Труд объединяет людей.

Как говорил Туко Бенедикто, люди бывают двух видов: те, кто копает, и те, у кого заряжен револьвер. А в монастыре люди бывали тоже двух типов: те, кто клал на место инвентарь в сарае, и те, кто кидал его где попало. А поскольку второй тип людей преобладал, то очень быстро в сарае понадобилось провести генеральную уборку. На эту важную работу Николая отрядили сразу с двумя целями: как сделать сарай пригодным для дальнейшего использования, так и для того, чтобы познакомиться со своей ученицей. Как-то так получилось, что девушке мастера не выделили сразу по причине загруженности большинства мастеров, а тут в мастера произвели Николая, вот и заткнули им "брешь во фронте". Про ученицу Николай, кстати, почти ничего не знал: только имя и то, что она в монастыре довольно давно. Видел пару раз в столовой, а вот на занятиях - ни разу. Может, чем-то другим интересовалась? Николая ведь тоже на магии земли или воздуха не видели, а про огонь и говорить нечего...
Собственно, главной проблемой как раз и было: о чем с ней общаться? Что вообще куратор делает? Понятно, что следит за вверенными ему учениками... Вот только и Николай по прибытии в монастырь, и Франсуаза - не маленький ребенок. Правила она, наверняка, уже знала... Предстояло разбираться во всем по ходу дела.

Подойдя к сараю, Николай открыл его и заглянул внутрь. Ну, все как обычно: бардак, в создание которого и сам украинец достойную лепту вложил, и, вдобавок, звериный нюх уловил запах мышей. И это в монастыре, где и просто коты жили, и котов-оборотней было минимум две штуки. Не перекидываться же сейчас: двадцатикилограммовый зверь тут, наверняка, все разнесет в погоне за одной-единственной мышью. В общем, работы было - непочатый край.

Уфф. Дела дивные... Франсуазе. Убираться. В сарае. Да вы что, серьезно, что ли, в самом деле?

Как истинная воздушница - уборку Аза признавала весьма и весьма нехотя. Даже в своей комнате генеральную уборку француженка обычно сводила к тому, чтобы раскидать вещи с центра комнаты к краям - и заявить, что бардака больше нет. Не вяляется же груда не пойми чего посреди помещения? Ну вот и все, значит, порядок наведен. Главное - нужные вещи в этом порядке потом суметь найти. А это у Азы обычно никогда проблем не вызывало. Сама же раскидывала, что там помнить-то?...

Но было ясно - с сараем такой фокус не пройдет. Не одной же Д'Орнано территория. Придется, стало быть, как-то поднапрячься... И почти наверняка - выпачкаться. Для уборки Франсуаза выбрала брюки и блузку, которые было жалко меньше других. И стянула волосы в тугой узел на затылке - не самая красящая девушку прическа, но точно самая подходящая для данной миссии.

- День добрый! - поздоровалась Франсуаза, заглядывая в сарай и мечтая к этому моменту о маскхалате и защитных перчатках до локтя - внешний видок данного помещения Азу совершенно не радовал. - Вы будете Николай Триколенко? Франсуаза Д'Орнано,- представилась француженка, приседая в реверансе, как бы нелепо это ни выглядело в брюках. Пожалуй, защитные очки тоже были бы удачной идеей...

От созерцания бардака в сарае Николая отвлекли приближающиеся шаги и приветствие его первой ученицы. Николай обернулся, и с интересом посмотрл на девушку: на несколько лет моложе его самого, улыбчивая, и, вроде, не вредная. Первое впечатление, конечно, частенько бывает ошибочным, но глаза у Франсуазы были добрые. Могло быть и хуже: достался же кому-то курук, или тот чокнутый Психотентакль, или как его там... Вот уж кому из мастеров трудно позавидовать.

- Уви, мадемуазель, я и есть Николай Триколенко, ваш напарник по уборке этой гробницы сельхозинвентаря, и, по совместительству, ваш куратор.

