В компании

Несколько дней назад они приехали в Японию. Сэтоши безумно не хотел садиться в самолёт, но не было другого выхода. Самочувствие Маргариты становилось лучше, и они, перебравшись в Пекин, решили отправиься в Японию. Сэтоши позвонил отцу и сказал, что приедет. А отец, в свою очередь, сказал, что приглашает его на разговор в компанию.

Этот перелёт прошёл несколько легче, чем первый его полёт в Китай, и молодого человека даже не укачало, хотя сейчас он был занят заботами о Рите, делая всё, чтобы ей было хорошо. И, вероятно, перегибая палку с заботой.

Они заселились в отель в Тибе, он позвонил отцу и договорился на встречу. И в назначенный день встречи вместе с Маргаритой Эрнандес приехал в офис компании. Охранник бизнес-центра, на нескольких этажах которого находилась компания, узнал Сэтоши, выдал им разовые пропуска и усмехнулся, глядя на рыжеволосую спутницу. Сэтоши строго на него посмотрел и приобнял свою девушку, дав себе слово врезать кому-нибудь, кто будет плохо смотреть на неё или отзываться о ней. И то, что она была европейкой не являлось поводом для грязных сплетней и оскорблений.

- Я тебе потом покажу компанию, если тебе интересно. Мы сейчас идём к отцу, у него как раз должно закончиться совещание, и он нас примет. Он совещание проводит в другом месте, так что подождём у кабинета. Вот, присаживайся на диванчик, - сказал молодой человек и помог девушке опуститься на диван. Сам сел рядом. - Ты как? Устала? Хорошо себя чувствуешь?

Маргарита не собиралась надолго оставаться в монастыре. В Японии Сэтоши ждала работа, да и проблему с его родственниками как-то следовало решать, поэтому, как только ей немного полегчало и опытные врачеватели разрешили перелеты, они собрали свой небольшой багаж и отправились по стандартному пути, сменив сразу несколько городов, пока, наконец не оказались в Тибе. Перелеты прошли, на удивление, хорошо, да и тошнить ее практически перестало, так что к моменту их появления в родном городе Сэтоши, Маргарита снова начала походить на человека, а не на бледную тень, которой казалась где-то на втором месяце беременности.

Реакция Мотидзуки Шотаро на новости показалась Маргарите неплохой, поскольку тот не устроил скандала, а потом даже пригласил на разговор в компанию, где все их могли увидеть, из чего рыжая сделала вывод, что он не собирается выступать против их отношений, иначе предпочел бы сделать все тихо и незаметно. Так что в назначенной день и час они Сэтоши прибыли в компанию семьи Мотидзуки, сразу вызвав интерес у встретивших им по пути к кабинету финансового директора сотрудников. Но пока те не задавали вопросов, так что в итоге им повезло без приключений добраться до места и спокойно присесть на диванчик, ожидая появления отца Сэтоши.

- У меня все хорошо, - улыбнулась Маргарита, беря молодого человека за руку. - Я бы только воды попила, если это возможно.

Когда они шли по коридору, Рита не испытывала жажды, но только им стоило сесть на диван, как она сразу начала мечтать о стаканчике чистой прохладной воды, благо взять ее можно было как раз неподалеку от того места, где они сейчас находилась.

- Да, конечно, я сейчас принесу тебе воду, - кивнул молодой человек и поцеловал ладонь своей любимой девушки. Немного еще посидел и направился в небольшую комнатку, которая была чем-то вроде кухни. Там был холодильник, небольшой стол и кулер с водой. Сэтоши взял стаканчик и наполнил его холодной водой из кулера. Потом подумал немного и добавил немного горячей воды.

Он уже собрался уйти, как дверь на эту кухню открылась, впуская Нанами-сан.

- Добрый день, - проговорил он, поклонившись девушке, думая, знает ли она о Маргарите, и если знают, то что. Хотя он все равно еще верил, что тетка, пуская слухи о его влюбленности в иностранку, не стала раскрывать ее имя.

