О дедушках

Сегодня в доме родителей соберутся не только все братья, сестры и близкие друзья семьи. На годовщину свадьбы Вэя Ху и Мэй Лу приглашен Фэн Конг с супругой, и от этого предстоящий разговор с родней вызывал ещё больше беспокойства. Чин знал, что эта новость будет радостной для семьи, но волнение от этого лишь усиливалось. Такси миновало центр Лхасы и направилось в сторону частного сектора. Ещё несколько минут, и они приедут. Чин обнял Дани за плечи и улыбнулся.

- Как ты себя чувствуешь? – негромко спросил он, чтобы таксист не вмешивался в их разговор.

Интересное положение итальянки ещё не было заметным внешне, но уже хорошо читалось в её ауре. Чин замечал множество изменений, происходивших с его женой – она стала быстрее уставать и казалась немного рассеянной, но в то же время в её взгляде и улыбке появились новые оттенки нежности, которых не было прежде. Он был рад и напуган одновременно – их жизнь скоро сильно изменится, но он сам этого хотел, и они вместе приняли решение. Теперь главной задачей Чина было опекать и оберегать Дани, чтобы она не сомневалась в том, что все происходит правильно и вовремя. Конечно, он очень за неё волновался. Как врачеватель, Чин замечал перестройку ауры, которая сильно сказывалась на самочувствии девушки, и в то же время боялся вмешиваться, чтобы не навредить. Возникал интересный парадокс – с одной стороны, ему нужно было во всем казаться взрослым и уверенным, он же все-таки – глава семьи, с другой, Чин волновался из-за каждой мелочи, боялся даже ненадолго оставить Дани одну и постоянно чувствовал себя виноватым за то, что многое не может понять. В характере ученика ирбиса была одна неудобная особенность – он слишком долго осознавал очевидные вещи. Например, что его участие в рождении их совместного ребенка после того, как Дани забеременела, сводится лишь к тому, чтобы суетиться вокруг неё и нервничать, в то время как все остальное зависит уже от его жены.

Даже перед свадьбой она так не нервничала. А ведь беременным нервничать нельзя, чтобы ребеночек развивался как надо, но тут уж было ничего не поделать – как оказалось, предстоящий разговор с родителями еще волнительнее, чем рассказать о своем интересном положении мужу. А еще, как бы ни хотелось умиляться, глядя на то как любимый супруг прыгает вокруг нее, стараясь угодить и огородить от любой работы, Дани то и дело бурчала и капризничала. Чин в буквальном смысле маячил у нее перед глазами сутки напролет. Но это было определенно очень мило с его стороны, особенно то, что он стойчески выдерживал все ее капризы. Но сейчас она только нервничает.

- Все хорошо, милый, - тихо ответила итальянка, ласково улыбнувшись любимому, взяв его за руку, - только волнуюсь очень. Знаю, что все будут только рады, но это же праздник твоих родителей. Может, скажем, все-таки, завтра?

Девушка довольно неуютно чувствовала себя из-за того, что может испортить праздник своим положением. В смысле не испортить – вряд ли такая радостная новость сможет его омрачить, просто все внимание сегодня должно принадлежать лишь Вэю и Мэй. А когда приходят такие радостные новости, то всенепременно все внимание переключается на беременную особу. Конечно, Аи тоже в положении, тем более что срок у нее довольно приличный (третий триместр, кажется). А две беременные за одним столом… Ну слишком уж, честное слово. За окном уже показалась знакомая улица, а итальянка все также взволнованно смотрела на супруга.

- Я не хочу красть этот праздник у твоих родителей, - добавила она, когда машина уже остановилась у нужного дома, - Хорошо?

- Дани, до праздника ещё куча времени, - Чин улыбнулся. – Пока все соберутся, пока что. Лучше поговорить с родителями перед ужином. И поверь, они будут очень рады узнать об этом в день годовщины.

