Путь в Пекин

Несмотря на усталость Шири, они довольно быстро добрались до Лхасы, тут же окружившей их шумной толпой людей, в которой легко затеряться. Уже темнело, на центральной улице зажглись фонари, в тибетских кварталах единственным освещением были окна, светящиеся тусклыми лампами, часть из которых были даже не электрическими. Лхаса – странный город, будто в нем существует сразу несколько разных измерений, в каждом из которых живут совершенно разные люди. Здесь легко потеряться, но легче, чем где-либо, найти себя. Лю умел действовать в больших городах, пользуясь такими толпами, чтобы уйти от любой погони. Осенний лист лучше всего прятать среди осенних листьев. Позади осталась самая спокойная часть их поездки. Горы были на их стороне, города – а стороне Цзин Вана. Ян понимал, что сейчас ему нужно было умудриться развернуть свою игру на чужом поле в условиях нехватки информации, и надеясь лишь на себя и удачу, прежде бывшую его верной подругой. С недавнего времени аэропорт Лхасы перестроили так, что он смог отправлять и принимать ночные рейсы, сейчас это было настоящим спасением. Оказавшись в зале ожидания, Ян осмотрелся и, не заметив никого подозрительного, отвел Шири к сиденьям.

- Подожди меня здесь. Мне нужно разобраться с билетами и позвонить одному человеку. Никуда не уходи и запомни до конца нашей поездки – я никого не буду просить что-то тебе передать или куда-то тебя проводить. Здесь чисто, но мало ли что.

Вопрос с билетами решался легко – достаточно убедить кассира, что билеты уже давно выписаны и оплачены, но куда-то потерялись по вине сотрудников аэропорта. Следующая часть номера будет уже на паспортном контроле, который здесь довольно примитивен – единственный внешний рейс летит в Катманду, все остальные – в Поднебесной, так что паспорта никто не будет смотреть внимательно, а при помощи все той же ментальной магии, сотрудник паспортного контроля просто забудет об этой формальности. Получив билеты на рейс, вылетающий через час, на имена Чжоу Ли и Марии Тайджи, Ян отправился к таксофонам, чтобы договориться обо всем остальном. Имена, как всегда, были почти случайными. Мария – первое европейское имя, которое пришло в голову Лю, ведь Шири сложно выдать за чистокровную китаянку, а вот фамилию он придумал, вспомнив о благородном происхождении девушки.

Конец пути Шири запомнила слабо, превратившись в некое подобие голема, или чудовища Франценштейна. Не на лицо, так на телодвижения. В детстве дядя читал ей страшные истории про этих существ, а богатая фантазия дорисовывала в сознании образы, голос и движения. И вот сейчас, вяло передвигая ноги, и практически повиснув на руке Лю, девушке казалось, что движется она именно так. И даже звуки возможно издает. Скрипящие.

Сознание отключило свои функции, уйдя на покой, лишь только они вошли в толпу людей, которая напугала и оглушила брюнетку, сжавшуюся в комочек и желающую только одного - куда-то спрятаться. Не важно, будет это подворотня, гостиница или карман на одежде Лю. Тот уверенно тащил ее куда-то, и Шири, как жертва наркотиков, плелась безвольно за ним. Даже если бы он сейчас сказал, что ведет ее на бойню, чтобы наконец не мучать, и то она бы не сопротивлялась, настолько устала.

По громким голосам, звучащим через динамики, по эху и большому количеству людей и света, Шири поняла, что мужчина довел ее до аэропорта, а значит скоро ее мучения закончатся на какое-то время. Она обессиленно рухнула на жесткий пластиковый стул, и просто кивнула Яну, не в силах ответить что-то еще. Как у него оставались силы еще и на решение их проблем, звонки, билеты и сам вылет, она не понимала. Впрочем, она уже мало что понимала вообще. Девушка наклонилась вперед, опираясь локтями в колени, и свесила голову вниз, одновременно закрывая глаза. Черные волнистые волосы тяжелым занавесом упали на лицо, скрывая его от толпы, и она вздохнула немного спокойнее, кистями пытаясь немного помассировать себе голени и лодыжки. Ее не трогали, что в общем-то не казалось чем-то странным. Главное, чтобы Ян вернулся побыстрее, целым и невредимым. При всей ее измученности и усталости, об этом она не переставала думать ни на минуту.

