Восстановление храма

Величественный храм Будды вызывал у Чина священный трепет, поэтому перспектива его восстанавливать вместе с Учителем была связана с целой палитрой эмоций. Во-первых, гордость за то, что ему выпала такая честь. Во-вторых, определенный страх – все же Чин не был профессиональным строителем, и он очень не хотел своим неумением повредить многовековую постройку. В-третьих, какое-то невероятное чувство сопричастности. Кто знает, сколько голосов возносили в этих стенах молитвы, прося Будду подсказать верный путь? Сколько было тех, кто, глядя на эти стены, чувствовал святость храма? И теперь он, Чин, должен их восстановить, вернув к жизни святое место. Возможно, ремонт этого строения является целью и смыслом всей жизни молодого человека, мечтавшего стать то магом, то воином, то великим правителем. Он был готов забыть обо всем, осознавая, какую задачу поставило перед ним Провидение.

Войдя в храм, Чин поклонился, после чего остановился в нерешительности, оглядываясь на Учителя и ставя на пол ящик с инструментами. Казалось, под каменными сводами, там, где виднелись покосившиеся балки, до сих пор слышны звуки мантр, а вокруг пахнет благовониями и расплавившимся воском. Внутреннее ощущение подсказывало, что храм готов принять помощь от людей, что вмешательство строителей не нарушит его святости, ведь Линь Ян Шо сам выбрал тех, кого хочет видеть в своих стенах. Этот храм – новый дом для Ирбиса и его учеников, для всех, кого замысловатые жизненные пути выведут к одним из двух ворот монастыря. И этот храм нуждался в помощи людей, чтобы вновь воссиять божественной торжественностью, что была задумана его строителями. Каждое наше существование на этой земле быстротечно, одна человеческая жизнь – мгновение, песчинка на морском берегу, по сравнению с веками, которые простоял этот храм и ещё более долгими веками, которые ему суждено простоять.

Шэ шел чуть позади своего ученика. Не столько оттого, что был вдвое его старше, возраст Ирбиса пока о себе знать не давал, сколько от множества размышлений. Ну и еще от связки досок, которую нес на плече. Два предыдущих дня Шэ с учеником потратили на то, чтобы возвести внутри храма подобие лесов, позволявших добраться до брешей в потолке и стенах. На каменных основаниях, чтобы не повредить пол, располагались вертикально массивные колонны из свежесрубленных здесь же недалеко бревен. К бревнам были привязаны опоры для площадок. Сами площадки были сколочены из досок. Изготовление досок за последние несколько дней вообще стало профессией Шэ. Первые несколько партий у мага Земли вышли, прямо скажем, не ахти, и их пришлось пустить на мусор и разные надобности, но где-то после пары десятков попыток, ему удалось приноровиться и теперь плоды труда камней и валунов выходили достаточно ровными, чтобы из них можно было что-то мастерить и строить. По крайней мере, Шэ очень на это надеялся.

Поклонившись перед входом в храм, он прошел внутрь, стараясь не зацепить чего-нибудь важного, или кого-нибудь важного. Прислонив свою ношу к стене, он осмотрел весьма внушительную, по крайней мере на вид, конструкцию и глубоко вздохнул. Наступал самый ответственный момент этого предприятия, нужно было залезть туда, на высоту 20 метров и заделать три крупные дыры в потолке, и десяток мелких. С мелкими все было более-менее просто, Шэ еще вчера принес сюда две большие корзины с камнями, которым предстояло стать цементом, а вот большие нужно было сначала забить досками, а уже потом заложить по частям. Хорошо хоть в этом лабиринте лесов еще как-то можно ориентироваться.

- Чин, - сказал он, закончив осмотр и указывая на ближайший к ним помост, - начнем. Я полезу наверх, а ты будешь подавать мне доски. Потом вон те корзины. И так до верха. Только будь осторожнее.

