Праздник середины осени

Осень – странное время. Дани никогда не испытывала к этому времени года никакой особенной любви. Хотя бы потому что дожди были какие-то не такие, стихия откровенно страдала фигней, выливая на землю то, что не успела вылить летом и весной. Но осень была чудесна как минимум потому что именно она почему-то ассоциировалась у нее с Чином. Впрочем, точно также с мужем у нее ассоциировалась и весна, когда они и познакомились, когда, занимаясь уборкой диких глициний впервые поцеловались… Но та осень всегда будет особенной – именно тогда они поняли насколько серьезными стали их отношения, насколько сильны их чувства, именно тогда Чин сделал ей предложение, все в том же парке глициний, где они впервые поцеловались.

Эту осень они решили провести в Лхасе. Родители Чина настоятельно просили их приехать, потому что они жутко соскучились по внуку. Ну, и по сыну с невесткой тоже, но проказник Дин определенно ходил в любимчиках, как и все остальные внуки. На самом деле, все было просто – в Поднебесной отмечался праздник середины осени, потому семейство Ху собиралось вместе, позвали даже родственников Даниэлы и устроили развлечения для всех. Дани и Чин сумели вырваться из этой суматохи аж на целый день, который решили посвятить только себе.

Было уже за полдень, когда они неспешно прогуливались по парку, который расположился недалеко от того самого ресторанчика Лунван, где они как-то раз сидели... когда Чин привез ее знакомиться с родителями. Пестрые листья мягко укрывали землю, повсюду продавались праздничные угощения, в том числе лунные пряники. Только вот итальянка сейчас искренне наслаждалась покоем рядом с любимым мужчиной. И плевать, что они шли в обнимку – пусть обзавидуются те, кто оборачивается им вслед, ведь самый красивый и самый лучший мужчина на свете принадлежит только ей. И, вот честное слово, она совсем не специально одела чипао фиалкового цвета с золотой вышивкой. Ну ладно, специально – пусть Чину тоже позавидуют. Хотя, под пальто всей этой красоты не было видно.

В китайских кварталах Лхасы все были заняты подготовкой к празднику середины осени. Не обошла эта суматоха и дом Вэя Ху, в котором собрались все родственники. Среди приглашенных на праздник был и теперь уже официальный жених Ли, Жэнь Фэн. Он очень хотел наладить отношения с семьей своей невесты, но было видно, что побаивается её братьев и отца, которые присматривались к будущему зятю очень внимательно. Сильнее парня волновалась только сама Ли – Чин ещё никогда не видел, чтобы она так старательно смущалась при каждом вопросе, касавшемся её личной жизни. Ему было уже жалко сестру, и потому он старался реагировать на её избранника с великодушным дружелюбием.

Но сегодня Чин и Даниэла смогли вырваться из суматохи родительского дома, чтобы провести день вдвоем в Лхасе. Дин остался с бабушкой и дедушкой, которые этому были только рады. Ему нравилось бывать в городе – вокруг много людей, много внимания и куча всего яркого и интересного. Почти всегда визиты учеников ирбиса в Лхасу были связаны с семейными торжествами, а в это время дом Вэя Ху было особенно шумно и многолюдно. Дин успел облазать весь дом, перезнакомиться со всей прислугой и всей родней, и потому совершенно не чувствовал себя в доме дедушки гостем.

Чин обнял Дани за талию, не обращая внимания на косые взгляды некоторых из прохожих. Его жену здесь внешне приняли бы за европейку, несмотря на подчеркнуто-китайский наряд, он сам был китайцем, что было поводом для тибетцев считать его едва ли не варваром. В этом была одна из особенностей Лхасы, где две нации упражнялись в буддистском всетерпении, пытаясь смириться с присутствием друг друга. Тибетцы были народом забавным и диковатым, но Культурная революция, устроенная Китаем, оставила неприятный осадок на отношении местных жителей к ханьцам, и потому Чин привык к недовольным взглядам в свой адрес и за меньшие отступления от местного этикета, чем прогулка по парку в обнимку с женой.

- Пойдем в Лунван? – предложил Чин, крепче обняв дани за талию. – Ты не замерзла?

