Внезапно

- Если ты остаешься здесь, то и я остаюсь здесь, - сказал Орлов, поймав взгляд Александры. – Ты ещё не решила, сколько времени ты хочешь провести в этом монастыре?

Он никак не отреагировал на слова о своей фигуре, потому что, будучи инструктором в спортивном центре, отлично знал, что находится в хорошей форме. Знала об этом и Уэзенби, рука которой сейчас оказалась у него на животе. Шура смеялась, но вела себя совершенно не так, как обычно. Будто, перестав воевать, не знала, как правильно себя вести. Привычки говорили одно, желания – другое, и она терялась где-то между ними. Сам Орлов чувствовал себя примерно также, просто успел понять, что сейчас должен быть увереннее и сильнее. Это в бизнесе возможно быть партнерами на равных, а в личных отношениях мужчиной должен быть кто-то один. Он потрепал Уэзенби по волосам, затем обвил руками её талию, следя за выражением её лица.

Сейчас, в отличие от их обычного общения, он не запрещал себе видеть в ней, в первую очередь, очень интересную женщину, и лишь после этого все остальное. Шура отличалась от тех женщин, которые обычно мелькали в окружении Орлова. Если в тех кукольная женственность шла впереди всего остального, и они были подобны книгам, на обложках которых пересказан весь сюжет, что открывать и читать уже не интересно, в Уэзенби женщина пряталась, как черт в табакерке. Она была сложной, и этим интересной. Она бросила вызов, уехав, и Орлов принял этот вызов, отправившись следом за ней. Есть такой эффект неоконченного действия, когда из всех задач запоминаешь лишь те, что не успел довести до конца, и при первой возможности стремишься решить не понятую головоломку.

- Ну, это зависит от того чего мы хотим, - улыбнулась англичанка.

Алекс довольно поморщилась, когда мужчина потрепал ее по волосам и едва ли не мурлыкнула в голос от удовольствия, когда почувствовала, как руки Орлова оказались на ее талии. Это все казалось таким нереальным, что она просто не знала как правильно надо реагировать на подобные вещи. Наверное, просто расслабиться и получать удовольствие, даже несмотря на привычки. Поэтому она просто расслабилась в его объятиях, глупо-глупо улыбаясь. Видимо, бывает и так, когда нет необходимости что-либо говорить, когда многие вещи понятны без каких-либо долгих разговоров. Стоит лишь потерять, или почувствовать, что теряешь, и тогда начинаешь ценить по-настоящему.

- Но пару дней для разнообразия можно и тут провести, - она все же мурлыкнула, уткнувшись теперь уже ему в шею и оставив легкий поцелуй. – Знаешь, тут много очень интересных и разных людей. Практически все говорят на китайском, за исключением новеньких вроде нас, но тут все очень приветливы и большинство европейцев говорит на английском… Но я вообще к тому, что тут столько мастеров как по боевым искусствам и обращению с оружием, так и в маг… - она хотела было сказать про магию, но вовремя осеклась, вспомнив, что ничегошеньки не знает про Александра в этом плане, - ну, и вообще во всем. А вообще, мне кажется, что никто не будет возражать, если ты займешь комнату рядом с моей.

Она нехотя оторвалась от Орлова, вернувшись к макиваре и подняв саи. Оружие нельзя раскидывать – это негласное правило хорошего тона и достойного мастера. Но это не мешало вновь оказаться рядом с Александром, более того, даже обнаглеть и оставить на его губах легкий поцелуй.

- Думаю, я тебе покажу, где твоя комната, а пока ты будешь ее осматривать, я быстро приму душ и загляну к тебе. Надо будет с настоятелем поговорить, но тут точно будет нужна Руж, потому что он английского не знает. Да и вообще… нам, наверное, в принципе стоит поговорить.

