Лечить или сначала обезвредить?

Нынче в лазарете оказался довольно нервный пациент, потому Ян не доверял дежурным лекарям, вызвавшись самостоятельно караулить Двера утром. Девушки с ним не справятся, к Чину Лю относился настороженно, а Шэн ещё чего доброго пришибет, причем даже будет не очень неправа.

Ян принес в комнату кувшин, в котором находился отвар нескольких трав, необходимых для восстановления сил после сильных ожогов. Здесь были эхинацея, корни девясила и пара успокаивающих растений, потому что Двер накануне был слишком нервным. Лю поставил кувшин на пол неподалеку от матраса, на котором спал европеец. После этого он принес поднос с завтраком. Вместо обычной рисовой каши здесь была лапша с ячьим мясом и традиционный рисовый хлеб, вкусовые качества которого ограничивались их отсутствием.

Следы от ожогов ещё были хорошо видны на пересушенной и местами расцарапанной коже, а на уровне энергии было заметно небольшое обезвоживание. Ментальная энергия во сне казалась нормальной, то есть это не помешательство, а просто такая реакция на стресс. Ян отошел ко входу в комнату и, подперев спиной дверной косяк, стал ждать, когда Двер проснется. Судя по тому, как трансформировалась энергия Аджны, это должно было произойти довольно скоро. От пациента можно было ожидать любых неадекватных реакций, поэтому Лю был готов снова его ловить и скручивать, если потребуется. Все же врачевание и боевые искусства нужно изучать параллельно, как раз для таких вот клинических случаев.

Это было дежавю, или он действительно уже видел белый потолок? Двер открыл глаза, приходя в себя и смутно вспоминая по зудящей коже, где и как оказался. Сон, как забытье, был мутный и ни о чем, постоянно жгло, как в аду, наверное, на самых высоких слоях, а потом был запах паленого… Паленого, фу!
Мужчина повернул голову и прищурился от яркого солнца в окно. Глаза теперь болели от малейшего раздражения и в них плавали темные пятна. Он определил, что в тарелке лежит мясо и, о радость, лапша вместо риса, но живот скрутило и захотелось плюхнуть еду об пол, чтобы не видеть. Казалось, в комнате волк был один.
«Я ненавижу Дамьяна.» - мастер осматривался, ища воду. На тумбочке рядом с подносом стоял кувшин, но пах так же отвратно, как все вокруг. Хотелось чего-то без запаха и без вкуса, и похоже, рисовый хлеб нашел себе ценителя. Пэйн привстал, садясь на локтях и морщась от гула в голове. «Ох… - ему вспомнилось, чем заслужил удар лбом об пол. – Я ненавижу Люяна».
Мысли, ничем не обремененные, сейчас были как черный текст на белой бумаге: очень легко читаемы даже без должного сосредоточения. Хоть пособием ученикам ставь – Двер чувствовал отрешенность и ясность сознания. Но нет, он пока не считал себя идиотом, чтобы перестать искать подвохи.
Рука вяло потянулась к хлебу, и волк подозрительно его обнюхал. Наверное, это весело – пихать примеси в рецепт и скрывать их так, чтоб никто не различил. Он надломил кусочек, повертел в ладонях, скатав шарик, и кинул обратно на тарелку. Зачем-то его здесь держат. И пытаются отправить на тот свет своей смертью. Благодетели.

Двер проснулся, но либо не заметил Яна, либо его игнорировал. Лю это ничуть не огорчало, потому он лишь наблюдал за тем, как приходит в себя европеец, которого вчера ещё пришлось скручивать. Есть парень не стал, пить отвар трав тоже, но это все дело добровольное.

- Доброе утро, - чуть язвительно сказал Лю. – Ты лучше позавтракай, а то долго здесь проваляешься.

Он зашел в комнату и подошел к закрытому окну. Несмотря на специфические запахи лазарета, окно лучше было не открывать, чтобы не создавать сквозняков.

- Слушай, ты же сам лекарь, да? – Ян обернулся на Двера. – Давай сейчас решим, тебе нужна помощь или нет. Я не могу заставлять тебя что-то делать, но и не хочу тратить свои силы впустую. Если ты соглашаешься принять помощь, то ведешь себя прилично и мне не мешаешь. Что скажешь?

