Не влезай - убьет! Или не убьет...

Да невероятно. Дошла - посылка от папаши дошла! Заботливый отец выслал дочери едва ли не вагон вещей - на первый взгляд, нафиг никому не нужных. Но для Арлетты - имеющих невероятную ценность. За вожделенной посылкой пришлось сгонять на почту и перессориться там едва ли не с половиной персонала - но это все вопросы второстепенные. А американка так вообще вышла с почты и сразу обо всем забыла. Ей же там не жить, ну в конце-то концов...
Пока перлась с почты обратно - выяснила, что, блин, бирюзовые босоножки на дикой платформе и не менее диком каблуке для переноски тяжестей не подходят абсолютно. Ну совершенно. Ну просто нафиг. Думала, ноги отвалятся - сама понятия не имела, как вообще доперла эту проклятую коробку до монастыря. Но все же доперла - и в комнату не потащила. Весной, особенно в хорошую погоду, в комнате сидеть вообще тупо и глупо. Ну вот никакого смысла.
Более-менее подходящим для потрошения коробки местом Арлетте показалась беседка у ручья - туда американка и рванула. Устроилась там на скамейке, наконец-то сбросила с ног надоевшие уже босоножки, поджала под себя ноги - и принялась отрывать с коробки скотч, помогая себе зубами. Черт, да чего же отец туда напихал, что она такая тяжеленная-то, а?...

Фигню всякую творил с вечно спокойным и непрошибаемым характером Максима этот чертов монастырь. Вот как есть фигню, иначе и не скажешь.
Кто бы мог подумать, что всего лишь пару месяцев в обществе психов делают из вполне себе уравновешенного человека – такого же психа. А может и не такого же, но психа точно. Но нет, стадный инстинкт – он и в стаде стадный инстинкт. Сразу вспоминается поговорка про то, что «с волками жить, по волчьи выть». Слава богу, поговорку эту Макс хоть и вспоминал часто, но высказывать вслух воздерживался. Да и мысли свои защищать ментальным щитом не забывал. Весьма мудро с его стороны, если хотите знать мое мнение.
Так… о чем это я? Ах, да… Про психов. Так вот, если бы Максу сказали, что он, стремясь в очередной раз пробудить к жизни однажды окочурившуюся Вишуддху, попросит у Мэйлин планер, и спрыгнет с крыши… Не знаю, кому бы пришла в голову такая чушь, но Казанцев бы тогда просто покрутил пальцем у виска, и свалил подальше от этого сумасшедшего. Сейчас же, такая мысль пришла в голову ему самому. И, что показательно, странной или даже идиотской она не показалась Максиму ни разу…
Говорю же, фигню всякую творил с парнем этот монастырь. Как есть фигню.
Сначала все шло нормально. Мэйлин съездила с Казанцевым в ближайший город и помогла ему выбрать планер. Небольшой такой. Голубенький, красивенький. Прям, детская мечта, а не планер. Обзаведясь долгожданной обновкой, Максим забрался на крышу Храма, и, стараясь выпинуть из головы вопли Здравого Смысла, сиганул вниз…
Вот тут ему вспомнилась еще одна пословица: «Когда ты летишь с моста, ты понимаешь, что все твои проблемы решаемы. Кроме одной: ты летишь с моста». В тот самый момент, когда его ноги оторвались от поверхности крыши, Казанцев действительно понял, что все его проблемы ничтожны. Кроме одной: он понятия не имел, как управлять планером. И Вишуддха, тварь такая, просыпаться и спасать ему жизнь (на что он втайне надеялся) вовсе не собиралась.
Пару секунд планер даже парил, ласточкой ныряя в различные воздушные потоки. Но потом, сила тяжести перевесила, и не слишком удачный летательный аппарат Макса, перестал напоминать ласточку. Уж скорее сокола. Пикирующего на добычу сокола… Для тех, кто не понял метафоры: парень полетел вниз, если не камнем, то весьма похожим на камень снарядом.
Высота была приличной. Впереди показался ручей. Не самая удачная площадка для приземления, но хоть что-то… Уж не знаю, что там Макс не рассчитал, но до ручья он не долетел. Оглашая окрестности сочными паническими криками, парень врезался в беседку. Ну… как врезался… Планер его на полной скорости впечатался в крышу беседки, а, так как ремни безопасности на этом адском устройстве предусмотрены не были, незадачливый пассажир, влетел в беседку, пролетел несколько метров, и встретился… с чем-то.
Что-то хрустнуло. С каким-то даже удивлением, Макс понял, что лежит на полу. Заморгал. Боли не было. Ну, почти. Хотя, может у него просто шок. Кто его знает?