Из всех объяснений Орлов сейчас понял лишь то, что они остаются здесь как минимум на пару дней. Сейчас он старался внимательнее осмотреться в монастыре. Тренировочная площадка выглядела внушительно, она явно была здесь не для красоты. Вокруг росли деревья, которых он особо не замечал в горах, пока сюда добирался, а крыши построек были какими-то слишком китайскими. Как всякий, кто изучал боевые искусства, Орлов читал о Шаолине и порой мечтал поучиться чему-нибудь у настоящих восточных мастеров. По крайней мере, до тех пор, как прошел подготовку в спецназе. А там было уже не до шаолиней.

В этом монастыре была какая-то особенная атмосфера восточной таинственности и удивительного спокойствия, контрастировавшего с тем, что Орлов успел увидеть за то время, что провел в Китае. Наверное, особенно важные решения должны приниматься именно в таких местах, когда вырываешься из привычной жизни и привычных мыслей, получив шанс задуматься над тем, что происходит вокруг. Из всего, что его окружало, не было ничего родного или знакомого, кроме Уэзенби, и из-за этого к ней тянуло ещё сильнее. Он с немалым удивлением посмотрел на саи, которые подняла Шура. Такое оружие он видел разве что в фильмах.

- Откуда здесь может быть моя комната? – удивленно спросил Орлов. – Что это вообще за место?

Сначала делать, потом думать. В такой момент логичнее всего проснуться в своей квартире в Лондоне, но он по-прежнему был на Тибете. Сейчас, начав думать более логично, Александр уже не понимал, как здесь оказался, и что делать дальше.

И. все-таки, это было довольно все странно и как-то… волшебно что ли? Может, Руж действительно более чем права, говоря о том, что в этом месте происходят такие вещи, о которых раньше даже мечтать не смел? Да, она права, всегда права, когда рассуждает о какие-то таких вот возвышенных и, на первый взгляд, непонятных вещах. Орлов приехал к ней, за ней, и сейчас они были вместе, пусть это состояние и удерживалось пока что на одном поцелуе и крепких объятиях.

- Ну, тут вроде бы всегда есть комнаты, готовые к новым владельцам, пусть даже и очень временным, - немного замялась девушка. Она сама-то не так много знала, а то, что знала и успела разузнать, не знала как правильнее объяснить. – Руж рассказывала, что это место по-настоящему особенное: здесь можно укрыться, если некуда идти, можно просто обучиться многим вещам или найти покой. И люди тут… - она замялась, смущенно опустив взгляд и старательно пытаясь подобрать слова, чтобы морально подготовить мужчину к некоторым странностям, - ну, как тебе объяснить… Тут люди учатся видеть не только глазами, слышать не только благодаря ушам, да и вообще… тут очень много… необычного. Вот. Так что лучше ничего сильно не удивляйся, а просто спрашивай, если что, ладно?

В общем, объяснять подобные вещи она просто не умела, хотя… кто бы смог на словах аккуратно подвести взрослого человека к мысли о том, что магия существует? Тем не менее, они уже успели практически вплотную подойти к жилым корпусам, где почему-то было также пустынно, словно все сговорились и куда-то испарились, чтобы не нарушать их единения. Соединения. Они поднялись на веранду и прошли вдоль совершенно одинаковых дверей практически в самый конец.

- Проходи, - она толкнула дверь, открывая не самый богатый, но вполне себе милый интерьер комнаты. Как и у всех. – Душевые дальше, так что если хочешь принять душ, то это туда. Полотенца, кажется, можно найти в комоде, а вот с одеждой… это надо к кому-нибудь из мастеров пристать. Я, наверное, пойду тогда, хорошо? – странно, но сейчас она ощущала непередаваемый трепет, чувствуя, как сама не хочет уходить, даже несмотря на то, что ей действительно было бы очень полезно ополоснуться. Но так хотелось, чтобы он попросил ее остаться ненадолго, даже несмотря на то, что уже минут через десять она вернется к нему. Словно страх вновь его потерять.