При этом "Уви" произносилось как нечто среднее между печальным русским "увы", и утвердительным французским "уи". Право выбора варианта трактовки слова Николай решил предоставить ученице, благополучно забыв о том, что русского она может и не знать. Приветствуя девушку, Николай приложил руку к сердцу, и слегка картинно поклонился в ответ на ее реверанс. Парень нырнул в сарай, и вышел оттуда с охапкой грабель, которые сложил у стены. Сам парень особо перчатками и прочим не озаботился, просто одел далеко не самую новую одежду: ранку залечить всегда можно, да и о серьезных инфекциях здесь давненько не слыхивали.

- Внутри осторожно: если мою первую ученицу завалит насмерть всяким хламом - мастера мне голову оторвут.

Улыбнувшись, парень снова полез в сарай за следующей порцией барахла.

О, ура. Не ошиблась, пришла по адресу. Правда, несколько мгновений Франсуаза колебалась, размышляя над загадочно прозвучавшим "уви", пытаясь определить его значение - но потом решила свою голову не мучить всеми этими завуалированными тонами и полутонами. Оно же в предложении не основное? А основное - то, что вот это и есть Николай Триколенко, и сейчас они с Азой вдвоем будут сейчас пытаться навести порядок в этом зачуханном загончике...

- Ученицу ничем не завалит, она сама весь агрессивный хлам в угол свалит! - воинственно заявила Франсуаза и в доказательство взмахнула руками, на несколько запуская вокруг себя бодрый ветерок. - Пусть весь хлам прячется под лавку и там трясется! Я уже иду! - и девушка с самой что ни на есть решительной мордашкой нырнула внутрь сарайчика.

Если Николай все выносил - Аза сортировала все прямо на месте, металась между стенками, перекладывала с места на место - и только уж очевидно ненужные вещи вышвыривала наружу воздушным потоком. Если только-только обретенный наставник в это время оказывался снаружи - француженка обеспокоенно высовывалась наружу и интересовалась, не засветила ли случайно человеку по голове. В таком темпе легкой воздушнице было удобно работать - пока еще силы есть, так надо гнать, гнать и еще раз еще раз...

Результат Азиного колдовства получился просто потрясающия: порыв ветра поднял всю пыль в сарае, отчего работу на пару минут пришлось приостановить. Когда пыль улеглась, девушка взялась за работу с энергией, поразившей Николая. Поначалу парень старался поспевать за шустрой помощницей, но такой расклад его не слишком устраивал, поэтому, выволакивая из сарая коробку с удобрениями, Николай поинтересовался:

- Ты куда так спешишь? Нам это к обеду только закончить нужно. Спокойно, неспеша, спину береги главное, тяжелые предметы мне оставляй. Заодно знакомиться будем более подробно. Особой откровенности от тебя не прошу, просто расскажи о себе то, что считаешь нужным рассказать. А я потом о себе расскажу.

Внезапно внимание Николая привлек писк из глубины сарая. Мыши? Если мышь пищала и шуршала так громко, то это была какая-то уж слишком буйная мышь. И парня это начинало нервировать: ходит тут, шуршит, лапами топает... Ну и что, что это у Николая слух обострился до звериного? Он не виноват, а мыши - вредители. Хотят, чтобы их не трогали - пусть сидят как под метлой, чтобы до них руки не дошли по причине лени-матушки...

- Нет-нет, ты акценты правильно расставляй! - с лукавой улыбкой поправила Франсуаза, перетаскивая какие-то очередные вещи сомнительной нужности с одной полки, где они были явно лишние, на другую, где места пока еще было полным-полно. - Нам по шее дадут, если мы к обеду не управимся! А закончить раньше и потом спокойно общаться никто не запрещал. И вообще - мне в таком ритме сейчас удобнее всего работать, - призналась француженка. - Выдохнусь - подзамедлюсь... Ай, здесь что, мышиные гнезда?

Не то чтобы Д'Орнано боялась мышей... но не любила, было такое дело. А крыс - не любила еще хуже. Одно дело - нежные декорашки с прикольным шершавым хвостом, такие, как лопоухий крысеныш Джеммы. И совсем другое - дикие пасюки, вот уж мерзость... да еще и укусить, кажется, могут? Бррр, гадость... нет, спасибо, даром такого удовольствия не надо. И даже если еще вы доплатите - тоже, все равно не надо.

