Разговор с Принцем

Остаток дня после обеда Яшви вместе с другими девушками, Лакшми и Дэвой, занималась уборкой гостевых комнат. Они довольно сильно запылились, и все нужно было перестирать и поменять на чистое и свежее, вымыть и вычистить, чтобы нигде не оставалось ни пылинки. Яшви заметила, что девушки, хоть и прилежно выполняют свою работу, особенно не торопятся, позволяя себе болтать обо всем на свете. За три часа с ними Яшви узнала практически обо всех последних сплетнях во дворце. Она больше молчала и односложно отвечала на вопросы, но к ней сильно не приставали с расспросами, и так никто и не заикнулся о причине, по которой она вообще оказалась в клане. Яшви поняла, что это из-за напоминания Прии-джи, и была ей благодарна за то, что та пресекла все неудобные вопросы.

Они едва успели убраться в паре комнат, прежде чем Дэва сказала, что на сегодня достаточно, и можно идти отдыхать. Яшви подумала, что она могла бы продолжить убираться и в полном одиночестве, но ей не хотелось сразу обращать на себя внимание, поэтому ей ничего не оставалось делать, как тоже вместе со всеми пойти в комнаты служанок.

Можно было даже принять душ, а потом ей сообщили, что ее будет ждать Садхир-джи. Яшви, не откладывая, сразу пошла искать комнаты принца, но прилично поблуждала по дворцу прежде чем их нашла. Она волновалась перед встречей, потому что не знала, как себя вести теперь с Садхиром-джи, но все же постучалась в дверь, которую ей назвали как дверь в его покои

Сонгцэн провёл часа полтора на берегу озера Фева, где больше медитировал, чем работал непосредственно над техниками магии Воды. Сейчас он чувствовал, что понимает эту стихию. Что способен проявить достаточно гибкости, чтобы вести ее за своей волей, заставляя становиться льдом, менять форму или лететь стрелами в цель. Теперь даже навыки обращения с катаной вызывали у него больше вопросов, чем стихийная магия.

Вечером он ждал, что к нему зайдёт Яшви. На низком лакированном столике, покрытом цветочным орнаментом, стояли чайник с ароматным молочным улуном, чашки и блюда с фруктами, финиками и лукумом. Сонгцэн стоял у окна и смотрел, как солнечные лучи окрашиваются в рыжий цвет по мере того, как Солнце клонилось к закату. Раздался стук в дверь, и принц кобр обернулся.

- Заходите, - сказал он.

Он не был уверен, что это именно Яшви. Во дворце было много людей, у которых могла возникнуть причина для разговора с ним, а он редко бывал в Покхаре.

Яшви прислушалась к тишине за дверью, а потом вошла внутрь, когда услышала разрешение зайти. Она поклонилась принцу, как того требовал местный этикет. Ей было немного проще, когда она не знала, что он - принц королевской семьи. Она считала его просто богатым и влиятельным господином, а когда увидела, как живут во дворце, увидела Прию-джи, красивую, статную и неторопливую, пусть уже и немолодую, и не смогла себе даже представить, какой может быть жена деда Садхира-джи, который правил кланом. Наверное, она была все равно что важный прекрасный лебедь.

- Ваше высочество, - только и сказала Яшви, гадая, правильно ли назвала принца. Прия-джи говорила о нем Ваше высочество, но тоже самое она и сказала о принце Кэйлаше и госпоже Бо, но были еще какие-то величества и прочие титулы, в которых Яшви, конечно же, совершенно ничего не понимала и не разбиралась. Ей оставалось только повторять за другими, но она старалась внимательно все слушать, чтобы ничего не забыть и не перепутать.

Она все же убрала длинные волосы в простую высокую прическу, чтобы они не лежали на плечах, потому что здесь никто не ходил с заплетенными косами с лентами в них. Яшви не хотелось выделяться, хотя она полагала, что с ее загорелой кожей это будет непросто. Она отличалась от местных служанок также, как курица отличается от голубей.