Несмотря на всю радостную суету, которая царила не только в домах и на шумных улицах, но и в парке, ей сейчас было очень спокойно. Рука супруга покоилась на талии, разом давая понять всем, кто задерживал взгляд на европейке дольше положенного, что нет никаких вариантов, ведь она, счастливо улыбаясь, то и дело ласково смотрела на обожаемого супруга, радуясь каждому мгновению, что они проводили наедине. Будто снова стали лишь учениками, будто только познакомились, старательно пытаясь не нарушать правила поведения в Линь Ян Шо. Но они повзрослели, они уже несколько лет как счастливо живут вместе и растят прекрасного сына. Просто сегодняшний день принадлежал только им двоим.

- Разве можно замерзнуть, когда ты меня так обнимаешь? – хитро улыбнулась итальянка, заглядывая в любимые глаза, глядя в них влюбленными глазами. – Но я бы не отказалась пообедать.

Итальянка, несмотря ни на что, все же оставалась все той же хитрой изворотливой хищницей, просто теперь, когда у нее появилась своя семья, все это не так бросалось в глаза: она стала женственнее, мягче, но все также продолжала порой строить Чину глазки, хитрить и выворачиваться так, чтобы любимый муж сам хотел что-либо сделать. Тигры – не ручные животные, но с ними всегда можно подружиться и аккуратненько манипулировать, потакая их гордости и собственным желаниям.

- А ты знаешь, что я безумно тебя люблю? – тихо прошептала Даниэла, приподнявшись на мысочки, чтобы это мог слышать только Чин.

Дани умела нравиться. Этот талант Чин замечал в ней всегда, сколько её знал, но все равно не переставал удивляться тому, как она умудрялась сводить с ума какими-то мелочами – словами, взглядами, прикосновениями. Порой она казалась ветром, который невозможно понять или поймать, несмотря на то, что ведущей стихией Дани была Вода.

- Ты говорила, - Чин улыбнулся, затем склонился к девушке и легко коснулся губами её виска, не обращая никакого внимания на людей вокруг. – Я тоже тебя люблю, - мурлыкнул он, уводя Дани по дорожке к выходу из парка, напротив которого находился Лунван.

Небольшая кофейня, располагавшаяся почти в самом центре города, казалось, оставалась неизменной долгие годы. Даже украшения в больших витринах и при входе оставались либо теми же, что Чин помнил ещё с тех времен, когда жил в родительском доме, либо очень похожими. Он открыл дверь и пропустил Дани вперед, услышав знакомый звон музыки ветра, напомнившей о том, что нужно склонить голову перед тем, как заходить внутрь. Их встретил все тот же официант, приветствовавший учеников ирбиса как старых знакомых. Он стал старше, но и Чин успел измениться за те четыре года, что прошли с их прошлого посещения Лунвана. Даже странно, что за все это время они ни разу здесь не были, хоть и регулярно заезжали в Лхасу.

Они сели за тем же столиком, что и в прошлый раз. Перед этим Чин помог Дани снять пальто, но теперь европейские традиции не казались ему чем-то слишком страшным, на такие мелочи он давно перестал обращать внимание. Официант принес чай и меню, после чего отошел к стойке. Чин посмотрел ему вслед, затем обернулся к Дани и немного грустно улыбнулся.

- Это мы с тобой уже вместе четыре с лишним года? – задумчиво спросил он и чуть нахмурил брови, при этом в углах глаз и губ продолжала играть теплая улыбка.

Есть у Чина одна особенность, которая так нравится итальянке – он всегда подхватывает ее игривое настроение. Неважно, что иногда это бывает не очень в тему, или происходит некое недопонимание, но они всегда уели дополнять друг друга так, как ночь дополняет день, Солнце Луну, как стихии дополняют друг друга. И все это образует великое Дао, единство всего, что есть в мире. Наверное, именно так и понимаешь, что нашел того единственного человека, с которым будешь счастлив до конца дней. Сейчас он, засранец такой, вместо того, чтобы промурчать что-нибудь вроде «слушал бы вечно», он хитро так улыбнулся, что у итальянки едва не подкосились коленки. Наглый-наглый тигра. Знает ее слабости, знает и нагло этим пользуется. Но, как ни крути, именно это ей и нравится в их отношениях – умение будоражить чувства.

Дани улыбнулась встретившему их официанту, после чего с удовольствием предоставила Чину возможность помочь ей с пальто (он стал таким галантным, что и не скажешь, что он такой жуткий ревностный ханец, который ничего не желает слышать о других культурах), после чего села на диванчик, скинув шаль на оголенные руки.

