Восток - дело тонкое

Обед в японском стиле в гостях у Чжоу Кима и Каи Лау – перспектива, безрадостная, как жизнь непросветленного. Но раз отец решил, что они идут, спорить бесполезно, нужно воспринять это со всем необходимым терпением, смирением и скрежетом зубовным. В кимоно Чин чувствовал себя ряженой куклой – он в упор не понимал, почему японские мужчины считают, что рукава, пришитые к боковому шву, удобны. Само кимоно было сшито из черного шелка без рисунка, на нем было лишь пять фамильных гербов. Из-под него был виден белый ворот нижней рубаки, также шелковой. Кимоно был подвязан довольно тонким белым оби, завязанным на простой узел. Сверху был надет черный хаори, завязанный белым поясом. Чин посмотрел на себя в зеркало, недовольно поморщившись. Для него, как жителя Поднебесной, сходство с японцем было практически оскорблением. Но было то, что могло помочь ему чувствовать себя более уверенно в таком виде – на поясе были закреплены ножны с катаной, причем Чин ей умел пользоваться. Он не носил меч с тех пор, как вернулся в Покхару, и именно вовремя этой поездки успел понять, что меч – не аксессуар, и умение им владеть – это умение убивать, а не владение красивыми элементами боевой техники.

Чин прошел по комнате, пытаясь привыкнуть, что на него надето столько всего просторного и неудобного и мысленно в красках кляня всю японскую культуру и Чжоу Кима с его деловыми партнерами. Решив, что ходить он может достаточно уверенно, а рукава не помешают дотянуться до меча, Чин спустился в гостиную, где собралась уже вся семья. Вэй Ху немало работал с японцами, и, так как сделки нередко были крайне взаимовыгодными, всего этого дорогого шелкового тряпья, полученного в качестве изысканных заморских подарков, хватило на всю семью. Чин знал, что кимоно – дорогая одежда, которая шьется вручную и стоит нереальных денег, но японцы почему-то не скупились на такие подарки его отцу.

После вчерашнего ужина и знакомства со всей семьей, что тогда казалось пыткой, сегодняшнее пробуждение и последовавшее за ним приготовление к предстоящему обеду в японском стиле оказалось так вообще самой страшной пыткой на свете. Несмотря на нежелание идти на этот обед, ничего против японской кухни или культуры она не имела. Во всяком случае ровно до того момента, пока на нее не напялили эту немыслимую, по ее собственным представлениям, гору одежды, в которой вообще невозможно было хоть как-либо нормально и по-человечески передвигаться. Как же она сейчас радовалась, что в этом доме никто не понимает ее смачной ругани на родном итальянском. Ох, давно же она так смачно не ругалась, да и вообще, в жизни еще не покрывала всю японскую нацию, что придумала одевать подобную одежду, такими отборными ругательствами. А уж спускаться по лестнице, так вообще оказалось очень экстремальным занятием, но делать нечего и маг Воздух на то и маг, чтобы использовать этот самый Воздух себе во благо. Поэтому Дани теперь практически не приходилось делать движений, хвала магии, поэтому перед семейством Ху она предстала даже с небольшой улыбкой на губах.

Спустилась Дани, над нарядом которой колдовала Аи. Чин приветливо поклонился невесте и понимающе улыбнулся – он в своей одежде хотя бы мог дышать. Когда вся семья была в сборе, они не спеша направились к дому Чжоу Кима, который находился неподалеку. Хозяева их уже ждали. Среди приглашенных было трое японцев, которые также пришли ряженными в национальные костюмы, а также братья Каи и ещё кто-то из родственников самого хозяина дома. Помимо них по дому сновала толпа прислуги. После того, как всех друг другу представили, гости собрались в просторной гостиной, где играли музыканты. Пока на столах были только чай и закуски – до самого обеда предполагалось свободное общение, насколько такое вообще возможно в обществе Каи и в попытках Вэя Ху и Чжоу Кима понять, как получить от сделки как можно больше выгоды. Японцы понимающе косились на меч на поясе Чина, общаясь с младшим сыном Вэя Ху едва ли не более почтительно, чем с его отцом. К ученикам ирбиса подошла хозяйка дома.

