Ванфуцзин, Дунхуамэнь и другие страшные для лаовая слова

Страшно ли ей? Конечно же, ей страшно, но именно этот страх и заставляет Цириллу стоять на самом краю, чувствуя, как ветер нежно оглаживает тонкую фигурку. Но в любой момент из ласкового любовника он может превратиться в один единственный рваный порыв, что столкнет ее с крыши вниз. Это было пьянящее чувство свободы и безнаказанной игры, когда ты играешь в гляделки со смертью и ждешь, кто же не выдержит первым и отведет свой внимательный взгляд. Глаза чуть слезятся от напряжения, но в конце концов понимаешь - не сегодня. Тебе дали еще один шанс, может для того, чтобы подумать над своим поведением, или просто твое время еще не пришло.

- Рядом с тобой - нет, - улыбнулась Цирилла, чуть отходя назад от края крыши, чтобы оставить им немного больше места, и в тоже время не потерять того особого чувства азарта и опасности, что ощущается жидким огнем по венам. Близость Кота будоражила как никогда сильно. Эта ночь словно медленно рождалась из ничего, раскрываясь пышными лепестками - обостренными чувствами под полной луной, сиянием неоновых огней, блеском потерявшихся в ночи звезд, теплым дыханием, ласковыми жестами, быстрыми поцелуями, яркой страстью под ночным небом, нежной игрой.

Цири с некоторым сожалением поняла, что мгновение утекает, как сквозь пальцы, и медленно гаснет восторг, оставляя только лишь какое-то тянущее и стонущее чувство в груди, что это все потеряно, неминуемо потеряно, но навсегда запечатлелось где-то глубоко внутри, как старая фотография. И сейчас блондинку вновь начал искренне интересовать ее мужчина, и даже вспомнилось, что его выходка так и не была отмщена. Девушка повернулась в его руках, изящно изогнувшись, и коснулась несколькими поцелуями его лица. Цири поднялась на носочки и обвила Гунмао за шею руками, прижимаясь к мужчине всем телом. - Спасибо, что привел меня сюда. Я люблю тебя.

Указательный палец коснулся губ мужчины, заскользил вниз по подбородку, очертил дорожку на шее и остановился на верхней пуговице пиджака.