Прогулка по местности или новое знакомство.

Ну, надо же, девушка кинула на русского косой уважительный взгляд – мало кто столь хладнокровно воспринимал ее возраст да еще пытался выгородить. Каким бы ни был его характер, что-то в нем есть интересное, стоящее внимания.
Впрочем, благие мысли испарились очень быстро. Буквально в тот миг, когда она поймала на себе взгляд Антона, обещающий ей допрос с пристрастием. Ирландка тут же фыркнула, вскидывая свою взбалмошную, но красивую головку. Вот уж что, но объясняться перед парнем, которого она видела впервые в жизни – она не собиралась. Этого пока даже Дамьян не заслужил, а его она знала уже год.

- Прошу прощения, господа, но леди сама в состоянии проследить за собой. Несмотря на то, что она юная.

В этот раз холодность в голосе уже была настоящей. Как-то же она прожила этот год, а значит, вполне способна прожить и все последующие.
Надо же, к ней развернулся Кертеш, на которого она все еще смотрела с гневом, хотя теперь уже холодным. Впрочем, он от нее не отставал, и это поразило Лауру больше всего остального – нет, вы только посмотрите, вылез из кустов, влез в разговор, выставил ее идиоткой и теперь еще и претензии предъявляет!

Девушка с силой прикусила край губы.
Дьявол, тот разговор Кертеша с Лоркканом, когда Изабель пыталась вправить ей мозги, а она с Лораной старалась убедить женщину отпустить Лауру в монастырь. Тогда у мужчин не было свидетелей. Кто его знает, что именно пришло в голову отцу, многословностью Лорккан не отличался, а Кодряну после той беседы выглядел немного пришибленным, хотя недолго. И если парню и правда придет в голову мысль написать письмо – она может влипнуть. Он, конечно, и сам подставиться, но если исходить из того, что Кертеш постоянно живет по принципу «нечего терять» - то кто его знает.
Впервые за последние несколько лет юной язве было нечего сказать.

Наконец, вдохнув, Лаура, уже совершенно не обращая внимания на Антона, на одном дыхании выпалила то, о чем думала.
- Ты вылез из кустов. Влез в наш разговор. Выставил меня юной лгуньей, да к тому же малолетней искательницей приключений. Угрожаешь написать отцу. При всем этом последние пару месяцев ты и близко ко мне не подходил! Тебя не было ни видно, ни слышно. И было абсолютно все равно, что там со мной и как я живу! Как, впрочем, и всем остальным! Какого дьявола тебе сейчас от меня нужно, Кодряну?! Какое тебе до меня дело?!

Лаура срывалась. Держалась из последних сил внутреннего самоконтроля, но была близка к срыву. Все происходящее начинало напоминать ей семейную разборку, одну из тех, что она наблюдала в далеком детстве, когда у родителей окончательно начали портиться отношения.

И всё тем же верным периферийным зрением заметил, что Лаура фыркнула и вскинула голову, русский не понял, что она хотела этим сказать, но ему понравилось. Наверно не только он, но и Кертеш тоже посмотрел на Лауру и тоже решил, что не сможет, хотя голос и был холодным, ему не верилось.

«Видимо этот юный страж был и не особо ретивым» - отметил Ветров, и на лице тут же появилась лёгкая ухмылка. На секунду появилось желание подойти и успокоить девушку, но, вспомнив инцидент ещё у лазарета, желание было оставлено на потом.

«Походу парень не поверил… Вот кем он себя возомнил?» - С уже плохо сдерживаемой злостью, но отдавал себе отчёт, что если сейчас произойдёт что-то плохое, то это скажется на Лауре, и это единственное что сдерживало русского. И ведь не ошибся, письмо можно конечно и опровергнуть, но осадок останется. У Ветрова этот тип начал ассоциироваться со шпионом в тылу у врага, который доносит все более-менее важные новости.

Кертеш не очень понял, что с ним произошло. Слова Лауры сорвали как-то невидимый предохранитель, который и так едва-едва держался все это время, и пламя у него в голове полыхнуло в полную мощь. Чего ему надо? Да если бы он сам об этом знал... Кертеш забыл про Ветрова, про свое правило никогда и ни к кому не привязываться, про любимую манеру поведения - гордую, язвительную и независимую. Он просто открыл рот и также в лоб выпалил то, чего как-то не планировал говорить:
- Да неужели?! Тебе и не хватало внимания? У тебя его было более чем достаточно... Что, милая, Кораев подал в отставку? Заскучала? Какая жалость... А я вот не люблю теряться в толпе и стоять в очереди.
Кодряну остановился, поняв, что говорит что-то не то. Он не собирался щадить её чувства, но это все было слишком похоже на банальную сцену ревности, ну не мог же он её всерьёз ревновать, и к кому? Поймет ещё все в амурном аспекте и посмеется, сведет все до глупости, дурочка же ещё, хотя и умная...
Кертеш вытянул из кармана пачку сигарет, и, не стесняясь ничьим присутствием, закурил.
- Мне от тебя, - сказал он, затянувшись и ткнув в сторону Лауры рукой с тлеющей сигаретой, - ничего не надо (Кертеш лгал даже самому себе, но думать так было все-таки спокойнее). - Хочешь обходить меня по дуге и переводить стрелки - пожалуйста. Я тебе в друзья не набивался. Но пока ты не соображаешь, что творишь - я буду тебе мешать. Извини уж.