Два, три, четыре долгих гудка в телефонной трубке. Ян ждал, он знал, что братец Вонг дома, и вот в трубке раздался знакомый голос, сонный, но трезвый. Ну да, конечно, поверит Лю что этот тип спит в детское время о огорчен бесцеремонной побудкой.

- Это Ян, помнишь такого?

Голос на том конце провода произнес какую-то длинную путанную речь, в которой сменилось непонимание, удивление, едва ли не паника, а потом едва ли не восторг, следом же последовали какие-то оправдания.

- Я забуду об этом, если ты мне поможешь, - в голосе Лю скользнули давно забытые стальные нотки. Сейчас эта тщательно скрываемая злость была наигранной, но без неё не удастся партия. В жизни, как в картах – от выражения твоего лица зависит едва ли не больше, чем от веера в руке.

Несколько отрывистых фраз, Вонг принял условия игры.

- Мне нужно надежное место и там должно быть все необходимое. У тебя пять часов. И приготовь что-нибудь из одежды. Со мной дама, так что и ей тоже.

Вонг быстро со всем согласился, почти не задавая вопросов. Он явно придумывал, как выкрутиться. Ян хорошо знал способности этого пройдохи, который сначала говорит, что выполнить просьбу невозможно, но все равно выкрутится и сделает все вовремя и в лучшем виде. Он не ожидал услышать новости от Яна и спустил часть его денег, так что теперь в страхе перед неминуемой расплатой будет готов на все, да ещё и промолчит. Первая карта прикупа оказалась тузом.

- Ну и вопросы. Как твоя сестрица, но чуть выше ростом. Как она, кстати, живет все там же? А нужно? Вот и славно, говори адрес.

Ян не стал записывать адрес, просто запомнил его, как и то, где будет лежать ключ. Ему было противно, что приходится играть прежнего себя, но сейчас это было единственным возможным способом выкрутиться. Лю положил трубку и вернулся к дожидавшейся его Шири.

- Вылет через сорок минут, скоро пойдем на регистрацию, - сказал Ян вслух, потому что такой фразой здесь никого не смутить. – Тебя зовут Маря Тайджи, держись рядом со мной, никакие документы никому не показывай.

Лю сел на пластиковое кресло рядом с девушкой и коснулся рукой её руки. Началась игра. Опасная, серьезная и очень азартная. Ставка в ней – совесть и две жизни, возможный выигрыш – свобода и будущее. Расклад средней паршивости, но может сыграть.

Неизвестно, что болело сильнее, пальцы, которыми Шири массировала ноги, или сами ноги. После стольких километров бездорожья она ощущала себя неким джипом внедорожником, или мустангом. На крайний случай - горным козлом, которым совсем недавно обзывала Лю. Девушка тихо улыбнулась своим мыслям. Оказывается, люди могут ошибаться, даже в большом количестве. В монастыре чуть ли не вслух было принято говорить о мужчине как о пройдохе и хитреце. А также наглеце и лгуне. А оказывается под всем этим ворохом всевозможных масок крылась изломанная и истерзанная душа, желающая покоя и, как ни странно, наказания. У каждого в жизни есть скелеты в шкафу, которые не то что показывать не хочется кому-либо, но и вспоминать о том, где тот шкаф, и то тошно. А Ян с настойчивостью и упрямством искал свои шкафы, вскрывая их один за другим, вытряхивая содержимое и проветривая. Сколько на это нужно воли и сил, она себе даже не представляла.

