Finita la comedia

Интересно, вот чего от него сейчас хотели добиться? Четыре лапы, усы и хвост, вот вам мои документы, прямо как в старом мультике. Кажется, именно этого выбора он не делал, по крайней мере еще, и даже не стремился его делать. Теплые эмоции к Оливии он конечно испытывал, но она его игнорировала, а его это устраивало, меньше разборок - спокойнее жизнь, чем не идеальная постановка вопроса. Так что тут девочка явно перестаралась с аргументацией, как минимум, они с Лив еще ни разу не общались после того злосчастного урока по морали.

Однако же, вот с планами она попала в точку, хотя не совсем, планов не было, как действовать Дамьян не думал, хотелось бы пустить все на самотек, но вот только получалось это судя по всему очень, очень плохо. Ждать восемнадцать лет он конечно не планировала, максимум шестнадцати, так как, ну не важно, просто именно так. Этот возраст, исходя из жизненного опыта Кораева стал для него не критичным и вполне разумным. Да и вообще, почему у него дикое желание оправдываться, кажется, он то как раз ничего и не натворил. Хотя, кажется есть один тонкий вопрос, который, хоть и на время но заставит задуматься маленькую пьянчужку. Лау конечно выглядела очень миленько в таком состоянии, но все же это было не правильно.

- Лау, а без секса нам было плохо? - В сознании парень ликовал, возлагая огромные надежды на этот вроде простой вопрос, но может хоть он заставить девочку пересмотреть свои взгляды на положение дел.

Лаура услышала вопрос Кораева сквозь потрескивание веток в костре и звук ветра в ветвях деревьев. Ей удалось настолько отрешиться от всего, что на пару мгновений она даже забыла, что рядом с ней сидит младший мастер. Ну, не совсем рядом, через костер, но не важно. Какое-то время после вопроса девушка мысленно переваривала его, пытаясь заставить опьяненный мозг работать, и когда, наконец, суть слов дошла до ее сознания, ирландка с трудом подавила желание побиться головой обо что-нибудь крепкое. Например, об камень…

Издав какой-то стон, Лау с размаху ткнулась лбом в собственные колени за неимением камня или стены. Ощущение, что они с Дамьяном говорят на разных языках усилилось до максимального.

- Да что ж тебя переклинило-то на этом сексе? – из-за того, что она сидела, уткнувшись лицом в колени, голос звучал глухо, - Я, конечно, не могу претендовать на эксперта в этой области, но мне всегда казалось, что люди начинают им заниматься не потому, что им без него плохо, а потому, что с ним хорошо!

Юная и весьма нетрезвая в настоящий момент язва подняла голову и уставилась на молодого человека абсолютно невинным взглядом. Вот и попробуй теперь доказать ей обратное, младший мастер…

Вот глупости, большие такие, самые настоящие глупости! Ну вот чем он сейчас занимается? Обсуждает проблему сексуальной жизни с четырнадцати летней девочкой! И ладно, что с очень привлекательной четырнадцатилетней девочкой, и ладно, что она ему очень нравится, но факт остается фактом, это большой абсурд, по крайней мере именно для Кораева. А это сейчас было самым большим отягчающим обстоятельством.

И действительно, чего это его на сексе-то переклинило, ну наверное потому, что для Дамьяна его отсутствие не великая уж и потеря, чего нельзя сказать о Лауре, стоило отойти от девушки на метр, что бы она могла спокойно и обдуманно принять вообщем-то жизненно важное для нее решение, и это было воспринято так будто Кораев надругался над могилкой ее любимого кролика Флаффи. Был ли у Лау любимый кролик, Дамьян не знал, и уж точно не был уверен, что его звали именно Флаффи, но конкретика в данном случае далеко не самый важный аргумент, главное смысл, а он был ясен. Его продолжали обвинять непонятно в чем.

- Меня на нем переклинило, так как именно из-за него у нас проблемы. И вместо того, что бы мирно сидеть в обнимочку у костра и наслаждаться обществом друг друга, ты обнимаешь с фляжкой, а я со своими мозгами, лишь бы они таки сподобились подсказать мне что бы такого сказать, что бы не спровоцировать очередной приступ гнева. - Тут уже прорвало и Кораева, голос потерял былую спокойную интонацию и под конец даже немного повысился в громкости. - И если хочешь знать, то да, ты мне нравишься, очень нравишься, мне с тобой хорошо, и да, я тебя хочу, и тогда у меня в комнате, я хотел этого безумно. Но мои родители успели вбить в мою голову какие-то понятия о морали. И если уж на то пошло, и тебе нужен парень у которого нет принципов, устоев и ответственности, то это не ко мне. Я через себя переступить не могу!