- Добрый день, Мотидзуки-сан, - сказала девушка. - Вы к нам вернулись?

- Нет. А что?

- Нам без вас очень плохо. Начальник зверствует...

Сэтоши хмыкнул.

- Ничем не могу помочь, - пожал он плечами и взял стаканчик с водой. Направился к двери.

Отправив Сэтоши за водой, Маргарита практически сразу пожалела о своей просьбе. Из-за беременности она не собиралась превращать любимого мужчину в мальчика на побегушках. Самочувствие вполне позволяло ей самостоятельно перемещаться, поэтому, решив не сидеть на диване в одиночестве, Рита поднялась и направилась в сторону небольшой кухонки, если ее можно было так назвать, которую Сэтоши показал ей по дороге к кабинету своего отца.

Уже на подходах к двери, которую по цвету немного отличалась от всех остальных, Маргарита услышала два голоса, один из которых принадлежал ее молодому человеку, а другой, на вкус рыжей слишком тонкий, какой-то девушке.

- Мотидзуки-сан, вы меня так и оставите, ничего не рассказав? - послышалось из-за двери, когда рыжая подошла к ней вплотную. - Я слышали про вашу работу в каком-то токийском ресторане. Это правда? Ну расскажите хоть что-нибудь. Без вас здесь было так скучно...

Маргарита далеко не идеально понимала японский, но общий смысл фраз она уловила прекрасно, как и совершенно не понравившийся ей тон, которым они были произнесены. Понимая, что больше не может слушать это безобразие, рыжая резко распахнула дверь, чтобы обнаружить уцепившуюся за локоть Сэтоши девицу с кукольным личиком, вызывающим острое желание хорошенько съездить по нему кулаком.

- Это что за доставучая курица? - спросила она по-английски, голосом, не предвещающим ничего хорошего. Сейчас Маргариту мало волновало, что ее мог понять не только Сэтоши, но и та самая "курица", если знала иностранный язык. Она не могла позволить какой-то плоскогрудой японке вести себя подобным образом по отношению к своему мужчине, даже если обстоятельства требовали ее немного усмирить проснувшийся огненный темперамент.

- Я работаю не в каком-то ресторане, а в самом лучшем, - ответил молодой человек, пожав плечами. Он не хотел зазнаваться, к тому же он так и не появился в ресторане, да и не сообщил Моррису о своем возвращении в Японию. С принципе, его сейчас мало что волновало кроме здоровья Маргариты, встречи с отцом и всех проблем, которые были связаны с женитьбой на девушке других принципов, другого мира и вообще в его.

- Нанами-сан, я даже не знаю, что рассказать, вот прям сразу, - добавил он и улыбнулся.

- Но почему вы не хотите вернуться? Может, если вы вернетесь, начальник перестанет зверствовать? Он не дает бедному Танака-сану развлекаться и завалил его всякими разными отчетами.

Девушка при этом сделала такую жалобную мордашку, что сейчас захотелось уйти. Плюнуть на все это и уйти. У отца, по идее, должно закончиться совещание, и лучше, чтобы отца увидел он, а не Маргарита. Он только захотел открыть дверь, как на пороге оказалась Маргарита.

- Рита, все хорошо. Меня отвлекли. Пойдем, отец уже должен был освободиться, - он посмотрел на Нанами-сан и протянул Маргарите воду. - Всего хорошего, - кивнул он бывшей коллеге.

На ее вопрос Сэтоши ничего не ответил, решив сразу уйти куда подальше от назойливой девушки. И Маргарита, взяв протянутый ей стаканчик с водой, была готова даже немного усмирить свой темперамент и не ввязываться в неприятности, но "кукла с куриными мозгами", как она про себя окрестила неприятную сотрудницу компании, захлопала своими накрашенными глазищами и выдала что-то вроде:

- Эта грубая женщина ваша подруга?