Короче говоря - Азу мигом как ветром сдуло из сарая, стоило только услышать подозрительный писк. Девушка остановилась на пороге, с подозрением оглядывая пол - и уточнила у Николая: - Слушай... может, я снаружи чего поделаю? Ну там, ты мне вещи какие из сарая подавать будешь на предмет чего с ними сделать... Нет? Нельзя так? Не люблю мышей! Там же мыши, да, это они пищат? - Не-ет, родной, это еще не истерика. Истерика после будет, если какая наглая мышь вдруг вздумает француженке на голову спарашютировать...

- Ага, щас, - хмыкнул Николай, - если мы эту работу быстро сделаем - нам найдут другую, только и всего. Но если тебе удобнее в быстром темпе - без проблем.

Парень собрался снова взяться за работу, но тут и девушка услышала писк. Значит, мыши в сарае уже обнаглели до последней крайности. Не хотел Николай этого делать, понимал, что бардак там сейчас будет еще больший, но Француазса явно реагировала на мышей как классическая кисейная барышня, а значит, нужно было с этой проблемой разобраться.

- Ну вы таки сами напросились, - сказал парень мышам, и начал превращаться.

Процесс занял чуть меньше минуты: тело начало уменьшаться в размерах, одежда скрылась под слоем шерсти, лицо вытянулось, превратившись в мордочку, вытянулись клыки, когти и хвост. Зверек постоял, помотал башкой, осваиваясь после превращения, а потом рванулся вглубь сарая, раскидывая по пути корзины и коробки. Зверь длиной в метр и массой около двадцати кило вел себя внутри сарая как слон в посудной лавки, или как танк в развалинах дома, прокладывая себе дорогу к источнику писка. Через некоторое время послфышался еще более громкий писк, рычание и азартная возня. Потом груда коробок странно задрожала и завалилась внутрь, а через полминуты из-под нее выкарабкался довольный зверь со здоровенной крысой в зубах.

Франсуаза только насекомых не любила и крыс тоже не поощряла. К остальным же животным относилась без отвращения и даже с живым интересом - а вот процесс превращения наблюдала впервые. Что вообще вызвало у француженки какой-то абсолютно нездоровый интерес - Д'Орнано так и впилась глазами в наставника, стараясь ничего не упустить. И припоминала занятие по превращению, на которое когда-то напросилась - а что, она, мол, вот так же будет превращаться? Ох... и колется, и хочется, и жутковато, и любопытно...

Внимательно наблюдая за завозившейся на полу росомахой, которой Франсуаза ни капельки не боялась - может, потому, что эта бурая шуба только что была приятным и общительным молодым человеком? - француженка присела на корточки, опасаясь только одного - что крупноватый для этого сарая зверь может превратить кое-как обустроенное подобие порядка в прежний раздрай. Хотя... времени же аж до обеда, верно? Стало быть, этот сарайчик можно хоть наизнанку вывернуть - успеют не торопясь все заново прибрать, доброжелательно при этом общаясь друг с другом. Ну, совсем почти как начали уборку, только уже не торопясь...

- Это ВОТ ЭТО, хочешь сказать, под полками бродит? - искренне ужаснулась Франсуаза, созерцая корчащуюся в зубах у росомахи огромную крысу. Но тут же вернула себе привычное выражение лица - и заявила: - Ну, тогда я вообще удивляюсь, как тут полки-то не вверх ногами валяются... И что, целый крысятник здесь развелся? - Аза озадаченно подперла пальчиком подбородок. Что-то подсказывало девушке, что выдуть наглых грызунов из-под полок у нее не получится, так что на полезные действия, получается, она вообще в этой ситуации вряд ли способна...