Ой-ей-ей… А вот терять выдержку, уважаемый младший мастер, не стоило… Ушедший в разнос разум девушки радостно подхватил повышение тона и зажег зеленый свет для сидящей внутри ирландки юной скандалистки.

- Да нет у нас из-за него никаких проблем, go mbeire an diabhal leis thú*, Кораев!Ты сам создал себе проблему, а теперь пытаешься переложить ее на меня! Go hifreann leat!** Мирно сидеть в обнимочку у костра! Ты кого сейчас обманываешь – меня или себя? Ты себе вообще представляешь, что мы еще несколько лет будем мирно сидеть в обнимочку?! Будешь целовать меня на ночь в лобик и держать руки при себе?!

Девушка вновь вскочила на ноги и, увлекшись разговором, начала размахивать руками. Сама того не замечая, выйдя на определенный уровень раздражения, она начала вплетать в речь простые, но до боли знакомые ругательства. Те, которые она слышала с раннего детства. Происходящее начинало ее бесить. Дамьян словно намеренно не желал понимать, в чем собственно все дело. Вариант, что он просто не понимал, что он такого натворил – ирландка даже не рассматривала. В ее голове все было просто и логично.

- Неужели ты думаешь, что оставшиеся до моего совершеннолетия годы я смогу спокойно наблюдать, как рядом с тобой вьются другие девушки, те, что повзрослее? Или веришь, что Лив оставит тебя в покое и начнет устраивать личную жизнь на стороне? Ха! Это смешно! Да не пройдет и нескольких месяцев, как вы снова будете целоваться на каждом углу! И все до банального просто! Все дело в том, что ее ты любишь! А я… А меня… Я…

Внезапно на последних словах голос Лауры сорвался, и она запнулась. В один миг стало вдруг горько и одиноко, причем не понятно за что и на кого. Она попыталась закончить фразу, но ничего не вышло. Раз, второй… Ирландка чуть ли не до крови закусила край губы, одновременно закрывая лицо руками. Состояние было препаршивое. Ее подташнивало, кружилась голова, было невозможно больно где-то внутри, там, где, наверное, находиться душа, просто безумно жалко себя. А еще дико хотелось сесть и просто разреветься. И единственные осознанные слова, которые остались в ее головке, были последние слова парня «…тебе нужен парень, у которого нет принципов, устоев и ответственности, то это не ко мне. Я через себя переступить не могу!».
Что ж… Кажется, она действительно никому не нужна. По крайней мере, еще как минимум пару лет.

На странные и непонятные слова в речи Лауры, Кораев лишь слегка приподнял бровь. Он почему то даже не сомневался, что его сейчас слегка так послали по известной адресной системе, или же просто обложили матом. Ну и черт с ним, во-первых, не впервой, во-вторых, девушка пьяна и на это надо делать большую такую сноску. Хотя наверное именно из-за факта алкогольного опьянения Лисканти Дамьян и старался себя сдерживать до последнего. Да и сорвался он, кажется, совсем зря, лишь подтолкнул девушку к новому потоку агрессии. Да и что вообще за глупости она такие несет, где она нашла девиц постарше, которые за ним увиваются, про Лив вообще сейчас речи не шло, мирится Дамьян может и планировал, но сильно не был уверен, что это приведет именно к продолжению романтических отношений, просто нет иного способа ее учить, пока в голове британки все не сложится по своим местам. Хотя, врать не сто, Кораев понимал, что начинает скучать по Оливии.

Понаблюдав еще какое-то время за ругающейся Лау, Дамьян поймал момент, когда девушка закрыла лицо руками и резко вскочил на ноги. Уверенно перешагнул через костер и не долго думаю, просто взял и обнял маленькую, хрупкую девочку, которая видимо, совсем уже запуталась в том, что с ней происходит. Она еще не понимает, наверное, что такое состояние будет преследовать ее очень часто, жизнь она вообще штука не понятная, и редко когда точно знаешь, что будет завтра, да какое там завтра, уже через час. Пусть Кораев и проецировал все со своего опыта, но был почти уверен в том, что так происходит почти у всех. Просто не все об этом думают.