Лю не собирался как-то помогать Дверу вопреки его воле. Хочет бегать по подоконникам, пусть бегает, но Ян в это время лучше будет дома, чем на дежурстве. Он не считал себя бодхисатвой, готовым с терпением и смирением помогать всем, кто в помощи нуждается, если они этому активно сопротивляются. Плюс минус один Двер – не существенный плюсик в карму на фоне прошлых Пекинских приключений.

Двер напрягся, заметив отлепившуюся от стены белую рубашку. Ну привет-привет, лживая ты подставная рожа. Китайская. Все они как один. Их специально агенты ФБР клепали, да-да, создали целую нацию поддельных роботов-обманщиков, и теперь намереваются прокипятить оборотню мозги. «Я тебя раскусил!» - волк сложил поперек груди руки, сцепив их в замок, и больше ничем не выдал своего опасения.
- А откуда ты знаешь? – спросил он, погодя и прищурившись, не здороваясь. – С чего взял, что я лекарь?
Пэйн смотрел на него подозрительно, изучая походку, мимику, жесты, выискивая слабые места. Вдруг он прикрывает печень? Или держит одно плечо ниже другого? Иные травмы, позволяющие получить преимущество в драке? Нет, китаец пока стоял достаточно ровно. Даже поразительно ровно, Пэйн бы так после удара мордой об пол не смог. Попросить его урониться, что ли, чтоб проверить, раз уж желтокожий так настырно пытается втереться в доверие? Вдруг прокатит?
- Тебе не в кайф мое общество? – заключил оборотень в форме вопроса, и облизал пересохшие губы.

- По энергии вчера было заметно, - сказал Ян.

Двер задавал странные вопросы. Видел бы он себя со стороны, понял бы, насколько приятно проводить время в его обществе. Лю видел, что европеец ему не доверяет, но относился к этому с истинно буддистским пофигизмом: из них двоих Двер больше заинтересован в сотрудничестве.

- Не буду врать, есть куда более приятные для меня компании, - сказал Ян. – Но как лекарь монастыря, я должен предложить тебе помощь. Принимаешь ты её или нет – твое личное дело.

Говорят, китайцы почти всегда улыбчивы и приветливы, даже с теми, кого не уважают. Но это касается более официальных ситуаций, сейчас Лю даже не пытался быть более вежливым, чем ему этого объективно хотелось. Состояние Двера не было опасным для жизни, хоть обожженная и вяло заживающая кожа вызывает сильный дискомфорт, мешая нормально шевелиться. На фоне общей слабости с ослабленной зоной Сваттхистханы самому ему будет сложно себе помочь. Можно было делать ставки, что в нем победит: недоверие или все же здравый смысл.

Здравый смысл в Двере? Да ты его когда-нибудь видел? Поверь, он не как суслик. Его просто нет. Ушел, еще в былые времена. Говорят, что обиделся.
В оборотне боролись совсем другие стихии. Он строил замысловатые логические цепочки, вроде тех, в которых два плюс два не дают один. Его разум шатался вокруг да около, не способный найти рациональные пути разрешения сложной загадки. Если Люян собирался уйти, значит, ему надо было уйти, либо надо было, чтобы Пэйн поверил, что он ушел. Что китайцу якобы пофиг. А там, за спиной, мало ли какие он будет творить дела? Надо было задержать желтокожего! Только… без лечения.
- А ты лучший медик в округе, ага? – спросил волк надменно, следя за чужими руками. – И глазастый, смотрю, раз видишь по энергии. У меня был камень, на шнурке. - Двер решил не палить свои способности, тем более что чувствовал: его все равно раздели и обыскали. – Он… лечил, отчасти.

Разговор ни о чем начинал Яна утомлять. Неужели так сложно ответить на один простой вопрос? Или Двер таким замысловатым способом набивал себе цену, ломаясь аки невинная дева в ответ не непристойное предложение. Лю этот разговор уже почти забавлял, потому что он был лекарем, а не нянькой, чтобы доказывать, почему Двер должен вести себя хорошо, есть завтрак, пить лекарства и не мешать его лечить.

- Можешь и других медиков поискать, на мне свет клином не сошелся, - ответил Ян. – Ты не так серьезно болен, чтобы нужны были какие-то экстраординарные знания.

