Дорога до Лхасы

Шири с наслаждением потянулась и застонала. Состояние было такое, как будто ее жевала корова, а потом выплюнула. А следом прошел слон и наступил. Два раза. Болело все, начиная от шеи, заканчивая ступнями ног. Она опять проснулась в одежде, и опять рядом с ней спал Лю. Ну хоть какая-то стабильность в мире. Судя по всему на этот раз он действительно спал беспробудным сном, а не мухлевал, как вчера. Девушка огляделась и опять задрожала. Все та же темная пещера, только вот страх, лизнув ее своим холодным языком отступил, спрятался и затих.

Пришлось вставать осторожно, стараясь не навредить мужчине, который, судя по всему заснул сидя рядом с ней и потом сполз по стене вниз, устроившись рядом с ее плечом. Тихонько она выскользнула из под джубы, медленно пробралась к выходу, стараясь не громыхать камнями и не шуршать песком. Раннее утро встретило ее теплым ветерком, который, казалось, подгонял ее к воде. Шири прислушалась, стоя в тени пещеры, пытаясь разглядеть все направления. Тишина. Не та, вчерашняя, звенящая и злая, но ласковая и добрая. Девушка пробралась к реке, быстро разделась и искупалась, поглядывая на темный зев пещеры. Неизвестно, чего она желала больше, то ли появления Яна, то ли его отсутствия.

Вода дарила успокоение, холод убирал жар и страхи, река волнами, как руками, омывала истерзанное тело. Выбравшись на берег Шири осмотрела себя на предмет потерь. Укус на плече из красного превратился в обычный синяк, на боках и груди остались следы от рук Лю. На ноги не хотелось даже смотреть, до чего ужасное было зрелище.

- Ян, просыпайся, уже утро. - Шири присела рядом, поглаживая мужчину по щеке, ласково теребя волосы. Можно было конечно рявкнуть на него, но зачем? Даже по спящему лицу было видно, как он измучен, тяжелая складка легла на лоб. Девушка не сдержалась, и наклонилась вперед. Губы ее едва коснулись краешка его рта, и она повторила. - Пора вставать.

Сон был бредовым, беспокойным, и запомнить из него что-то не представлялось возможным. Да и не хотелось. Организм перестроился на не забытый за годы спокойствия режим «спать, когда есть такая возможность». Утро? Ян чуть поморщился, затем открыл глаза, чуть удивленно посмотрев на Шири. Обычно он спал чутко и просыпался сам, странно, что этим утром все было по-другому. А ещё он не привык, чтобы его будили именно таким образом. В другой ситуации внимании и нежность со стороны голубоглазой европейки были бы ему приятны, сейчас они заставляли совесть проснуться одновременно с ним.

- Доброе утро, Шири, - Ян улыбнулся, затем обнял девушку за талию и легко поцеловал её в губы. – Как твоя нога?

Каждое движение отзывалось ноющей болью в мышцах и спине – спать, сидя на полу пещеры, довольно неудобно. Но повезло, что пока Лю крепко спал, их никто не нашел. Все-таки опасно рассчитывать на те навыки, которые давно не были нужны – они забываются, и выяснить это можно в самый неподходящий момент. В былые годы Ян спал мало и настолько чутко, что даже пролетевшая в пещере муха не осталась бы незамеченной, а сейчас он не замечал ничего, что происходило во время его сна. Возможно, сказывались усталость, по возможности скрываемое нервное напряжение и потраченная энергия, но не будешь же оправдываться за это в тот момент, когда тебя найдут головорезы Цзин Вана? Сейчас нужно собираться и идти в Лхасу. Ян планировал, что они уйдут из пещеры ещё затемно, днем дорога опаснее. Хотя, в этом тоже можно увидеть волю судьбы. Наемники наверняка знали его обычную тактику и как раз ночью могли дежурить на дороге до Лхасы. Но идти все равно лучше обходным путем, который в горах очень непрост – здесь и нормальные дороги таковыми назвать сложно. Ян встал, разминая затекшую шею.

Проснулся. Даже улыбнулся, чем немало удивил Шири. Она то думала, что сейчас увидит хмурый и злобный взгляд, а не такое вот ответное приветствие. По видимому, мужчина тоже относился к той же категории, что и она, у которых утро было самой радостной частью суток. Воспоминания вчерашнего дня поблекли, мысли еще довольно лениво скользят в голове, и проблемы пока видятся за какой-то дымчатой занавесью, далекие и сумрачные. Девушка поднялась на ноги вслед за Лю.