- Уже? – хитро улыбнулась девушка, чуть потянув мужа за рубашку поближе к себе, - А по мне так это было пару дней назад, - прошептала итальянка, чуть подавшись вперед, переводя взгляд с его глаз на губы.

Дежа вю, или нет, но тут, в Лунване, кажется, была такая особенная обстановка, что думать можно было только о любви, эмоциях, прикосновениях, поцелуя… только о человеке, с которым ты сюда пришел. Интересно, как долго они тут пробудут в этот раз?

Чин улыбнулся, буквально почувствовав взгляд Дани. Он помнил, чем закончился их прошлый визит сюда, но сейчас больше хотелось просто побыть рядом с этой удивительной женщиной, которую судьба определила ему в жены. Он обнял её за талию, начав изучать меню, которое тоже не изменилось.

- То есть все, что ты можешь вспомнить о нашей совместной жизни, уложиться в два дня? – переспросил Чин, сделав вид, что почти обиделся. – Мне вот кажется, что я тебя знаю всю жизнь.

Он заказал рыбу, тофу и рис, после чего налил в чашки успевший настояться чай. Это был неплохой улун, но все же хуже того, к которому ученики ирбиса привыкли в Линь Ян Шо. Так странно было находиться сейчас в Лунване, будто они оказались в своем прошлом. Сколько всего произошло за это время: свадьба, рождение Дина, пара поездок и, конечно, масса перемен, произошедших в монастыре с тех пор, как трое путников нашли заброшенный монастырь. Чин обернулся на Дани и задумчиво посмотрел на её лицо, вспомнив, как будто впервые увидел её в парке с одичавшими глициниями. Тогда итальянка умудрилась где-то выпачкать нос, была сонной и немного растрепанной, но в остальном казалось, что она совершенно не изменилась. Все тот же озорной взгляд огромных карих глаз, все те же черты лица, казавшиеся Чину прекраснейшими из возможных. Только сейчас Дани была своей, родной, и от того ещё более любимой. Если тогда она была целью, тем, что хотелось завоевать, то сейчас она стала смыслом, который необходимо защищать. Чин улыбнулся собственным мыслям и провел рукой по спине Дани, спускаясь к её бедру, в это время взглядом следя уже за тем, как официант приносит заказанные блюда.

К сожалению, иногда Чин совсем не понимает ее явных намеков. Ну, или делает вид, что не понимает, продолжая гнуть свою линию или, того хуже (или лучше), едва ли не мстя той же монетой. Сейчас он явно не понял намека, а ей так вдруг захотелось почувствовать вкус его поцелуя, такого легкого и едва уловимого прикосновения губ. Но нет, он начал изучать меню. Проверка на выдержку? Возможно, но итальянка даже не рассердилась и вообще не показала какого-либо недовольства, разве чуть как-то грустно вздохнула, возможно, это даже было чем-то отдаленно похоже на скулеж, и уставилась в меню, старательно пытаясь сосредоточиться на знакомых иероглифах. Выбор пал на рис с морепродуктами. Если вдруг захочется еще чего-то, то всегда можно будет нагло забрать это у мужа, ведь он же не будет против, да? Она как раз вновь подняла на него взгляд, когда Чин задал вопрос, даже почти обиженным голосом. Возможно, те же четыре года назад она бы и возмутилась, вспылив от того, что ее мужчина вот такого вот о ней мнения, но сейчас девушка прекрасно понимала, что он это сказал не в упрек ей, а… ну, как и она, откровенно флиртуя и отплачивая ей той же монетой. Он даже разговор ведет как она. Или, возможно, они настолько сроднились за эти годы, что, сами того не замечая, копируют манеры друг друга? Неужели еще немного и Чин заговорит по-итальянски?

- Нет, - едва усмехнулась итальянка, после недолгого молчания, - я всего лишь хочу сказать, что когда ты рядом, то я совсем не замечаю насколько быстро течет время, к тому же… - только вот договорить ей не удалось, потому что в следующую секунду Даниэла негромко охнула, чувствуя как мурашки пробежались по спине от таких прикосновений. – Чи-ин, - чуть протянула девушка, не то пытаясь чуть отстраниться, не то, наоборот, оказаться еще ближе. – Я думала, что ты хочешь кушать, - собрав всю волю в кулак, она сумела сформулировать адекватную фразу, глядя на него чуть потемневшими от внезапных ощущений глазами. Хитер, тигра, ой как хитер.