- Хорошо. - Шири откинулась назад, поворачивая голову к Лю, и беря того за руку в ответ на прикосновение. - Мария Тайджи, запомнила. Ян, я надеюсь у тебя хватит сил.

Спрашивать, как он достал билеты, почему на такие имена и как прошел его звонок, она даже не стала. Девушка вообще поняла, что периодически как будто выпадает на несколько мгновений из реальности, и проваливается в темный омут беспамятства. Но громкие звуки, голос мужчины, его прикосновения пока делали свое дело, возвращая ее назад. Перед глазами Шири мелькала сейчас только одна цель, до которой осталось совсем немного времени - удобно, мягкое кресло самолета. Ей казалось, что на свете нет ничего лучше этого кресла. Разве что только еще еда на борту. Но сколько продлится перелет, и дадут ли им хотя бы напитки, она не знала. И пока работают мозги, попросила об этом Яна.

- Если в самолете подадут напитки, возьми мне сок пожалуйста. Разбуди и заставь выпить. - Ей это казалось безумно важным в данную минуту, настолько измочаленной она была. - Нам еще не пора на посадку?

Как же сам Ян надеялся, что ему хватит сил. Впервые в жизни он отвечал не только за себя и думал не только о своей собственной шкуре, и из-за этого было ещё страшнее думать о том, чем может обернуться эта смертельно опасная игра. Лю посмотрел на часы на табло.

- Пойдем, пора, - он подал руку Шири, помогая ей подняться.

Юноша на паспортном контроле не успел заговорить о паспортах, когда Ян поймал его взгляд, сосредоточившись на энергии Аджны, окрашенной в насыщенный цвет индиго. Бескрайний цвет далекого космоса, заполнявший пленное сознание синим туманом. И вот в тумане проступают новые образы – паспорта на нужные имена, которые он уже сегодня проверял. Молодой китаец растерянно улыбнулся, извинился и пропустил пассажиров на посадку. Ян пропустил Шири и сел ближе проходу, чтобы лучше видеть все, что будет происходить в салоне. Среди пассажиров не было никого подозрительного, среди персонала – тоже. Посадка заканчивалась. Ян пристегнул ремни и удобнее откинулся на спинку кресла. Говорят, во время взлета, посадки и воздушных ям ремни велят пристегивать с одной целью – если упадет, так удобнее считать трупы. Лю не любил самолеты, но всегда мирился с необходимостью летать, когда это было нужно для экономии времени.

- Нам лететь больше пяти часов, можешь поспать.

Уже стемнело, в иллюминаторах были видны лишь огни взлетно-посадочной полосы и далекие заснеженные вершины, казавшиеся серебристыми. Ян чувствовал, что и сам готов заснуть. Мышцы болели после дневного марш-броска, голова гудела – весь день он общался с Шири телепатически, а это тоже отнимает силы, но пока нельзя спать. Хотя бы в первый час полета, когда нужно убедиться, что их пока не нашли.

Шири, как старая бабка, опираясь на руку Лю наконец поднялась. Последний рывок перед небольшим, но спокойным отдыхом. Мужчина сейчас вел ее как поводырь, а девушка старалась держать глаза открытыми и сама переставлять ноги, чтобы не дай боже не набежал персонал аэропорта и не начал предлагать помощь. По прилету сюда она уже столкнулась с подобной доброжелательностью, когда одной женщине с ее рейса стало дурно. Тут же подбежал служащий, залопотал, закричал, люди окружили потерпевшую, которую повели в какую-то комнату. Плохо знающая тогда китайский, Шири поняла лишь, что вызовут врача. А вот им сейчас уж точно врач не нужен. Да и вообще ничье внимание не нужно.

На контроле задержались они не долго, видимо сил у Лю хватило, и он сделал таки юноше контролеру небольшое внушение. Шири как можно милее улыбнулась в ответ, пошла на посадку, все также цепляясь за Яна, и делая вид, что ухватилась за него буквально на секундочку.