- Рада видеть вас в нашем доме, - с подчеркнутой вежливостью сказала Каи. Она всем своим видом пыталась быть похожей на гейшу, даже выбелила лицо, и сейчас с видом величайшей скромности время от времени прикрывала лицо шелковым веером. – Позвольте подарить от нас Даниэле подарок на память об этом обеде.

К Каи подошел слуга с большой коробкой, обшитой бархатом. Он открыл крышку, показывая роскошное шелковое кимоно из темного шелка с крупным цветочным узором, поверх которого лежал ещё более дорогой пояс оби. Подобные вещи стоят целое состояние, и от таких подарков не принято отказываться.

- Мы с Кимом сяншеном были бы рады, если бы Конг сяоцзе согласилась сейчас примерить это, - произнесла Каи, продолжая улыбаться.

Чин нахмурился, но идею Каи зачем-то поддержал его отец, тем временем Чжоу Ким отозвал Чина в сторону, заняв его каким-то странным разговором о сельском хозяйстве и инвестициях, из которого ученик ирбиса не понял ни слова. Он опасливо поглядывал за тем, как слуга уводит Дани куда-то по коридору, а Каи провожает её странным победоносным взглядом. Слуга тем временем повел Дани в одну из расположенных на первом этаже гостевых комнат. Оставив коробку на кровати, он почтительно поклонился.

- Лау нюйши просила передать Вам, что, если Вы не сможете завязать оби так, как он сейчас завязан, можете просто повязать его спереди, - произнес он, отводя взгляд, после чего покинул комнату, оставив девушку одну.

Кое-как добравшись до дома Кимов, Даниэла постаралась улыбаться как можно приветливее, при этом все равно проявлялся ее хищный оскал, который смело можно было отнести к разряду: «Не подходи, убьет», - но она честно его маскировала, лелея надежду о том, что вот сейчас они рассядутся и все будет хорошо. Хотя бы до тех пор, пока не надо будет идти обратно. Когда Каи и Чжоу преподнесли подарок, Дани заподозрила что-то неладное, хотя и не могла не отметить всей красоты, что предстала перед ней. Но что-то неладное. Эта Ким нюйши, видимо, решила сжить ее со свету, заставив, на пару с папашей Чина, между прочим, пройти через эту пытку еще раз! Вот же стерва! Но ничего, итальянка с достоинством пройдет и через это испытание, показав всю свою выдержку и не уронив собственного достоинства.

Уже через несколько минут, как только Даниэла удалилась с этим кимоно в отдельную комнату и, избавившись от уже имеющегося, начала натягивать на себя новое, особенно внимательные могли услышать красивую итальянскую речь, льющуюся рекой из-за двери. И в очередной раз можно было дать волю своей фантазии – ее явно никто не понимал и в этом доме, но если дома у Чина она красиво ругалась в адрес японцам, что придумали эту ужасную одежду, то тут она поносила хозяйку дома и ее супруга (Чжоу всего пару раз упомянула) самыми отборными ругательствами, что она только знала. А знала она много. С их сожалению, или ее счастью. Но где-то уже через минут двадцать она выглянула из-за двери и позвала слугу, который должен был помочь ей завязать этот десятиметровый огроменный пояс, который почему-то носил слишком уж короткое для себя название – оби. И откуда только китайцы научились так легко справляться с этой штукой? Мысль о том, что у них в обиходе есть нечто подобное, не на шутку испугала итальянку. Но, делать было нечего, поэтому с повязанным впереди оби (кажется до этого оно, или он, было повязано сзади, или она уже окончательно запуталась?), девушка вышла следом за слугой из комнаты.