Объяснения Уэзенби не прояснили ничего, лишь сильнее запутали Орлова. Он слышал всякие легенды о всемогуществе тибетских монахов, и нормально бы отнесся к тому, если бы кто-то из местных жителей начал рассказывать подобные байки, но Шура всегда казалась человеком трезвомыслящим, и это «видеть не только глазами» в её исполнении несколько настораживало.

Орлов заглянул в комнату, которая была обставлена по- спартански, но, в целом, довольно уютно. Во время службы ему где только ни приходилось жить, поэтому аскетизм монастырской кельи совершенно не пугала. Больше удивляло, что за все это время они больше никого не встретили, но при этом монастырь не казался необитаемым. Порой где-то за зданием или с улицы доносились голоса на непонятном языке, должно быть, китайском, но самих местных жителей Орлов так и не видел.

Вопрос «я, наверное, пойду, хорошо?» с женского языка на человеческий переводится как «а ты можешь попросить, чтобы я не уходила?». Странно было услышать подобное от Шуры, которая привыкла быть уверенной в себе и прямолинейной, как ледокол «Ленин». Впрочем, и ему она дала бы форы.

- Останься ненадолго, если не очень торопишься, - ответил Орлов, заходя в комнату и оборачиваясь на Уэзенби. – Я ничего не понял из твоего рассказа, - добавил он, чуть усмехнувшись.

Он положил небольшой рюкзак у стены, затем подошел к окну, раздвинул шторы и открыл одну из рам, чтобы в комнату попадал свежий воздух. Эта комната пока казалась необитаемой, но в ней уже стоял едва уловимый запах китайских благовоний и местной еды, к которым Орлов никак не мог привыкнуть.

В данный момент лучше даже не пытаться задавать вопрос о том куда делась ее привычная уверенность в себе и прямолинейность. Уэзенби, кажется, училась быть девушкой не только внешне и физически, но и по поведению с любимым человеком. Забавно, честно говоря, в том числе и ей самой, потому как раньше она такой дурочкой себя не чувствовала из-за нескольких слов, в которых, как она сама уже поняла после того, как произнесла. Странно это как-то, ну да ладно. Кажется, им придется не только узнавать заново друг друга, но ей так точно еще предстоит открывать в себе новые, ранее неизведанные, грани.

- Если только ты вынесешь меня в таком… послетренировочном виде, - кокетливо улыбнулась она, проходя внутрь следом за русским и прикрыв за собой дверь.

Видимо, объяснять придется как-то более конкретно. С другой стороны, была надежда на то, что он ничего не увидит, тогда и говорить не придется, но если они вместе, а ведь именно за этим Орлов и приехал, чтобы быть с ней, подобные вещи лучше не держать в тайне. Только вот как правильнее объяснить довольно очевидные вещи? Очевидные для нее, но не для него. Наверное. Все было бы проще, будь он также магом, но это им только предстоит еще выяснить. Алекс задумчиво потерла руки, поморщившись от неприятной жгуче-тянущей боли разбитых костяшек, и вдруг решение пришло само по себе.

- Только пообещай сначала подумать, прежде чем делать скорополительные выводы, ладно? – сказала девушка, устроившись на циновке и говоря даже слишком серьезно для самой себя.

Она чуть вытянула руки вперед, обращая внимание Орлова на них, после чего закрыла глаза, убедившись, что он понял куда надо смотреть. Она могла бы и не закрывать глаза – опыта для заживления таких ран было предостаточно, но отчего-то не хотелось сейчас видеть какой-либо намек на страх в его глазах. Да и сосредоточиться в такой эмоциональной обстановке было проще. Алекс направила энергию к кистям рук, опутывая ранки в маленькие коконы, в которых шел активный процесс регенерации: появление прозрачной ткани, прорастание ее мелкими сосудами, что придает ей розовый, а затем и непрозрачный оттенок, после чего восстанавливается ровный цвет кожи со всеми прежними особенностями и признаками. Ссадины были несерьезными, потому заживление заняло очень мало времени. Но она подождала еще несколько секунд, прежде чем открыть глаза. Было не по себе из-за возможной реакции Александра.

