Поздний вечер в доме лунтао

- Будет? – почти возмущенно спросил Гунмао, не заметив, как уронил на стол пепел, засмотревшись очередным красивым видом, когда кошка потянулась к верхней полке.

Можно было встать и помочь девушке достать чай и все остальное, благо Кот ориентировался здесь едва ли не как в собственном доме, но зачем лишать себя удовольствия наблюдать за Цириллой? Ей сейчас нравилось красоваться, она нарочно играла и дразнила, поэтому можно было расслабиться и просто любоваться зрелищем. Кошка, которая хочет привлечь внимание и знает, как это сделать. Её движения буквально гипнотизировали.

- То есть ты хочешь сказать, что пока ещё принадлежишь кому-то, кроме меня? – Гунмао смахнул пепел со стола на пол и придвинул пепельницу ближе к себе. – Или есть кто-то ещё, кто хотел бы оспорить, что ты только моя? – было заметно, что спрашивает он это все с иронией, но Кот ревновал Цириллу, и даже не пытался этого скрывать.

Сейчас её слова были частью игры, ещё одной провокацией, на которую он должен был показательно повестись. Гунмао знал, что во всем Пекине не найдется того смертника, кто посмел бы нарываться на него из-за его женщины. Не менее уверен он был и в том, что Цирилла сама не стала бы ему изменять, потому что эта кошка гуляла сама по себе только в строгих рамках того, что он не счел бы поводом для обиды. Но сейчас гордость не позволяла промолчать.

Цири игриво улыбнулась, понимая, что ее уловка достигла своей цели, и чуть было не уронила заварной чайник себе на голову. Девушка повела плечом, мол, все может быть, и оставила Кота без ответа, принявшись с удвоенным усердием заваривать чай, благо что чайник уже вскипел. Англичанка слила первую воду, и наполнила заварной чайник по новой, и потом уже только разлила чай по чашкам. Поставив их на стол, Цирилла приблизилась к Коту, все также улыбаясь.

Вряд ли сейчас во всем мире нашелся бы хотя бы один мужчина, да хотя бы половина мужчины, который интересовал девушку настолько же сильно, как Мао. Пусть не все сразу сложилось и было гладко, и сегодняшний день стал испытанием для них обоих, если они до сих пор вместе (подумать только, уже несколько месяцев!), значит все действительно правильно. Может быть они и не подходят другу другу, как кажется всем вокруг, но разве не им самим решать, что правильно, а что нет? Пусть остальные судачат, а они просто будут вместе, не обращая внимания ни на что. В конце концов, сказки иногда тоже случаются в реальной жизни, главное увидеть это чудесное, пугливо ускользающее, мгновение, и успеть поймать его.

- Да. Себе, - англичанка пробежалась пальчиками по шее Кота, стараясь не задеть боевую героическую рану, и одной рукой осталась на затылке, закопавшись в волосы. Девушка наклонилась почти вплотную к его лицу, едва не касаясь губами его губ, и некоторое время так смотрела на Гунмао. В его глазах девушка видела свое отражение. В такие минуты сердце щемило от нежности, и хотелось, как безумному подростку, бегать по потолку, смеясь от восторга. - Поэтому я и согласилась выйти за тебя замуж. Чтобы потом быть только твоей. Ты же этого хочешь, не так ли?

Только сейчас Гунмао заметил, что на шее что-то мешается. Это был порез от битого стекла, сейчас тянувший кожу. Кот понимал, что сегодня ему повезло, но все равно злился из-за таких мелочей, при каждом движении напоминавших о прошедшей перестрелке.

- Если бы не хотел, не предложил бы, - ответил Гунмао, глядя в изумрудно-зеленые глаза девушки.

Он затушил сигарету, затем обнял Цириллу за талию и усадил её к себе на колени. Вот она, истинная борьба мотивов: шевелиться лишний раз больно и не хочется, а не шевелиться – преступление против собственной натуры. Кот поцеловал девушку в шею, отодвигая в сторону золотистые локоны волос.

- Кошка моя, - прошептал он, улыбнувшись. – Что бы я без тебя делал?

