Парк Цзиншань

Кстати, идея с цветами была хорошей. Но дальше все было сложнее. Приказать что ли Бизону закрыть ладонью рот Тео, чтобы тот аккуратнее задавал вопросы? Их было сразу много, и каждый последующий сложнее предыдущего. Особенно о свадьбе, потому что такого ограничения свободы Гунмао не видел даже в отдаленных фантазиях. И как это объяснить ребенку, который ещё кошке доложится? Что не сейчас? Появится вопрос «а когда?». Что жениться он не планирует? Даже если кошка сама не хочет замуж, её это обидит. Это обижает всех женщин, даже тех, кто ещё не нагулялся.

- Тео, вот ты мне скажи, ты зачем хочешь на Лин жениться? – Кот не менее внимательно посмотрел на рыжего. – Кстати, у меня к вам обоим задание завтра будет. Пойдем вместе выбирать вашей маме цветы перед тем, как будем её встречать. Вы же знаете, какие она любит? – этот вопрос был обращен уже к обоим спиногрызам.

Имя избранницы Тео показалось Гунмао знакомым. Кажется, дочку паяца звали именно Лин, так что рыжий пусть расскажет будущему тестю о своих фантазиях. Это будет, как минимум, забавно. И интересно, кто такой Дин. Похоже, Лю-младшая в том монастыре развела вокруг себя настоящий гарем, и тут Тео может понадобиться профессиональная помощь. Гунмао пока уверенно ставил на него, даже не видя упомянутого Дина. Уже сейчас Тео был обаятельным подлизой, так что с женщинами ему будет везти. А Тай даже фыркнул, услышав признание брата, чем заставил Гунмао усмехнуться. Наверное, Бизон в детстве был таким же.

Как это зачем? Нет, ну странный - зачем? Папа вот на маме не женился - и бабушка, когда они с Таем у нее оставались, всегда тихо об этом сама с собой говорила, думая, что они не слышат. И наверное поэтому мама расстроилась, когда папа почему-то ушел и все. А Тео не хочет расстраивать ни маму, ни Лин, поэтому надо жениться. Только вот он да, сначала ей пистолет покажет, потом с Дином подерется, а потом уже скажет, что женится на ней.

- Так надо потому что! - важно заявил ребенок, гордо вышагивая и показывая, какой он весь из себя жених завидный. - Так правильно!

Дядя Мао на вопросы как-то подозрительно не отвечал. Только вот мысль у Тео уже умчалась вперед, поэтому он уже и не помнил, что спрашивал, потому что с ответственностью начал отвечать.

- Я знаю! Белые. Эти...которые с колючками! - выпалил мальчишка, размахивая пистолетом и чуть себе по носу им не треснув. Потом подумал, и решил, что там вроде не колючки. Обернулся на Тая, чтобы тот ему подсказал, но Таю было неинтересно, поэтому подсказки от него рыжик не дождался. - Которые колются, когда их держишь вот так, - и он вытянул руку вперед, показывая, как бы держал этот самый колючий букет роз. Оставалось надеяться, что дядя Мао не тупой и сам догадается, что за цветы сейчас в руке держит ребенок. Но в этой же руке у него лежал другой цветочек, поэтому он задумался. - А этот тогда куда?

Тай тоже не знал, как эти штуки называются, которые колются, поэтому промолчал. Он вообще всегда молчал, но сейчас промолчал намного выразительнее, чтобы всем было понятно, что он не просто так молчит, а молчит по конкретной причине. А то вечно потом начинают - молчит, молчит. А он ведь тоже молчит по разному. Тео вон его понимает. Мама тоже иногда. А все остальные просто дураки глупые. Зато Тай знал, как называются эти цветы. про которые говорил его брат, и вот уже некоторое время раздумывал, а не удивить ли ему народ и не сказать что-нибудь еще? Потому что обычно на его слова была всегда самая бурная реакция, даже на близнеца обычно не так реагировали, как на него. Поэтому Тай снисходительно глянул сначала на брата - эх, дурак дурной, потом на Гунмао - тоже не умнее, и с достоинством произнес:

- Розы.