Хм, показательно. Когда в округе раздались бессвязные панические вопли - Арлетта и ухом не повела, воюя с упрямым скотчем. А вот когда в беседку влетело ЭТО... американка подскочила и прижала к себе коробку. Как самое ценное. Мол, забирайте нафиг эти бирюзовые утюги, да даже хребет мне ломайте, если хотите - но коробку не отдам!
При ближайшем рассмотрении "это" оказалось парнем. Все, разнес беседку к чертям собачьим, заказывайте капремонт. Ну, скамейки точно прощайте, не стоять вам здесь больше - безвременно скончались, проломленные чьей-то дубовой башкой... Поставив коробку на пол и то и дело на нее оглядываясь - не решит ли кто позариться и упереть ценные вещички - Арлетта подбежала к парню и наклонилась над ним. Ну, может, добить надо или еще чего...
Нет, добивать не потребовалось. Удивительно крепкая шея у парня оказалась... Так сразу и зачесались руки проверить, может, у него шейные позвонки как-то по-особому друг к другу крепятся или еще что... Но голыми руками это как-то проблематично, а у рыси зубы, что ни говори, скальпелю все же уступают, они скорее рвут, а не режут. Разочарованно пожав плечами, американка поинтересовалась:
- Это сегодня по прогнозу мужики с неба валятся или конкретно мне так повезло? И какая же планета такую бомбежку ведет? Ты с какой планеты, существо?

Основное правило заведения знакомств в этом монастыре: врежьте кому-нибудь. Срабатывает стопроцентно. Врезали – через день вы друзья навек. По крайней мере, почти все люди, которых Макс мог бы назвать друзьями, стали таковыми только потому, что когда-то он им врезал. Ну, или хотел врезать. Или ему врезали…. Конечно, бывали и исключения, но они, скорее подтверждали правила, а не опровергали его… Короче, насилие – лучший путь к успеху. И не слушайте тех, кто говорит обратное.
Врезать этой незнакомке, что склонилась над ним и изучала его с тщанием криминалиста-патологоанатома, с первого раза не удалось. Промазал немного. Ну, ничего, еще далеко не вечер, он успеет. Вот только встать бы…
- Прогноз погоды не слушал, извините, - проговорил парень, осторожно пытаясь подняться.
А… вот и боль. В башке – ну это не удивительно, многострадальный мозг Макса уже, наверняка, весь в ссадинах и незаживающих ранах, уж сколько раз он стукался об внутренние стенки его черепушки, и не сосчитать. Так что очередной удар, наверняка воспримет философски. Хотя… Ой, чего это так голова кружится? И тошнит так не слабо… Не порядок. Видимо мозги не слишком рады такому с собой обращению, и решили высказать свое королевское «фи». Да пошли они, со своим «фи»! Кто тут главный, мозги или Макс?
Так. Ноги? Вроде целы. Только дрожат чего то… И встать на них не получается. Пока.
Руки? Поднять можно. Уже хорошо. Конечно, унести на руках эту любительницу посидеть в одиночестве в беседке, к самому синему морю не выйдет, но… свой вес держат, и ладно.
Угу. Теперь встать. Еще раз.
- С Земли я, - сообщил Казанцев, истинно по-пандски, неуклюже переворачиваясь со спины на живот. Учитывая его худощавое телосложение, зрелище было забавное. Дальше, вытянуть руки, а потом, попытаться встать на ноги. Хотябы шатаясь…
- А это какая планета?