Чжоу Ким продолжал что-то нести о финансовых потоках и блестящих перспективах, однако Чин его не слушал даже вполуха – он чувствовал, что творится что-то неладное. Нужно хорошо знать Каи Лау, чтобы понять, что она не могла искренне подарить его невесте столь дорогой подарок, не задумав что-нибудь эдакое. Ученик ирбиса строго посмотрел на Кима, сказав, что вот то, что он говорил последние минут десять, будет интереснее выслушать отцу, после чего, коротко поклонившись, направился в сторону того коридора, в котором скрылась Дани. При этом он заметил на себе внимательный взгляд хозяйки дома, который в его планы не входил. Он обернулся, пристально посмотрев Каи в глаза, и чуть прищурился, заметив, что ощущение тревоги усилилось. Лау нюйши едва заметно улыбнулась, должно быть, приняв взгляд Чина за знак внимания, после чего показательно отвернулась, направляясь к японцам. Нет уж, сегодня мы будем играть по моим правилам.

Чин вышел в коридор, убедившись, что за ним никто не смотрит. Он присел, касаясь рукой пола, и прикрыл глаза, сосредоточившись на ощущениях от каменного пола. В одной из комнат прямо и налево находилось два человека, судя по весу – мужчина и женщина. Значит, Дани там. Маг выпрямился и быстрым шагом пошел в ту сторону, где находилась итальянка. Из комнаты вышел слуга Каи, а следом за ним – Дани. Чин злобно прищурился, с коротким шагом выхватывая меч, лезвие которого в мгновение ока оказалось у шеи слуги, оставив на смуглой коже тонкую кровоточащую царапину.

- Дани, уйди обратно в комнату, - почти приказал маг, не оборачиваясь на девушку. – Ты завязывал пояс? – зарычал Чин на слугу. – Это поручение Каи?

Слуга затрясся, но молчал, испуганно косясь на блестящее лезвие. Ученик ирбиса держал клинок уверенно, не позволяя ему ни на цунь сдвинуться с места, даже в такт дыханию.

- Не успеешь увидеть белое сияние, что Каи тебе приказала? – продолжил допрос маг.

- З-завязать оби спереди и в-выйти вместе с госпожой К-конг, - сглотнув, ответил слуга.

- Стой здесь, если хоть муха пролетит – в этом воплощении ты отмучился, - приказал Чин, уходя в комнату следом за Дани и плотно закрывая дверь. Лишь после этого он убрал катану в ножны и пристально посмотрел на девушку.

- Я тебе доверяю, - серьезно сказал Чин. – А Каи за это поплатится.

Ученик ирбиса на мгновение замолчал, прислушиваясь. В коридоре было тихо – слуга испугался, и будет стеречь дверь столько, сколько нужно. Только сейчас Чин задумался о том, что Дани наверняка не поняла ничего из происходящего.

- Тебе нужно перевязать оби. Я помогу, - коротко объяснил маг, не вдаваясь в подробности японской культуры ношения кимоно – некогда и не хочется.

Уже примеряя на себя типа радостную улыбку, а в мыслях продолжая свою отборную ругань относительно того извращенца, который придумал эту одежду и Каи, что показала себя настоящим извергом, подарив итальянке эту красоту (да-да-да, она все еще не переставала восхищаться и одновременно искренне ненавидеть эту вещицу), Дани даже успела прийти к выводу, что тот, кто это придумал, был извращенцем и маньяком. Некоторые удовольствия ради выдирают одну за другой ногтевые пластины, или иголки под ногти вставляют, а тут кому-то явно понравилось смотреть на то, как женщина беспомощно передвигается… Только вот к какому-нибудь еще выводу по поводу этого извращенца девушка прийти не успела, ровно как толком и не успела выйти из комнаты. На них со слугой налетел Чин. И, если сначала губы начали расплываться в улыбке от вида возлюбленного, то через мгновение девушка слегка взвизгнула, закрывая рот ладонями, чтобы не закричать, и пыталась понять какая муха укусила Чина, что он бросился с катаной наперерез, точнее лезвием к горлу слуги.