Он вышел из машины и открыл дверь, помогая выбраться Дани. Праздник официально начнется в пять, сейчас был полдень. Родители наверняка захотят обсудить с ними все новости до того, как начнется мероприятие. После того, как Чин принял решение жениться на итальянке, его отношения с родителями качественно улучшились – он начал прислушиваться к их мнению, они не столь категорично относились к его увлечениям и жизненным ценностям. Немалую роль в этом играла Дани, в которую буквально влюбилась вся семья Вэя Ху, особенно сестры Чина.

- Я же не предлагаю заявлять о нашей новости за праздничными столом. Если ты, конечно, не хочешь лишний раз подразнить кого-нибудь типа Лау Нюйши, - он хитро улыбнулся. – Что скажешь?

Чин считал, что новость о беременности Дани касается только самых близких людей из их окружения. Среди приглашенных будут соседи и друзья родителей, некоторые из которых и его не факт, что узнают в лицо – незачем делать из их с Дани жизни повод для сплетен. Но при этом была причина, по которой Чин хотел рассказать обо всем родителям до праздника – опытный целитель или прорицатель сможет заметить грядущее пополнение и задать неудобный вопрос во время самого вечера. А от этого Дани точно не станет спокойнее.

Ну вот почему, почему он всегда оказывается прав в подобных щепетильных вопросах, а она просто не может ничего ему противопоставить. Но его аргументы сильнее – это факт. И логичнее, ведь сейчас, когда первый триместр подходит к концу, ее организм претерпевает глобальные изменения, взять только гормональную перестройку. А все это неизменно отражается на ее ауре, взглянуть на которую может любой, кто обладает Даром Прорицания, либо практикуется во Врачевании.

- Ну уж нет! – нахмурившись в мгновение ока, воскликнула девушка, выйдя из машины. Итальянка прекрасно помнила какой спектакль пыталась устроить эта девицу Каи, когда Чин впервые привез ее в дом родителей, представив ее своей невестой. И да, она откровенно ревновала, хотя любимый не давал повода. Просто… просто такова женская натура, хотя, признаться честно, до настоящего момента, пока он о ней не упомянул, Даниэла даже и помнить о ней не помнила, совершенно про нее забыла. А хвастаться тем, что они с Чином скоро станут мамой и папой… Да нет, чего уж там, они уже мама и папа. В общем, при таком раскладе она даже думать не стала.

- Мы скажем до праздника, - сердито заявила итальянка, чуть сильнее сжав его руку, чтобы устоять на ногах, а то это головокружение. Да, надо делать меньше резких движений. Но, несмотря на головокружение, взгляд ее менее строгим не стал, - если твои родители сочтут нужным рассказать об этом кому-то на празднике – это их дело, но перед этой дурой вилять хвостом я не намерена. Я и так прекрасно знаю, что она мне в подметки не годится, - хмыкнула девушка, но даже не думала двигаться с места, пока Чин этого не подтвердит. И неважно, что из дома уже вышли слуги, где-то на горизонте маячила Ли и радостно улыбалась.

В последнее время Дани стала капризной и раздражительной, но Чин, зная причины такого поведения, относился к сменам настроения супруги с истинно-буддистскими терпением и смирением. Зря он всуе упомянул Каи – пусть у итальянки и не было поводов для ревности, ветер на то и ветер, чтобы фантазировать без всяких на то поводов. Пора прижимать уши, опускать хвост и мириться – день только начинается.

- Ты самая лучшая, - сказал Чин, обнимая жену за талию. Он легко поцеловал её в щеку – из дома показалась уже целая делегация во главе с Ли. – Пойдем, - сказал он, беря Дани за руку.