Арлетта скептически наблюдала, как парень неловко перекатывается с боку на бок и наконец не без труда встает. Что-то ей совсем не нравились его полуконвульсивные движения... Хорошо, небось, башкой двинулся? И цвета парень какого-то... неправильного, короче. Не такого очаровательно-розового, какой полагается всем немертвякам. Точно, к какому-то полумертвячному цвету у него физиономия стремится. Жесть же, блин. Сотрясение мозга небось схлопотал, вон скамейки-то как лихо лбом повыкосил, такое бесследно не проходит...
Внутри у американки уже бесились целых две самостоятельные личности. Одна требовала парня срочно добить, чтоб не мучился, а вообще-то лучше бы вскрыть. Другая же, более гуманная и бесхребетная, требовала немедленно сделать что-то такое доброе и ванильное, желательно настолько ванильное, чтобы прямо до рвотного рефлекса. В итоге Арлетта выбрала некий более-менее средний вариант. Дождалась, пока парень кое-как встанет на свои подгибающиеся конечности, бесцеремонно ухватила его за уши, разворачивая лицом к свету, и принялась придирчиво разглядывать его зрачки. Кажется, одинаковые... хотя лучше бы ей рулетку дали... а еще лучше - сразу ружье, чтоб наверняка...
- Это с утра была тоже вроде как Земля, - мрачно отозвалась Арлетта, ощущая в своей босой пятке занозу, которая туда влезла, пока она тут прыгала вокруг этого непонятного парня. - Но если от того, что это Юпитер, ты перестанешь бледнеть-синеть-зеленеть - хорошо, Юпитер. Да хоть Плутон, как пожелаешь, только прекрати покрываться трупным цветом, мне тут дохлая тушка пока вроде как пока не нужна - нет, нужна, но не такая ухайдоканная... Тошнит? Голова болит? Где, в каком месте? Характер боли опиши. Беседка вокруг тебя кружится или не кружится? В ушах шумит? - американка закидывала парня вопросами, надеясь по ответам понять, что же он себе на свою голову заработал с этим эпичным падением. Раз уж такая лафа, у него язык поворачивается и с него даже что-то членораздельное срывается - надо пользоваться, пока можно. Сама пока продолжала придирчиво изучать его глаза, безжалостно поворачивая парня за уши то правее, то левее. Диплома у Арлетты с ее неоконченным универом, конечно, не было - но это вовсе не значит, что она сотрясение мозга диагностировать не сможет.

- Уж извините, не могу я перестать «бледнеть-синеть-зеленеть», - огрызнулся Максим, вернув незнакомке ее же фразу. – Не научился еще. Но у меня все впереди. Лет через двадцать научусь и цветом своего тела управлять. А пока, извините…
Парень запнулся, потому что его стали поворачивать туда-сюда, на что его многострадальная черепушка реагировала не очень хорошо. Да и то, что эта незнакомка стояла слишком близко, как-то не добавляло оптимизма.
- … Пока, извините, буду считать, что это Плутон, - закончил свою мысль Казанцев, после того, как слегка отодвинулся. – Всегда, знаете ли, мечтал побывать на Плутоне. И всегда думал, что там живет кто-то…
Максим хотел сказать «посимпатичнее», но вовремя прикусил язык. Опять-таки сыграло свою роль воспитание парня, которое заявило, что это будет грубо по отношению к ней, и вообще, подобное высказывание может быть воспринято, как оскорбление. Оскорблять незнакомку Макс не собирался. И вообще ничего такого не имел в виду.
- … кто-то пострашнее, - решил выкрутиться парень. – Ну, знаете, там всякие монстры с тремя головами, твари, состоящие из одних только зубов, и всякая такая фигня…
Голова закружилась. Парень плюхнулся на скамью, благо, девушка его вовремя отпустила, и валиться на него сверху не собиралась. Уже плюс, для его многострадального тела.
- Помедленней, пожалуйста, - взмолился парень, чувствуя, как закипает мозг от вопросов новоявленного «Доктора Хауса» женского пола. – И… Да, да, да, да! И я понимаю, что у меня, скорее всего, сотрясение.
Голова начала серьезно так раскалываться. Макс почувствовал, что если сейчас чего-нибудь не придумает, просто упадет набок, и вырубиться. Чего не хотелось бы. Очень даже. Отвечать за разрушения, что он тут учинил в одиночку? Не-не-не. Надо как-то эту девушку приплести как-то. Вот только как, он еще не понял.
- Меня, кстати, Максом зовут, - пробурчал он слегка недовольно, пытаясь собрать разбегающиеся мысли в кучу.