И замолчал с таким видом, будто это не он тут что-то сказал, и его вокруг вообще ничего не волнует. Хотя, конечно, он молодец, этот дядя Мао, цветы маме подарит. Но вот без них бы наверное ни за что не додумался. Все взрослые такие беспомощные, ну прямо ужас.

Популярный ответ о женитьбе, не наделенный излишним смыслом, но оправдывающий мужчин в их потакании желаниям женщин и родителей. Кот не стал вступать в дискуссию с Тео, повзрослеет и ещё успеет передумать несколько десятков раз. Или женится на дочке паяца.

- А этот – Лин, - подсказал Гунмао. – А розы вашей маме только белые нравятся?

Тай был традиционно немногословен, но подсказал вовремя. Версия детей Кот немного озадачила, потому что белые цветы традиционно считались траурными. У европейцев все не так, как у нормальных людей, поэтому он не исключал, что Цирилла могла любить белые розы. Кстати, интересно, кто их ей так часто дарил, что дети запомнили. Вряд ли их папа на Тибете в монастыре мог найти цветочные магазины. Или послали его за белыми розами, он и пропал, бедолага.

Следом за зарослями софоры дорога шла вверх. Здесь людей становилось больше, потому что приближался первый из пяти павильонов – Чжоушантин. К нему вела длинная лестница, но Гунмао верил, что близнецы могут по ней забраться. Башня Открытого вида - это красивое здание, напоминающее большую беседку. Колонны поддерживали двухъярусную крышу, черепица которой была зеленой, а боковая часть – фиолетовой. Все это строение было около сотни метров площадью и чуть больше десяти метров в высоту.

[img]http://t0.gstatic.com/images?q=tbn:ANd9GcTzMRx3IGVP5DNAcBWb2ragS-Lj-RlZVHsDXsk441_Fy1KjRd6qBw[/img]

Тео задумался. Дедушка маме дарил всегда белые, а в саду еще росли синие, и иногда они появлялись в маминой комнате. Рыжик не знал, любит ли их мама или нет, но, наверное, если стояли - значит любит. Они даже Тео больше нравились, чем белые. Белые потому что скучные, а потом они становятся такие некрасивые, когда стареют, поэтому синие интереснее.

- Синие, - предположил ребенок, имея в виду на самом деле фиолетовые, но не сильно разбираясь в названиях цветов. - А красные ей не нравятся. Она их не любит. А мы наверх пойдем?

Тео с легким благоговением рассматривал идущую вверх лестницу, потому что она казалась огромной и едва ли не в небо упиралась. Ух ты, он наверное тогда сможет потрогать облако, и может, принесет кусочек маме. Облака похожи на пушистых зайчиков, иногда на овечек, а иногда на какую-то грязную кучу непонятную. Сегодня облака были пушистые, поэтому мальчишке хотелось потыкать в него пальцем - интересно, оно теплое? Подъем по длинной лестнице казался бесконечным, и под конец Тео уже еле плелся, едва переставляя ноги. Правда, только им стоило подняться наверх, как он тут же ожил и подбежал к краю площадки, чтобы заглянуть вниз. Ух, высота какая!

Неужели какой-то простой вопрос вроде выбора цветов, которые можно подарить маме, должен занимать столько времени? Это ж о них говорят и говорят, вот им интересно что ли? Тай считал, что если бы дарил он - то мама бы любым цветам обрадовалась, даже тому, что сейчас в руке комкал его младший глупый братец. Она всегда радуется, когда Тео ей цветочки всякие показывает и дарит, еще и на шею вешается. Тео, а не мама, конечно же. Но раз уж это так важно, что никуда не деться от этого разговора, то остается только терпеть.