Чин чуть удивленно посмотрел на Дани, затем усмехнулся и убрал руку с её талии. Они пришли сюда обедать, вот и незачем лишний раз отвлекать девушку, раз она так быстро реагирует на самые невинные приставания. Официант принес часть блюд, и ученик ирбиса коротко кивнул ему в знак благодарности.

- Конечно хочу, - сказал Чин. – Кстати, после обеда можем пройти до Поталы.

После четырех лет совместной жизни с итальянкой самое время задуматься о том, что на Тибете она вряд ли видела что-то, кроме Линь Ян Шо, где они жили большую часть времени. Просто вдвоем они могут побыть и в монастыре, прошло уже то время, когда ученики ирбиса старались скрывать свои отношения, а сейчас хотелось чего-нибудь необычного.

Скоро Тибет начнет готовиться к празднику сошествия Будды, и тогда в монастырях и Потале будет не протолкнуться от туристов, паломников и монахов, каждый из которых ещё попытается отметиться в как можно большем количестве храмов, лишь бы отмолить свои грехи. Сейчас же, в разгар китайских праздников, было намного спокойнее. Середина осени чувствовалась в ханьских кварталах, где все было украшено лунными зайцами и прочими атрибутами осеннего праздника, а в центре и тибетских районах было по-прежнему спокойно.

Чин достал палочки из бумажной обертки и отломил ими кусочек того, что в прежней жизни было карпом, а сейчас напоминало последствия взрыва, но зато без костей. Сладкий соус был немного острым, но Чину казалось, что Дани при желании сможет есть такую рыбу.

Если бы итальянка вела какой-нибудь электронный звуковой дневник, как бывает в разных фильмах, то сейчас непременно бы попросила своего интеллектуального электронного друга зафиксировать вот эту вот улыбочку Чина, которая в лишний раз доказывала, что тигра явно решил над ней поиздеваться: не поцеловал, начал откровенно приставать, зная, что она никак не может не отреагировать на подобные вещи… И почему она вдруг почувствовала себя сейчас такой дурой, а?

- Угу, - невнятно ответила девушка, все еще одолеваемая собственными же эмоциями. И да, кажется, проще всего сразу переключиться на еду. И плевать, что ее морепродукты еще не принесли, ведь есть карп Чина, который можно нагло пощипать палочками, чтобы хоть на чем-то попробовать толком сосредоточиться. На чем-то, кроме супруга.

Конечно, они не первый год вместе, сейчас им ни к чему скрывать их отношения, тем более что у них была такая пышная свадьба, живут они вместе, но… даже несмотря на все это, Даниэле иногда не хватало того уединения, что было у них раньше. И дело даже не в том, что у них растет такой прекрасный ребенок, за которым нужен глаз да глаз, просто они стали старше, взрослее, опытнее… но иногда так не хватает какого-то давно забытого ощущения безрассудства.

- А можжевельник там растет? – хихикнула итальянка, подцепив кусочек рыбы и отправив его в рот. Да, за можжевельником они, в свое время, хорошо ходили. Весело. – Кстати, мне очень понравился этот Жэнь Фэн – очень милый молодой человек, - еще одна хитрая улыбка, после чего Дани принялась в задумчивости выбирать откуда бы отщипнуть следующий кусочек рыбы, - Главное, чтобы не бежал от такого напора твоей родни – даже самый отчаянный влюбленный не всегда выдержит ваши взгляды, честное слово.

- Во дворце далай-лам? – Чин усмехнулся, услышав вопрос о можжевельнике. – Нет, наверное.

Он задержал взгляд на хитрых глазах супруги, прекрасно понимая, к чему был этот вопрос. Она снова его дразнила, выбирая новые и новые методы. Нельзя сказать, что Чину это не нравилось, просто сейчас его бы больше устроило обойтись флиртом, потому что ночью они все равно будут вместе, а в Лхасе вдвоем ещё неизвестно когда окажутся. Но Дани быстро перевела разговор на другую тему, заставившую Чина чуть нахмуриться.

- Я не понимаю, почему он столько лет встречался с ней тайком, - сказал он после того, как сделал глоток чая, запивая рыбу. – Ли его выгораживает, и я не хочу лишний раз при ней задавать ему неудобные вопросы, но какой-то он странный.