Сонгцэн улыбнулся, увидев Яшви. Она переоделась в одежду, какую носили жившие во дворце женщины, и сменила прическу, но выглядела так, будто ей в таком виде было жутко неловко. Он же, сменив тренировочную форму на халат из темно-зеленого атласа с золотым поясом, чувствовал себя вполне комфортно.

- Ты можешь по-прежнему называть меня Садхир-джи, - сказал Сонгцэн. - Среди моих друзей и знакомых большинство не обращается ко мне «ваше Высочество».

Яшви не принадлежала к клану Королевских Кобр, она не подчинялась ему и не должна была соблюдать тонкости дворцового этикета. Сонгцэн сел на подушки и жестом пригласил девушку сесть напротив. Сейчас ему самому было неловко из-за того, что она оказалась во дворце, а не сразу в Линь Ян Шо, где наверняка чувствовала бы себя более комфортно.

- Аша Прия выделила для тебя комнату? - спросил Сонгцэн.

Он налил чай в две чашки, одну из которых двумя руками переставил ближе к Яшви.

Яшви выпрямилась, но, как всегда не поднимала глаз, продолжая смотреть куда-то в пол под ногами Садхира-джи. В глаза смотрят только равным, а между ними была такая же огромная разница, как между небом и землей.

- Хорошо, Садхир-джи, - в сотый, наверное, раз за этот день согласилась она. Она не знала, как будет лучше и удобнее, поэтому просто следовала тому, что говорят. Она немного замешкалась перед тем, как опуститься на подушку напротив Садхира-джи, но затем села и расправила на коленях ткань верхнего халата. В этой одежде было удобно, хоть и непривычно. По-крайней мере, она была намного легче той, в чем Яшви ходила обычно, потому что была из какой-то тонкой ткани, в которой было не так жарко в летний зной. Правда, и испортить или испачкать ее было намного страшнее.

- Да, Садхир-джи, - ответила Яшви, глядя на чашку с чаем. И зачем делают такие тоненькие чашки, их же страшно брать в руки, а ну как сломает? - Там даже есть кровать, - это прозвучало даже как-то удивленно и по-детски, и Яшви смутилась. - Госпожа дала мне одежду и работу. Она была добра ко мне.

И это ее сбивало с толку. Яшви не привыкла к такому и все время ждала, что в ответ за доброту с нее что-то могут потребовать. Что люди не могут быть добрыми просто так. Не к ней, деревенской бокши.

Для Яшви новостью было уже то, что в комнате, где ей предстояло жить, у неё была самая настоящая кровать, на которой ей прежде, возможно, вообще не доводилось спать. Сонгцэн не стал возмущаться, что Аша Прия нашла для Яшви работу, так девушке будет проще, чем просто целыми днями слоняться без дела по незнакомому ей дворцу. Он хотел, чтобы она не чувствовала себя неловко, находясь здесь. Сонгцэн отпил горячий чай.

- Я рад, что вы с ней нашли общий язык. Аша Прия - старшая наложница, её слушаются почти все женщины во дворце, - объяснил Сонгцэн.

Он также знал, что она была его бабушкой, но это никогда открыто не обсуждали. Просто авторитет Аши Прии во дворце был высочайшим, она могла влиять даже на некоторые решения вождя.

- Если тебе что-то понадобится, или кто-то будет тебя обижать - обращайся ко мне в любое время, хорошо? - спросил Сонгцэн, надеясь, что Яшви последует этому совету.

Игнорировать чайную чашку и дальше, тем более, когда ее ей открыто предложили, было уже невежливо. Яшви всю свою жизнь прожила в деревне, никогда не ходила в школу, но она не была совсем уж необразованной или глупой или невежей. Просто обычно любая наука, которую она успела усвоить за шестнадцать лет, преподавалась ей методом кнута, а не пряника, но это приводило к тому, что Яшви усваивала все с первого раза и навсегда. Она осторожно, опасаясь сломать, взяла чашку двумя руками и поднесла ко рту, чтобы сделать несколько глотков.