Тай стоически терпел всю эту ерунду, заодно поднимаясь по лестнице впереди всех, давая понять, что он сильный и ни в чьей помощи не нуждается, и вообще, даже ни капельки не устал. Даже странно, что брат не начал ныть уже на середине, потому что Тео обычно высиживал все трудности у мамы на руках. А вот он, Тай, всегда все сам. Он взрослый. Ребенок встал рядом с братом и пнул лежащий на краю камушек, чтобы посмотреть, как он упадет. Ой, может во-о-он тому взрослому на голову попадет? Тай подобрал еще один камушек и кинул его уже рукой, целясь в чью-то макушку. Вот интересно, попал или нет? Тай даже заинтересовался и следом за близнецом сунулся в пропасть, едва не ухнув вниз.

Слово «синий» в китайском языке обозначало очень много оттенков, практически все холодные цвета, традиционно относившиеся к символике Дракона Востока. Гунмао решил, что понял слова ребенка, но все равно выбирать цветы для Цириллы они будут завтра вместе.

- Тай, я понимаю, ты не любишь людей, но не надо им камушки на голову кидать, вдруг придут копы, начнут ругаться. Оно тебе надо? Мне вот нет, - Кот посмотрел на старшего, который занимался локальным геноцидом, в то время как уставший от подъема по лестнице младший собирался броситься вниз сам. – Тео, тебе ещё Лин цветы дарить, не наклоняйся туда, там далеко лететь.

Курящий Бизон поднялся на площадку последним, ему с его массой обычно не нравились дальние походы, и сейчас он явно ждал окончания этой прогулки.

- Пойдемте дальше, кто-нибудь, кроме Бизона, устал? – на всякий случай спросил Гунмао.

Дорога вела вверх по восточному склону горы Цзиншань к павильону Гуаньмяотин. Он был больше предыдущего, но выглядел более обшарпанным.

[img]http://t3.gstatic.com/images?q=tbn:ANd9GcQaJjRBFEda23KwN-8LmZXs6Zq21J6UKNInDVVZ41y619De7ZJL_KWaGK-0MA[/img]

Перед смотровой площадкой толпились люди. Кот ненадолго остановился и закурил. Бизон посмотрел на него с видом представителя ВОЗ, и сам курить не стал.

- А кто такие копы? - спросил Тео, услышав незнакомое слово. - Они тебе не нравятся?

Тео решил, что он просто обязан донести цветочек для Лин, поэтому отошел от края и посмотрел на дядю Мао. Он устал гулять, потому что лестница была длинной, шли они долго. Хотелось попроситься на руки, чтобы остаток прогулки он просидел у кого-нибудь не шее, предпочтительно на шее дяди Мао, но он - не мама, не факт, что возьмет на руки. Скажет еще, что Тео взрослый, а взрослые всегда сами ходят, а не на руках катаются. Или просто не возьмет, не хочет или не будет. Можно, конечно, попробовать назвать дядю Мао самым лучшим другом, ну, после Тая и мамы, а потом уже проситься на руки, тогда может сработать, как с пистолетом. Но нежелание позориться перед братом - он ведь делает вид, что не устал - было все же больше, чем нежелание идти самому на своих ногах, поэтому Тео вздохнул и покачал головой, показывая, что не устал.

Тут было еще выше, чем в прошлый раз, но тут было огорожено, поэтому подойти к самому краю Тео не мог. Он даже не мог пролезть через прутья ограды - застрял, когда попробовал, задергался, чтобы вылезти обратно, и ободрал себе локоть, но все же высвободился, потирая новую ссадину.

То не делай, это не делай, туда не ходи, сюда тоже не ходи - все взрослые такие скучные, и как они только живут вообще, в такой-то скуке? Тай волком глянул на Гунмао, который вздумал его воспитывать, и ничего не сказал, только дернул плечом. Правда, камни кидать тоже перестал, потому что его же попросили. И Тай решил, что он может по-рыцарски послушаться, хотя бы один раз в день.

Тай не боялся высоты, но так высоко он еще никогда не поднимался, и он не подходил к краю вместе с близнецом, потому что внизу было все маленькое, земля была далеко-далеко, и ребенок чувствовал себя не комфортно. Ему больше нравилось где-нибудь внизу, где не надо стоять за ограждением, цепляться за него руками, чтобы не упасть. Поэтому особого восторга, как Тео, он не испытывал, и вместо того, чтобы обозревать красоты, принялся рассматривать своего робота, изредка поднимая взгляд на брата - за ним ведь присмотр нужен. Мама сказала, что он должен следить за братом, потому что он старше, значит, ответственный. Маму разочаровывать не хотелось, у него ведь такое важное задание. У робота поворачивалась рука, а еще если вот так повернуть - то даже крылья есть. Нет, все таки, хороший робот.