Маргарита не была уверена, что все разобрала верно, но выражение лица девушки подтверждало самые нехорошие догадки, поэтому она передумала уходить, вместо этого окинув раздражающее существо женского пола уничтожающим взглядом. По реакции "куклы" трудно было понять, знала она английский или просто отреагировала на тон, которым рыжая задала Сэтоши вопрос, поэтому, соизволив высказать свое мнение по поводу происходящего, Маргарита перешла на ломаный японский.

- Не думаю, что вас касается характер моих отношений с Сэтоши.

Она нарочно сделала акцент на имени, показывая степень высокой близости между собой и сыном финансового директора, который наверняка воспринимался молодыми незамужними сотрудницами компании как "лакомая добыча". Пока воспринимался, поскольку Маргарита уже в ближайшее время собиралась продемонстрировать всем заинтересованным лицам, что здесь им ловить нечего.

Когда назойливая Нанами-сан задала свой дурацкий вопрос, молодой человек покачал головой и захотел уйти, но он должен был уже привыкнуть к тому, что Маргарита Эрнандес не будет просто молчать и терпеть. На речь девушки Нанами-сан лишь усмехнулась, а потом подошла к Сэтоши и как бы случайно упала на него, якобы подвернув ногу.

Сэтоши ее придержал, хотя у него не было другого выхода, и про себя ругнулся.

- Вы ведете себя не очень тактично, - холодно сказал он, стараясь не смотреть на нее. И вообще, как он думал, это нужно было делать хотя бы в тот момент, когда вошла Маргарита. Глупая курица, точно. Он усмехнулся и оторвал девушку от себя. - Я думаю, Мотидзуки-сенсей не просто так ругает вас. Всего доброго, - договорил он.

Маргарита никогда не отличалась особенно кротким нравом, но последнее время из себя ее могла вывести практически любая мелочь, чего уж там говорить о не поддающемся никакому логическому объяснению поведение противной японки. Которая, похоже, хотела ее просто позлить, поскольку на другие дивиденды от ее поступка рассчитывать не приходилось. И, коли дело было так, то ей это прекрасно удалось, поскольку Маргарита проигнорировала очередную попытку Сэтоши уйти и обрушила на ее голову отборную испанскую ругать.

- Будешь распускать руки или еще так спотыкаться, - она перешла на жуткую смесь японского и английского, - я тебе их лично оторву и настучу ими по глупой голове, в которой зародилась идиотская мысль вести себя так развязно по отношению к чужому мужчине.

В серых глазах Маргариты заплясали гневные зеленые искорки, подтверждающие, что с ней лучше не шутить. И вообще, от нее лучше держаться подальше, особенно всяким там пустоголовым девицам. На Сэтоши рыжая не смотрела. Она понимала, что потом ей будет очень стыдно перед ним за свое поведение, но ничего не могла с собой поделать, словно внутри находился не ребенок, а какой-то чертенок, толкающий ее на импульсивные поступки, способные только усугубить и так непростую ситуацию.

Пришедшие со звонком сына новости из Китая заставили Шотаро крепко задуматься. Он не стал устраивать скандал, взяв небольшую паузу, чтобы определиться со своими дальнейшими действиями. Во время последней встречи с Сэтоши он дал свое согласие на отношения сына с жутковатой европейкой, в тайне надеясь, что он ей скоро надоест, и она сбежит в свой монастырь или куда-нибудь еще. Но известие о ее беременности переворачивало все с ног на голову, заставляя принимать непростое решение, способное хотя бы частично удовлетворить все заинтересованные стороны.

Мизуки, которая тоже не была в восторге от новости, как ни странно, поддержала его план, поскольку тот не ущемлял интересов Сэтоши. Естественно, она немного иначе представляла себе жену сына и мать ее внуков, но сейчас для нее на первом месте была семейная гармония и возможность не потерять контакт со своими детьми, поэтому она была готова принять в семью практически кого угодно, если эта была женщина, не имеющая проблем с законом и чрезмерных вредных привычек. Поэтому она не стала спорить, когда Шотаро, озвучив свои мысли, сообщил о желании встретиться с Сэтоши и его подругой в компании, прежде чем представлять рыжую ходячую неприятность в качестве члена семьи Мотидзуки.