Прия-джи оказалась старшей наложницей. Наверное, когда-то ее тоже продали во дворец, поэтому она была так добра к Яшви. Хотя о причинах девушка могла только догадываться, а не говорить наверняка.

- Да, господин, - все же обращаться к нему подобным образом было намного удобнее, и как-то...Яшви сказала бы, что лично ей безопаснее и спокойнее. - Садхир-джи, - поправилась она. Нужно было привыкать вести себя по-другому. - Но у меня все есть. Мне много не нужно.

Скромность и аскетизм были одной из добродетелей, Яшви это знала. Так всегда говорил отец, когда выяснялось, что они не могут что-то купить, потому что на это не было денег. Да и привыкла довольствоваться малым. И она не могла представить себе ситуацию, когда идет жаловаться принцу на что-нибудь. У нее есть кров, одежда и пища, а еще возможность занимать свое время работой, вряд ли могло понадобиться что-то еще.

В этой ситуации стоило больше рассчитывать на благоразумие Аши Прии, а не на то, что Яшви в случае чего обратится к нему за помощью. Сонгцэн лишь надеялся, что его авторитета будет достаточно, чтобы наложницы не задирались к необычной гостье и не приставали к ней с вопросами о её прежней жизни. Далеко не все, кто оказывался во дворце, были родом из влиятельных семей и с рождения ели с золотой посуды, это не мешало многим из них добиваться определенного влияния. Но они могли чувствовать в Яшви конкурентку, которой она не являлась, потому что не должна была надолго задержаться во дворце.

- Ты можешь выходить из дворца, когда захочешь, а также ходить в парк или библиотеку, - сказал Сонгцэн девушке. - Я надеюсь, что скоро ты сможешь ориентироваться во дворце.

Лабиринт коридоров казался таковым лишь поначалу, со временем можно было без труда понять, какие коридоры вели в центральные залы и покои вождя, какие - в покои Сонгцэна и его родителей, где находились помещения для наложниц, прислуги, библиотека и другие комнаты и залы.

Яшви пока с трудом запоминала, какие коридоры куда ведут. Она никогда не бывала в таких больших зданиях, где было очень много комнат и залов. Везде было очень красиво, светло и чисто, но в этих помещениях она чувствовала себя неуверенно и неуместно, оказавшись в месте, которому, как она считала, совершенно не подходит.

- Я не умею читать, Садхир-джи, - ответила Яшви. Если что-то и могло привести ее в библиотеку, где хранились книги и свитки, то только указания Прии-джи. Яшви не хотелось ходить и просто бесцельно рассматривать корешки, зная, что она все равно не поймет, что там написано. - Но я бы хотела научиться, - осторожно добавила она.

Девушки, с которыми ей сегодня довелось убирать комнаты, умели читать и писать и даже читали по памяти какие-то стихи. Наверняка они знали еще много всего, но они больше предпочитали сплетничать и хихикать о мужчинах. Яшви знала только несколько старых песен, да колыбельную, которую иногда напевала младшим, когда они совсем начинали шалить.

Взгляд девушки упал на сладости и фрукты, но она отвела взгляд и продолжила рассматривать столешницу, украшенную узором. Все это слишком походило на сказочный сон.

Яшви говорила, что не училась в школе, но Сонгцэн не думал, что она даже не умела читать. Ему это казалось странным, но он подумал, что в глухой деревне, где девушка с детства была занята домашней работой, ей было просто не до того, чтобы научиться даже таким простым вещам.

- Я поговорю с Ашей Прией, чтобы кто-нибудь из девушек поучил тебя грамоте, пока ты здесь, - сказал Сонгцэн. - В Линь Ян Шо я мог бы учить тебя сам, но сейчас из-за экзамена у меня не будет на это времени.