Щелк! Какой-то внутренний рычажок встал на место, и Лаура, резко выдохнув, вдруг с удивлением поняла, что стоит, слушает Кертеша, приоткрыв рот, и лишь озадаченно хлопает ресницами.

- … Какой Кораев?.. Какая очередь?... – абсолютно ошарашено переспросила она, искренне не понимая, куда несет Кодряну и почему его вообще так несет. Через секунду девушка встряхнулась и захлопнула рот, одновременно стараясь поменьше удивленно хлопать ресницами. Тьфу-ты, ну ей-богу, как тупая блондинка из анекдотов!

И только спустя несколько секунд до ирландки дошло, что Кертеш вполне мог увидеть ее где-то рядом с Дамьяном, но был совершенно не в курсе всего произошедшего этой весной и уж конечно не знал о том, что теперь Лау старалась держаться подальше от младшего мастера. Тем не менее, девушка поняла, что внутри поднимается вторая волна злости, теперь более контролируемая, но все же опасная.

- А вообще, чья бы корова мычала, - весьма резко отрезала она, непроизвольным жестом отмахиваясь от ткнувшейся в ее сторону сигареты, - В толпе он не любит теряться! Так бы уж и сказал, извини, дорогая, неинтересно мне с малолеткой общаться – по крайней мере, было бы честно!

Лаура вновь выдохлась, вдохнула, успокоилась и теперь уже с привычным ехидством добавила:
- А насчет очереди…Так ты Кораеву, так-то, задолжал…

Теперь она смотрела на Кордяну весьма насмешливо – вряд ли тот в курсе, что Лив проболталась. Тут юная язва внезапно вспомнила, как здесь очутилась и с кем пришла, перевела взгляд на русского и почти мгновенно создала виноватое выражение лица:
- Антон, ты извини за эту неприятную сцену. Мне жаль, что ты стал свидетелем подобных разборок. Я думаю, что мы…

Что Лаура думала – осталось неизвестным, потому что именно в этот момент Кертеш наконец договорил и она вновь резко развернулась у нему. Ее зацепила всего лишь одна фраза «Я тебе в друзья не набивался». А ведь, действительно, не набивался…
Но ведь… Но как же так, ведь столько всего случилось…
Она стояла, смотрела на него вновь удивленным взглядом и не понимала, что с каждым мигом в каре-зеленых глазах все сильнее и сильнее проявляется обида.

- Антон, на следующей неделе у меня будет занятие по травам. Если действительно интересно – приходи, послушаешь. А пока я могу просто порассказывать тебе то, что знаю о растениях. Но сейчас прошу меня извинить. До свидания, господа, - голос Лау сильно изменился. В нем не было ни резкости, ни язвительности, ни холодности. Скорее, какая-то бесцветность. Не дожидаясь больше ничьих комментариев, девушка развернулась и зашагала в сторону жилых корпусов.

«Мда… Санта – Барбара отдыхает! Тут сериалы надо снимать! А не магии учить! – Подумал русский. И чуть погодя – А причём тут Дамьян? Надо будет спросить у него».

Видимо не только Ветров не понимал всей ситуации, но и Лаура, вон как стоит, хлопает ресницами. Видимо только русский не видел большую разницу между малолетками и «взрослыми», слишком сильным он был либералом. «А вот об этом надо будет чуть погодя у самой Лауры попытаться узнать» - заинтересованно думал Ветров, стараясь не попасть под перекрёстный огонь. Виноватые лица Антон не любил, поэтому если и делал ошибки, быстро извинялся и так же быстро забывал, да и других быстро прощал. Вот он форменно нарывается, причём не известно на кого. Точнее известно, не известно у кого раньше кончиться терпение и кто убьёт этого типа.

- Я обязательно прейду, до свиданья. – С какой-то грустью сказал русский. И стоял в какой-то нерешительности, идти за Лаурой и попытаться её успокоить или врезать Кертешу и спокойно пойти в корпус подумать о прогулке.

Но Ветров решил оставить Кертеша в покое, пока. Но и не идти к Лауре, по крайней мере, сразу, а сначала подумать. И не прощаясь с Кертешем, он тоже пошёл к корпусам, но другой дорогой. Настроение упало ниже плинтуса менее чем за 15 минут.