Риторический вопрос, конечно. То же, что и раньше. Он до сих пор не спился исключительно из-за бдительного контроля лунтао, но сегодня обошелся только двумя стаканами виски как раз из-за того, что ушел следом за Цириллой. Не ту женщину прозвали Фэйфэй, паяц сильно поторопился. Настоящие белые кошки-оборотни, позволяющие забыть обо всех бедах, не работают боевиками триад. Они ждут дома и только тебя, чтобы потереться щекой о твою щеку, почесать тебя за ухом и поймать твой взгляд, ища в нем твое отражение.

Цирилла втянула голову в плечи и сдержанно хихикнула, когда Гунмао поцеловал ее в шею - волосы щекотали. Пальцы задели за живое, Цири отдернула руку. Некоторое время смотрела на Кота, закусив губу, потом осторожно повернула его голову, чтобы рассмотреть царапину на его шее.

- Сейчас будет горячо, - предупредила она, касаясь ладонью пореза и направляя остатки своей энергии, окрашенной в красный цвет, на ранку. Рана была неглубокой, скорее просто длинной, но сейчас девушке казалось, что она, по крайней мере, мертвого поднимает из могилы, настолько тяжелым был процесс лечения. На многое не хватило - англичанка отняла ладонь, чтобы увидеть ярко-розовую полосу, какая бывает, когда сдираешь болячку. Цири провела пальцем по следу, злясь на собственную беспомощность. - Не могу до конца залечить - сил не хватает.

Откуда-то с задворок сознания, как паук с оплетенного паутиной угла, выползала головная боль, заполняя все место, что, по идее, должен занимать головной мозг. Если бы он там действительно сейчас находился, то Цири бы не лезла со своими горе-способностями, а сидела и копила силы, чтобы побыстрее восстановиться. Но ее настолько бесила невозможность нормально пользоваться магией, что она вновь и вновь все накопленное тратила. Но все же она сделала хоть немного лучше - а потому можно считать, что в этот раз эксперимент удался. Цирилла подвинула ближе чашки с чаем и сделала глоток из своей.

- Вот и я не знаю, чтобы ты делал, - довольно вздохнула девушка и подставила щеку для поцелуя. - Давай, целуй уже. Как думаешь, надо будет рассказать близнецам? Я не знаю, как они отреагируют, особенно Тай.

От прикосновения Цириллы кожу жгло, как будто пламенем. Гунмао прикрыл глаза, следя за своими ощущениями. Он уже понял, что она лечит порез, и, когда девушка убрала ладонь, он провел пальцами по шее, почувствовав, что на месте раны остался лишь небольшой след, уже не болевший и не мешавший.

- Спасибо, - Кот коснулся губами щеки Цириллы, затем поцеловал её в губы.

Он не понимал, хорошо или плохо то, что девушка сейчас использует магию, когда у неё почти нет на это сил. Ян ничего на этот счет не говорил, сама кошка – тем более.

- Ну, можно конечно им сюрприз устроить и сказать в день свадьбы, - Гунмао прищурился. – Но лучше раньше. Тео, думаю, нормально отнесется, он сам меня не раз уже спрашивал, когда я на тебе женюсь. С Таем договоримся, - он улыбнулся. – Думаешь, ему эта идея не понравится?

Близнецы, кажется, успели смириться с личной жизнью своей мамы, и Тай иногда снисходил до того, что разговаривал. Коротко, скупо, по делу, но все же. Тео в этом плане был намного проще, он не боялся задавать любые сложные вопросы, да ещё и давал Коту советы о том, как нужно ухаживать за Цириллой. Гунмао был уверен, что рыжий поддержит идею свадьбы, как бы только не вернулся к теме скоропостижной женитьбы на Лин.

- Думаю да. Может... - Цири запнулась и некоторое время молчала, смотря куда-то мимо Гунмао в стену напротив. - ...может ты сам с ним поговоришь? - докатилась. Боится серьезно разговаривать с собственным трехлетним сыном, как будто в чем-то перед ним виновата. И Цирилла искренне считала, что виновата - в том, что у них нет отца, нет нормальной семьи. Трудно не замечать завистливые взгляды близнецов, которые они бросают на Дина с Чином или Лин с Яном. Вероятно, Цирилла все же была воспитана с достаточном скептицизме, чтобы считать, будто Мао когда-нибудь сможет принять близнецов как своих сыновей. Цири вообще была не уверена в том, есть ли какое у них будущее рядом с Котом, или завтра все лопнет, как мыльный пузырь.