У Яшви этого времени, наоборот, будет намного больше, чем она привыкла. Женщины во дворце не перетруждались, потому что их было много, а дела всегда были в порядке. Для грязной и тяжелой работы всегда можно было припахать учеников, поэтому у служанок и наложниц было время на прогулки, увлечения, чтение и другой досуг.

Сонгцэн заметил, что Яшви смотрела на еду но не решалась к ней прикасаться. Он взял с блюда золотистый шарик ладду, решив, что она могла ждать, пока он первым начнет есть. Съев ладду, Сонгцэн запил его чаем.

- Угощайся, - прямо сказал он девушке. - Повара во дворце готовят очень вкусные сладости.

- Спасибо,Садхир-джи, - поспешила поблагодарить девушка. Это была единственная просьба, которую она хотела озвучить и на которую решилась, потому что все остальное ее полностью устраивало. У нее и так уже было все, о чем раньше она могла только мечтать. Нарядная одежда, возможность тратить столько воды, сколько хочется - Яшви любила воду - даже настоящая кровать в отдельной комнате, и теперь не придется делить циновку и одеяло с младшими братьями и сестрой.

Она смутилась от того, что господин заметил ее взгляд, брошенный на сладости, и еще больше занервничала, когда он завел об этом разговор. Она вовсе не была голодна, ей просто было интересно попробовать их. Ей нечасто позволялось чем-то баловать себя. Яшви протянула руку за таким же круглым лакомством и откусила от него кусочек, после чего не смогла сдержать улыбки.

- Вкусно, - поделилась она, доедая угощение, которое запила несколькими глотками чая. Оно было ужасно сладким, и вкус был непривычным, но Яшви он понравился, потому что от него как-то само поднималось настроение. Конечно, это не так практично и сытно, как рис и овощи, но очень вкусно. - Садхир-джи, а ваш экзамен будет скоро?

Яшви не знала, сколько времени ей придется здесь провести. Она подумала, что в монастыре будет не хуже, чем здесь, и уж точно лучше, чем в ее родной деревне. Она пока даже не могла представить себе, есть ли место хуже, чем там.

Сонгцэн улыбнулся, когда Яшви все же решилась что-то съесть. Он хотел, чтобы она чувствовала себя здесь более уверенно, она и так всю жизнь не поднимала глаз от земли и работала за всех.

- Через неделю, - сказал Сонгцэн. - Но я пока не знаю подробностей. Может, он займет не один день.

Его Величество назначил встречу на следующее утро, чтобы это обсудить. Сонгцэн пока ничего толком не представлял о формате испытаний, которые его ждали. Они отличались от традиционных, принятых в обоих кланах, к которым принадлежали его родители.

- На экзамен приедут представители других кланов, еще несколько дней будут всякие встречи и другие мероприятия, - добавил Сонгцэн. - Скорее всего, после экзамена мне нужно будет самому поехать в клан Белых Тигров, откуда родом моя мать.

Его экзамен был поводом для того, чтобы напомнить союзным кланам о прежних договоренностях, поэтому Сонгцэн понимал, что проведет в Покхаре больше времени, чем если бы был рядовым учеником.

Через неделю - это ведь совсем скоро. Яшви почему-то казалось, что должно было пройти намного больше времени, но потом она сообразила, что ни Садхир-джи, ни Прия-джи не называли конкретных сроков, и она сама себе все выдумала вместо того, чтобы просто смиренно и терпеливо ждать. Все это от слишком большого количества времени, когда в голову лезут всякие мысли, которым там не место.