Зная, что у него запланирована встреча, Шотаро не стал задерживаться после совещания, чтобы, как обычно, перекинуться с Рюхеем парой тройкой фраз по рабочим моментам без лишних ушей, а сразу направился в свой кабинет. Но не успел он до него дойти, как его привлек шум, идущий из импровизированной кухни. Решив выяснить, что там происходит, Шотаро открыл дверь, чтобы услышать конец пламенной речи избранницы сына, направленной в сторону перепуганной девчонки, которая вроде как работала в рекламном отделе, хотя в этом он мог и ошибаться.

- Прошу простить нашу шумную гостью, - оценив обстановку обратился он к девушке тоном, демонстрирующим, что особого выбора у нее и нет. - Надеюсь, информация об этом инциденте не разойдется по компании. А вы двое, за мной, - коротко бросил он, окинув недовольным взглядом проблемную парочку, и направился в свой кабинет, даже не проверяя идут ли они следом.

Рита была импульсивной, и Сэтоши не успел ничего сделать, чтобы не дать ей нервничать. Что было очень плохо, так как девушка сначала выругалась, а потом стала говорить достаточно громко. Молодой человек посмотрел на Нанами-сан, увидел, как она испугалась и отошла от него. Судя по тому, как она прихрамывала, она на самом деле себе повредила ногу. Но Сэтоши это было без разницы. Он не хотел, чтобы из-за этого глупого недоразумения переживала Маргарита. Хотя он ничего и не делал, понимая, что данная девушка из какого-то там отдела вешается на него не только из-за внешности, но в основном из-за фамилии. Хотя до появления в своей жизни Маргариты он не считал свою внешность какой-нибудь симпатичной или супер-крутой.

- Маргарита, успокойся, пожалуйста, - он подошёл к девушке и обнял её. Но в этот момент дверь в кухню открылась, впуская отца. Тот некоторое время стоял молча, а потом разразился гневной речью. Нанами-сан пискнула, кивнула и, заливаясь слезами, покинула помещение.

Он посмотрел на отца, отошёл от Маргариты, но взял её за руку и легонько сжал. Направился за ним в кабинет. Поклонился ему, когда их никто не отвлекал.

- То-сан, простите нас за данное недоразумение, это моя вина, - сказал он, понимая, что сейчас лучше не стоит что-то доказывать. - Пожалуйста, не нервничай, - шепнул он на ухо девушке.

В какой-то момент Маргарите показалась, что еще немного, и она перейдет от слов к делу, и даже объятья Сэтоши не смогут ей в этом помешать. Но тут появилось еще одно действующее лицо организовавшегося безобразия, при котором она совершенно не хотела показывать себя скандалисткой, поскольку от решения Мотидзуки Шотаро во многом зависело их ближайшее будущее.

Не успела она поздороваться с отцом Сэтоши, как тот, напугав и без того впечатленную ее речью девушку еще сильнее, сказал им идти следом, а сам отправился в свой кабинет, не дожидаясь их реакции. Что, собственно, они и сделали, сохраняя молчание ровно до тех пор, пока не оказались там, где никто уже не мог помешать назревшему разговору.

- Это не совсем верно, - Маргарита дождалась, когда Сэтоши выскажется, успокаивающе сжала его руку, показывая, что у нее все нормально и решила вставить свое слово, не собираясь перекладывать свою вину на другого. - Я допустила ошибку, сорвавшись на ведущую себя неподобающим образом девушку.

Для Риты все эти традиционные поклоны до сих пор казались чем-то очень странным, но она еще в детстве научилась хорошо приспосабливаться к ситуации, поэтому быстро сменила образ карающей демоницы на образ раскаивающейся примерной девушки, поклонившись вслед за Сэтоши. Сейчас как никогда раньше ей следовало придержать свой темперамент, и она очень надеялась, что отец ее молодого человека не станет ее лишний раз провоцировать.