- Чин, ты с ума… - закончить девушка не успела, так как одной интонации тигра хватило, чтобы отставить все пререкания и вернуться в комнату. Чин вошел практически следом. Итальянка решительно ничего не понимала, а от его слов почувствовала себя еще глупее. – Милый, что случилось? – она перевела взгляд с Чина на это ужасное оби, - вот, я знала, что предыдущее было завязано сзади. Вроде бы… Но это же не повод кидаться на людей, да? – а вот уверенности в ее словах определенно не хватало. Судя по тому, что случилось буквально тридцать секунд назад, произошло нечто ужасное, что она совершенно пропустила, а единственное, что сказал Чин относительно произошедшего, так это то, что он ей доверяет, пигалица поплатится, а оби надо перевязать. Черти что…

- Это - повод, - пояснил Чин, подходя ближе к девушке. – Узел на оби спереди – знак бесчестья для женщины. Не думал, что Каи опустится до подобного. Стой прямо.

За дверью по-прежнему было тихо. Чин осторожно развязал довольно простой узел, которым был завязан пояс итальянки, и размотал оби, сложив его на кровати. Он осторожно расправил кимоно, проверив, догадались ли Дани и не в меру усердный слуга правильно завязать все косихимо, затем расправил ворот дзюбана, посмотрев в глаза Дани и впервые улыбнувшись. Он аккуратно обернул оби вокруг талии девушки почти под грудью, затем немного задумался, вспоминая, как же скручивается традиционный taiko. Его первый учитель говорил, что есть неписанное правило кодекса бусидо – настоящий самурай должен не только уметь обращаться с катаной, порой куда важнее умение завязывать оби. Этот навык может оказаться бесценным в общении с гейшами. Справедливости ради стоит отметить, что Чин с гейшами никогда не общался, да и на родину учителя не выбирался ни разу, но знание действительно оказалось бесценным. После нескольких нехитрых манипуляций с широкой полосой расшитой ткани оби был благополучно свернут в подобие широкого валика. Чин осмотрел свою работу, ещё раз расправил все складки на кимоно и остался вполне доволен результатом.

- Теперь другое дело, - улыбнулся ученик ирбиса. Он нежно поцеловал девушку в губы, приобняв её за плечи (обнять Дани за талию не позволял все тот же злополучный оби). – Пойдем к остальным. Постарайся сделать вид, что ничего не произошло, - добавил Чин с хитрой улыбкой. Зря Каи затеяла эту игру, забыв о том, что имеет дело с тигром.

Девушка немного нахмурилась, но скорее пытаясь сообразить о чем говорил Чин. Ну, как бы, девочкой она была ооочень давно, скорее даже чуть ли не в прошлой жизни, но, да, об этом знать кому-либо не стоит, да и Чину тоже лучше не знать таких подробностей, как сколько и как давно. Прошлое оно, конечно, прошлое, но ревновать будет, уже она-то теперь это понимает… А вот то, что подобное было сделано явно назло ей, чтобы опозорить перед родителями Чина и остальной его семьей – ее взбесило не на шутку. Но Чин сказал делать вид, будто бы ничего не произошло, значит придется утихомириться и, скрежетя зубами, улыбаться этой стерве.

- Хорошо, - согласно кивнула девушка, чуть приподнимаясь на мысочки, чтобы хоть ненадолго, но почувствовать вкус его пьянящего поцелуя, что так не хватает сейчас, когда они в Лхасе, в доме родителей… Итальянка даже уже успела мысленно для себя решить, что они, всенепременно, перед возвращением в монастырь должны провести еще одну ночь в этом городе. Только вот не в родительском доме ее будущего мужа, а где-нибудь в центре, где много прекрасных отелей, есть где просто погулять вечером, держась за руки (ах, черт, тут это не принято же!) и просто отдохнув ото всего. Они же заслуживают хотя бы немного, но побыть наедине, да?