Лакшми и Дэва обсуждали гостей, ничуть не стесняясь того, что их слушает Яшви. Она, естественно, не собиралась никому пересказывать услышанное и усиленно сама делает вид, что не слушает, на самом деле ловя каждое их слово, и уже была наслышана о том, что гости ожидаются важные, поэтому к их приезду все должно быть готово и проверено. Даже собирались проверить сад, потому что одна из приглашенных по имени Майя Тхакур любила гулять. У Яшви голова начинала кругом идти каждый раз, когда она думала о том, что некоторые женщины настолько властны, что к их приезду розы постригают в саду.

Новость о том, что Садхиру-джи, возможно, придется уехать в другой клан, ее несколько огорчила. Яшви волновалась в присутствии принца, не зная, как себя с ним вести, но и чувствовала себя рядом с ним в безопасности. Больше она здесь все равно никто не знала также, как его, даже если на самом деле и его знала из рук вон плохо. Ей было не привыкать к одиночеству, но все равно мысль о том, что во дворце где-то есть Садхир-джи, ее молодой господин, давала ей немного больше уверенности.

- Но вы же вернетесь потом? - встревоженно спросила она раньше, чем успела поймать эти слова и не произносить их.

Яшви могла знать о некоторых аспектах подготовки даже больше, чем он, если Аша Прия давала ей поручения. Просто девушка это сейчас вряд ли понимала. Часто те, кто готовил приемы в честь встречи делегаций, знали о составе приглашенных и сроках их прибытия больше, чем члены королевской семьи, не задействованные в подготовке. Сонгцэн не стал сейчас это все объяснять девушке. Он планировал увезти её из дворца, и ей сейчас было полезнее обучиться грамоте, а не дворцовым интригам.

- Вернусь, конечно, - Сонгцэн улыбнулся. - Я не повезу тебя в клан Белых Тигров, потому что тебе будет проще дождаться меня здесь. И не придется долго ехать верхом.

В клане Белых Тигров он останавливался в доме старейшины Бо, деда по материнской линии. Условия там были куда более аскетичными, чем во дворце Королевских Кобр. Женщины тигров жили в отдельных домах. Яшви, возможно, смогли бы найти там комнату с кроватью, но Сонгцэн не видел смысла в такой поездке. Девушке это не давало ничего, лишь дополнительные поводы для сплетен.

- Не думаю, что эта поездка займет больше пары дней. А здесь тебе, если понадобится, поможет Аша Прия, - добавил Сонгцэн.

Яшви вовсе не имела в виду, что Садхиру-джи непременно нужно было бы взять ее с собой. У нее все еще оставались сильные впечатления от поездки верхом, и пока не хотелось повторять этот опыт. Яшви уже предвкушала, как наутро едва сможет подняться с кровати без посторонней помощи, потому что с непривычки все тело будет болеть.

- Хорошо, я буду ждать, господин, - пообещала она так, словно у нее был еще какой-то выбор кроме как дожидаться Садхира-джи во дворце. Она могла бы попросить у Прии-джи еще больше работы, чтобы чем-то занять это время. А если это будет невыполнимо, то тратить его на попытки научиться читать. Наверняка ей будет, чем заняться, она убеждала себя в этом.

Яшви немного замялась, но взяла еще один сладкий кругляш лакомства, чтобы еще раз ощутить на губах эту приятную, даже немного приторную сладость. Она старалась вести себя скромно и незаметно, привыкнув, что если без чего-то можно обойтись, то оно и не нужно вовсе, но прошлая жизнь, даром что закончилась всего половину суток назад, казалась бесконечно далекой, словно это и правда было в прошлом перерождении. Она не знала, что будет в будущем, судьба была столько же изменчива, как весенний ветер, и, хотя перемены пугали ее, она не могла сказать, что они неприятны. Возможно, если бы ее не продали, она бы так никогда и не узнала, что можно жить по-другому.