- Спасибо, Ян. - Девушка села к окну, но впервые в жизни не пожелала даже рассматривать пейзаж за бортом. Обычно любопытство разбирало ее во время всего полета, и она даже просила себе места возле иллюминаторов. Мир, который виднелся за маленьким окошком, всегда настолько поражал ее, что она не могла наглядеться. Дядя лишь посмеивался, да спрашивал, что интересного она нашла в облаках, тучах или бесконечно простирающемуся под брюхом самолета морю. Но она не обращала внимания, запоминая на всю жизнь тот или иной оттенок облаков, нежные блики солнца на водной глади, чистейшую синь небес или белизну снегов в горах. В дальнейшем Шири частенько рисовала по памяти увиденные ею картины, расставляя их в своей комнате, или даря друзьям. Но не сейчас. Сейчас, едва непослушные пальцы застегнули ремень и девушка откинулась в кресле, она провалилась в глубокий сон, даже не зная, успела ли поблагодарить Яна, или ей это только показалось.

Самолет взлетел, оставляя позади Жемчужину Тибета, как в Поднебесной называли Лхасу. Там, где-то далеко внизу, среди горных склонов, светящихся серебристым снегом, отражающим ночной свет, остался Линь Ян Шо, в который очень хотелось вернуться. Снова закончилась спокойная жизнь, и началась гонка на выживание, только сейчас рядом была Шири, голубоглазая графиня, наивное дитя, которая наверняка до сих пор не знала, что их ждет в Пекине. Ей не хватает знаний, опыта и навыков, она наивна и не так давно в Китае, но она в него верит. Лю расстегнул страховочный ремень и сел удобнее, достав из кармана впередистоящего кресла какой-то журнал. Ничего интересного. Статьи о светлом будущем и блистательном настоящем, какие-то заметки о концертах и гастролях одинаковых звезд, результаты очередного конкурса детской самодеятельности. Все это помогало не заснуть, но не несло никакой полезной информации. Очередные народные гуляния, красочные фотографии ряженых массовиков-затейников, циркачи… Лю грустно усмехнулся. Хорошее было время. Яркое и беззаботное. Ни гроша за душой, рукоплещущая публика, нелепые костюмы, клоуны, дрессировщики, акробаты, вся труппа могла подменять друг друга едва ли не в любом номере. Один из хитов – молодой трюкач со странным прозвищем «Дождевая вода» выходит в костюме страшного разбойника и бросает сюрикены в стоящих напротив мишеней статисток. Сначала просто, затем с завязанными глазами, с кувырками, всякой акробатикой, в окружении огненных жонглеров – зловеще и эффектно. Кто ж знал тогда, что, сменив костюм разбойника на простую одежду, этот самый трюкач станет бандитом, чьи фотороботы наверняка до сих пор украшают кранные уголки в местных отделениях полиции? Ян и сам не знал, кем он был. Без прошлого, со смутной надеждой на будущее, человек, проживший четыре жизни, разных, будто это были разные люди. Что в нем увидела Шири? Кому были адресованы эти искренние взгляды голубых глаз? Придется сыграть ещё одну роль, на этот раз – роль вернувшегося Яна Лю, тени изнанки Поднебесной, не знающей принципов и жалости, добивающейся своего любой ценой. Хороший номер заканчивается неожиданно. Если удастся разыграть эту партию так, как хотел Ян, номер будет хорошим. Мимо него прошла стюардесса. Ян попросил у неё сок, затем коснулся плеча Шири.

- Просыпайся, - тихо шепнул он вслух.

Сумбурный сон, где образы менялись один за другим, наезжали друг на друга, и вновь исчезали в сером тумане. Шири дернулась, как от укуса, и бешеными ничего не понимающими глазами взглянула в сторону прохода. И опять несколько секунд на осознание. Девушка облизала пересохшие во сне губы и тихо спросила.