- Нормально. На фоне синяков и укусов, что оставил мне ты - нормально. - Шири хитро улыбнулась, но быстро переключилась на серьезные вещи. - Ян, мы едем в Пекин или нужно еще здесь сидеть? На улице тихо, я даже искупаться успела. Быстро купалась, не злись. И сначала посмотрела и послушала.

Только сейчас до нее дошел весь смысл сказанного, и она немного испуганно глянула в глаза Лю. Конечно, посмотрела она. Послушала. Куда ей до него, он по одному звуку вчера определил, что за ним пришли. С другой стороны, ну не окончательно же она слепая и глухая, а бандит, преследовавший ее вчера не отличался тихой поступью. В общем, брюнетка приготовилась к очередному язвительному высказыванию по поводу ее дурости. Девушка опустила голову и только сейчас заметила сумку, которой раньше с ними не было. Нахмурила лоб, вспоминая, а что вообще было вчера и откуда эта авоська могла появиться. По логике получалось, что Лю куда-то и зачем-то ходил, пока она спала. Шири передернула плечами, вспоминая вчерашнюю истерику и робко подняла глаза на мужчину.

- Что там? - Рукой махнула в сторону сумки, прикидывая, что же он мог вообще достать и откуда.

Вот как раз за синяки и укусы Яна совесть не мучила – у него на плече до сих пор оставался темный след от укуса девушки, а на спине наверняка были отметины её ногтей, так что тут все было честно.

- Мы едем в Пекин. В сумке – то, что нам понадобится в дороге. Сначала нужно добраться до Лхасы, надеюсь, никого не встретим по дороге.

Ян вышел из пещеры и направился к реке, чтобы умыться и окончательно проснуться, а заодно наполнить фляги водой. Им предстояла долгая и непростая дорога, а Шири ещё и не умела лазать по горам. Древняя мудрость гласит, что безвыходных ситуаций не бывает, только неверные решения. Вслепую бегать от людей Цзин Вана намного сложнее, чем бросать кунаи с завязанными глазами, но выбора все равно не было. Лю вернулся в пещеру и достал из сумки миски.

- Ты когда-нибудь ела тсампу? – спросил он, насыпая в каждую из мисок ячменную муку, к которой добавил немного чайных листьев. Все это он тщательно перемешал, чтобы получилось подобие густой каши, и протянул девушке миску и ложку. – Обеды в Линь Ян Шо вкуснее, но это придаст сил, - сказал Ян и улыбнулся.

В дальней дороге тсампа – настоящее спасение для того, кто привык путешествовать налегке. Мука из обжаренных ячменных зерен действует как сильный энергетик, тибетские спортсмены порой используют её как вполне законный допинг. Но главное – её не нужно готовить, и она не портится в дороге.

Ожидая, пока умоется Лю, Шири вышла вслед за ним из пещеры, подставляя лицо ласковому утреннему солнцу. Было довольно рано, но воздух прогревался быстро, и по сравнению с прохладной пещерой было даже чуть жарковато. Девушка прижалась спиной к каменной стене и задумчиво смотрела на мужчину. Вчерашние события казались ей такими далекими, и побег, и ранение, и ужас от темноты. Как призраки, уходили страхи, но она знала, что лишь до первой беды. Хорошее и спокойное настроение опять сменится раздражением и болью, и все эти счастливые минуты отдыха уйдут в небытие. Ночью ей приснился странный, но в тоже время очень умиротворяющий сон, принесший ей покой.

- Не ела. - Шири приняла миску из рук Лю и попробовала на вкус его так называемую стряпню. Редкостная гадость, что на вид, что на вкус, но раз сказал, что надо, значит надо. Пытаясь хоть как-то отвлечься от этого подобия на еду, девушка не выдержала и спросила тихим голосом. - Ян, ты не знаешь, к чему снятся змеи? Я слышала разные рассказы, но ни в одном из них не уверена. Кто-то говорит, что они дарят мудрость, но в то же время вроде как означают происки завистников. Во сне она не нападала на меня, а что-то шептала на самое ухо. Причем тогда я понимала ее, а сейчас не помню.

Еда придавала сил. Даже такая. Нет, Шири не чувствовала сильного притока мощи в собственное тело, но знала, что скоро станет чуть полегче. Если уж она вчера выдержала всю эту беготню на голодный желудок, то сейчас ей должно определенно быть полегче. Понемногу возвращались суета и нервотрепка вчерашних суток, от которых по телу девушки опять пошла дрожь. В голову снова и снова лезли мысли, которые крутились и не желали уходить. Брюнетка потрясла головой, пытаясь отвлечься от проблем, тем более что ничего нового ей в голову не приходило.