Сонгцэну было сложно понять, что сейчас чувствовала Яшви. Её жизнь изменилась в один день. Он хотел, чтобы его вмешательство пошло ей на пользу, чтобы она смогла обрести настоящую свободу и увидеть свой собственный путь. Чтобы она стала смелее и подумала о том, что может мечтать и пытаться осуществить эти мечты. Он считал очень хорошей идею о том, чтобы обучить Яшви грамоте. В Линь Ян Шо она могла также освоить китайский и английский языки, получив возможность со временем переехать туда, куда сама захочет.

- Мне кажется, что пока ты будешь здесь, и особенно когда приедешь в Линь Ян Шо, тебе стоит учиться всему, чему только получится, - сказал Сонгцэн. - Я понимаю, что ты привыкла много работать и быть полезной, но ни здесь, ни там от тебя не будет требоваться столько работы, сколько ты выполняла в доме родителей. У тебя будет намного больше времени на себя.

Яшви говорила, что не хочет выходить замуж. Тогда ей тем более нужно было учиться самостоятельности, а не тому, как быть трудолюбивой и удобной, выполняя работу, которая не приносит полезный опыт, а многими даже не замечается.

У Яшви никогда не было время на себя. Она должна была заботиться о младших и отце, пока мать занималась другими делами, и ей было сложно представить, чем можно заниматься, когда нет работы. Можно учиться читать, гулять по саду, но что делать еще? Ведь не будешь же гулять целый день?

- Чему еще можно здесь учиться? - спросила Яшви. Она помнила, что Садхир-джи говорил, что женщины в основном занимаются домашними делами, тогда как учатся больше мужчины, и это было для нее вполне понятно, так что она особо не рассчитывала, что будет заниматься чем-то таким. Она бы просто делала все, что скажут, и если бы ей сказали, что нужно учиться играть на поющих чашах, она бы стала учиться, даже если бы ей это не приносило особого удовольствия.

Перед ней вдруг открылось столько дорог, сколько она в жизни своей не видела. Как тут не ошибиться и выбрать верную? Лучше довериться кому-то, кто уже не раз по этим дорогам прошел, и знает, что там может быть в конце. Она пока еще не осознала всего размаха того, что с ней произошло. Наверное, это осознание придет к ней позже, когда она привыкнет к мысли, что она больше не в родительском доме в своей деревне, где ей уже давно были не рады.

Сонгцэн учился с детства. Постоянно, с разными мастерами и наставниками, некоторые из которых жили во дворце. Он получал то образование, которое требовалось, чтобы он смог со временем возглавить клан. Он изучал историю и географию, заучивал стратагемы и жизнеописания великих правителей древности. Он изучал магию и боевые искусства, а отдыхал за занятиями каллиграфией. И сейчас понимал, что для не умевшей читать Яшви все привычные ему занятия покажутся чем-то странным и сложным. И в то же время он считал, что она могла выучить что угодно, если это её заинтересует.

- Во дворце много мудрых наставников, которые обучали меня с детства, - сказал Сонгцэн. - И много женщин, которые умеют играть на музыкальных инструментах, петь, танцевать, рукодельничать и делать многое другое. Что интересно тебе самой? Я могу договориться с мастером Раджем, чтобы он рассказал тебе об астрономии, или с мастером Хэем, чтобы он обучал тебя каллиграфии. Или, если хочешь, можешь начать с игры в го или шахматы, эти игры учат приводить мысли в порядок.

Он считал, что Яшви могла сейчас пробовать и выбирать, что покажется ей интересным, и что будет ей удаваться. Если прежде она нигде не училась, сейчас ей было сложно сказать, к чему у неё есть склонности.

Яшви растерялась, потому что она не знала, что ей может быть интересно, и совершенно не представляла, что ей можно выбрать хотя бы для начала из того, что предложил Садхир-джи. Сейчас ей было интересно ровным счетом все сразу, потому что ничем из перечисленного она раньше не занималась. Кроме, пожалуй, шитья, но к нему душа не очень лежала.Толстые иглы кололи пальцы, и их приходилось заматывать, а, замотанные, оно плохо гнулись. Для починки одежды этого хватало, но и только. Но девушка считала, что не может выразить желание заниматься сразу всем, потому что это будет жадностью, и ничего хорошего из этого не выйдет. Лучше попробовать что-то одно.