О'кей. Плутон так Плутон, ей-то какая разница... Арлетта отрешенно кивнула, продолжая свои наблюдения над пострадавшим. И только уверилась в мысли, что зрачки у него все-таки разные - парень взял и решил рухнуть. Типа все, ноги отказали? Вот же...
- На грани фантастики, - хмуро сказала Арлетта и спрятала руки в карманы. - Значит, сам понимаешь? Ну предположи тогда, исходя из своего понимания, что мне теперь с тобой делать? Предупреждаю сразу, до лазарета я тебя допереть не смогу, и не обольщайся... Нет, только не говори, что ты собрался вырубиться, - взмолилась американка. Если находящуюся в сознании тушку и еще можно обвинять во всех смертных грехах и морально пожирать - то с бессознательным тельцем такого уже не проделаешь, морально жрать можно разве что только саму себя. А занятия самокопанием в ближайшее время девушка вовсе не планировала.
Ну, лекции на тему "оказание-первой-помощи-во-всяких-разных-экстремальных-и-не-очень-ситуациях-и-бла-бла-бла" были в свое время у всех. Разница только в том, кто каким местом слушал и запоминал. Арлетта ухватила парня за затылок, плотно прижала локоть к его спине, более-менее фиксируя верхний отдел позвоночника - вдруг еще и там какая-нибудь гадость приключилась, так чтобы не ухудшать, - тоже села на скамейку и настойчиво потянула парня на себя, переводя его в горизонтальное положение. С черепно-мозговой травмой пластом лежать надо, а не рассиживаться...
- Макс, не дергайся! - сурово сказала Арлетта и мысленно похвалила себя за то, что изначально выбрала такую удачную жесткую хватку - вывернуться у парня не вышло, хотя он и попытался. Раз уж американка собралась кому-то помогать - помощь она до конца доведет, будьте спокойны. Девушка уложила упирающегося парня на скамейку, подсунув ему под голову вместо подушки, которую в беседке взять было как-то негде, собственную голень. И задумалась, вертя головой по сторонам. Дожились, записали патологоанатома в сестры милосердия. Это ж как микроскопом гвозди забивать, тупо, глупо и вообще идиотизм... Ох, как же удачно, что ручей тут совсем рядом!
- Не дергайся! - еще раз повторила Арлетта. - С сотрясением мозга лежат пластом! Вот и лежи, чего ты вертишься? - Американка выпустила парня, все же продолжая с подозрением на него поглядывать и готовая ловить, если что, решительно оторвала от футболки кусок ткани. Да, легким движением руки превращаем футболку в изящную мегакороткую футболку с бахромой по краям. Затем Арлетта перегнулась через бортик беседки и поманила к себе воду в ручье. Много притянуть не получится - а много и не надо, ей только бывшую несколько секунд назад частью футболки тряпку намочить. И слегка подморозить - все, холодный компресс! Американка приложила этот самодельный компресс к голове парня и поинтересовалась:
- И все-таки, откуда ты такой прилетел, а, герой? - Да, вялая попытка стимулировать у парня мозговую деятельность. Ну, и не дать ему вырубиться, это совсем лишнее будет.

