Что есть правда

Впервые за несколько месяцев Айлин самостоятельно красилась. Сидела за туалетным столиком в спальне и старательно подводила глаза карандашом, чтобы немного их подчеркнуть. Она собиралась заехать в университетскую библиотеку, чтобы взять дополнительные учебники, потому что твердо решила сдавать летнюю сессию, но ей все еще было трудно посещать лекции.

Фоном работал телевизор, включенный только для того, чтобы заполнить утреннюю тишину в квартире. Пикси спала на кровати, Фэнжэнь уже уехал на работу. Это было бы совершенно обычное, ничем не примечательное утро, если бы не один выпуск новостей, который привлек внимание Айлин. Она увидела в зеркале столика слишком знакомое лицо и неосторожно ткнула себе в глаз карандашом.

Сын известного бизнесмена был найден мертвым. В убийстве подозревается медсестра, имела место быть попытка изнасилования. Убитый уже несколько месяцев содержался в психиатрической клинике, после расставания с невестой - и почему-то Янлин, которая отмахивается от камеры. Отказалась от комментариев. Айлин почувствовала, что у нее кружится голова, и вцепилась в столик двумя руками. Глаз, в который она попала карандашом, слезился. "Мы позаботились о том, чтобы он не мог оказаться в городе". Она смогла отпустить столик только когда новости закончились и снова пошла какая-то бессмысленная реклама. Но она еще долго сидела, тупо глядя в стену, прежде чем собралась, вышла из дома и попросила Чжана сяншена отвезти ее не в университет, а к папе в офис.

Кот отпустил Бизона, с которым около часа обсуждал, сколько денег нужно отделу по работе с должниками для расширения. Бизон считал ещё хуже, чем Гунмао, а нужно было продумать все так, чтобы объяснить суть предложения Тигру и Мэймэй. Математика утомляла, и стоило Бизону выйти за дверь, Кот подошёл к приоткрытому окну и закурил. В его кабинете почти всегда было накурено, как и в большинстве помещений Хусин.

Зазвонил телефон, и Гунмао поднял трубку. Охрана доложила, что приехала Айлин. Кот велел проводить дочь к нему, но удивился этому визиту. Айлин редко приезжала в офис, а с тех пор, как она стала жить с Фениксом, Гунмао видел её не намного чаще, чем во время романа с Чжоу. Она бы не приехала без серьёзной причины.

Кот прикинул, где сейчас мог бы быть Феникс. С самого утра он мельтешил в офисе, потом мог и уехать, если Син снова что-то задумал. В Хусин было много сорок девятых, и фу шан шу предпочитал, чтобы за ними приглядывали четыреста двадцать шестые.

К кабинету папы ее, как всегда, провожали, словно она бы сама не смогла найти, где расположен папин офис, и ее это сейчас раздражало, хотя обычно она относилась к этому со смирением и пониманием.

- Не нужно провожать меня до самых дверей, я вполне могу справиться с этим сама, - сказала она своему провожатому, когда лифт остановился на нужном этаже, а дверь открылись. Айлин вышла, оставив охрану позади себя и надеясь, что ей не придется повторять дважды. Увы, можно было лишь потешить себя надеждой, потому что ответом стало "Чун сяншен велел". Иногда Айлин начинало казаться, что приказы Чуна сяншена все воспринимают слишком буквально, она же не собирается бегать по коридорам, отвлекая всех от работы, или подслушивать о делах компании, которые не предназначены для ее ушей.

Сорок девятый с охраны открыл ей дверь, Айлин все же вежливо поблагодарила его, но затем прошла вглубь папиного кабинета и поставила сумку на один из стульев, но не стала садиться сама.

- Здравствуй, папа, - манерно поздоровалась она. - Мы можем недолго поговорить?

Кот посмотрел на открывшуюся дверь и кивнул дочери. Она выглядела как никогда решительно, и можно было только догадываться, что привело ее сюда.

- Привет, конечно, - ответил Гунмао дочери.

Он затушил сигарету и сел за свой стол, затем кивнул Айлин, предлагая ей сесть напротив.

- О чем ты хотела поговорить? - спросил Кот.

Айлин выглядела намного лучше, чем недавно. Она перестала напоминать чудом живой скелет и видимо перестала пугаться собственной тени. Кот был этому рад, потому что как любой отец хотел, чтобы у его детей все было в порядке. Сейчас настало затишье, какие бывали редко: Тео пришёл в себя и даже начал ходить на работу, Юнши научился спать несколько часов подряд, Янлин давно не просила денег - Юншэн стал их хоть немного зарабатывать, а теперь и Айлин стала больше напоминать себя саму до переезда к Чжоу.

Айлин все же села, хотя на самом деле несколько волновалась и ей было бы спокойнее мерить кабинет папы шагами от края до края, чем сидеть на одном месте. Но она представила, как тогда глупо будет выглядеть, если будет метаться туда-сюда.