- Сколько до Лхасы? И из чего ты приготовил эту...тсампу? Редкостная гадость.

- Змеи? – Ян задумчиво посмотрел на Шири. Теорию Зигмунда Фрейда он, слава китайским богам, не знал, и потому рассуждал лишь исходя из собственного жизненного опыта. – К чему угодно. Может, это – твой звериный облик. Часто снятся?

Тсампа действительно была невкусной. Как обычно. Но из всех испытаний, что им предстояли, тибетская пища была наименьшим из зол, так что Ян вполне спокойно ел ячменную кашу, тем более что за прошлый день он успел зверски проголодаться. Среди припасов было ещё вяленое мясо, но его лучше оставить до обеда, недаром в Поднебесной не принято плотно завтракать. И стоило отдать должное Шири, она все-таки ела тсампу, не начав капризничать. Женщины часто считают, что им достаточно встать в красивую позу, закатить истерику, и кто-нибудь быстро перекроит мир так, как им хочется. Ян всегда относился к этому спокойно – все равно будет так, как сказал он. Нет, он не скандалил, не упрямился, просто спокойно игнорировал чужие капризы, поступая так, как сам считал нужным. В такие моменты в нем говорила ведущая стихия – вода обычно не ломится напролом, она просто стремится к своей цели самым удобным путем, минуя возникающие преграды. Если Шири сразу поняла, что все сложности, которые готовит им предстоящий путь, он не организовал из вредности а, наоборот, хочет преодолеть с наименьшими потерями, им будет намного проще.

- А тсампа – это мука из жареного ячменя. Каждый, кто побывал на Тибете, должен обязательно её попробовать, - Лю хитро улыбнулся. – Её можно ещё с пивом смешивать. При случае угощу тебя тибетским чаем, тсампа по сравнению с ним – пища богов.

- Не часто, но никогда не пугают. - Шири задумчиво уставилась на Лю, мыслями стремительно уносясь далеко от этого места. И действительно ведь, ни разу не было такого, чтобы сон оканчивался криком и желанием зажечь свет. Всегда это были умиротворяющие и приносящие покой и улыбку сновидения. Самое странно, что другим снилось как раз таки противоположное. То змеи их душат, то окружают огромными кольцами, то пытаются укусить. - А у тебя есть облик?

Девушка заинтересованно продолжала смотреть на сидевшего рядом мужчину, продолжая жевать дрянь, которая готовилась оказывается из муки и листьев. Тут уж впору обезьяной стать, или на худой конец козой какой-нибудь, а не змеей. Вспомнились разговоры с Луном о тиграх, Даниэла, тоже пытающаяся что-то объяснить насчет ее зверя. У Шэн Бо тоже тигр, как и у Луна. Зверинец какой-то прям.

Доев кашу, Шири поднялась и, взяв пустую миску у Лю пошла к реке, отмывать посуду. Как ни странно, но желудок больше не кричал своей хозяйке, чтобы она накормила его, да и состояние начало немного улучшаться. Продолжали правда ныть все мышцы, а нога зудела, как у блохастой кошки. У воды девушка провела чуть больше времени, чем требовалось на простое мытье мисок и ложек. Ей хотелось запомнить, запечатлить в памяти этот мерный бег стихии. Мерцающая вода манила, поддерживала и успокаивала свое дитя, коим всегда считала себя брюнетка. Тихая, грустная улыбка озарила лицо Шири, как ответный подарок. Пальцы еще раз коснулись прохладной воды, и девушка поднялась на ноги. Пора уходить. И вернется ли она сюда еще хоть раз - одному Богу известно. Поклон реке, и шепотом произнесенные слова благодарности за приют, за тепло и нежность.

- Не надо с пивом. Мне вообще спиртное нельзя. - Девушка прошла мимо мужчины, и принялась укладывать миски в сумку, стараясь сделать так, чтобы не гремели при ходьбе. - Я пьянею сразу, даже от запаха. А потом меня не найти, я дурить начинаю.

Женщина, которая панически боится темных пещер, но не боится змей – это оригинально. Хотя, Шири была магом Воды, она упоминала это, рассказывая о своей академии, и её звериный облик наверняка соответствует этой стихии. Лю пока не мог почувствовать внутреннего зверя европейки – она сама его ещё не знала, так что оставалось лишь догадываться.