- Обещаю, - поспешно согласился Орлов, ничего не сказав насчет послетренировочного вида. А то он впервые видел Уэзенби после напряженных занятий в спортивном центре.

Он посмотрел на разбитые руки Шуры. На костяшках были сильные ссадины, руки немного отекли от ушибов, а кожа покраснела. Так бывает, если много и от души бить по груше или макиваре, в надежде выбить из собственной головы неприятные мысли. Судя по остервенению, с которым тренировалась Уэзенби, в этом не было ничего удивительного, поэтому Орлов не сразу понял, о чем должен делать выводы.

Но дальше произошло нечто странное. Буквально на глазах ранки начали затягиваться, пока расцарапанная и припухшая кожа не восстановилась полностью, так, что сейчас на руках Шуры не осталось никаких следов прошедшей тренировки. Орлов пару раз моргнул, наваждение не проходило. Он был уверен, что только что отчетливо видел разбитые костяшки, и по своему опыту знал, что нужно три-четыре дня, чтобы руки восстановились после такого, а отек мог оставаться и немного дольше.

- Я не делаю никаких выводов, - неуверенно сказал Орлов. – Но хочу услышать от тебя, что это было.

Он внимательно и немного недоверчиво смотрел то на лицо Уэзенби, то на её руки, но помнил о своем обещании не делать поспешных выводов. Становилось немного не по себе. Такая регенерация бывает в фильмах у всяких оборотней, и страшно подумать, за кем тогда он летел через половину глобуса.

Когда она открыла глаза, то не могла не заметить странного взгляда Орлова. Спасибо, что не начал бегать кругами и орать про мутацию или НЛО. Хотя, с его-то прошлым, о котором она знала крайне мало, но даже этого было достаточно понять, что человек он не слабонервный. Но мало ли, всяким нервам есть свой предел. Но явно не сейчас, и это не могло не радовать. И она была ему благодарна, что он вот так вот, практически спокойно попросил все объяснить.

- Это называется Врачеванием, - она чуть смущенно улыбнулась мужчине, - А если более обобщенно, то это то, что мы привыкли называть магией. Обещаю, что скорая не понадобится, - она попыталась пошутить, чтобы немного разрядить обстановку, после чего протянула руку и коснулась руки Александра. Хотелось просто подержать его за руку. – Магия бывает разной, но она является частью нашей жизни, жизни каждого человека, просто все зависит от того раскрыл ли человек в себе способности, или нет. Я раскрыла, потому что родилась в семье, где магия считается нормой жизни. Но вообще, да, я инопланетянин с неизвестной планеты, который прилетел сюда, чтобы тебя съесть, - она нервно рассмеялась. – Прости, глупая шутка.

Вот сейчас, наверное, стоило действительно оставить его одного, чтобы он мог подумать и принять решение. Уже которое важное решение за последние пару дней. Она даже была готова к тому, что он уйдет. В этот раз навсегда. Но все равно так и продолжала сидеть, глядя в глаза любимого мужчины и просто боялась лишний раз пошевелиться. Пусть хоть как-то отреагирует, а там уже можно будет решать как быть дальше.

Орлов недоверчиво слушал все, о чем говорила Шура, но понимал, что ему остается только верить ей. Вокруг постоянно говорят о том, что существуют чудеса: экстрасенсы, привидения, НЛО и прочая ерунда, известиями о которой пестрят желтые газеты, но сейчас Орлов сам был свидетелем того, как затянулись ранки. Он чуть нахмурился, удобнее садясь на циновке, как ребенок, ждущий продолжения рассказанной сказки.

- То есть ты – что-то типа ведьмы? Прости, не хотел обидеть, то есть человек, который обладает некими паранормальными способностями? – подвел итог Орлов. – И ты здесь такая не одна? – осторожно предположил он, начав понимать, о чем Шура его предупреждала.