- Мы уже прилетели? - Быстрый взгляд в иллюминатор, за стеклом которого царили темнота и холод. Сколько она проспала, так и не поняла, но судя по тому, что усталости почти не убавилось - слишком мало. Обернулась к Яну и увидела в руках у того сок. Протянула руку, беря стаканчик пальцами, на которых до сих пор были видны чуть подзатянувшиеся за полдня царапины, оставленные ей благодарными горами. Гул двигателей подсказал уставшей девушке, что нет, не прилетели, и судя по всему, лететь им еще долго. Она помнила, что напитки разносят практически сразу после взлета, так что есть еще время поспать. Брюнетка отстегнула наконец ненужный ремень, и села в полоборота к Лю, подложив одну руку под щеку, а второй удерживая стаканчик. Кислый яблочный сок немного бодрил, и количество его быстро уменьшалось.

- Ян, с тобой все в порядке? У тебя такой вид, как будто ты призрака увидел. - Шири сейчас безумно хотелось протянуть руку, и просто коснуться щеки мужчины, привести его в себя. Выражение лица у него изменилось, взгляд стал каким-то злым и отрешенным. Мимо прошла стюардесса, и девушка, перегнувшись через Лю протянула ей пустой стаканчик. На обратном пути в собственное кресло она успела коснуться пальцами тыльной стороны ладони Яна и чуть погладить кожу, успокаивая. Опять хотелось спать, веки слипались. Жутко хотелось понять, что именно сейчас вспоминал или видел мужчина, но сил не было никаких. Шири закрыла глаза и, дав себе обещание по прибытии в Пекин выяснить этот вопрос, опять провалилась в сон, так и оставшись сидеть лицом к Лю, от которого не могла отвернуться.

- Все в порядке, отдыхай - Ян улыбнулся, обернувшись на Шири.

Он почувствовал мимолетное прикосновение к ладони, которым девушка, видимо, пыталась его подбодрить. Он и не думал, что она заметит перемену в его настроении. Шири быстро заснула, вскоре задремал и Ян. До того момента, как они окажутся в Пекине, они в безопасности, но кто знает, встретят ли их в аэропорту. У Цзин Вана везде могут быть люди, нет никакой уверенности, что они не ждут рейсов из Лхасы, ведь несложно догадаться, где в итоге будет Ян Лю, реши он разобраться с бывшим босом вместо того, чтобы вновь пускаться в бега. Двигатели равномерно шумели, не мешая сну. Странные образы сновидений, Лю видел цирк, казавшийся таким родным и интересным. Он редко вспоминал то время, даже странно. Сон прошел сам примерно за полчаса до посадки – Ян начал вспоминать прошлые привычки, он мог все больше доверять былым навыкам, которые в полной мере вернутся в первые дни войны с Цзин Ваном. То ли так действовала близость Пекина, то ли на Тибете другой воздух, мешающий хранить бдительность.

Чем ближе была столица, тем сильнее менялся Ян. Вокруг глаз стали заметны морщинки, но взгляд при этом стал строже и жестче, а выражение лица все меньше походило на образ тибетского странника. Именно сейчас начиналась настоящая проверка веры, когда Ян должен был доказать себе, что способен удержаться, не вернувшись к своему прошлому. Вспомнить навыки, оставшись тем, кем он стал на Крыше мира, храня в памяти Линь Ян Шо и помня взгляд европейки, полный веры и доброты. Нужно удержать в сердце тот образ, к которому обращалась Шири в своей вере, даже если пока его нужно спрятать за прежней маской. В колоде есть такая карта – Джокер, которая не участвует в преферансе. Но кто сказал, что игра будет идти по чьим-то правилам? Сегодня Ян будет диктовать свои, тасуя колоду так, как ему удобно, играя роль трикстера, который заставит Цзин Вана раз и навсегда отвязаться от него. И никто во всем Пекине до последнего момента не поймет, что за лицо на самом деле скрыто под маской жестокого паяца. Высочество жаждет встречи с Яном Лю – любой каприз за ваши деньги. Объявили начало посадки. Над кабиной машиниста зажглась надпись о том, что нужно пристегнуть ремни. Ян коснулся руки Шири, чтобы её разбудить. За бортом сверкали огни ночного Пекина, заканчивался Час Тигра.