Осмотрев собранные накануне леса, затем доски и корзины, Чин покорно кивнул. Пока задание было предельно понятным и вполне себе выполнимым. И да, конечно, он будет осторожен. Разгильдяйство и непредусмотрительность огненного мага были, видимо, первыми претендентами на перевоспитание в характере Чина, от которых предстояло избавляться под чутким руководством Учителя. Или раньше придется научиться летать – если бы не воля Провидения и поручение Шэ Бао, Чин, любивший во всем чувствовать твердую опору под ногами, в жизни не полез бы на эти сомнительного вида деревянные конструкции, рискуя красиво умереть в древнем храме. Но показывать при Ирбисе страх или сомнения он не собирался.

Чин перенес несколько досок ближе к помосту, с которого предстояло начать работу. Сложив их так, чтобы было удобно ходить, он направился к заготовленным заранее корзинам с камнями. Передавать их на большой высоте было занятием весьма опасным, но храбрость нужна воину ничуть не меньше, чем те же гордость или смирение. Чин взял две корзины, оценив, что камнями они были наполнены от души, и переставил их к заготовленным для начала работы доскам. Молодому человеку прежде не приходилось участвовать в серьезных строительных работах. Починка крыши или забора – это обычные дела в родительском доме, а вот восстановление высоченного храма – совершенно другое дело. Чин мельком взглянул на статую Будды и едва заметно улыбнулся. Само Провидение велело ему взяться за работу, значит, ему хватит на это сил и мастерства. Да и Учитель явно знал, что нужно делать, оставалось лишь послушно и внимательно выполнять его указания.

Ирбис тем временем оперся повис на руках на площадке, проверяя ее на прочность. Вроде, должна выдержать. И его, и весь тот груз, который он собирался вместе с учеником на нее водрузить. Затем, повесив на плечо моток веревки, он слегка подпрыгнул, подтянулся и встал на ноги уже наверху. Даже на такой высоте он чувствовал себя уже не очень уютно, все же куда лучше, когда под ногами твердая и привычная земля, а не доски помоста. Шэ старался всячески подавлять в себе эту неуверенность и, надо сказать, это с изрядным успехом ему удавалось.

Убедившись, что на ногах несмотря ни на что, он стоит достаточно крепко, Шэ опустился на одно колено, приготовившись принимать от ученика доски и положил бечевку рядом, она будет хорошим подспорьем для подъема корзин. Но они потом. Выставив вперед правую руку, Шэ ухватился за доску, и стал аккуратно тащить ее к себе, стараясь не ударить ею Чина и не застрять между конструкциями. Вторая пошла уже легче, а вот третью Ирбис едва не уронил на голову своего юного помощника, впрочем, вовремя перехватив ее поудобнее. Трех досок должно было хватить для этой бреши, оставалось поднять корзину. Для этого маг перекинул веревку через находящееся чуть выше бревно опоры и опустил второй конец вниз.
- Привяжи ее покрепче и лезь сюда, - сказал он Чину, проверяя, хватает ли длины бечевки. Тренировка по верхолазанию и поднятию тяжестей только начиналась и Шэ чувствовал, что ему еще предстоит вспомнить лихие годы в школе боевых искусств.

Чин послушно подавал учителю доски, стараясь ни на что не отвлекаться. Когда третья доска чуть не попала ему по голове, он рефлекторно отстранил голову и плечи, уходя с линии атаки, но при этом не выпустил доску из рук. Наверняка это была проверка Учителя. Говорят, некоторые мастера заставляют учеников целыми днями выполнять грязную работу по дому, в это время пытаясь ударить их палкой. Как только ученик начинает правильно уходить от атаки – он считается готовым к началу обучения. Чин не мог даже допустить мысли, что Шэ Бао чуть не выпустил доску из рук случайно. Учитель в его представлении был идеальным, всезнающим, и не способным на ошибки.