Итальянка была бледной и выглядела устало. Если бы у них была возможность выбора, он не стал бы везти её на праздник, чтобы не мучить длинной дорогой от Линь Ян Шо до дома родителей. Они вошли в дом под щебетание Ли, которая пыталась за пару минут рассказать в малейших подробностях события прошедшего месяца и программу вечера. Наверное, она уложилась за это время, только Чин не услышал и трети сказанного сестрой. Вскоре они уже сидели на веранде за чайным столиком, поскольку в гостиной полным ходом шло приготовление к вечернему торжеству. Аи ещё не приехала, Ли побежала следить за сервировкой стола, братья тоже будут позже. К чаепитию присоединились лишь родители, сказавшие, что Фэн Конг с супругой поехали смотреть город и вернутся немного позже. Чин удобнее уселся на шелковых подушках и незаметно сжал руку Дани, улыбнувшись ей, пока Мэй Лу разливала чай в фарфоровые чашки.

Итальянка довольно улыбнулась, едва слышно мурлыкнув, когда Чин назвал ее самой лучшей и ласково поцеловал в щеку. Ну разве можно устоять перед таким милашкой, как ее ненаглядный Чини? Вот и она не могла. Они прошли в калитку, идя за руку, словно маленькие дети, и улыбаясь. Слуги моментально взяли у Чина сумку с их вещами, а также взяв ее сумочку, в которой лежали документы, какие-то деньги и чуточку косметики, без которой Даниэла. Как и любая девушка, не может выйти из дома. Ли суетилась вокруг них и пыталась что-то там рассказать: что-то про соседей и отцовых партнеров по бизнесу, которые, воодушевленные свадьбой Чина и Даниэлы, чуть ли не всему свету об этом разболтали. И еще о чем-то там… В общем, то, что девушку сейчас не волновало никаким боком, а скорее даже безумно раздражало, ведь это мельтешение действовало на нервы. Но итальянка лишь крепче сжала руку супруга, что помогло сдержаться от гневного рыка на его младшую сестру, которую она, на самом деле, искренне любила. К счастью для Ли, а также для нервов самой Даниэлы, китаянка довольно скоро исчезла из виду, отправившись проверять сервировку стола, а они остались наедине с родителями Чина. Мэй любезно разливала чай в фарфоровые чашки, а Вэй думал о чем-то своем, глядя на жену. Дани немного растерянно взглянула на супруга, словно спрашивала: «Когда?» Но сама она чувствовала себя безумно неуклюже, от того молчала, переведя взгляд на свою чашку с ароматным улуном. Пусть сам скажет – так проще, ведь Чин знает своих родителей лучше.

- Спасибо, немного рассеянно улыбнулась девушка, беря в руки чашку с чаем. Все это чем-то напоминало тот самый зимний день, когда он впервые привел ее в этот гостеприимный дом, чтобы познакомить с семьей.

Сначала Чин терпеливо ответил на все вопросы матери о дороге, монастыре, доме и учениках, пока в разговоре не возникла небольшая пауза. Он чувствовал, что сам должен сообщить новость своим родителям – Дани и так волнуется. Чин заметил пристальный взгляд отца, который обычно говорил о том, что им предстоит серьезный разговор. Вэй Ху не мог не заметить его настроения и по привычке насторожился. Вот сейчас точно нельзя избегать разговора, выдумывать оправдание, почему он расскажет позже или что-то робко мямлить – он должен показать, кто глава в их с Дани семье. Чин выпрямил спину и мельком посмотрел на жену, после чего обернулся на родителей.

- У нас есть ещё одна новость, - он улыбнулся. – Дани ждет ребенка.

Щеки Чина чуть заметно покраснели, но он по-прежнему держался уверенно, только радостно улыбался, дожидаясь реакции родителей. При этом он держал итальянку за руку, чтобы она не волновалась. С того дня, как узнал о беременности Дани, его отношение к жене изменилось. Теперь это была не просто его любимая женщина, это была женщина, которая скоро родит его ребенка – самое важное и ценное, что только может быть в жизни. Ради неё он был готов на все. Чин боготворил Дани, терпеливо снося все её капризы и перепады настроения. И в этом тоже проявлялся его природный эгоизм – беременность жены он воспринимал не иначе как то, что его жена родит ему ребенка. Что может лучше подходить под описание личного прайда, за который вожак порвет любого, кто посмеет не так посмотреть на его территорию?