И снова то ли сон, то ли забытье. Откуда-то доносился гул, слышались голоса, Шири спала, пытаясь поглубже погрузиться в спасительную пустоту, где не было боли, проблем и страха. Где опять кружила вокруг нее яркая дымка, приобретающая то форму шлейфа, то змеи, то нити. Пульсирующее сновидение, в котором было уютно и тепло. Девушка улыбнулась, протягивая руку навстречу, и резко проснулась от прикосновения. Похлопала глазами, помассировала веки руками, вопросительно глядя на Лю. Судя по шевелению в салоне, щелканию замками ремней безопасности, они наконец прилетели. Брюнетка повела плечами, пытаясь понять, ушла хоть часть боли, или все еще осталась при ней немой подругой. Ноги ныли, руки болели, но общая разбитость прошла, уступая место обычному состоянию. Ну, практически обычному.

Щелкнув замком, Шири глянула в иллюминатор, разглядывая ночной город, который манил огнями, шутил и подмигивал им разноцветными лампочками. Гул двигателей усилился, самолет снижался, и вот уже огоньков стало больше, они переливались и мерцали в ночной дали. Красивое зрелище, но сейчас оно казалось девушке каким-то жутковатым. Именно там, прикрываясь фонарями и яркими витринами ждала их беда, а возможно и смерть. А они сами шли к ней в лапы семимильными шагами.

Толчок, и самолет покатился по дорожке, замедляя свой бег. Шири повернулась к Лю, с испугом глядя тому в лицо. Молча, ничего не говоря. Те же самые черты лица, но заострившиеся. Те же глубокие карие глаза, но холодные и злые. Те же губы, но сжаты в тонкую линию. Складка на лбу.

- Ян... - Что ему сказать? Что она рядом и поможет? Идиотизм. Пообещать, что все будет хорошо? Не менее глупо. Девушка с болью взглядывалась в каждую черточку лица мужчины, чуть не плача понимая, что все, покой кончился. И прогулка по горам с привалами у водички - тоже. Кончилось безвременье, началась реальность. Жестокая, поганая, злая. Которая может увести Лю неизвестно в какую сторону. Блеснули голубые глаза, и она решила, что до последнего момента будет с ним, бороться за его совесть, за его решения, за его душу.

Заметила. Не могла не заметить. Верь в меня, будь со мной. Эта мысль была надежно скрыта выставленным на какое-то время ментальным блоком. Ян пытался сам справиться с тем, что сейчас с ним происходило. Душа вечна, тело смертно, деньги, грязь Пекина, Цзин Ван – это все прах, что истлеет под влиянием времени, нужно быть выше этого. Верить и надеяться.

- Нас могут ждать, будь осторожна.

Ян достал из кармана на переднем кресле ручку и какой-то из рекламных проспектов и записал на нем адрес, затем протянул листок Шири.

- Если что, убежище находится по этому адресу, ключ будет лежать в почтовом ящике. Не говори таксистам точный адрес, называй соседний дом.

Самолет сел, досмотр был простой формальностью, никто не спрашивал ни документов, ни билетов. Багажа у них с собой не было, так что Ян и Шири могли спокойно выйти из здания аэропорта и ловить такси. Но сначала нужно осмотреться, и такси лучше ловить не сразу, а выбравшись на шоссе. Было смутное ощущение опасности – наверняка их ждут, и нужно вновь перевернуть игру по-своему. Ян внимательно посмотрел на двери аэровокзала, хотя на самом деле боковым зрением следил за коренастым парнем в кожаной куртке, который стоял среди тех, кто встречал рейс. Это лицо он уже видел, Вода хорошо хранит память, и незнакомцы бывают знакомыми.