Она хотела спросить, видел ли он утренние новости, но тут же поняла, что этот вопрос, скорее всего, не стоило задавать - у папы в кабинете не было телевизора, если только он не читал новости в Гугле или Байду. Хотя, если она думала правильно, то ему и не нужно было их видеть, он и так знал о произошедшем. Но говорить об этом вслух было непросто.

- Я хотела спросить тебя о Чжоу Шоушэне, - призналась Айлин. Она решила пока не говорить о том, что приехала сюда после увиденных ею новостей, чтобы послушать, что скажет папа. После разговора с Фэнжэнем Айлин не могла отделаться от мысли, что все, что она знала раньше - это лишь тщательно сфабрикованная и подсунутая ей ложь, которую она с готовностью потребляла, не задаваясь вопросом, так ли оно на самом деле. - Фэнжэнь сказал, что он уехал из города. Это правда?

Кот подумал, что именно сейчас новости о кончине Чжоу могли попасть в прессу. Расследование уже началось, спектакль был сыгран именно так, как нужно. И Айлин могла что-то узнать, иначе не пришла бы с этими вопросами. Дался ей этот несбывшийся жених.

- Ему это настоятельно рекомендовали. Но он вроде прятался в какой-то клинике, которую оплачивал его отец. А что? - спросил Кот.

В его лице можно было заметить лишь едва заметное любопытство. Гунмао считал, что правдой было то, что было выгодно выдавать за правду. И не думал, что делает что-то плохое, когда врал даже близким людям, если это было в их интересах. Не говорить же Айлин о том, что незабвенного Чжоу вывезли в лес, где он потек кукухой и был из жалости вывезен в надежный дурдом. И ведь счета за лечение реально оплачивал Чжоу-старший. И даже не судился из-за дарственной.

Не сходилось. В словах папы и Фэнжэня были разногласия. Фэнжэнь говорил, что Чжоу Шоушэнь уехал из города и не сможет вернуться, потому что ему не дадут это сделать. И говорил это и в тот раз, когда она перепутала какого-то мужчину с ним на улице, и тогда, когда прямо спросила его в вечер непростых вопросов. В новостях говорили о том, что он уже несколько месяцев был в клинике. Значит, смог вернуться или вообще никогда не уезжал из города. Кто-то ей снова говорил неправду.

- Я видела утренние новости, - сказала она. - Они сказали, что он уже несколько месяцев был в этой клинике, после нашего...разрыва. А теперь он...убит.

Она все же сказала это вслух, и от слова веяло чем-то холодным. Все равно что-то тянуло внутри, невидимая ниточка, которая уходила очень глубоко, туда, где все еще сидела болезненная привязанность к человеку, который чуть не уничтожил ее саму. Ты же не хочешь, чтобы я опять ходил к психотерапевту и принимал таблетки?

- Это я виновата, что он там оказался, - вдруг всхлипнула Айлин. Решительность, с которой она заходила в офис, куда-то улетучилась. - Но я не хотела, чтобы ему стало хуже, я хотела просто уехать. Я не должна была это делать, я могла бы догадаться...

Айлин была доброй девочкой. Слишком доброй, чтобы переживать за загубленные судьбы своих обидчиков. Коту было плевать на Чжоу, но он хотел, чтобы его дочь смогла избавиться от этого типа в своей памяти. А не лить слезы из-за того, кто довел её до состояния зомби.

- Не могу сказать, что его смерть меня огорчает, - сказал Гунмао. - Но я его не убивал.

Он облокотился о стол и внимательно посмотрел на Айлин. С такой бы смелостью она ушла от Чжоу, как сегодня пришла выяснять, что с ним случилось. Его судьба была решена в тот момент, когда стало понятно, что она готова уйти. И у него не было шансов выйти из дурдома живым ни через год, ни через десять лет.

- Это он решил там оказаться, - сказал Кот. - Ты уверена, что ему стало хуже, а не что он просто решил посидеть там, где близко к папе и тихо, благо справка есть, и возьмут с радостью?

- Я не знаю, - призналась она. Она слишком привыкла думать, что в их отношениях за его состояние ответственна именно она, потому что боялась, что ему станет хуже, но она не помнила, чтобы ему становилось настолько сильно хуже даже когда он так говорил. Может быть, он чаще мыл руки или маниакально убирался дома, доводя все до абсурда, но ведь и раньше не вставал разговор об ее уходе. Мысль о том, что он мог просто манипулировать ей своим состоянием, никогда не приходила ей в голову. - Фэнжэнь сказал, что он уехал. Я поверила.

Она боялась говорить больше, что еще ей рассказал Фэнжэнь, потому что у него могли быть из-за этого проблемы. Например, то, что он сам хотел его убить, о чем она, скорее всего, не должна была знать, потому что это было делами триады, даже если касалось человека, который когда-то, как она считала, был ей дорог.

- А он все это время был здесь, в городе... - она чувствовала себя пустой. Думать о том, что ей снова говорили неправду, было уже почти физически больно. - И вы ведь знали об этом. Я уверена, что знали, - тихо добавила она. Нет ничего в этом городе, что делалось бы без внимания Чжу сяншена или папы. - Ты правда не имеешь никакого отношения к его смерти?