Родители Чина удивленно переглянулись, затем Мэй Лу с радостной улыбкой посмотрела на Дани, а Вэй хитро усмехнулся и ободряюще кивнул сыну.

- Поздравляю, - произнесла мать Чина. – Это очень ответственный шаг, рада, что вы на него решились. Даниэла, береги себя и побольше отдыхай, уверена, что этот оболтус сможет дежурить за вас двоих, - Мэй кивнула в сторону сына.

- Подумайте, вы точно хотите оставаться в монастыре? Может быть, хотя бы до рождения ребенка вы поживете у нас? – предложил Вэй. – За Даниэлой должен следить опытный врач, я договорюсь с одним своим знакомым из центра тибетской медицины, он как раз наблюдает Аи. Чин, и, умоляю тебя, избавь нас от заверений, какой ты отличный лекарь. Уверен, что ты никогда не наблюдал беременных и, поверь отцу семерых детей, сделать ребенка и принять роды – вещи разные.

Сначала был непринужденный разговор о жизни в монастыре, успехах их учеников, а также о том, хорошо ли они добрались до Лхасы. Все это время Дани очень ответственно изучала свой чай, постоянно пробуя его на вкус, или же просто нервно теребила край своей туники. Чин все никак не говорил родителям о предстоящем пополнении в их семье, но да, наверное сейчас было не время, в смысле не совсем в тему. Или в тему, но он просто тоже очень волновался и никак не мог собраться с мыслями. Ой, а вдруг родители Чина решат, что она такая вот безответственная, что не успела выйти замуж, как забеременела от их мальчика? Или, что еще хуже, что она только и ждала возможности, чтобы залететь и обеспечить себе и ребенку. Брррр… ну и глупости же лезут в ее больную голову. Денег ее семье всегда хватало с лихвой и даже больше, а в Линь Ян Шо она оказалась потому что сама решилась на путешествие, которое привела ее в ту самую деревню, где она повстречала Учителя и своего любимого, теперь уже мужа. Когда Чин все же обрадовал родителей, Дани совершенно смутилась, едва поднимая робкий взгляд на Вэя и Мэй. Девушка затаила дыхание, ожидая реакции, которая не могла быть иной, но вдруг? Девушка смущенно улыбнулась, кивнув свекрови, а затем перевела взгляд на свекра, который предлагал им остаться жить у них, пока малыш не появится на свет. Девушка чуть нахмурилась. Нет, она не имела ничего против родителей Чина, наоборот, они ей очень нравились и даже больше, но снова жить в одном доме с кем-то, когда три месяца прожил лишь с мужем, отдельно ото всех… Да и малышу наверняка там будет лучше – чистый воздух, никаких выхлопов, или очистительных сооружений. А еще есть сифу Флер, у которой своих четверо детей, и сифу Бо – опытный врачеватель и, кажется, тоже мать. А еще Сифу… Правда вот идти на обследование, скажем, к последнему, е было очень неуютно, потому она просила Руж и Шэн давать ей наставления, советы и всячески следить за тем, чтобы все было в порядке. Но, наверное, надо бы проведать состояние малыша и более традиционными способами, ну, относительно традиционными.

- Благодарю, Ху сяншен, - учтиво поклонилась девушка, понимая, что лучше ответить первой, чтобы не слушать выступление Чина, которое, наверняка, будет, - Я с удовольствием пройду обследование, а возможность временного переезда в ваш дом мы обязательно обсудим с Чином, - она строго взглянула на супруга. Ну а что? Вполне дипломатично, культурно, но, кажется, все-таки и без того понятно, что скорее всего это будет отказ.