Даниэла легонько улыбнулась, попытавшись чуть шлепнуть своего тигрика по попе (пусть хоть на нее лучше позлится, чем на эту дуру), а затем неторопливо направилась обратно к двери. Ну, быстро у нее все равно не получилось бы, но девушка постаралась сделать это с присущей выдрам грацией и гордо вскинув подбородок. Но глаза вновь выдавали ее игривость. Да, лучше так, чем забивать себе голову какой-то неудовлетворенной пигалецей и злиться.

Чин вышел из комнаты следом за Дани, показательно нахмурившись из-за причудливой формы, в которой была выражена благодарность итальянки. Но сейчас его мысли были заняты другим – он искал повод, чтобы зацепить Каи в ответ. Никто не смеет оскорблять его невесту, тем более таким образом, а уж жена Чжоу Кима ещё вчера должна была понять, что ей не стоит на него нарываться. Чин посмотрел на слугу, проводившего их напуганным взглядом, но промолчал.

- Если тебе сложно идти, можешь держать меня под руку, - подсказал маг, улыбнувшись Дани. Японский этикет позволял подобное – женская одежда была слишком неудобной и сильно мешала идти. – Не забудь поблагодарить Каи за роскошный подарок, это кимоно стоит целое состояние.

Сейчас Чин чувствовал себя победителем, и ему не терпелось посмотреть на то, как отнесется Каи к провалу своей затеи. Вскоре ученики ирбиса вышли в зал, где гости уже собирались к обеду. Дани в новом кимоно тут же встретила восторженные отзывы всех присутствующих, а Чин – многозначительный взгляд Каи. Гости сели за столом, на этот раз Чин и Дани сидели в дальнем конце тола, так как возле хозяев находились японские партнеры, а также Вэй Ху и Мэй Лю. Напротив учеников ирбиса сели Аи с мужем, а рядом с Дани, уже почти по традиции, Ли.

Девушка благодарно улыбнулась возлюбленному за помощь. На его нахмурившуюся моську она нарочно не обратила внимания – он же прекрасно знает, что она бывает совершенно непредсказуема, тогда чего каждый раз хмурится? И ладно бы, если бы они сейчас были не наедине. Ой, а что было бы, если бы кто-то это еще и увидел… Да, была бы катастрофа. Ну, по мнению Чина, конечно же.

- Обязательно, - мило улыбнулась итальянка, подбирая язвительные благодарности, но, к сожалению, ничего тонкого и изысканного ей в голову так и не пришло. Значит, лучше не нарываться и не давать этой пигалице крашенной лишнего повода. Так Дани и сделала, изображая искренний восторг от столь щедрого подарка на своем милом личике.

К ее счастью, сегодня они сидели довольно далеко от Каи и ее супруга – они развлекали японскую публику, если можно было это так назвать. Даниэла же с удовольствием общалась с сестрами своего ненаглядного. И вроде бы даже ничего такого особенного не произошло: палочками она прекрасно умела есть, причем научилась задолго до прибытия в Линь Ян Шо – японские ресторанчики в Италии (да и во всем мире) пользуются большой популярностью. Ролы, суши, сашими, удоны… В общем, сегодняшний обед, надо отдать должное повару, был великолепен. Итальянка даже поймала себя на мысли о том, что так сильно она еще никогда не объедалась. А ведь было с чего – ни в одном ресторане не готовили на столько вкусно. А с девочками они обсуждали чуть ли не все на свете, хотя самой важной стала тема ее с Чином свадьба – Аи и Ли рассказали ей, что невесте положено менять несколько нарядов, что Чину предстоит выкупить ее из дома Аи (старшая сестра решительно заявила, что это даже не обсуждается), про множество приготовлений и прочее, от чего у итальянки вскоре пошла кругом голова.