Мозги растекались по внутренним стенкам черепа, как растопленное масло. Мысли не отставали, и грозили прилипнуть к этим самым стенкам, и застыть там, словно мелкие, мерзкие, недвижимые сталактиты. Ну, или сталагмиты. Я, честно говоря, не помню, чем они друг от друга отличаются.
Тем временем, с полубесчувственным телом Макса что-то творили. Что-то совершенно неестественное.
- Э… а вы что делаете? – попытался робко возмутиться парень, когда его вдруг взяли в жесткий захват. Тело попыталось вырваться, вспомнив какие-то инстинкты, вбитые в него радивыми учителями Айкидо. В какой-то момент показалось, что вырваться невозможно, что без поддержки мозга, тело не способно на активные боевые действия. Что даже боевое искусство, в котором противодействию захватам уделяется большая роль, не сможет устоять перед напором девушки… Оказалось, что не казалось. Сам не понимая как, парень вдруг оказался переведен в лежачее положение, а его голова оказалась на коленях незнакомки.
Мозг начал отказывать и воспринимать такую реальность не стремился. Голова дернулась вверх, к свободе! Фиг там! Эта девушка обладала или стальными нервами, или стальными мускулами. А может и тем и тем одновременно. Что вообще не очень типично для девушек… Поправочка: для нормальных девушек. В этом монастыре «нормальных» не водилось.
Гневный оклик, который просил его не дергаться, ввел Казанцева в ступор.
Он честно говоря, просто забыл, зачем он должен был дергаться. Мыслительная деятельность забуксовала, образ незнакомки перед глазами начал расплываться, Максим почувствовал, что начинает проваливаться в зыбкую полуявь-полусон. Очень похоже на видение, но видением это не было. Что совершенно не должно было добавлять оптимизма. Собственно, оно и не добавляло.
Глаза закрылись сами собой, парень уже совершенно потерял всякую связь с реальностью. Мягкое тепло от тела девушки согревало мысли, а что-то невыразимо приятное холодило лоб, давая долгожданное успокоение воспаленным мозгам. Мысли стали успокаиваться, слегка снизили темп прилипания к внутренним сторонам черепа Казанцева. Все было замечательно…
Лежи…
Спи…
Отдыхай…
Нет! – мысль обожгла сознание, и парень резко распахнул веки. Казалось, он проспал вечность, хотя в реальности не прошло и пары секунд. Парень сделал глубокий судорожный вздох, задержал дыхание, словно нырнув на невообразимую глубину. Секунд через десять, легкие стало жечь, сердце застучало быстрее, разгоняя уже почти застывшую кровь, в которую гормональные железы уже выплеснули львиную долю адреналина.
В голове стало проясняться. Шум в ушах пропал. Образ девушки перед глазами обрел некую четкость. Надолго ли?...
Макс позволил себе выдохнуть, сделал пару вздохов, и снова задержал дыхание, боясь снизить уровень адреналина в крови. Ему нельзя было вырубаться. Только не на коленях у этой незнакомки.
Мысль о том, что их могут застать в таком состоянии, вызвало волну смущения, что залила щеки парня алыми пятнами. Вероятно, это должно было показать, что в принципе, он идет на поправку.
- У нас на Земле, я был космонавтом, - зачем-то заговорил парень, выслушав вопрос девушки, и осознав его. – Это, знаете, такие идиоты, которые летают на другие планеты на планерах. Так вот, я был одним из них. Иногда не все идет по плану, и я упал. Прямо на Плутон.
Парень слегка пошевелился, что вызвало жуткое головокружение. Пришлось снова задержать дыхание, чтобы адреналин прогнал эту серую муть перед глазами, и беседка перестала прыгать, словно раненная антилопа.
- Повезло мне, короче. Если бы я упал на Юпитер, там бы меня точно сожрали. Вот, как пить дать, сожрали бы.

Да потрясающе. "Поплывший" было парень начал подавать признаки жизни. Вовремя, кстати - а то Арлетта уже начала задумываться, не попытаться ли вернуть его в сознание парой-тройкой пощечин. Иногда, говорят, помогает. Ну, раз сам прочухался, так и отлично.
- По-моему, тех, кто на планере пытается двинуть на другую планету, обычно называют самоубийцами, - усомнилась американка. И фыркнула: - Ну, у нас на Плутоне, по меньшей мере... А чего ж ты так боишься, что тебя на Юпитере сожрут? Были прецеденты? А ну не ерзай! - возмутилась Арлетта, придерживая на своей голени голову Макса, пытавшуюся уползти куда-то в сторону. Куда не надо.
- Слушай, у тебя лоб или печка? Сплошной дискомфорт с тобой, - вздохнула американка, снимая с головы парня тряпочку. Да уж, башка у него грела что надо, компресс как-то быстро стал из холодного и приятного теплым и противным. Арлетта повторила процедуру с подманиванием к себе воды - забавно, черт, это у нее получалось, еще бы "цып-цып-цып" при этом говорить, и полный апофигей бы был... Заново намочила тряпку, подморозила - и плюхнула обратно парню на голову.
- А куда ж ты путь держал? - как ни в чем не бывало продолжила Арлетта чертовски интеллектуальный разговор. - Не в соседнюю ли галактику часом? А то, знаешь, за Плутоном, там с планетами как-то не особо густо... Да и Плутон наш тоже вон презирают, сомневаются в его планетистости... Так как, куда ты летел-то, герой? И где твой планер, кстати?