- Да, есть. Ящерица, долгохвостка, - ответил Лю.

Он не любил рассказывать о своих способностях и навыках – такие козыри всегда правильнее держать в рукаве до того момента, как они понадобятся. Это пусть белые тигры хвалятся своим звериным обликом на каждом углу и предпочитают драться мечами и шестами под два метра длиной. На изнанке Поднебесной войны проходят по другим законам. Шири вымыла посуду и принялась укладывать её в сумку, а Ян тем временем поднял с земли джубу, отряхнул её и повязал на бедра, потому что солнце уже начинало печь. Сумку с оружием он сразу прикрепил к поясу. Его порой поражало, как все просто и в то же время продумано в жизни тибетцев, приспособленной для аскетичного поиска Просветления в горах с суровым климатом. Простая, но в то же время питательная пища, удобная одежда, умение находить в окружающей природе все, что нужно для жизни. Вот та же джуба – и одежда, и одеяло, а тибетцы ещё и умудряются носить все необходимое за пазухой, обходясь без сумок. Жарким днем рукава халата завязываются на поясе, прохладным утром или вечером завязывается лишь один рукав, в то время как второй уже надевается, а холодной, часто морозной, ночью джуба надевается полностью, хорошо сохраняя тепло.

- В таком случае, обойдемся без пива, - усмехнулся Ян. - Тебе нужно перевязать ногу, нам долго идти, - Лю подошел к Шири, возившейся возле сумки, и коснулся её руки, давая понять, что сам разберется с вещами. – Садись.

Он достал мазь и скрученный в моток бинт, затем удобнее переложил миски и припасы. Если дорога будет спокойной, уже к вечеру они будут в Лхасе, поэтому сумка получилась легкой.

Шири лишь удивленно подняла бровь, услышав про зверя самого Лю. Она то уже была практически уверена, что у него что-то клыкастое, кусачее и противное. И главное - уж точно не безобидное. Девушка встала от сумок, переходя на более освещенное светом место у входа пещеры. Все это время она улыбалась, хитро глядя на мужчину. Как же хотелось его подколоть с его ящерицей, не все ж ему вечно доставать ее язвительными замечаниями на тему, какая она бестолковая.

- Она у тебя хотя бы кусаться умеет? - Брюнетка не выдержала и хихикнула, снимая ботинок с пострадавшей ноги. Она себе слабо представляла, для чего вообще может пригодиться такое вот существо. В ее понимании зверь был чем-то мощным, сильным и быстрым. Взять хотя бы тигров, или, на крайний случай - выдру Даниэлы. Шустрая, умеет плавать, если надо - укусит. А тут странно как-то. Вредный и зубастый Лю не ассоциировался у нее с мирным зверьком. Ну вот никак. Девушка осторожно засучила штанину, которую сегодня успела замыть в речке. Не ходить же с окровавленным пятном, привлекая взгляды людей. Если конечно они до этих людей вообще доберутся.

- Или это зверь из твоей...прошлой жизни? Не всегда же ты наживал себе врагов. - Шири наконец справилась со штаниной, засучив ее до колена. Сама осмотрела еще раз раны на голени, отметив, что Лю очень прилично вчера их заживил. Еще раз глянула на него, думая о том, разберется ли когда-нибудь в этом загадочном человеке, который вроде как и очень плохой, судя по тому, кто за ним охотится. Но в тоже время Лю помогает при любой возможности, не бросил ее на произвол судьбы. Да и что там говорить, вообще взял на себя роль няньки. - Ян, а как ты вообще попал в монастырь?

Она опустила взгляд вниз, опять осматривая рану, раздумывая, нужна ли вообще перевязка, или так сойдет.

- Во-первых, не она, а я, - поправил девушку Ян. Почему-то Шири заговорила об его зверином облике, как о каком-то его домашнем животном. – Нет, в зверином облике я не кусаюсь.

Он сел на землю возле девушки и посмотрел на рану на её ноге. Кожа вокруг царапин была покрасневшей, но все заживало нормально. Если бы Шири предстояло спокойно сидеть в Линь Ян Шо, можно было бы обойтись без повязки, но в дальней дороге осторожность не бывает лишней.

