Горный глас

Во всем был виноват слон.
Ну, наверное, это неправильное выражение, учитывая, что это был за слон, и что Кэрол некого было винить, кроме себя самой - но слон все равно был первопричиной. Звериный облик желал свободы, и как бы Аффлен ни вздыхала, "выгуливать" его приходилось.
Ясное дело, превращаться Кэрол старалась там, где никто не видел, тайком выбираясь за пределы монастыря. Каждый раз она чувствовала огромную вину - ведь нарушает правила, да еще без уважительной причины... но что же поделать?!

Но, похоже, за такое поведение решили рассчитаться сами небеса - ничем иным Кэрол не могла объяснить того, что напрочь заблудилась.
Как, ну вот как можно потеряться на давно знакомой и исхоженной дороге в горах? Как можно позабыть повороты? Только потому, что слону взбрело в ушастую голову побегать и потрубить на воле.
Боже, какая идиотская ситуация...

Вернуться в Храм было бы несложно - но для этого требовалось снова выпустить зверя. А Аффлен и сейчас уже была сыта его весельем.

Единственный вывод, который Он сумел сделать после некоторого общения с двуногими, был однозначен: они утомительны. Нет, на самом деле. Они могли быть самыми разными: высокими, низкими, пищащими от восторга, или орущими от гнева – но все они утомляли. Сильно. Даже «другой», голос которого с некоторых пор стал звучать в Его голове, был таким же. Утомительным.
Сейчас Ему не хотелось никого слушать. А уж тем более «другого». Он продолжал ощущать, как чувства этого двуногого, что жил у него в голове, плавают где-то меж Его собственных мыслей, но научился не обращать на них внимания. Сейчас Он хотел есть. Вообще-то Он почти всегда хотел есть. «Другой» подсказывал, что бамбука тут не водиться, но, не проверив самому, возвращаться на свою территорию не хотелось. Поэтому Он медленно, обманчиво неуклюже, переставлял лапы, шагая вдоль склонов.
Бамбука не было. Нигде. Да что за территория такая дурацкая попалась? И почему самодовольное хмыканье «другого» в голове так раздражает?
Острый слух уловил чье-то сиплое дыхание неподалеку. Любопытство и инстинкт самосохранения боролись недолго, и в любой нормальной панде инстинкт бы победил. Но в голове у «нормальной панды» не звучал крик «другого», что нужно обязательно пойти и посмотреть, и что Ему тут ничего не угрожает.
Он так и не понял, как «другому» удалось Его убедить. Но выглянув из-за очередного холма, Он увидел очередную двуногую, что озадачено смотрела по сторонам. От нее пахло озабоченностью, почти отчаянием.
Может эта тоже хочет есть?
Он фыркнул, привлекая к себе внимания, и глядя на девочку большущими глазами и ожидая, что сейчас Ему чего-то скажут, а «другой», если что, переведет.

Наставник обнаглел. От слова совсем. Если в первый раз, еще давным давно, Карли как-то удалось уговорить его на поход в горы, и то уламывать пришлось долго и упорно, то с тех пор... Поход сорвался, они в срочном порядке вернулись в монастырь, и видимо Дамьян, сообразив, что в таких походах нет ничего интересного для него, отказывался собраться в новый. Видите ли у него ученики, жена, семья... Обнаглел, короче, а Карли страдала, потому что любопытство не было удовлетворено, и всё так же сильно хотелось в горы. Причем, далеко в горы, где совсем-совсем нет людей, и куда идти нужно несколько дней. Пока же приходилось довольствоваться скучными прогулками вокруг монастыря, где все тропинки уже были вдоль и поперек изучены и рассмотрены. Даже трусливый Котик вел себя спокойно, и явно чувствовал себя в своей тарелке, когда уверенно бежал по тропинке впереди хозяйки.

Как и всегда, в свой недолгий поход Карли собиралась основатель. За спиной висел рюкзак, а в нем толстовка с капюшоном, на случай дождя, рисовый хлеб, который холодный - совсем безвкусный, но все-таки утоляет голод, бутылка с водой, а еще... - та-дам! - веревка и кунай. Это оружие норвежка приглядела для себя в оружейной, совершенно не умела им пользоваться, но сто раз видела, как пользовались им другие. Кунаем можно было копать, можно было его кидать, использовать в рукопашном бою, а еще с помощью него можно было забираться на отвесные скалы. Именно этим Рыженькая и собиралась сегодня заняться. Было немного страшно, все-таки, у неё не было с собой никакой страховки, но... кто не рискует, тот не пьет шампанского? Скучная, однообразная жизнь монастыря успела уже порядком надоесть.

До пункта назначения Карли не дошла. Замерла, увидев впереди, довольно далеко от себя белый пушистый зад неизвестного животного. Понять, что это за зверь, мешали кусты и дерево, возле которого этот зверь находился. Донки Кот, ясное дело, тут же спрятался за хозяйку. А Рыженькая стояла и не шевелилась, желая рассмотреть зверя получше.

Вот это было неожиданно. Еще больше, чем весь этот злополучный день.
Кэрол, конечно, знала китайскую фауну. Она про нее читала, прежде чем сюда отправиться, как-никак! И уж точно знала про панд, даже поумилялась черно-белым физиономиям на фото.
Но вот увидеть оную физиономию рядом с собой Аффлен никак не ожидала, и невольно отступила на шаг. Невольно вспомнилось, что панды - дальняя родня медведям, а жизнь на деревьях неплохо так развивает что мышцы, что когти.

Вслед за этим мигом всплыло в уме - никаким животным нельзя показывать страх. Надо, напротив, показать, что человек - царь природы...
"Ага, только звери, не в курсе, они неграмотные", - подсказал внутренний слон. Кто бы трубил!

Кэрол старательно припомнила миссис Доусон, школьную учительницу, которая могла одним взглядом остановить хулигана, мастифа и директора школы. Выпрямилась, кашлянула, придавая себе уверенности, и строго сказала:
- Иди домой. До-мой!