- Мои руки слишком грубы, чтобы играть на музыкальных инструментах, Садхир-джи, - покачала она головой и спрятала руки под стол. У тех красавиц, с которыми ей довелось готовить гостевые комнаты, были светлые нежные руки, аккуратные и красивые, несмотря на то, что эти руки тоже познали на себе все прелести многочисленной стирки. Такими руками, как у нее, лучше струны не трогать. - Я видела, как мужчины играли в го. Этому можно научиться?

Ей показалось интересным наблюдать за ними, как они сидели, погруженные в игру, а перед ними были черные и белые фишки, которыми они старались перекрыть как можно больше поля. Она не знала правил, но ей понравилось то, как там нужно все уметь просчитывать и продумывать на много ходов вперед.

- И я немного разбираюсь в травах. Совсем немного, - сказала она, вспомнив о том, почему ее, помимо прочего, называли бокши. Хотя снова умолчала о голосе бабушки. - Я бы хотела знать больше.

- Я видел немало воинов, руки которых куда грубее, которые при этом хорошо играют на музыкальных инструментах, - сказал Сонгцэн. - Но, если хочешь изучать игру в го, можешь начать с неё. Я поговорю с советником Раджем, чтобы он дал тебе несколько уроков, пока ты в клане.

Радж был старым, как Небеса. Дед доверял ему как провидцу и просто мудрому человеку, который всей своей жизнью доказал, что ставит интересы клана выше личных. Сонгцэн подумал, что Радж согласится поучить Яшви игре в го, потому что для него это будет каким-то разнообразием в бесконечной череде похожих друг на друга дней.

- А травы лучше учить в Линь Ян Шо, там много очень хороших лекарей, - сказал Сонгцэн. - Сифу Лю хорошо разбирается в травах и может лечить с помощью энергии даже очень серьезные болезни и раны, сифу Перович знает о травах, камнях и животных компонентах, настоятель, его ученики, многие другие мастера. Мои родители тоже умеют лечить. Отец лучше знает травы, но мама лучше разбирается в энергии врачевания. И я сам надеюсь, что после экзамена смогу этим больше заниматься, пока не хватало времени.

Сонгцэн считал, что умение лечить могло быть очень полезным для него как воина, как будущего командира, и вообще в жизни. Человеческий организм смертен и хрупок, но опытный лекарь мог продлевать жизнь.

Яшви хотела бы иметь что-то знакомое среди того, что было для нее в новинку, и к этому она относила и лекарственные травы, потому что немного изучала их до прибытия в клан. Но раз это оказалось невозможным сейчас, то нужно было просто смириться с таким положением вещей. От нее ничего здесь не зависело. От нее всю жизнь ничего не зависело, и это как раз было привычно.

- Спасибо, Садхир-джи, - поблагодарила она. Молодой господин рассказывал о том, что можно лечить энергией, но это пока было выше ее понимания. Кажется, она о чем-то таком слышала раньше, быть может, как раз рассказывала бабка...но это было очень давно, и Яшви не могла с уверенностью сказать, что все было именно так. Она не стала расспрашивать Садхира-джи дальше об этой энергии врачевания, потому что подозревала, что все равно не поймет.

Все нужно было делать постепенно. Она и так уже бросилась в омут с головой, хотя правильнее бы было сказать, что это ее столкнули с лодки посередине озера, чтобы так научить плавать в воде новой жизни. И раз она хотела выжить, то нужно было барахтаться, чтобы выплыть на поверхность, а не пойти камнем на дно. Яшви хорошо плавала. Ее жизнь до сегодняшнего дня не была самой простой, и даже если дальше она будет еще тяжелее, она сможет с ней справиться.