- Смотря о какой из жизней ты спрашиваешь, - задумчиво сказал Ян, открывая баночку с мазью. – У меня их было много. В той, в которой я открыл для себя звериный облик, у меня было уже много врагов. Когда на тебя охотятся ребята типа тех, что ты видела вчера, кусаться бесполезно, нужно бегать и прятаться, - он начал осторожно наносить мазь на рану, кончиками пальцев, чтобы не теребить заживавшую ткань. – А в монастырь меня привели четыре тигра. Мне когда-то это предсказали, и вот пророчество сбылось.

Когда рана была покрыта тонким слоем жирной мази, пахшей ячьим маслом и горькими травами, Ян осторожно замотал вокруг ноги девушки бинт, не очень туго, чтобы не перетягивать сосуды, но достаточно плотно, чтобы повязка не сползала при ходьбе. Лю оторвал излишки бинта и закрепил концы. После этого он убрал оставшийся бинт в сумку и взял фляги, одну из которых протянул Шири.

- Закрепи флягу на поясе. Воду лишний раз не трать. Ты же умеешь использовать её в бою? – на всякий раз решил уточнить Ян.

Девушке нужно хоть что-то, с помощью чего она сможет себя защитить. Её потуги в изучении сюрикенов и кунаев Ян не оценивал всерьез, потому был уверен, что она скорее сама порежется, чем сможет использовать в бою оружие. А сейчас у них уже не было времени для тренировок.

Мазь была жирная и довольно сильно пахла. Отлично, просто отлично. Шири с тихим вздохом перенесла и эту экзекуцию, искренне считая, что видимо в прошлой жизни была кем-то очень плохим. Джеком-потрошителем или еще кем. Не зря же сейчас ее только и делают, что испытывают на прочность.

- Ян... Ты меня прости... Но если вдруг случится чудо и мы выживем, я наверное истерику устрою... - Она сглотнула комок, продолжая смотреть на работу Лю. Тот споро перебинтовывал ей ногу, в движениях не было ничего лишнего, сразу видно руку мастера. А Шири сидела и тихо старалась не жалеть себя. Ни в коем случае не жалеть, иначе истерику она устроит прямо здесь и сейчас. Тихо сопя, одернула брючину, которая подсыхала, приобретая нормальный вид. Надела ботинок, поднялась и приняла в руки фляжку с водой.

- Ты так спросил, что теперь я не уверена. - Тихо сказала Шири, опуская голову. Фляга была обтянута не то кожей, не то такой тканью, и виднелась петля для крепления. Девушка, не долго думая, продела через петлю свой ремень и опоясалась, закрепив флягу на левом боку. - На кровь я конечно влиять не умею, но заморозить, обжечь и проткнуть льдом смогу.

В доказательство своих слов она приподняла рукав, указывая на браслет, обвивающий ее кисть. Лю его уже видел, пока она купалась, да и потом тоже, но хотелось объяснить, что вещь это была не только красивая, но и полезная. Подарок дяди, который отправил свою неугомонную девочку на Восток, даже не представляя, куда она влипнет.

- Он помогает, с ним я сильнее. - Девушка помолчала, но раз уж они заговорили про возможные атакующие функции, то решилась рассказать все, вдруг мужчина придумает, где можно использовать ее силу. Или слабость. - Если будет нужно, смогу отдавать приказания. Не тебе, другим. Любые приказания, какие понадобятся. Тоже могу перемещать предметы, но не так хорошо как ты. Я не знаю, вдруг это тебе пригодится...

Телекинез, ментальная, стихийная магия – лучше, чем ничего, хотя вряд ли Шири доводилось всем этим пользоваться, пытаясь выжить против таких серьезных противников, как люди Цзин Вана. Но она хорошо держалась, лишь грозясь устроить истерику. Сейчас Ян понял, что даже уважает девушку, которая старается быть сильной. Мало кто на её месте смог бы сохранять хотя бы видимость спокойствия. Лю подошел к Шири и внимательно посмотрел в её глаза.

- Если случится чудо, и мы выживем, обещаю внимательно выслушать твою истерику, - сказал он, затем коротко поцеловал девушку в губы. – Ты – молодец, будь уверена в этом, - Ян ободряюще улыбнулся.

Он взял с земли сумку и надел её через плечо и внимательно осмотрел пещеру, чтобы убедиться, что они ничего не оставили. Людям Цзин Вана незачем знать, где беглецы оставались этой ночью. Пора идти. Утренняя прохлада скоро сменится дневным зноем, большая часть пути пройдет под палящими лучами Солнца, к которому так близка Крыша мира. Даже если им повезет ни с кем не встретиться до самой Лхасы, дорога будет непростой.

