствую себя сильной. Я скорее чувствую себя амебой.

Она поерзала, пряча голову в одеяло, как черепаха прячется в своем панцире, как будто так хотела избежать этого разговора про необходимость пройти лечение. Все эти причины накладывались одна на другую - и нежелание рассказывать кому-то постороннему о том, что творится у нее на душе, и отсутствие собранности, и нежелание пить таблетки, в случае чего - и Мэйлин все только оттягивала момент, когда станет совсем невмоготу все это на себе тащить.

- Я понимаю. Именно этого я сильнее всего боялся, когда обратился к Мину дайфу, - сказал Вэньхуа.

Потому что это означало невозможность оперировать до конца курса лечения. Специализация Мэйлин тоже подразумевала огромную концентрацию внимания и точность действий, поэтому её страх перед назначением антидепрессантов был совершенно понятен и логичен. Но в то же время было понятно, что без посторонней помощи она пока не справлялась.

- Но тебя никто не заставит пить АД, если ты будешь против. Они - не единственный метод лечения, - сказал Вэньхуа. - То, что ты не чувствуешь себя сильной - тоже симптом. Но я не могу настаивать и не буду тебя уговаривать. Просто скажи, если знаешь другой способ тебе помочь. И знай, что я все равно рядом, даже если ты такого способа не знаешь. И я считаю, что ты сильная, и что ты - отличная мать. Я тебя люблю и уверен, что у нас все будет хорошо, даже если сейчас тебе сложно в это поверить.

Было тяжело чувствовать собственную беспомощность. Вэньхуа со стороны хорошо видел, насколько тяжело Мэйлин, и как она погружена в свои негативные эмоции. Он знал, что она будет винить в этом себя, и считать все происходящее своей слабостью. Это иррационально, это невозможно переспорить. Это сродни тем мыслям, что одолевали его, когда он среди ночи вышел на балкон, борясь с кошмарами, и на мгновение допустил мысль, что всем будет лучше без него. Ту самую мысль, что заставила его обратиться за помощью.

Мэйлин боялась и того, что пить антидепрессанты все-таки придется даже если никто не будет ее заставлять, потому что может получиться так, что ее депрессия слишком сильная, чтобы можно было вылечить ее разговорами и одними сеансами. Как минимум ей могли назначить успокоительные, чтобы купировать раздражительность, плаксивость и депрессивные мысли, а нередко эти седативные имеют в противопоказаниях работу, связанному с мелкой моторикой и той, что требует исключительной концентрации, как хирургия, например.

- Я не знаю, - призналась Мэйлин. - Мне иногда кажется, что мне становится легче, когда мы куда-нибудь уезжаем, или есть возможность просто отдать Сяомими няне или моей маме, но потом она возвращается домой, и мне снова становится так же, как и было.

Ей было достаточно уже просто того, что он не отворачивается и не отмахивает от ее проблем, а остается с ней рядом, даже когда она злится или становился плаксивой, или вот такой, амебной, когда не хочется вылезать из-под одеяла и что либо делать, потому что на это нет никаких сил. Больше всего ей хотелось, чтобы сегодняшний вечер вообще никогда не заканчивался, чтобы было так тихо, тепло и уютно, и не было раздражающего детского плача, вечных истерик и необходимости забывать о себе во имя ребенка.

- Значит, пока просто отдыхай, - сказал Вэньхуа.

Он не стал развивать тему с психотерапевтом, хоть и считал, что состояние Мэйлин длилось слишком долго, чтобы пускать все на самотек, надеясь, что оно пройдет само по себе. Вэньхуа понимал, что должен быть внимательнее и наблюдать за тем, что происходит и будет происходить с Мэйлин, чтобы не упустить, если ей станет хуже. Но больше он ничего не мог сделать, раз она сама не хотела обращаться за помощью к специалисту.

Вэньхуа крепче обнял девушку, затем коснулся губами её виска и щеки и провел руками по её животу. Между ними все еще сохранялась дистанция, и пока не было повода её сокращать. Потому что Мэйлин было не до близости с ним, когда она уставала с Мэйхуа, была подавлена из-за своего состояния и боялась, что забеременеет снова. Он изредка проявлял инициативу, но никогда не был настойчив, понимая, что это будет неправильно, потому что по реакциям Мэйлин чувствовал, что она пока не готова.