Зверь, не выпуская крысу из пасти, внимательно посмотрел на девушку. Николай уже достаточно хорошо владел звериным обликом, чтобы, даже будучи зверем, понимать человеческую речь. Реагировал, правда, еще как зверь. Судя по реакции, его ученица уже была знакома с оборотнями, раз вид превращения не вызвал у нее ни страха, ни отвращения. Да и сейчас она безбоязненно рассматривала росомаху, даже не пытаясь отойти подальше.
Зверь, фыркнув, убрался со своей добычей под другой стеллаж, откуда вскоре послышалось чавкание. Зверь не собирался бросать добычу, и человеческая часть сознания в данный момент была ему не указ. Француазе еще повезло, что она не попыталась погладить зверя и не посягнула на крысу: последствия могли выйти весьма печальныме. Доев крысу, зверь снова шмыгнул в груду коробок, повозился там некоторое время, и через несколько минут выбрался обратно, правда, на этот раз без добычи. Зверь снова начал превращаться, на этот раз тело увеличивалось в размерах, шерсть исчезала, открывая сведенное судорогой от боли лицо, парень лежал на полу, приходя в себя. Каким бы приятным ни было времяпровождение в зверооблике, расплата в виде боли при превращении оставалась, и останется навсегда. Просто более опытные перевертыши быстрее превращаются и им нужно терпеть боль гораздо меньшее время...
Парень дернулся, пытаясь подняться на ноги, нечаянно зацепил какую-то коробку, и обрушил на себя сваленную кем-то в кучу "конструкцию", из пары коробок, деревянного ящика с семенами и нескольких свертков непонятно с чем.

Конечно, знакома с оборотнями. А как же иначе, когда в таком-то месте живешь? Франсуазу, можно сказать, оборотень-то сюда и привел, можно сказать, за хвост приволок, или за шиворот даже... хотя, наверное, нет, с "шиворотом" у птиц должно быть все плохо. Вот кстати, о птичках - Аза запоздало сообразила, что ей, наверное, повезло, что росомаха Николая не решила увидеть перекус в птице девушки - иначе вот тогда все было бы и впрямь печально. А так - ну, подумаешь, от нее слиняли, предпочтя ей полудохлую хрустящую крысу. Крысятину. В чем трагедия-то?...

Правильно - ни в чем. Француженка задумчиво подперла подбородок рукой, прислушиваясь к хрусту из-под стеллажа - крысу там явно с аппетитом схрустали. Приятного, как говорится. Девушка встала и огляделась по сторонам, прикидывая, что тут еще можно куда раскидать и распихать с целью наведения хотя бы подобия порядка - и тут коробки снова зашуршали. Заходили ходуном и... нет, ну не надо! За что? Опять все заново складывать?

Честное слово, кается - сперва Аза подумала только об этом. Что сейчас превращающийся обратно наставник своими длинными ногами обрушит тут парочку стеллажей, и будут они тут все заново разгребать... Совесть проснулась с опозданием - и напомнила, что наставник вообще-то живой человек, которому сейчас больно, и коробки тут всякие еще сверху падают... Вот тут Франсуаза опомнилась и засуетилась. Свитки отмела в сторону сразу, едва заметив, столкнуть коробки тоже оказалось несложно - а вот ящик у француженки вызвал определенные проблемы. Мол, как бы его так хитро в сторону оттащить, чтобы и самой не убиться, и ценного наставника не прибить...

На фоне боли от превращения, упавший на спину ящик почти не почувствовался: так, тупой тычок и все. Только через полминуты, когда Николай пришел в себя, он почувствовал зуд в районе левой лопатки, куда пришелся удар углом ящика. Ящик весил немного, поэтому мастер просто скинул его с себя, поднявшись на руках. Скинул, угадайте, в какую сторону? Правильно, в сторону своей новой ученицы.
Еще не до конца придя в себя, парень провел рукой по больной лопатке. Кожу, кажется, не содрал, а вот синяк, наверняка, останется. Невезуха одним словом. То с дерева упал, когда за пантерой гонялся, то медведь морду расцарапал, когда Таю помогал, теперь под сельскохозяйственным инвентарем чуть не похоронили. Интересно, это каждая охота для Николая должна с травматизмом проходить? Если бы не предыдущие коллизии, возможно, парень заподозрил бы, что Аза приносит несчастья, но в прошлые неприятности он влезал когда и духа француженки рядом не было. Значит, причина-таки в собственной криворукости.

- Вот теперь точно к обеду закончим, - прокряхтел Николай. Только после этого он догадался посмотреть: куда именно он скинул ящик.

Ну, куда именно скинул... На ученицу, естественно. Закон подлости во всей своей красе, цветет и пахнет... Жаль, конечно, что вовремя не сообразила - наставник не хрустальный и от падения не разбился, склеивать его не надо, сам как-нибудь выберется из-под упавшей на него коробки. Тогда успела бы благоразумно отойти подальше. Но нет, француженка, старательно культивируя в себе любовь к наставнику, самоотверженно полезла помогать - за что, считайте, и получила. Тем самым ящиком, над которым так тряслась, думая, как бы снять его с Николая. А потому что нечего было. Нашлась тоже любительница рода человеческого...