С лечением заживающих ожогов справится любой ученик, никаких системных нарушений Лю не видел, а то, что у Двера с головой, не вписывалось в рамки диагнозов. Нет таких техник врачевания, которые лечат скверный характер, тут же каждый сам для себя решает, забить или есть кактус дальше. Странно, что всего этого сейчас не понимал европеец, похожий на затравленную собаку, которая щерится на всех, кто оказывается рядом, забывая даже о собственных шкурных интересах, что Ян мог увидеть, но не мог понять.

- О, ну да. – волк еще раз облизал губы, выдавая мучившую жажду. Он с деланным безразличием стал ковырять грязь под ногтем большого пальца, а «лекарю» ухмылялся недоверчивой миной. «Как тебя прет свалить побыстрее, ага. Верно, чувствуешь, что я до чего-то докопался. Какой я, однако, умный. И как мощно, похоже, влип». – Могу, разумеется.
Запах еды становился навязчивее. Наверное, от слабости, у Двера крутило живот, но вид аппетитного убранства не сильно радовал. Господи, да зная его предпочтения, было быстрее травить водкой. Больше всего на свете хотелось пить, пить и пить.
- Что это? – не сдержавшись, повел он носом, глядя на кувшин. Пахло не чаем, и жидкость внутри была желто-зеленая. – Воды хочу.
Нееет, он не даст себя обмануть. Он подождет, пока принесут чистую, прозрачную. Сдохнет от обезвоживания, а дождется.
- Я думаю, ты боишься ко мне приблизиться. – глядя на закатывающего от этого пи**еца глаза китайца, выдал Двер мыслю. Дразнился, выбивал на разоблачающую лжеца реакцию, - в общем, проворачивал сложную тактическую махинацию. – Ты не сможешь привести другого доктора, потому что я сильней.

А вот теперь Ян уже искренне рассмеялся, потому что набор неадекватных реакций Двера перевалил за определенный лимит того, что можно вытерпеть с каменной физиономией. У него в привычке не было кому-то что-то без необходимости доказывать, об этого подпаленного европейца его жизненный путь ни коим образом не спотыкался, потому заявления насчет того, кто сильней, Лю попросту пропустил мимо ушей.

- Там отвар из трав, - ответил Ян, справившись со смехом.

Он вышел из комнаты, затем вернулся с другим кувшином, в котором была обычная родниковая вода. Лю остановился в паре метров от Двера в наигранной задумчивости. Он знал, что сейчас на фоне обезвоживания парень сильно хочет пить, потому грешно не злоупотреблять такой ситуацией.

- Да, ты страшный такой, что не знаю, как к тебе подойти, - сказал он, смерив европейца взглядом, в котором читалась не то усмешка, не то презрение, но уж точно не страх. – Черт с тобой, держи, - Ян подошел к Дверу и протянул ему кувшин с водой.

Пэйн подскочил на кровати, но тут же слег обратно: кожа на спине больно заныла, царапаясь о накрахмаленную простынь. «Твою мать, куда он пошел?» - волк чертыхнулся и решил, что хотя бы поваляется, подумает в одиночестве. Без слежки. Оставаться одному ему, тем не менее, ни мало не втыкало. Он еще раз потянул носом запах с подноса, пытаясь выделить из него аромат трав, но хмыкнул и скривился: ага, как же, отвар. «Выпей отравы, тварь! Ой нет, выпей отвары трав». Смешно ему.
Но Люян не заставил себя долго ждать, снова появившись в дверях в своей белой рубашке. Он нес кувшин, и Пэйну хотелось сорваться, набросившись на воду, а китаец еще и злорадствовал. Падлюка! Волк фыркнул, наблюдая надменно молча, как прислуга пляшет в угоду хозяину, словно знает, что тот вот-вот отбудет в мир иной. Он сел поудобнее, но не протянул руки.
- Пей первым. – мастер пристально смотрел, успев отметить уровень жидкости в кувшине. «Проницательный тебе пациент попался, ха-ха!» - Пэйн разве что не показывал язык, хотя понимал, что долго так продолжаться не может и рано или поздно он этого робота задолбает. И тогда уж придется не лясы точить, а в окно прыгать.
- Здесь душно. – готовя пути к отступлению, сообщил оборотень, бросив наискось взгляд на подоконник. Печаль-печаль, что сам не смог открыть. Наверняка мудрено запаяно на такой случай. И пофиг ли, что китаец сказал, будто оно просто в другую сторону распахивается. Все врет. Двер знает, он умный.
- Сколько я здесь провалялся? Пей, ну!