Шумная девушка заметно присмирела к моменту, как они вошли в его кабинет, что было неплохим знаком. Услышав ее странную тираду и полюбовавшись на неадекватное поведение, Шотаро хотел уже было передумать, не желая видеть в своей семье совершенно неуправляемую особу, но дальнейшее развитие событий показало, что не все так однозначно. По крайней мере эта рыжеволосая скандалистка понимала, что такое приличные манеры, хоть и не всегда, как показала практика, об этом помнила.

- Ну хорошо, будем считать, что произошедшего не было. - Шотаро подошел к окну и какое-то время просто молча наблюдал за входящими и выходящими из здания людьми, прежде чем снова повернуться к сыну и его девушке. - Я бы хотел послушать, что вы сами собираетесь делать с учетом очередной в нашей семье незапланированной беременности.

Он посмотрел на Сэтоши, планируя услышать ответ от него. Все-таки тот был мужчиной, а значит, должен был взять на себя ответственность и принять итоговое решение, не позволяя какой-то девчонке руководить собой так, словно он являлся несмышленым ребенком.

Сэтоши долго думал над тем, как они будут жить. Он ни с кем не обсуждал этот момент, да и не с кем было. Но он для себя решил, отправляясь в это путешествие домой, что будет делать всё возможное, чтобы самому содержать и заботиться о девушке и будущем ребёнке, но при этом не отдаляться от семьи. Если отец передумает, если от бабушки тоже он не получит согласие, если им не разрешат приводить этого ребёнка в семью и давать ему фамилию Мотидзуки, то он примет это. Может быть, это глупо, наивно, как-то по-детски, но он был уверен, что это единственное правильное решение.

Отец долго ничего не говорил, и он не поднимал голову, но потом отец заговорил, и он выпрямился и посмотрел на него.

- То-сан, - он снова склонил голову в знак почтения. - Я долго думал об этом. Я хочу, чтобы мы были счастливы, чтобы моя девушка никогда не нуждалась ни в чём, и... - он осёкся, поняв, что отец хочет услышать не о будущей жизни, а о свадьбе. Слегка покраснел и беззвучно ругнулся из-за того, что не подумал о самом важном. - Я... Маргарита Эрнандес, - он повернулся к девушке и, выпустив её руку, опустился на колено. Взял её ладонь и поцеловал палец, на котором было колечко. - Я люблю тебя. Пожалуйста, выходи за меня. Я...

Он осёкся и понял, что сейчас сморозил самую большую глупость, и теперь отец точно не будет его считать сильным и самостоятельным человеком. И если он не выгонит их из кабинета - будет счастье...

То, что отец Сэтоши решил замять историю с обнаглевшей сотрудницей, показалось Маргарите хорошим знаком. Значит, тот не собирался высказываться против их отношений или их ребенка, о чем косвенно говорил и вопрос, заданный, как она поняла, больше Сэтоши, чем ей. Поэтому, давая молодому человеку высказаться, она стояла молча, всем своим видом изображая кротость и смирение ровно до тех пор, пока тот не начал говорить и не встал на одно колено, в очередной раз повергнув ее в шок.

- Да что ты делаешь? - она начала его поднимать, понимая всю дикость происходящего и, одновременно с этим, в очередной раз умиляясь трогательной искренности с которой Сэтоши умудрялся делать чуть ли не все, за что брался. - Я же уже согласилась и не собираюсь отказываться от своего слова.

Дождавшись, пока молодой человек снова примет привычное положение тела, Маргарита, почувствовав, что не может противиться переполняющей ее нежности, не удержалась и обняла его, хоть этого и не стоило делать в присутствии Мотидзуки Шотаро. Но разве можно было сохранять спокойствие и притворяться приличной девочкой, когда рядом находилось такое "чудо", какой-то удивительной прихотью судьбы ставшее частью ее жизни? Вот и она не смогла, вместо того, чтобы сразу разорвать объятия, прижавшись к нему крепче и прошептав на ухо заветное: "Я тебя люблю".