- Я не хочу сваливать все на тебя, это же все-таки мой ребенок, просто я действительно не знаю, как ему сказать, - призналась девушка, слегка рассеянно поглаживая Мао за ухом, как большого кота. Наверное, это не та тема, которую нужно обсуждать ночью после тяжелого дня, чтобы избавиться от бессонницы. - Ладно, не переживай, мои проблемы - сама разберусь.

Еще один настойчивый страх прошлого, переросший в болезненную привычку - не вешай на мужчину свои проблемы, если не хочешь его потерять. У него достаточно и других вещей, о которых стоит беспокоиться, и она не хотела выносить семейные вопросы на первый план. С каждым новым разговором Цири словно бы выкапывала из песка своей памяти какие-то ошибки, которые совершила, и которые теперь стремилась не повторять, чтобы не наступить на собственные же грабли. Большие девочки полагаются только на себя. Англичанка боялась потерять Мао, и готова была из кожи вон лезть, только чтобы его удержать рядом. Головная боль разгоралась все сильнее, девушка чуть морщилась в ответ на каждое движение головы, поэтому старалась поменьше двигаться, да и просто не хотела показывать Коту, что что-то не так.

- Поговорю, не переживай, - Гунмао улыбнулся, гладя девушку по спине. – Уверен, что мы сможем договориться.

В любом случае, у Тая после такой новости возникнут вопросы именно к жениху мамы, потому что он считал себя взрослым и старался все контролировать. Вот и будет повод сразу их задать.

- Кошка, он – твой ребенок, которому предстоит жить со мной, - сказал Гунмао. – Мне без разницы, кто их отец и где он сейчас, ты будешь моей женой, и близнецы будут и моей семьей тоже. Я сам не хочу, чтобы Тай меня дичился.

О детях сейчас было рассуждать проще всего. Кот считал, что пацанов все равно должен воспитывать мужчина, потому что сам помнил, как трудно, когда некому задать те вопросы, которые матери не задашь. И не важно, отец это или кто-то ещё, к тому же Сяоли Гунмао не испытывал никаких теплых чувств, и к новости о родстве отнесся прохладно. Он понимал, что вряд ли будет относиться к близнецам так, как будто они его дети, но для желания им помогать достаточно того, что они – дети Цириллы.

- Давай ты никогда больше не будешь говорить о близнецах «мои проблемы»? – Кот внимательно посмотрел в глаза девушки. – Тот же Ху, к которому я отношусь значительно лучше, чем к своему отцу, почему-то не решил, что Син – это проблемы Ю Лини. Думаешь, я хуже?

Цирилла поднялась с коленей Гунмао и отошла к окну. Некоторое время она стояла так, обняв себя за плечи руками и морщась, глядя в окно. Голова взрывалась болью, так что глаза начинали слезиться. Разговор облегчения не приносил, становясь все более тяжелым. Она уже пожалела, что вообще завела речь о близнецах. Девушке вообще казалось, что все зашло в тупик. Новые перемены - новые проблемы, которые нужно как-то решать.

- Мы говорим не о Ху и Ю Лини, кстати, не знаю, кто это, и меня это совершенно не волнует, а о нас с тобой, - как можно спокойнее произнесла Цирилла, хотя саму тянуло огрызаться и пытаться что-то доказать радикальными методами - то есть криками и руганью. Хотелось уже просто выпустить все накопившееся наружу, чтобы, наконец, просто успокоиться. Ну или хотя бы головой об стол побиться, чтобы чуть легче стало.