- Ну, вообще, «космонавты» и «самоубийцы» - это почти синонимы. По крайней мере, у нас – на Земле. Да, вот такая, странная у нас планета, - вещал Максим, понимая, что адреналина надолго не хватит, и вскоре придется придумывать что-то еще. Незнакомка была хоть и странной, но, очевидно, весьма сердобольной. Другая бы уже давно просто сбегала за кем-то из врачевателей и не капала себе на мозги. А эта вот сидит тут, поддерживает его шутки, еще и холодные компрессы подставляет. Прямо таки, мечта любого контуженного, а не любительница помечтать в одиночестве.
Вообще, Казанцев поймал себя на мысли, что ему начинает нравиться эта странная девушка. Он редко встречал людей, которые могли бы долго поддерживать его шутки, особенно в критической ситуации, когда мозг Макса начинал работать очень странными зигзагами. Эта незнакомка продержалась уже довольно долго, и пока отступать не собиралась.
- Что ж поделать, температуру тела люди еще тоже не научились регулировать, - в притворном ужасе попытался пожать плечами парень. По привычке скорее, чем полностью осознавая, что он делает. Движение вызвало очередную волну головокружения, так что последовавшее полуприказное возражение со стороны девушки потонуло в шуме в ушах и в попытке справится с нахлынувшей тошнотой. Попытка была удачной. По крайней мере, до рвотных порывов не дошло: уже, как бы, очень неплохой знак. – Короче отсталый мы народ, земляне, очень отсталый. Вот, даже на другие планеты летаем на планерах. Помню, в прошлый раз на Марс залетел, там меня чуть не похоронили. По ошибке. Но все равно было неприятно… А сегодня держал я путь…
Мозг опять забуксовал, Максиму никак не удавалось вспомнить, какие там еще есть планеты, и как они расположены в родной Солнечной Системе.
- …Туда, - неопределенно показал рукой в сторону неба, пока еще закрытого крышей беседки, Казанцев. – И планер мой там…
Ну да. Там. На крыше где-то лежит…
В этот самый момент, словно в опровержение его слов, раздался грохот, и планер рухнул на землю.
Мда…
Макс тут же попытался подняться, ожидая, что девушке будет любопытно посмотреть, что там такое грохнулось.
- Вас как зовут-то? - спросил он, поднимая корпус, и чувствуя очередной приступ головокружения, правда, куда более слабый, чем раньше. – Или на Плутоне не принято такое спрашивать? Может у вас тут эта… свои традиции, все дела? Извините, если нарушил чего…

- Туда, - повторила Арлетта это потрясающе емкое определение и поглядела на крышу беседки. - Ну, в общем, коротко и ясно... Опа! - только и сказала девушка, отвечая донесшемуся откуда-то сбоку грохоту. - Это чего, твой летательный аппарат приплутонился? - Американка повернула голову в направлении источника звука, ничего толком не увидела и дала мысленного пинка своей внутренней любопытной кошке, которая совершенно не к месту захотела срочно бежать и смотреть, чего же там такое так грохочет. Ей же еще подушкой работать, какие к чертям экскурсии...
- Да куда ж ты все время дергаешься? - раздраженно сказала девушка, ловя попытавшегося подняться парня за затылок, тем самым фирменным хватом, и укладывая обратно. - Говорят же тебе: лежать, куда тебя несет все время? Еще раз, и я кусаться начну, - пригрозила американка. Беспокойный больной - худшее наказание, ничего хуже вот такого гиперактивного дурачка не бывает...
- А у нас на Плутоне очень длинные имена, - преспокойно сообщила девушка, укладывая локоть парню на грудь, чтобы дальнейшие прыжки с места пресекать на корню. - Меньше трехсот слов и не сыщешь... Если уж тебе очень хочется обращаться ко мне при помощи некоего конкретного набора звуков, можешь называть меня Арлеттой, по первому имени, - ну, на самом деле не триста слов, конечно - но все равно полное имя у американки достаточно длинное, почти как у пресловутого бородатого психованного профессора из той книжонки про очкастого мальчика с молнией в башке. Поэтому полным именем Арлетта никогда не представлялась - не считала нужным грузить мозг ни себе, ни окружающим.
- И вообще, традиции Плутона заучишь позже, если будет желание. Ту жалкую тысячу правил, которые обязан знать и выполнять любой инопланетец, - что-то она там вроде неправильно просклоняла-образовала, но плевать. - Голова-то твоя как, путешественник? Ведет себя более-менее прилично или как?