В любом случае, Чин желал сестре только счастья. Он видел, что она очень любит этого своего Жэнь Фэна и готова найти оправдание любому его поступку, но пока у семьи Вэя Ху оставались к нему вопросы. Ему доверяли больше, чем не доверяли, иначе никто не одобрил бы этот брак, а сейчас подготовка к свадьбе шла уже полным ходом, но Чин все же хотел лучше понять причины поступков избранника Ли. Смысл был столько лет корчить из себя Ромео под балконом Джульетты, когда Ли никто не запрещал выходить замуж, ей не позволяли только шляться незнамо где незнамо с кем? Пока напрашивалось два вывода – либо он идиот, но не очень похож, либо что-то он мудрит. И то, и другое, Чину не нравилось.

Чин не был бы самим собой, если бы не выказывал подозрений по поводу ухажера сестры. Но, в отличие от Чина, Даниэла-то давно знала и даже несколько раз видела эту парочку, но не огорчать же супруга, что он, как ему и полагается в подобной ситуации, был не в теме? Нет, ну а что, ведь это чисто женское дело, к тому же, это дело родителей одобрять или нет. Конечно, тигр волнуется и переживает, ведь это его сестра, но иногда надо просто поверить на слово.

- Знаешь, если бы он с ней встречался только ради чего-то, а не потому что любит, то, думаю, он бы столько не выдержал, - усмехнулась итальянка, принимаясь за свои морепродукты, которые только что принес официант, - ведь у твоих родственников не возникало подобных вопросов ко мне, насколько я помню. Странная лаовайка: толком не знакома с Чином, а уже согласилась стать его женой. Странная она какая-то. Может, она хочешь использовать нашего Чина? – Дани даже чуть понизила голос, хоть и не пародировала кого-то конкретного из семьи супруга. Она понимала, что это глупо, а Чином движет лишь беспокойство за младшую сестру, но иногда надо просто принять все так, как есть, доверившись интуиции. А вообще, итальянка была практически уверена в том, что Мэй, ее свекровь, давно уже в курсе ухажера Ли, просто, как и все женщины, терпеливо скрывала это от супруга, доверяя дочери, которая, кстати, даже похитрее некоторых будет. – Хочешь осьминожку? – Дани подцепила из риса маленького жителя морских пучин, поднося его к губам супруга и так невинно-невинно улыбаясь. – Он последний – цени мою щедрость. Или сильные тигры любят мясо посолиднее? - хихикнула девушка

Дани принялась усиленно защищать Жэнь Фэна, хоть и знала его не лучше, чем остальные родственники. И Чин пока не понимал, то ли его жена так радеет за счастье Ли, то ли и впрямь видит в этом типе что-то, из-за чего ему можно доверять. Дани была прорицателем, и её интуиции порой можно было доверять, только с её словами Чин все же не во всем мог согласиться.

- С тобой ситуация была совершенно другой, - уверенно сказал он. – Благополучие семьи зависит от того, насколько мужчина готов нести за это ответственность. Ты – женщина, которую я захотел видеть своей женой, при этом все равно я отвеваю за семью, поэтому и вопросы у моих родителей были ко мне, а не к тебе. Жэнь Фэн должен стать главой той семьи, в которой сейчас окажется Ли, а он, как подросток, не мог просто представиться отцу, чтобы не встречаться с сестрой тайком, как школьник.

С женщиной, которая умудряется кормить тигра с рук, сложно спорить. Чин съел протянутого ему осьминога и довольно улыбнулся, после того, как запил его чаем. Морепродукты, заказанные Дани, были сладкими и не острыми, в отличие от того, что предпочитал заказывать Чин. Но он знал, что европейцы иначе воспринимают специи в пище, и то, что любому китайцу покажется немного острым, им будет слишком острым.

- Спасибо, я ценю твою щедрость, - сказал Чин, хитро прищурившись, но затем его взгляд вновь стал серьезным, так как разговор о Ли ещё не был закончен, а хотелось подробнее послушать мнение Дани. Да, невиданный момент – ему было интересно мнение жены по вопросу, который он считал относящимся к благополучию территории личного прайда.

– Я вот чего не понимаю с этим Жэнь Фэном. Он относится к нашей семье так, будто мы – надзиратели, которые держат Ли взаперти, а к нему заранее относятся плохо. С ним начинаешь говорить, а ощущение такое, будто он ждет, что за первый неправильный ответ я ему морду набью. Подозреваю, с отцом и братьями он разговаривает также. Со мной что, так страшно говорить? – с искренним удивлением поинтересовался Чин.