- Лау, милая успокойся. - Дамьян боялся, что его оттолкнут. Благо первые несколько секунд этого не случилось и он смог сказать хотя бы пару слов, а там уж будь что будет, но, ему как минимум, придется отнести ее до жилого корпуса. Так что уходить он не собирался, как ни ругай.

Больно… Боль в закушенной губе встряхнула и немного отрезвила голову. Лаура было дернулась, почувствовав прикосновение парня, но затем замерла – любое резкое движение лишь ухудшало сейчас физическое недомогание. Черт, она больше не будет пить. Слишком погано себя чувствуешь. При этом ирландка еще не представляла, что будет ждать ее с утра…

«…тебе нужен парень, у которого нет принципов, устоев и ответственности, то это не ко мне. Я через себя переступить не могу!».
О как… Мало того, что милая, так еще и успокоиться просит… Конечно, устроила тут истерику. Дура малолетняя…

Девушка по-прежнему так и стояла, закрыв ладонями лицо и слегка покачиваясь с носков на пятки. Причем ненамеренно – просто так получалось. Плакать хотелось дико. Даже не плакать… Рыдать, реветь, биться в истерике. И она даже попыталась, выудив из сознания какую-то особо жалостливую сейчас мысль о себе разнесчастной.
Всхлип-другой и все… Внутри нее, она это чувствовала, сейчас ревела буря, рыдала и захлебывалась слезами часть ее сознания в безмерной жалости к самой себе и упреками на несправедливость этого мира, а наружу почему-то ничего не прорывалось.
Лау пару раз вздрогнула с какими-то короткими судорожными вдохами и, наконец, перестала впиваться в собственную губу зубами. И так, поди, след остался.

«…тебе нужен парень, у которого нет принципов, устоев и ответственности, то это не ко мне…».
Как глупо все…

Внезапно перед внутренним взглядом ирландки возник образ отца. Такой, каким она часто его видела, заходя в кабинет – вот он сидит, облокотившись на стол, опустив голову на руки и немного исподлобья смотрит на вошедшего. И мгновенно представив реакцию Лорккана на ее нынешнее поведение – Лаура вновь вздрогнула. Идиотка… Что бы не случилось – она не имела права так его расстраивать. Даже если он ничего не знал о происходящем – если бы он был тут, то очень сильно огорчился бы.
Следом в голове всплыла Изабель с ее вечными уроками и объяснениями. Да, пусть это было жестоко так воспитывать собственную дочь, но все же. Самообладание и умение решать проблемы с холодным сердцем и трезвым разумом – это великая вещь, она же это еще лет в восемь поняла! Ну и куда делось это ее умение?!

«…тебе нужен парень, у которого нет принципов, устоев и ответственности…».

Довольно внезапно девчушка отняла руки от лица и каким-то полу-потерянным, полу-потрясенным взглядом взглянула на Дамьяна. Словно смотрела и не узнавала. Затем Лау попыталась сделать шаг в сторону, словно забыв, что Кораев все еще держит ее в объятиях.

- Мне надо домой, - совершенно отрешенно выдала она, действительно намереваясь идти спать, - Ты прав. Я полная дура. И мне еще расти и расти. Это ничего. Я вырасту. Быстро. Надо идти. Спать. Пора. Зря пила.

Она говорила и сама не понимала что несла. Просто в голове был калейдоскоп мыслей, эмоций, воспоминаний. Злость шелухой слетела с сознания, оставив лишь отстраненное непонимание, как она могла сама себя загнать в такой угол?

«…тебе нужен парень, у которого нет принципов…».

Она действительно идиотка. Рядом с ней есть человек, который видит в ней не просто красивую малолетную девчонку, а личность. Такой человек есть… И не важно, что он не воспринимает ее как женщину – это же правда не важно? Он относится к ней по-человечески. Как к равной. Это такая малость и так невероятно много - оноситься как к равной к 14-летней девчонке.

- Мне надо идти, - повторила Лаура, по-прежнему глядя на Кораева и одновременно куда-то мимо него.