- Фэнжэнь знает не все, - ответил Кот.

Он не знал, что именно Феникс наговорил Айлин о судьбе Чжоу, но хотел его прикрыть, чтобы не устраивать конфликт. Сорок девятый не может по вечерам честно рассказывать, как прошел рабочий день.

- Он знал, что Чжоу в городе не покажется. Зачем провоцировать человека и говорить, где в случае чего его можно найти? - спросил Гунмао.

Это было полуправдой. Феникс больше всех знал о том, как на Айлин сказались отношения с Чжоу, он мог очень ждать, когда этот тип скончается в муках, и был бы не против организовать все лично. Просто Кот знал, что Феникс не будет действовать без соответствующего указания.

- Ни я, ни мои люди его не убивали, - сказал Гунмао. - Ума не приложу, кому он там понадобился.

У нее не было оснований не верить папе, особенно теперь, когда по его словам все получалось гладко и правильно, так что не к чему было зацепиться, чтобы как-то добиться от него желаемого. Но после всего, что она узнала, ей уже непросто было верить без ощущения, что она снова не получила всей правды. Сейчас Айлин начала понимать, что правда никому не нужна. Честным быть не обязательно. Можно говорить то, что считаешь нужным, зная, что это сойдет тебе с рук, потому что так выгоднее. И что ее честность в случае чего мало оценят.

- И ты не приказывал никому из не твоих людей, за деньги, например, его убить? - в новостях говорилось об изнасиловании, но Айлин было непросто представить себе Шоушэня, всегда утонченного, брезгливого и обаятельного, пытающегося силой чего-то добиться. Он слишком хорошо умел уговаривать, и применять силу ему в принципе было необязательно. Это было не в его стиле. А, может быть, она и тут слишком плохо его знала и полагала, что он намного лучше, чем есть на самом деле?

Ей вдруг очень сильно захотелось уехать. Например, в Линь Ян Шо. Или к дедушке во Францию, хотя бы на пару недель.

- Нет, не приказывал, - ответил Гунмао, совершенно уверенный в искренности своих слов в этот момент.

Формально так оно и было: намек за намеком нужные люди поехали, договорились и организовали в лучшем виде. Лично Кот никому не говорил "пойди и убей". Он в принципе крайне редко отдавал столь явные приказы, они касались только ближайшего круга братьев. В остальных случаях это была цепочка намеков и указаний, по которой было крайне сложно прикопаться и что-то доказать. Просто привычка вести дела так, чтобы братство Хань могло существовать много лет.

Разумеется, Чжоу был уничтожен в строгом соответствии с тем сценарием, который планировал Гунмао. Исполнители и те, кто был связан с правильным освещением информации в прессе, получили за это щедрое вознаграждение. Но все было сделано гладко и чисто, чтобы даже при большом желании не был виден след участия триады в уничтожении Чжоу.

Она выслушала папу и кивнула. Потом кивнула еще раз, плечи ее поникли, а сама она снова словно вернулась обратно назад на несколько месяцев, когда боялась выходить из дома. Но теперь она уже могла быть на все сто процентов уверена, что Чжоу Шоушэня нет и не может быть в городе. И никогда уже не будет. И можно не бояться, что он узнает, где она живет, или пройдет мимо на улице, потому что это невозможно. Ей бы вроде почувствовать облегчение, но она почему-то чувствовала вину и усталость.

- Хорошо, - сказала она. - Прости, что отвлекла от работы.

Там, где раньше был Чжоу Шоушэнь раньше, после их разрыва была огромная дыра, но и она со временем начала зарастать. А теперь там снова было отверстие, в которую можно бы было спокойно просунуть кулак, а то и не один. Айлин не хотела, чтобы все так закончилась, она просто хотела от него уйти, чтобы постараться жить без него и вообще в принципе жить. И было очень странно понимать, что вот был человек, которого ты хоть худо-бедно, но знал, с которым прожил какое-то время, планировал будущее - хотя в их случае его больше планировал Шоушэнь - а теперь этого человека нет. Вообще нет. Нигде и никак.

- Тебе не за что извиняться, - сказал Кот. - Я всегда рад тебя видеть.

Это было уже чистой правдой. И особенно он был рад видеть Айлин и знать, что она в безопасности. Феникс не был завидным женихом, которого хотелось бы видеть рядом с дочерью, но он её не обидит. В отличие от безвременно усопшего Чжоу, земля ему стекловатой.

- Привыкаешь к новой квартире? - спросил Гунмао.

Он считал, что удалось найти очень хороший вариант в приличном районе. Сама квартира была небольшой, но дом и инфраструктура были отличными. Теперь стоял ребром вопрос о том, чтобы организовать жилье для Янлин, но решать нужно было что-то совместно с паяцем. После того, как он спас Тео, было неловко обсуждать, кто в каком объеме должен вложиться в квартиру для детей, хотя Лю не бедствовал.