По итогам этого дня можно было составить полный сборник вопросов, которыми ребенок может вогнать взрослого в состояние дзен. Лучше б спросил откуда берутся дети, на фоне остальных прозвучавших вопросов этот был бы самым нейтральным.

- Копы – это полицейские, они следят за порядком, - ответил Гунмао, но о своем личном отношении к ним промолчал, тем более Тео успел ободрать локоть. – Сильно поцарапался?

Кот подошел к ребенку и посмотрел на ссадину. Кожа была немного содрана, кровь скоро остановится. Хотлось верить, что кошка не очень расстроится, заметив у детей последствия этой прогулки.

На самой вершине горы Цзиншань стоял центральный из пяти павильонов – Ванчуньтин. Он был самым крупным, трехъярусная желто-зеленая крыша, поддерживаемая позолоченными колоннами, укрывала площадь, раз в пять превышающую башню Открытого вида.

[img]http://t3.gstatic.com/images?q=tbn:ANd9GcSS5HgQARK_kN3m16nKKGs8abwRaQ_E18KKvqO5VeGVeBhbTt1M&t=1[/img]

Из неё открывался красивый вид на парк Бэйхай с одной стороны и Запретный город – с другой. Гунмао с грустью подумал о том, что им ещё спускаться по западному склону горы Цзиншань, а хотелось уже отдыхать от прогулок.

- Мы сейчас спустимся вот по той дороге, дойдем до вон тех ворот, и можем ехать домой. Или сначала зайдем куда-нибудь поужинать. Кто устал, может сесть на шею дяди Бизона.

Сорок девятый пригорюнился, но промолчал. Ему за сегодняшний день обещали премию, и он надеялся, что она не ограничится двумя юанями сдачи с билетов.

- Неа, - помотал головой Тео, показывая локоть взрослому и пытаясь строить из себя второго Тая. От этого даже было не так сильно больно, как обычно. Тео шмыгнул носом и решил, что будет терпеть, он ведь все-таки почти мужчина.

"Вон те ворота", на которые показал дядя Мао, были так далеко, что казались отсюда почти игрушечными. А еще это было та-а-а-ак далеко, что Тео, только глянув на них, понял, что очень сильно устал, и идти самому больше нет сил. Он и так уже молодец, почти весь день ведет себя хорошо, и поднимался наверх сам, и больше не стрелял ни в кого, и к краю не подходил, поэтому, наверное, можно уже на руки. Мальчик оценивающе глянул на предложенную им шею дяди Бизона, но решил, что она недостойна его царской особы, поэтому протянул руки к Гунмао и посмотрел на него самым наичестнейшим из своего арсенала взглядом. К тому же это его прямая и святая обязанность - проделать весь оставшийся путь на горбу дяди Мао - вдруг Тай тоже устал и тоже захочет покататься, но Таю, наверное, без разницы, на чем именно кататься, поэтому ему сойдет и дядя Бизон.

- Я устал, - показывая, какой он весь несчастный и уставший, проговорил Тео, даже не притворно и тяжело вздыхая. Обычно на это даже папа покупался, а уж мама - так вообще, значит, и этот тоже должен. Он ведь такая умница, ему ведь не откажут, правда?

Тай гордо задрал нос - вот еще, он ничуть не устал, просто уже немножко тяжело, но он не устал. И ни на чью шею он не полезет, потому что он большой и сильный, и такими глупостями не занимается. Мальчик слегка свысока глянул на брата, промолчал, как обычно, и пошел. Но очень медленно, потому что все-таки устал, просто не хотел это признавать. Он же не Тео какой-нибудь, он Тай, он сильнее брата, которому только бы на руках покататься и самому ничего не делать.