Ой-ой-ой, ну кто бы сомневался в том, что Чин скажет, что тогда была совсем другая ситуация. Конечно, ведь он знакомил с семьей невесту, а не жениха. А что было бы, если бы знакомство с ее отцом состоялось не так, как тогда все произошло? А ведь Фэн Конг долго беседовал с дочерью, когда она объявила о том, что выходит замуж. Кому понравится, что на следующее утро после приезда ухажер младшей дочери испаряется? Что надо было подумать? Но тогда все было действительно иначе… Но, честное слово, сейчас она прекрасно понимала все переживания Ли, которая от малейшего шороха уже начинала вздрагивать, ровно как и понимала, отчасти, поведение Жэня – любой нормальный человек, уверенный в себе, но не самоуверенный, опасался бы отца и братьев своей избранницы – эти способны на многое, лишь бы опекать девушку. И это очень применимо к семье Вэя Ху.

- А ты хоть раз видел, как вы все смотритесь со стороны, когда смотрите на несчастного паренька? Я бы вообще на его месте сбежала, если бы вы на меня все так смотрели тогда, – вновь хихикнула итальянка, выбирая из своего риса кальмары и откладывая их в сторону – они вышли не самым лучшим образом, увы. – Милый, я с этим мальчиком успела пообщаться, пока ты разговаривал о чем-то с отцом. Очень воспитанный и интеллигентный молодой человек. Знает латынь и английский, - она коротко взглянула на супруга, который из принципа не хотел учить никакой язык, даже итальянский, чтобы понимать о чем иногда говорит Дин с мамой, когда думает, что папа не слышит и не видит. – Прекрасный доктор, работает в частной клинике, но хочет открыть свое дело, чтобы Ли могла себе позволить все, что ее душе будет угодно. Он души в твоей сестре не чает… Ты хоть раз видел, как он на нее смотрит? Поверь, лучшей партии для нее просто не придумать.

Даниэла еще немного поковыряла свой рис, еще немного потаскала рыбы у Чина, после чего принялась за чай. Она не могла не оценить того, что ее любимый и гордый тигра действительно советовался с ней, интересуясь мнением о женихе Ли, поэтому ей сейчас особенно сильно хотелось, чтобы супруг оставил беспочвенные переживания и просто радовался за свою красавицу-сестренку.

Чин не мог не отметить того, что рассуждения Дани были логичными и казались верными. Она видела ситуацию со стороны, потом что сама когда-то была в позиции, отдаленно напоминавшей ту, в которой сейчас был Жэнь Фэн, просто с него спрос намного выше. Она права, что этот парень любит Ли и пытается чего-то достичь. Заявление про иностранные языки почти не задело Чина, который был уверен, что его способности к врачеванию превосходят возможности классической медицины.

- Наверное, ты права, - Чин улыбнулся. – Возможно, он немного труслив, но я не вижу в нем подлости. Да и Ли все же не глупая, за столько лет сама бы его послала, если бы что-то было не так, правда же? – он усмехнулся, недовольный тем, что поймал себя на желании найти подтверждение своим словам в том, как сейчас отреагирует Дани.

Единственным, что на самом деле не нравилось Чину, было то, что он не понимал поступков избранника сестры. А именно, почему тот так долго медлил. Вот, предположим, начал он встречаться с Ли года четыре назад, если не больше. При этом точно был не единственным из её ухажеров – младшая дочь Вэя Ху была не просто объективно привлекательной девушкой, она ещё и завидная невеста, учитывая, что принадлежит к обеспеченному роду. То есть как раз из тех, на ком жениться выгоднее, чем пудрить мозги затянувшимся романом. А Ли будто бы стеснялась этого Жэнь Фэна. Он тогда был, вроде, лаборантом в какой-то из больниц, то есть денег зарабатывал кот наплакал. Этого что ли стеснялся? Чин усмехнулся собственной догадке. И за эти годы он постарался доказать, что достоин быть мужем Ли потому, что ему нужна она, а не деньги её отца. И стеснялся того, что все ещё чувствовал себя не в своей тарелке среди детей Вэя Ху, каждый из которых с большим любопытством к нему присматривался.

- Если я все правильно понял, я рад, что Ли оказалась именно с ним, - произнес ученик ирбиса после довольно продолжительного молчания, во время которого он обдумывал все эти догадки.