Брешь над тем местом, где находился помост, была не очень большой. Чин крепко привязал корзину к веревке, проверив, выдержит ли хитрый узел тяжесть камней. Убедившись, что корзина закреплена надежно, молодой человек, слушаясь Ирбиса, ухватился руками за край помоста и, подтянувшись, закинул на деревянный настил правую ногу, забираясь на возвышение. Чин посмотрел вверх, поняв, что каждый следующий уровень будет страшнее. С высоты собственного роста падать не опасно, но чем выше, тем страшнее каждое движение, тем выше риск упасть на каменный пол. Страху нельзя давать волю, он, подобно яду, отнимает силы. Чин выпрямился, почувствовав, что доски держат его достаточно крепко, и подошел ближе к Учителю, чтобы помочь ему с корзиной. Он твердо решил, не показывать ни страха, ни слабости перед Ирбисом. По мнению Чина, это был лучший способ показать себя как достойного ученика, который не боится трудностей.

До сих пор все шло как нужно, и оставалось только надеяться, что и дальше все пойдет так же. Ну или по крайней мере не сильно хуже. Правда, лезть было еще высоко, но, как говориться, лиха беда начало. Нужно было продолжать лезть. И дальше это делать было удобнее. Об этом Шэ позаботился, выстроив леса по высоте в шахматном порядке, так что между уровнями было чуть больше полутора метров. Зачем он при этом поднял первый уровень так высоко, Ирбис объяснить не мог даже себе. Впрочем, все же требовались аккуратность и точность. Ну и выносливость, само собой, тягать доски - занятие не такое уж легкое, особенно если находишься при этом на высоте уже десятка метров над землей, пусть и на достаточно прочной опоре. О корзине речь уже вообще не шла, Шэ сначала поднимал ее на очередной уровень, прежде чем забраться самому. Делать то же самое и с досками и тем ускорить процесс строителю-дилетанту в голову отчего-то не пришло, все таки не так часто ему приходилось участвовать в подобных предприятиях.

Наконец, с горем пополам они с учеником добрались до последней площадки и Ирбис сел на ней, свесив ноги. Пора было немного передохнуть, прежде чем приниматься за сам ремонт. Здесь рядом была небольшая дыра, а чуть подальше, две большие бреши. Заделать их и можно считать, что половина работы сделана. Главное в процессе этого дела не навернуться с этакой высоты. За себя Шэ не очень боялся, падать ему уже приходилось и не один десяток раз. Он знал, что если падать на руки и в момент контакта размягчить под собой землю, удара почти не будет и удастся хотя бы остаться живым и даже, возможно, почти невредимым, а вот Чину такой полет был противопоказан по всем пунктам. Да и лучше поменьше об этом думать. Настоящий воин, конечно, должен быть всегда готов к смерти, но понимать это правило настолько буквально Шэ не привык.

- Ну что, - спросил он отдышавшись, - страшно на такой высоте? Ничего, главное держись стены и не геройствуй. Все только начинается.

Кошки, конечно, нередко забираются на высоту, но обычно не делают этого без должной мотивации. Например, забраться на дерево их может заставить только бегущая следом собака. Комфортнее всего находиться на достаточной высоте, чтобы наблюдать за происходящим вокруг, но при этом чувствовать уверенную опору. Представить себе ту собаку, что загонит на дерево бенгальского тигра вообще непросто, но на то Ирбис и Учитель, чтобы по его воле Чин послушно карабкался по лесам на пару десятков метров вверх и при этом ещё умудрялся передавать доски. Деревянный настил был достаточно крепким, чтобы не шататься от перемещений, но стоило бестолковому ученику посмотреть вниз, он чувствовал, как к горлу подступает неприятный ком. Каждый новый уровень давался все тяжелее, при том, что действия были одни и те же – упереться о край платформы, подтянуться на руках, забраться. О том, что потом придется ещё и спускаться вниз, Чин предпочитал не думать. Опять же к вопросу о кошках и деревьях – как бы за них не переживали сердобольные хозяева, ещё ни на одном дереве не было найдено скелетов кошек. Значит, как-то спускаются сами. Вдоль позвоночника пробежал неприятный холодок. Под деревьями скелетов кошек тоже обычно не видно. Добравшись до верхней площадки, Чин посмотрел на то, как спокойно себя чувствует Учитель. Сам он пока боялся встать на верхней площадке в полный рост, потому сел на колени, восстанавливая дыхание. Хоть подъем по лесам был не самым тяжелым физическим упражнением, он все равно отнимал немало сил, хотя дыхание в большей степени сбилось из-за страха. Чин кивнул на слова учителя, геройствовать под крышей храма на высоте двух десятков метров как-то не хотелось. Храбрости будущего великого воина на такой высоте хватало лишь для того, чтобы не давать коленям предательски дрожать.