Мэйлин почувствовала легкий холодок опасения, когда Вэньхуа провел руками по ее животу. Холодок этот был вызван страхом необходимости как-то реагировать и отвечать на прикосновения, к чему она была совершенно не готова. Она чувствовала себя из-за этого крайне глупо, но ничего не могла с этим поделать. Ей не было неприятно, но она бы предпочла, чтобы они просто посидели рядом, наслаждаясь теплом друг друга.

- Я хочу сегодня пораньше лечь спать, - сказала Мэйлин после некоторой паузы, во время которой пыталась мучительно подобрать слова, чтобы не обидеть Вэньхуа своим отказом. Он снова проявлял инициативу, недвусмысленно намекая на то, каким он хочет видеть продолжение вечера но Мэйлин совсем не ощущала, что у нее есть какие-то силы на что-то кроме того, чтобы просто амебно лежать и стараться ни о чем не думать. К тому же ей казалось, что она больше никогда в жизни не выспится, и хотела пользоваться любой возможностью, чтобы просто спокойно поспать без необходимости вскакивать посередине ночи.

Вообще вся эта ситуация, с ней творившаяся, заставляла ее чувствовать себя по меньшей мере странно. У нее было ощущение, что она смотрит на мир через сильно затемненные очки, которые сильно притупляют краски. Что раньше радовало - сейчас уже не имело такой же силы. Отрицать необходимость помощи специалиста было уже просто высшей степенью упрямства, но Мэйлин где-то в глубине души все еще надеялась, что справится сама.

Вэньхуа понял, что хотела сказать Мэйлин. Более того, он отлично знал, что все это могло быть еще одним очевидным симптомом депрессии. Он не обижался и не считал, что ему стоило быть настойчивее, потому что это не могло ничего изменить. И в сложившейся ситуации нужно было или ждать того момента, когда Мэйлин все же дойдет до специалиста, или, как она все еще надеялась, все пройдет само.

- Как скажешь, - ответил Вэньхуа и немного отстранился, просто обняв девушку за талию, чтобы дать ей понять, что настаивать он не будет.

Длительное воздержание было для него меньшей из проблем. Куда сильнее Вэньхуа беспокоило, что депрессия Мэйлин затянулась, и временные прояснения всегда сменялись новыми эпизодами апатии. Он боялся за неё, потому что если её состояние ухудшится, то прием антидепрессантов будет не такой страшной проблемой для её карьеры, как невозможность подняться с кровати и заставить себя что-то делать. Не говоря уже о том, что депрессия отнимает много ресурсов психики, что может привести к рассеянности и забывчивости, недопустимым на их работе. Все могло быть чуть лучше, если бы Лань отпустил Мэйлин в отпуск весной, но отпуск светил только осенью.

- Посидим здесь еще? - спросил Вэньхуа.

- Спасибо, - Мэйлин благодарно коснулась губами щеки Вэньхуа, когда он ее понял и немного отстранился, настолько, чтобы это перестало ощущаться настойчивостью. Меньше всего сейчас ей хотелось ссориться с Вэньхуа, поэтому она очень тщательно подбирала, что сказать вслух, чтобы это было правильно воспринято.

Каждый день она обещала себе, что вот-вот на днях точно запишется на прием к Мину дайфу, но день проходил, а она так этого и не делала, полагая, что раз не стало хуже, то все еще может пройти само собой. И все начиналось сначала. При этом мысль о необходимости пойти к психотерапевту становилась практически навязчивым состоянием, дошло даже до того, что она стала намеренно избегать Мина дайфу, если вдруг им приходилось столкнуться где-нибудь в холле. Хорошо, что их кабинеты находились на значительном расстоянии друг от друга, иначе у Мэйлин, чего доброго, развилась бы мания преследования.

- Да, если ты не против и тебе не надоело мое нытье, - сказала она с легкой саркастической улыбкой. Мэйлин положила голову на плечо Вэньхуа и прикрыла глаза. Она уже сама от себя устала, а Вэньхуа приходилось терпеть ее выкрутасы каждый день, а ведь у него и у самого было проблем по горло. Вообще-то было немного нечестно пользоваться тем, что у нее сегодня День Рождения, но хотя бы один день в году может быть так, как хочет она?