Дамьян стоял слишком близко к девушке. Так близко, что обостренное обоняние, улавливало частицы алкоголя в воздухе слишком сильно, и запах казался слишком сильным, слишком резким и от того неприятным. Кораев в какой-то момент даже немного поморщился, пошевелил носом, хотел было его почесать, но побоялся отпускать девочку, казалось, что без его поддержки, она просто рухнет. Ну что за глупышка, умная же, серьезная молодая леди, просто слишком рано повзрослела, слишком рано поняла какие-то вещи, только вот непонятно какие. Что же с ними случилось в поездке, что такого страшного, что она, умная и всегда собранная Лау так себя ведет. Кажется придется обратится к помощи непосредственного участника событий - Кертеша, как бы того не хотелось. Но выяснять все придется именно Дамьяну, хотя бы потом, что он никому не в праве рассказывать о случившемся сейчас. Лау опять немного зашатало, она что-то говорила, но Кораев старался сосредоточенно придумать, как бы доставить ее до комнаты, да хотя бы до его собственной, она на много ближе, выгодно иногда быть одним из первых учеников монастыря, но как добраться до жилого корпуса с девочкой на руках, от которой любой маг перевертыш учует алкоголь за несколько десятков метров. Единственное, что оставалось - надеятся на удачу, и что если уж кто и встретиться, то ему получится заговорить зубы. Вот почему он раньше ментальную магию не изучал, так хотя бы можно было бы стереть краткосрочную память. А то получается, что он мало того, что не пил, так еще и скорее всего получит не за свою ученицу. Приехали господа, пишите пропало.

- Тихо, маленькая, тихо, никуда ты не пойдешь, по крайней мере сама. - Дамьян на мгновение отпустил Лау, лишь для того, что бы перехватить ее рука под спину и ноги. Поднял ее вверх. Девочка оказалась очень легкой, теперь Дамьян не сомневался, что сможет донести ее до жилого корпуса, вот только бы повезло никого не встретить. - Будет укачивать скажи.

Неожиданный взлет вверх оказался не слишком приятным с учетом выпитого. С тихим возгласом девушка совершенно непроизвольным жестом прижала к губам ладошку, ощутив как к горлу подкатив комок.
Обошлось… Вот ведь гадость этот алкоголь… Что ж так плохо-то…

- Я могу идти сама, - довольно вяло сообщила ирландка младшему мастеру, одновременно обхватывая его за шею и прислоняясь виском к плечу. Сильно хотелось спать, но каждый раз как она закрывала глаза – все ехало в тартарары со страшной скоростью. А потому Лаура тупо и практически не моргая, смотрела куда-то в пустоту, лишь бы не прикрывать глаза, - И меня не укачивает.

А вот последнее было чистой правдой – тут Бог миловал. Ее действительно никогда и нигде не укачивало. Ни маленькой в машинах, ни в самолетах, ни даже на воде. Ну, вот просто – не укачивало.

В голову лезли глупые и не очень мысли. Просто лезли как-то вперемешку, не соблюдая никакой очереди. О том, что Дамьяну, наверное, тяжело, о том, что взрослые поголовно придурки, раз постоянно пьют, о том, что ей можно гордиться тем, что ее не укачивает, о том, что Изабель бы заставила ее завтра обязательно поплавать где-нибудь, чтобы выгнать из тела хмель, о том, что надо написать Лорккану, а то он скучает, о том, что не стоит завтра идти на завтрак, о том, что надо поговорить с Кертешем, потому что они с самого приезда не общаются по глупости, о том, что Оливия противная и совершенно Кораеву не подходит, хотя с другой стороны – может и подходит…
А с третьей – кошки свободолюбивые животные, наверное, поэтому ей никогда не удавалось завести котенка. А так хотелось… Беленького, пушистого, обязательно британца – они такие забавные. Интересно, а ведь здесь ей никто не сможет этого запретить? Можно поискать белого котенка. Ну не британца, но белого…

В сознании появился чудный образ белоснежного котенка, носящегося за бантиком на бумажке по ее комнате и она сама, веселая и смеющаяся. Лау не заметила, когда ее глаза все же закрылись и она погрузилась в сон, убаюканная мерной поступью своего защитника. Через несколько секунд цепкие девичьи пальцы разжались, и ирландка уже не держалась за Дамьяна, ее руки оказались просто закинутыми ему шею.

- Хочу котенка… - пробормотала девушка, уже совсем засыпая и одновременно пряча холодный нос в тепло, которым оказалась надключичная ямка молодого человека.