- Страшно, - честно сознался Чин, считавший, что врать Учителю нехорошо. – Но я верю, что Провидению угодно, чтобы мы восстановили этот храм. Значит, бояться нечего, - с этими словами молодой человек поднялся на ноги, вытягиваясь в полный рост и стараясь не обращать внимания на легкое головокружение.

- Ты не совсем прав, - покачал головой Шэ, - бояться есть чего. И этот страх должен удерживать тебя. Но не более. Держи его в узде и заставляй служить тебе и тогда его не нужно будет задавливать в себе. Страх может быть очень верным подсказчиком и союзником. Просто нужно уметь держать его. Ты понимаешь о чем я говорю?

С этими словами маг посмотрел вниз, туда, где в паре десятков метров под ним лежала еще одна корзина с камнями. Ее еще предстояло точно так же втащить наверх, но уже у другой стены, а пока она, как и еще пяток досок у стены, ждала своего часа. Наблюдать с такой высоты было интересно, хотя и, чего греха таить, немного боязно. Посидев так немного, Шэ решил, что передышку пора заканчивать и надо приниматься за дело. Подвинув корзину ближе к стене, он взял из нее довольно увесистый булыжник и приложил его к дыре, которая оказалась размером чуть меньше этого камня. Удостоверившись, что булыжник достаточно крепко застрял в дыре и для верности надавив на него чуть сильнее, Ирбис отвел руку назад, сгибая в локте, примерился, а затем резко ударил открытой ладонью по камню, заставляя твердую породу размягчаться и растекаясь заполнять все пространство, все пустоты и щели. Еще один удар, и камень вошел до половины. Третий удар, и на поверхности крыши остался только небольшой бугорок. Приложив руку и заставив породу приняться и затвердеть, Ирбис осмотрел работу и сковырнул ладонью лишнее. Потолок теперь был почти идеально ровным, что в имеющихся условиях можно было считать более чем замечательным результатом. Подхватив полегчавшую корзину на плечо, маг направился в сторону одной из больших дыр, указав Чину на доски.

- Возьми пару. Они нам понадобятся как раз теперь.

- Кажется, понимаю… Не нужно бояться страха, нужно просто его слушать? – Переспросил Чин, следя за работой Ирбиса. Такого мастерства в работе со стихией Земли он достигнет нескоро, сейчас ему оставалось лишь любоваться тем, как твердый камень превращается в мягкую глину, принимая нужную форму и не оставляя следов от некогда зиявшей в крыше храма дыры. Затем он посмотрел вниз, вновь почувствовав холодок, пробежавший по спине. Страх говорит о том, что к краю походить нельзя и что нужно держать равновесие. Чину казалось, что слова Учителя он понял верно. В случае с этим юношей фразы «понять на словах» и «учесть в жизни» различались как пчела и тигр. То есть спина, конечно, полосатая, но на этом сходство заканчивается.