Кажется, его родители решили отстранить его же от всего происходящего. Спасибо им, конечно, он часто сваливал на них свои проблемы, но в том, что касалось его с Дани отношений, он разберется сам. Незачем держать свечки и лезть не в свое дело. Отдельное большое спасибо любимому папе за то, что вот так вот при жене отозвался о его знаниях в области врачевания. Если некоторые из его способностей были далеки от совершенства, во всем, что касалось работы с аурой и энергией, он достиг ощутимых результатов. Хотя уже было решено, что, если Дани будет рожать в монастыре, роды будет принимать сифу Бо, как самая опытная из женщин-целителей.

- Благодарю, - многозначительно сказал Чин, чуть поклонившись. – Но в Линь Ян Шо есть и более опытные целители. Дани может пройти обследование, но мы будем жить в монастыре. И я уверен, что сифу и сифу Бо справятся ничуть не хуже того врача, что наблюдает Аи.

Центр тибетской медицины был одной из достопримечательностей Лхасы, едва ли не на уровне Поталы, но все равно Чин считал, что Дани будет лучше в Линь Ян Шо, где она ко всему привыкла. В доме родителей будет много суматохи, все начнут лезть с ценными советами и будут регулярно вмешиваться в их отношения. И по взгляду Дани Чин понял, что она с ним в этом согласна.

Вэй чуть нахмурился. Сифу Бо он запомнил, она была в числе приглашенных на свадьбе. Кажется, она была опытным военным. Если она при этом ещё и опытный врачеватель, но свои навыки наверняка совершенствовала в области военно-полевой хирургии. Наверняка это полезный и богатый опыт, но Вэю слабо верилось, что в этой области медицины часто приходится принимать роды. Настоятель внушал чуть больше доверия – это явно был человек, который решал за Чина его проблемы в монастыре, и при этом обладал достаточным благоразумием, чтобы его переубеждать.

- Дело ваше, - Вэй вздохнул, - но все же подумайте ещё раз. Мы будем рады вашему приезду в любой момент. И, Чин, хватит уже кривляться. Если ты что-то не понял – это уже не детские игры в буддистских псевдомонахов, я очень надеюсь, что ты понимаешь свою ответственность.

- Вэй, мне кажется, они уже достаточно взрослые, - Мэй улыбнулась, пытаясь сгладить назревающие разборки двух упрямых тигров. – И потом, в Линь Ян Шо действительно опытные мастера. Но если вы все же решите переехать к нам, - она обернулась к Чину и Дани, - мы всегда вам рады и обязательно поможем Даниэле.

Двум тиграм не ужиться на одной горе, а уж в одной семье им и вовсе тяжело. Вэй и Чин редко говорили без взаимных колкостей и не на повышенных тонах, хотя любили друг друга, как могут любить друг друга отец и сын. Просто они были слишком похожи и лишком упрямы. Даниэла, мне нужно будет с тобой поговорить без мужчин. Кивни, если меня слышишь. Не волнуйся, просто несколько советов, – ментально произнесла Мэй, глядя в глаза невестки, и тепло улыбнулась. После этого она выжидающе посмотрела на Чина. Мужчины бестолковы по своей природе – не понимают даже элементарных вещей. Дани сейчас нужно больше отдыхать и меньше волноваться, а не слушать, как два главы семейств пререкаются друг с другом.

Дани сердито взглянула на мужа, но у нее, в отличии от Чина, ума не устраивать скандалов или пререканий с родителями на ровной почве пока что не возникало. Или просто дело в том, что это не ее родители? Нет, просто ей повезло выйти замуж за идиота, которого она любит всем сердцем. И ведь знала же на что идет, но нет – любовь и все тут. Впрочем, разве можно не любить такого яростного защитника твоих интересов? Ну пусть он думает, что вступается за собственные интересы, зато его женщина хитра и изворотлива.