Вскрикнув, Франсуаза отпрянула от Николая, насколько это вообще было возможно в сидячем положении - ящик угодил девушке острым углом в колено, прямо в мягкую впадину рядом с коленной чашечкой. И, чёрт возьми, это было больно. Если бы не брюки - наверняка продрало бы кожу, рассадило бы до крови. А так, кажется, должно обойтись синяком. И тем не менее Франсуаза с исказившимся от боли лицом обхватила ладонями пострадавшее колено - можно, конечно, сразу боль снять и не корчиться, но девушке было банально жалко тратить энергию. Тут работы ещё целый край непаханный, силы ой как приводятся, а коленка и сама должна пройти. Ну, а если там вдруг что серьёзное окажется - тем более нечего боль задавливать, пусть лучше пострадавшая нога о себе исправно напоминает...

Глядя на держащуюся за колено Азу, не нужно было быть гением, чтобы понять, куда, точнее на кого, упал ящик.

- По нерву попало?

Николай помог девушке подняться на ноги и выйти из сарая. Нет, ну каково, а? Что может быть проще, чем уборка? И тут нате вам: двое с травмами, пусть и мелкими. Ну зато мастер себе перекус устроил. Прям как в лучших домах ЛондОна и Жмеринки.

- Так, пятиминутная передышка, и возвращаемся к уборке... Если еще будут крысы - не обращаем внимания. у нас тут коты-оборотни есть, вот пусть они крыс и гоняют. Как там твоя нога? Сильно я тебя ушиб?

На свежем воздухе парню стало немного легче, хотя спина продолжала болеть. И не дотянешься до ушибленного места, чтобы вылечить, тем более ауру не разглядеть...

- Ты откуда сама родом? Давно здесь?

- Кажется, попало, - нехотя признала Франсуаза, продолжая держаться за колено, не столько потому, что было действительно так уж адски больно, сколько потому, что ушибленная нога неприятно ныла и требовала к себе внимания. Аза послушно похромала к выходу следом за Николаем и снаружи, на улице расселась на траве безо всяких церемоний. Вытянула ноги и принялась осторожно разминать пострадавшее, слегка занемевшее колено, одновременно бойко убеждая наставника: - Пяти минут мне более чем хватит для того, чтобы вернуться в строй. Я же практически в порядке. Честное слово, - синяк ведь за несовместимую с работой, а уж тем более - с жизнью травму считаться никак не может. Поноет чуть-чуть, да и самому надоест.

- Поняла. Чужую работу больше не делаем, все равно нам за это не доплачивают, - послушно кивнула француженка. Раз специализированные оборотни есть в монастыре, в самом деле, нечего с неприспособленными руками лезть на чужое поле работ. Затем Франсуаза вспомнила, что вежливость, да и вообще внимательность к людям еще никто не отменял, и запоздало встрепенулась: - А как твоя спина? Сильно досталось? - по ощущениям, так сама девушка отделалась более легким ушибом. Все-таки на нее ящик летел не с такой высоты и не по такой лихо закрученной дуге.

- Я из Орлеана. Ну там, город, освобожденный Жанной Д'Арк, все дела, - слегка смутилась Франсуаза, у которой как-то по жизни всегда очень плохо получалось напыщенно гордиться историей родного города и рассказывать о нем так сочно, чтобы у всех слушателей сразу слюнки потекли и появилось жгучее желание съездить во Францию. - И... пожалуй, да, я здесь давно. Точно не скажу, сколько, здесь такое ощущение, что время течет совсем по-другому, не пойму только, быстрее или медленнее. А ты откуда? Если не секрет? Но ты здесь, наверное, значительно дольше меня, раз тебя уже в мастера произвели? - с искренним любопытством спросила Франсуаза, мимоходом решив: раз наставник не особенно возражает против обращения на "ты" и палкой не гонит обратно на уважительное расстояние, значит, пока можно в вежливые церемонии особенно не зашиваться.