Чин взвалил на правое плечо две доски, послушно следуя за учителем. Он старался идти осторожно, благо природная грация тигра это позволяла. Стук шагов отдавался бы эхом в каменных сводах, и это как-то не добавляло уюта деревянным лесам, оплетающим храм. Следующая пробоина в крыше была явно больше той, что удалось закрыть камнем. Чину было интересно, как можно её закрыть с помощью досок так, чтобы на потолке не осталась видна подобная «заплата». Он был уверен, что Учитель знает, что делает, поэтому приготовился наблюдать за новым проявлением мастерства. Храм многому учил Чина, который наконец-то начал понимать, что мастерство воина и мастерство мага не ограничивается обычными тренировками. Новое и полезное можно постигать в простой ручной работе - обработке дерева или камня, срезании травы или банальном отмывании вековой пыли с пола и стен древних построек. Смысл жизни не в славе и могуществе, он в более простых вещах, и дзен есть в повседневных мелочах, если уметь их видеть. Разрушать просто, для этого редко нужно много сил, строить заново - намного сложнее.

Шэ кивнул в ответ на рассуждения Чина. То, что ученик все больше и больше в последнее время думал головой, а не другими органами и частями тела, внушало весьма серьезные надежды, что из него может выйти толк. Сейчас, впрочем, было время не только думать, но и работать руками, иначе зачем бы Шэ заставил ученика лезть на такую верхотуру. Не только же ради подъема досок.

- Чин, - сказал Шэ, останавливаясь около первой серьезной дыры диаметром около полутора метров, - Нужно как-то заткнуть эту дыру. Возьми-ка одну из досок и попробуй поставить ее враспор, туда, чтобы она держалась. Ее, правда, скорее всего придется укорачивать, но это мы как-нибудь решим, вдруг получится. А я пока займусь второй доской.

С этими словами он поставил на помост корзину с камнями, взял у ученика половину его ноши и отошел с доской в сторону. Делать что-либо без примерки, на глазок, было не в его правилах, но сейчас можно было допустить небольшой промашку, ничего страшного. Ирбис сел на корточки на помост рядом с корзиной и взял из нее камень размером чуть больше ладони. Критически осмотрев его, он отправил камень обратно, взяв взамен другой. Этот пришелся ему по вкусу и он ударом ребра ладони разделил камень надвое, так что получилась острая кромка. Затем он на глаз прикинул необходимую длину и поставив доску под углом стал наносить этим импровизированным зубилом методичные удары по дереву. На втором или третьем десятке ударов доска поддалась и разделилась аккуратной трещиной на две половины, отложив их в сторону, маг поднял глаза на работу своего ученика.

Вместо того чтобы наблюдать за мастерством Учителя, Чину предстояло первому приступить к закрытию этой внушительной прорехи в крыше храма. Юноша послушно кивнул, уверенной походкой подходя ближе к дыре и поднося к ней доску. Прореха была чуть меньше длины доски, или это только казалось? Чин упер край доски в том месте, где дыра в потолке была наиболее широкой, и, придерживая её в центре левой рукой, аккуратно выгнул тонкую древесину, упирая правый конец с противоположной стороны прорехи. Он чувствовал, что дерево при этом находилось в том состоянии напряжения, когда малейший перегиб приведет к трещине. Хорошо, что доски были свежими и ещё не утратили древесный сок, делавший их более гибкими и податливыми в работе. Чин действовал аккуратно, потому что меньше всего ему сейчас хотелось спускаться вниз за новой доской на случай, если эта сломается. К тому же очень не хотелось выглядеть неумехой в глазах Учителя, если Ирбис поручил ему подобное задание, значит, он в него верил. Правой рукой юноша аккуратно поправил край доски, стряхивая попавший под её край мелкий камень. Древесина с неприятным звуком царапнула неровным краем по камню, вставая прямо. Чин отпустил левую руку, позволяя доске окончательно распрямиться, после чего легким ударом основанием ладони левой руки поправил второй конец доски, чтобы она находилась в одной плоскости с остальным потолком. Отойдя на полшага, молодой человек посмотрел на свою работу, при этом не переставая ощущать спинным мозгом где находится край настила.