Он по-прежнему чувствовал некоторую настороженность, но понимал, что сейчас Уэзенби открыла ему важную тайну, которую успешно скрывала в Лондоне. Никогда прежде он не замечал за ней никаких странностей: кучи амулетов она на себе не носила, Хэлоуин праздновала не шумнее остальных, широкополые шляпы не носила, а дома не заводила черных кошек и летучих мышей. И даже глаза не зеленые. В легендах о тибетских монахах чего только не рассказывали, но Орлов по привычке делил такие байки на десять, прежде чем что-то принимать к сведению. И тут нате.

Человеку свойственно отрицать то, что не вписывается в его картину мира, но сложно отрицать то, что видел своими глазами. Тогда половина тебя начинает кричать «ну что за бред, ты этому веришь?», в то время как вторая убеждает, что нужно как-то смиряться с новым представлением о мироздании.

Пока Орлов молчал, Уэзенби боялась произнести что-либо. Просто сидела смотрела на него, пытаясь понять что же можно сейчас ожидать от этого бравого русского офицера. Ожидать можно было много чего, а если уж учитывать бурную фантазию Алексы, то лучше было просто сидеть и ждать. И не думать. Но он не выглядел сильно испуганным, девушке показалось, что он скорее просто настороженным. Что же, вполне себе нормальная реакция. Спасибо хотя бы за то, что следом за «ведьмой» не предложил проверить это на костре.

- Ну да, что-то типа того, - кивнула англичанка, поджав губы и совершенно не зная как и что еще надо сказать. Он сам, наверное, должен все решить и задать те вопросы, на которые захочет получить ответы. И никакого давления. – Только не путай с тем, что показывают в фильмах про злых носатых и волосатых бабулек. И волшебной палочки у меня тоже нет.

Александра смущенно улыбнулась, но не стала говорить что-либо еще, потому как, наверное, и этой информации было более чем достаточно. Да и вообще, чем дальше, тем все более не по себе, потому как еще пару часов назад, когда она решила отправиться на тренировку, она и предположить не смела о том, что Александр вдруг вновь появится у нее на горизонте, не говоря уже о том, что это будет не просто случайная встреча, а его искреннее намерение быть с ней. А теперь она сидит и рассказывает ему о магии. Не слишком ли много для одного дня?

- А меня отсюда не выгонят, что я ничего этого не знаю? – поинтересовался Орлов. – Если здесь все маги, как-то странно, что среди вас буду я. Или будете держать на правах подмастерья? Котлы мыть, мышей с лягушками ловить, - предположил он, усмехнувшись.

Пока все казалось странным сном. Сложно сказать, верил он или нет во все, что говорила Уэзенби. И было неприятное ощущение, что он здесь лишний, потому что приехал без предупреждения, никому не представился, тайком прошел на площадку, а теперь планирует остановиться в комнате, которую показала Шура, но при этом до сих пор не говорил ни с кем, кто был здесь главным. Как он понял, монастырем управлял некий настоятель, китаец, не говоривший на английском. Наверняка тоже кудесник, как и все, кто был к нему приближен. А они уж точно не только ранки затягивать умеют, и черт их знает, что ему грозит при встрече с кем-нибудь из метателей фаерболов, спецназовская подготовка может и не помочь.

- Кстати, а Руж и Эрик, получается, тоже волшебники? – догадался Орлов. – Они где-то здесь живут?

У него было несколько десятков срочных вопросов, которые он считал правильным задать сразу, чтобы не попасть в ненужные неприятные истории. Думать лучше поздно, чем не думать вообще.

- По-моему, ты не единственный такой тут, да и вообще… Никого не выгоняют, если только ты не вздумаешь кого-нибудь намеренно покалечить. - Уэзенби смущенно улыбнулось. Странное ощущение, что вроде бы все не так плохо, но, в то же время, сама ситуация более чем необычная. Вообще, сумасшествие какое-то, сумасшедший день. – Вот только не надо про котлы и лягушки – это отвратительно.