- Я не хочу тебя сравнивать ни с кем, и думать, хуже ты или лучше, - заявила англичанка, чуть не плача. Синдром собаки - знать знаю, а сказать не могу. Слова не находились, девушка просто не знала, как объяснить Коту все то, что наболело и мучает. Одно дело рассказывать все Шири, находясь под градусом и зная, что тебя в любом случае поймут и поддержат, вне зависимости от принятого тобой решения, и совсем другое - пытаться объяснить человеку, с которым тебе предстоит не просто жить, а жить одной семьей, такой, какая семья и должна быть, свои проблемы, опасаясь быть отвергнутой или показаться смешной и глупой, или обидеть ненароком. Или просто события дня наконец переполнили чашу терпения, что сейчас попросту грозило истерикой. - Я понимаю, что тебе без разницы, но я постоянно боюсь сделать что-то не так. Я боюсь, что все опять повторится, и я потеряю тебя. Я знаю, что это глупо звучит, я постоянно грызу себя и вспоминаю, что я сделала не так, и боюсь это повторить. Я просто не перенесу этого. Я так устала.

Кот внимательно смотрел на Цириллу, пока она убегала к окну и с явным усилием говорила о том, что её беспокоит. А боялась она того, что поступит как-то неправильно. При этом сама же просила не давать никаких обещаний. Она могла потерять его в любой день, в том числе сегодня, и вовсе не из-за своих поступков. Гунмао встал из-за стола, чуть придержав ноющее плечо, и подошел к девушке. Он обнял её за плечи и посмотрел в окно, не сразу став отвечать. Не хотелось давать пустых обещаний, просто Кот знал для себя, что не уйдет от неё, потому что с ней хорошо.

- Когда ты уехала на Тибет, мне было невыносимо возвращаться домой, зная, что там нет тебя, - сказал Гунмао, продолжая смотреть в окно. – Я боюсь тебя потерять ничуть не меньше, чем ты боишься потерять меня. Так что давай решим, либо вместе будем бояться, либо бояться не будем, - он посмотрел на девушку и улыбнулся. – Мне хорошо с тобой, не бойся ты того, что мне что-то не понравится. Кошка, это не мое дело, куда делся этот товарищ, но ты не думала, что твоей вины в этом может просто не быть? Хватит в себе копаться.

Гунмао развернул девушку лицом к себе и облокотился о подоконник, прижимая Цириллу к окну. Он внимательно посмотрел в её глаза, немного свысока, как смотрят на детей, когда объясняют им прописные истины.

- Сегодня из-за моих дел ты измотала себе нервы, сейчас я не даю тебе спать, а ты все ещё думаешь, что такого можешь сделать, что мне не понравится, и я уйду. Ты хорошая, но глупая, - Кот улыбнулся. – Просишь не давать обещаний – не буду их давать. Просто не уйду, потому что хочу быть с тобой, добавил он уже серьезно.

- Я не глупая, - обиженно шмыгнула девушка, а сама уже устраивала поудобнее голову на плече Кота, уткнулась носом ему в шею, закрыла глаза и замерла, покачиваясь на волнах головной боли и усталости. Глупая, конечно, а еще ей нужен кто-то вот такой умный, сильный и заботливый, чтобы она могла чувствовать себя просто слабой глупой и наивной кошкой. - Просто я очень сильно люблю тебя. Спасибо, что ты рядом.

Влюбленные вообще готовы по потолку бегать, так что сейчас можно было закрыть глаза на то, что ей хотелось поистерить, к тому же после убедительных доводов Гунмао устраивать сцены как-то передумалось. Так что девушка просто замолчала и некоторое время стояла так, прижавшись, и слушала дыхание любимого, пока не почувствовала, как начинает замерзать.

- Я вымою посуду, не хочу оставлять следы на кухне, - Цири улыбнулась краешками губ и мягко высвободилась, чтобы собрать чашки с почти нетронутым чаем со стола. Что ж, чай стал только предлогом ко всему разговору. Пожалуй что этой ночи пора заканчиваться, чтобы вновь не было времени на неприятные размышления. Кажется, за окном светало, или это слезящимся глазам так казалось. Англичанка убрала чистые чашки обратно в ящик.

- Пойдем хотя бы просто полежим? Я замерзла, хочу тебя и под одеяло, - Цири приобняла мужчину за талию, нежно коснувшись его губ поцелуем. Может быть им все-таки удастся заснуть и не просыпаться до самого обеда. Остается надеяться, что близнецы не сразу их найдут во всем доме, а попозже, или обойдутся на некоторое время без них, довольствуясь телевизором или обществом друг друга. В любом случае, лежать все лучше, чем обитать на кухне, особенно когда болит голова.