Чин молчал, в то время как сестры и Дани обсуждали множество подробностей предстоящей свадьбы. Кажется, Аи всерьез решила взяться за подготовку. Когда она выходила замуж, к торжеству готовились около полугода – все же это было замужество старшей дочери в семье. Чин до сих пор помнил, как отцовский дом стал похожим на какой-то балаган, в котором кишели всякие торговцы, портные и прочие, несомненно, необходимые для подготовки люди, от которых голова шла кругом. Но сейчас его радовало, что сестры приняли его невесту и готовы ей помочь – он не хотел заниматься всеми этими женскими хлопотами, когда нужно решать более серьезные вопросы. Например, заняться строительством дома. Тем временем Чжоу Ким начал говорить о том, как уже сегодня вечером в сопровождении своих японских друзей отправляется в Пекин, а оттуда в Токио. Если бы Чин находился в зверином облике, он бы точно настороженно поднял уши – интуиция подсказывала ему, что Каи не может не воспользоваться этим отъездом. Лау нюйши слушала слова мужа с приторно-сладкой улыбкой, пару раз взглянув на Чина. К разговору о поездке подключились все участники застолья, даже Аи с Ли начали оживленно расспрашивать о стране Восходящего солнца.

- Если рейс не отменят из-за погоды, завтра мы уже будем в Токио, - сказал один из японских партнеров.

- Возможно, Ким сяншен может сказать, какой будет погода завтра? – негромко, но достаточно внятно, чтобы быть услышанным, предположил Чин.

Лицо Каи залилось краской под толстым слоем белого грима, в то время как взгляды всей родни были адресованы ученику ирбиса. Чжоу Ким приподнялся, облокотившись о край стола, а Ли вцепилась в руку Дани, шепнув, чтобы она не вмешивалась.

- Может быть, Вы поясните свои слова, Ху сяншен? – на удивление уверенно спросил хозяин дома.

- Разумеется, - чуть заметно улыбнулся Чин, не двигаясь с места. – Просто мне показалось, что прислуга в этом доме неспроста порывается повязывать оби спереди.

Чжоу в недоумении посмотрел на жену, собравшиеся тихо перешептывались, пытаясь понять, что вообще происходит. Несчастные японцы только сейчас поняли, что за вопрос был вынесен на обсуждение, один из них поднес руку ко рту, пытаясь скрыть невольную усмешку, двое других настороженно посмотрели на хозяйку дома.

- Этот слуга родом с Тибета, он мог что-то перепутать, - сказала Каи, метнув на Чина яростный взгляд. – Но это не останется безнаказанным, будьте уверены.

К чему именно относились слова хозяйки дома, каждый был волен понимать по-своему. Ученик ирбиса добился желаемого – он вывел Каи из себя и заставил её признать, что она в курсе произошедшего. Большего сейчас не требовалось, остальное пусть решает Чжоу Ким. При всей своей мягкотелости, хозяин дома, в отличие от своей супруги, был далек от всевозможных интриг.

От количества информации, которая потоком лилась со стороны Ли и Аи, Дани уже начала сходить с ума и добрую половину просто-напросто даже не пыталась запомнить. Поэтому, когда все начали активно обсуждать поездку Чжоу, она была ему даже благодарна за эту возможность хотя бы частично переварить информацию. Только вот не до такой степени, чтобы как-то это показать. Наверное, именно потому что не слушала разговор про Японию, она и не поняла (в очередной раз за этот обед), что же происходит. Ли так крепко сжала ее руку, что теперь наверняка будет синяк, поэтому, чтобы вырваться из этих цепких «объятий». И снова происходило что-то, что выходило за грани ее понимания. Но Ли зря так волнуется – она бы и не вмешалась, даже несмотря на любопытство. Ведь правда, что такого спросил Чин – невинный вопрос про погоду, ну да, явно с усмешкой это было сказано, но все-таки… И причем тут оби? Как-то слишком уж смутно до нее сейчас все доходило. Во всяком случае, она никак не могла понять. Да и Чина в прошлый раз она поняла не совсем правильно, чтобы, как сидящие гости из Японии, понять суть происходящего. Даниэла лишь вопросительно посмотрела на своего жениха, совершенно ничего не понимая, ведь он сам сказал делать вид, будто бы все в порядке, а сейчас сам взял и рассказал про оби… Ничего не понятно.