- Так? – спросил Чин, обращаясь к наставнику, который тем временем раскалывал вторую доску. Молодой человек с некоторой досадой подумал о том, что был слишком увлечен выполнением своего задания и не смог увидеть, что именно делал Учитель.

У Чина работа, судя по всему, спорилась. И действовал он, надобно признать, весьма разумно и даже умело, хоть и с некоторой долей неуверенности. Но это пройдет с практикой. А практики в этом монастыре еще оставалось хоть отбавляй. Одного только капитального ремонта ждали не только храм, но и несколько строений вокруг, не говоря уже о мелкой отделке и мытье всего этого хозяйства. Так что у парня еще будет предостаточно возможностей научится и привыкнуть работать руками. Для мага Земли, которого Шэ поставил себе целью сделать из Чина, важнее нет, наверно, ничего. Физический труд, упорный, порой очень тяжелый, это суть Земли и источник ее силы. Кроме того, он, как известно, укрепляет тело и дух, тренирует аккуратность, выносливость, а еще развивает точность, сознательность и терпение. То, что и требовалось Чину, по мнению Ирбиса, в первую очередь.

Кивнув в ответ на вопрос ученика, Шэ осмотрел со своего места его работу. Вроде, стоит прочно. Теперь главное подобрать подпорки по размеру. Имевшиеся у него две части, Шэ уже особенно не церемонясь перегнул об колено до появления трещин, а затем переломил пополам. Сделать то же самое сразу с большой доской - слишком большой риск спружинить в крайне нежелательном направлении и провести несколько секунд в свободном полете. Дощечки получились что надо, оставалось только приладить их на места. Маг поднялся, отряхивая колени, затем занял место Чина и аккуратно приткнул одну из дощечек поперек той, что поставил ученик, так, что та вторым концом уперлась в потолок. Та стояла непрочно, пришлось приложить усилие, чтобы подвинуть ее ближе к краю дыры, пока не послышался характерный треск. Теперь можно было приниматься и за остальные. Работа нехитрая, но без нее дыру такого размера не заделать, ни один камень не будет сидеть в ней достаточно прочно, чтобы дать подготовить удар.

Когда с досками было покончено, Шэ взял свое уже изрядно затупившееся зубило и вставив его в меньшее из отверстий между рейками, надавил. Острый край чиркнул по дереву, но застрял прочно. Большего и не требовалось. Шэ с силой надавил на него, одновременно заставляя породу растекаться, как и в предыдущем случае. Камень был небольшой, дополнительной силы не требовал. Зато позволял укрепить конструкцию рамы и подготовить площадку для следующих камней. Когда первый кусок затвердел и схватился, Ирбис взял следующий, прижав его покрепче к первому. Тут пришлось уже нанести пару ударов, сам по себе камень растекаться и заполнять полости не хотел. Потом в расход пошли еще три камня. В корзине оставалось как раз не больше 6 камней, их нужно было поберечь, уж больно не хотелось спускаться за второй корзиной, да и она еще пригодиться. Разгладив поверхность, Шэ обернулся к ученику.

- Ну вот и все с этой, теперь повторим ту же процедуру вон с той брешью. Пока сходи за досками и приступим.

Чин с почти детским восхищением следил за тем, как камни в руках Учителя превращаются в послушную глину, залепляющую дыры в потолке, затем вновь затвердевают, не оставляя ни следа от брешей. Ему до такого мастерства ещё далеко, он только-только научился делать почву менее плотной, покушаться на твердость камня слишком рано. А хотелось всего и сразу, все же ведущей стихией Чина был Огонь. Юноша жадно следил за каждым движением мастера, за его аурой, видя, как уверенно растекается по энергетическим каналам красная энергия Основной чакры. Для того чтобы переупрямить камень, нужен невероятно сильный характер. Видимо, Провидение послало Чину великого Учителя, и не зря сам монастырь возлагал на ирбиса надежды, веками дожидаясь, пока он придет в эти стены. Но в пророчестве говорилось и об учениках. Значит, и Чин, и Дани, смогут стать настоящими мастерами, чтобы оправдать доверие Линь Ян Шо, позволяя сбыться древнему пророчеству?