- Нас встречают, не смотри по сторонам, он справа, – Ян хищно улыбнулся, чуть прищурившись.

Здесь никто не будет нападать, но нужно избавиться от хвоста. Например, приехав туда, где удобно сыграть свою партию. Только это опасно, когда рядом Шири. Меньше всего хотелось вступать в драку. Ян в малейших подробностях вспомнил тот район, где находилось убежище. Если такси остановится в начале улицы, можно пройти один квартал дворами и подворотнями, потом принять бой. Хвост – это один или два человека, опытных, вооруженных, опасных. Если избавиться от них, заведя в нужные тупики, можно спокойно дойти пешком до нужного дома, и при этом быть уверенными, что никто не следит. Сколько раз Ян проделывал этот трюк – завести преследователя в ловушку, тихо прирезать и поминай как звали. Но это был прежний Лю, нынешний должен обходиться без лишней крови. Значит, останавливать такси дальше, идти дольше, и не убивать. Обойтись, например, внушением.

- В такси расспрашивай про город. Вообще в людных местах делай вид, что понятия не имеешь о том, зачем мы здесь.

Шири убрала бумажку с адресом в тот же карман, где лежали паспорт и деньги. Слабо кивнула, пытаясь не особо смотреть на Лю. Тот изменился, стал резче, жесче. Казалось, что он не говорит, а отдает команды. Но девушка молчала, видя, как тому тяжело, как собран сейчас мужчина, как пытается вытащить их обоих из этой передряги. Попыталась даже нацепить на собственное лицо заинтересованный вид, рассматривая украшения зала, рекламные проспекты. В общем, пытаясь вести себя так, как по воспоминанием, и ведут себя обычно туристы. И какая разница, откуда она приехала, вот не видела она ничего краше этого аэропорта, и все тут.

Слова Лю заставили ее немного вздрогнуть, но хорошо хоть хватило ума не повернуть голову. Обычная человеческая реакция, сделать именно то, о чем просят не делать. И что теперь? Их возьмут обоих прямо здесь, тепленькими и усталыми? Вроде нет, потому что Ян тащит ее дальше, уверенно, значит есть план. Шири продолжала вертеть головой, старательно рассматривая все яркое, на что взгляд попадал. Даже притормозила на миг возле какой-то витрины, и поправила прическу, глядя в отражение на стекле. Чего там поправлять - отдельный вопрос. Шевелюра у девушки была буйная, волнистая. Бывшие когда то светлыми, волосы остались довольно управляемыми и при перекрашивании. Хлопот обычно не доставляли, рассыпаясь локонами по плечам и спине. Но надо играть туристку, значит надо.

- Мне опять смотреть на тебя влюбленными глазами, или обойдемся без смертельного циркового номера? - Помня прошлые свои потуги в актерском ремесле, ей очень не хотелось опять играть роль полнейшей дуры. И пусть она такая и есть, но не показывать же всем. Тем временем они погрузились в такси, и Шири, помня наставления Лю, тут же ткнула пальцем в стекло, изображая жутко заинтересованное лицо.

- Ой, Чин, смотри, а мы туда днем сходим? Смотри как там красиво!!! - Брякнула, что первое в голову пришло. Не называть же его настоящим именем, а вспомнилось только это. Опять же, что именно "там красиво", девушка тоже не уточняла, да еще и говорила все это ему с чудовищным акцентом, но громко и раздельно, как первоклассник, который научился читать отдельные фразы и теперь впихивает их, куда не попадя.

- Смотреть на меня влюбленными глазами и называть чужим именем? Попробуй, – Ян усмехнулся.