- Пойдем, нам нельзя больше ждать, - Ян посмотрел на Шири, затем уверенным шагом направился к выходу из пещеры.

Они находились в той ситуации, когда ничего нельзя загадывать наперед. Из сотен возможных вариантов развития событий было не так много тех, при которых удастся выжить обоим. При этом нельзя сказать, что Ян не боялся. Он отгонял страх, зная, что не должен показывать его перед Шири, но естественный для любого человека инстинкт самосохранения не давал полностью избавиться от гнетущей тревоги. И он не мог в полной мере действовать так, как умел – впервые сохранность собственной шкуры не была для Лю единственной целью в подобных переделках.

На слова Лю Шири лишь тихо улыбнулась, и прикрыла глаза, отвечая даже на такой короткий поцелуй. Последние секунды покоя таяли, уносясь в прошлое, и девушка тронулась вслед за мужчиной, выходя из пещеры. Куртка ее опять болталась на поясе, единственное, что она изменила, так это спустила ее с левой стороны чуть ниже пояса, выставляя поверх фляжку воды. Он ничего не ответил на ее слова о магии, то ли раздумывал, где можно применить подобное, то ли просто мысленно плюнул на "подарочек". Скорее всего второе. Шири уже привыкла к молчаливой манере спутника, тот язвил или молчал, причем неизвестно, что было хуже. На замечания еще можно было как-то отреагировать, а вот на молчаливый укор - нет.

- Расскажи про пророчество, если это тебе не помешает в дороге. - Девушка перешла на мыслеречь, лишь они вышли за пределы пещеры. И опять он ее вел, уверенно, зная все пути и дороги этой местности. Это какая же у него должна была быть жизнь, что даже здесь, в монастыре он не успокоился, продолжая просчитывать пути отступления. Боялся, что найдут? Знал, что придется вот так удирать по горам? Брюнетка чуть прибавила шагу, практически поравнявшись с Лю. Тонкая кисть скользнула к нему в ладонь. Хотелось почувствовать хоть такое, маленькое, но спокойствие. Захочет отпустить - вырвет руку, с него станется. За эти сутки Шири поняла одну вещь, что Ян хоть и возился с ней, говорил и даже что-то объяснял, но поступал только по своему, как было удобно ему. Она понимала и принимала такое поведение, зная, что сама делает ошибку за ошибкой. Да и судя по его кратким словам о прошлом, заботиться он вообще ни о ком не привык. Это, кстати, тоже не вовремя заинтересовало девушку, которая сама страдала от недостатка родительской любви, потеряв мать и отца еще в детстве.

- Ян, что за жизнь у тебя была до монастыря?

Тропа от пещеры вела к дороге, но Ян свернул раньше, туда, где между горными хребтами находился узкий проход, следом за которым – едва заметная тропинка, шедшая вдоль реки. Такие места знали местные пастухи, но о них вряд ли слышали люди Цзин Вана. Почувствовав руку Шири, он чуть сжал её и едва заметно улыбнулся. Конечно, ей в разы страшнее, чем ему.

- Я уже говорил, у меня было много жизней, – уклончиво сказал Ян. – Перед тем, как я оказался в Линь Ян Шо, я скитался по Тибету, учился и старался отречься от тех жизней, что были раньше. Те ребята, что нас ловят, из моей позапрошлой жизни. Их босс на меня давно обижен, хотя когда-то я сам на него работал.

Солнце становилось все более горячим, а едва заметная тропа все продолжала виться вдоль горной речки, находясь в тени красноватого склона. Пока идти было легко, а горы оставались безлюдными. Нужно уметь их слушать – по шуму птиц или внезапной тишине можно узнать больше, чем по словам людей. Горы не обманывают, они слишком откровенны перед теми, кто их знает, но они так же легко выдадут тебя при первой возможности – эхом, шумом или тишиной.

- Шири, я не был праведником и мне нечем гордиться в тех жизнях, что остались у меня за спиной. О чем ты хочешь знать? Рассказать о том, что я делал, работая на Цзин Вана? Ты будешь обходить меня за тысячу ли и окажешься права, – Ян обернулся на девушку и посмотрел в её глаза. – Что бы ни случилось со мной, будь уверена, я своей жизнью давно заслужил в сто крат сильнейшего наказания. Когда я услышал пророчество, в котором говорилось, что я встречу четырех тигров, что отведут меня к ирбису, я понадеялся, что смогу отказаться от своего прошлого, но оно так легко от меня не откажется.