Тай старался не отставать, хмурил лоб, кривил недовольно губы, даже ворчал на самого себя. Уже и робот был не мил, и брат - дурак, и вообще домой хотелось скорее, потому что там хотя бы ходить больше не надо. Только вот идти нужно еще долго-долго. Таю хотелось вот так, как какому-нибудь Тео, протянуть руки кому-нибудь, лучше папе или маме, или показательно бросить игрушку на землю, или просто прямо тут сесть, чтобы заметили, как он устал. Гордости, правда, было больше, потому Тай продолжал упрямо тащиться следом, чуть ли не с каждым шагом хмурясь все больше. И кто придумал такие длинные прогулки...Хотелось ударить брата, посильнее, чтобы тот, наконец, перестал вести себя как девчонка.

Наверное, идея тащить на гору Цзиншань двух маленьких детей была не очень удачной. Устали оба, Гунмао посмотрел на плетущегося сзади Тая, затем на честно признавшегося Тео, который явно рассчитывал, что четыреста двадцать шестой понесет его лично.

- Бизон, посади Тая на плечи. Даже если он не устал, так мы доберемся быстрее, - сказал Кот, беря ну руки Тео. – Только за волосы не хватайся.

Он усадил младшего к себе на плечи, думая о том, что старший чуть крупнее, и сорок девятому повезло чуть меньше. А так это можно считать физической подготовкой личного состава, которой он в последнее время уделял непростительно мало внимания.

Дальше дорога вела вниз по западному склону горы Цзиншань мимо двух оставшихся павильонов. Первым из них был Цзифантин с восьмиугольной двухъярусной крышей, концы которой были немного задраны вверх.

Все эти павильоны были посвящены буддам пяти направлений, но Гунмао толком не разбирался в буддизме, да и не горел желанием пудрить детям мозги рассказами об истории или религии. Обе эти темы его никогда не занимали, и он считал, что можно нормально прожить без подобных знаний.

Дальше был последний павильон – Фуланьтин. Он был небольшим, примерно как первый из тех, что они сегодня видели.

Когда павильон Радости для глаз остался позади, лестница повела вниз к аллее, за которой находились долгожданные ворота парка. Гунмао старался не показывать, что устал, но за эту прогулку успел несколько раз подумать о вреде курения и том, что ему уже не двадцать лет.

За Южными воротами парка находился Запретный город, одна из туристических достопримечательностей, от мысли о прогулки с детьми в которой начинала ныть спина.

- Ну что, ужинать хотите? – спросил Гунмао, спуская Тео с плеч неподалеку от ждавшей их машины.

Мир с высоты взрослого казался совсем другим, и первое время Тео довольно рассматривал окружающий пейзаж. Но скука одолела его, не прошло и пяти минут. Он, в который раз шмыгнув носом, недовольно поджал губы и в упор уставился на Гунмао, заглядывая тому в глаза и мешая смотреть вперед. При подробном рассмотрении интереснее выглядеть он не стал, поэтому ситуацию нужно было как-то исправлять. Жалко, что за волосы хватать нельзя - а то как удобно бы было держаться. А так приходилось за шею, иногда за уши, но за шею все же удобнее, чем за уши. Ситуация не исправлялась. Сначала Тео думал о том, чтобы целиться дяде Мао в затылок из пистолета - он же не видит, значит можно, но потом решил, что, наверное, ему не понравится, что в него целятся, даже со спины. И к тому же он сказал, что целиться можно только в тех, кто не понимает по-хорошему. А он понял сразу, что с Тео спорить не нужно и нужно взять его на руки. Все-таки неплохой дядя Мао, жалко что глупый только такой. Ну это все взрослые такие, тут уж ничего не поделаешь - таким, наверное, вырос.

Ворота так приближались быстрее, чем если бы он шел сам, поэтому Тео очень даже понравилось ехать на шее дяди Мао. Ребенок с неудовольствием на лице слез на землю и воззрился на взрослого снизу вверх, отчаянно кивая, как китайский болванчик. Конечно хочется, вы попробуйте так много гулять! Тео сейчас был готов съесть даже те противные овощи, а это уже о многом говорит.