- Чин, - прошипела девушка, пнув его рукой под столом и призывая его замолчать. Она возмущенно взглянула на мужа, стараясь поймать его взгляд, но он, кажется, был слишком увлечен перепалкой со своим отцом, поэтому оставалось только удрученно вздохнуть, в очередной раз принимая реальность, в которой ее ненаглядный безумно любит родителей, но его гордость мешает ему об этом помнить, когда что-то происходит не по его воле. А еще он постоянно, ну вот каждый раз, когда Дани только имеет честь это видеть, ведет словесную перепалку с отцом. Итальянка устало вздохнула, стараясь не беситься из-за поведения возлюбленного и с благодарностью посмотрела на Мэй. Во истину: мудрая женщина! И было довольно неожиданно услышать в мыслях ее спокойный голос. Даниэла немного рассеянно кивнула, не теряя ментальной связи со свекровью (ей определенно безумно повезло с новоиспеченными родственниками). Да, конечно, – благодарно ответила девушка, чувствуя, как тяжело из-за волнения держать и без того нестабильную связь – синяя энергия то и дело пыталась ускользнуть из-под ее контроля. Итальянка шумно вздохнула и сделала еще пару глотков чая – вмешиваться в разговор двух упертых баранов не просто бесполезно, но и опасно. А она кушать хочет… неожиданно, правда?

Когда Дани его одернула, Чин опустил взгляд, стиснув зубы. Сейчас не время для разборок с отцом. Оба останутся при своем мнении, даже если будут спорить ещё часа три. Глубокий вздох, вежливая улыбка в адрес напомнившей об этом матери. Чин сделал глоток чая, затем мельком посмотрел на Дани. Нужно снова покорно прижать уши, поскольку в понятие «готов на все ради неё» входит не только желание растерзать любого, кто косо посмотрит на его жену, но и необходимость вежливо говорить с родителями.

- Я уверен, что все будет хорошо. Спасибо, что предлагаете помощь, если будет такая необходимость, мы ей обязательно воспользуемся, - Чин тщательно подбирал слова, стараясь ответить как можно дипломатичнее. Сложно и непривычно, но родители искренне хотят помочь. Ещё одна очевидная истина, на осознание которой понадобились долгие годы. – Пап, я понимаю свою ответственность и хочу, чтобы все было так, как будет хорошо для Дани, - он прямо посмотрел на отца. – Поверь, если бы я считал, что ей лучше находиться в Лхасе, а не в Линь Ян Шо, я сам бы тебя об этом попросил. Нет таких принципов, которые бы стоили её безопасности.

Чин говорил искренне. У него были мысли насчет того, что Дани, возможно, будет комфортнее в городе, но потом он решил, что ей лучше оставаться в монастыре, где она всех знает. Они жили в отдельном доме, при этом старшие мастера опекали итальянку и всегда были готовы им помочь. Лхаса – большой город, пусть не такой, как тот же Рим, но все равно шумный, суматошный, со своими проблемами и нервотрепкой. При этом в монастыре у Чина по-прежнему было много дел, но он не смог бы отправить Дани к родителям одну, оставшись в Линь Ян Шо.

Вэй одобрительно кивнул и сдержанно улыбнулся. Он действительно опасался того, что Чин не попросит о помощи из-за неуместной гордости, но его заявление прозвучало непривычно разумно. Пусть поступает, как знает, а они с Мэй все равно помогут Даниэле. Хотя бы присылая им все то, что ей может понадобиться в нынешнем положении. У них уже были внуки, и Аи ждала ребенка, но от этого новость о грядущем отцовстве Чина не была менее радостной. Просто сложно было свыкнуться с тем, что он может вести себя ответственно и думать головой.

- Хорошо, Чин. Я уверен, что ты можешь быть разумным, если захочешь, - сказал Вэй.

Подошла служанка, которая расставила на столе легкие закуски, в основном – сладости и фрукты. Она видела, что хозяева ведут серьезный разговор, потому поспешила как можно быстрее скрыться с веранды. Мэй проводила её взглядом, после чего посмотрела на Чина. Сложно признать, что твои дети взрослеют, хотя сороковая годовщина свадьбы – самое подходящее для этого время.

- Скоро приедет господин Конг, вы ещё не сообщали ему эту радостную новость? – поинтересовалась Мэй.