Чин с невозмутимым видом сделал глоток чая, но быстро отставил чашку. Он не любил жасминовый чай, который почему-то так уважали японцы. Ученик ирбиса считал его исключительно женским напитком. За столом повисло неловкое молчание, которое никто не решался нарушить. Каждый сделал свои выводы из произошедшей перебранки, и, судя по многозначительным взглядам, большинство из них было не в пользу Каи. Хотя далеко не все поняли, что же все-таки произошло. Все происходящее напоминало сложную партию в шахматы, и Чин сейчас сделал опасный ход. Следующий ход будет за супругой Чжоу Кима, и наверняка его стоит ждать этой ночью. Всегда нужно думать на пару ходов вперед, иначе каждый шаг противника может стать неприятным сюрпризом. Вэй Ху, прищурившись, задержал взгляд на младшем сыне, едва сдержав одобрительную усмешку. Он показательно не одобрял подобных выходок со стороны Чина, но не мог не оценить, как тот выступил против не пользовавшейся в семье Ху популярностью Каи. Да и эта выходка позволяла во время переговоров немного перетянуть одеяло с Чжоу Кима на себя.

- А вы уже слышали о последних новостях по авиаперевозкам из Таиланда? – спросил Вэй, чтобы просто сменить тему разговора. Собравшиеся, которых эти авиаперевозки совершенно не интересовали, поддержали тему с большим энтузиазмом, даже Каи нашлась что сказать. Тем временем Ли, заметившая растерянность Дани, подсела к ней ещё ближе.

- Чин намекнул Киму сяншену, что Каи от него гуляет, - тихо прошептала девушка. – А оби спереди в Японии завязывают только женщины легкого поведения, - Ли осмотрелась, чтобы убедиться, что никто, кроме Даниэлы, её не слушает. – А почему Чин такой злой?

Заметив, что сестра что-то шепчет Дани, Чин чуть нахмурился, но не стал вмешиваться в разговор. Вместо этого он решил обсудить с Аи уже рассчитанную с ней дату свадьбы, которая выпала на начало апреля. По мнению старшей сестры, времени на подготовку практически не было, в то время как сам Чин считал, что до апреля ещё очень долго, но, так как следующая подходящая дата, по мнению Аи, была уже осенью, никаких предложений о переносе свадьбы быть не могло.

На смену изумлению и непониманию пришло раздражение. Итальянку совершенно не устраивало то, что она одна ничерта не понимает в происходящем. Когда затянувшееся молчание было прервано безумно интересной, особенно для женщин, темой о грузоперевозках из Тайланда, итальянка хотела было уже чуть склониться к Чину, чтобы потребовать с него объяснений, но Ли успела ее опередить, тихо зашептав о происходящем. Умная и сообразительная девочка – все замечает. Но спасибо. По мере того, как младшая сестра Чина рассказывала ей, челюсть все тяжелела и тяжелела, будто в нее вкачивали какой-нибудь свинец, например. Так она еще, оказывается, неверно поняла Чина еще там, в комнате, где он объяснил ей, сказав это более завуалировано.

- Carogna, - зло прошипела итальянка, смерив хозяйку дома убийственным взглядом, полным презрения. Ох, как же она сейчас ненавидела эту заносчивую куклу. Значит, думала выставить ее шлюхой перед всей семьей будущего мужа?! Да, на японцев, в данном случае, ей была совершенно плевать.

Дани какое-то время следила взглядом за приторно сладкой Каи, которая что-то щебетала о каких-то там таможенных послаблениях и мило улыбалась своему муженьку. Да, она это так не оставит. И всенепременно ответит подлянкой на подлянку. Выдры обид не забывают. Итальянка старалась скрыть любые эмоции, только вот Чин наверняка мог почувствовать что-то неладное. Да и ее рука сейчас на столько сильно сжала ткань верхнего кимоно, что побелели костяжки.