Да уж, вот еще одно живое доказательство того, что абсолютное большинство людей имеют крайне скудные представления о магии, а то, что знают, так исключительно благодаря фильмам, в которых все магическое действо приправляется котлами, кучей свечей и волосатыми бородавками на носу. Фу!

- Да и… да, - вновь кивнула англичанка. Кажется, сейчас ему было любопытно. Что ж, это даже больше, чем хорошо. Наверное. – Тут люди все очень доброжелательные и открытые. Ну, в большинстве своем. Вообще, я мало кого знаю, хотя все друг друга видят за трапезами. И вообще… Ну, честно говоря, я просто теряюсь и не знаю что тебе сказать, - Алекс опустила голову и как-то не то грустно, не то смущенно улыбнулась. – Мне немного не по себе, хотя я прекрасно понимаю, что из нас двоих это ты только что узнал о существовании магии. Глупо как-то все получается, извини.

Вот всегда так. Упустит Иванушка-дурачок Василису Прекрасную, а потом вечно с ним фигня какая-то происходит. То Кощея бессмертного ловить, то по стрёмным избушкам в лесу околачиваться, а то и вовсе отправляться в Тридевятое царство в надежде на русский народный авось. И ведь сообрази чуть быстрее, в Лондоне, во время разговора в кафе, не пришлось бы сейчас по кирпичикам перестраивать картину мира. Теперь остается лишь смириться и пытаться разобраться в том, что происходит вокруг. Если вот сейчас развернуться и уехать, успокаивая себя мыслью о том, что не смог смириться с очевидным-невероятным, проще сразу честно сдаться в дурдом. Такая перспектива не казалась Орлову оптимистичной, потому он принял волевое решение остаться здесь и считать происходящее испытанием за собственную глупость. С дурдомом успеется.

- Обещаю, что никого не буду здесь намеренно калечить, - Александр улыбнулся. – Но я бы хотел встретиться с настоятелем, когда мы сможем договориться с Руж, чтобы она помогла с переводом?

Орлов пока не определился, кем он себя больше чувствует: вышеназванным Иванушкой-дурачком или Алисой в Стране чудес. Этот вопрос на данный момент был наименее принципиальным, потому его решение Александр решил отложить до лучших времен, а пока действовать с учетом той информации, что у него была. А вообще интересно получается. Вот он тут явился к Шуре, весь из себя внезапный, а в итоге полностью зависит от неё, потому что этот мир ей понятен.

Так бывает только в сказках, или слезливых мелодрамах, чтобы двое, расставшись на какой-то непонятной ноте отношений, которых, в принципе, и не было никогда, в один миг все понимают, встречаются и живут счастливо до конца дней, рожают детишек и наслаждаются жизнью. А вот в этой самой жизни все не так, не так просто как того хотелось бы, что и доказывает сложившаяся ситуация. С одной стороны они, вроде бы, вместе, ведь он к ней приехал. Но с другой стороны, все в настолько подвешенном состоянии, что просто страшно что-либо загадывать.

- Я забегу к ней после душа и договорюсь, так что как только, так сразу. В крайнем случае, за ужином тебя представят, но, думаю, получится и раньше. Ты не волнуйся только, правда, все нормально. Если увидишь чью-нибудь тренировку по стихиям, то не сможешь глаз отвести – это очень красиво, честное слово.

Уэзенби только сейчас поймала себя на том, что она как-то очень безжалостно теребит свою рубашку, совершенно не в силах справиться с волнением и смущением, возникшем из-за сложившейся ситуации. Глупо и странно как-то, что вместо того, чтобы радоваться их соединению, оба думают совершенно об ином, старательно пытаясь показать, что все в порядке. Но ему определенно надо было сейчас все переварить, всю полученную информацию, а ей – принять душ и рысью бежать к Руж, где можно не скрывать своей паники.

- Ты отдыхай с дороги, а я скоро вернусь, договорились? – она поднялась с циновки и направляясь к двери. – Если хочешь, прогуляйся по территории. Ну, или в моей комнате подожди – соседняя дверь справа.