- Красивое имя, - зачем-то сказал Макс, кивнув каким-то своим мыслям.
Локоть девушки довольно чувствительно надавил на грудь, а ее лицо оказалось в опасной близости от его собственного. Холодные капли от подтаявшего компресса стекали по вискам, и Казанцев ощутил, как теплое дыхание его новой знакомой холодит кожу. В нос ударил мягкий запах ее духов. Голова закружилась. Дыхание перехватило. Казанцев усиленно заморгал, инстинктивно, что есть силы, вжавшись в твердое дерево скамейки.
Ситуацию как-то надо было исправлять, потому что, если кто-нибудь его в таком состоянии увидит, не бог весь что подумает. Вот как пить дать, подумает!
- Кусаться не надо, - стараясь не дышать, проговорил Максим с убийственной серьезностью. – Обещаю, что больше вырваться не буду… Локоть можно убрать: раз вы сказали в морг, значит, буду лежать и не рыпаться. И даже все правила Плутона выучу. Вот все-все.
Макс сглотнул, впервые за десяток секунд выдохнул теплый воздух через нос, немного отвернув голову в сторону. Раз уж совсем разучиться дышать он не может, можно хотя бы постараться не делать этого в сторону Арлетты. Сделал несколько неглубоких вздохов.
- Голова не болит почти, - соврал он. – Просто кружится немного. Думаю, пройдет. Бывало и хуже, вы зря волнуетесь.

- Вот сразу бы так, - кивнула Арлетта, убирая локоть с груди парня. А то уже и впрямь поднадоело постоянно Макса ловить и водворять на место. - Хороший мальчик, - с улыбкой добавила американка. Начала уже потихоньку затекать неудобно согнутая в колене нога. Но прыгать, вопить и ругаться по этому поводу Арлетта будет позже. Когда попытается пойти куда-нибудь или, тем паче, взгромоздиться на свои бешеные каблуки - и обнаружит, что у нее вместо ноги макаронина, по которой явно перекатываются свернувшиеся в клубок ежи. А может, даже и дикобразы. Но эти все концерты будут потом, а пока американка плевать хотела на то, что у нее там с ногой. Не атрофируется, и ладно...
- Пропахал полбеседки головой, а она только кружится немного? - усомнилась Арлетта. - По-моему, кто-то гонит... И вообще, у тебя такой испуганный вид, как будто я, пардон, насиловать тебя собралась... Выкинул быстро эту дурь из своего сотрясенного мозга, а то я обижусь! - Девушка раздраженно дернула углом рта, стаскивая с головы парня в очередной раз нагревшуюся повязку. Черт, да неужели и впрямь еще бывают такие стыдливые существа мужского пола? Жесть, блин. Американка повторила нехитрую операцию с подготовкой компресса - и задумалась, на сколько таких "ходок" ее еще хватит. По всему выходило, что еще "ходки" три-четыре, а потом вода будет плевать на то, кто и как ей делает ручкой, и компрессы со льдом закончатся. Вывод? А вывода никакого не было. Заранее что-либо планировать Арлетте было скучно - тем более все возможные ситуации все равно не предвидеть. Поэтому решала американка всегда на ходу. Вот наступит, а там и смотреть будем...

Ну вот. Теперь он, оказывается, еще и «хороший мальчик». Прямо как-то гора с плеч, честное слово. Особенно когда локоть с груди убрали.
- А точно насиловать не будете? – спросил он, добавив в голос нотки надежды, но не в силах сдержать кончики губ, что поползли вверх, выдавая несерьезность ситуации с головой. Замечание девушки слегка подняло ему настроение, и, кажется, позволило немного расслабиться. Не подумайте, Макс вовсе не считал, что его вот прям щас насиловать будут. Просто его дуратское воспитание подсказывало ему, что он обязан жутко смущаться в присутствии девушек. Особенно, когда он лежит у них на коленях.
Сейчас, то же смущение никуда не делось, просто удалось его немного разбавить хорошим настроением.
- Кстати, у вас ноги же затекут! - вдруг встрепенулся Казанцев, попытавшись вскочить, но вспомнив, что это противопоказано законами Плутона, лег обратно. – Может, вы мне под голову что-то другое подложите?..
Поняв, что начинает тупить, и то, что он говорит, может быть воспринято как-то не так, Макс начал заикаться, и розоватые пятна на лице стали превращаться в ярко-красные:
- Не, мягко тут, конечно, и очень удобно, но вы же еще и мокрая вся будете…
Боже, что я несу?
- Ну, от компресса же, - поспешно проговорил он. – Он же тает, вы себе одежду испачкаете… И ноги потом болеть будут… Вот…
Осознав, что совсем запутался, Казанцев быстро отвернул голову в сторону, что-то пробормотал про то, что с кармой у него явно не все в порядке, и поспешил заткнуться.