От этих мыслей юношу отвлекло следующее задание Учителя. Чин кивнул, направляясь туда, где они оставили еще три доски. Высота пугала уже намного меньше, человек, действительно, способен привыкнуть к чему угодно. Особенно когда другого выхода у него нет. Чин взвалил доски на плечо и отнес их туда, где в потолке зияла следующая дыра, сквозь которую было видно лазоревое небо, как всегда безоблачное. Если бы местный климат не был таким засушливым, вряд ли храму удалось бы долго простоять с такими дырами в крыше и так хорошо сохраниться. Или Будда сам хранил святое место? Вряд ли, он слишком далек от мыслей о материальном, как всякий, кому удается достичь Просветления. О храме нужно заботиться тем, кто продолжает свой земной путь, чтобы другие люди могли прикоснуться к мудрости Будды.

Чин посмотрел на следующую прореху, уже догадываясь, как её нужно будет заделывать. Сделать из досок подобие прочной решетки, а дальше Учитель придаст камням нужную форму, закрыв щели.

- Её тоже закрыть досками, да? – уточнил Чин, прикидывая размеры доски, которая должна стать основой решетки.

Физический труд, каким бы однообразным, монотонным и скучным он ни казался, всегда полезен. Это правило Шэ выучил еще в детстве помогая отцу с дедом вспахивать и засевать поле, а затем убирать урожай. Бессмысленной работа не бывает, даже если ее цель не достигнута, сам процесс всегда имеет смысл и в этом смысле нужно тоже уметь находить удовлетворение. Сейчас же и конечная цель становилась все ощутимее и ближе. Восстановление перекрытий храма - важнейшая и самая ответственная задача. Задача, с которой нужно было справится наилучшим образом.

Пока ученик ходил за досками, Шэ подошел к дыре и осмотрел ее. Да уж, тут все будет немного сложнее. Размер дыры примерно такой же, что и у прошлой, но эта была шире и глубже. К тому же имела слишком бугристые края, не позволявшие нормально поставить подпорки. Решение было только одно - нужно было разделить одну из досок надвое вдоль длинной стороны и уже затем делать из нее подпорки в решетку. Но как это сделать? Зубила, которое он сделал только что, явно недостаточно, доску нужно разделить точно. Больших камней для еще одного инструмента не осталось, да и положиться на прочность и твердость такого резца нельзя. Единственная заметная возможность - литоморфинг - изменение формы и структуры камня без необходимости разделения. Но эта техника требовала больших усилий, а они еще понадобятся.
Впрочем, выбор в данной ситуации был невелик. Сказать по правде, его не было вовсе.

- Да, Чин, - ответил Шэ, - но вначале я хочу чтобы ты немного передохнул и посмотрел на то, что буду сейчас делать я. До этой техники тебе еще нужно дорасти, но ее демонстрация поможет тебе лучше понять суть стихии Земли.
С этими словами Ирбис сел на настил, положив доску справа от себя, и взял в руки средних размеров камень. Затем он сделал глубокий размеренный вдох и закрыл глаза, ощущая пальцами твердую поверхность, форму камня, проникая внутренним взором в его структуру. Маг представил, как разрушаются связи внутри камня и как строятся на их месте новые, более тесные и прочные, как преобразуется форма камня, сжимаясь в размере, чтобы стать более прочным, меняя геометрию, оставляя удобную ручку и острое, словно бритва, лезвие. Повинуясь Шэ, камень в его руке стал постепенно меняться, принимая желаемые очертания. Минута и Ирбис держал в руках заточенное твердое железное зубило, способное не только расколоть дерево, но и при желании распилить камни кладки. Когда все закончилось, Шэ открыл глаза и взглянул на ученика.