Он пристально следил за преследователем, вернее, его отражением в витринах и стеклах аэровокзала. Несмотря на толпу, затеряться в ней не получится. Прошло много лет, Ян не мог быть уверен, что узнает всех людей высочества, ведь регулярно в этой команде появляется свежая кровь из числа тех, кто жаждет красивой и легкой жизни.

- Даже не знаю, кому из нас нужно болезненнее реагировать на это обращение, мне или Даниэле. Но Чин, я смотрю, молодец.

Лю язвил скорее по привычке, его мысли сейчас были заняты совершенно другим. Пока игра шла так, как нужно. Один шел за ними, второй ждал у дверей аэропорта, нервно выкуривая незнамо какую по счету сигарету. Значит, ещё один будет в машине, итого трое.

- Сходим, если не появится других планов, - отмахнулся Ян, делая вид, что у него от разговорчивой спутницы уже голова идет кругом и потому он просто не может обращать внимание на что-то ещё. Он обернулся, внимательно рассматривая толпу там, где не было людей Цзин Вана, показательно нахмурился и, коснувшись руки Шири, быстро пошел к выходу из аэропорта.

Когда используешь легковесное оружие, один из элементов техники – бесконечные финты, от которых у противника рябит в глазах, и в какой-то момент он перестает отличать игру от готовящегося смертельного удара. На тех же принципах строится «пьяный стиль» кунг фу, когда мастер делает вид, что не стоит на ногах, и будто каждый уход от атаки или меткий удар выходит небрежно, но на самом деле за такой техникой скрывается очень высокий уровень мастерства, позволяющий драться без точки равновесия, будто в постоянном падении, вынуждающем постоянно двигаться и изворачиваться.

Они вышли из здания и поймали такси. Ян назвал нужный ему адрес, где и начнется первая часть задуманного представления. Все-таки трое. Профессионалы, не поехали сразу, никто не побежал, спокойно сели в машину о чем-то переговариваясь и дожидаясь подходящего момента для начала преследования.

Шири повернулась было к Яну, и даже раскрыла рот, чтобы высказать ему все, что думает о его воспитании и вообще о нем в целом, но заткнулась. Во-первых услышит водитель, во-вторых есть шанс, что не сдержится она и просто наорет.

- Ян, он друг! А Даниэла - подруга! У тебя вообще хоть что-то святое в жизни осталось? - Девушка возмущенно заявила, глядя при этом в окно машины. Почему ее так задело его высказывание? Ведь как всегда было видно, что мужчина просто издевался над ней, в обычной для него манере, и ничего более. Но зачем-то хотелось объяснить, что ляпнула она это имя наугад, просто напросто не могла вспомнить никаких других. Живя в монастыре не получается выучивать стандартные китайские мужские и женские имена. Интересно, брякни она имя Луна, он также реагировал бы, или вообще опошлил бы все в свойственной ему манере. - Если я на тебя так смотреть буду, то поверь, имя уже не перепутаю.

Услышав адрес, названный Лю, девушка чуть было не полезла в карман, показывать бумажку, ей показалось, что число там было другое написано. Но записку мужчина ей передавал, когда она засыпала, возможно и спутала. Опять же, судя по лицу Яна, тот что-то усиленно обдумывал, и она опять немного сжалась в комок, понимая, что за ними следят и отвязаться просто так не удастся. И кстати, а что им сейчас вообще делать? Шири не представляла, чем сможет помочь в случае нападения бандитов. То есть вся надежда на Лю, на его способности. Ужасное состояние, знать, что намечается заварушка, и ничем не смочь помочь.

Девушка чуть протянула руку и, несмотря на недавнее раздражение на мужчину, взяла того за руку, тихо поглаживая кисть пальцами. Дождется ли она когда-нибудь, что он прекратит язвить направо и налево и наконец начнет разговаривать с ней нормально, не пытаясь подколоть или обидеть. Она тяжело вздохнула.